Выбор

Глава 17. Пауки

Вечерело. Чувство голода становилось нестерпимым. И не только у меня. Кит орал как резаный, да и урчание живота Гордея выдавало его. Он молчал в отличие от пушистого, но не обязательно что-то озвучивать.

— Я должна спуститься вниз и раздобыть еду. Умереть от голода такая себе перспектива.

— С чего ты взяла, что нам кто-то любезно набил холодильник?

— Я вчера была на кухне. В холодильнике оказалось молоко и булка. Уверена, что если пошарить на полочках, то найду еще кое-чего съестного.

— Исключено. Там может тебя ожидать что угодно. Крысы, тараканы. Кого ты там боишься?

— Пауки! — Сглотнула я и прижала пятую точку к кровати.

Я прикинула несколько возможных вариантов. От одной только мысли, белый цвет захватывает новые волоски. Достаточно восьмилапому приземлиться на моем плече и меня просто расщепит.

— Ну и пусть! — Неожиданно для самой себя, я решила рискнуть и взглянуть в глаза своему страху.

Тишина обволакивающая дом была просто какой-то зловещей. Я оглянулась назад, в проеме стоял Гордей в черной обтягивающей футболке и смотрел в никуда. Он Меня не видел. Я исчезла из его поля зрения как только переступила порог. Рядом резво шел мой охранник, внимательно всматриваясь в темноту. Свет пока что горел, но это могло измениться в любой момент.

Становилось душно. Как в бане. Обычно так парит перед дождем. Капельки пота щекотали мою шею. Это ни к чему хорошему не приведет. Но кушац я люблю. Готова даже овсянку на воде есть. Плевать на вкус!

Оказавшись на кухне я выдохнула. Никаких пауков, призрачных любовничков и пугающих портретов. Кит уже сидел на столе и ожидал своей порции молока.

— Сейчас, маленький.

Я оказалась права. Пока мелкий объедался коровьим фрешем, начала анализировать кухню. Открывала я каждый шкафчик с максимальной осторожностью. Боялась, что оттуда может кто-то выпрыгнуть.

Несколько сдобных булок. Три баночки консервы и соленья. Неплохо для вечности. Молока осталось не так много, сберегу его для Кита.

Свет стал не таким ярким, плохо дело. Пора сматываться. Пока мчалась наверх, я слышала как дребезжат окна на втором этаже. Кажется сама земля содрогается. Дом погружался во тьму так быстро, что я не успевала даже запомнить маршрут. Страх сковывал мои вены льдами. Каждый шаг давался мне с большим трудом, но останавливаться нельзя. Господи, такое ощущение, что я сама порождаю это безумие.

— Эй, тише, — прижал мое трясущееся тело к себе Гордей, как только я оказалась в безопасности. Так мне казалось, когда находилась рядом с ним. — Ты справилась, вы справились.

Отдышаться я не могла еще пару минут. Столько же не разжимала руки, которые смертной хваткой держали пропитание. Я смогла!

— А где Кит? — поинтересовался Гордей, пока импровизировал с ужином.

Кит! Он ведь бежал за мной. А потом! Господи, куда он? Его исчезновение несет нечто зловещее, чувствую это. Как я могла потерять его? Он один в этом жутком доме, мало ли что с ним вообще случится.

— Я должна вернуться за ним, — вдруг встрепенулась и ринулась к двери.

— Нет! Он смог удрать в прошлый раз, не пропадет и в этот. И вообще, он же как-то жил тут без тебя! Кстати, как ты думаешь, почему он тут? Бонус? Лекарство от одиночества?

— Нет…

Я поняла откуда тут взялся кот, как только приняла факт того, что нахожусь в собственном кошмаре. Это ведь один из моих страхов. Поэтому я не хочу медлить, я должна его спасти.

— Мне было 8. Мама подарила мне щенка, я была такая счастливая, просто на седьмом небе. Я с ним гуляла, родители записали нас в кинологический кружок, все было круто. Он стал моим лучшим другом! А потом… Я проснулась ночью от того, что он скулит, никогда такого раньше не было. Воспитание не позволяло помешать хозяевам спать. Он поднял весь дом. Мама пошла на кухню, что бы надавать ему под хвост и обнаружила утечку газа. Началась паника, отец схватил меня и побежал на улицу. Я была так напугана, что даже не заметила, что Чарли не побежал за нами. А потом… Когда опасность миновала, на место прибыли сотрудники МЧС, увидела как огромный мужчина выносит черный бездыханный комочек на улицу. Я увидела первая, и ринулась к дяде. Я умоляла его спасти, рыдала у его ноги и не поддавалась на мамины уговоры. Похоронили его у речки, там мы играли с ним по выходным, это было нашим местом. Я до сих пор считаю себя виноватой в его смерти. Он спас меня, мою семью, а я! Я просто про него забыла.

— Мне жаль, — не позволяя мне выйти, держал еще крепче Гордей.

— Больше у меня не было животных. Никаких. Я боялась, что не сберегу еще одну жизнь. Не могу подвести того, кто верит мне. Понимаешь?

— Это иллюзия. Он нарисованный, пойми же.

— Он меня спас. Будь он хоть из пластилина, я не оставлю его там. Не спорь. Я пойду туда или буду сидеть и ненавидеть тебя пока мы не умрем тут от голода, холода или старости. Выбирай!

Он отрицательно качал головой, надеясь на то, что это просто всплеск эмоций. Выжидал, что скоро отпустит. Или надеялся, что вот-вот в дверь кто-то заскребёт. Я знала, что чуда не произойдет. Задача этого дома довести меня до состояния лютого страха. Глупо полагать, что поход за продуктами не закончился ничем интересным.

Дикий визг, такой тоненький, но пронизывающий и жалостливый. Он в беде!

Гордей не смог меня остановить. Его руки легли на невидимую преграду, что мешала ему покинуть периметр собственной комнаты, а в глазах появилась тоска.

— Я не умру, — попыталась его взбодрить и ринулась вниз.

С каждой ступенькой писк Кита становился отчетливее. Кричит значит живой, утешала себя я!

— А я уж думал не выманю тебя из укрытия, — хрипловатый мужской голос ударил в спину, заставив напрячься и остановиться.

— Отпусти его, — потребовала я, словно мое слово хоть что-то значило для него.

— Как скажешь, Лиса. Кажется тебе нравится, когда тебя так называют.

Ублюдок приподнял ботинок, ослабив давление, и Кит смог вытащить свой хвост.

— На верх, — рыкнула я, и он словно послушный ребенок рванул по лестнице.

— А спасибо?

— За что?

— За то что не оторвал ублюдку голову. А мог бы. Чисто ради забавы. Так что жду благодарности.

Усмешка на его губах мне была противна. Он был уверен в своем превосходстве и победе. Как я сразу не поняла, что он не Гордей. Лишь копия, жалкая копия моего любимого.

Погодите. Что? Я даже на секунду забыла про хищника. Настолько испугалась собственной мысли. Хорошо что кроме меня этого больше никто не слышит!

— Итак, Лиса, по всей видимости вы уже разобрались с правилами этой увлекательной игры.

— От куда ты знаешь про лису?

— Вы слишком громко разговариваете. Неприлично громко, — он так беззаботно болтал ножками, сидя на краю стола, что казалось ничего зловещего не предвещают его сегодняшние действия.

— Как отсюда выбраться и кто за этим стоит?

— Я, вроде это было ясно с самого начала. Не будь дурочкой, дорогуша. Ты все знала с самого начала.

— Бред. Ты лишь фантом, мое больное воображение.

— Да? — Он перехватил мои руки, оказался рядом в считанные секунды. Он был явно не доволен тем, что я считаю его лишь сгустком негативной энергии. Он сатанел глядя в мои полные решительности глаза. Его бесил сам факт того, что я не вырываюсь.

— Убьешь меня? Реально? Моя собственная фантазия, выдумка, что я себе вообразила, лишит меня жизни.

Я не провоцировала, нет. Это все я говорила искренне. Ситуация выглядела максимально абсурдной.

— Мы тут не для этого. Я хочу помучить тебя, насладиться твоим страхом. Боже, какой у него аромат. А твои седые виски… Ты сводишь меня с ума. И как же сладок десерт. Сумасшествие моей копии. Я ждал, я долго этого ждал.

Его хватка ослабла, мерзавец наградил меня меткой своих черных губ в лоб и сделал пару шагов назад. Он вдруг рассмеялся, раскатисто и зловеще. А потом протянул руку, обнажая ладони. Я увидела большой кухонный нож на краю столешницы, не знаю как, но все же успела его ухватить. Может напасть первой? А что, я умею метать холодное оружие. Что угодно могу, да и с меткостью проблем нет.

— Думаешь тебе это поможет? — Ни капли не испугался моей решительности и храбрости.

На его ладони, словно по волшебству, воплощался мой самый главный страх. Маленькое черное зернышко увеличивалось в объеме слишком быстро. Через десять секунд на меня уже смотрели 4 пары глаз. Они таращились на меня, а так же оценивали обстановку. Его волосатое тело и лапы, вызывали ужас. Я ощущала как он касается моей кожи. До боли сжала нож в руках, наивно полагая, что это как-то поможет! Он слишком маленький для цели. И слишком большой для страха.

— Поиграем, кукла?

Маленький волосатый монстра лихо прыснул паутиной и неспешно спустился вниз. Я наблюдала за стараниями крохи, пытаясь найти хоть что-то милое в этом создании. Это было главной ошибкой того вечера.

— Эй, — окрикнул меня Гордей и когда я подняла в глаза, то взвизгнула. Крик был такой, что стекла задрожали. В меня летели сразу несколько членистоногих. Я выронила нож, пытаясь отбиться от вредителей. Казалось, что их тысячи. Они забирались за шиворот и даже в нос. Мое сердце было готово остановится.

Уксус! Мне нужен УКСУС! Пауки боятся резких запахов. Мне тоже не по кайфу вдыхать ароматы 70 % отравы, но это единственный вариант. Когда искала пропитание, я видела бутылек в шкафу. Да, точно. Я очень быстро оказалась у нужной полки. Схватив банку со святой водой, я без раздумий выплеснула содержимое на себя. Кожа сразу же воспламенилась. Жуткий зуд. Ведь в некоторых местах я практически до крови расчесала кожу. Паника она такая.

— Браво, — услышала аплодисменты за своей спиной. — Признаюсь честно, не ожидал, но это ведь не единственный твой страх, не так ли. Я слишком хорошо тебя знаю.

Мне нужна фора. И в этот раз придется выкручиваться самой.

В бутылке оставалось еще немного кислоты. Это его, конечно, не убьет, и очень разозлит, но пока это единственный вариант. Я знаю себя, и боюсь следующего нападения реально не переживу.

Надавив на пластиковую бутылку, я плеснула ему жидкость прямо в лицо. Он сморщился, сжал лицо ладонями и издав странный звук, наконец-то завопил.

Я бежала. Так быстро как могла. Путалась в ступенях и падала. Поднималась и спешила дальше. Проклятия, что летели мне в спину разобрать было сложно, но по ощущениям что-то максимально зловещее.

Кожу пекло. Боль становилась ярче. И каждый шерк кожи об обивку лестницы приносил новые волны боли.

— Я больше не могу, все!

До комнаты оставалось так мало, еще пара ступеней, но сил не осталось. Я проиграла.

— Ты пожалеешь об этом, — хмыкнул Гордей, обтирая лицо куском какой-то ткани.

Нас разделял всего один лестничный пролет, но он не нападал. Мялся у барьера и сплевывал на пол. Я не хотела выяснить причины его остановки. Мне было достаточно того, что он просто остановился. Почему он это сделала я прикину позже.