Второй урок. Земля (СИ)

Призрак Сидериса

Все, что видел перед собой Кир, это бледная фигура подруги. Грудная клетка оставалась безжизненно неподвижной, руки неестественно свисали плетьми, колени согнуты, и если бы не локоть инженера, поддерживающий маленькое тело под спину, она бы осела мешком на пол.

Кир сделал решительный шаг, одновременно окружая сознание стеной. Спокойствие было сейчас жизненно необходимо. Действовать следовало осторожно, пока он не разберется в происходящем.

— Что вы с ней сделали?

— Пока ничего. Но если ты сделаешь еще один шаг, она умрет.

Остановившись, Кир внимательно пригляделся к его лицу, пытаясь определить, блефует ли маньяк или говорит серьезно.

Вся сущность сумасшедшего ученого изменилась с их последней встречи. Кажется, те же черты, тот же взгляд, но… что-то было не так. Она как будто бы больше не принадлежала человеку: сухая кожа плотно обтягивала костяной остов черепа, крупные шары глазных яблок выкатывались из проваленных глазниц, неестественно заострившийся нос хищно втягивал воздух, трепеща тонкими крыльями, словно птица, от губ осталась узкая полоска, очерчивающая дыру рта.

— Что вам от нее нужно? — повторил свой вопрос Кир.

— От неё? Ничего, — растерянно покачал головой Инженер. «Словно набалдашником», — подумалось мальчишке.

— Тогда что происходит?

— Мщу тебе, разве не понятно?

Сжав кулаки, Кир прищурился.

— При чем здесь другие? — он намеренно не назвал Санару по имени, надеясь, что сумеет вывести её из-под удара, очень хитро рассчитанного на него самого.

— Санара… — ученый смотрел на бледное лицо, словно видя его впервые. — Разве не она твой лучший друг?

— С чего вы взяли?

— Ты кое-что забыл. Я прочитал сознание твоего спутника. Все, что когда-то знал он, знаю теперь и я.

Это Кир упустил из виду. Но разве он рассчитывал получить такой привет из прошлого?

— Если у вас есть счеты ко мне, буду рад лично ответить. — Ситуация становилась серьезней с каждой минутой.

— Дело в том, Кир, что моя месть подразумевает боль, — Инженер застыл в раздумьи, похожий на несуразное чучело. — Но боль не физическую. Это было бы слишком просто. Я не хочу тебя убивать. Видишь ли, ты лишил меня самого дорогого, и я хочу поступить с тобой так же, — он снова перевел изучающий взгляд на точеное лицо девочки, лежащей в его руках, словно забыв о существовании подростков.

— Я спас планету!

— Ты принял решение, на которое у тебя не было никакого права! — нечеловеческая маска передернулась.

— Если бы я позволил вам уничтожить Гею, то не было бы будущего, не было бы человечества!

— Наверняка мы не знаем, — голосом, похожим на скрип шестеренок, ответил Инженер, глядя в темно-серые глаза фризийца. — Может быть, история сделала бы другой виток, а может… нам предназначено было погибнуть в тот день.

«Он сошел с ума, — понял Кир, — и это случилось давно. Очень давно.»

— Уже ничего нельзя изменить.

— А знаешь, ты прав, — с неожиданным воодушевлением отозвался сумасшедший ученный. — Проживая век за веком, я обдумывал множество, нет, бесчисленную бесконечность вариантов, и каждый раз приходил к выводу, что любая моя попытка обречена на провал, если вы не попадете на Сидерис… и ведь по какому-то странному велению судьбы вы оказались там, где не должны были. — Он оборвал нить размышлений и взялся за другую. — И этот план идеален! Ведь жизнь продолжается, несмотря ни на что, ведь так? Природа, увы, не терпит пустоты, а ведь ничто … оно так совершенно! Правильно. Семерично. Одинаково. Упорядочено. Так почему бы нет? Но жизнь распорядилась иначе, послав вас на Сидерис, спасая саму себя.

Задушенные смешки вырвались из его уст сухими взрывными выхлопами.

— Прибудь я на Арессарм неделей раньше ваших смешных гонок, и не дай я попасть вам на планету… я бы так и не узнал, что вы натворите, вернее, уже натворили в своем бессмысленном будущем, жалкие человечки… Явись я сам себе и расскажи о том, что должен уничтожить своими же руками то, ради чего жил долгие годы… думаю, я бы скорее убил себя будущего, чем добровольно пошел на такое, — ученый бурчал под нос какую-то околесицу, глядя при этом в дальний угол комнаты, и Кир решил не терять шанса, сдвинув носок левой ноги чуть вперед.

— Не стоит, мой мальчик, — выпученный глаз поймал едва уловимое движение, повернувшись в глазнице отдельно от второго, продолжавшего пялиться куда-то в пустоту.

«Что за?..»

— Знаешь, — страшный взгляд сфокусировался на темно-русой макушке Кира, как будто глядя в его глаза. — Я ведь пытался перевоспитать вас, людей. Оказавшись на собственном детище после катастрофы и долго скитаясь по великолепному творению моего народа, я однажды поверил, что не все еще упущено, ведь будущее нигде не записано, — ученый хмыкнул и продолжил все тем же безразличным голосом. — Становясь для вас богом раз за разом, я пытался вбить в ваши пустые головы хоть немного толку…, но ничего не вышло. Вы просто не желаете слушать! Я брал себе помощников, давал им силу и власть, но… снова провал. Провал за провалом. Вы неконтролируемые. Я не раз пытался стереть вас с лица земли, — из глубин горла едва уловимо раздавались тяжелые поскрипывания, словно от плохо смазанных ржавеющих петель, — насылал потопы, бури, извержения, но вы как тараканы забивались в щели и выживали. Выживали снова и снова! Даже болезнь отказывается выжрать вас всех, — с ненавистью рыкнул он. — Почему? Почему, Кир?

Повисла пауза, и парню никак не удавалось понять, действительно от него ожидают ответа или нет. Все же он решил не молчать.

— Жизнь сильнее всего. Сильнее планов и расчетов.

Хохот. Жуткий, раскатистый, скрежещущий тысячями ржавых гаек и винтиков, оглушительным эхом он прокатился по комнате.

— Ты прав! Ты тысячу раз прав! Сколько раз я пытался просчитать все вероятности этой системы. А потом внезапно понял, что система движется! То, что сегодня является Абсолютом, не является таковым завтра. И влияете на нее именно вы, — Инженер перевел взгляд на непонятный сгусток света.

Отчего-то Киру казалось, что это нечто, зажатое между сухих крючковатых пальцев, очень важно.

— Ваша воля, желания, глупые просьбы… все меняет систему ежесекундно, просчитывать не имеет смысла, — печально закончил Инженер, плечи его осели, и тело Санары, колыхнулось безжизненной тенью в длинных руках. Кир скрипнул зубами от невозможности сделать шаг, от невозможности вернуть то, что ему так дорого.

— То есть, вы признаете поражение?

Азул напрягся. Если этот псих сделает хоть одно необдуманное движение… принц был начеку.

Белесые сферы с прозрачно-голубой радужкой натужно провернулись в углубившихся ямах глазниц, отыскивая дерзкого мальчишку.

— Признаю, Кир. Признаю.

— Тогда отпустите ее.

— Видишь ли… я готов признать поражение. Я проиграл вам Гею, но… Ведь я тоже человек, или был им когда-то, — безгубый рот растянулся в отвратительном подобии улыбки, блестя белыми ровными пластинами зубов, — и ничто человеческое мне не чуждо… Нет, вру. Чуждо, и очень многое, но не злость, не чувство справедливости, которое клокочет где-то глубоко внутри, а ведь я заменил, кажется, каждую деталь, то есть каждый орган на более совершенную конструкцию. И все же это чувство тикает, не замолкая…

Раздражение мелькнуло морщинкой лишь на секунду и снова разгладилось на высоком лбу.

— Я проиграл, но, пожалуй, не стану отказывать себе в высоком удовольствии маленькой мести… Так ты говоришь, что жизнь сильнее планов и расчетов? Ты прав. И поэтому сегодня ты лишишься того, что тебе дороже всего. Думаю, что на это ты не рассчитывал, — насмешливо вырезал скрипучий голос последнее слово.

«Санара!»

— Милая девочка пошла за мной следом, когда я пообещал рассказать о том, где ты находишься. Такая наивная. Она ни в чем не виновата, — взгляд стал жестким. — Виноват ты.

— Отпустите ее, или я…

— Что? Что ты сделаешь? Стоит мне сжать кулак, и душа твоей подруги навсегда исчезнет.

«Душа?» — разом пронеслось в сознании обоих мальчишек.

— Одно движение, Кир. Ты не успеешь. Поверь мне, я уже видел это однажды.

Неужели… они переживают эту трагедию не в первый раз?

— Прошу вас… — мысли Кира были чисты, но правильный ответ никак не находился. Инженер не блефовал.

— Нет, Кир, просить бесполезно. Ты отнял у меня мое, и мне нужен равноценный обмен, насколько я понял, эта девочка для тебя стоит целой планеты, — он устало вздохнул. — Как глупо, но пусть будет так.

— Умоляю, не убивайте ее!

— О, что ты, я и не собирался.

— Тогда зачем…

— Зачем я забрал у нее душу? Все просто. Я верну ее обратно на Гею, и как любая другая энергетическая субстанция, она родится в живом существе. Причем, учитывая вес, напряжение и типы энергосоединений, останется девочкой. Какой-то девочкой, в каком-то времени, в неизвестной точке. Ее душа обретет новое тело и проживет одну из миллиардов жизней. Но ты об этом уже не узнаешь. Она забудет о тебе и прошлой жизни, как будто вы и вовсе не встречались. Ты распорядился моим детищем, дав ему проклятую судьбу, я поступлю точно так же.

— А… Санара? — Азул впервые заговорил, глядя на висящее мешком тело со слегка посиневшими губами.

— Оно погибнет. Материальная оболочка не является самодостаточным жизнеспособным организмом.

— Сволочь!

Инженер безразлично подернул плечами.

— Равноценный обмен, Кир. Глаз за глаз, так, кажется, говорят на Земле.

— Ты не выйдешь отсюда!

— Впрочем, мне действительно пора. Прощай, Кир, — инженер сделал едва уловимое движение правой рукой — и оглушительная вспышка света вспыхнула в комнате, лишая зрения и способности ориентироваться в пространстве.

Когда ребята пришли в себя, первым делом Кир бросился к телу Санары, брошенному на полу, пока Азул пытался определить, куда скрылся сумасшедший ученый.

— Он ускользнул через пожарный выход и, судя по направлению карфлая, движется к пещере, откуда мы пришли.

— Санара, — Кир тихонько потряс ее за плечи, но она не реагировала. Дыхания не было, сердце не билось. — Мы… мы не успеем.