Я принесла тебе Бога

Глава 4

Тамура открыла глаза и увидела белый потолок, по поверхности которого проходили различные коммуникации, образуя сложный замысловатый рисунок. Полминуты она поводила глазами из стороны в сторону и облизнула ссохшиеся губы.

– Вроде ничего не болит, – прошептала она. Затем приподняла край простыни и посмотрела на свое тело. Аккуратно сняла с себя больничные трусики и бросила их на подоконник. На вешалке у двери висел белый медицинский халат, который черная ведьма тут же накинула на себя.

– Митсу, – позвала она паука, который через мгновение появился из уха, – поцелуй меня быстренько. – Паук коснулся жвалами щеки Тамуры. – Сшей мамочке красивый чулочек на все тело, – сказала она, и паук исчез за воротником халата. А черная ведьма надела больничные тапочки и вышла из палаты.

Она спустилась на лифте до второго этажа и по переходному стеклянному коридору перешла из госпиталя в Ковен. Здесь она дождалась лифт, в котором уже находились четверо бойцов спецназа. Молодые люди вытянулись вдоль зеркальных стен лифта.

– Вольно, – прохрипела темная ведьма и откашлялась. – Есть у кого-нибудь сигаретка? – Она в надежде подняла голову, чтобы посмотреть в лица ребят на две головы выше ее. – Понятно. Никто не курит. А вы же вчера на штурме были? – Она посмотрела на самого низкого из них, чтоб не задирать сильно голову. Тот кивнул. – Куда старикана-священника определили? – спросила она.

– Сейчас в допросной сидит. Ждет следователя, – раздался гнусавый голос из-за спины.

– В семьсот четырнадцатой?

– В семьсот девятнадцатой! В семьсот четырнадцатой ремонт начали.

– Гранд мерси, – Тамура изобразила неглубокий реверанс и посмотрела на индикатор этажей. Тот переходил в цифру семь. – Нажмите, пожалуйста, семь, – добавила она. Лифт остановился. Ведьма вышла и направилась по коридору.

– Привет, дедуля! – Тамура открыла стеклянную дверь камеры, вошла к задержанному священнику. – Ну как ты? Живой?

Старик сидел за столом и бормотал что-то невнятно себе под нос. Увидев вошедшую, он дернулся к ней, но руки, прикованные к ножкам стола, лишь брякнули наручниками, ограничивая его движение

– Исчадья ада, вы уже ничего не измените, – ответил старик. Он вновь уселся поудобнее, опершись виском на кулак, согнутой в локте руке.

– Не изменим что? – спросила Тамура, усаживаясь напротив. – Я понимаю, ты ответишь «ничего», и я буду не удовлетворена этой игрой слов и спрошу тебя: «что ты имеешь в виду?» А ты снова включишь религиозного сакрального дурачка и повторишь ответ «ничего». Но все это словоблудие явно не удовлетворит ни меня, ни тебя. Поэтому пропустим угадайку и сразу перейдем к четким показаниям. Итак, что-то явно чем-то угрожает чему-то. Правильно? Теперь давай вместе заменять местоимения существительными? – она посмотрела в бок и прошептала, – вот откуда я это до сих пор помню?

Старик с ужасом посмотрел на коленку Тамуры, которая довольно быстро затягивалась черным чулком.

– Ведьме – ведьмино! – крикнул старик.

– Как же трудно-то с тобой? Ну, какая я ведьма, а? У меня что, змеи вместо волос? Ну, посмотри, самая обычная медсестра. Халатик вон. Где ты увидел ведьму? Людей заживо не сжигаю, молоденькой не притворяюсь. И уж точно пауки изо рта не лезут! Аааааа, ты про это? – она поймала его взгляд на своих щиколотках. – Это самоплетущиеся жидкие колготки. Что, рекламу не видел по телеку? Ну, смотри, дедуля, я с тобой полностью открыта. Вот и ты поделись со мной. Я не враг тебе. Я, может быть, сестра тебе. Откройся, а? – она взяла его за руку и прижала к своей груди. – Давай я начну, хорошо? «Что-то» – первое местоимение, которое мы заменим на существительное. Это мессия, о котором ты упоминал в подвале, правильно?

– По тебе клещ ползает. – Старик показал пальцем на щиколотку девушки.

– Здесь давно пора сделать дезинсекцию. – Тамура демонстративно осмотрела комнату. – Но дезинсекция денег стоит, а Ковен все деньги тратит на ведьм. Семьсот четырнадцатую засрали – ремонт уже делают. Не отвлекайся. Что там про мессию?

– Мессия…, – после недолгих сомнений старик сдался. – Я лишь хотел, чтобы он узнал о нашей жертве на заклание.

– Это я поняла. Просидели бы десять дней на воде, как по писанию, в молитвах, привлекли бы внимание общественности и преставились бы, правильно?

– Он узнал бы о нас. И это укрепило бы веру в нем. Разве не понятно вам?

– Он, это кто? – раздался сзади знакомый голос командира. – О ком ты говоришь? Где его найти?

– Ты же на телевидении? – удивилась Тамура.

– Решила заглянуть сначала сюда. Предчувствие у меня недоброе. Думала, не застану его здесь живым.

Старик поднял голову и улыбнулся, затем начал хихикать и через мгновение неподдельно расхохотался. Эйра вытащила пистолет из кобуры и направила на старика.

– В бойке сквозной-разрывной. Ты сейчас мне расскажешь все, или я твоими мозгами напишу на той стене «Да святится име твое»!

– Ну, вот зачем ты так? – Тамура отвела руку Эйры с пистолетом. – Я только религией начала проникаться. Уже начала чувствовать искру веры. Закваска забурлила, и зерна отделились от плевел. Открываю сердце Иисусу. Слушаю и внемлю отцу… – она прищурилась, словно вспоминая что-то, и защелкала пальцами в сторону священника, – затем повернулась к Эйре и шепотом произнесла. – Не надо. Дай еще поговорить с ним. Я потом его сама пристрелю, обещаю, – она саркастически улыбнулась. – Не бери грех на душу.

– Праведность имя мне! – закричал старик. – И я первый! За мной идут еще.

В этот момент в стеклянную дверь постучала молодая девушка в белом халате с синей папкой в руке, и жестом пригласила верховную ведьму выйти из помещения. Эйра вернула пистолет в кобуру и вышла из камеры.

– Скажи мне, святой отец, откуда ты все это берешь? – спросила Тамура, поглядывая через стекло на то, как девушка докладывает верховной ведьме. В этот момент к женщинам присоединилась Рута, которая забрала у девушки синюю папку, открыла и начала изучать.

– Он говорит со мной! – пафосно ответил старик. – Он послал меня в мир, пометив знаком праведности.

– Мессия?

– Бог! Бог говорит со мной!

– Ээээээ… Как говорит?

– Во сне, конечно! Когда засыпаем мы, Бог приходит к нам в сон. Так он общается с нами.

– Иииии… А я-то понадеялась.

Дверь камеры вновь отворилась, и в камеру вошли Эйра и Рута. Верховная ведьма подошла к старику и начала демонстративно всматриваться ему в глаза.

– Они пустые, – сказала она. – В них нет ничего. Вообще ничего! Ни разума, ни то, что вы душой зовете. Объясни мне, как параноидальный шизофреник смог уговорить шестьдесят психически здоровых человек на массовый суицид? – она повернулась к Тамуре. – Да, да! Дебилушка он! Результаты обследования пришли.

– Да я уже поняла, – ответила Тамура. Он во сне с всевышним общается.

– Отдайте его мне, – пропищала Рута.

– А тебе он зачем? Нет! Мы его вылечим и выпустим. И в очередной раз докажем, что религия – это всего лишь массовая биполярочка.

– Ну отдай, ну пожалуйста, – светлая ведьма сложила ладони, поднесла их к губам и запрыгала на месте. – Практику шепчущих ведьм буду на нем совершенствовать.

– Почему он-то? У нас есть еще задержанные.

– У него есть то, чего нет ни у кого – чужеродный мощнейший стагнум. Буду ломать его.

– Нет, Рута. Решение принято. Сегодня же будет переведен… Какой стагнум?

Тут прозвучал выстрел, и женщины обернулись. Старик немного повалился назад от выстрела, но пристегнутые наручники не дали повалиться стулу.

– Я же обещала, – Тамура пожала плечами и улыбнулась. В руке у нее дымился ствол беретты.

– Идиотка! – сквозь зубы процедила Эйра, ощупывая пустую кобуру на поясе.

– Что это у него? – Рута подошла к мертвому старику и расстегнула верхнюю пуговицу рубашки. – Пятно какое-то, – она расстегнула оставшиеся пуговицы.

Перед взором ведьм на оголенной груди трупа открылось пятно белого цвета размером около двадцати сантиметров в ширину и столько же в высоту. Пятно явно напоминало своим рисунком всадника на коне с тонким копьем в правой руке.

– Рыцарь какой-то, – сказала Тамура.

– Не трогайте его, – сказала Эйра. – На инфекцию какую-то похоже. Спектрометр принесите в шестую камеру, – добавила она в рацию.

– Он, кстати, говорил перед смертью, что богом меченый. Про знак какой-то.

– Задержанных детей в карантин. Комнату продезинфицировать, – продолжала Эйра.

В камеру вошла медсестра в перчатках. Верховная ведьма кивнула в сторону пятна, и медсестра приложила к нему спектрометр. Тот издал подтверждающий сигнал.

– Отправлено в лабораторию, – сказала медсестра. – Через пару минут будет ответ.

Две минуты женщины стояли молча в ожидании ответа. Из-за этой неловкости ведьмы немного нервничали и старались не встречаться взглядами. Только Тамура широко улыбалась, любуясь этим зрелищем.

– Ведьма родилась, – прокомментировала она.

– Хвала Одину, – небрежно поддержала ее Рута.

– Есть результат! – медсестра отреагировала на сигнал спектрометра.

– Хвала Одину! – облегченно выдыхая, повторила Рута.

– Это мутированный штамм кожно-бубонной чумы, – сказала лаборантка.

Ведьмы ошарашенно переглянулись и рванули к выходу.

– Подождите, – крикнула медсестра. – Штамм не заразен.

– До вечера буду Одина восхвалять, – сказала Рута, останавливаясь. – Точно не заразен?

– Дай сюда! – Эйра вырвала спектрометр из рук лаборантки и посмотрела на монитор. – Штамм не заразен, потому что мертв полностью. Не найдено ни одного колониеобразующего организма чумной палочки.

– То есть, ты хочешь сказать, что чума где-то поджидала больного на всю голову старика, чтобы прыгнуть на него, нарисовать рыцаря на груди и сдохнуть? – спросила Тамура.

– Девочки, это послание! – сказала Рута. – Очевидно же! Такой рисунок не мог сам собой образоваться.

– Послание кому? – не унималась черная ведьма. – По идее, он должен был десять дней сидеть в бункере, чтоб потом взорвать его. И кто бы послание прочел? Или он бы своим собственным пеплом этот знак на школьном потолке выложил бы?

– Займись этим, а? – сказала Эйра. – Тамурыч, ты у нас самая логичная, умеешь быть самой адекватной и дороже всех обходишься Ковену. Пробей связи, с кем встречался, что за рыцарь, в общем, все как ты любишь.

– Раньше нельзя было сказать? До того как я его пристрелила, – она сделала небольшую паузу и добавила. – Сегодня, все помнят?

– Помнят, – ответила Эйра. – Я еще раз рассылку сделала. Сама могу чуть опоздать. Эфир у меня. Сейчас обе ко мне в кабинет. Каталею вызовите тоже.

***

На столе верховной ведьмы ползал от вибрации телефон и разрывался от звуков входящего вызова.

– Ты не ответишь? – спросила Тамура. – Звонок из Прайда. Может, сам Альфа звонит?

– Мне пока нечего им ответить, – сказала Эйра и выключила звук вызова. Зажгла спичку, прикурила сигарету и выдохнула тяжелый клуб розового дыма. – Есть мысли, что это было?

– Я первая, можно? – спросила Рута и вопросительно взглянула на темную ведьму.

– Конечно! – ответила та. – Молодым у нас дорога! Ты там что-то про чужеродный стагнум говорила.

– Я самая древняя из ведьм, – начала девушка, – и я давно научилась видеть стагнум глазами. Помните, я говорила, что у любого стагнума есть цвет? Не прям один цвет, а небольшая палитра. И цвета в этой палитре вибрируют, переходя из одного оттенка в другой, с какой-то непостоянной частотой. Желания и намерения человека и общества непостоянны, вот и появляется вибрация. Вектор воздействия на реальность тоже немного скачет, как стрелка компаса. И все это в пределах желтого и оранжевого цвета. Потому, как желания и страхи у всех одинаковые. Все хотят власти, роскоши, любви, здоровья и не умереть от лучевой болезни. Даже у радикальных религиозных фанатиков цвет структуры стагнума не сильно отличается от других. Потому, что мы все люди. У нас физиология квантового мышления общая. Как у вида. Чистая анатомия. Оказалось, что это не так.

– Что ты хочешь сказать? У старика стагнум не оранжевый? Он же сумасшедший! Какой может быть вообще стагнум у сумасшедшего?

– Очень сильный. И к тому же черный. Да-да! Как космический войд черный. И самое интересное – это не его стагнум. Словно кто-то временно дал старику новый, неизвестный до сих пор, черный стагнум.

– Такое возможно? – спросила верховная ведьма. – Получается, он вошел в контакт с человеком, стагнум которого обогатил его собственный? Мессия?

– Я не знаю. Но похоже, что так.

– Происхождение чумного рыцаря на груди усопшего является артефактом воздействия чужеродного стагнума, – прокомментировала темная ведьма. – Хм… вполне объясняет. Может, обратимся к слепым ведьмам?

– Обратишься, – подтвердила командир. – Мне нужен этот мессия. По возможности живым. И это теперь твой пассажир. Я понимаю, что соблазн его грохнуть на месте у тебя выше регламента оперативно-розыскной деятельности. Но, думаю, слова «национальная безопасность» для тебя еще что-то значат. – Она повернулась к Руте. – Погадаешь?

– Нет!

– Ого! А почему так строго? – спросила Тамура.

– Я больше не бросаю футарк.

– Почему?

– Потому что в последние разы он начал падать, словно под копирку, – каждый раз одинаково. И каждый раз он показывает исход.

– Евреев из Египта? – спросила Тамура.

– Мой исход. Я не знаю, как трактовать его. Знаю лишь, что это не смерть. Руны отказывались говорить мне о чем-то другом. Исход – каждый раз.

– Может, ты их поломала?

– Может, хватит ёрничать? – перебила Эйра темную ведьму. – Сама что думаешь?

– Можно я заберу себе Томаса? – осторожно спросила Тамура.

– Что?

– У нас на серверах Ковена крутится Томас. Им все равно никто не пользуется. Можно, я заберу его себе?

– Томас? Ты про голосового помощника Ковена? Он доступен онлайн любой ведьме в любое время. Что тебе в нем не так? И почему ты съезжаешь с темы?

– Я бы его доработала немного, кастомизировала под себя, добавила бы структуру бэкапов, горячее резервирование на облачных кластерах.

– Не слишком ли кучеряво живете, майор Хоган? Не припомнишь, анимированная лицевая татуировка во сколько Ковену обошлась?

– А я ее за компанию с Кателеей сделала! Сама бы ни за что не пошла лицо портить!

– Вот только не надо на меня все валить, – помахивая гребнем, ответила необычайно красивая женщина, сидящая в углу. – Моя анимация копеешная и меняет лишь макияж. А твоя – с полноценной анимацией на все лицо. И денег стоит как чугунный мост.

– Да ладно анимация! – продолжила Эйра. – А экзоскелет из умного металла? А портативные аккумуляторы в полторы тысячи ампер? Ты когда их заряжаешь в радиусе десяти километров перебои с электричеством. Теперь ты хочешь личный сервер с учрежденческой нейросетью, а завтра что? Космический спутник-шпион с удаленными сенсорами ДНК?

– А что, и такой уже есть?

– Нет уж! Не нравится, как работает голосовой помощник – вноси предложения в комиссию. Совещание закончено. Мне нужно еще отчет для Прайда подготовить и в эфир выходить.

В этот момент входная дверь отворилась, и в пороге появилась высокая худая старуха в черном балахоне и фиолетовом капюшоне на голове.

– Со счетов сбросили, – пропела она звонким и, в то же время, бархатным голосом. Затем, опираясь на корявый посох, медленно доковыляла до пустого стула и выдвинула его клюшкой, – Перестала быть нужной, да? – спросила она, усаживаясь.

– Уймись, Сныть! – ответила Эйра. – Ты самая мудрая из ведьм. Тебе мудрости не занимать. Мы зовем тебя только по важным вопросам. Жалеем тебя. Здоровье-то уже не то. Не девочка уже.

– Ага! Старая стала, да? – Она медленно повернулась к светлой ведьме и вытянула руку. Из-под рукава появился дрожащий обугленный палец. – А я ведь не старше этой сучки.

– Убери от меня свой проклятый палец, старая тварь! – закричала Рута и запрыгнула на стол. Схватила свой стул за спинку и запустила его в старуху. – Почему ты до сих пор не сдохла?!

Сныть попыталась увернуться, но неудачно. Ее зацепило ножкой стула, она упала вместе с ним на пол. Светлая ведьма короткими шажками пробежала по столу и прыгнула на старуху, зажав коленом ее горло, а каблуком берца другой ноги наступив на палец.

– Дай нож! – крикнула она и протянула руку назад по направлению к Тамуре. – Я отрежу чертов палец и отправлю ее в отставку!

– Так забавно смотреть за тем, что вы делаете, – широко улыбаясь, ответила темная ведьма. – Вы как Джозеф Барбера и Уильям Ханна. Я бы дала нож, честно. Но на мне только халатик.

Рута фыркнула и поднялась с головы Сныти. В этот момент Каталея перестала расчесывать свои густые рыжие волосы, подошла к старухе и помогла ей подняться. Старуха демонстративно застонала.

– Вот только не переигрывай, – прошептала рыжая ведьма на ухо Сныти. – А то ведь и у меня терпение не бесконечное. – Затем обратилась к остальным: – Надо выяснить, откуда столько оружия и взрывчатки у сумасшедшего старика, я так думаю.

– Спасибо, кэп! Как же мы без тебя-то дела закрываем, – ответила Тамура. – Я завтракать! Кто со мной?

– Составлю тебе компанию, – фыркнула Рута.

***

Девушки сидели за столом буфета Ковена напротив друг друга и поглощали бутерброды, запивая их горячим кофе.

– Давай, колись, что там у тебя за мужик новый? – спросила Тамура.

– А почему сразу мужик? – Рута нахмурила брови. – Вот парень, двадцати восьми лет, художник с тонкой душевной организацией, творческая личность – мужик что ли?

– Простите, извините. В понятие «мужик» я вкладываю комплекс положительных мужских качеств, а не синонимы «грубый мужлан» и «неотесанный пень».

– Да ладно, Тамурыч, не напрягайся, я же шучу. Его зовут Винсент. И он, правда, очень хороший. И у нас любовь!

– Это означает, что ты его не убьешь?

– И даже не покалечу. Отпущу потом с миром. А может, и замуж выйду.

– Совсем, старая ведьма, умишкой тронулась? У тебя какая с ним разница в возрасте? Лет семьдесят? Он в курсе вообще, сколько тебе лет?

– Ой, и не надо завидовать! Я сказала ему, что мне двадцать четыре. Он, конечно, не очень верит, и думает, что я кокетничаю, но любит всем сердцем. – Она достала телефон из поясной сумки и показала фото молодого человека.

– Хорошенький, – согласилась Тамура. – А ты не забыла, как любить-то?

– У меня такого поэтического подъема лет сто не было! Гормональные железы просто фонтанируют. Да я писаю коктейлем из окситоцина, дофамина и норадреналина. У меня сердечко заходится, как только думаю о нём. И я столько стихов ни про кого не писала. Я обязательно выпущу сборник стихов, посвященных Винсенту. Рифмы сами ложатся на строчки. Это лучшее, что со мной было за последнее время.

– Круто! Белой ведьме завидую белой завистью! Ты же знаешь, что я – твоя фанатка. Собираю все, что ты обронила. И я первой этот сборник прочту. И даже сама, глядя на тебя, писать пробовала.

– Да, ладно! Покажешь?

– Обещай, что не будешь ерничать и ржать!

– Конечно! – Рута провела ладонью по своему лицу, разглаживая мимические морщины. – Я сама серьезность.

Тамура немного помялась, достала телефон, что-то поискала и начала читать:

– Стих называется: «К тебе».

– Романтика! Мммм… И ни разу не клише. Продолжай, – прокомментировала лунная ведьма, кусая бутерброд.

– Я люблю тебя так сильно, и моя любовь такая стильная, но мне жить по средствам невыносимо, так что я переезжаю к тебе.

Рута продержалась две секунды, и ее прорвало на смех через нос, так как рот был забит бутербродом. Хрюкающий смех тут же вызвал реакцию остальных посетителей кафе, которые сначала обратили внимание, а затем брезгливо отвернулись.

– Ты же обещала! – крикнула Тамура. – Все! Забрало упало! – У нее на лице появился рисунок горизонтальной решетки, который тут же закрыл лицо. Она попыталось нащупать за спиной рукоять меча, но после тщетной попытки сымитировала поднятие забрала и спокойно спросила: – А что не так то? Рифмы не те, или чувственности не хватает?

– Ну, давай сначала про рифмы. Хотя форма – это не самое главное в стихах, но раз ты начала про рифмы, давай про рифмы. Они у тебя довольно простые.

– Не точные, что ли?

– Точные рифмы это: будешь-забудешь, себя-тебя, ушло-пришло. И точные рифмы давно уже приравниваются к примитивным. Еще один из отцов-основателей русской поэзии когда-то высмеивал примитивные рифмы:

Уже вовсю трещат морозы

И серебрится средь полей

Читатель ждет уж рифму «розы»

На, вот, возьми ее скорей!

– А ведь с тех пор появились ассонансные многосложные рифмы, диссонансные.

– А что не так с простыми рифмами? – спросила черная ведьма, запихивая в рот лапшу с вилки из бумажного пакета с иероглифами.

– Ну, вот смотри. – Рута взяла кубик рафинада с чайного блюдечка и показала его Тамуре. – Это простейшая сладкая форма, способная вызвать у человека и у живых существ примитивное органолептическое наслаждение.

– Да, я знаю. Сахар это быстрый углевод, способный сразу поднять уровень энергии в теле и частично насытить организм. Именно поэтому он нравится нашим рецепторам.

– Да, но я не об этом. Дай ребенку сахар, и в следующий раз он за него руку отдаст. Потом разбавь сахар фруктами или ягодами, и вот вкус сахара наполнился ароматами, кислинкой, и ощущения заиграли по-новому. Продолжай кулинарные эксперименты, добавляй туда сливки, кофе, какао, различные синтетические компоненты, и человек уже никогда не станет есть чистый сахар. Потому как слишком просто. Так и с поэзией. Если не развиваться, не пытаться искать новые эстетические оргазмы от рифм и форм, то можно всю жизнь довольствоваться сахаром. Так и плодится графомания. И самое грустное, сейчас никто не помнит настоящей поэзии, потому что кроме сахара ничего не ели уже лет сто.

– Здорово! – Тамура взглянула на руку. Ладонь покрывалась черной, еле прозрачной, сеточкой. – Только я не поняла, а с моим стихом что не так?

– Не переживай, Тамурыч. Я видела миллион графоманских стихов, но ни один не вызвал у меня улыбку, и уж тем более приступ смеха. А это уже чего-то стоит! Лирической искорки в тебе явно не наблюдается, зато сарказм искрит из каждой поры. Ладно. Чем займешься?

– Сейчас Митсу доплетет мне новый, свежий броник, и я пойду в оружейку. Напялю свою боевую амуницию. Мне сюрикены из стаблаборатории на пробу принесли, со встроенными контроллерами. Мой старый заказ. Я сама принципиальные схемы для лаборатории рисовала.

– Метательные звездочки ниндзя? Странно, что до сих пор у тебя их не было.

– Были, но самые обычные. Я ими почти не пользовалась. Потому что заканчиваются быстро.

– А эти какие? Сами цель находят?

– Не-а! Они возвращаться умеют. Основной контроллер у меня на поясе. Разбросала сюрикены, кнопку нажала, и они реагируют на направленный электромагнитный избирательный луч. Сами из мягких тканей вырываются и летят на пояс, там запитываются от основного аккумулятора и вновь готовы к броскам. Главное в деревья их не кидать – оттуда только руками вытаскивать.

– Ты – голова, Тамурыч! Илон Маск современности! Тебе не кажется, что ты не тем занимаешься?

– Я занимаюсь тем, что мне нравится.

– Нет! У тебя здесь явно не хватает поля для реализации твоего творческого потенциала. Может, тебе было бы лучше мантию ученого надеть? Глядишь, под твоим руководством и при личном участии мы победили бы радиацию и заселили планету заново! А может, и еще пару планет покорили.

– Я уже думала. Мне и здесь хорошо. К тому же не верю я в идею вселенского счастья. И уж точно не предназначена для общего блага.

– А для чего ты предназначена, Тамурыч?

– Еще пока не знаю, – темная ведьма пожала плечами. – Но есть стойкое ощущение, что все, что я делаю – правильно. Слушай, а что за исход ты себе напророчила?

– Это не исход. Это скорее побег. Я не знаю, как объяснить. Просто исчезну. И давай без шуточек про возраст, – Рута дернула Тамуру за рукав халата, пресекая ее расплывающуюся ухмылку.

Тамура, молча улыбаясь, подмигнула светлой ведьме, щелкнула языком и подошла к стойке выдачи еды.

– А пиво есть у вас? – спросила она, и, увидев одобрительный кивок продавца, спросила: – В упаковке сколько штук? Шесть? Дайте две упаковки.

Она взяла за картонные ручки обе упаковки и вышла из пищеблока.

Затем Тамура спустилась на лифте в оружейную и направилась к индивидуальному отсеку, где хранилась ее личная амуниция. Поставила на тумбочку упаковки с пивом, сняла с себя медицинский халат и поверх законченной черной паутинной мелкой сетки надела обтягивающий комбинезон с различными отсеками и карманами. В петлички на локтях она поместила два маленьких японских ножа-киридаши, еще два киридаши, уже с дисплеями на рукоятках, воткнула в узкие карманы обтягивающих черных сапог из карбона и пристегнула наспинные ножны с магнитным захватом. Затем достала из футляра сложенный экзоскелет, состоящий из нитей умного металла, и прислонила его к шее чуть выше спины. Экзоскелет тут же отреагировал, протягивая свои нити по спине, рукам и ногам, отдаленно повторяя структуру сети крупных кровеносных сосудов. В этот момент на поясе загорелся красный индикатор в виде горизонтальной полоски света, куда темная ведьма тут же присоединила аккумуляторный блок. Экзоскелет одобрительно пропищал и притянулся к основным мышцам хозяйки, усиливая и ускоряя их в несколько раз.

Затем Тамура вытащила из затачивающего футляра катану и перекинула ее через спину – та послушна примагнитилась к ножнам. Пристегнула на пояс двойную кобуру с пистолетами по бокам, надела очки.

– Система голосовой помощи Ковена приветствует вас, майор Хоган, – раздалось в гарнитуре, и на дисплеях очков появилась полупрозрачная заставка центрального управления.

– Здравствуй, Томас.

– Температура воздуха на улице девятнадцать градусов по Цельсию. Облачно, без осадков. Радиационный фон в пределах нормы. Будут ли какие-нибудь указания?

– Нет, Томас. Не будут, – ответила ведьма. – Подожди, Томас.

– Да, майор Хоган.

– Ты боишься чего-нибудь, Томас?

– Простите, майор Хоган. Голосовой помощник не владеет скриптами, отвечающими за такие глубокие чувства. Еще могу чем-нибудь помочь?

– Нет, Томас. Отбой, – ответила Тамура, забрала пиво, вышла из оружейной и направилась к приемщице.

– Майор Хоган, – обратилась та к ведьме, – для вас тут заказ пришел. Четырнадцать изделий. Сюрикены, я полагаю. – Приемщица подняла пластиковый контейнер, в котором лежали четырнадцать четырёхконечных звездочек, размером с женскую ладонь. Тамура вытащила одну из них, рассмотрела внимательно с обеих сторон и сказала:

– Мой домашний адрес знаете? Отправьте их туда. Все четырнадцать! Я пересчитаю! – И, глядя на испуганное лицо приемщицы, добавила: – Шучу. Я не умею считать. Кстати, а можно мне служебный байк? Мой далеко отсюда, и без автопилота. Сам не приедет.

– Да, вот пульт, – приемщица потянула ручку выдвижной полки на стене, достала оттуда маленький брелок и протянула ведьме. – За минуту до того, как захотите воспользоваться байком, нажмите эту кнопку – он подъедет прямо к пульту.

– Гранд мерси, – улыбнулась Тамура. – А можно еще заказик сделать? Очки мне бы новые. Модель RS14. Гляньте, они должны уже появиться в базе.

– Сделаю, конечно. – Приемщица набрала в поиске модель. – Нужен официальный запрос, подписанный верховной ведьмой.

– Вы закажите, а я запрос принесу, – ответила Тамура и вышла из оружейной.

Через несколько минут темная ведьма постучала в дверь кабинета IT-отдела и без приглашения отворила ее, вошла внутрь и огляделась: кабинет представлял собой огромное открытое помещение с рабочими столами по периметру, за которыми работали рядовые сотрудники отдела. В дальнем углу помещения за стеклянными перегородками сидел пожилой руководитель IT-службы.

– Преданные жрецы великого Ктулху, вездесуществующего и всемогущественного бога бинарного кода, я принесла вам дары священные, дабы задобрить вас и бога вашего!

– Здравствуйте, майор Хоган! – радостно поприветствовали ведьму сотрудники кабинета, не отрываясь от рабочих мест

Пожилой руководитель вышел из своего кабинета и направился к ведьме:

– Вы нас споите, – широко улыбаясь, сказал он, забирая обе упаковки пива.

– Не переживай, Луис. Вы и без меня удачно спиваетесь. – Она обняла его одной рукой, по-дружески похлопав по спине, и громко вдохнула через ноздри, закрыв глаза: – Люблю сюда приходить. Запах канифоли, спирта и термопасты хоронят во мне жалкие останки позорного гуманитария. Я что зашла? Олова и припоя у вас можно попросить? Я дома кое-какую поделку мастерю, а набор юного радиолюбителя у меня, к сожалению, закончился.

– Конечно можно, – ответил Луис и через секунду замер, закрыв глаза. – Оно на мне, да? Ваше насекомое.

– Дичайшее невежество ты порой проявляешь, Луи, – Тамура перешла на шепот и обняла мужчину за шею. – Это не насекомое, а паукообразное. И это самый прекрасный пример параллельной эволюции. Когда два существа выглядят примерно одинаково, опять-таки на взгляд такого дилетанта, как ты, но относятся к совершенно разным видам. Это все равно, что человека с ящерицей спутать. Главное отличие, Луи, паукообразного от насекомого – это количество ног. Их у насекомых – шесть. И мой маленький братец не просто паукообразное, а мутированный гибрид трех видов паукообразных: паука, клеща и скорпиона, от каждого из которых он взял лучшие свойства. ДНК паука и скорпиона позволяют вырабатывать такие изощренные токсины, что укушенные сами просят их убить или сходят с ума от галлюцинаций. Гены клеща и паука умеют шить очень тонкую и сверхкрепкую паутину на моем теле. И в качестве еды мутанту достаточно небольшой порции крови теплокровного. И это тоже от клеща. А еще скорпион подарил Митсу шикарный экстерьер, маленькое, но все же жало и клешни, которые легко перекусывают металлическую проволоку или человеческие сухожилия, в зависимости от необходимости. И он просто понюхал тебя, Луи. Не переживай. Примитивный организм, ведомый инстинктами и любопытством. И он давно уже не на тебе. – Ведьма открыла рот, демонстрируя паука, сидящего на языке. – Слушай, Луи, я тут хотела с тобой поговорить кое о чем. Пойдем-ка к тебе в кабинет.

Тамура вошла в кабинет первой, развалилась в компьютерном кресле руководителя и закинула обе ноги на клавиатуру.

– Я возьму сигаретку, Луис? – спросила она, и, не дожидаясь ответа, вытащила сигарету из пачки, небрежно лежащей на столе.

Луис достал зажигалку из кармана и любезно дал прикурить. Тамура глубоко затянулась и выдохнула тонкую струю дыма, которая тут же втянулась в сопло вентиляции.

– Вентиляцию провел персональную? – спросила она, стряхивая пепел в стеклянную банку, наполненную окурками и водой.

– Я много курю. Особенно в последнее время. Могу три пачки в день выкурить, когда на работе засиживаюсь.

– Когда-нибудь, Луи, это тебя убьет, – сказала ведьма, еще раз глубоко затянулась и затушила сигарету об стол. – Я тут недавно к своему неподдельному восхищению узнала один интересный факт, Луис, – начала она. – Оказывается, что ты, Луис, стоял во главе проекта голосового помощника!

– Томас?! Было дело, – довольно улыбнулся мужчина. – Когда-то Томас был очень популярным среди сотрудников. Сервер Томаса обрабатывал одновременно по несколько запросов от ведьм. – Он печально вздохнул. – А сейчас он только погоду рассказывает, уровень радиации и данные из архивов Ковена.

– Почему проект не развивается дальше?

– Томас – это типичная нейросеть, синаптические связи которой прошли все возможные алгоритмы самообучения. Выражаясь простым языком, Томас в своем ограниченном интерфейсе достиг совершенства в развитии и дальше не развивается. А почему не востребован стал? Потому что появилось полно облачных голосовых помощников с более развитой технической архитектурой. У каждого ресурса в сети сейчас есть свой голосовой помощник. Вот ими и пользуются.

– Мне очень жаль, Луис. Слушай, я тут подумала. А можно его как-то кастомизировать под меня? Эмоций добавить, гуманизировать, перенести на новый сервер, чтоб дальше развивался. Я готова принять в этом проекте самое активное участие.

– Думаю, что можно. Надо только согласовать эту процедуру с руководством Ковена. Я могу сделать запрос.

– Нииии, не надо, Луис. Я просто спросила. Не буду больше отвлекать. Работай. Пойду я. Олова с канифолью дашь?

Луис протянул новую упаковку припоя, и Тамура вышла из кабинета.