Вы все жжете! Часть 2

Глава 14

«Спасибо» — и это все, что сказал Шарль библиотекарю, прежде чем вытащить меня из читального зала. Вытащить, а потом прикрыть пологом молчания, чтобы до ушей наглого книжного червя не долетело ничего из того, что я о том думаю.

— Тебе здесь еще заниматься, — напомнил Шарль. — Испорченные отношения с кем-нибудь из этой братии этому очень помешают.

— Гад он, — зло выдохнула я. — Сначала подслушал, а потом еще и растрепал!

— Незачем в читальном зале говорить о том, что ты хочешь сохранить в тайне, да еще и без полога. И кстати, кто-то говорил, что ее помолвку не так легко расторгнуть…

А с чего он решил, что я буду раскрывать все секреты моей настоящей помолвки? Сам-то про свою молчит. Даже когда узнал, что невеста целуется с кем попало, лишь поинтересовался, правда ли это. О расторжении и не подумал, хотя лучше предлога не найти. Наверное, потому, что в этом случае могло возникнуть предложение о браке со мной. Неужели я ему так не нравлюсь, что даже для спасения собственной страны не хочет собой жертвовать? Лучше жениться на целующейся с кем попало по архивам Соланж? Впрочем, мне абсолютно все равно, на ком он женится, лишь бы не проявлял интереса к моей жизни.

— Вам бы, инор Буле, о своей помолвке беспокоиться, а не о чужой, — презрительно выдохнула я не хуже Вивианы.

Вопрос собственной помолвки оказался для Шарля весьма болезненным, потому что он поморщился и быстро свернул на тему нашего похода в монастырь:

— Встречаемся минут через пятнадцать у выхода. Мне нужно кое-что взять у себя.

Он развернулся, чтобы уйти, пришлось ухватить его за рукав.

— Антуан поставил на меня метку.

— Снять?

— Не надо, Антуан непременно примчится выяснять, что случилось. Тем более что Пьер-Луи уже перенес ее на тетрадь. Но если она будет без движения, Антуан непременно что-то заподозрит.

— Если это столь важно для тебя, могу приманить крысу и переместить на нее, — предложил Шарль. — Тогда метка будет постоянно двигаться. Но пути крыс непредсказуемы, поэтому лучше просто оставить тетрадь в комнате.

— Но если он или Вивиана притащатся…

— Скажешь, что спала. Все лучше, если Антуан обнаружит свою метку, к примеру, в мужском туалете алхимического корпуса. И вообще, огонек, если уж собралась его бросать, может, лучше честно ему про это сказать, а не дожидаться непонятно чего?

— Как это непонятно чего? Свадьбы принца, разумеется. Это требование Совета. И Антуану я уже столько раз говорила, что не хочу за него выходить, что у меня язык стерся.

— В самом деле стерся? Не заметно.

Я поняла, что если еще хоть немного постою рядом с Шарлем, мы никуда не пойдем, потому что, чтобы мне с ним куда-нибудь пойти, придется его поднимать, а я в некромантии не сильна. Не просто не сильна, а не знаю ни одного заклинания из этого раздела магии.

— Через пятнадцать минут у выхода, — сквозь зубы бросила я и заторопилась к себе.

Мне нужно не только оставить в комнате тетрадь с меткой, но и выбрать платье для прогулки по потайному ходу, чтобы не жалко потом было выбросить. Лучше бы, конечно, комплект со штанами, а то при левитации юбка — очень непрактичная вещь. Но в такой одежде я сразу привлеку ненужное внимание, а Шарль наверняка будет левитировать вместе со мной, а не изучать мое нижнее белье, задрав голову к входу в потайной ход. Как непредусмотрительно со стороны Карла Благочестивого устраивать вход где попало. Как неуважительно по отношению к своим потомкам…

Я столь злобно посмотрела на караулившую меня Вивиану, что она подавилась сразу всеми словами, заготовленными, чтобы меня отчитать. Дверь перед ее носом я захлопнула с огромным удовольствием, бросив, что собираюсь спать, а не выслушивать ее нотации. Вивиана зло пнула ногой по двери и крикнула: «Общение с Веньевр на тебе всегда плохо сказывается!». Но обеспокоило меня не это, а то, что сестра Антуана добавила, что все расскажет маме. Со времени ее сопливого детства ничего не изменилось: леди Альвендуа все так же была главным судьей в наших разборках. Гроза нашей детской компании всегда принимала сторону дочери, и мне потом доставалось от тети Элоизы, которая, вздыхая, жаловалась дяде Жерару, что я совершенно не поддаюсь воспитанию. И пусть леди Альвендуа сегодня вряд ли отправиться жаловаться моим родственникам, беседовать с ней совершенно не хотелось.

Метка Вивианы удалялась, и я решила не дожидаться, пока она вернется с подкреплением в лице кого-нибудь из своей семьи, бросила сумку с тетрадями на кровать и быстро сбежала. Отвод глаз накладывать я так и не научилась, поэтому вместо него использовала развесистое дерево в холле, прекрасно скрывшее меня до появления Шарля. Тот направился прямиком ко мне, из чего я сделала вывод, что поставленную им метку он прекрасно чувствует.

Из-за дерева мы вышли уже вдвоем и под отводом глаз. Последний оказался как нельзя вовремя, поскольку в общежитие важно вплывала леди Альвендуа. Мне казалось, что посторонние в это время уже не допускались, но дежурный лишь слегка дернулся в ее сторону и тут же словно примерз ко стулу, делая вид, что не видит ровным счетом никого лишнего.

— Тяжелая артиллерия прибыла, — насмешливо заметил Шарль. — Ты тетрадь в комнате оставила? Бедная ваша дверь.

— Ей уже от Вивианы досталось — заметила я. — Думаешь, вынесут? Но в этом случае семье Альвендуа придется оплачивать.

— Боюсь, это академии придется выплачивать компенсацию леди Альвендуа за плохо прикрепленные двери, — возразил Шарль. — Которые падают и повреждают хрупких леди.

Леди Альвендуа была настолько нехрупкой, что, на мой взгляд, из нее получился бы прекрасный таран для пробития замковых ворот.

— Может, не придется?

— Придется, — уверенно ответил он. — Вернемся мы нескоро. Вряд ли леди все это время спокойно простоит в ожидании, это не в традициях семьи Альвендуа.

Экипаж мы наняли, как только отошли подальше от академии, и все же Шарль был прав: пока доберемся до монастыря, пока проведем нужный ритуал, пока вернемся в общежитие, времени пройдет столько, что семья Альвендуа успеет выломать не только мою дверь, но и по всему этажу. Да что там по этажу! По всему общежитию. Я помрачнела.

— Грядет скандал? — насмешливо спросил Шарль.

— И орк с ним, — решила я. — Все равно рано или поздно он бы случился.

— Из-за Матье?

Я пожала плечами и отвернулась к окну. Мне уже начинало казаться, что помолвку с Антуаном никогда не удастся разорвать: сначала этому препятствовали мои дядя и тетя, потом Франциск, потом Совет. Может, леди Альвендуа дала Фаро взятку? С нее станется. Но даже Совет меня не заставит выйти за Антуана!

Экипаж двигался быстро, вскоре монументальные здания центра сменились небольшими, но уютными и утопающими в зелени домиками предместья. А вот и постоялый двор, тот самый, где мы с дедушкой впервые увидели друг друга. У него экипаж и остановился.

— Но нам же дальше, — прошипела я.

— Пройдемся, — тихо ответил Шарль. — В это время к монастырю уже не ездят. Не надо, чтобы нас запомнили.

Он рассчитался, и экипаж сразу покатился по улице. Правда, возница не забыл довольно похабно улыбнуться на прощание. А стоящие на крыльце подвыпившие иноры засвистели и отпустили в нашу сторону пару двусмысленных фраз.

— Нас непременно запомнят, причем как парочку, приехавшую на постоялый двор, — намекнула я на неприличную подоплеку.

— И? Тут этих парочек бывает не одна и не две, — возразил Шарль. — Не думаю, что их всех запоминают и докладывают Совету. Да и темнеет уже.

— Не настолько стемнело, чтобы нас не разглядеть, — проворчал я.

— Намекаешь, что я достаточно тебя скомпрометировал, чтобы жениться? — съехидничал Шарль. — А как же Матье, помолвку с которым ты собиралась заключать не так давно? Он уже забыт?

— Не трогай Бернара, — прошипела я. — И вообще, что мы здесь стоим? Ни туда ни сюда!

— Ты про постоялый двор? Вообще-то его не было в моих планах, но ради тебя готов сделать исключение.

Он привлек меня к себе за талию и чмокнул куда-то в правую бровь.

— Я про монастырь. — Я стукнула его кулаком по груди. — Мы собирались в монастырь. К скелету.

— Вот так всегда, — разочарованно протянул он и отпустил меня. — Сначала увлекают, потом отказываются от своих слов.

— Увлекайся лучше Соланж, — намекнула я на то, что все знаю.

— Спасибо, но при выборе между Соланж и скелетом, скелет предпочтительней. Он-то точно с Антуаном не целовался, — заявил он. — Пойдем? Скелет сам себя не опросит, пока мы тут прохлаждаемся.

— Думаешь, если задержимся еще немного, скелет тут же уйдет с кем-то целоваться? — проворчала я.

Как только мы завернули за угол, Шарль посерьезнел и опять набросил на нас отвод глаз, под которым мы и дошли благополучно до монастыря. Кусты мне показались еще более густыми, чем тогда. Разрослись до неприличных размеров за это время. Кстати, ни малейших следов того, что кто-то ковырял здесь землю, не было. Конечно, за это время они могли и стереться, но, сдается мне, приходил сюда мажонок совсем не за этим. Да и сейчас непонятно за чем пришел.

Я задрала голову, но монастырская стена не просматривалась. Как мы будем через ветки продираться и, главное, искать проход? Идея отправиться сюда вдвоем с Шарлем показалась крайне глупой. Просто необычайно глупой со всех сторон. Нам же еще возвращаться. И что будет с моим платьем после знакомства с местными ветками, на которых есть весьма острые сучки? Прошлое не выдержало их тесных объятий.

— С чего ты взял, что проход открывается не артефактом, как утверждал Франциск?

— Если немного подумаешь, сама поймешь, — ответил Шарль, размял пальцы и начал выплетать заклинание.

Ветви недовольно зашумели, но раздвинулись, образовав колодец, одной стороной которого была стена замка. Это было красиво, но на открывшейся стене я не видела ни малейших признаков прохода. В любом случае точно свалилась отсюда, что подразумевало не полную безнадежность нашего мероприятия: в конце концов, потайной ход был совсем обычный, не в пространственном кармане, поэтому в самом крайнем случае можно будет просто выломать кусок стены, все равно никто этого не заметит.

Шарль меня подхватил и начал подниматься. Медленно, да еще и пыхтел при этом прямо мне в ухо. С намеком, что я неподъемно толстая, не иначе. Да у меня кости просвечивают так, что я временами на скелет похожа. Может, все дело в ограниченной грузоподъемности самого Шарля? Тогда Соланж он точно левитировать не сможет. Ну так это не моя печаль.

— Где-то здесь, — пропыхтел мажонок мне в ухо. — Рукой поводи.

Я поторопилась исполнить его просьбу, а то если окажется, что энергия у Шарля заканчивается, рухнем мы вдвоем, а так хоть вероятность появляется, что успеем медленно спуститься. Но на удивление отпечаток проявился. Я быстро приложила к нему руку, и поверхность стены истаяла, обнажив проход в потайные переходы монастыря. Шарль ринулся туда, не отпуская меня, и почти сразу перестал пыхтеть.

— Не думал, что окажется столь сложно держать два энергоемких заклинания.

— И меня, — я пошевелилась, намекая, что пора бы и отпустить.

— Да ты вообще невесомая, — возразил он. — Не дергайся, в пыль упадешь.

Но на пол поставил, хотя я сразу замерла, когда поняла, что на руках у Шарля я, скорее всего, и не испачкаюсь. И если бы просто поставил, так нет, тут же зарылся в кучи пыли рядом с выходом, который неожиданно начал закрываться. Я и не испугалась почти, поскольку это событие в последнее время происходило регулярно, а этот потайной ход я уже открывала. Мой спутник тоже отнесся к случившемуся совершенно спокойно, зажег светлячка и вновь вернулся к изучению пыли на полу.

— Ага, вот и она! — радостно вскрикнул Шарль, вороша четвертую по счету кучу. — Все, как я и думал!

— Она — это кто? — настороженно уточнила я.

— Она — это отрубленная конечность твоего скелета.

С этими словами он сдул пыль с кучки костей, сиротливо лежащих у порога. Появилось чувство неправильности, которое тем больше усиливалось, чем больше я смотрела на чужие кости.

— Ее надо вернуть скелету.

— Согласен. Чем скелет целей, тем легче призвать душу его владельца. Собирай.

— Почему я?

— Ты же у нас специалист по костям. Одну стащила, кучку вернешь.

— Я не стащила!

— Взяла по приказу Его Величества, — согласился Шарль. — Но, поверь, возвращать лучше тебе. Ты последняя прикасалась к скелету. Николь, это просто кости, одну из которых ты даже на шее носила в виде кулона.

И не поспоришь. Но то была вынужденная мера, поскольку Франциск кость поднять не мог. Но этот же может? Не думаю, что он чего-то боится. Впрочем, некромантия — наука со своими законами, вдруг так будет неправильно? Я вздохнула, вытащила носовой платок и аккуратно переложила в него косточки, благо Шарль пыль с них уже удалил. И тут я поняла, о чем он говорил внизу! Почему был так уверен, что я открою проход, и почему скелет лежал без одной руки.

— Ему отрубили руку, чтобы выйти?

— Скорее всего, причем тот, кто убил.

— Необязательно убил. Может, этому, который теперь скелет, стало плохо и он умер по естественным причинам?

— Тогда бы отрубатель конечностей вытащил все тело наружу, — не согласился Шарль. — А так он сделал все, чтобы его не нашли. Возможно, ты знаешь, что в монастырях магический поиск не работает?

К скелету мы пришли по моим следам в пыли, которые все еще были прекрасно различимы. И хорошо: у меня не было уверенности, что я сама смогла бы найти нужное быстро. Платочек пришлось пожертвовать моему неизвестному предку — не высыпать же кости в пыль? А так я аккуратно положила все рядом с пострадавшей конечностью и даже кружева расправила. Покосилась на Шарля, но он не предложил разложить кости в правильном порядке, поэтому я сразу встала. На мои действия скелет не отреагировал ровным счетом никак, что порадовало: подспудно я опасалась, что если он соберется полностью, то встанет, заскрежещет челюстями, глазницы в черепе загорятся красным, и Шарлю придется его упокаивать. Не хотелось проверять, справился бы мажонок.

Шарль расчистил кусок пола и теперь расчерчивал его странной неправильной фигурой с разноразмерными лучами. Появилось подозрение, что если уж скелет не встал после добавления кисти, то после манипуляций Шарля встанет непременно. Одно хорошо — пока он будет приходить в себя, мы успеем добежать до выхода, а неупокоенный скелет в потайном ходе монастыря — дело нужное, чтобы не шлялся тут кто попало. Но на всякий случай я отошла подальше.

Шарль расставил свечи, водрузил примерно в середину своего художества маленькую фарфоровую плошку, в которую насыпал поровну порошка из трех пакетиков.

— Не сопи над ухом, — внезапно сказал он. — Мешает.

Я обнаружила, что, не желая ничего пропустить, вернулась из относительно безопасного места и не только стою рядом с Шарлем, но и чуть ли нос не засовываю в его плошку. Во всем этом был один несомненный плюс — я запомнила, что написано на пакетиках. Не то чтобы это было мне жизненно необходимо, но с другой стороны — никогда не знаешь что и где пригодится. В остальном были сплошные минусы, главный из которых — Шарль может решить, что он мне небезразличен, хотя я всего-навсего сомневаюсь в нем, как в компетентном маге.

— Не могу же я оставить тебя без поддержки, — независимо ответила я. — Мало ли что пойдет не так. Подстрахую.

Он обернулся, насмешливо взглянул и заявил:

— Все пойдет так. И советую накрепко усвоить одно: если в заклинании более сильного мага что-то пойдет не так, то чем быстрее оттуда убежишь, тем больше вероятности, что останешься целой.

Я гневно вспыхнула и отошла на прежнее место: оттуда тоже все прекрасно видно, а надписей новых не ожидается.

— Но за само желание помочь — спасибо, — неожиданно мягко сказал Шарль. — Можешь создать светлячка, тогда я своего развею, чтобы не отвлекаться.

На мой взгляд, свечи, которые он зажег, позволяли видеть все, что нужно, правда, оставляли некоторый простор для воображения, поскольку отбрасываемые тени постоянно меняли очертания и, казалось, двигались в причудливом танце. Пламя немного подрагивало, хотя ни малейшего дуновения не ощущалось. Светлячок я все же создала, с удовлетворением отметив, что он ярче, чем у Шарля. Из плошки пошел дымок, сначала совсем тоненьки и почти прозрачный, но затем усилившийся до толстой плотной белой спирали.

Вызов духа проходил красиво, но увы, сам дух явиться не соизволил. Правда, пламя свечей взметнулось почти до пояса Шарля, изменило цвет на зеленый, но сразу после этого потухло.

— Похоже, дух отпустили сразу после убийства. Причем по всем правилам.

— А значит?..

— А значит пообщаться с ним получится только за Гранью. Но поскольку ни я, ни ты туда не стремимся, придется искать по старинке: выяснять, когда и с кем пропали столь примечательные артефакты.