Глава 58

Ванда

Ожидаемо этот великовозрастный балбес не внял моим угрозам. Его не было три долгих дня, а потом я стала замечать, что он начал таскаться ко мне. Ох, и зла же я была на этого полиморфа, слов нет. Но выловить с поличным его у меня не получалось.

Вот и сегодня утром я встала, чувствуя чужое присутствие, но, когда выбежала на улицу, там уже никого не было. Только дрова, что были вчера нарублены, сегодня он аккуратно сложил в поленницу. Мне же осталось только сердито поджать губы и вернуться в дом. Ишь, помощник мне тоже нашелся!

На следующее утро, я обнаружила, что забор, покосившийся и завалившейся в задней части участка вновь стоит прямо, а прогнившие рейки аккуратно заменены. Еще утро — и забор оказался аккуратно выкрашенным в белый цвет. И где только краску раздобыл, супостат?

Ох, и бесит же он меня! Сил нет! Зря защитный купол убрала, дура.

После того как фронт ремонтных работ очевидно подошел к концу, под дверями моего дома начали появляться корзинки с ягодами, свежая рыба, переложенная льдом, освежеванные кролики, куропатка, а в последнее утро перед бурей, букетик полевых цветов.

Как же он не понимает, что рвет мне сердце на живую? Что всеми этими бесполезными телодвижениями только заставляет лишний раз заходиться в отчаянии от невозможности ничего изменить. Я не прощу его! Никогда! Землю жрать буду, но не смогу быть с тем, кто бросил меня и наших детей, а потом вдруг нарисовался как ни в чем не бывало. Столько лет издеваться надо мной, а потом на полном серьезе заявить: «дак, это же я, любя, Ванда, ну ты это, не злись». Да пошел ты в жопу, Кил!

Поэтому, в это утро я специально подловила его, чтобы сделать последнее асаховское предупреждение.

— Я так и знала, что плевать ты хотел на мои просьбы и желания, — он планомерно рубил дрова, снова такой же, как прежде, сильный и поджарый, только вот на голове нет непослушных вихров, а только короткий ежик волос.

Аль-Надир же только замер в нерешительности, а потом, не поворачиваясь и не поднимая на меня глаз, сказал:

— Прости, малышка, я просто пришел помочь. Я не попадаюсь тебе на глаза, как ты и просила. Просто находиться вдали от тебя невыносимо.

— А мне невыносимо, что ты хоть и незримо, но присутствуешь в моей жизни, — с ненавистью в голосе выплюнула я, — что тебе важнее, Кил, мои чувства или твои желания? Ну же, расставь правильно свои приоритеты еще раз.

И я видела, как судорожно он вздохнул, зажал двумя пальцами переносицу, а потом кинул на меня всего один взгляд и кивнул, признавая свое поражение. И, если бы я не знала Килиана Аль-Надира как облупленного, то, наверное, сказала бы, что в его глазах был океан боли и тоски.

— Это тебе, — кивнул он на букетик полевых цветов, лежащих на чурке, а потом подхватил куртку и, не оборачиваясь ушел в гущу леса.

Славненько, туда тебе и дорога. Только вот от чего-то подбородок дрожит…Нет, я не буду плакать, просто каждая встреча с ним, как наглядное пособие, что у меня было и что по его вине я потеряла. Пусть катится! Ненавижу его!

Но цветы забрала. Они не виноваты, что их даритель конченый подонок и беспринципный предатель. Красивые и так вкусно пахнут. Вот, от запаха даже глаза слезятся…

А вечером, сидя в кресле на задней веранде я вдруг услышала в лесу жалобный протяжный вой. Я тут же встрепенулась и прислушалась. Странно, в эту часть леса не заходила дикая живность уже давно. Звери знают, что можно наткнуться на капкан или маг-ловушку. И новый стон боли, да такой громкий, что я даже плечами повела и поморщилась.

Надо идти, посмотреть кто там попался. А когда дошла и увидела, то дар речи потеряла. К стволу огромной сосны привалился такой же огромный шинтару, метра полтора в холке, не меньше, и скулил от боли (прим. Автора: шинтару — дикий зверь, хищник, обитающий только на Асахо, внешне похожий на кошку, только с более мягкой шерстью, почти плюшевой, но с рогами на голове, булавой на хвосте, при нападении на спине поднимаются острые шипы, образуя смертоносный гребень, а раздвоенный язык при укусе выделяет нейротоксин, который парализует свою жертву). Я замерла, стараясь не обманываться ангельским обликом животного и его бездонными глазами цвета шоколада, молящими о помощи. Один неверный шаг и мне крышка. Но только я собралась рассыпаться на части и телепортироваться в дом, как хищник еще протяжнее взвыл, а потом перекатился на спину, открывая пузо и выказывая максимальную покорность. Вот же черт! На задней лапе животного капкан до кости разорвал плоть, и кровь сочилась алыми сгустками, пропитывая все вокруг. Что же делать? Ай, ладно, была, не была.

— Если цапнешь меня, я не задумываясь тут же добью тебя, понял? — ага, если успею, но вслух этого говорить уже не стала. Хищник же только продолжал скулить и глазами умолять меня о помощи.

Осторожно, чтобы не спугнуть шинтару, я приблизилась к нему и, активируя заклинание левитации, максимально осторожно подняла животное в воздух. Ожидаемо, он переполошился, начал крутить головой и в панике скалить острые как бритва зубы, но я только смотрела ему в глаза и как мантру повторяла успокаивающие слова:

— Ты такой храбрый мальчик, тише-тише, сейчас Ванда тебя починит. Ладно? Не бойся, я не кусаюсь. Вот, бери пример с меня. Ну-ну, сейчас станет полегче.

Но самое страшное меня ждало впереди. Когда мы прибыли к дому, и я разместила шинтару на веранде, мне нужно было окончательно вырубить его, а для этого мне необходимо было притронуться к голове опасного хищника. Практически самого опасного на всем Асахо, с обманчиво ангельской внешностью, но таким кровожадным нравом, что и не описать.

Но я сделала это. Медленно-медленно, но я все-таки протянула руку, смотря прямо в шоколадную глубину глаз шинтару, пока наконец не прикоснулась к мягкой шерстке. Секунда и животное оказалось в отключке, ну а я, как можно скорее, приступила к делу. Врачеватель из меня был так себе, но кое-что я все-таки умела. Таким образом уже через тридцать минут, задняя лапа шинтару была освобождена из капкана, промыта, обеззаражена, зашита, обработана заживляющим средством и перебинтована. Я могла бы применить лечебную магию, но, увы, сейчас во мне бурлило столько разрушительной силы Хаоса, что я не хотела рисковать и причинять еще больший вред животному.

Убедившись, что шинтару в порядке, я собрала свой лекарский чемоданчик и, вновь активируя заклинание левитации, подняла хищника в воздух и доставила его за пределы своего леса, туда, где ему не будет грозить очередной капкан.

А потом я вернулась в дом, поужинала той самой куропаткой, что мне на днях притащил Аль-Надир (ну так не пропадать же добру, в самом деле), приняла душ и легла в постель, погружаясь в свои бесконечные ночные кошмары, где умирают наши дети и Сорос все хохочет и хохочет надо мной.

Если бы было только с кем разделить свою боль. Если бы было на кого положиться. Если бы меня в этой жизни хоть кто-то бы по-настоящему любил, то было бы проще, а так, только терпеть и верить, что однажды, воспоминания поблекнут в памяти, а душу перестанет щемить от тоски по тем, кого уже не вернешь…

А утром, выйдя на веранду и потянувшись, я вдруг вновь оцепенела от ужаса. Ибо на меня из лесной чащи смотрели два шоколадных глаза того самого шинтару.

Загрузка...