Я плету твою судьбу (СИ)

Глава 23. Родные не родные

Перед нами раскинулось обширное здание, выстроенное из светлого камня. Тёмно-синяя черепица крыши влажно поблёскивала на солнце. Большие окна делали дом ажурным, невесомым. Такими же кружевными казались две пристройки-теплицы, в которых виднелись экзотические цветы. Участок окружали хвойные посадки, и воздух вокруг будто бы звенел от чистоты и свежести.

Теперь уже моё родовое гнездо представлялось мне совсем другим — мрачным, обязательно из тёмного кирпича и заросшим плющом. Видимо, подспудно я переносила обиды на внешний облик ни в чём не повинного здания. И сейчас вся эта воздушная уютность сбивала меня с толку.

Перед тем как попасть во внутренний двор, нам пришлось пролететь через два контура охраны. Серьёзность, с которой Брованс Пегар подошёл к безопасности поместья, удивляла. Но даже Кэй не смог объяснить, почему Пегары вели затворнический образ жизни.

— Готова? — спросил Кэй, помогая выбраться мне из маголёта.

— Не особо, но какой смысл медлить? — Я перевела взгляд на Кэя и постаралась выдать уверенную улыбку.

Получилась, скорее, какая-то страдальческая гримаса.

— Ничего. Если тебе будет тяжело и ты захочешь уйти, мы уйдём.

Он ободряюще сжал мои плечи и отступил, дав первой подняться по лестнице.

— Кэй. — Я резко остановилась на ступеньке и с силой сжала его руку.

Мне внезапно стало душно. Будто на грудь положили тяжёлый камень, и он не давал мне вздохнуть. Высокая дверь передо мной поплыла, превращаясь в портал с разинутой в жутком оскале пастью.

— Ты в порядке? — заглянув мне в лицо, обеспокоенно спросил Войнот и потянул к массивным перилам крыльца.

Усадил на мраморную поверхность.

— Что случилось? — Позади Кэя тут же замаячили Тио и Руби.

Вэл остался стоять поодаль и высматривать опасность.

— Не знаю, — вяло промямлила я, потирая лоб. — Мне стало… страшно? Дышать тяжело.

— Я бы т-тоже нервничал, если б-бы мне пред-дстояла встреча с-с бросившей м-меня семьёй, — тихо проговорил аналитик и мягко, понимающе улыбнулся.

— Мы можем отложить визит, — положив мне руку на плечо, повторил Кэй. — Уверен, Тио сможет повторить подвиг и выбить нам новое разрешение.

В его глазах не было расстройства или разочарования, он и впрямь был готов отступить только потому, что что-то во мне упорно не хотело идти на встречу с родными.

Я повела взглядом по ухоженной лужайке и, чтобы оттянуть время, спросила:

— Кэй, я могу задать тебе вопрос?

Войнот бросил на меня острый взгляд, будто бы пытался прочитать меня, узнать наперёд, о чём я хочу спросить. И, соответственно, успеть подготовить ответ.

— Тио, Руби, позвольте нам с Таис обсудить некие высокородные тайны, — он, повернув голову к плечу, обратился к подчинённым.

Те молча кивнули и отошли к Вэлу, а Кэй присел рядом со мной, скрестил и ноги, и руки. Будто закрылся от меня.

— Я тебя слушаю.

Спокойствие в его тоне не обмануло меня. Кэй нервничал, я это считывала по еле заметным постукиваниям пальцами по предплечьям и покачиванию ноги. Мы стали достаточно близки, чтобы я научилась понимать его состояние.

— С кем ты разговаривал на балконе в ночь накануне убийства Вайолет? — на едином выдохе выдала я.

И замерла в ожидании и надежде. Надежде, что не ошиблась и выбрала правильный путь. И правильного человека.

— А, это… — с некоторой ленцой проговорил Кэй и в явном облегчении провёл рукой по затылку. — Куратор от Серого Братства. Мы выстраивали ловушку для Вайолет. Главной версией братьев была именно она.

— Но не для тебя? — Я заглянула ему в глаза, ища малейший намёк на ложь.

— Не для меня, — подтвердил он.

И я ему поверила. Настало то время, когда мне было достаточно его слова, чтобы безоговорочно поверить.

— А… — Вопрос о списке его подозреваемых застрял у меня в горле, когда дверь в поместье с шумом распахнулась.

На пороге показался стереотипный чопорный дворецкий и, бросив на нас надменный взгляд, оповестил:

— Ваше время уже пошло. Господин не любит ждать.

Кэй плавным, гибким движением поднялся и проговорил одними губами:

— Потом обсудим.

Он подтянул меня к себе за руку, крепко прижал к боку и поцеловал в макушку. В такой связке мы и подошли к богато украшенной двери с замершим за порогом дворецким. Сейчас, в объятиях Кэя, страх перед неведомым если не растворился, то спрятался так глубоко, что я даже следа его не ощущала.

В конце концов, это всего лишь дом и очередная высокородная семейка, что стоит между мной и раскрытием мотивации маньяка. Ведь для чего-то он выстраивал эту цепочку, указывал на моё прошлое. И было бы по-настоящему глупо сбежать за шаг от правды.

— Подождите. — Я замерла на верхней площадке и стянула перчатки.

Пускай видят меня такой, какая есть. Такой, какой меня сделали их поступки. Когда под изумлёнными взглядами Руби, Тио и Вэла я переступила порог, во мне не было и грамма страха или пиетета: я тоже здесь хозяйка.

— Прошу. — Дворецкий взмахом руки предложил нам следовать за ним.

Мы оказались в просторном холле, в отделке которого превалировало светлое дерево. Каменным были лишь пол и лестница по центру. Я с интересом осматривала то, что могло бы быть моим домом. Изящная люстра с хрустальными капельками, дорогие портьеры и дизайнерская мебель — здесь всё дышало роскошью. Но не безвкусной, а той самой, что говорила: дом любим и овеян заботой.

В голове боролись образы приюта и той картинки, что я видела сейчас. Я могла провести детство здесь! В кругу любящей семьи, а не в филиале ада! Скрипнув зубами, сжала кулаки. Я не буду копить обиду. Не дам ей отравить душу. Просто скажу тем, в чьих жилах течёт родная кровь, что я ничем не хуже их. И даже лучше.

— Господин Пегар крайне занятой человек, — тем временем проговорил мужчина, уводя нас в коридор, что вёл в левое крыло. — У вас будет не более получаса, чтобы задать ваши вопросы.

Не переговариваясь, мы последовали за ним. Кэй то и дело сжимал мои пальцы в своей руке, будто бы напоминая, что он со мной.

Спустя два поворота дворецкий замер перед дверью, витраж которой украшал целый ворох разноцветных фиалок. Цветы, словно живые, шевелились под призрачным ветром. Мужчина постучал и, получив громкое «Войдите», открыл дверь:

— Господин Войнот, господа Сафферти и Штроф, госпожи Виэль и Диамат.

От такого официального представления я застыла, не сразу поняв, что нужно входить. И очнулась только от лёгкого толчка в спину. Кэй, положив руку мне между лопаток, уверенно направил внутрь.

Один удар сердца.

Один вздох.

Вперёд!

Комната, в которой мы оказались, ничем не выбивалась из общего стиля дома. Всё та же сдержанная роскошь. Камин из редкого тёмно-зелёного мрамора, дорогая мебель и ряды шкафов-витрин, в которых под стеклянными колпаками размещались самые разные цветы. Небольшая софа, кресло и чайный столик справа от входа. Я живо представила, как здесь проводят время домашние, ожидая, когда глава семейства уделит им внимание.

За нами острыми взглядами следили четыре охранника, что заняли свои места в углах кабинета. Но меня они совсем не волновали.

Я с жадностью рассматривала того, кто восседал за громоздким рабочим столом. Мясистые черты лица, поджатые в привычном недовольстве губы и холодный взгляд чёрных глаз — в памяти тут же всплыло воспоминание из детства. Единственное воспоминание о родителях теперь приобрело свою чёткость.

— Чем обязан? — холодно поинтересовался… мой отец.

Даже в мыслях было тяжело признать этот факт. Этот человек, не дрогнув сердцем, выбросил родную дочь из дома. Лишил свою кровь всякого будущего и обрёк на страдания. И теперь я стояла перед ним, чтобы что?

Я задавала себе этот вопрос снова и снова, глядя прямо в эти безразличные глаза. Искала хоть искру узнавания, но не находила. Брованс смотрел на меня с равнодушием, так свойственным высокородным аристократам.

— На вашу дочь были совершены покушения. — Поняв, что я не собираюсь выступать с речью, Войнот сжал мои плечи, а в его голосе зазвучало фирменное высокомерие. — Более того, ей были отправлены послания в виде убитых граждан.

— Я в курсе. — Взгляд чёрных глаз Брованса перетёк с меня на Кэя. — Но никаких посланий, а уж тем более трупов мы не находили. Вы, должно быть, ошиблись.

Он вернулся к бумагам, ворох которых был разложен перед ним, а я в растерянности оглянулась на Войнота. Тот еле заметно качнул головой, призывая меня к спокойствию. И только сделал шаг вперёд, как позади нас раздался шум. Кто-то настойчиво пытался прорваться в кабинет.

— Я должна её увидеть! — донеслось до нас вместе с распахнувшейся дверью.

— Мама, тебе нельзя нервничать! — прозвучало следом.

На пороге замерли маленькая разъярённая женщина и совсем молоденькая девушка. Обе черноволосые и зеленоглазые. И похожие на меня. Не копии, не такие, как Витала. Но общие черты даже близорукому в глаза бросятся.

— Таис! — Женщина пошатнулась, будто налетела на преграду.

Прижала руки к груди, взглянула на меня глазами, которые очень быстро наполнялись слезами. Я рефлекторно сделала шаг назад, а она бросилась ко мне. Словно боялась, что я сейчас сбегу. Или исчезну.

Ничего не понимающие оперативники расступились в сторону, когда госпожа Пегар порывисто обняла меня. Меньше меня ростом, она уткнулась мне в грудь, а руки обвила вокруг талии.

— Девочка моя, ты вернулась! — всхлипывала моя… мама?

Я окаменела. Ошарашенно переводила взгляд с Кэя на нахмурившуюся девушку. Ожидала чего угодно, но только не такого приёма. Ведь я шла укорять. Но как это делать, когда меня сжимают в объятиях и плачут от облегчения? Я опустила взгляд на вздрагивающую макушку и медленно, нерешительно подняв руки, погладила женщину по волосам.

Госпожа Пегар вздрогнула особенно сильно и вскинула на меня взгляд зарёванных глаз:

— Прости меня, прости, пожалуйста!

— Мама! Ты пугаешь гостей! — Девушка двинулась к нам широкими шагами, по пути кивая всем присутствующим. — Простите, она иногда не в себе. Пойдём, у тебя скоро процедуры.

— В себе ваша матушка или нет, но сейчас она права, — холодно произнёс Войнот, помогая мне проводить маму к софе.

Та не желала отпускать меня ни на секунду, до боли сжимая мою ладонь и всё время причитая. Я не понимала, как на это реагировать. Внутри всё застыло в каком-то ступоре, словно на мои эмоции наложили чары стазиса. Будто меня поместили под стеклянный купол, как образцы цветов, что стояли на каминной полке. В какой-то момент мне и вовсе показалось, что я наблюдала за происходящим со стороны.

Вот высокая черноволосая девушка, очевидно, я, неловко помогает усесться маленькой женщине в изящном платье. Пытается вытянуть руки из её цепкой хватки, но ничего не получается. И девушка сдаётся — присаживается рядом, глядя в глаза той, что является её матерью. Взгляд девушки скользит по фигуре женщины и натыкается на кулон на её груди…

И вот тут мир вокруг вернул свои краски. Будто бы меня включили. Звуки вновь долетали до меня, как и невесомые цветочные запахи, что витали в комнате. Но я смотрела только на кулон.

Небольшой хрустальный круг, внутри которого в спирали скручивались волны разного цвета. Переплетались и вновь расходились.

— Мама? — в полнейшем шоке подняла на неё глаза.

— Да, моя малышка, ты вернулась! — Глаза женщины вновь влажно заблестели.

Она порывисто меня обняла, и в этот раз я сразу ответила на объятия. Не совсем понимая, о чём она говорила, я всё же ощутила главное: мама страдала без меня так же, как и я без неё.

— Элейна, что за сцена? — Едва сдерживаемый гнев в голосе отца заставил вздрогнуть хрупкое тело в моих руках.

— Брованс, это Таис! — вскрикнула она, ещё сильнее вжавшись в меня. — Она вернулась, она нашла нас.

Недобро прищурившись, я взглянула на господина Пегара поверх маминой головы. В его глазах впервые мелькнула эмоция. Но к моему сожалению, это была не радость от долгожданной встречи или хоть какой-то намёк на раскаяние. Нет, это было недовольство.

— Что ж, значит, недалеко выкинули, раз нашла дорогу домой, — с пренебрежением проговорил отец.

Так, будто говорил о бродячей кошке, а не о собственной дочери.

— Брованс, прекрати! — Мама, не размыкая моих рук, обернулась к мужу. — Я столько лет слушала тебя. Просила оставить её, спрятать, но ты был непреклонен! Я не дам тебе испортить всё сейчас! Хватит!

Её колотило нервной дрожью, а кулаки побелели от напряжения. Судя по ошарашенному выражению лица Брованса, Элейна редко перечила ему. И то, что она нашла в себе силы воспротивиться ему именно сейчас, заступившись за меня, зажгло в душе одинокую свечу на алтаре родительской любви. Подтопило ледяную крепость, которую я выстроила вокруг той части моего «я», что ещё болела по родным.

Возможно, я найду в себе силы простить хотя бы мать.

— Мам. — Я отодвинула её от себя и заглянула в глаза, мягко улыбнулась, показывая, что всё в порядке. — Не стоит оно того. Я сюда не за отцовской любовью пришла.

— Интересно, зачем тогда? Даже целое разрешение выбила для встречи.

Господин Пегар, покинув своё место, присоединился к нам и занял кресло, что стояло у софы. Рядом с моей сестрой.

Малышка всё это время молчала. Только переводила испуганный взгляд с отца на мать. На оперативников она даже не смотрела, будто тех и не было в комнате. А мне в глаза и вовсе ни разу не взглянула, что не сильно, но укололо меня.

— Клэри, детка, распорядись подать гостям чаю. — Брованс (язык не поворачивался назвать его отцом) обхватил руку девушки и мягко похлопал её ладонь. — Твой фирменный состав, с цветами фламири.

— Да, папа. — Та, получив привычное задание, казалось, даже выдохнула.

Проскочила мимо Ультио к выходу и в последний момент наконец-то бросила на меня настороженный взгляд.

О да, девочка, я тоже ничего не понимаю и пребываю в шоке. Только мне это сейчас помогает не поддаться бурным эмоциям, а тебе мешает разобраться в ситуации.

— Так зачем вы тут? — Брованс демонстративно смотрел поверх меня на стоявшего за моей спиной Кэя.

— Как я и сказал, на вашу дочь совершены покушения.

— И? — Бровь Пегара приподнялась в показном равнодушии. — Каким образом это связано с моей семьёй?

Я скрипнула зубами, на что сразу же среагировала мама.

— Брованс, Таис — наша дочь, наша кровь и плоть, мы обязаны её защитить!

Она молитвенно прижала руки к груди и посмотрела на мужа. Элейна была так открыта в своих эмоциях и чувствах, что даже такая подозрительная особа, как я, верила ей. Пыталась найти в ней хоть одну фальшивую ноту и не находила. Я видела перед собой измождённую женщину, в глазах которой лихорадочно горел огонь радости.

И этот огонь находил отклик и в моём сердце. Не давал озлобиться и уйти из этого дома, хлопнув дверью.

— Боги решили, что она нам никто, когда наградили её проклятым даром, — холодно отрезал Брованс и вновь уставился на Кэя. — Так чем я обязан?

— Нет уж, папа, — я сделала акцент на последнем слове, — не увиливай от ответственности. Мой дар — это и твоё наследство. Если проклята я, то и ты запятнан.

Чёрный взгляд мужчины со свойственной ему медлительностью перемещался с Кэя на меня. Я отчётливо видела, что мой выпад его нисколько не задел. Как видела и то, что Брованс Пегар в принципе не из тех людей, что поддаются эмоциям. Если сравнивать его с животным, то передо мной был холодный, расчётливый змей.

Или маньяк.

От этой мысли всё во мне похолодело. Правильно говорил Войнот: в конце этой цепочки нас ждёт главный паук! А что, если он прямо сейчас передо мной?! Вёл меня к себе в логово, искусно раскладывая цветочные лепестки, по которым мы и шли к нему?!

Я бросала взгляды по сторонам, натыкаясь на цветочные экспонаты в шкафах и полках. Голова закружилась, а мысли смешались в кучу. Это дело насквозь пропитано цветами, и неужто мы действительно нашли убийцу?!

— Кэй, сейчас самое время уйти, — дрогнувшим голосом проговорила я и посмотрела на Войнота с паникой в глазах.

Он тут же нахмурился и огляделся. Искал опасность, которая могла мне грозить. Но и Руби, и Вэл, как и охрана Пегаров — они все были спокойны и внимательно следили за происходящим. Лишь Тио, занявший позицию у двери, нервно посматривал на часы.

Мне пришлось взять себя в руки и не показывать страха. Хотя бы потому, что мама вновь вздрогнула и запричитала:

— Нет, Таис, пожалуйста, я ведь только тебя обрела. Останься хотя бы на чай. — Она схватила меня за руку, а через секунду в шоке принялась растирать шрамы на моих ладонях. — Светлейшая, Таис, что с тобой? Кто это сделал? Девочка моя, тебе не больно?

— Уже нет, — процедила я, глядя строго в глаза Брованса и тем самым говоря, кто сделал это со мной.

Не сам, но именно его действия привели к моим увечьям.

Ясно поняв мой посыл, господин Пегар лишь усмехнулся.

Перестрелку взглядов прервала вернувшаяся Клэри. Почему-то не воспользовавшись помощью прислуги, она сама несла поднос с пузатым чайником и круглыми чашками. Тио, будучи у неё на пути, тут же помог ей донести тяжёлую ношу до кофейного столика перед софой, где поднос перехватил Войнот и установил его на столешницу.

Сестра мягко улыбнулась и аналитику, и Кэю, тем самым продемонстрировав, что и характером она пошла в мать.

— Давайте решим все наши вопросы, и вы покинете поместье, — придвинувшись к столу, проговорил Брованс.

Подхватил чашечку, в которую Клэри заботливо налила чайный настой.

— Я не знаю, что конкретно вы тут ищете, но могу сказать, что мы и сами в последние несколько месяцев подвергались нападениям. Мне пришлось усилить охрану, ввести ограничения на посещения и сменить практически весь персонал.

— А кто был объектом нападения? — подался вперёд Кэй.

— Я и моя дочь. — Брованс кивнул на Клэри, что встала рядом и уткнулась взглядом в пол.

Я бы хотела сказать, что меня это не укололо. Но нет, такое акцентированное пренебрежение всё же всадило кинжал из боли мне под рёбра. Лишь вцепившаяся в меня мама не давала окончательно разозлиться, психануть и уйти. В конце концов, свои догадки по поводу Пегара я могла озвучить Кэю наедине.

— Почему вы не доложили в СКМП? — поинтересовалась Руби.

— Я обратился напрямую в совет. Как вы думаете, откуда у меня республиканские гвардейцы в охране? — Пегар еле заметно указал на замерших по углам бойцов.

Только сейчас я обратила внимание на то, что на них не просто форма. На её шильдиках виднелся герб Республики Виарто. Элита из элит.

В следующую секунду произошло странное. Брованс внезапно и очень резко побледнел. Его губы приобрели ярко выраженную синеву, а он сам как-то обмяк в кресле. Дыхание, хриплое и прерывистое, с трудом пробивалось сквозь сомкнутые губы, вокруг которых появилась белая корочка.

— Отравление! — донеслось из-за моей спины, и к своему нанимателю бросились сразу несколько стражников. — Запечатать комнату!

Под поднявшийся вой, который издавали мама и сестра, они стащили господина Пегара на пол и принялись обследовать его арк-пеленгатором, выискивая следы яда.

Вэл и Руби и вовсе присели в кресла и, очевидно, решили не шевелиться, чтобы не привлекать лишнего внимания оставшихся гвардейцев. Один лишь Тио, вытягивая шею, старался высмотреть, как проходит процедура реанимации.

— Спаси его, — шёпот Кэя обжёг мне ухо. — Это в твоих силах. Твоего нового дара.

Я обернулась на него, в неверии заглянув в глаза. Войнот действительно думал, что я захочу спасти того, кто вышвырнул меня из своей жизни лишь потому, что я родилась не такой, как надо?!

— Дашь ему умереть — и он окажется прав в своём заблуждении.

Кэй смотрел без давления, наоборот, предоставлял право выбора мне.

Я развернулась туда, где двое стражников пытались вернуть к жизни человека, разрушившего мою жизнь. Того, кто мне никакого выбора не давал. Войнот прав, я должна спасти Пегара хотя бы для того, чтобы плюнуть ему в лицо.

— Отойдите. — Я растолкала сгрудившихся над Бровансом мужчин. — У меня их родовой дар, я выведу яд без последствий.

На самом деле я понятия не имела, что мне нужно делать. Просто добавила в голос максимум уверенности, на которую была способна, чтобы стражники мне поверили и дали доступ к телу.

— Пускай попробует, — сказал один из гвардейцев, очевидно, старший. — Всё равно мы не можем определить, как и чем его отравили.

Не теряя времени, я приложила руки к груди человека, считающегося моим отцом. Пегар с каждой секундой выглядел всё хуже и хуже: посинело уже всё лицо, а дыхание еле угадывалось.

Привычно потянулась внутрь себя, и первым же мне ответил дар Ткача. Передо мной открылось полотно судьбы Пегара. Без сдерживающих меня хаттантов я видела все его нити с поражающей чёткостью. Каждая прядь, каждый поступок, что он совершал за последние две недели — всё это я видела как на ладони. И могла сказать, что для Брованса Пегара не было ничего важнее его работы. Почти всё своё время он проводил на фермах и плантациях, где выращивались самые разные ингредиенты для фирменных составов династии Пегар.

А ещё он совершенно точно не убийца.

Я встряхнулась, потому что сейчас мне было нужно другое. Другая сила. Та, что прохладным ручьём текла где-то в самой глубине меня. Я не знала, как снова спровоцировать её выброс. Как наполнить этот ручей. Прошлый раз она всколыхнулась на страхе за жизнь Войнота, но сейчас я не боялась потерять этого чужака.

Вздохнула и попыталась по-другому, по капельке вытягивая второй дар наружу. От напряжения на лбу выступил пот, а в уши будто бы затолкали ваты. Пребывая в каком-то пограничном состоянии, между явью и забытьём, я слышала, что происходит в комнате: вопли Клэри, требующей убрать меня от отца; холодные, рубленые фразы Кэя, который призывал всех успокоиться.

Но это всё ушло совсем далеко, когда сквозь полотно судьбы я увидела новый слой. Тело Брованса словно просветилось насквозь, и я увидела каждый кровеносный сосуд, каждую мышцу и каждый орган. И все они оказались окутаны ядовито-чёрной дымкой, что расползалась из его желудка. Стало совершенно очевидно, что яд был в чае.

Потянулась разбуженной силой к животу Пегара. Ладони окутало зеленоватое свечение, а рядом раздался резкий выдох Клэри:

— Алхимия, мама, алхимия! Она и вправду Пегар!

Я была так сосредоточена на необходимости удерживать концентрацию, что никак не отреагировала на эти слова. Продолжала вливать силу в тело Брованса, наблюдая, как зелень моего дара вплетается в черноту яда. Трансформирует его в нейтральное марево и выводит через дыхание.

Процедура так вымотала меня, что, когда последние крохи отравы покинули тело господина Пегара, я просто завалилась набок. Сознание сбоило, и мне казалось, что я вижу какой-то кошмарный сон. Потому что только в бредовом сновидении Тио мог выдать такую тираду:

— К-кэйетан Войн-нот, вы обв-виняетесь в сгов-воре с целью у-устранения члена республ-ликанского сов-вета. П-постановление на а-арест вступ-пает в силу в эту же м-минуту…

И мир вокруг померк.