Я Человек

Глава 1 ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОВЕСТИ «Я же лучше собаки...»

ОГ

— Саш, а долго твои мокрые плавки с полотенцем будут валяться в коридоре?

— Долго!

— Так, не поняла, это что за ответ? Немедленно убрать!

— Да пошла ты...

***

Скандал в семье всегда начинается на пустом месте. Распоясавшийся щенок позволил себе слишком много. Я сделала вид, что такую обиду смыть можно только кровью, и отвалила в ресторанчик поблизости — жаловаться Лехе. Наглец остался лежать плашмя на диване и не повернул даже головы. Алёшка, внимательно выслушав мой эпический рассказ про подростковый возраст в исполнении DEXа, мрачно изрёк: «Влюбился!». Кусок мяса остался на вилке и, не долетев до рта, замер.

— Да ладно! В кого?

— Ну, я-то откуда знаю. Но где-то недели две назад Мел мне рассказывал, как они измеряли длину своих членов. У моего оказался больше на 5 мм!

Я поперхнулась.

— Чего измеряли?

— Окс… Так бывает. Они мальчики. Смотрят иногда, у кого больше. Но дураки, мерили-то... хм… Короче, маленькие они.

— Так, а что ты ещё знаешь?

— Всё. А что, ещё что-то должен?

— Поехали.

— Куда?

— К вам домой, пытать твоего подростка...

***

Дознание привело к неутешительным результатам. Сашка подцепил какую-то «матрёну» в бассейне, и она явно морочит парню голову. Сообща решили пресечь безобразие и решить все вопросы с гормональной составляющей забывшего законы роботехники элемента. Мальчик DEX становится человечком у нас, хе-хе...

Ради такого случая я пошла на прямой и грубый шантаж. Всё для семьи, так сказать.

Вечером остановилась у подъезда и долго ждала. Наконец на ступеньки выкатился пожилой толстомордый дядька с седой аккуратно подстриженной бородкой и криволапой бульдожкой, неуловимо напоминающей своего хозяина. Парочка неспешно удалилась в сторону собачьей площадки, а я отправилась на дело...

— Здравствуйте, меня зовут Оксана Геннадьевна. Я из 70-й квартиры. Вы Людмила?

Высокая задастая блондинка с наращёнными волосами и ухоженными руками, в хорошем спортивном костюме, мило улыбнувшись, наивно впускает обидчивую меня.

— Здравствуйте, очень приятно познакомиться. Проходите, пожалуйста. Кофе?

— Нет. Я очень ненадолго и надеюсь на понимание. Я в курсе, что вечерами вы повадились плавать в бассейне с неким Сашей.

Лицо продолжает светиться любезностью. Ну, ничего. Это ненадолго.

— Он несовершеннолетний. А я — врач-гинеколог. Не улавливаете связи?

— Он не похож на мальчика. Не улавливаю.

— Ему пятнадцать лет, и он разумный кибермодифицированный организм. Я его официальный опекун. Опять непонятно?

Непонятливая вы моя. Ничего. Счас разъясним.

— Простите, нет. — Но любезности поубавилось.

— Я могу найти вашу историю болезни, (случайно), и она, (опять-таки, случайно!), может оказаться среди документов вашего уважаемого... Опекуна. Вы же не жена, пока?

— И что? Я здорова.

— А кто вам это сказал? Вы могли лечить гонорею несколько лет, или другие болезни. Понимаете, о чем я?

— Кажется, да. Благодарю вас… За исчерпывающую информацию.

— И я благодарю. За понимание.

Вот всегда говорила: нету у нас дураков, нету. Даже самому дремучему (дремучей) можно всё просто и доступно объяснить! Хмыкнув, попёрла домой. Хорошо родиться беспринципной стервой. Операция «Научи дурака» вступила во вторую фазу. А пока… Пока я обижена, расстроена и жду объяснений!

***

Утром мне позвонил Денис. У них мальчишник, и они позвали в баню, в субботу. Сказал, что пойду. Настроение было омерзительным. Окся уехала на работу, даже не разбудив. На столе сиротливо валялась бумажка: «Купи хлеба, сыра и колбасы. Свежих огурцов и яблок». Рядом аккуратно прижатые к чашке 20 галактов. Видимо, ещё на проездной. Доигрался. Ну что же, надо признать, обо мне заботятся, как о родном, учат, принимают за человека, хоть я и урод. У такого монстра не может быть ничего, а она любит. Как стыдно...

Приехал на роддом. Быстро убрался. Заскочил в магазин и помчался в бассейн. Я ждал её. Просто смотреть, как снимает халат, как смешно большим пальцем ноги дотрагивается до воды и тут же отдергивает, будто от ледяной. Как, наконец, медленно спускается по ступенькам и плывет. Нимфа... И я, гнусный уродец с железками внутри.

Людмилы не было. Я ждал вторник, среду, четверг, а в пятницу пошел к ней.

— Привет.

— Привет, малыш.

— Почему тебя нет на спорте?

— Потому что не хочу. Мальчик, иди домой. И больше чтобы я не видела тебя здесь.

Я ушёл. Долго бродил по собачьей площадке. Потом пошёл домой спать. Окся сидела на кухне.

— Ты почему забросил учебу?

— Надоело. Голос у неё спокойный… Ровный-ровный, как натянутая нить… И эта ниточка сейчас…

— Саша, у тебя начнутся неприятности.

— Наплевать.

… Лопнула! Окся срывается:

— Всё! Мне больно, понимаешь, больно мне внутри! Тебе, видимо, нет? Так. Так… В своё время это помогло Денису стать человеком, может быть, поможет и тебе. Неси ремень и снимай штаны.

— Ч-что?

— Ремень неси. Я тебя сейчас накажу, по голой попе, ремнём.

— Не верю ушам.

То есть, настройкам и имплантам. Может, она забыла?

— Ну, хорошо. Но я киборг, — напоминаю на всякий случай. — Мы не так чувствуем боль. — Нет. Не забыла и не ошиблась. Глаза блестят, как у больной, и голос тоже больной, сухой и надломленный: — Нет, юноша, ты — человек. Маленький дебильный подросток, и тебе должно быть противно оттого, что взрослому сыну мать ремнём даст под зад. Мне надо, чтобы ты почувствовал мою боль и свой стыд. —

Стыд я уже чувствую.

— Окс, ну извини. Ну да, я дурак.

— Там макароны в кастрюле и колбаса в холодильнике. Спокойной ночи.

***

Мужики с самого начала повели себя странно. Обычно Ден подхватывал у подъезда и, брякнув «Привет», продолжал болтать, пить пиво и, не обращая внимания на меня, обсуждать какие-то замысловатые штуки с приятелями.

В этот раз все вылезли из флайера. Мне была вручена предварительно открытая банка пива, и каждый поздоровался со мной за руку. Потом Ден придержал меня за плечо, посмотрел в глаза и, как-то странно хохотнув, сказал: «Пора, брат! Вот же время-то!» Все начали ржать, перемигиваться, а потом, схватив меня, бойко затолкали на задний ряд большого прогулочного флайера. Интересно, тут кто-нибудь помнит, что вообще-то я киборг? Флайер заложил вираж и, наконец, отправился курсом за город.

Баня стояла в коттеджном посёлке и являлась украшением ближнего Подмосковья. Попасть сюда и попариться — расценивалось как событие. К такому празднику готовились и затем вспоминали целый год.

Баню топили натуральными дровами! Летом по всем правилам банного искусства использовались березовые полешки, зимой — дубовые. Парилка была небольшая, в углу стояли печка и бак для воды. На полу в предбаннике — сухая чистая солома странного золотистого цвета. Рядом — лавочки. Одна из них вся уставлена кувшинами с квасом, пивом, брагой и клюквенным морсом.

Денис и его приятель Вит пошли первыми. Но очень быстро вернулись и под воодушевленные крики схватили меня (опять!) и запихнули в парилку. В нос ударил резкий травяной сбор.

— Ну как? — бодро спрашивал Ден. — Чуешь? Мята, лимонник, чабрец! Я лично мешаю!

— Парка давай! — кричал ему Вит. Денчик в три проскока как-то по-паучьи шустро открыл парную отдушину и, спустившись с верхнего полка, зажав левой рукой уши, быстрыми движениями ковшика вылил на печурку литра три травяного настоя! От пара, когда он с оглушительным свистом стал вырываться через окошечко, горели уши. Тут меня повалили и с разухабистым «Э-эх, для пользы, не со зла!», отхлестали березовым распаренным в той же кадушке веником! Потом вытолкнули из парилки.

Затем мужики, окатив меня ледяной водой, завернули как ребенка в махровую простыню и посадили на лавочку с литровой кружкой пива. В пиве была изрядная доля водки, но мне понравилось!

***

Я давно перестал пользоваться услугами процессора, поэтому на его любезное предложение ускорить период полураспада алкоголя и экстренно вывести его из организма перезапустил скотину, и он… Он временно затих.

С этим приборчиком во мне вообще творилось что-то непонятное. Иногда он не включался совсем. Иногда по ночам - пытался сковать меня имплантами, и мне приходилось через силу и боль снимать это странное напряжение. Как-то раз, разговаривая с полицейским, выписывающим Оксе очередной протокол за нарушение правил полетов в городе, я понял, что не реагирую на жетон, который после предъявления обязан был сковать тело. Зато ночью меня просто корёжило, как в судорогах. Поделился информацией с Мелом. Тот удивленно пожал плечами, но отметил, что тоже совсем не пользуется процессором, и тот как будто спит.

Так я и сидел, размышляя и потягивая вкуснейший напиток. Но покоя мне не дали.

— Выпил? — громко вопросил красный как рак Ден.

— Выпил! — хором подтвердили все.

— Ну, пошли!

— Куда?

— А на кудыкину гору!

И они поволокли голого (в одной простыне) меня в сторону ближайшего коттеджа.