Голубой сакрин вошёл в купальню, цокая копытами по металлическому полу. В руках у него было полотенце и ласты, а на лице — дыхательная маска: ему не хватало стандартной концентрации кислорода в атмосфере корабля Гроноса, оптимальной для таких существ как стигмы. Подрегулировав чешуйчатой рукой показания генератора, он отстегнул маску и облегчённо вздохнул. «Ненавижу эти маски», — подумал он, кладя назойливое приспособление на бортик бассейна.
Вдруг из воды показалось фиолетовое щупальце… и утащило маску под воду! Стоявший спиной к бассейну сакрин ничего не заметил и как ни в чём не бывало направился на другой его конец.
«Что это?» — раздумывал флекс, вертя щупальцами маску. Он просто хотел исследовать борт бассейна, в котором оказался, проплыв по тоннелю, и случайно наткнулся на незнакомый предмет. Так и не сумев определить, что за штуку он нашёл, старый флекс решил показать её саркисоиду. Он хотя бы не слепой и посмотрит, что это за вещь. Флекс чувствовал, что дышать становится всё труднее. В этой воде содержалось слишком мало кислорода. «Надо уплывать, — решил он. — А то ещё задохнусь здесь». И тут как раз он ощутил вибрацию: в бассейне кто-то есть! Старик поспешно направился к сливному отверстию.
Луксонт уже почти похоронил мысленно своего друга, когда вода в бассейне заколыхалась, и оттуда вынырнуло щупальце, держащее какой-то предмет.
— Флекс!
Зрение практически полностью возвратилось к саркисоиду, и он смог сразу же увидеть. Задыхаясь от радости, он взял щупальце и помог другу вылезти из воды.
— Тебе уже легче? — пробулькал тот.
— Я сам в таком же шоке, — признался Луксонт. — Не понимаю, что со мной произошло. Регенерация вдруг… Я не знаю. Очнулся после пытки, и почти ничего не болит. Только зрение не совсем ещё восстановилось. И солнечный приёмник… А это ещё что у тебя?
На долгие рассуждения о собственном состоянии у саркисоида времени не было.
— Вот штука… — слегка смущённо сообщил флекс, показывая Луксонту свою находку. — Нашёл около бассейна. Не знаешь, что это может быть?
— Да это же кислородная маска! — обрадовался саркисоид. — Флекс, милый! Ведь я теперь смогу дышать под водой, и в коридорах корабля не придётся задыхаться. Спасибо тебе!
— Там кто-то плавал в бассейне. Наверное, он и оставил её, — рассказал старик.
— Надеюсь, они не успеют догадаться, — нахмурился Луксонт. — Как ты думаешь, этот кто-то уже ушёл? Потому что нам пора! Корабль должен быть сейчас на Фантропи.
— Уже, ты уверен?! — флекс выпустил от волнения струйку воды из отверстия на макушке.
Саркисоид принялся подгонять маску себе по размеру. Благо, что она подошла. Потом он взял флекса на руки и уже собирался погрузиться в бассейн, когда старик вновь заговорил:
— Ты знаешь, куда идти?
— Не волнуйся, я всё разведал вчера.
— А скафандр?
Луксонт замер, наклонив голову на бок.
— Зачем скафандр? — не понимая, переспросил он.
— Ты серьёзно? Собираешься выйти на чужую планету нагишом? — булькающий голос амфибии звучал встревоженно. — Ведь я один не смогу добраться до воды. Тебе придётся нести меня на руках, и каким же образом…
— Но флекс, мы с тобой дышим одним воздухом и плаваем в одной воде. При одной температуре.
— Дело не в атмосфере, да и на тебе ведь кислородная ма… — старик говорил ещё что-то, но саркисоид не стал его слушать и, прижав к груди, быстро нырнул.
Всю дорогу по тоннелю щупальца лезли Луксонту в лицо, но он крепко держал флекса, не позволяя вырваться. Похоже, что тот расхотел вдруг плыть. Даже булькал от возбуждения что-то на своём. Наконец они вынырнули, и только тогда старый флекс притих. К счастью, в купальне было пусто. Наверное, потерявший маску позвал на помощь и ушёл.
— Никого, — прошептал Луксонт.
— Послушай меня, Кси, подожди. Тебе нужно найти скафандр, — флекс снова принялся за своё.
— Да ладно. Корабль должен приземлиться у воды, — торопливо шептал саркисоид. — Я только выпущу тебя в воду и сразу вернусь.
— Ты — что?! — струйка воды попала ему прямо в лицо, заставив зажмурить глаза. — Спасёшь меня и отправишься умирать в объятия этого маньяка?!
— Тише ты, флекс, нас услышат. Это на случай, если я не смогу жить на твоей планете.
— Маловероятно, что ты сможешь на ней жить… На это рассчитывать нельзя, говорю же, найди скафандр! Тебе помогут на Фантропи, ты тоже можешь бежать!
— У нас нет времени. Мы не знаем, сколько «Хайрон» пробудет на Фантропи, — привёл аргументы Луксонт. — Нас успеют обнаружить, если будем тут шариться. И тогда не спасётся никто.
— Да постой же…
Саркисоид слишком торопился спасти друга. Они отправились в путь по коридорам корабля, и флекс замолчал. Похоже, что отказываться от собственного спасения он всё-таки не собирался, хотя и жалел товарища. Слишком сладка была вновь обретённая надежда…
Саркисоид вздрогнул: ему показалось какое-то движение за дверью, мимо которой они шли. Обернувшись, он застыл на месте от изумления. Из-за небольшого окошка на друзей глядел зачарованный мир… Пол внутри отсутствовал: вместо него только нежно-зелёное покрывало из травы и ползучих лиан, проступающее сквозь сгустки тумана. По стенам взбирались цепкие лианы, с потолка свисали зелёные и фиолетовые ветви с яркими плодами. Некоторые деревья цвели, по другим карабкались инопланетные животные. Большое крылатое насекомое бесшумно приземлилось на стекло… и его вмиг слизнул чей-то длинный язык. По ту сторону двери стояло существо неизвестной расы. Оно пристально разглядывало друзей. «Неужели нас поймают?.. — холодея, размышлял Луксонт. — Если это не слуга Гроноса, то почему он живёт в таких комфортных условиях?» Но тут его взгляд упал на замок в двери: существо было заперто!
— Вы кто? — осведомилось оно, приникнув к двери и не сводя взгляда с беглецов.
— Мы… — растерянно проговорил Луксонт, — пленники…
Почему-то он решился сказать инопланетянину правду.
— Кто там? Кто? — волновался флекс, шевелясь на его руках.
— А. Ну, тогда заходите, — к величайшему удивлению саркисоида, отвечало существо.
Луксонт потянулся было к двери, чтобы проверить, но тут же рефлекторно отпрянул: раздалось шипение, и замок задымился зеленоватым дымком.
— Попал! — продекламировало существо, разведя лапки в стороны. — Опять металлический замок поставили!
Дверь скрипнула и отворилась. Из комнаты пахнуло сырой травой и болотной тиной, да ещё чем-то незнакомым саркисоиду.
— Вот простофили! — простодушно выругалось существо. — Никак не научатся меня запереть.
— Ты… тоже пленник?! — изумлённо проговорил Луксонт.
— Я Огави, — представилось существо. — Антигм Огави. Колонизатор, — видя изумлённые лица друзей, он добавил: — Вы слышали о колонизаторах?
Луксонт что-то смутно припоминал: есть такие существа, обладающие гигантским эволюционным потенциалом. Они преобразовывают окружающую среду под свои нужды. А если среда, в которую попал колонизатор, слишком отличается от оптимума, он погибает, породив другие существа, более адаптированные к ней. Колонизаторы способны таким образом захватывать и изменять целые планеты. Саркисоид никогда ещё не видел таких существ и представлял их себе совсем иначе. Как рой мелких насекомых, к примеру, или прорастающую повсюду плесень.
— Ты — колонизатор?.. — не верил он, разглядывая Огави.
— А что, не похож? — обиделся тот, сорвав и засунув в рот сочный фиолетовый фрукт. — Тем не менее, я — антигм с планеты Истрим.
— Но что ты делаешь у Гроноса? — спросил Луксонт.
— Сам не знаю, — ответил антигм, прожевав фрукт. — Только я его разочаровал. Сначала он пытался меня пытать. У-у, сволочь! Я это ему ещё припомню! Жаль, никто не знает, где его планета, а то бы я её специально колонизировал, пусть они все подохнут!
— А что случилось дальше? — прервал саркисоид разгорячившегося Огави.
— Что? — переспросил тот. — Да ничего. Ему не понравилось, как я всё время регенерировал после пыток, и он бросил эту затею. Только голодом меня морил… Вот результат, — он обвёл лапками свой райский сад в темнице. — Пусть благодарит, что я им весь корабль в лес не превратил! Тоже мне, маньяк!
— Значит, ты можешь в любой момент выбраться из заточения? — Луксонт показал на сломанный замок. — Что же ты не бежишь?
— А зачем? Мне и тут хорошо, — спокойно отвечал Огави. — И потом, на мою планету мы вряд ли ещё вернёмся, а на другие я выходить боюсь. Мало ли что? Не хочу перерождаться.
Их разговор прервал булькающий голос флекса.
— Мне нехорошо здесь, — сказал он, — давайте идти.
— Стоп-стоп! — остановил их Огави, когда Луксонт уже направлялся к двери. — Куда вы пойдёте? Бежать собрались?
У саркисоида похолодело внутри: неужели антигм не даст им уйти? Мало ли, что на уме у такого… странного.
— Я хотел помочь флексу вернуться домой… — открыто объяснился Луксонт. — Корабль сейчас должен быть на его планете.
— Фантропи?
Саркисоид кивнул, а Огави оглядел его с головы до ног с каким-то недобрым прищуром.
— Ну так пошли со мной! Я знаю отличный путь! — воскликнул наконец он, и Луксонт вздохнул с облегчением.
Колонизатор повёл их потайными, наверное, одному ему известными, тропами. Они пролезали через какие-то трубы, открывали проходы в стенах, где располагалось техническое оборудование. Странные машинные отсеки. Начинало казаться, что Огави знает корабль лучше самого Гроноса!
— Послушай, Огави, — обратился к нему старый флекс, обнимая щупальцами шею Луксонта, когда они карабкались вверх по перекладинам металлической лестницы.
— М?
— Может, ты мог бы достать для нас один скафандр? Ты так хорошо всё здесь знаешь…
— Нет, — сразу отрезал антигм. — Извини. Скафандров не видел.
— Как?.. — флекс так удивился, что замолк, не зная, что и сказать.
— А вот так.
— Я не думаю, что он что-то скрывает, флекс, — высказался саркисоид.
— Тогда, может… Пойми, ведь Луксонт подвергает себя опасности, — не унимался старик. — Быть может, ты мог бы выйти на планету вместо него?..
— Ни-ког-да! — чётко проговорил антигм и почему-то хрипло закашлялся.
— Ведь ты колонизатор…
— Именно потому, что колонизатор — не выйду!
Они встали на промежуточной платформе. Огави упёрся своими передними лапками в бока и, прищурившись, посмотрел на амфибию.
— Ты думаешь, пучок щупалец, что быть колонизатором так удобно? А я тебе скажу, что это. Как будто ты носишь чёртову бомбу с собой, которая в любой момент может рвануть, — он вновь прервался на кашель и, хлопнув себя по груди, продолжил: — Откуда мне знать, когда наступит предел несовместимости, и запустится перерождение? А?! Кхм!.. Да, со стороны может показаться, что даже в таком случае я выживу. Но правда в том, что то, что выживет — это буду уже не я. А совсем другая форма жизни. Так что… Если кто-то решил подвергнуть себя опасности — пускай подвергает. Без меня.
Остаток пути вверх по вертикальной лестнице беглецы молчали. Наконец, выбравшись из шахты, они оказались перед округлым герметичным люком, указав на который, Огави хрипло проговорил:
— Всё, пришли, — он почему-то отплёвывался какой-то слизью. — Вы идите, а мне, тьфу, кажется, пора, тьфу, обратно. А то уже питательная среда пошла. Щ-щас!..
Огави наклонился, из его рта вылился, наверное, целый литр слизи.
— Она такая противная… — посетовал антигм, брезгливо морщась и вытирая рот лапкой. — Сладковатая на вкус, но при этом такая гадость… Вы не представляете!
— Это не тот выход, который находил я, — заметил Луксонт.
— У того сейчас стоит охрана.
Махнув на прощанье, Огави скрылся в шахте с лестницей.
— Не благодарите! — донеслось оттуда.
От лужи на полу шёл знакомый зеленоватый дымок, и она прямо на глазах наполнялась чем-то живым и подвижным.
— Неужели… Фантропи… — запинаясь от возбуждения, прошептал флекс.
Саркисоид медленно приоткрыл дверцу люка. Из проёма дохнуло холодом. Пришелец шагнул за порог корабля и сразу ощутил, как на его руках зашевелился флекс.
— Воду видишь? — проговорил он. — Близко?
— Немного… вдалеке, — признался Луксонт.
— Какая она, моя Фантропи? Красивая? — с трепетом в голосе спросил старик, когда они отправились в путь.
Саркисоид не знал, как сказать флексу о том, что он видит. Может, это всё же не та планета? Насколько хватало взгляда, вокруг расстилалась бескрайняя пустошь. Поверхность представляла собой сплошной безжизненный желтоватый камень. Лишь река да постройки какого-то города, стоящего на горизонте у её берегов, слегка оживляли унылый пейзаж.
— Ах, почему я не могу это увидеть! — начал убиваться старый флекс.
— Вообще-то… здесь… — решился, наконец, Луксонт, — почти ничего нет.
— Значит, сейчас магнитный закат… — блаженно произнёс флекс.
— Магнитный?
— Да, Фантропи… магнитная планета, — объяснил старик. — Здесь всё живёт, подчиняясь ритму особых волн. О, какой знакомый воздух! Сохрани, Кейяр! — он ненадолго замолчал, будто прислушиваясь.
Луксонт ничего не слышал, кроме эха собственных шагов. Вдруг снова раздался взволнованный голос флекса:
— Вот… Сейчас… Я чувствую!..
До ушей саркисоида донёсся протяжный гул и грохот, доносящийся прямо из-под ног, как будто из подземных недр. Что это?! Земля начала трескаться. Луксонт сделал шаг в сторону, увидев образовавшуюся под своей ногою щель в твёрдой почве. Сначала на свет вылезли серые побеги с бутонами, которые прямо на глазах распустились, образовав над его головой сплошной щит из серебристых блестящих зонтиков. В некоторых бутонах спали животные, существа всевозможных видов, цветов, размеров… Они встрепенулись и полетели, поскакали, поползли навстречу начинающемуся дню. Длинные и толстые зелёные плети, будто проволока, прорвались из-под земли и, взметнувшись вверх, замерли в самых причудливых конфигурациях. В некоторых местах их покровы лопнули, и показался розоватый сок. Луксонт продолжал движение к реке. Мимо проносились странные, похожие на извивающиеся электрические молнии, существа. Когда они рассекали воздух, раздавался звук, похожий на треск разряда. «Да, наверное, я не смогу жить на такой планете», — с грустью подумал саркисоид, ощущая неприятное пронизывающее чувство.
Вблизи реки руки его начали непроизвольно трястись, а голова — кружиться и ныть.
— Пора прощаться, — сказал Луксонт, присев на колени.
Нужно было скорее отправляться в обратный путь. Он опустил тело амфибии в прозрачную воду, которая тоже оказалась полна жизни.
Наконец-то! Наконец-то флекс спасён. Эта планета — его родина, его дом. Здесь он наверняка быстро поправится и обретёт давно забытое счастье.
— Я так благодарен тебе, Кси! — воскликнул флекс. — Ты спас меня от гибели. Пожалуйста, береги себя! Торопись!
— О, флекс… Твоя планета такая особенная… — произнёс Луксонт, дрожа от переполнявших его чужеродных волн, точно тепло, распространявшихся по телу. — Как же ты жил на корабле Гроноса?
— Ну… Мне было непросто, — признался старик, отплывая от берега.
— Прощай, флекс! — крикнул саркисоид, осторожно поднимаясь с колен. Ему казалось, достаточно одного резкого движения, и он потеряет сознание. — Там, вверх по течению, я видел город! Может, они помогут тебе!
— Хорошо, Кси! — донёсся до него уже почти неразличимый голос флекса. — Храни тебя Кейяр!..
— Я не знаю такого… бога…
Луксонту удалось сделать не больше ста шагов по направлению к кораблю. Он бросил напоследок взгляд в сторону реки и рухнул на низкорослый серый зонтик.
— Я хотел сказать вам ещё тогда, перед облучением саркисоида, но не решился, — обратился к Гроносу голубой сакрин, сидевший за контрольной панелью корабля и ожидавший приказа к отбытию. — Этой пыткой вы больше помогли ему, чем навредили.
— Что ты имеешь в виду? Расшифруй, — заинтересовался тиран.
— Он ведь — фототроф. У жителей Саркис питание солнечной энергией тесно связано с биополем, энергия напрямую преобразуется в простраль. А перегрузка солнцем приводит к активации поля со всеми сопутствующими бонусами. Это называется — фотоактивация. Готов поспорить, он сейчас отлично себя чувствует, ваш саркисоид.
— М-да… Этого я не учёл, — протянул Гронос, задумчиво глядя в иллюминатор, за которым мерцало молниями лиловое небо планеты Фантропи. — Ты умён, Сиур. Не зря ты наш пилот.
Сакрин цокнул языком и почесал когтем свою рогатую голову.
— Спасибо, стараемся.
Антигм Огави сидел, облокотившись о переборку и уставив отсутствующий взгляд в ряды аккуратно убранных разноцветных скафандров.
— Не хватает тебе сканера, саркисоид… — на автомате пробормотал он. — Привык ведь «видеть», а не «видишь».
Взлохматив лапками хохолки на макушке, он рывком вскочил на ноги и выбежал из отсека.
— Э-эй, вы там, простофили!
Члены экипажа, снующие по коридору, обернулись на крик.
— Это ты опять, антигм? Чего бузишь? Убирайся в свою каморку! — велел один из них, подняв оружие.
Огави с готовностью выставил кверху пустые лапки.
— Да я чо? Я ничо. А у вас тут кое-кто сбежал!
— Как сбежал, кто? Куда?! — напряглись мускулистые стигмы.
— Да саркисоид один. Я только и увидел, как он выбрался из люка — и сразу вам доложил. Видите, какой я хороший? А вы — стволами тыкать. У-у-у…
— Сообщите хозяину!..
«Найдите его живым. Этого придурошного альтруиста», — произнёс про себя колонизатор, словно молитву.