Выпаданка (не) обыкновенная

Глава 6. Картина стоит тысячи слов

A picture is worth a thousand words (англ. пословица)

Твой учитель рисования знает свое дело.

Стиль старой школы мастеров

у тебя получается на уровне

серьезных мастеров-живописцев.

Из письма матушки Бизо

Приличных копий портрета бабушки Луизетты у меня было не четыре, как считала маменька, а три. Разница в наших подсчетах заключалась не в неумении считать в принципе, а в отношении к качеству выполненных копий.

Лично я считала, что достойных называться “хорошей копией портрета старой школы” именно три. Остальные девять и один начатый набросок остались в поместье у бабушки. Все оставшиеся у нее работы моя милая опекунша считала прекрасными и не видела между ними особой разницы.

Для меня же разница между этими, внешне одинаковыми портретами, была чудовищно огромной. Как между кучкой влажного песка на берегу моря, украшенным ракушкой, и четырехэтажным особняком в визийском стиле.

Я распаковала все три картины, привезенные с собой.

По матушкиному плану их должно быть четыре. Но что поделать, обстоятельства немного изменились. Я не уверена в качестве четвертой копии и не знаю, насколько подкованы в искусстве покупатели.

Эрмин, моя любимая горностаечка, с достоинством восседала на спинке резного кресла, да так удачно, что сошла бы за декор.

Достала список потенциальных покупателей, составленный заранее. Напротив имени Сира Белого Крыла, верховного вампира клана, покровительствующего искусствам и чувственным наслаждениям, стоял жирный восклицательный знак.

Вот этот кандидат мигом заподозрит неладное, если старинная картина будет недостаточно хороша или похожа на новодел.

Горностаечка поджала уши, демонстрируя полное пренебрежение к представителям властных кровопийц вне зависимости от того, покровительствуют они искусствам или нет.

Картины были без рам, на холстах, свернутые в трубочки и упакованные в добротные кожаные тубусы.

Мистер Дудль, которого я встретила в холле, сказал, что Тайгер срочно отбыл по важному делу и нас не проводит.

Да и сам следователь заторопился, вызвал мобиль из управления, а кучеру велел отвезти меня домой. Так что у меня было время обдумать все произошедшее, как следует успокоиться и хоть как-то спланировать дальнейшие действия.

Итак, приступим.

Я заперла дверь и решительно развернула копии. Плохо! Слишком новые, краски излишне яркие, как я и думала.

Еще недавно они казались мне похожими как две капли воды на портрет Лизетты, но пару часов назад я видела оригинал и он здорово постарел за эти годы без должного ухода.

А значит, мне нужно будет составить и копии, чтобы они были максимально похожи на картину в текущем ее состоянии.

— Как же нам состарить полотна? — задала я вопрос Эрмин. Та перевернулась и мастерски спародировала охотничью стойку. Будь она собакой, цены бы не было!

Идеально было бы положить холсты на солнце, чтобы они подвыгорели, а краска потрескалась.

Но, во-первых, сейчас зима, солнце едва-едва теплится.

Во-вторых, у меня гостевые апартаменты в чужом доме. То горничная забежит, то Кати наведается в гости.

— Эрмин, ты гений! — Ну нонечно, горностаечка показывает мне не чудеса актерского мастерства, а на стену.

Я достала из шкафа плечики с платьями и свалила их на кровать, освобождая пространство внутри. Высокий и глубокий, он вместил бы дюжину пышных платьев, будь у меня столько.

Что ж, будем использовать предоставленную хозяевами мебель нецелевым образом.

“Надо бы поторопиться и успеть до ужина” — воспоминание о том, что Кати непременно заходит ко мне с персональным приглашением присоединиться к трапезе, подстегнуло к еще более активным действиям.

Быстро отыскала среди разобранных с дороги вещей швейный набор и быстрыми стежками закрепила каждый холст на вешалке.

Семейство Гаро, обеспеченная фамилия, как и все на этой улице. И даже в гостевой комнате могут позволить себе первоклассное артефактное освещение.

Осмотревшись, я насчитала семь светящихся шаров. Эти самые нужные, наверное, в быту артефакты требовали незначительной магической подпитки, освещая небольшую площадь вокруг себя.

То, что нужно!

Я вытащила их из креплений на стенах и установила в шкаф — по углам и один — в центре.

Артефакты, рассчитанные на освещение просторной комнаты, залили стенки шкафа нестерпимым светом.

Малоизвестный факт, но свет артефактов влияет на живопись гораздо разрушительнее, чем свет солнца или обычного огня.

Довольная результатом, я повесила вешалки с холстами в шкаф и плотно закрыла дверцы. Пара дней у меня в запасе есть, а значит картины успеют как следует состариться.

Раздался короткий стук и, не дожидаясь моего ответа, дверь открылась и вошла Кати собственной персоной.

Её домашняя юбка, обсыпанная мукой с одной стороны и забрызганная грязью с другой, свидетельствовали о насыщенном рабочем дне замужней дамы.

За Эрмин я не беспокоилась — белый кончик хвоста молниеносно скрылся под кроватью еще, кажется, до того как Кати постучала.

— Дорогая, не будем обниматься, я на секундочку! — она осмотрела раскиданные платья, юбки и чулки, в беспокрядке сваленные на кровать. — Готовишься к балу?

Я быстро посмотрела на шкаф за ее спиной. Дверцы были подогнаны плотно и свет не выбивался наружу, но всё равно было как-то боязно. А вдруг заглянет? Как я ей это объясню?

— Хочу еще раз померить, может что-то нужно будет ушить. — я дотронулась до юбки, в которую прямо сейчас была вколота иголка с вдетой нитью.

— Какая ты молодец, милая! — восхитилась она искренне. — А я вот все утро решаю вопросы вселенского масштаба. Езжу по булочным и бакалейным. Перед Зимним все завалены заказами, едва нашла свободного пекаря.

В то, что пробивная Кати кого-то не могла найти, верилось с трудом. Хотела бы я посмотреть на пекаря, который ей откажет!

— Может тебе чем-то помочь? — я и правда была не против.

— Нет, что ты, отдыхай. — она с сомнением осмотрела свою юбку, и, покачав головой, отказалась от идеи куда-то присесть. — Я на секундочку. Должна сказать, что на ужин к нам сегодня хотел прийти оборотень.

Кати замолкла, увидев, как нервно я проглотила воздух. Не нужно быть гением, чтобы понять, о ком идет речь.

— Я отказала ему, милая. — быстро сказала она. — В рамках приличий, конечно. В доме из мужчин сейчас только Ники, а он сегодня сильно задержится на работе и не может его принять. Я же, пока муж не вернется, вообще могу никого не принимать с чистой совестью. А ты — гостья, — она хитро подмигнула мне, — может я тебе вообще не давала права принимать гостей?

Я с облегчением выдохнула и обняла Кати.

— Спасибо тебе, ты — настоящий друг!

— И очень строгий!

Мы весело рассмеялись. Сразу стало как-то легко и спокойно.

— А еще ты прекрасная хозяйка, — я сказала это совершенно искренне, потому что с первых минут знакомства восхищалась способностью Кати решать бытовые вопросы. — И по этому поводу у меня есть к тебе одна просьба.

Я рассказала Кати о разгроме в папином кабинете и попросила ее одолжить плотника. В конце-концов перед праздниками балом булочники и повара на вес золота, а не плотники и жестянщики.

Она обещала помочь и пригласила к ужину, который уже начали готовить.

А я, наконец-то, смогла спокойно отдохнуть и просто поваляться на кровати, раздумывая о произошедшем сегодня.

Видимо, сказались переживания от приключений, потому что я, незаметно для себя, заснула.

Разбудил меня прохладный носик Эрмин. Горностаечка указала мне взглядом на часы. До ужина оставалось несколько минут и я поспешила надеть одно из платьев, уже переделанных местной портнихой.

Ужинали мы вдвоем. Николя задерживался на работе и, как сказала Кати, это было вполне обычным делом для сотрудника следствия.

— Они с моим мужем вечно пропадают до глубокой ночи. — поделилась она. — Но от того радостнее встреча.

Я согласилась, ведь разлука ожидание встречи и правда усиливают чувства.

Перед сном я вышла в сад, прогуляться по узким тропинкам вдоль розовых кустов и выпустить Эрмин побегать на воле.

В одиночку она никогда не покидала пределов моей комнаты, и в незнакомом доме не решалась отправиться в сад. Прошло много лет с моей последней прогулки здесь, многое могло измениться. Например, Гаро могли завести собаку, или поставить ловушки на мелких животных…

В саду было пустынно и абсолютно безопасно. Высокая стена отгораживала сад от соседних владений, тропинки освещались все теми же артефактными шарами. Кто-то с большой любовью и вкусом разложил их не только в специальные подставки, но и просто среди цветов, прямо на траве.

Подсвеченные деревья загадочно мерцали в темноте, создавая совершенно неповторимую атмосферу волшебства.

Я почувствовала, как Эрмин высовывает носик из своего кармашка на платье, но выходить не спешит.

— Мы здесь совершенно одни, — я погладила ее по шелковистой шерстке между ушками. — Слышишь, как тихо. Думаю, сад окружают специальные артефакты, которые гасят звуки за стеной. Потому мы не слышим города.

Эрмин тихонько засопела и скрылась в кармашке. Маленькая упрямица!

— Я хочу посмотреть, что стало с беседкой в центре сада. — предупредила я ее и отправилась изучать знакомое мне с детства место заново.

Дорожки, кроме главной, идущей от дома, очень изменились, а многие и вовсе исчезли. Где-то построили горки из камней и редких северных цветов, где-то вместо дорожек теперь был журчащих ручеек, обложенный мшистыми камнями.

Где-то со стороны стены тревожно застрекотала сойка.

Но я уже добралась до беседки. Открытая во все четыре стороны площадка, окруженная стройными колоннами и накрытая белым куполом. Она осталась неизменной, разве что краску подновили и добавили пару лавочек под крышей.

В нашем детстве мы с Николя и его кузенами больше всего любили играть именно здесь. В саду нам разрешали гулять без присмотра и самые отчаянные шалости и интересные игры проходили здесь.

Как приятно снова оказаться здесь и вспомнить, как было хорошо в детстве!

Уехав в поместье к бабушке, я осталась практически в одиночестве. Лишенная общения с другими детьми, я читала книги, старалась помогать бабушке по дому (пусть сперва немного и в мелочах, но к моменту отъезда я уже вела половину дел поместья и помогала ей с бухгалтерией!), и, конечно же, рисовала и изучала основы магии.

Последнее с трудом. Быть магом — удел мужчин, женщины моего происхождения и статуса должны хорошо вести хозяйство и во всем помогать супругу.

Но мамочка уговорила бабушку в необходимости обучения хотя бы основам и некоторые заклинания получались у меня очень даже достойно.

А сколько книг по артефакторике я прочитала — и сама не могу припомнить! Производство артефактов всегда было для нашей семьи чем-то особенным, поэтому в каждом доме Бизо есть достойная подборка литературы по артефакторике. Тем более, что авторы некоторых учебников и исследований — мои родственники: дяди, дедушки, и, конечно же, я читала все изданные работы моего отца.

Тонкий аромат роз, пропитавший сад, усилился. Выпала роса и редкие ночные сорта начали раскрывать бутоны.

Захотелось поближе посмотреть на это чудо. Хотя кусты роз уже здорово разрослись и образовали высокую плотную стену рядом с беседкой, но посажены они были уже после моего отъезда из Лоусона и для меня были новинкой.

Особенность ночных роз, выведенных путем сложных магических мутаций, в том, что они раскрываются быстро, почти мгновенно. Они стоят открытыми всю ночь и закрываются в за час до рассвета.

Последние годы появилась мода сажать их вперемешку с дневными, чтобы сад выглядел цветущим в любое время суток.

Гаро, высадившие их, видимо, в числе первых, с обычными цветами эти редкие кусты не смешивали.

Я выбрала бутон посочнее и подошла почти вплотную, чтобы не пропустить момент появления цветка.

Щелкала цикада, шумели листья под легким ветерком, но я не замечала их, сосредоточившись на самом кончике бутона, который уже начал разворачиваться.

Едва заметное движение, тихий шелест и нежно-розовый пушистый цветок показал свои бархатные, еще влажные лепесточки.

Я не удержалась и рассмеялась, заулыбалась этому необычному ночному цветку, подарившему мне это маленькое чудо.

В порыве чувств, я потянулась, чтобы вдохнуть аромат этого только что родившегося цветочка. Но вдруг поняла, что с тонким запахом ночной розы я чувствую запах прелой листвы, вчерашнего дыма и…мокрой шерсти!

Вздрогнув, я посмотрела в глубь зелени. Подул ветерок, закачал светильники на цепочках, подвешенные по краям беседки.

Свет упал под другим углом, освещая вход в нишу между кустами роз. Из нее на меня смотрели круглые желтые глаза, большие, как два грецких ореха.

Оцепенев, я смотрела в глаза огромному зверю, скрытому пышным кустом. Он шумно выдохнул воздух и меня будто немного отпустило. Дернулась назад, сделала шаг, второй, наткнулась на что-то и все еще немея от ужаса села на край беседки.

Светильник продолжал качаться, но в кустах уже никого не было.