Я, виконт и прочие чудовища (СИ)

Глава 29

– Быстрее, няня Милисент, быстрее!

Мне было безумно страшно и я спешила вперед, прижав руку к животу. Он еще не вырос и смотрелся таким же плоским, как обычно, но мысль о нашем с Раулем ребенке подгоняла меня.

– Куда мы бежим? – пробасила няня, – что за спешка? Не лучше было остаться в столовой и присмотреть за этим поганцем принцем?

– Я все объясню после, няня.

Мы пробежали анфиладу комнат на верхнем этаже и я немного покрутилась, вспоминая, где была та страшная спальня. А вот и она. С замиранием сердца я вошла внутрь. А вдруг статуя больше не позовет меня? Ведь это же мать Рауля, там за гобеленом?

Няня вошла вслед за мной и изумленно огляделась.

– Вы только посмотрите на гобелены! Все сцены из жизни водяных ведьм! Какая редкость! – няня казалась восхищенной и даже рот раскрыла.

Гобелены действительно были весьма искусно сотканы и отличались богатством красок, хоть и немного пожухших. Я присмотрелась – с каждого полотна улыбалась девушка с длинными, совсем светлыми волосами до пят. На одном гобелене она протягивала в руке цветок папоротника.

– Я слышала о них, – благоговейно прошептала няня, знавшая все сказки и предания Центральных Земель. – Но говорят водяных ведьм не осталось... только обыкновенные, как эти наши фурии.

Я наконец-то услышала голос. Нежный, как звон хрусталя.

В этот раз я колебаться не стала и отдернула гобелен.

За ним оказалась низкая дверь. Я толкнула ее и мы с няней прошли в просторный зал без мебели. Только посередине стоял высокий алтарь, а на нем мраморная статуя юноши.

Я в недоумении остановилась. Юноша? Но ведь мать Рауля ушла в статую. Он сам мне рассказал. Какое разочарование...

– Кто это? – спросила няня.

– Понятия не имею. Как странно...

Статуя опять позвала меня. Я не разбирала слов, не слышала голоса, всего лишь мысль... лишь мольбу о помощи. Я зажмурилась и положила ладонь прямо на гладкий мраморный лоб. И на секунду слилась с ней. Перед глазами закружились лица – короля Генриха, но молодого, необыкновенно похожего на своего сына Жюля, девушки-одуванчика, графа де’Вилиер, маленького Рауля... Сколько лиц. Я не узнавала всех, но их было множество. А, когда я открыла глаза передо мной парили два призрака. Я изумленно охнула. Признаться, я ожидала увидеть живых. Как тогда, когда освободила Исидору.

Я сразу признала ее – мать Рауля, водяную ведьму. Рауль даже внешне чем-то походил на нее. Она нежно улыбалась мне, а рядом стоял молодой мужчина. Высокий, кареглазый, бледный.

– Кто вы? – робко спросила я.

Ситуация казалась мне чересчур неловкой, но я совершенно не понимала, кто этот второй призрак.

– Это принц Стефан – наш с Генрихом старший брат, – раздался сзади низкий властный голос.

Мы с няней чуть не подпрыгнули на месте и развернулись. Няня даже за сердце схватилась и испуганно засопела.

– Герцог Эмеральдский! – воскликнула я, приседая в глубоком реверансе.

Герцог – высокий, темный и мрачный, как туча, стоял в дверях. Рядом виднелась крысячья мордочка принца Жюля.

Призрак принца Стефана гордо выпрямился и посмотрел на них неприязненно. Более того, брезгливо. А мы с няней на них всех глазели, переводя взгляд с одного на другого. Няня Милисент сопела уже не испуганно, а благоговейно, как и приличиствует сопеть в столь высокопоставленном обществе.

Но, признаться, я никогда не слышала, что у короля Генриха имелся второй брат. И еще старший.

Герцог с принцем вошли в комнату, за ними появились Ботрел, Рауль, Нинелль и тетя Кларисса. А еще показались Высшие Инквизиторы. Трое в черных одеждах и плащах с капюшонами. Граф де’Вилиер вплыл последним.

– Что все это значит? – недовольно спросил принц Жюль.

– Это значит, что я наконец-то доберусь до твоей глотки, проклятый предатель! – прошипел призрак принца Стефана и бросился на Жюля.

Тот с верещанием побежал к выходу, но призрак с бешеной скоростью метнулся за ним.

Инквизитор протянул руку и принц Жюль поднялся в воздух, барахтая тонкими кривыми ногами в красных чулках.

– Принц Стефан, вы обознались, – проговорил Инквизитор, – это ваш племянник, Жюль. Полагаю, вы приняли его за Генриха.

Несчастный принц Жюль пролетел вдоль потолка и был небрежно сброшен на пол возле алтаря.

– Как вы смеете, кардинал? – завопил он, подскакивая на ноги. – Я ваш будущий король!

– Это мы сейчас узнаем точно, – ответил кардинал Людовик глухо. – Вы узнаете принца Стефана и можете засвидетельствовать его подлинность? – обратился он к высокой женщине Инквизитору.

Она провела рукой возле призрачного лица и кивнула.

– Я свидетельствую. Это он.

Мать Рауля подплыла к принцу Стефану и взяла его под руку. А он обвел собравшихся гневным взглядом.

– Я хочу видеть своего сына, – произнес он.

Ботрел ткнул в спину Рауля, выталкивая вперед. Рауль вышел довольно неохотно и посмотрел на новоявленного отца косо и с явным недоверием.

– Как похож на Катрин! – воскликнул принц Стефан и поклонился призраку де’Вилиера. – Я должен благодарить вас, граф, за то, что вы приютили мою семью после моей безвременной кончины. И вырастили моего сына.

Инквизиторы зашептались.

– Мы хотели бы знать, что произошло на самом деле, – строго заявил кардинал, – принц Стефан погиб в двадцатилетнем возрасте на охоте. Никто не знал, что у него остался сын и наследник. Почему эта информация была скрыта?

– Кто сказал, что я погиб на охоте? – принц с горечью усмехнулся. – Меня схватили и год держали в подземелье, в железной маске! Только Катрин тайком навещала меня. А потом... Генрих устроил незаконный суд, без участия Инквизиции. Меня бросили в очистительный огонь, в котором я не смог выжить. Генрих испугался и при помощи мелкого колдуна заключил мой дух в статую. Катрин выкрала статую и еще железную маску и спрятала меня здесь, в этом замке. А после своей смерти присоединилась ко мне.

– Почему же в статую? – удивился кардинал Людовик. – Признаться, я не совсем понимаю... вы...

– Темный маг, некромант. Никогда не практиковавший магию и достаточно слабый, но позор для королевской семьи.

Мы с няней переглянулись. У моего младенца, видать, расчудесные родственники. Пернатые боги, пусть он родится нормальным!

Рауль почесал затылок и глубоко вздохнул. Он выглядел весьма смущенным.

– Герцог Эмеральдский! – мрачно воскликнула женщина Инквизитор.

– Я ничего не знал, клянусь, – воскликнул тот. – Генрих спланировал все сам. Уверен, чтобы сесть на трон.

Принц Жюль растерянно озирался. Постепенно до него дошел смысл происходящего вокруг и он с яростным воплем кинулся на Рауля. Но получил мощный разряд молнии в грудь от Инквизитора и отлетел, потеряв сознание.

Кардинал Людовик повернулся к Раулю.

– Вы понимаете, что вас ждет, виконт де’Вилиер? Простите, ваше высочество? После смерти Генриха вы вступите на престол.

Слова прозвучали как приговор и я оцепенела.

Рауль на мне не женится. Конечно же. Куда мне до принца? В лучшем случае, он назначит мне содержание или выдаст замуж за какого-нибудь обнищавшего барона, чтобы замять щекотливую ситуацию. Няня поддержала меня за талию и расстроенно засопела. Ей пришли в голову такие же мысли. А еще вчера я боялась, что Рауль охотится за деньгами моего отца. Сейчас эти страхи показались смешными и жалкими.

– Я не хочу быть королем! – воскликнул Рауль. – Почему меня никто не спрашивает?

– Потому что о таких вещах обычно не спрашивают. Все решает кровь. А нам донесли о вашем честном поединке с принцем Жюлем. Вы – истинный ястреб, Рауль, – сдержанно пояснил ему кардинал.

Тетя Кларисса медленно поползла вниз по стенке, но Ботрел удержал ее, обхватив за плечи. Я грустно усмехнулась, вспомнив, что она сама привела Рауля ко мне, в Маковый Уголок. И столько интриговала, пытаясь вонзить когти в принца Жюля, сейчас никому не ненужного и ничтожного.

Он валялся на полу бесформенной тряпкой и трусил ножками. Представляю, как он был разочарован. И отца ведь отравил совсем зря. И сядет в тюрму за это.

Рауль сжал кулаки и затравленно огляделся. Я же поспешно потупилась, чтобы он не увидел моих глаз. Мне не нужна была его жалость.

Граф де’Вилиер присоединился к своей бывшей жене и принцу Стефану. Они воспарили к потолку и начали медленно растворяться в воздухе. Я подумала, что Ботрел мог бы помочь им вернуться в тела, пусть даже и чужие. Но они предпочли уйти. Куда? Мы не знали. Никто не знал, куда уходили духи.

В комнате повисло молчание, а потом взгляды Инквизиторов обратились к Ботрелу.

Тот улыбнулся и развел руками.

– Боюсь, что трогать меня себе дороже. Поверьте.

– И с чего вы это решили? – нахмурился кардинал.

– Я шестьсот лет копил силы, мой дорогой Людовик. И собрал такую мощь, какая тебе и не снилась. Я путешествовал в Бездну и собрал знания. Я поднимался на Проклятую гору и даже одним глазком заглянул в Тартарум. – Он на секунду замолчал и ласково спросил, – Ты веришь мне, Людовик?

И Людовик поверил.

Я не знаю, что они обсуждали за закрытыми дверями в кабинете. Недовольного Рауля они потащили с собой. Он пытался заглянуть мне в глаза перед уходом, но я упрямо отварачивалась и пряталась за няню.

А тетя Кларисса долго обмахивалась веером и требовала нашатырного спирта. Маркиз Дюкло, без чар и без парика, поднес ей воды.

– Что с вами, маркиз? – спросила тетя недовольно, но стакан приняла. – Вы стали похожи на обезьяну.

– Я наконец-то обрел себя, Кларисса, – хохотнул маркиз. – Завтра мы с Милисент уезжаем в мое родовое поместье.

Тетя подавилась водой.

– Кто такая Милисент... О Боже, маркиз! Отойдите от меня сейчас же и никогда не подходите ближе, чем на десять шагов!

Я посмотрела на няню. И она меня оставляет?

– Лили, – няня затопталась на месте, – одно ваше слово и я никуда не поеду. Я еще и не дала согласия... Этот паршивый маркиз торопит события.

Няня нехорошо зыркнула на маркиза.

– Я не брошу мою малышку, – решительно произнесла она.

– Нет, нет, няня! Я никогда не посмею встать на пути вашего счастья, – мне стало стыдно за свой эгоистичный порыв.

Ведь у меня есть папенька и Маковый Уголок. А у няни никого нет.

– Конечно же поезжайте!

Невыразимое отчаяние отразилось на лице няни. Представляю, как сложно ей давался выбор.

– Вы пока тут решайте, – вмешалась Нинелль, – а я пойду подслушаю разговор в кабинете.

С этими словами она решительно вышла. Всегда была хладнокровной и толстокожей особой.

– Где шевалье Будон? – зашептала тетя. – Почему все покинули меня?

– Так шевалье Будон еще с утра отбыл с Кристиной, – радостно сообщила няня. – Оседлали лошадей и смылись. А куда, представления не имею. Шевалье был без чар, – хитро добавила она и рассмеялась.

– Предатели, вокруг меня одни предатели, – рассеянно прошептала тетя и отпила глоток воды из стакана. – Надеюсь Рауль повляет на Инквизицию и нам с деткой разрешат вернуться ко двору.

– Боюсь, тетя, вы отбудете в Кохунто, – ответила я ей.

Тетка зарделась и замахала на меня руками.

– Ну что же ты такое говоришь, Лили. Как можно?

Она вытянула вперед ноги в изящных туфельках и ушла в свои мысли. Чары давно сползли с тети Клариссы, но без них она была только красивее.

Мы с няней и маркизом Дюкло тихо вышли из комнаты.

– Поезжайте, няня, – сказала я. – Даже не думайте ни минуты.

Они трогательно держались за руки, одинаково рослые и широкоплечие, и мне захотелось заплакать и засмеяться одновременно. Уж очень я радовалась за няню.

– Но только не завтра! – завопила она неожиданно, – Вначале я верну Лили отцу.

Она не упомянула виконта, но, думаю, и ей было понятно, что наша с ним история закончена.