Я вернулся. Том 6

Глава 2

— Медленно, — подсказал я Харин, увернувшись от летящего в меня кулачка и перехватив тонкое запястье. А спустя мгновение завел ее руку так, что девушка оказалась прижата ко мне спиной, и я тихо на ухо произнес: — И слабо. Но поправимо.

Спустя полтора часа тренировок юная госпожа Чен выглядела настолько измотанной, что наверняка вырубится, как только голова ее коснется подушки. Щадить я девушку не собирался, пусть и хотелось, честно говоря, дать слабину.

— Тогда давай еще раз попробуем!

— На сегодня закончили, — отпустил я ее руку и перевел взгляд на вторую парочку моих недоучеников. Ожидаемо, что с ними тоже не всё будет так гладко. — Джина, а ты сейчас же слезь с нашего дорогого лейтенанта. Вы блоки сейчас отрабатываете, а не нападение.

— Вообще-то, — со знанием дела подняла на меня глаза сестра, — таким и должно быть его естественное положение в моем присутствии — снизу. Он же пассив!

Зал боевых искусств, устланный матами, погрузился в тишину.

Джина тянула самодовольную лыбу. Джинхёк, в свою очередь, уставился на меня с непередаваемым ужасом в глазах, ну а Харин ойкнула, прикрыла рот ладошкой и густо залилась румянцем.

И как же я должен на это реагировать по их мнению?

— На сегодня закончили, — спокойно повторил уже для всех и направился к скамейкам, чтобы сделать глоток минералки.

Взрослые люди, разберутся сами как им жить дальше. Но если у сестренки хватает времени и к экзаменам готовиться, и личную жизнь налаживать, могу за нее только порадоваться. Я вот подобной роскоши пока лишен.

Вынул бутылку воды из спортивной сумки, открутил крышку, сделал глоток…

— Джинхёк! — обернулся затем к детективу, который, уже стоя на ногах, моментально напрягся, однако всё же осмелился поймать мой взгляд. Тридцать лет мужику, а ведет себя, как пойманный с поличным школьник… — Развезешь девочек по домам?

— Кхм… — кашлянул тот в кулак. — Хорошо.

— А ты? — тут же осведомилась у меня Харин.

— А я еще немного позанимаюсь один.

Именно с этой целью арендовал зал на три часа. Пусть тренажеров здесь не было, но они мне на текущем этапе и так без надобности. Отработать стойки, удары, и на сегодня можно закончить.

— Ла-а-адно, — задумчиво протянула госпожа Чен, а потом с хитрой улыбочкой поспешила нагнать Джину по пути к раздевалке. — Сестрица, а как ты смотришь на то, чтобы немного поболтать о нашем… этом… о девичьем?..

— Эх… — запрокинул я голову и с отрешенным видом уставился в потолок.

Джина-то ее научит. И определенно не самым полезным вещам. Однако я рад, что все они сумели так быстро найти общий язык. Теперь нам как никогда важно работать сообща, всегда оставаться на связи и поддерживать друг друга. Особенно на тот случай, если планы внезапно пойдут наперекосяк.

Дождавшись, пока стайка моих подопечных наскоро примет душ, переоденется и покинет помещение, я неспешно поднялся со скамьи, встал в центр зала спиной к входной двери и прикрыл глаза, настраиваясь на особенную тренировку.

Вот только знакомое чувство опасности пробежалось по телу электрическим разрядом в тот же момент.

Секунда, две…

Резко распахнул глаза и развернулся, одновременно вскидывая левую ногу и этим зеркально блокируя направленный в мою сторону удар с ноги.

— Уже быстрее, — сверкнули глаза Седьмого из-под очков, возникшего передо мной, как всегда, бесшумно.

Но на этом мы не остановились. Обменялись целой серией, ловко уворачиваясь от каждого выпада друг друга.

Теперь застать меня врасплох у модификанта не выйдет. С каждой новой дозой сыворотки помимо роста физической мощи обострялась интуиция. Причем не только в отношении меня самого, но и дорогих мне людей. Полезная способность. Но какой ценой я отточил ее чуть ли не до совершенства?..

— Что ж… — отпрыгнув от меня на расстояние пары шагов, скривил губы двойник.

Затем он бросил быстрый взгляд на стойку с тренировочным оружием, и мы сорвались к ней с места одновременно. Выхватили по боккену, развернулись друг к другу. Но стоило нам скрестить их, и хлипкое дерево с треском раскололось.

То же произошло и с остальным тренировочным арсеналом зала боевых искусств. Хватало всего одного-единственного удара, чтобы оружие пришло в негодность.

Тогда в ход пошли шесты, которые мы так же одновременно схватили с настенных держателей.

Впрочем, результат оказался тот же. Мгновение, и в руках наших осталось лишь по куску обломанной палки.

— Черт, — выругался вслух, визуально оценив масштабы устроенного нами беспорядка, а Седьмой просто усмехнулся. — Теперь еще и компенсацию из-за тебя платить…

— Так ли это важно на фоне всего остального? — легким движением пальцев сдвинул он очки к переносице. — Или же материальные блага стали волновать тебя сильнее? Может, еще и на жизнь спокойную рассчитываешь в сытом довольстве? Разочаровываешь.

— Рассчитываю, если сам не начнешь ставить мне палки в колеса, — процедил сквозь зубы и скосил взгляд на обломок шеста в руке. — Ц-ц-ц…

— Напротив. Свою часть уговора я выполняю железно, — покопался он во внутреннем кармане пиджака и бросил мне металлический кейс, который я поймал свободной рукой. — А выполнишь ли ты свою часть? Возникают у меня такие сомнения.

— Ты тоже, знаешь ли, честен со мной не до конца, — парировал я, крепко сжав кейс с инъекционным шприцем. — Никакой внятной информации об остальных твоих «братьях» я так и не получил. Как и о местонахождении этой вашей базы.

— Вот как ты заговорил, Алекс? — с вызовом вскинул бровь модификант. — Сам-то хоть пальцем о палец без меня ударить в состоянии?

— Раз уж строишь из себя психопата с завышенным ЧСВ, то играй свою роль до конца. А если не собираешься делиться информацией, тогда вообще проваливай на хер и в жизнь мою больше не лезь.

— Наглеешь.

— Есть, с кого брать пример. С первого дня нашей встречи бесишь неимоверно.

Из-за него мне обманным путем пришлось установить шпионское программное обеспечение в смартфоны Харин и Джины. Из-за него я заимел привычку смотреть по сторонам чаще обычного, машинально выглядывая двойника в толпе людей. А всё из-за его стремления удобно расположиться на двух стульях одновременно.

— Хорошо, убедил, — смерил он меня насмешливым взглядом с головы до ног. — Кое-какими сведениями, так уж и быть, поделюсь. Укреплю наше сотрудничество.

Ублюдок. Специально, что ли, терпение мое испытывает? Или это тоже часть его большой Игры — намеренно выводить меня из себя?

Модификант присел на скамью, закинув ногу на ногу. Ощутимой угрозы он пока что не излучал. Моя интуиция молчала, так что присел рядом с ним, сложив пальцы домиком перед собой.

— Чтобы ты понял меня лучше, начну с самого начала. Видишь ли, семеро из тысячи были выбраны не просто так. Мы изначально были разделены по отдельным квадрам — группам соционических типов. Численностью они друг от друга отличались несильно…

Далее парень поведал о самом методе отбора, а именно — боях внутри базы на некой арене между членами квадра. Боях насмерть. Можно было подумать, что таким образом Минхо отсеивал слабых и выделял наиболее способных модификантов, которые впоследствии вошли бы в его личную охрану.

Семеро исключительных телохранителей, с детства приученные к устранению неугодных, в том числе своих собратьев. Звучит так себе.

А что касалось самих квадров…

Модификанты каждого из них с самого рождения должны были жить под определенным психологическим давлением. Это казалось своеобразным социальным экспериментом, но предположительно, его главной целью являлось в конечном итоге закрепить за каждой из групп особенную роль. И, судя по всему, организатору удалось провернуть этот эксперимент с блеском.

Первым квадром была альфа. Воспитанные в условиях невообразимой жестокости, граничащей со вседозволенностью и промывкой мозгов до состояния невменоза, они представляли собой, скорее, животных, нежели людей. Буйные психи без тормозов, остановить которых способно лишь слово хозяина, а именно — Джу Минхо. Они не боялись открыто демонстрировать свое превосходство над остальными квадрами, упивались своей властью и готовы были перегрызть глотку каждому, кто встанет у них на пути.

— Ты уже, наверняка, понял, что Первый относится именно к ним, — подсказал мне двойник. — Безумство и бешеная регенерация отличают его от остальных, однако при этом он туп, как пробка. Всегда прёт напролом и никогда не хитрит в бою. Насквозь его видно. Каждый бросок, каждый удар. Любая уловка может на время замедлить и дезориентировать его. Ненадолго, но этого вполне хватит, чтобы попытаться его обезглавить. Почему обезглавить? Потому что любой его поврежденный орган восстановится за считаные секунды. Как вариант, можно попробовать повредить мозг, хотя оторвать башку куда проще, чем проломить ему череп.

Вторая по значимости квадра носила название «бета». Члены этой социальной группы с рождения боролись между собой за звание лучшего. Строгая оценочная система, ежедневные тесты с восхвалением «отличников» и публичным унижением всех, кто даже немного не дотянул до идеального результата. Буллинг в их среде не только не возбранялся, но и активно поощрялся. Многие не доживали до того момента, когда их нога ступит на арену. Уходили из жизни раньше по загадочным обстоятельствам.

— К бетам относится Пятый. Скверный тип. Мало болтает, но приказы исполняет четко. Это и есть его отличительная особенность. Если о твоем проникновении станет известно, именно Пятый поднимет на уши всю базу и соберет нас в одной точке. Он принесет твой труп отцу и он же составит отчет о проделанной работе. Вступать в открытый бой с тобой не будет до последнего из-за взваленных на него обязанностей связующего звена группы.

Третья квадра именовалась гаммой, и детям из нее с раннего возраста навязывали параноидальное мышление. «Не доверяй никому, кроме себя самого» — таким был их главный девиз. Хитрые, беспринципные манипуляторы.

— Это родная квадра Шестого. Об этом парне мне известно не так много. Даже я с трудом могу определить, лжет он или говорит правду, когда открывает рот. Знаю только, что отец проводил с ним отдельный инструктаж, не посвящая в подробности остальных членов нашей группы. Что бы ни произошло, в самый ответственный момент Шестой может отделиться от отряда, чтобы выполнить это особое поручение. Отец понимает, что нам он об этом не расскажет ни слова. О сильных сторонах догадаться можно — он первоклассный лжец и мастер психологического давления. Слабые стороны… Наверное, ту же паранойю возможно обернуть против него самого, если как следует постараться.

Четвертая квадра — дельта. Никакой оценочной системы на пути взросления для них не было предусмотрено. Даже с точностью до наоборот — в их среде поощряли любые проявления творчества и воображения, какие только есть. В игровой манере им преподносили знания о мире людей, развернуто отвечали на любые вопросы. Короче говоря, воспитывали, как обыкновенных, но слегка избалованных детей.

— К ним относится Третий.

— Тот, что охраняет сейчас профессора Сона? — вспомнил я.

— Именно. Активный, любознательный, эмпатичный парень, психологический возраст которого колеблется на уровне ученика средней школы. Убийство для него сродни детской игре в салочки — в таком ключе его воспитали. Сильные стороны — ловкость и скорость, слабые — всё то же любопытство. Если вызвать живой интерес, он может замешкаться.

— Для чего же он вам нужен вообще? — смутила меня столь неоднозначная характеристика. — Какова его роль?

— Считай его сдерживающим фактором для всех остальных членов группы. В некоторых ситуациях он… стал бы полезен. Вот как сейчас, к примеру. Насилие без веской необходимости применять не будет.

Понятно. Выходит, надсмотрщик для тех, кого желательно оставить в живых.

— Посвящать тебя в особенности квадры «дзета» не вижу смысла, потому что Второго — ее представителя — ты не так давно собственноручно утилизировал.

Значит, следующей на очереди была омега. Если следовать изначальной задумке этого социального эксперимента, детей из данной группы просто оставили на произвол судьбы, удовлетворяя при этом их минимальные физиологические потребности. Скудные знания о внешнем мире, безынициативность и слепое подчинение остальным членам основного отряда — такими были их отличительные особенности. Никаких целей, задач и стремлений омеги по жизни не имели.

— Единственный выживший из их числа — это Четвертый, и скорее всего, любое его столкновение с тобой попытаются пресечь. В открытом бою даже сейчас ты значительно превосходишь его, но и угрозы как таковой для тебя он на данный момент не представляет.

— А этот-то вам тогда зачем? — бросил я на модификанта скептический взгляд.

— Его сильная сторона — это эмпатия, а тонкая душевная организация позволила усилить ее в разы. Можешь считать его переговорщиком. Посредником между нами и людьми. Располагать к себе он умеет. Не припомню, чтобы Первый хоть раз вступал с ним в конфронтацию, хотя для такого психа, как он, это большая редкость.

— Тогда почему надсмотрщиком к профессору Сону отправили не Четвертого? — возник у меня логичный вопрос.

— Потому что каждому в группе отведена определенная роль. Странно, что ты всё еще этого не понял, учитывая факт разделения на отдельные квадры в принципе.

Двойник замолчал, и тишину, воцарившуюся в зале, пришлось нарушить уже мне.

— Тогда что насчет тебя?

— Меня? — с издевкой в голосе переспросил тот. — Ты имеешь в виду особенности моей квадры? Забудь, — отвел модификант взгляд, когда я уставился на него в упор, не мигая. — С чего ты вообще решил, что я стану сообщать кому-либо о своих достоинствах и недостатках? Чтобы мои же козыри впоследствии обернули против меня? Думаю, что и так предоставил тебе самую исчерпывающую информацию. Куда больше, чем ты сумел бы добыть без моей помощи.

С этими словами он поднялся со скамьи и уж было направился к выходу из зала боевых искусств…

— Двести пятьдесят тысяч вон, — произнес я, и Седьмой остановился. Обернулся ко мне, вопросительно выгнув бровь. — Примерно в пятьсот тысяч я оценил бы сумму причиненного нами ущерба. Если разделить его пополам, то выходит по двести пятьдесят тысяч вон на каждого.

— Ты сейчас серьезно? Деньги с меня стрясти пытаешься?

— Я лишь обращаю твое внимание на то, что у всякого разрушения имеются свои последствия. А также надеюсь, что ты задумаешься об этом, когда настанет момент окончательно определиться со стороной.

Седьмой недовольно скривил губы, но осознав, что я не шучу, достал кошелек, отсчитал купюры и бросил их на стойку. После чего вышел из зала, наконец-то оставляя меня в одиночестве.

Теперь уж явно не до продолжения тренировки…

Хотя его рассказ о квадрах и их особенностях даст мне пищу для размышлений на ближайшие дни. Видно, что Минхо многое поставил на карту ради того, чтобы добиться желаемого. Потратить столько времени и сил ради воспитания тысячи юных модификантов в условиях жестокого эксперимента, и в конечном итоге вывести лучших из лучших? Да этот мужчина не менее амбициозен и циничен, чем мой собственный отец.

Приняв душ и переодевшись, закинул спортивную сумку на плечо и подошел к стойке. Пересчитал оставленные Седьмым купюры.

— Ровно двести пятьдесят тысяч вон, — усмехнулся, возвращая их обратно. — Ну надо же…

Добавил от себя еще столько же, созвонился с владельцем зала и убедившись, что он приедет сюда с минуты на минуты, вышел на улицу.

Интересно. Если поделиться с Джиной тем, что я услышал сегодня от двойника, сможет ли она дополнить озвученные характеристики квадров и выработать индивидуальную модель поведения с каждым? Эмпат всё-таки…