Я — полукровка. Академия Млечного пути

Глава 18. Тайное всегда становится явным

— Рия, что будешь пить? — Гидеон склонился надо мной, расположив одну руку на спинке дивана, а вторую на столешнице.

Я растеряно окинула взглядом практически заполненный посетителями бар. Дорога сюда для меня промелькнула, будто во сне. Я, вроде бы, даже о чём-то говорила с Гидеоном, но совсем не помню, о чём. Все мои мысли занимало то, что произошло на полигоне. Полчаса назад я чуть не убила Гидеона Найта. Того, кто разгадал мой тщательно скрываемый секрет.

Мне ничего не оставалось, кроме как собрать остатки магии в соларе и дать по альбиносу выжигающий импульс. Я понимала, что сил не осталось и план этот просто самоубийственен. Но, оставив Найта в живых, я подписывала смертный приговор папе. Гидеон опередил меня. Заметив разгорающуюся в руке звезду, он молча расстегнул рубашку, распахнул её на груди и, могу сказать точно: там, на крошечном полигоне, в ту самую секунду небо раскололось пополам. Потому что я больше не была одна. На коже Гидеона тускло переливалась особая метка, чёрное солнце, укрытое белыми крыльями.

Это немыслимо, не поддавалось логике, и было попросту невозможно. Но было же, было!!!

И это означало лишь одно.

Гидеон Найт — люмен.

Точнее, такой же, как и я, люмпир — полукровка-вампир.

От испытанного шока я впала в какой-то ступор. И, видя моё состояние, а так же то, что убивать его я теперь точно не собираюсь, Гидеон предложил мне выпить. Прийти в себя за кружечкой чего-нибудь бодрящего.

И вот я, вроде бы, сижу в уютном баре, а мысленно — продолжаю плавать в какой-то прострации.

— Понятно, выберу на свой вкус.

Гидеон ободряюще подмигнул мне и отошёл к барной стойке. Я проводила его осоловелым взглядом, попутно, уже по вбитой на подкорку привычке, присматриваясь к присутствующим.

Глаза едва угадывали знакомые лица: парень из кампуса, старый преподаватель с гладкой, как доска, макушкой, девушка из деканата, тараторка Лиззи. Последняя радостно помахала мне рукой, я кивнула в ответ. Если, конечно, можно считать за кивок то вялое движение головы, которое я совершила.

Единственное, что сейчас ощущалось настоящим — это боль от ударов, что нанёс мне Билл. Регенерация уже работала, но на то, чтобы сошли все синяки и порезы от когтей, нужно время. По уму, мне бы обратиться в лазарет, но тогда это дело попало бы на рассмотрение к ректору. Что означало автоматическое отчисление.

Потому я лишь зябко закуталась в наброшенный на плечи китель Найта. Мой оказался изодран в лохмотья, а рубашка, стараниями Билла, лишилась всех пуговиц.

Я бросила ещё один вороватый взгляд вокруг — народу набилось под завязку, но никто не обращал внимания на мой потрёпанный вид. Всем было глубоко плевать, где я получила свои синяки и ссадины. И даже встреченный тут магистр удостоил нас лишь скучающим взглядом.

— Вот, — Гидеон поставил передо мной огромную кружку с чем-то ароматным и горячим. — Мигом мозги прочистит и настроение поднимет!

Я вцепилась в эту, больше похожую на супницу, чашку, как за спасательный круг. Надеялась, что жар от неизвестного отвара прогонит туман, что витал сейчас в моей голове. Я сделала осторожный глоток, но всё равно обожглась и закашлялась.

— Не торопись, у нас целый вечер впереди, — Гидеон сел напротив и принялся рассматривать окружение. Пару раз кивнул кому-то знакомому.

Но я бы не сказала, что альбинос по-настоящему расслабился. Было в нём что-то хищное, опасное. И это его радушие, забота — она трогала, но параноик во мне уже подбирался к тревожной кнопке.

— Не понимаю, — прокашлявшись пробормотала я.

— Чего именно? — Найт подался вперёд и, поставив руки на столешницу, сплёл пальцы в замок.

— Ничего, — честно призналась я. — У меня столько вопросов к тебе, что я просто потерялась.

И я беспомощно взглянула на собеседника. За всё время в Академии никто не видел меня в таком состоянии. И бессмысленно уже было закрываться от Найта, оставалось лишь убедиться в том, что он на моей стороне. Хотя как могло быть иначе, ведь мы оба люмпиры!

— Начни с того, что вертится на языке, — с интересом разглядывая меня, предложил Гидеон.

Я бросила взгляд по сторонам, перегнулась через стол и, чуть ли не столкнувшись нос к носу с альбиносом, выдохнула:

— Почему твоя метка не горит? Она же должна светиться солнцем, а у тебя она чёрная.

Гидеон, прищурив глаза, хитро смотрел на меня. И молчал. А я не понимала, как при всех отличиях внешности я никогда, ни разу не подозревала его. Вот уж кто действительно не прогуливал пары по искусству конспирации в орденской школе. Точно! И почему я его никогда не видела в нашей учебке? Чем дольше я смотрела в красноватые глаза люмпира, тем меньше он мне нравился. Но больше всего удивляло молчание солара.

— Вопрос не в бровь, а в глаз, Рия, — Найт, усмехнувшись, откинулся на спинку дивана. — Посмотри на меня, я же ошибка природы. И она же лишний раз это подтвердила, когда метка не загорелась.

От горечи в его словах мне захотелось извиниться за свой бестактный вопрос и ужасные мысли. Но я и подумать не могла, что метка истинного, которую Орден ставит полукровкам, вводя их в общество чистокровных люменов, может не вспыхнуть. Тем самым клеймя недостойностью.

— Прости, — я протянула руку и накрыла его ладонь. — Я тебя понимаю.

— Тоже изгой? — подняв бровь, спросил Найт.

— Что-то вроде того. Если не выполню одно задание для Ордена, пострадает близкий мне человек, — немного уклончиво ответила я.

— Как это похоже на наших светозарных, — криво усмехнулся Гидеон. — Манипулировать уязвимостями, чтобы принудить выполнять грязную работу. Погоди, так ты для этого вломилась в библиотеку? Фолианты люменов?

"Лучистая, да этот парень просто гений анализа!" — я еле удержалась, чтобы не закатить глаза.

— Ага, — кивнула я и поспешно спряталась за кружкой.

Про дополнительное задание я, естественно, рассказывать ему не стала. Не то, чтобы я чувствовала угрозу со стороны Найта, но и доверяться ему только потому, что мы с ним одного племени — по крайней мере, глупо.

— Поможешь? — сделав глоток ароматного взвара, спросила я.

— Дай угадаю, — альбинос снова придвинулся к краю стола, — фолианты надо уничтожить, а не выкрасть?

Я молча кивнула, мысленно поразившись осведомлённости Найта.

— А предварительно узнать, кто с ними работал, так? — продолжил удивлять меня он. — И устранить тех, кто хоть что-то раскопал?

Гидеон навис над столешницей, пристально глядя мне в глаза и, не спросил, добил следующим вопросом:

— Рия, ты убийца?

Взвар, только что бывший таким приятным и уютным, пошёл у меня носом. Как там сказал Найт? Не в бровь, а в глаз. Я понимала, что он спросил мою специализацию, но почему-то в его исполнении это прозвучало, как обвинение. И я никогда не задумывалась о том, что действительно мне предстоит сделать. Хладнокровно и без сомнений. А готова ли я к этому?

— Пока мне необходимо лишь уничтожить источники информации, — придав голосу твердости, ответила я. — Так ты поможешь?

— В такой постановке вопроса — нет, — и он хитро улыбнулся, довольный тем, как я шокировано раскрыла рот.

Что правда, то правда — я не ожидала отказа.

— Но у меня есть идея, как и тебе выполнить задание, и ценные реликвии сохранить, — разглядывая посетителей, ответил Гидеон. — Я слышал, Марисоль в качестве наказания назначила тебе отработку в библиотеке? Это нам на руку.

И он замолчал, видимо, обдумывая детали своего плана. Когда молчание слишком затянулось, я нервно заёрзала на диване, привлекая внимание Найта:

— Так, значит, я могу на тебя рассчитывать?

— Да, — кивнул он, по-прежнему глядя мимо меня, в зал бара.

— Спасибо, — выдохнула я и, расслабившись, решила поинтересоваться. — А у тебя какое задание?

Гидеон медленно перевёл на меня взгляд и уставился так, будто перед ним когтемаха заговорила.

— Не отсвечивать, — на полном серьёзе выдал альбинос.

— В смысле? — я нахмурилась, не понимая, к чему ведёт Найт.

— В прямом. Мой отец дал мне единственное задание — сделать так, чтобы он забыл о моём существовании.

— Как отец? — опешила я. — Погоди, но ведь… — я даже лоб потёрла в неосознанной попытке ускорить мыслительный процесс, — но ведь у полукровок люмены — матери. Иначе не смешать гены. Или смешать? Я запуталась.

В который раз за вечер я непонимающе взглянула на Гидеона. Да он не просто ошибка природы, как сама себя назвал, а целый кладезь сюрпризов.

— Правила существуют, чтобы их нарушать, — хмыкнул Гидеон, крутя в руках подставку под напитки. — Моя мать вампирша, и всю беременность её поили кровью отца. Она умерла в родах, а я появился вот таким. Без солара, без способностей вампира, никаким. Отец какое-то время пытался найти во мне что-то уникальное, но когда даже метка не засияла, просто выслал меня из резервации. Отдал на попечение ковену ведьм, — на лице Найта застыла отрешённая маска, будто он и не о себе говорил.

Но я знала, сколько боли за этими словами. Каждое произнесённое им слово отдавалось в моей душе обидой за того ни в чём не повинного мальчика, от которого отвернулся собственный отец. И тут же память услужливо подкидывала моменты, когда меня, так же, как и Гидеона, втаптывали в грязь, просто потому, что не такая, как они, чистокровные. Но у меня была семья, а Найт был совсем один.

— Я одновременно представляю и не представляю, через что тебе пришлось пройти, — осторожно произнесла я, боясь обидеть альбиноса своими словами. — Об отношении к люмпирам ты и так знаешь, но меня всё-таки поддерживали и родители, и брат. Лишь благодаря им я не сошла с ума.

В этот момент Гидеон наконец-то взглянул прямо на меня. Его обычно бывшие прозрачно-красными глаза потемнели до тёмно-вишнёвого цвета. И эта метаморфоза по-настоящему пугала.

— В том-то и проблема, Рия. Не у всех в резервациях есть поддержка семьи. Ты даже по меркам люмпиров — счастливица. А скольких полукровок воспитывают в стенах Ордена? От скольких отрекаются их матери, как только перережут пуповину?

На секунду мне показалось, что всё в баре затихло, отдалилось, погрузившись в какой-то сумрак. Мы с Найтом словно были одни в центре жуткой пустоты. Но я, как загипнотизированная цепким взглядом альбиноса, не могла отвести от него глаз.

— Большинство, — сглотнув, ответила я. — Практически всех полукровок их матери сразу отдают на попечение Ордена.

Мне всегда казалась дикой такая практика. Как можно отдать своего ребёнка, лишать его материнской любви, заботы и обрекать на бессердечное воспитание смотрителями в орденской учебке?!

Видимо, что-то в моей реакции удовлетворило Гидеона. Он снова хмыкнул, правда, в этот раз как-то одобряюще, будто разделял мои эмоции. Отвёл взгляд, и морок, что сковал мои мысли, отступил. Меня окружили прежние звуки, что наполняли бар, а до меня только дошло, что я всё это время даже дышала через раз.

— Что это было, Гидеон? — вскинулась я на него.

— Ты о чём? — удивлённо приподнял бровь альбинос и, переведя взгляд мне за спину, широко улыбнулся. — Привет, Лиззи!

Мимо меня проскользила юпирианка и плюхнулась рядом с Найтом, прижавшись к его боку. Учитывая, что Гидеон сидел, закинув одну руку на спинку дивана, со стороны теперь казалось, что альбинос приобнял девушку.

— Привет! А я всё смотрю-смотрю, думаю, дай, подойду поздороваться! Я же вам не помешала? — и она бросила на меня немного ревнивый взгляд, от которого мне захотелось фыркнуть.

— Совсем не помешала, — добродушно ответил Найт, продолжая обворожительно улыбаться Лиззи. — Вот, знакомлю Рию с хорошими заведениями. А то она после тренировок на полигоне еле ноги переставляла.

— Аурия, зачем же себя так изматывать? — воскликнула Лиззи. — Учёба только началась, а ты вон, уже комплект формы уничтожила. Зайди ко мне завтра, я тебе выпишу разрешение на выдачу нового. О, привет!

Юпирианка перевела взгляд куда-то за меня и резво помахала ладошкой. Ничего не имела против этой поистине "воздушной" девушки, но в данный момент хотела бы, чтобы она оставила нас с Гидеоном одних. Именно такой посыл я вложила в свой взгляд, направленный на альбиноса.

Найт театрально вздохнул, будто я принуждаю делать его тяжёлую работу, и кашлянул, привлекая внимание Лиззи:

— На самом деле, ты немного не вовремя. У нас тут еще и семейные вопросы.

Лиззи вопросительно округлила на меня глаза, потом взглянула на Гидеона, который скрыл лукавую улыбку, прикрывшись ладонью.

— Так вы из одного ковена? Ой, я же не знала! Да и Гидеон никогда про тебя не говорил, — принялась растерянно тараторить юпирианка. — Жаль, конечно, я хотела обсудить вопросы бала, но раз вы заняты, то я, пожалуй, пойду.

Она неловко поднялась с дивана, бросила последний взгляд на Найта и неуверенно повторила:

— Ну, я пойду?

— Я тебе потом наберу, — кивнул Гидеон, протянул руку и ободряюще сжал ладошку Лиззи.

Та моментально вспыхнула алым румянцем и, с уже явно поднявшимся настроением, отошла от стола, а потом и вовсе покинула бар.

— Ну, и зачем ты выгнала мою очаровательную подругу? — на лице альбиноса вновь появилась хитрая полуулыбка.

— Не я, а ты. Да и не настолько она тебе нравится, — прищурившись на собеседника, спросила я.

— Почему же? — с показной оскорблённостью вскинул брови Найт. — Лиззи очень приятная девушка, и она первая, кого моя внешность никак не шокировала. Она сразу приняла меня таким, какой я есть.

— Первая, но не последняя, — продолжая с сомнением смотреть на него, прокомментировала я.

— О чём ты?

— О том, что ты удивительно легко располагаешь к себе людей. Я видела тебя в кругу друзей. Они же все к тебе тянутся! И Данте… Он же полностью тебе доверяет!

— Что ты хочешь этим сказать? Что я каким-то образом манипулирую людьми? — Гидеон нахмурился и вновь придвинулся к столу. — А не может быть такого, что я просто такой человек? Я просто стараюсь относиться ко всем так, как хотел бы, чтобы относились ко мне. Может быть, поэтому ко мне и прислушиваются? Рия, тебе не кажется, что ты параноик?

Я недоверчиво глядела на Найта. С одной стороны — все мои подозрения не имели под собой никаких доказательств и разбились о только, что приведённые доводы. А с другой — чуйку не обманешь.

— А Билл и его прихвостни? Перед тем, как уйти с полигона, ты же к каждому зачем-то подошёл! — я решила зайти с другой стороны.

Гидеон недовольно вздохнул, уставился в стол, пару раз прокрутил подставку, а потом, так и не смотря на меня, проговорил:

— Я просто проверил, не грохнула ли ты легатов в пылу боя. Надо же было понять, куда тебя вести — в бар или до ближайшей телепортационной станции.

Я открыла рот, чтобы сказать, что не верю ни единому его слову, но в этот момент почувствовала знакомый толчок солара в груди. Радостный в своём ожидании. Резко развернулась к входу и столкнулась взглядом с зеленью глаз Данте. Злющего и крайне недовольного, явно пришедшего по мою душу. Из-за его спины робко выглядывала Лиззи и показывала в нашу с Гидеоном сторону.

— Я же говорил, зря ты её прогнала, — раздалось за моей спиной, и Найт, наконец, пригубил свою газировку. — Сидела бы она с нами и никто бы тебя тут не нашёл бы. Эх, хороший был вечер.

Я бросила на него испепеляющий взгляд.

— Мы не договорили, и не думай, что я удовлетворена…

— Удовлетворена чем, марэ Ригару? — Лорк материализовался рядом с нашим столом, как грым из шкатулки.

Когда только успел, секунду назад у двери же стоял!

— Ответами маара Найта, — я перевела взгляд на Данте. — Магистр, чем обязаны?

Вампир окинул меня взглядом, отдельно остановившись на разорванной рубашке, выглядывающей из-под кителя Гидеона. Я искоса посмотрела на альбиноса — тот не торопился вмешиваться и что-то объяснять, с интересом наблюдая за действиями Данте.

— Полагаю, что дракой на полигоне? — вопросом на вопрос ответил мне Лорк. — Вынужден прекратить ваше свидание…

— Да это и не свидание… — перебила я его, но тут же была и сама перебита магистром.

— Марэ Ригару, пройдёмте со мной для выяснения обстоятельств. Гидеон, тебя я вызову отдельно, будь на связи.

Отчеканив последнее, Данте протянул мне руку. И по его взгляду было понятно — пререкаться не стоит. Я проигнорировала предложенную ладонь, поднялась и огляделась. Как и думала — посетители бара притихли и ждали развития событий.

— До свидания, Гидеон, Лиззи, — дабы сохранить лицо, я максимально спокойно попрощалась с остальными и двинулась к выходу.

— Увидимся, — с беззаботностью в голосе бросил мне в след Найт.

Я усилием воли подавила желание развернуться и высказать Гидеону всё, что думаю о его веселье. Уверена, этот проныра из любой ситуации ужом выскользнет. Просто потому что у Данте к нему огромный кредит доверия. А мне вот сейчас придётся искать весомые оправдания своему виду.

Мы молча вышли из бара. Так же молча прошли несколько метров в сторону административного здания факультета. Пока не поравнялись с переулком. Данте, шедший позади, резко рванул меня на себя и затащил во тьму между зданиями.

— Да сколько можно, у тебя что, фетиш какой-то на подворотни? — только и успела возмущённо выдать я.

— Я же просил тебя, — проигнорировав мой возглас, Данте прижал меня к стене. — Просил тебя не вляпываться в неприятности!

— Так я же ничего не сделала, — я, как завороженная, следила за его глазами, в которых расползалась тьма, такая знакомая и, словно бы, близкая для меня. — И помощи твоей не просила.

— А это тогда что? — он с очевидной злостью сорвал с меня китель. — Скажешь, шла-шла, упала, рубашку разорвала?

— Да! Да, именно так и было! — я с силой оттолкнула его от себя, заставив сделать несколько шагов назад. — Что тебе надо, Данте? — прилив злости развязал мне язык, и я выпалила. — Есть обвинения, предъяви! Но хватит уже этих качелей! Я тебя не понимаю! Я хочу тебя понять и не понимаю! Ты то зовёшь меня, то отталкиваешь, то снова я тебе нужна, а через день — ты меня игнорируешь! Как я могу прислушиваться к человеку, мнение которого меняется чаще, чем окрас хамелиора?!

Я с гневом уставилась на магистра, а его лицо в этот момент скривилось, будто я ударила в болевую точку. Он зажмурился и потёр переносицу, мотнул головой и снова посмотрел на меня.

— Темнейшая, как же с тобой сложно! — наконец, выпалил он. — Я пытаюсь уберечь тебя. Не от себя, а от проблем, что я несу с собой!

— Да зачем тебе это? — я даже руками всплеснула. — Кто я тебе, простая легатка, вечно путающаяся под ногами!

Данте шагнул вперёд, загнав меня в ловушку своих рук. Склонил свою голову и прижался лбом к моему лбу.

— Просто ты сводишь меня с ума, — тихо проговорил он. — Впервые за долгое время мне стал дорог ещё кто-то, кроме сестры. И я… — он тяжело сглотнул. — Я не могу объяснить, как такое возможно. Как возможно испытывать такое к человеку, которого знаю всего пару дней. За которые ты столько раз выводила меня из себя, что тебя проще придушить, — он криво усмехнулся, вызывая понимающую улыбку и у меня. — Но я знаю одно — останься ты рядом со мной и тебе грозит серьёзная опасность. И меня от этой мысли просто выворачивает, ломает…

Он замолчал, тяжело дыша и закрыв глаза. А я поверить не могла в то, что слышала. Это он, магистр Данте Лорк, так признался в симпатии ко мне? Но вместо привычного ехидства и злости в его сторону внутри меня шевельнулась… Нежность? И это ещё больше удивило меня.

— Данте, я не понимаю, о какой опасности ты говоришь? Пока единственное, что мне угрожает — это твоё раздвоение личности, — несмотря на проснувшиеся в душе чувства, я постаралась сохранить трезвость рассудка. — Ты же видишь, я вполне могу за себя постоять.

Лорк распахнул глаза, и в них я увидела всепоглощающую тоску и безысходность. Данте словно полностью раскрылся передо мной, откинув все свои маски.

— То, что грозит тебе, будь ты рядом со мной, раздавит тебя сначала морально, а потом и физически. И самое ужасное то, что я не могу защитить тебя. Потому что передо мной стоит выбор — либо ты, либо сестра. Будь ты в моей ситуации, чтобы выбрала ты?

Он выжидающе смотрел на меня. Я видела в его взгляде надежду на ответную откровенность, но не могла себе этого позволить. А потому, несмотря на похожесть чувств, что грозились вырваться из меня, я скептически приподняла бровь и, как можно более ядовито, ответила:

— Слушай, это всё, конечно, ужасно трогательно, но почему я должна вникать в твои проблемы? Ты говоришь о каких-то чувствах ко мне, при этом держишь меня на дистанции, прикрываясь какой-то мифической угрозой. Сказать, что вижу я? Я вижу попытку манипулировать. Тебе я интересна, как объект изучения. И ещё моя кровь тебя очень влечёт. Всё. И знаешь, что? Я тебе не верю, и тем более — ничего к тебе не чувствую! — я злилась на себя за то, что говорила, но по-другому просто не могла.

Солар в этот момент обиженно вспыхнул, отдавшись болью в груди. Не понравилась моя ложь. Но и признаваться в том, что у меня тоже срывает тормоза от его близости, что я злюсь, когда вспоминаю о нём и его невесте — это расписаться в собственной слабости. А мне быть слабой никак нельзя.

В этот раз Данте удивил меня. Вместо вспышки гнева он молча отодвинулся от меня, поправил на мне рубашку и взглянул в глаза:

— Конечно, ты ничего ко мне не чувствуешь, — в его взгляде я чётко прочла, что он не верит мне. — И это хорошо. Внушай себе именно эту мысль — и тогда я буду за тебя спокоен. В конце концов, знать, что с тобой всё в порядке…

В отдалении раздался чей-то голос, настойчиво зовущий магистра.

— Я тут, — с явным сожалением откликнулся Лорк. — Что случилось?

В проёме показался всклокоченный парнишка в униформе медклерика.

— Магистр, легат Билл Кельдброк пришёл в себя! — доложился он, бросая на меня любопытный взгляд.

Данте в один миг преобразился — вновь стал тем магистром, которого привыкли видеть в кампусе. Спокойный, собранный, излучающий уверенность. Он сбросил с себя форменную мантию, накинул мне на плечи. То ли пряча от взглядов медклерика, то ли проявляя заботу.

— Хорошо, я сейчас подойду, — он провёл руками по моим плечам, вроде как поправляя одежду, но я даже сквозь слой ткани почувствовала, насколько горячи его ладони. С какой силой он сжимает меня, будто бы боясь отпустить. — Проведите марэ Ригару до места её проживания. Пока мы не разберёмся, что произошло на полигоне, никому не стоит ходить по кампусу в одиночку.

Он нехотя развернул меня в сторону работника, сам же двинулся в направлении, где располагался полигон.

А я обняла себя за плечи, всё ещё ощущая жар от прикосновений Данте, и почувствовала себя бессовестной врушкой. Не будь здесь клерика, я бы бросилась вдогонку и, скорее всего, рассказала о том, что чувствую, как на духу.

— Марэ, вы идёте? — из моих невесёлых раздумий меня выдернул встревоженный голос медработника. — Или вам плохо?

— Нет, — я мотнула головой и повернулась к парню, который казался не намного старше меня. — А что вообще произошло? Из-за чего такая суета?

— Да рядовая драка, — хмыкнул в ответ тот. — Шайка местного задиры с кем-то поспорила, огребла и только сейчас начала приходить в себя.

— Да? И уже известно, с кем они сцепились?

— В том-то и проблема, — развёл руками клерик. — Они ничего не помнят.