Янтарь рассеивает тьму

Глава 4. Эта история началась с…

Копыта единорогов и лапы аргхов вздымали столбы пыли, несясь навстречу бушующему в деревне пламени.

Они опоздали. Как они могли опоздать? Люциан не понимал – или не хотел понимать. Они не останавливались ни выпить воды, ни поесть. Гнали своих скакунов почти сутки, но все было напрасно.

Твари, желавшие разорвать людей на куски, оказались быстрее.

Не успел отряд заклинателей достигнуть Валар, как издали начал виднеться зарождавшийся дым. Они прибыли к самому началу, но деревня уже была охвачена демоническим пламенем. Крики людей сливались с устрашающими рыками. Бесплотные демоны парили над огнем черными облаками – их было трое, и это было очень опасно, учитывая, насколько сильны эти твари.

Заклинатели поставили энергетические барьеры вокруг душ, а в разумах возвели стены, чтобы максимально защититься и не дать демонам легко вселиться в их тела. Проникая внутрь, твари пожирали личность, а оболочку превращали в свою марионетку. Но одержимость не всегда случалась по воле демона, чаще всего требовался особый ритуал, согласие, пребывание во сне или прикосновение к проклятым вещам. И поскольку заклинатели не знали особенностей явившихся сегодня существ, решили перестраховаться и защититься так, будто на них уже нападали.

Эриас выкрикнул:

– Нет сомнений, что это демоны привели сюда тварей! Я чувствую – они направляют их. Люциан, что будем делать?

Люциан остался хладнокровен.

– Разделимся, – сказал он, ведя отряд к цели, а затем обратился к заклинателям за спиной: – Вы семеро следуйте за мной – займемся поимкой демонов. Правый и левый фланги, берите на себя спасение жителей. Расходимся!

В ответ не прозвучало ни слова. Двадцать пять заклинателей мгновенно подчинились приказу владыки: Люциан хоть и был молод, но редко ошибался в стратегии. После восхождения на трон он успел зарекомендовать себя как мудрый командир.

Прежде Люциан не сталкивался с демонами во время набегов и поэтому, когда советники указали на их причастность, сомневался, но теперь все подтвердилось…

Валар горела черным пламенем. Оно подпитывалось магией демонов и было более испепеляющим и смертоносным, чем естественный огонь.

– Не приближайтесь! – приказал владыка Луны своим людям, и те молниеносно выстроились в шеренгу, чтобы отдалиться от полыхающих домов.

Добравшись до центра деревни, где парили демоны, восемь заклинателей спешились. Они скрыли светлые ауры, дабы не привлекать внимание существ, и разбежались в разные стороны. Им предстояло отдалиться друг от друга на определенное расстояние и заключить парящих под небом сошек в круг. Каждый участник обряда должен был начертить отдельную руническую печать, а после окропить ее кровью, которая линией протянется к двум ближайшим заклинателям. Когда круг из печатей замкнется, адепты произнесут заклятие активации и запрут находящихся рядом демонов.

Еще сотню лет назад убить мелкого демона было сложно даже с отрядом. Но после того, как владычица клана Ночи научилась понимать их, заклинатели нашли новые способы поимки и уничтожения тварей. Сейчас даже маг мог сразить демона ранга «сошка», хотя раньше для такого годились только магистры.

Люциан занял свою позицию и оглянулся. Округа была затянута дымом, в котором мелькали тени людей и тварей. Он вдруг понял, что не видит своих. Крики, топот и рычание смешались в единый шум и не позволяли расслышать что-то одно.

«Они справятся. – Люциан выдохнул и трансформировал наручи в меч. – Сегодня здесь собрались сильнейшие, не стоит переживать понапрасну». Он почти коснулся острием пыльной земли, но вместо того, чтобы чертить печать, был вынужден сразить саблезубого пса.

Тварь прыгнула на него со спины, но даже этот эффект неожиданности не даровал ей шанса на победу. Резко развернувшись, Люциан разрубил врага пополам, а после отскочил назад, чтобы в ноги не врезалось поверженное тело.

Владыка Луны огорченно вздохнул: он потерял время, пока отодвигал мертвую тушу. Юноша нелепо пнул тело, из которого вытекала кровь, и еще раз тяжело вздохнул, понимая, что на замызганной земле чертить печать тяжелее.

Но медлить нельзя.

Люциан одернул себя и начал спешно выводить руны кончиком лезвия. Оружие, наполненное духовной энергией, рисовало на земле не хуже, чем кисть на бумаге. Оно буквально выжигало нужные завитки, потому работа продвигалась быстро.

Заклинателей с малых лет учили обращаться с мечом, и оттого некоторые умели чертить им не только печати, но и писать портреты. В клане Солнца даже проводилось ежегодное соревнование по этой дисциплине.

Удивительно, но около двух сотен лет назад подобными вещами мало кто занимался, а сейчас рисовал мечом каждый. Все изменилось, когда маги придумали новые печати для поимки демонов, а как переносить их на землю или другую поверхность – нет. Поэтому было предложено писать руны мечом, чтобы не тратить киноварь. Многие воспротивились такому надругательству над оружием, но способ все равно прижился.

Пока Люциан чертил печать, вокруг него образовалась куча мертвых тел. Светло-серые одежды были забрызганы кровью, и он пожалел, что не облачился в темное.

Откуда-то раздался крик. Владыка Луны резко обернулся и всмотрелся в языки пламени и клубы дыма, но увидел лишь тени, неизвестно что отражавшие. Он перенаправил духовную силу в уши, чтобы многократно усилить слух и хоть что-то разобрать.

– Все хорошо, поднимайтесь с земли, тварь мертва, – прозвучал голос Эриаса. Видимо, рядом с ним на кого-то напали.

Люциан услышал стук копыт, а после зов:

– Лаур! Забери их отсюда. – Эриас явно передал смертных в руки члена отряда.

Владыка Луны хотел было послушать еще, но позади него кто-то глухо зарычал. Он снова повернулся и увидел застывшего шипастого медведя.

Люциан тоже замер – опешил, что ему свезло столкнуться именно с этой тварью.

Шипастый медведь был почти размером с аргха – чуть больше двух метров, – но в холке уступал на тридцать сантиметров. Свое название он получил из-за костяных отростков на спине. Зверь имел толстую шкуру и всего несколько уязвимых точек, поэтому охотиться на него ходили группами.

Люциан задумчиво хмыкнул. Поскольку возиться с этой тварью не было времени, он опустил обагренный кровью меч на землю и призвал божественное оружие.

Кнут Междумирья юноша получил в тринадцать лет, когда случайно оказался на берегу озера Ши. В том месте божественное оружие могли отыскать лишь бессмертные – заклинатели четвертой ступени, способные скрывать свою ауру и душу, чья мощь стремилась к силе богов. И хотя остальные, входя в воду, умирали, владыку Луны эта участь обошла стороной, потому что тогда его вел сопровождающий.

Кнут целиком состоял из золота. Охваченный свечением чистой божественной энергии, он мог убить демона ранга «сошка» и сильно ранить могущественного. К несчастью, демонов, которые сейчас кружили над головой, Люциан кнутом не достанет, но медведя убьет точно.

Владыка Луны встал в стойку и приготовился к атаке. Противник топтался на месте, будто не был уверен, стоит ли тратить силы на высокого, но не мясистого юношу. Люциан не стал дожидаться, когда тварь нападет, и засвистел, намереваясь спровоцировать ее. Медведь издал яростный рык и бросился в атаку с такой поразительной скоростью, что весь бой начался и завершился всего за несколько секунд.

Когда шипастый зверь приблизился, Люциан взмахнул кнутом и полоснул им по морде, рассекая голову до кости и глубже. Божественная энергия была колоссальной и, соприкасаясь с тьмой, буквально разрушала ее носителя. К ногам Люциана не свалилась мертвая туша, потому что магия богов испепелила медведя полностью. Уничтожить его было легко, но очень, очень энергозатратно.

У Люциана на мгновение подогнулись колени. Кнут Междумирья, может, и принадлежал ему, но юноша не являлся бессмертным, и его духовных сил не хватало для управления этим орудием. Он редко использовал его и старался обходиться лишь мечом.

Отдышавшись, Люциан взял себя в руки и убрал кнут внутрь запястья, а затем развернулся, чтобы закончить печать. В этот момент он увидел, как на него несутся три бларга, которых привлекла божественная энергия, как мотыльков – свет. «Так и знал, что это было опрометчивым решением», – с досадой подумал владыка Луны. Еще раз воспользоваться кнутом он не мог, и поэтому поднял с земли меч.

Бларг, четырехлапое существо человеческих размеров, имел черные глаза и полную острых зубов пасть, а также огромный запас свирепости. Шкура этих тварей была тонкой, отчего казалось, что убить их проще, чем медведя, вот только уязвимость они компенсировали лютой проворностью. Бларги проживали в лесах, а своих жертв прятали в кронах деревьев, там же и пожирая; обычно от людей, попавших в их лапы, ничего не оставалось.

И если с одним бларгом Люциан мог расправиться без труда, то с тремя дело обретало иной оборот – уж слишком опасными и смышлеными были эти создания. Он задумался над тем, чтобы призвать помощь, но товарищи находились далеко, были скрыты от его глаз дымом, отчего просто поманить их рукой не получилось бы, а пытаться дозваться криками было рискованно.

«В следующий раз послушаю Амели и не поеду».

Люциан взмахнул мечом. В этой мысли он был несерьезен. Даже если бы ему дали шанс изменить решение, он бы все равно отправился в эту деревню и наступил на те же грабли.

Бларги разбежались, окружая свою добычу. Обуявшее Валар пламя контролировалось демонами, а потому не трогало бларгов, позволяя им носиться меж полыхающих домов.

Одна из тварей устремилась к Люциану, но была успешно проигнорирована. Стоило ей приблизиться, как юноша отскочил в сторону, чтобы принять атаку другой гадости, намеревавшейся напасть сбоку. Он даже объяснить не мог, каким образом предугадывал действия этих существ, но так удачно уворачиваться у него получалось всегда.

Убить бларга с первого раза не вышло. Тварь лишилась лапы, но не жизни. Люциан огрызнулся, сетуя на недостаточную силу удара. Он не успел еще восстановиться после использования кнута, потому не мог разрубать врагов, как дрова. «Ну и ладно», – смиренно подумал владыка Луны и отразил следующую атаку.

Схлестнувшись с бларгами, Люциан успешно уворачивался и атаковал в ответ, а также переживал за то, что затратил на сражения слишком много времени. «Остальные уже закончили печати, только я торможу». Он мельком заметил две кровавые линии, протянувшиеся к его недорисованному кругу.

Наполнив клинок духовной силой, Люциан рассек пополам одного из бларгов, но потратил на это секундой дольше, чем требовалось, и был отброшен другой тварью. Влетев в стену горящего дома, он наспех защитил себя духовным барьером от демонического пламени, но не успел убраться подальше от огня, как бларг кинулся навстречу. Люциан отрубил назойливой твари вторую когтистую лапу, и бларг повалился мордой в землю, превратившись в беспомощное чудище. Владыке Луны не составило труда отсечь ему голову.

Люциан стряхнул кровь с меча, оглянулся и, никого не заметив, сделал шаг в сторону, чтобы вернуться к печати. Наверху внезапно что-то хрустнуло, и он остановился. «Их ведь было трое!» – опомнился юноша и тут же запрокинул голову, увидев, что выживший бларг сидел на крыше горящего дома. Обласканный языками пламени, он готовился совершить прыжок.

Люциан только собрался отскочить в сторону, как серебряная вспышка рассекла воздух. Длинный меч разрубил тело бларга напополам и обратил в пыль.

«Божественное оружие?»

Владыка Луны насторожился.

Он проследил взглядом за своевольным полетом меча, который описал в воздухе дугу, а после опустился в ладонь молодого человека, стоящего на крыше не горящего дома. Белые волосы обрамляли лицо незнакомца и частично прикрывали уши. Он был молод, высок и строен. Полы его черных одежд даже не колыхались на легком ветру, а серые глаза внимательно смотрели на Люциана.

Владыка Луны не мог оторвать взгляд от человека, один в один похожего на принца из его снов.