Я видел Сон

Глава 53

***

Шапошников из всех троих командиров ударного отряда был самым рассудительным, а Дроздовский самым безбашенным и жадным до боя. Главным же был Хитрый Лис — Корнилов, что обладал поразительной удачливостью и способностью выйти сухим из воды в самых сложных и опасных ситуациях, что, соответственно, провоцировало его на постоянные безумные эскапады в виде марш-бросков через гибельную пустыню. Это некоторым образом роднило его с Суворовым и иными известными полководцами совершившим сложные переходы. Впрочем несмотря на свои недостатки он был отличником в учёбе и всё свои выходки очень точно рассчитывал и подготавливал и не имел таких потерь на марше, какие были у иных полководцев. Дроздовский сам будучи человеком крайне прямолинейным вряд ли бы сделал заметную карьеру в мирное время, а в боях очень частно из-за своего темперамента оказывался в одном окопе с передовыми отрядами, что вызывало уважение у рядовых бойцов, но отрицательно сказывалось на здоровье и числе ранений. Не блещущий красотой Шапошников был единственным среди них кто имел заметную склонность к штабной работе и на этом поприще иногда конкурировал даже с отмеченными лично Николаем II талантливыми штабистами и теоретиками. Судьба свела всех троих весьма разных и внешне и внутренне людей во время войны с Японией, Корнилов и Дроздовский уже были знакомы и последний даже успел послужить некоторое время под началом первого, но накоротке они сошлись именно при снятии осады с Порт Артура. Шапошников, как и Корнилов происходил из семей потомственных казаков Оренбургских и Сибирских соответственно, Дроздовский так же был потомственным военным, но в отличие от своих коллег вёл родословную из рода потомственных военных дворян и с самого детства посвящался своим родителем в историю России и историю службы их рода на благо России, с детства обладал способностям к рисованию и впечатлившийся рассказами отца и его денщиков о Крымской войне и обороне Севастополя увлекался военными песнями и стихами. Вспыльчивый, прямолинейный и честный характер делали его хорошим лидером и командиром, но не имея в себе черт интригана он был уязвим против удара в спину, подлости и скрытым манипуляциям. Дроздовские всегда были такими и именно эта слабость мешала им выжить на высоких постах достаточное время, чтобы закрепиться. Если в мирное время этому мешали обычные служебные интриги, то на войне случайная гибель от «шальной» пули, не вовремя оказанная медицинская помощь, а то и просто отравление под видом лечения раненого была скорее правилом для высоко поднявшегося представителя династии Дроздовских. Не имея возможности привить себе и потомкам хитрость и не желая мараться подлостью текущий глава семейства сделал для сына единственное, что мог: отправил на учёбу в заведение с самой суровой дисциплиной, чтобы хоть как-то в стенах Павловского училища для юнкеров, а Санкт-Петербурге приучить его к самоконтролю и сдерживанию эмоций.

Во многом это ему удалось и уже сейчас ясно было, что несмотря на свою вспыльчивость и прямоту Дроздовский обладает отличными организаторскими способностями, любим и уважаем подчинёнными и если его дружба с Корниловым и Шапошниковым продолжится, то у него есть шансы дожить до генеральских погон и так и уйти на пенсию.

Неспокойная кровь предков не только одарила Корнилова восточным типом лица, но и подталкивала потомка польско-калмыцких кровей двигаться за горизонт испытывая себя и окружающих, которые увлекались им как ревущая стихия неистово разлившейся в весеннее половодье реки увлекает за собой неосторожного путника или попавшего в ловушку зверя.

Корнилов сражавшийся с англичанами в Африке, американцами в Малайзии, японцами на Дальнем Востоке был уверен в себе и своих людях и теперь ему предстояло попробовать на зуб немецкий ордунг и проверить что из себя представляют потомки прусского полководца.

***

Яростный натиск передового отряда казаков встретили ряды тяжёлой оружейной конницы, поддержанные на флангах пехотой. При всём мужестве и мастерстве ударного отряда они были в равных числах с конницей противника и не могли разбить их одним внезапным ударом. Будь в командирах других отрядов менее опытные офицеры и промедли они в своём выдвижении, то отряд Корнилова мог быть уничтожен, оказавшись скованным боем с пехотой и конницей противника одновременно. Однако в этот раз никто не медлил и стоило только пехотным отрядам противника начать попытку окружения Корнилова как их почти со всех сторон атаковали другие казачьи части. Артиллерия немцев ещё не закончила развёртывание на своих позиций и пока не могла существенно поддержать другие отряды, внезапно оказавшиеся в окружении. Основной удар подкреплений пришёлся на вражескую конницу, а спешно разворачивающихся в оборонительные порядки пехота лишь обстреливалась без попыток выйти на дистанцию конной рубки.

В темноте эффективность стрельбы была крайне невысока, так что имевшие на вооружении ручные пулемёты Мадсен казаки Дроздовского имели определённое преимущество.

***

— Курс на семь часов, скорость пять узлов.

…

Приборов для наблюдения за поверхностью ещё не смонтировали и кроме меня не было никого кто смог осуществить наведение нашего подводного РСЗО и даже просто привести этот дизель-паро-панковский левиафан к нужному месту. После удара по одному из броненосцев все прочие корабли снялись с рейда и ни на миг не останавливали своего движения, так что можно было даже не пытаться атаковать ещё один корабль этим способом.

Прикинув что и как я направил наш наутилус к месту высадки немецкого десанта — если повезёт, то я смогу накрыть там кого-нибудь последним залпом.

А по кораблям пока пусть работают другие.

***

Рейтары были опытными бойцами, но расположение и численное преимущество противника не позволяло навалиться на него всеми силами, так что всё сводилось к ночной перестрелке. Силы отрядов обоих противостоящих таяли постепенно, так как с одной стороны рейтары были более защищены, а казаки вооружены более скорострельным оружием и при численном превосходстве их огневая мощь падала медленнее чем у немецких рейтаров — всё должно было измениться при вводе в строй артиллерии, которой казаки были лишены, но когда развёртывание батареи почти завершилось по позициям артиллеристов и задним рядам пехоты ударили реактивные снаряды. В зоне высадки начался хаос, так как огненные стрелы вылетали прямо из воды и взрывались с жутким грохотом внося панику и опустошение.

Среди этих взмывающих султанов земли от детонации боевой части ракет никто не заметил сравнительно небольшие бомбы незаметно сбрасываемые точно на ящики со снарядами и на сами орудия. За криками ужаса и боли, а так же грохотом взрывов, работа нескольких двигателей внутреннего сгорания прошла незаметно — тем более что звук появлялся ненадолго и быстро исчезал, мгновенно ослабевая.

Когда взрывы прекратились отряды казаков смяли дрогнувшие фланги пехоты и обратили её вспять. Данное обстоятельство не прошло незамеченным для генерала возглавлявшего высадку и он скомандовал отступление, так как в текущих обстоятельствах выполнить задачу было невозможно, даже при самом отчаянном самопожертвовании. Транспорты доставившие десант на берег по счастливой случайности уцелели и спешившиеся рейтары начали грузить своих скакунов, пока их конные товарищи удерживали оборону на подступах.

***

Гамбург

Резиденция Вильгельма II

— Ваше величество, я рекомендую превентивно признать поражение наших планов и начать переговоры о прекращении огня.

— Пауль Людвиг(Paul Ludwig Hans Anton von Beneckendorff und von Hindenburg), это можно было бы счесть трусостью, особенно с учётом вашего собственного провала в десантной операции, однако я хотел бы услышать, какое рациональное зерно в ваших мыслях сподвигло вас к попытке предложить подобное решение.

— Ваше величество, я руководствуюсь изначальной идей получения информации о секретном оружии русских и в данной ситуации я вижу, как мы можем получить её без дальнейшей эскалации конфликта и каких либо потерь.

— Хм?

— Передать русским наиболее современный и не повреждённые корабли из попавших в окружение в качестве репараций…

— Вы спятили, Гинденбург?!

— Простите, ваше величество, однако позвольте я продолжу: передав им наши корабли мы свяжем Николаю руки и он не сможет от них отказаться, так как в таком случае будет вынужден раскрыть для широкого круга военных и царедворцев причины подобного отказа, а значит представить свои новые виды оружия. Если же он согласится, то содержание этих кораблей станет для него головной болью и прежде всего замедлит ввод своих собственных, точно так же как и развитие этих секретных видов оружия. Я бы предложил им отдать вообще все корабли какие мы задействовали, но так мы не получим нужных данных, а шпионы могут и не преуспеть.

— Почему вы хотите отдать им целые корабли, а не самые повреждённые?

— Вероятность, что они согласятся, гораздо выше, чем при попытке отдать им всё повреждённое и наше намерение сбросить балласт будет совсем очевидно, а значит в честность нашей инициативы они не поверят. В данный момент я считаю, что изучение тех повреждений которые получили наши корабли даст нам гораздо больше материала для раздумий и поспособствует разработке более эффективных мер по повышению их живучести и даст более весомое представление об оружии, которые применяют русские. Я считаю что если нам удастся провернуть подобный ход, то мы сможем получить преимущество на длинной дистанции, а русские к моменту конфликта будут по рукам и ногам связаны большим количеством неликвида о характеристиках которого мы прекрасно осведомлены. Более того никто не мешает нам устроить несколько небольших диверсий, которые русские не смогут заметить своевременно и которые значительно сократят срок службы механизмов: скажем заменить все смазки и масла на худшие по характеристикам, чем мы в действительности сейчас используем или вообще слабо подходящие под современные агрегаты, но ещё оставшиеся на складах длительного хранения и применяемые не по первичному назначению.

***

Санкт-Петербург,

Александровский дворец

По началу я слегка подивился такой быстрой сдаче со стороны немцев и предложенной ими контрибуции, но когда ко мне заявился Лебедев с докладом по репарациям и трофеям всё стало ясно как божий день и что самое обидное всё же было практически на виду! Эх если бы не жуткая усталость после этого подводного похода, то я бы конечно смог наверное как-то это всё переиграть, но сейчас уже поздно: договор о ненападении подписан, корабли и прочие репарации получены. Единственное, что радует это то, что мы у дойчей вполне успешно скрытно вывезли несколько фабрик и частных заводиков, так что наладить ремонт и обслуживание кораблей будет гораздо проще, чем они расчитывали.

По итогу сражения получилось следующее: последний ракетный отсек Ужаса Глубин не был загружен снарядами на полную, так как провести финальную проверку просто не успевали, а рисковать получить взрыв прямо у себя под носом я не имел никакого желания. В общем удар по суше вышел в разы менее впечатляющий, чем получили броненосцы дойчефлита. После разгрома десантной партии наша авиация смогла притопить один из эсминцев, точнее не столько притопить, сколько устроить пожар и посеять панику, вынудив команду сбежать с корабля. Этот эсминец оказался единственным кораблём на котором мы смогли посмотреть результаты бомбометания и общую эффективность авиации. Забавный момент был в том, что сообрази они погасить все огни, то наши самолёты просто не смогли бы их обнаружить в этой ночи, а когда эта фишка дошла до остальных и они это проделали, то так же были вынуждены резко снизить скорость циркуляции и подводная лодка моей группы, вынужденная неподвижно сидеть в центре окружности из броненосцев, при этом получила шанс на атаку которой с успехом воспользовалась: пока подошедший броненосец принимал команду с того эсминца, она выскочила из окружения и на отходе торпедировала один из оставшихся кораблей. К сожалению повреждения у него были не слишком сильны, так как одной торпеды было мало для такого крупного корабля, а аварийные команды немцев оказались на высоте и достаточно быстро ликвидировали течь в корпусе, благо, что угольные ямы защитили водооткачивающие механизмы от повреждений, а более менее продуманная конструкция защитила помпы от угольного мусора.

Зачитывая отчёт Сандро по рапортам от лётчиков об их предложениях и упоминаниях трудностей я вспомнил про японские подводные авианосцы: они в своё время действительно смогли нанести удар по штатам, но из-за ряда моментов ущерб был невелик и вдобавок американцы старательно замолчали этот момент. Ужас Глубин конечно хорош, но очень жёстко привязан к своему Тайному Логову, так как пополнить боезапас в походных условиях передовых рембаз непредставляется возможным без риска потерять дорогостоящий корабль при недостаточно качественном обслуживании. Ну и самое главное цена: полный боекомплект вышел в такую круглую копеечку, что на эти деньги можно было построить средних размеров крейсер или пяток другой эскадренных миноносцев. До того момента как будет решён вопрос с расширением соответствующего сектора химической промышленности придётся обойтись буквально парой штук таких левиафанов. Хм… кажется у меня вышло что-то из серии подводных лодок с крылатыми ракетами из будущего/прошлого, только пожиже и по корявее. Хм…

***

Санкт-Петербург

Адмиралтейские верфи, цех №5

Николай II в сопровождении морского министра Ивана Николаевича Лебедева и министра авиационной промышленности великого князя Александра Михайловича(Сандро) после осмотра внутренностей новейшего подводного крейсера Ужас Глубин вернулся в кабинет начальника цеха дабы обсудить возникшие у него после посещения идеи прямо по горячим следам:

— Сам корабль получился отличным и для наших возможностей предельным по сложности и запредельным по стоимости. Поскольку третий и четвёртый корпуса только начали закладывать, то я принял решение не строить их по первому проекту, а переделать в новый для перевозки самолётов. Собственного вооружения поставить самый минимум для самообороны от торпедных катеров и эскадренных миноносцев, а в место ракетного отсека сделать лётную палубу с которой самолёты будут взлетать и на которую будут садиться. Причём думаю устроить сразу два проекта: один на обычном ходу для применения днём, а второй на машинах Теслы для ночного перемещения и атак в тёмное время суток.

— Как быть с возвращением самолётов, ваше величество? Я так понимаю, великий князь вряд ли будет рад списывать их в потери после одного единственного вылета.

— Я продумал этот момент: на корабле будет работать специальный прожектор свет от которого нельзя будет увидеть обычным зрением, а возможно обнаружить только через специальные приборы. У американцев идут работы в этом направлении, но о таком их применении никто даже не думает, так что мы легко приобретём патентные права на эти самые лампы чёрного света, даже не упомянув их названия. Плюс у нас у самих есть наработки в этой области и мы вполне сможем получить преимущество правильно ими распорядившись. Единственное тонкое место замысла это необходимость получения большого количества уранового стекла — единственный активно эксплуатируемый источник сырья находится на территории Австро-Венгрии в бывшем королевстве Богемия. Из плюсов мы с этой территорией имеем общую границу из минусов это прямой путь в Германскую империю из Австро Венгрии и просто так вбить клин между ними нам не позволят. Но это всё лирика, если я смогу обеспечить нужное количество поставок сырья для наших целей, то мы сделаем всё красиво, если нет, то обойдёмся минимумом до ввода в действие собственных источников.Забайкальский край, Бурятия, Цхалтубо

***

Санкт-Петербург, Александровский дворец

Несколько дней спустя

— Иван Николаевич у меня есть к вам серьёзный разговор на личную тему.

— На личную, ваше величество? Я простите не совсем понимаю…

— Вам уже прилично лет и у вас всё ещё нет наследников. Насколько мне известно вы не имели никаких проблем со здоровьем и в предосудительных связях порочащих мужское звание незамечены. Так как вы мне кажетесь достойным человеком, то я предлагаю вам принять в жёны мою старшую дочь и графское или если желаете большего, то и герцогское достоинство с правом наследования для ваших потомков.

— Ах — кхм?! Но позвольте, а как же её возраст?

— Да вы не молоды и говоря о браке я не имел ввиду официальный, но из-за вашего небрежения данным вопросом я могу вам предложить только такой вариант. Что же до остального, то я не могу позволить себе допустить повторения так называемого «брака по любви» между каким-нибудь агентом влияния и дочкой императора: всё могут короли, но только не жениться по любви… Со здоровьем и внешностью у неё сейчас всё в порядке, а вскоре будет ещё лучше: через год два мне придётся приставлять к ней роту служанок, что бы какой-нибудь залётный гвардеец не совершил коронного преступления. Так что вы человек опытный и более чем достойный — герой, даже можно сказать без всякого преувеличения, а здоровье мы вам подправим это я могу вам гарантировать на все сто процентов.

— Эмм?

— На некоторое время вам придётся пожить у нас и крепко заняться физическими упражнениями, но я вас уверяю, вы сами не поверите своим глазам.

— Но почему именно я, ваше величество? Разве нет других героев, что хоть чуть-чуть помоложе?

— А кто ещё? Корнилов? Слишком авантюрен для императора и внешность простите не самая славянская для отца возможного наследника второй линии. Колчак? Который забудет про всё при увлечении своей дамой сердца? Выродившиеся дети царедворцев прощелыг или сами царедворцы? Так те ещё старше вас или детки у них совсем бестолковые. Можно было бы выбрать учёного по родовитее, но учёный хорошо советником может быть, а вот самому решения принимать это не его стихия и соответственно сомнительно, что из ребёнка от такого родителя выйдет хороший император.

— Ох, ваше величество, я, позвольте, в полной растерянности.

— Если вам так будет проще, то того же Корнилова я припру к стенке схожим предложением, пусть и не невестой царских кровей, но высоким титулом и большим приданным.

***