Я не хочу назад. Книга 2

***

Наблюдатель развлекался от души, глядя на приготовления Двора к свадьбе младшего принца. Пока все двигалось по его замыслу - Хранительница занята предстоящей свадьбой, принцы утонули в дипломатических игрищах, а Королева-Мать загоняла фрейлин до посинения. Никто не мешал продвигать отряды ближе к столице, 'Длинная ночь' превратится в ночь длинных ножей, хихикал крупный мужчина в одежде конюха. Все риинерцы будут содрогаться при слове 'свадьба'! Напевая себе под нос, мужчина вышел из денника, куда выходил маленький телепорт и отправился к воротам - нужно узнать, кто сегодня прибыл на свадьбу, лишней информации не бывает!

***

Долго сидеть за разговорами не стали, герцог выразительно зевнул и, извинившись перед управляющим, повел супругу в хозяйские покои. Рита мелко подрагивала, чувствуя бегающих по коже мурашек. Едва дверь за ними закрылась, как сдержанность слетела с герцога, точно шелуха, застонав, он прижал жену к двери и впился в ее губы поцелуем. Несколько минут они жарко целовались, потом Рита обнаружила руки мужа в шальварах и, смутившись, попыталась отстраниться. Герцог чуть-чуть отодвинулся - ровно настолько, чтобы справиться с застежками верхнего платья, потом распустил шнуровку рубашки и шальвар. Рита, не теряя времени, тоже распускала шнурки его одежды, но очень мешали ремни перевязи и ножны. Наконец, когда шальвары лежали на полу, а девушка стыдливо ощущала холод оштукатуренной стены непривычными местами, герцог остановился, сильно тряхнув головой, и довел любимую до пышной разобранной постели в другом конце комнаты. Глядя на свою мечту, быстренько спрятавшуюся под одеяло, Вран сбросил ремни и сапоги, следом полетел камзол и штаны, на герцоге остались лишь тонкие полотняные бриджи. Забравшись под одеяло, он потянулся к пискнувшей девушке и прижал к себе, слушая стук ее сердца. Потом начал мерно поглаживать ее под одеялом, не спеша, согревая дыханием шею, минута-другая и, успокоившись, девушка повернулась на бок, чтобы и самой гладить, изучать тело мужа. Тонкие прохладные пальчики доставляли Врану искреннее наслаждение, но тяжелое одеяло уже явно мешало, кроме того, он хотел видеть, как его рука скользит по нежной кремовой коже. Осторожно, ногами герцог стянул одеяло пониже и согрел поцелуями показавшиеся ключицы. Рита тоже не оставила без внимания его шею, потянувшись к ней поцелуями. Некоторое время они изучали друг друга лишь до пояса, играя в игру - сделаю тебе то, что ты сделаешь мне. Но вот одеяло сползло ниже, а Вран прикоснулся поцелуем к белой коже чуть ниже пупка. Рита вздрогнула и пошевелила коленями, Вран продолжил скольжение поцелуев вниз, и легкие стоны, слетавшие с припухших губ Маргариты, едва не отправили его на небеса раньше времени. Тогда герцог сменил тактику и начал поглаживать ноги девушки, одновременно помогая ей распутать шнурок на своих бриджах. Вот и ненужная тряпочка улетела в ноги, а часто дышащая Рита с любопытством поглаживает вновь открытые пространства. Поняв, что больше не выдержит, Вран обнял Маргариту, прижался всем телом и задвигался в том ритме, которого просило тело. В ответ герцогиня оплела его, точно лиана, и прижалась щекой к плечу. Вглядевшись в серые глаза, которые смотрели без капли неуверенности или страха, герцог начал осторожно, бережно касаться нежной нетронутой плоти, раскрывая и поглаживая, качаясь на безумных волнах ожидания, когда кажется еще шаг - и ты рухнешь с головокружительной высоты. Рита лежала неподвижно, тяжело дыша и прислушиваясь к осторожным касаниям. Но вот ласковые складочки поддались, и Вран ухнул в ощущение полета с головой. Сжимая Риту в объятиях, он бился с собою, чтобы удержаться, не навалиться всем весом, вдавливая в матрац притихшую красавицу. Осторожно он начал ласкать ее припухшие губы, чуть шевельнувшись, коснулся чувствительной шеи, провел языком вдоль ключицы, успокаивая и даря наслаждение. И дождался: тонкие руки взлетели и обняли его шею, привлекая ближе, спина изогнулась, заставляя его двигаться, и вскоре ритмичные вздохи огласили спальню.

Увы, первый раз был быстрым, но едва все закончилось, Вран поднялся и на подгибающихся ногах принес полотенце и теплую воду. Тонкий лен слегка зарозовел, когда герцог бережно ухаживал за своей женой. Закончив с гигиеной, Вран укрыл Риту одеялом и лег рядом, крепко обнимая.

- Тебе не больно, любимая?

- Все хорошо, - ответила Рита хрипловатым голосом, пряча от смущения глаза.

- Тише, не нужно стесняться, ты такая красивая и страстная, что я не смог удержать себя в руках. Отдохни немного, я хочу подарить наслаждение и тебе.

Поглаживая притихшую жену, Вран позволил себе погрузиться в чуткий сон, Рита тоже провалилась в краткое забытье, привыкая к новым ощущениям обнаженного тела рядом.

***

Верховная Хранительница раздраженно постукивала ногой по скамеечке для ног - Ульсоритас бросил ее на растерзание швеям на примерке свадебного платья, а сам отправился готовить ловушку для Наблюдателя. Маргарита, высказавшая предположение, что враг скрывается во дворце, и даже путешествует вместе с двором, придумала и уловку, позволяющую вычислить неведомого Наблюдателя, но в расставленную ловушку попадались все время разные люди. И вот сейчас раздраженная суетой Хранительница ждала, когда жених принесет вести о новой ловушке - на этот раз было решено заманить Наблюдателя на кухню - место бойкое, и он вполне может ожидать, что его эскапада пройдет незамеченной.

Расколоритер сидел в своем кабинете и прислушивался к гулу дворца. Кабинет был единственным местом, где Его Высочество опасались беспокоить. Задумчиво водя пером по бумаге, принц сам не заметил, как изобразил симпатичное женское личико с косами, сбегающими по плечам. Да, герцог и герцогиня по слухам неплохо справляются в своем поместье, королевскому суду вздохнуть не дают. Руима, побывавшая в замке с инспекцией, осталась в целом довольна: неплохо кузен порезвился, даже адепта под крылышко утянул. Ленивые мысли кронпринца прервал торопливый стук в дверь, и почти сразу же в комнату ввалился Ульсоритас и, плюхнувшись в глубокое мягкое кресло, потянулся к графину с вином:

- Если я сейчас не выпью - точно кого-нибудь, убью!

- Ты не одинок в своем желании, - меланхолично проговорил старший принц, наливая вино во второй кубок.

- Что, меланхолия? - дразнясь, посмотрел на брата Уль

- Она самая, жду не дождусь, когда этот цирк разъедется, и вы с Руимой уберетесь на месяцок в какое-нибудь дальнее поместье.

- Зависть - очень плохое чувство, - наставительно промолвил младший принц. - И ни в какое дальнее поместье мы не собираемся, вот еще глупости!

- Вот как? - удивился Расколоритер. - А зачем ты тогда затеял отделку своей резиденции? Там уже лет двадцать никто не бывал, поскольку ты все время мозолишь мои королевские очи своей физиономией.

- Ну во-первых, женатому человеку полагается иметь свой собственный дом. Во-вторых, должен же у нас с Руимой быть уголок, куда мы сможем сбежать от созерцания твоей кислой физиономии и маминых белошвеек? И в-третьих - там отличная охота!

Рассмеявшись, Рас махнул рукой и отхлебнул вина, а Уль присмотрелся к рисункам, небрежно разбросанным на столе:

- Милое личико, кто такая?

- Да просто рисовал, не думая. - Пожал плечами принц.

- Интересно, ты не думал - один, два, три, пять, восемь! Восемь портретов одной и той же девушки, ты часом не влюблен?

Расколоритер нервно выдернул из рук брата исчерканные листы и спрятал их в папку с геральдическим знаком.

- Что вы все пристали, - раздраженно пробурчал он, - не знаю я ее! Просто нарисовал.

- Ага, - глубокомысленно протянул Уль, но, увидев, что брат готов взорваться, тут же переключился на серьезный тон: - Ловушка готова, но если в нее опять попадется та миленькая горничная или тот невзрачный конюх, я буду подозревать всю прислугу замка.

- Сработает только после свадьбы?

- Во время церемонии.

- Отлично!

И братья, оставив дела сердечные, перешли к обсуждению текущих забот.

Глава 27

Мореходы тихонько ворчали, но очень тихо, чтобы не потревожить уснувшую на руках у отца Спящую-на-волне. На пути к королевской дороге их поджидала засада, хорошо, что мудрый ярл запретил брать с собой добычу и украшения, только теплую одежду и оружие. В большой деревенский сарай сложили не только часть оснастки корабля, паруса, бочки для воды и провизии. Раскопав в углу земляной пол, спрятали в яму все ценное. Ярл сам поменял у купца пару полновесных кошелей с монетами на пергамент с векселем столичного банка, легкий свиток не утяжелит в пути и в бою, а, прибыв в столицу, мореходы спокойно купят нарядную одежду и подарки молодоженам. Вот и ворчали мореходы, тихонько растирая непривычные к ходьбе ноги, понимая, что предусмотрительность ярла спасла немало жизней.

Их ждали за деревней, в которой караван остановился на обед, возможно, ждали, что привычные к суровому климату мужчины в этих мягких краях отяжелеют от пива и горячего мяса. Но ярл был мудр, и едва Спящая-на-волне прикоснулась к рукаву его одежды, как он, кивнув, велел хозяйке трактира уложить в корзину еще теплые пироги и копченое мясо и проследил, чтобы все налили горячего меду во фляги и держали оружие под рукой. Ворча, мужчины покорились, поглядывая на девушку, которая всматривалась в вязь рун на широком кожаном поясе, вышитом шелком. Кто и в какие времена изготовил эту вещицу было неизвестно, но женщины, обладающие даром, могли увидеть в переливах шелковых ниток руны, предсказывающие будущее. Тихая и незаметная в обычной жизни, Спящая-на-волне становилась храброй, как воин, едва дело доходило до магического искусства. Она могла ночью отправиться на Остров Призрака за необходимой для отвара травой, могла взглядом усмирить дикого зверя, помешавшего ей искать редкий мох, или остановить полдюжины мужчин, посланных за нею Старым Лисом. О, пройдоха-купец знал, за чем охотился: мать Спящей-на-волне звали Ходящая-во-снах, она происходила из древнего рода морских ведьм и могла явиться во сне любому. Так что кровь Спящей, которую она могла передать своим детям, была ценнее золота, что скопил для нее отец. Вот почему девушка не сидела в тихом доме за прялкой, а всюду была в окружении команды корабля, а чаще просто ходила за руку с приемным отцом или его помощником.

'Морские драконы' шли в конце каравана - непривычные к тряске в телегах, они часто шли пешком, разминая ноги, высматривая в зимнем лесу зайцев и косуль для вечерней похлебки. Но вот у морды передней лошади вжикнула стрела, и купцы схватились за оружие. Не утяжеленные поклажей северяне тут же сорвались с дороги, ныряя в глубокий снег. Спящую-на-волне отец спрятал под телегу, и девушка завела монотонную песню, призывая неудачу на головы врагов. Сразу отбить нападение не получилось: невидимые противники хорошо укрылись в густом подлеске, обстреливая караван. Стрелы били только в отошедших от телег, поэтому ярл крикнул десятникам, чтобы не отходили далеко и прикрывали Спящую.

- Похоже, явились не просто пограбить, им нужна наша Видящая!

- Шиш им! - проскрипел старый Щит, прикрывая девушку сбоку огромным посеченным кое-где щитом, который старик всюду носил с собой. Десятники поддержали его громким кличем:

- УУУУУВээээй!!

Но молодые задорные воины в горячке боя увлеклись преследованием и едва не попали в ловушку еще раз. Нападавшие приготовились хорошо, отбегая все глубже в лес, огрызаясь стрелами, они незаметно заманивали увлеченных бойцов в самую чащу, но вдруг от повозок раздался дикий визг, переходящий на такие высокие ноты, что у всех сражающихся заложило уши. Мороки спали с глаз, и они увидели, что тропа с узкой гатью ведет в болото. Развернувшись, прикрывая друг другу спины, 'Драконы' вернулись к обозу, где получили хорошую трепку от десятников. Высокий воин с усами, заплетенными в косички, так виртуозно объяснял сеголеткам, откуда они взялись и куда отправятся, если еще раз не услышат приказа, что краснели даже много повидавшие приказчики обоза.

Выложившаяся на снятие чужого заклятия девушка обмякла на ледяной земле. Ярл вытащил дочь, никому не доверил растирать ледяные руки и ноги, поил горячим медом и сокрушенно качал головой: Спящая сорвала голос и от большого выплеска силы напоминала малого ребенка, лежала и нехотя глотала отвары, которые смог приготовить купеческий лекарь. Команда хотела вернуться в деревню и переждать, пока девушке станет лучше, но ярл велел двигаться дальше:

- До свадьбы осталось всего три дня, а нам еще следует позаботиться о красивой одежде для всех, не будем терять время, мы не трусы, чтобы прятаться в нору от одной шайки наглых выскочек!

И команда продолжила путь.

***

Рита и Вран наслаждались временем отдыха - в поместье все было налажено и без них, домоправительница охотно подавала завтрак в спальню, а за обедом и ужином они встречались с управляющим, который, несмотря на холодное время года, активно взялся за воплощение идей хозяйки. Новобрачные проводили время не только в постели, радостно открывая друг друга, они много разговаривали, делились детскими воспоминаниями, и кажется, не было ничего, чем они не хотели бы поделиться. Однажды Вран спросил:

- Ты хотела бы вернуться в свой мир, если бы могла?

Они гуляли по заснеженным аллеям зимнего парка, Маргарита куталась в очередной подарок управляющего - элегантный плащ из плотной шерсти с меховой опушкой и меховую муфту, вошедшую в моду в столице только в этом сезоне. Задумавшись, она вынула руки из теплого меха, ласково погладила мужа по лицу и, глядя в глаза, тихонько сказала:

- Нет, мое сокровище, я не хочу назад. Если бы у меня появилась возможность съездить в гости, повидать маму и отца, надрать уши сестренке, я была бы очень рада. Все же я скучаю по ним и не хочу думать о том, что они, возможно, оплакивают меня как погибшую.

Голос девушки едва слышно зазвенел, герцог покрепче прижал к себе жену, мысленно моля всех Светлых Богов о даровании им счастья. Постояв немного, супружеская чета отправилась в дом - пить несравненный мятный чай с аппетитными гренками, на которых были слоями уложены копченое мясо, жареное яйцо и свежая зелень, выращенная домоправительницей в маленьком солярии, нависающем над крыльцом. Разморённые прогулкой и сытной пищей они тихонечко занялись делами: Вран пересел за письменный стол и стал просматривать прихваченные с собой бумаги о ларце Ахтамара, иногда зачитывая наиболее важные, по его мнению, моменты вслух. А Рита сидела рядом в глубоком кресле и с наслаждением рукодельничала; домоправительница щедро поделилась своими запасами, оказалось, что это она расшивала те несколько лент, которые горничная вплетала в волосы герцогини каждое утро. И вот теперь Рита, мирно мурлыча под нос что-то о любви, расшивала своему мужу жилет. Узнав у управляющего имя портного, который шил такие прелестные вещички для дам, она упросила его отвезти в качестве образца один из жилетов герцога и снять с него мерку. Сразу же по этой мерке были заказаны три жилета: один черный как ночь, второй серый, в тон уютной 'штучке' Маргариты, и третий темно-синий, для торжественных мероприятий. И вот сейчас Рита попросту хулиганила, она не просто вкладывала в свой труд любовь и заботу, она вливала в каждый стежок силу, превращая обычную одежду в оберег от болезней, переохлаждения и порчи. Вместе с золотыми нитками в ткань впивались лучики Благословения Династии, черные, мягко отливающие перламутром жемчужины становились броней, способной остановить кинжал или стрелу. Герцог благосклонно слушал мурлыканье жены, оно не мешало ему изучать ветхие пергаменты и более свежие бумажные листы, зато в доме становилось уютнее, а от довольства хозяйки молодел и дух-хранитель, все резвее носясь по округе. И вот в один из таких тихих вечеров на обеденном столе вдруг засветился небольшой контур, потом оттуда показалась изящная рука в черном рукаве и оставила на столе запечатанный конверт. Контур схлопнулся, свечение погасло, конверт, перевязанный двуцветной лентой, остался лежать на столе. Герцог быстро подошел и осторожно дотронулся до конверта кончиком кинжала, никакой реакции не последовало, и тогда он спокойно взял конверт в руки. Печать, соединяющая ленты, слегка засветилась и треснула. В конверте оказался кусочек пергамента с официальным приглашением герцога и герцогини эт Верис на свадьбу принца Ульсоритаса и Верховной Хранительницы Династии. Ниже другим почерком было приписано:

- Жду вас в этой комнате к закату 'Длинной ночи', заберу телепортом.

Подписи не требовалось. Маргарита и Вран переглянулись - оставалось всего два дня, искренне надеясь, что королевский цирк пройдет без них, они не позаботились о достойных нарядах. Как быть? Герцог задумался:

- Придется завтра с утра поехать к портному, надеясь, что у него найдется что-нибудь, подходящее для тебя, черный костюм у него наверняка есть.

- Жилет с черным жемчугом почти готов, - согласно кивнула Маргарита. - Если не найду ничего подходящего - надену мантию.

Вран поморщился, все же ему нравилось видеть жену одетой в нарядное платье или уж совсем без него... Вздохнув, герцог вернулся к бумагам, сейчас уже все решено, а бежать в темноту и ночь в поисках одежды - бессмысленно. Дверь тихонько скрипнула, показалась домоправительницы с большой корзиной в руках.

- Миледи, - присела она в книксене, - это прислали от господина портного.

Рита с любопытством смотрела, как ловкие руки женщины снимают с корзины пропитанную воском парусину, под ней оказался мешок из более тонкой чистой ткани, в котором находилось восхитительное серебристое платье, расшитое черным жемчугом, к нему полагался модный головной убор, черные же туфельки с жемчужной вышивкой и черный плащ на серебристой подкладке. Ахнув, Маргарита всматривалась в изящные извивы узоров и черное кружево отделки. Ниже лежал еще один мешок с мужским комплектом в тех же черно- серебристых тонах. Вран только головой покачал: неужели управляющий умеет еще и события предвидеть? Но на дне корзины оказалось письмо от Королевы-Матери.

' Милый Вран! Не сомневаюсь, что ты решил сбежать из своей резиденции и скрыться в лесах, только бы не появляться на торжестве моего младшего сына. На случай, если вы с женой передумаете и почтите наш праздник визитом, я приготовила эти скромные наряды.

Араниэ.'

Переглянувшись, герцог с герцогиней расхохотались.

- Королева - потрясающая женщина, - выдохнула, наконец, Маргарита, утерев слезы.

- Угу, только лучше, когда она потрясает, кого-нибудь другого, - вздохнул Вран.

Глава 28

Наблюдатель в широкой полотняной рубахе и штанах усердно натирал пол в главном бальном зале, где должен был состояться прием. Для церемонии венчания готовили большую гостиную рядом, туда будут допущены только родственники и по два представителя от делегаций, устав разбираться, кто из них более достоин, кронпринц велел делегациям самим назначить не более двух представителей. И подать ему списки не позднее утра дня накануне венчания. Сейчас уже подготовка шла полным ходом: в гостиной установили алтарь, а стены увешали свадебными колокольчиками, перемешав их с атласными лентами и оранжерейными цветами. В зале приемов заканчивали натирать полы и полировать мебель, садовники уже топтались в дверях с корзинами цветов и пучками лент. Музыканты разучивали специально написанные к этому дню вариации, а ливрейные слуги носились, как зайчики, спешно сервируя столы для легкого завтрака, который планировался после церемонии.

Невеста, напившись успокоительного зелья, взирала на мир равнофигственно, валяясь на диване в одной паутиноподобной черной рубашке, она небрежно перебирала волосы жениха, прихлебывающего вино из бокала. Руиму немного тянула на философию, а Ульсоритасу было все равно где прятаться от матери и озверевших портных. Так что они мирно сидели рядом и наслаждались минутами спокойствия. Вдруг скрипнула дверь потайного хода, Руима поморщилась - смазать пора. В кабинет Хранительница ввалился Расколоритер.

- Сидите, бездельничаете? А Врана с Маргаритой кто забирать будет?

- А что, закат уже? - спокойно поинтересовалась невеста и принялась поглаживать изящно выгнутые брови жениха.

Рас тяжко вздохнул, забрал у брата бокал и отхлебнул все, что оставалось.

- Ну вот, - так же меланхолично проговорила Верховная Хранительница, - сейчас и ты успокоишься...

Расколоритер поперхнулся и хотел выплюнуть вино, но потом передумал и кивнул на бокал:

- Еще нальете?

- Может и маме заодно предложить? - гипотетически вопросил Уль.

- Не-а, - протянула Хранительница, - я лучше к огнедышащему дракону в пасть слажу, зубы пересчитать, чем твоей маме сейчас покажусь, она меня уже три часа по дворцу ловит.

Пожав плечами, Уль налил брату еще вина и прижался покрепче к добравшейся уже до шеи ручке. Отхлебнув пару раз из кубка, Расколоритер вздохнув сказал:

- Ну ладно, отдохнули и встали, Руиме еще одеваться и Врана с Ритой сюда тащить, а тебе, братец, ее видеть не полагается, пойдем, а то мама уши оборвет.

Уль, несмотря на настойчивость брата, все же задержался, крепко поцеловав свою красавицу, и шаловливо подмигнул:

- Увидимся у алтаря, любимая, не опаздывай! А то Рас нас не отпустит в поместье, пока мы всех не поблагодарим.

Поцеловав жениха еще жарче, Руима улыбнулась и клятвенно обещала быть вовремя и в белом.

Уль закатил глаза, не сомневаясь, какое это для нее испытание, и канул вслед брату в потайной ход. Хранительница поразмышляла пару секунд - насколько неприлично будет заявиться в поместье среди зимы в таком виде. Потом, решивши не дразнить гусей, натянула поверх черной рубашки черную же мантию и парой движений активировала портал.

***

Вран немного нервничал: в обед Маргарита закончила свое рукоделие и настояла, чтобы Вран обязательно надел жилет. Едва взяв его в руки, он ощутил тепло и ласку, исходящие от ткани. Жилет скользнул по рубашке и невесомо опустился на плечи. Узоры Рита вышила простые, но серебряная нить и черный жемчуг прекрасно сочетались и благородно поблескивали в свете свечей. Герцогиню одевала домоправительница - уже больше часа из спальни доносился ее воркующий голос. Сначала Маргарита пыталась сопротивляться: мол, причешусь немного, и сойдет, но решительная женщина быстро подавила сопротивление и утащила ее готовиться 'по всем правилам'.

Рита

Ууууу, не думала, что праздничное платье - это такой кошмар! Нет, сначала все было приятно: ворчащая домоправительница организовала ванну с душистыми маслами, в которой я чуть не уснула. Потом мне долго сушили и расчесывали волосы, что было довольно приятно. А вот потом... Ну вот привыкла я к простым льняным платьям под мантией! Даже свое потрепанное бельишко иногда надевала - верхнюю часть, поскольку корсеты шнуровать самостоятельно сложновато. Но сейчас! На меня натянули тонюсенькую, как марля, но гораздо более мягкую шелковую сорочку с огромным вырезом на ленточке. Поверх - корсет, к счастью, до знаменитых семнадцати дюймов его утягивать не стали - просто сплющили им мои злосчастные ребра и успокоились. Дальше - больше. Писк сезона - отделанные кружевами панталоны, да еще расшитые розовыми бутончиками! Мама! Да у меня даже бабушка такие парашюты не носит! Чулки с подвязками я стерпела, мерзко подхихикивая про себя - свалятся, даже шагу не успею ступить. Но эта женщина тут же прикрепила чулки маленькими шелковистыми петельками к панталонам, за прячущуюся в кружевах обтянутую тканью пуговичку! Облом! Потом пошли нижние юбки, причем шли они в обратном порядке - от самой короткой к самой длинной, пять штук! К окончанию процесса меня уже покачивало. Потом меня усадили к зеркалу, закутали простыней, дабы не испачкать то произведение искусства, которым являлся мой корсет. И принялись укладывать волосы. Уууууу, каждая прядка тщательно расчесывалась, смазывалась отваром трав с ароматическими добавками и укладывалась точно на свое место. От шпилек и заколок голова становилась все тяжелее, в косы вплетались нитки черного жемчуга, а подвески из таких же ниток, только чуть крупнее, свисали с рукавов. Наконец поверх всей этой красоты водрузили головной убор - маленькую бархатную шапочку, вышитую серебром и жемчугом, сбегающую уголком ко лбу, сзади уже традиционно струился газовый шарф. И думаете это все? Ничего подобного! Теперь меня принялись аккуратно упаковывать в серебристое платье - парчовая юбка номер раз, парчовая юбка с бархатными аппликациями номер два, Рукава нижние, рукава верхние, какие пустяки - полдюжины шнуровок! И вот когда я искренне думала, что издевательства надо мной прекратились, горничная по сигналу домоправительницы открыла бархатную коробку с украшениями. Я чуть не принялась биться головой об стену. Это же еще килограмм пять плюсом! А я и так еле стою. Вот теперь я понимаю, почему герцогини такая редкость при дворе - выжить в этих нарядах просто невозможно! Воркуя и приговаривая, какая я красивая, помощницы быстренько обвесили меня на манер новогодней елки: длинные (и тяжелые) серьги с блестящими камнями, огромная брошь не брошь, что-то вроде изогнутого, как рога, кинжала, который они закрепили на корсете, и тяжелый, длинный металлический пояс, тоже с камушками. Мелочи вроде колец и браслетов можно и не считать. Кстати браслет-накопитель я снимать отказалась, просто сдвинула на предплечье, под широким рукавом нормально, а вот если муж соберется меня подержать под локоток, смогу оставить пару синяков на память. Уф, наконец, все? А как я вниз пойду, меня в этом платье носить надо!

Тут горничная, опустившись на колени, стала что-то делать с моими многочисленными юбками, я даже забеспокоилась слегка - оказалось, она просто ищет мои ноги, чтобы помочь им найти туфли! Ну вот, все надето, поправлено, одернуто, можно повернуться и посмотреть на себя в большое зеркало у окна - мама! И это я? Оживший портрет эпохи Стюартов! Хочу к маме! Хочу шорты и мятую футболку! И зачем я всегда завидовала этим знатным дамам! Муж, спаси меня!

Довольные помощницы рассматривали меня и восхищенно ахали. Потом подхватили под руки и потащили вниз: мужу показывать. Вран натурально обомлел. Как я его понимаю, такое ночью присниться - поседеешь. Подошел, так красиво раскланялся, ручку лобызнул. Аж мурашки побежали, красивый все же у меня муж, глаз не оторвешь! Оглянувшись, решила я присесть и тут же услышала протестующий писк домоправительницы. Как? Сидеть нельзя до церемонии, юбки помну? Да их асфальтовый каток не промнет, они стоят, как Великая Китайская стена, от рисового крахмала! Ладно, раз сидеть нельзя, буду стоя мужем любоваться, что он там говорит? Нужно заказать мой портрет в этом платье? С радостью дорогой - только, чур, я отдельно, а платье на вешалке! Я бы, наверное, уже зубами клацать начала, но Врана спасла Руима, величественно шагнувшая из телепорта. Посмотрев на нас, кивнула и поманила рукой, мы сделали по паре шагов вперед и вышли в ее кабинете.

- Идите к Королеве, мне одеваться пора.

Я сочувственно вздохнула:

- Может помочь? Меня с обеда одевали...

- Там все фрейлины королевы сейчас сбегутся, воспользуйся моментом, отдохни, твои покои рядом.

О, это мысль! Действительно, здесь ведь еще мало кто знает, что мы поженились. Вран изящно раскланялся, я присела в реверансе, и мы быстренько убежали в мои старые комнаты. Вран, оглядевшись, присел на диван и начал меня рассматривать. Я тут же плюхнулась в кресло и вытянула ноги. Церемония должна была состояться на рассвете, сейчас было время ужина, но я боялась на кухню соваться - мэтру Эскофье сегодня точно не до меня. Ситтариэ осталась в резиденции эт Верис, и чем до рассвета заниматься? Подумав, решила сходить в гости к Благословению Династии, если что - Вран уже знает, как меня вернуть. Как мы выяснили опытным путем, для этого достаточно пары хороших, жарких поцелуев. Вообще-то для 'выныривания' хватало и одного, но мы никогда не могли сразу остановиться.

Усевшись поудобнее, прислушалась к току крови и скользнула в него, с каждым разом это давалось все легче. Вот поплыли разноцветные ленты - ага, муж не просто так любуется, красно-золотая полоска явственно тянется в мою сторону. Приятно. Отправляю в ответ золотистую, касаюсь ею его волос, скул, губ, алый цвет в его ленте начинает доминировать, и я поспешно возвращаю золотистую ленту обратно, одеваться еще раз нет никакого желания, да и горничные сейчас все заняты. Потом, сосредоточившись, ныряю в самый центр - к разноцветному огоньку Благословения. Раз два три четыре пять, кто хочет выйти погулять? Из пламени выскакивает пышная рыжеволосая девушка, белокожая и невысокая.

- Привет, - говорю я ей.

- Приветствую, Хранительница Благословения, - чопорно кивает она.

Я в ответ делаю книксен.

Разговариваем мы недолго, Урсинэ едва успела научить меня раскладывать ленты эмоций веером, разделяя на составляющие, чтобы понять какая эмоция доминирует, как огонек пыхнул, и Хранительница, лукаво сверкнув глазами, прыгнула обратно в высокое пламя. Оказалось, что муж пробрался сквозь мои многочисленные юбки и уже поглаживает ямку под коленом с совершенно недвусмысленными намерениями. Хммм, как приятно. А когда вместо рук, сдвинувших чулок, по коже скользнули его губы, я уже забыла и о том, что платье мять нельзя, и о том, что нам вообще надо куда-то идти.

***

'Морские драконы' уже через час после рассвета вошли в город. С вечера ярл решил не спешить и остановиться ночевать за городскими стенами. Примерно в часе ходьбы от городских стен находился постоялый двор для тех, кто не успел добраться до города до закрытия ворот. Там и остановились на ночь, не спеша, вымылись в небольшой мыльне, устроенной хозяином на южный манер: все из камня, железная печка и много тростниковых циновок. Потом поужинали и легли на широкие лавки, укрытые овечьими шкурами. Спящая-на-волне, как всегда, улеглась рядом с отцом, хозяин предложил девушке отдельную комнату, но она лишь покачала головой - среди мореходов ей было безопаснее. Около полуночи девушка вдруг встала и пошла к двери с закрытыми глазами, не просыпаясь. Чутко спавший ярл осторожно двинулся следом и у самой двери ухватил двумя пальцами стиснутый кулачок и развернул девушку к лежанкам. Через минуту все вновь было спокойно, никто из драконов даже не проснулся.

Глава 29

Город поражал: мощеные широкими плитами улицы были выметены, а снег сложен аккуратными кубиками, Редкие деревья тоже укрывал снег, а скамейки напротив были расчищены. Вот впереди северян загрохотали телеги каравана - купцы спешили на рынок. Оглядевшись, ярл приказал:

- Сейчас ищем постоялый двор, потом идем в банк, получаем деньги по векселю. Каждый берет свою долю и идет за нарядной одеждой, встретимся на закате и сразу отправимся во дворец.

Мореходы кивнули - план казался простым и понятным. Но как всегда бывает с планами, многое пошло наперекосяк. Постоялого двора способного срочно принять почти тридцать человек в городе не нашлось: к свадьбе в столицу съехалось множество народу, и все номера были заняты. Пришлось искать дом, но дома сдавались по очень высоким ценам. В итоге команда разделилась: ярл, десятники, старый Щит и Спящая-на-волне отправились в банк, а молодежь разбежалась по городу в поисках жилья. Только к вечеру одному из воинов удалось обаять одинокую вдову и уговорить ее пустить на постой его вместе с друзьями. Когда бедная женщина увидела, сколько 'друзей' пришли к ней на ночлег, сразу упала в обморок. И только тихие уговоры Спящей помогли 'Морским драконам' избежать появления стражи. Кое-как разместившись и подкрепившись мясом, купленным в ближайшей харчевне, северяне сообразили, что им буквально нечего надеть во дворец - вся одежда в пути испачкалась, помялась да и изначально не предназначалась для дворцовых приемов. Разобравшись, что ее здоровью и благополучию ничего не угрожает, женщина сказала, что вообще-то она содержит лавку готового платья. И, если есть необходимость, может продать нужное количество одежды, а украшения можно купить или взять на время в соседней ювелирной лавке, хозяин которой за ней ухаживает и не откажет в маленькой просьбе. На радостях воин, отыскавший жилье, расцеловал зардевшуюся женщину, и как-то сразу стало заметно, что она совсем не стара, просто ее уродует мрачное черное платье. Остатки вечера 'Морские драконы' провели в лавке вдовы, примеряя камзолы и штаны. Две ее помощницы, замирая от восторга, ушивали штаны в талии и расставляли камзолы в плечах. Сосед-ювелир потирал руки - без нарядных украшений воин на пиру появиться не мог. Наконец закончив сборы, морские воители отправились во дворец.

Обняв любимого мужа и прижавшись к его обнаженной груди, я задумалась - что-то этакое витало в воздухе.

- Любимый, помоги мне платье поправить, давай-ка, принцев навестим, возможно, мы сможем им помочь?

Вран всмотрелся в мое лицо, да любимый мне тревожно, и это тревога гонит меня ближе к принцам, ведь в моей крови поет огонек, хранящий их род уже несколько сотен лет. И те капли, что текли в жилах герцога, тоже нашептывали ему это. Встали мы одновременно и потянулись затянуть шнуровки. От нежности и единения мне хотелось плакать.

- Я люблю тебя, - шепнула я, склонившись к его уху, пока он натягивал мне упавшие к лодыжкам чулки.

Вран выпрямился, прижал меня ближе к своему телу и, поцеловав в макушку, тоже шепнул:

- И я люблю тебя, свет мой.

Постояв так еще немножко, мы быстренько поправили одежду и прически и почти бегом кинулись к покоям младшего принца.

У красивой кованой решетки северян остановил наряд гвардейцев. Пока ярл предъявлял бумаги, пока бегали за разрешением к начальнику охраны, вокруг посветлело, стало понятно, что еще чуть-чуть и во дворце начнется церемония, на которую 'Драконы' так спешили. Решительно раздвинув гвардейцев, ярл шагнул на мощеную мелкой плиткой подъездную дорожку, команда шагнула следом.

Почти шесть часов Королева Араниэ вместе с дамами своего двора занималась одеванием невесты. Всегда спокойная, как осадная башня, Руима безумно веселилась и ехидно комментировала вслух каждое действие. Купание превратилось в цирк с разбрызгиванием ароматных масел и приглашениями 'девочкам' искупаться, пока вода не остыла. 'Девочки' дружно отказывались, тогда разошедшаяся невеста попросила самую младшую и самую краснеющую сбегать за 'мальчиками', пока они жениха не укатали, а то у алтаря появятся две веселенькие мумии в белом. Королева слегка притопила Хранительницу в расписной фарфоровой ванне и тем добилась тишины, но, увы, ненадолго.

Выбор нижней сорочки сопровождался фразами:

- А из этого выйдет недурной саван.

- А через этот лоскуток принц сможет читать донесения секретных агентов.

- А это госпожа эт Бирук подарите своей бабушке, кажется это ее любимая расцветка.

Не выдержав, темпераментная госпожа подробно ответила невесте, в каком именно месте она видела таких капризуль и где сейчас окажется упомянутая рубашка, если невеста принца сию секунду не сделает выбор. Гадко ухмыльнувшись, Руима вытащила из шкафа пятнадцатую сорочку и, ни слова не говоря, натянула, тем самым разрешая продолжить процесс одевания.

Затягивание корсета сопровождалось стонами и классической борьбой с захватами, наконец, самая габаритная дама просто уселась на невесту верхом и затянула все шнурки одним махом.

Младшие фрейлины, поначалу относившиеся к процессу одевания, как к таинству, как к некой священной церемонии, на которую допустили их смертных, к моменту причесывания уже с утробными рыками носились за невестой по трем комнатам, выделенным Королевой-Матерью для одевания. И при этом едва не заключали пари, кто же первый поймает эту ... и, наконец, причешет. В итоге Руиму загнали в угол и привязали простыней к стулу. Слушая выговор Королевы вместо колыбельной, она задремала и не мешала дамам торопливо облачать себя в многочисленные одежды.

Все время, борясь с выходками нервной невесты, Королева Араниэ ежилась от странного предчувствия. Конечно, на рассвете должно произойти важное событие для Династии Риинер и всего королевства в целом. Но это не объясняло многочисленных мурашек, бегающих по спине, стоило Королеве присесть в уголке или просто заглядеться в окно. Это не объясняло бесконечного желания куда-то бежать и что-то делать, хотя действия были известны и расписаны поминутно. В конце концов, измученная Королева глотнула зелья из бокала Руимы и успокоилась, но спокойствие это было сродни путешествию по тонкому льду - идешь и не знаешь, когда провалишься.

Когда до рассвета оставался час, притихшие дамы, едва держась на ногах, поползли в свои комнаты, чтобы успеть надеть хоть что-нибудь и спрятать волосы под самый плотный чепчик.

Маргарита увидела этот строй поверженных дам в коридоре, но лишь усмехнулась: Руима выполнила свою задачу на пятерку, никто из покоев невесты не выходил все время, пока шла подготовка.

Оставшись одна, невеста растеряла свою ершистость и подошла, наконец, к зеркалу. Она много лет не видела себя такой: светловолосой, хрупкой и очень женственной, несмотря на худобу и высокий рост. Золотистые волосы почти все струились вниз прихотливыми локонами, несколько тонких косичек, уложенных затейливыми змейками, оттеняли мягко сияющую диадему с жемчугом и бриллиантами. Небольшие серьги-цветочки из бриллиантов с жемчугом в серединке оттеняли нежную кожу щек. Положенные невесте золотые кружева тоже были усыпаны мелким жемчугом и бриллиантами. Изысканно вышитая полоса обрамляла квадратный вырез, сбегала вниз по корсажу и терялась в складках юбки. Легчайшие белые рукава с жемчужным краем пенились из-под более тяжелых бархатных с золотой отделкой, белоснежный газовый шарф тянулся едва до середины спины, тогда как локоны падали гораздо ниже. Все вместе просто вопило о красоте, богатстве и хорошем вкусе. Присмотревшись, Руима лихо сдвинула диадему-венок слегка набекрень и отправилась хлебнуть еще глоточек успокоительного зелья.

Рита

Ох! Набегавшись, я присела на диванчик в покоях Расколоритера - здесь располагался штаб. Почти сотня гвардейцев получила амулеты, заряженные с помощью магии Благословения Династии, Принцев я окутала самыми положительными эмоциями, а для адептов готовила страшные вещи: свернутые в орех шарики эмоций - страха, лени, боли. Вран подошел, озабоченно хмурясь, присел рядом. Поглядел на поникшую меня и прижал мою ладонь к своей щеке. Стало тепло и спокойно, заботы отступили, мы словно плыли в лентах своей любви и нежности, пока пробегающий мимо гвардеец не хлестнул меня по лицу полой камзола. Герцог вскинулся, но я успокаивающе провела рукой по его щеке и молча попросила простить неведомого мне гвардейца - спешил человек и спешил по делу. Посмотрев мне в глаза, муж кивнул и, коснувшись моей ладони губами, ушел - его ждали Их Высочества. И мне пора было проверить зал приемов на чужую магию.

***

В комнатах жениха царила деловая суета: белый с золотом костюм был небрежно брошен на кровать, а приближенные во главе с кронпринцем устраивали ловушку. Ежеминутно приходили донесения от очередной группы егерей, накрывших отряд адептов, идущих к столице. Вся гвардия в парадных мундирах патрулировала территорию дворца, делая вид, что они тут просто потискать служанок и выпить вина. Заряженные герцогиней амулеты помогали вычислять адептов, а хитрое снадобье в бутылках сразу делало любого, сделавшего хоть глоток, мертвецки пьяным. В подвалах дворца уже отдыхало с дюжину подозрительных личностей, а мужчины в форменных мундирах забегали иногда на кухню за 'бутыочкой'.

Мэтр Эскофье, выдающий 'выпивку' гвардейцам, услышав об очередной задумке герцогини, едва не начал рвать на себе волосы. Потом он пытался упрашивать, умолять и даже сердиться, но герцогиня была непреклонна - надо! В итоге, страшно ругаясь, мэтр приготовил целый чан своего знаменитого пудинга с ромом и пряностями и прыгал над ним, как наседка над цыпленком, которого собирается унести коршун.

Когда до церемонии остался час, Расколоритер вспомнил о костюме и потащил брата одеваться, вытащив его из очередного потайного хода, через который отслеживали беседу заговорщиков.

Двое благообразных старичков за бутылочкой вина предались воспоминаниям: один рассказал, как впервые встретил магов Чужой крови в Диких горах.

Второй поплакался, что злобная Королева не дает лицензии на разработку необходимого адептам минерала - дала бы и сидела на троне спокойно, давно бы уже все запасы выбрали и вернулись в свой мир.

- Ага, как же! - пьяненько возражал первый. - Пока в Рудных горах рылись бы, еще чего бы редкое отыскали и совсем бы уходить не захотели, так что мудра Королева, дайте ей Светлые Боги долгих дней! Мудра, а под шумок и подданные Королевы свои дела поправят. Ведь минерал-то этот адепты и покупать готовы, платят, конечно, не слишком щедро, но даже с перекупкой у казны, получается весьма выгодно. А как узнают, что запасы более недоступны - так и уйдут совсем. Благодаря этому разговору Ульсоритас быстро скорректировал план захвата, сначала был нужен Наблюдатель, чтобы сообщить в свой мир, что запасы иссякли, а уж как его уговорить, отправить ложное сообщение, будет видно. Расколоритер присоединился к брату, поминутно кивая на часы, и Ульсоритас не выдержал: ругаясь как сапожник, быстро прыгнул в ванну с давно остывшей водой и с помощью камердинера начал одеваться.

До выхода оставалось всего десять минут, когда младший принц был готов - белый с золотыми галунами камзол, штаны, украшенные полосой галуна и золотыми кисточками. Белые сапоги и бриллиантово-жемчужная диадема, в пару той, которую оденет невеста. Расколоритер взглянул на свою одежду, выпачканную паутиной, залитую вином и кровью, и побежал переодеваться. Дверь скрипнула, впуская в покои младшего принца хорошенькую горничную с подносом.

- Ваше Высочество, - чуть улыбнувшись, обратилась она к Улю, - госпожа Верховная Хранительница Династии прислала вам этот напиток, чтобы поддержать вас перед церемонией.

- Спасибо, милая, давай сюда.

Сдержав волевым усилием на лице легкую улыбку, принц протянул руку и взял кубок. Они с Руимой сразу договорились - никаких съедобных сувениров, все, что необходимо, передавать из рук в руки. И вот теперь, краем глаза глядя на горничную, принц поднес кубок к губам и остановился: простое обручальное кольцо, подаренное в минуту нежности Хранительницей, ощутимо нагрелось.

- Милая, все, что готовит моя невеста ужасно горькое, сбегай к мэтру Эскофье и попроси для меня кусочек его фирменного пудинга, кажется, немного времени у меня еще есть.

Скривившись, девушка присела в книксене и вышла за дверь. Ульсоритас тотчас шагнул к небольшому шкафчику, покрытому резьбой в виде кистей винограда и порхающих между ними птиц, бережно поставил кубок на полку и тронул маленький серебряный колокольчик в углу. Ловушка сработала.

Наблюдатель, скрипя зубами, спустился в кухню и, сделав умильное личико, подошел к занятому чем-то мэтру:

- Уважаемый мэтр, - хорошенькая горничная присела в книксене. - Младший принц просит вас прислать ему кусочек вашего замечательного пудинга.

Повернувшийся к девушке мэтр был хмур и сердит - он кивнул на огромный чан со сладкой тестообразной массой, которая благоухала ромом и пряностями. Удивленная горничная подошла к чану ближе и тут же влетела в него головой!

- Аааа, что вы делаете?! - завопила она, но подскочившие два гвардейца, ненавязчиво подкреплявшиеся на кухне уже часа полтора, затолкали сопротивляющуюся 'горничную' поглубже и хорошенько полили сверху крепкой вишневой настойкой.

И все получилось! Еще минуты две из прикрытого крышкой чана долетали невнятные звуки, а потом стало тихо. Испуганный мэтр, сожалеющий об огромном количестве переведенных продуктов, потребовал сейчас же открыть крышку: не хватало ценному пленнику захлебнуться и окончательно все испортить! Гвардейцы не стали пререкаться - немало зелья, изготовленного госпожой Хранительницей Династии, было влито в пудинг и замаскировано духовитым южным напитком. В чане сидел осоловелый мужчина средних лет и средней комплекции, из одежды на нем были только бриджи и нижняя рубаха. И тщательно слизывал пудинг с ладони.

- Мэтр, мэтр, - пьяненько похихикал он, - ну разве можно так бездарно переводить такой роскошный продукт?

Гвардейцы подхватили наконец изловленного Наблюдателя и утащили в одну из башен. Башня была накрепко прикрыта заговорами Хранительницы Династии. Впрочем, оглядывая всех полубезумным взглядом, Наблюдатель вовсе не сопротивлялся, лишь умолял прихватить с собою чан с таким вкусным и ароматным пудингом. Вздохнув, гвардейцы обещали доставить лакомство после церемонии.

Рита

В Большом зале уже толпились гости. Высокие двойные двери, ведущие в гостиную, были еще плотно прикрыты. В воздухе витали ароматы цветов и духов, легкие шепотки и шелест одежды. Делегации все прибывали. Оставив шубы и плащи в приемной, избранники, представляющие свою страну или гильдию на венчании, подходили к стоящему у боковых дверей мажордому. Тот сверялся со списком, написанном на пергаменте длинной в локоть, и кивал лакею, который провожал гостей в отдельный зал. Я смотрела на все это с верхней галереи - места герцога и герцогини возле алтаря, но сейчас нужно было всего лишь проконтролировать наличие магии, а еще с помощью Благословения навеять всем хорошее настроение и радость о предстоящем событии. Особо стараться мне не пришлось: веселье потихоньку разгоралось. Уже прибыли делегации Пампилии и далекой Симпринии, гильдии кузнецов и рудокопов, торжественно прошествовали жрецы, позванивая колокольчиками и благоухая ароматными смолами. Мне пора было уходить. Наконец, буквально за минуту до начала церемонии в зал вбежал ровный клин морских варваров: высоченный мужчина и худенькая девушка, возглавляющие 'свинью', были перехвачены побледневшим мажордомом.

- Простите, господа, вы кто?

- Ярл Шеолт с дочерью!

Разряженный в красочный малиново-желтый кафтан мажордом мгновенно отыскал имена в списке и лично проводил ярла через боковую дверь в гостиную. Я дрогнула - Благословение потянулось к этому человеку всеми своими ярчайшими лепестками. Но меня уже торопили: герцогиня должна присутствовать на свадьбе, пришлось идти, надеясь, что протянутые к высокому воину лепестки лишь плод моего больного воображения.

***

В помещении было полно народа, все было готово к началу церемонии. Уже горели на алтаре свечи и начали вызванивать свою нежную мелодию колокольчики. Ярлу прекрасно было видно все: и украшенный цветами алтарь, и жрец, в расшитой вычурными узорами одежде. И миниатюрная брюнетка в тонкой золотой короне с одиноким изумрудом, и высокий молодой мужчина в изумрудном камзоле того же оттенка, стоящий с другой стороны алтаря. Рядом с ярлом тихо стояла Спящая, видеть она ничего не могла, но чутко прислушивалась к звону колокольчиков. Вот звон достиг пика - распахнулись боковые двери, и в зал под общий вздох вступили жених и невеста. Высокие, стройные, в ослепительно белых с золотом одеждах. Глядя только друг на друга, они приблизились к алтарю и встали напротив жреца.

Ярл решил, что сейчас самое время протолкаться немного поближе: девочке наверняка интересно взглянуть на невесту. Схватив дочь в охапку, он протиснулся вперед, насколько позволили другие гости. Связываться с высоченным северянином никто не хотел, а потому толпа раздвинулась, и ярл Шеолт оказался в первых рядах. Сразу две пары глаз, отметивших это перемещение, расширились: Королева Араниэ побледнев, схватилась за горло, чтобы удержать рвущийся крик, а принц Расколоритер, метнувшись взглядом с северянина на девушку, стоящую рядом, замер, глядя ей в глаза.

Карс Шеолт никогда еще не попадал в такую ситуацию - женщина не сводит с него своих карих с золотыми искорками глаз, а в его груди разливается тепло. Ярл Ярс рассказывал Шеолту, что его подобрали в море и почти месяц выхаживали взрослого мужчину, не помнящего, как его зовут. Потом, получив имя Карс и прозвище Шеолт, найденыш стал на драккаре гребцом, прошел с ярлом несколько битв и вырос до звания его помощника. А теперь он стоял в роскошном зале дворца, обхватив рукой названную дочь, и тонул в глазах красивой женщины, не сводящей с него взгляда.

Церемония шла своим чередом: жрец пропел первую фразу и надел невесте на палец колечко с сапфиром, вынутое когда-то из кремовой розочки. Зрители зааплодировали, возможно потому, что невеста стояла смирно и откусывать жениху голову не собиралась. Повернувшись к алтарю, жрец пропел вторую фразу и, вопросив как положено их согласия, протянул брачующимся кольца. Свидетели, застыв, даже не обратили на это внимание. Ульсоритас и Руима поняли, что в ступор впадать бесполезно, быстренько проговорили ритуальные фразы и надели себе кольца сами. Еще одна фраза, и новобрачные повернулись к гостям, дабы скрепить брак поцелуем, но едва Уль потянулся к невесте, как рядом раздался дикий крик - Королева, спрыгнув с возвышения, налетела на стоящего в первых рядах 'Морского дракона' и кинулась ему на шею. Недоумевающий воин вздрогнул, и крик стал совместным: от их одежд начало разливаться свечение. Торопливо рванув ворот, ярл вынул плоский серебряный медальон с горящей огнем руной 'Верность', осторожно потянув цепочку, такой же медальон вынула из декольте Королева.

Растерявшийся жених произнес: - Отец?

И со смесью недоверия и надежды посмотрел на Руиму. Молодая жена лишь философски пожала плечами и, поняв, что целовать ее сейчас, скорее всего, не будут, принялась рассматривать еще две статуи: кронпринца Расколоритера и худощавую светловолосую девушку рядом с ярлом, точнее с Королем Династии Риинер Саоритасом.

В душе ярла поднялась буря - сияющие медальоны закружились в его глазах. Вот он надевает эту пластинку на шею юной девушки с медовыми глазами, вот она нежно склоняется к нему, целуя, и в глазах ее стоят слезы. А вот они вместе смотрят на крошечного малыша в кружевных пеленках. Поток событий смел воспоминания ярла Карса Шеолта и вернул на место память Короля Династии Риинер Саоритаса. Обняв свою Королеву, Король прижался к ее макушке и, целуя знакомо пахнущие волосы, продолжал вспоминать: поездка в горы, пара адептов в черных хламидах толкают его в телепорт, а потом держат в вонючей клетке, пытаясь подчинить. И, наконец, новый толчок в телепорт, после которого его и выбросило в ледяное Северное море. Как он плыл, боясь остановиться, ибо вокруг были только холод и смерть.

Встряхнувшись, Король поднял голову и посмотрел на повзрослевших сыновей. И, чуть улыбнувшись, приветственно кивнул им. Принцы расслабились, а Ульсоритас наконец прижался губами к губам жены.

Чуть слева придвинулись ближе герцог и герцогиня эт Верис и тоже уставились на легендарного короля, которого они собирались искать в Северных морях.

- Видишь, он и вправду в одежде 'Морского дракона', - шепнул Вран жене.

- Угу, ты всегда прав, муж мой. А эта красотка рядом с Королем понравилась Расу.

Принц слегка порозовел и подумал, что герцогиню замужество не изменило: как была язвой, так и осталась.

- Тсс...

Не успел герцог сделать жене замечание, как за спинами новобрачных раздался стон, и жрец опустился на устланное сукном возвышение - алтарь сиял! Его сияние все усиливалось и, наконец, оформилось в небольшой полупрозрачный ларец, в котором виднелось что-то красное.

- Ларец Ахтамара, - прошептала изумленная герцогиня.

- Так вот что имелось в виду в тех свитках! - вторил ей герцог.

- Не одна пара влюбленных, а четыре!

- Откуда четыре? - перебил кузена Уль.

- Вы, мы, Король и Королева, а еще твой старший братец и эта очаровательная девушка.

Расколоритер очнулся и, показав кузену кулак, подошел к Спящей-на-волне, раскланялся и, взглядом спросив разрешения, бережно взял ее за руку.

Между тем ларец с легким звоном раскрылся, и все увидели, что внутри лежит огромный, почти с яблоко, расколотый кристалл, похожий цветом на рубин. Пока все его завороженно рассматривали, Маргарита осторожно подошла и сгребла осколки руками.

Рита

- 'Надо'! - вопило все внутри.

Я даже испугаться не успела, что могу изрезать пальцы осколками. Просто захотелось соединить эти кусочки в единое целое. Потом я ощутила бегущий по жилам огонь и спокойно ждала, что будет дальше. Теплое золотистое свечение, пробивающееся сквозь пальцы, заставило все кусочки потянуться друг к другу. Несколько мгновений - и в моих руках целый кристалл, похожий формой на человеческое сердце. Улыбнувшись от радости, истекающей из кристалла, я оглянулась и увидела такое же малиновое свечение совсем близко: в первых рядах гостей. Услышав разноголосый шепот Хранительниц Благословения Династии, протянула кристалл стоящему неподалеку ректору Пампилийской Академии:

- Прошу вас, милорд. Кажется это ваше.

Ректор тонко улыбнулся и, кивнув, протянул руку. Кристалл мягко подплыл к нему и ткнулся в ладонь, как любящий щенок. Все с удивлением взирали на невысокого, худощавого, абсолютно рыжего ректора самой необычной Академии в обитаемой части мира.

- Я вижу у вас много вопросов, - сказал он негромко. - Я постараюсь ответить на них. Да когда-то меня действительно звали волшебником Ахтамаром, и я жил на уединенном острове, пока одна расчетливая волшебница не разрушила мою веру в любовь. И тогда я уложил свое сердце в этот ларец, загадав, что оно вернется ко мне только тогда, когда в одном месте в один час соберутся четыре пары влюбленных.

Ректор пожал плечами:

- Кто же знал, что загаданного придется ждать так долго? Кстати теперь, когда мое сердце вернулось ко мне, у меня хватит сил, чтобы закрыть порталы, ведущие в мир, откуда пришли первые маги Чужой крови.

Ульсоритас и Руима вздохнули с облегчением. В наступившей тишине был слышен легкий гул, доносящийся из-за двери гостиной, Королева оглянулась и, кивнув лакеям, сказала:

- Думаю, что нам есть что отпраздновать!

Двери распахнулись, и перед изумленными зрителями прошествовали: Король Саоритас в костюме дикого морехода под руку с Королевой Араниэ в изумрудном платье. Старший принц Расколоритер с худенькой, голубоглазой и никому не известной северянкой, давно всеми ожидаемые новобрачные со странно умиротворенными лицами и чета герцогов эт Верис, по фигурам которых еще пробегали золотистые отблески сработавшего Благословения Династии. Замыкал шествие улыбающийся ректор Пампилийской Академии Изящных Искусств с маленьким хрустальным ларчиком под мышкой.

Эпилог

Через месяц после свадьбы Ульсоритаса и Руимы было объявлено о помолвке Расколоритера и Спящей-на-волне. Они везде ходили, держась за руки, и так смотрели друг на друга, что никто не сомневался, что это будет брак, заключенный по любви, а не в угоду политическим и династическим интересам, которых вокруг влюбленных крутилось немерено.

Все произошедшие в столице события привели к тому, что Верховная Хранительница Династии попросила об отставке. Бывшие Верховные Хранительницы назывались просто Хранительницами и были свободны покидать Династию, и даже страну, по своему желанию. Руима долго спорила с герцогиней, упрашивая Маргариту принять титул, и, наконец, открыла бывшей ученице свой большой секрет, и Рита сдалась.

В марте, в день весеннего солнцестояния была проведена церемония передачи силы Верховной Хранительницы Династии. Руима со спокойным сердцем передала свои полномочия бывшей ученице - животик бывшей Верховной начал понемногу округляться, и ей уже тяжеловато было стоять на выходах королевской семьи.

Ректор Академии Искусств, а по совместительству величайший из живущих маг Ахтамар по-прежнему руководил Академией. Приговаривая, что за пару столетий так к этому делу привык, что найти кого-то столь же компетентного будет невозможно. Маргарита в ответ смеялась и приглашала мага в свое поместье: полюбоваться эффективностью работы Духа-Хранителя.

С родителями Рите связаться удалось: помог тот же Ахтамар, и написанное на пергаменте письмо ушло адресатам, герцогиня даже увидела, как плотный конверт шлепнулся на знакомый кухонный стол. Ответного письма по прогнозам Спящей стоит ожидать месяца через два, когда фазы луны и вектора синхронного движения полей вновь совпадут.

Король Саоритас и Королева Араниэ были бесконечно счастливы и частенько сбегали от чопорных королевских обязанностей в маленькое поместье за городом. Тогда разгневанный Расколоритер врывался в покои к младшей принцессе и, потрясая коротенькой запиской, вопрошал:

- Как, они опять удрали из города?

Ульсоритас выводил братца за руку и популярно объяснял, что волновать беременную женщину - последнее дело, а уж волновать беременную магичку и принцессу - совсем себя не беречь.

- И вообще, ты хочешь, что бы о твоем поведении узнала Спящая-на-волне?

Расу оставалось лишь махнуть рукой и самому решать срочные вопросы. Впрочем, ему было не привыкать, царственные супруги воспитали достойных сыновей.

Руима смеялась: Спящая давно обо всем знала. И как могла, поддерживала своего возлюбленного. Свадьба была назначена на праздник урожая, и впереди еще было много дней, когда им обоим придется проявить терпение и выдержку, чтобы дождаться желанного часа.

Наблюдатель простил мэтру Эскофье чан с пудингом за его божественный вкус и теперь частенько пробирался на кухню из своего домика , чтобы отведать очередной кулинарный шедевр под уютный треск печи и рюмочку теплого вина с пряностями. Что происходило с ним в башне, Наблюдатель никогда и никому не рассказывал. Перед закрытием порталов он отправил сообщение об истощении запасов. За выдачу своих агентов и многочисленных школ подготовки адептов ему сохранили жизнь. Теперь он жил в особом домике на тихой столичной улочке под постоянным присмотром агентов Тайной канцелярии. Жил он скромно, но получал небольшую пенсию за открытие герцогу эт Верису все места расположения нанятых им банд. Около трех месяцев герцог со своими воинами охотился на разбойников и в итоге привез своему главному лекарю Санрину и его подчиненным головы разбойников из лесного убежища.

Утомленного всеми произошедшими событиями и последующей охотой герцога эт Вериса жена в начале лета увезла в свое поместье - на отдых. Они много времени проводили вместе, наверстывая упущенные зимой дни. Рита привыкала к новым возможностям, а Вран привыкал к мысли, что, как муж Верховной Хранительницы Династии, он теперь может прожить не привычные этому миру сорок-пятьдесят лет, а все двести, впрочем, так далеко они не загадывали.

Рита

Невысокий солнечный пригорок просто пленял: сухие иголки устилали его ковром, за спиной шумели высокие сосны, перед глазами расстилался луг с высокой некошеной травой. Я присела на нагретую солнцем землю, подложив пустую котомку, и залюбовалась видом. Лениво, едва шевеля пальцами, распустила косу и задумалась с гребнем в руке. Такую эпическую картинку и обнаружил Вран. Постоял в тени сосен, полюбовался, а потом тихо, словно боясь спугнуть, подошел ближе. Положил на колени лист лопуха с едва начавшей краснеть земляникой, прилег рядом, раскидав смоляные пряди на белом подоле моего платья.

- 'Задумалась'?

- 'Уже лето, Руиме осенью рожать'.

- 'Пора заканчивать отдых и возвращаться в Риину'?

- 'Наверное, хотя больше всего я сейчас хочу быть здесь с тобой и не вспоминать о королевских делах еще хотя бы год, ну в крайнем случае, - моя рука ласково погладила мужа по голове, - следующие девять месяцев'...