Я – наложница для прайма

5.

Только когда за спиной захлопывается дверь аукционного зала, с меня сдергивают повязку и развязывают руки. Я, потирая затёкшие запястья, встречаюсь взглядом с кирсанкой, приведшей меня сюда.

– Пойдёмте, айли Риана. Я переодену вас в подобающую вашему положению одежду, – в её зеленых глазах с продолговатыми зрачками мелькает что-то новое, подобострастное. Кажется, ещё секунда, и она склонится передо мной в вежливом поклоне.

Я с удивлением смотрю на сопровождающую меня женщину.

– Моим положением? И что у меня за положение такое, интересно?

– Вы теперь айли самого фрая Вига, – кирсанка произносит имя прайма с заметным придыханием. Брови её взымают вверх, будто она не понимает, как я могу быть не в курсе, кто он такой, и что мне это даёт. Но я не в курсе. А надо бы.

– Иии? – подталкиваю её к дальнейшим разъяснениям.

– Вы не знаете? – кирсанка кидает на меня укоризненный взгляд, – фрай Виг – член военной палаты Конфедерации, один из тринадцати маршалов Вилайской общины. Впрочем, подвластный ему сектор далёк от Земли, насколько я знаю. Видимо поэтому вы не слышали о нём, это простительно. Просто знайте, что ваше положение теперь очень высоко. Пока…

Она замолкает и поджимает губы, отворачиваясь.

– Пока я в себе, – хмуро заканчиваю за неё.

Мы входим в ту же комнату, в которой она готовила меня к аукциону.

– Не переживайте, – беззаботно улыбается кирсанка, доставая из шкафа одежду, – Говорят, фрай любит растягивать удовольствие. Не знаю почему. Поймёшь разве этих праймов. У кого-то каждую неделю по айли сгорает, а у кого-то, как у вашего, и предыдущая ещё держится.

Я замираю, распахивая рот от удивления. В первый раз такое слышу, чтобы прайм заводил одновременно не одну айли. Это он что же? Гарем собирает? Голубокровый извращенец. И та наверно уже с ума по нему сходит. Как бы мне глаза не выцарапала.

– Как предыдущую? – спрашиваю вслух, – Так бывает?

– Редко, но да, – пожимает плечами кирсанка, – Может та айли нравится ему, насколько конечно возможно понравиться прайму. Хочет подольше её сохранить, вот и взял вас как запасную.

Это безумие конечно, но я чувствую себя оскорбленной. Сначала цену сбил, взял практически со скидкой, теперь оказывается ещё и про запас. Хотелось если уж и умирать, то как-то более эксклюзивно что ли. Подумав о прайме, ощутила на языке вкус его крови, и это воспоминание принесло небольшое удовлетворение. Если он хотел сделать свою жизнь удобней, то сильно ошибся, выбрав меня.

Кирсанка меж тем бойко порхала вокруг, облачая меня в закрытое бирюзовое платье в пол. Легкая, удивительно мягкая ткань приятно холодила кожу и облегала так, что, скрывая всё, подчеркивала каждый изгиб. Длинные рукава, прячущие даже запястья, воротник-стойка, плотно обтягивающий шею, молния сзади вдоль всего позвоночника. Меня словно засунули в идеально подогнанный футляр. Я бросила на своё отражение критический взгляд. Удивительно, как можно быть настолько одетой и одновременно чувствовать себя практически голой. Думала, что и шагу ступить не смогу в этом обтягивающем меня как вторая кожа скафандре, но ткань послушно растягивалась при ходьбе, не причиняя никакого дискомфорта. Хм, модифицированная наверно. На Земле я подобных материалов не встречала.

После переодевания кирсанка усаживает меня перед зеркалом и начинает поправлять макияж, хотя на мой взгляд придраться не к чему. Я наблюдаю за женщиной сквозь отражение и почему-то не нахожу в себе смелости спросить ещё что-то, хотя в голове роится тысяча " как" и " почему". Наверно, их просто слишком много. Хочется узнать о фрае Виге, но что именно? Скоро я сама его увижу. Что-то про то, как живут и что должны делать айли, или наложницы? Мне это тоже и без неё объяснят.

– Вы очень красивы, айли Риана, – произносит кирсанка, внимательно разглядывая меня в зеркало.

– Готова? – дверь в комнату приоткрывается, и на пороге показывается аукционист. Спрашивает он у кирсанки, меня не удостоив даже взглядом.

– Ещё чуть-чуть. Прическа, – отвечает ему женщина, кивая на мой уже не настолько идеально-гладкий хвост.

– Быстрей давай, там фрай Виг решил сам её забрать. Ждёт, – мужчина произносит это и тут же исчезает, хлопнув дверью.

А кирсанка начинает заметно суетиться. То ли мне передается её нервозность, то ли добивает осознание, что сейчас я увижу наконец своего как ни крути господина, но сердце в груди начинает биться немилосердно чаще, больно ударяясь о ребра. И никакие внутренние приказы успокоиться не срабатывают.

По коридору к выходу я бреду за кирсанкой на ватных ногах, периодически замедляя шаг. Моя спина такая ровная от напряжения и попытки сохранить достоинство, что можно всерьёз заподозрить, что я проглотила кол. Сил озираться по сторонам просто нет. Всё как в тумане. Лишь дверь мелькает впереди, и я всё ближе к ней, словно мотылёк к огню.

Нам открывают гвардейцы, первой выходит кирсанка. Затем ступаю я и тут же жмурюсь от непривычного слишком яркого голубого солнца. Моргаю, пытаясь побыстрее адаптироваться. В уголках глаз собираются слёзы, отчего картинка окончательно расплывается.

– Фрай Виг, ваша айли, – слышу заискивающий голос кирсанки и, щурясь, пытаюсь рассмотреть высокую тёмную фигуру передо мной. Глаза потихоньку привыкают к иному освещению на этой планете. И я застываю, не в силах перестать разглядывать его.