Вспышки Золота (Алисия Бак) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 3)

— Ну, мне бы хотелось услышать, что такого ужасного ты творил. Продолжай, Рафан.

— Один раз Бриоан пробрался в комнату для экспериментов в школе. Он чуть не взорвался, играя с наполовину сформированными узорами, написанными на пергаментах. Мастера давали ему задания по уборке целый месяц после того, как он, наконец, выздоровел и смог снова ходить.

Бриоан покраснел, а я была разочарована историей о плохом мальчике Бриоане настолько, что не могла не выпалить:

— И все? Это самая большая постыдная история? Извини, но тебе придется постараться намного больше, чтобы убедить меня в том, что Бриоан безответственный.

Мне показалось, что Рафан был потрясен, а Бриоан усмехнулся.

— Ты выбрал не ту историю, Рафан. Мэри довольно много дурачилась с неопробованными сплетениями, и так, как ей удавалось оставаться незамеченной, она не понимает как опасны подобные эксперименты.

Мы вернулись к родословному дереву. Немного погодя я спросила:

— Бриоан, я не понимаю кое-что. Разве ты не говорил, что лишь первенец передает свой титул? И, я немного озадачена тем, что случилось с третьим поколением, с третьей линией потомков Принцессы Рики. Ее старший сын — Зефан Келтеон. Ты сказал, он еще жив, тогда почему дети его наименьшего брата имеют титул Зефана и Зефы? Разве они не должны быть Долнами?

— Келтеон был лишен титула и изгнан из Айберло много лет назад, за попытку убийства короля Верона, — сказал Бриоан.

— Зачем он так поступил? Это бы не сделало его королем. Ему бы пришлось убить твою маму, тебя, отца Рафана и его брата Темра, разве не так? А это не мало людей.

— Он планировал убить каждого, кто станет у него на пути. Мы узнали о его плане перед попыткой отравить мою мать.

Поведение Бриоана заставляло нервничать. Это, содержащее злость, спокойствие, было куда опаснее внезапных вспышек небольшой ярости, которые я часто замечала в нем.

Никто в моей жизни не пытался убить меня или мою маму. Как это, постоянно наблюдать за подобного рода обманом? Я решила сменить тему.

— Итак, сейчас титул будет передан по линии Зефы Аваны, независимо от того, какой ребенок может быть у Келтона?

— Да, — кивнул Бриоан.

Мысль поразила меня.

— Не та ли это Авана, которую ты назвал сестрой, когда хотел купить мою книгу, не так ли?

Я хитро улыбнулась. Он покраснел. Удивительно, но я почувствовала небольшой укол от его реакции. Внезапно, мне расхотелось дразнить его из-за Аваны.

— Что же, как бы там ни было, кажется, я запомнила большинство людей.

Я передала лист бумаги двум мужчинам.

— Проверьте меня.

Они спрашивали, кто к кому принадлежал до тех пор, пока мне не захотелось разорвать родословную в клочья. И я была уверена, что сделаю этого до того, как мы ляжем спать. Я уснула и видела сны о деревьях, тянущихся вверх, расщепляющихся на ветки, а те на другие, меньшие ветки, от кончиков и до тех пор, пока веточки не становились огромной паутиной из бесконечных сплетений.

Я почувствовала прикосновение к своей руке и тотчас проснулась. Надо мной стоял Бриоан.

— Мэри, одевайся, тебе еще нужно сделать прическу, чтобы мы прибыли в замок вовремя.

Было чувство, будто я не спала вообще, но я продолжала приводить себя в порядок, натягивая платье принцессы через голову. Бриоан быстро отвернулся. Рафан продолжал смотреть, но я была слишком уставшей, чтобы волноваться по этому поводу. Я умело переодевалась, не показывая ничего лишнего. Маленький вуайерист не увидел бы ничего, кроме одежды. Когда я добралась до легинсов, я повернулась, чтобы он не увидел мою ногу через огромный разрез в платье.

Бриоан заставил меня сидеть на полу, пока они с Рафаном надевали головной убор. Я не видела, что они делали, но чувствовала как они продевали волосы сквозь части позолоченного металла. Когда они закончили, мои волосы местами были сильно скручены, без видимых прядей. Я любовалась своим видом в маленьком зеркале, которое они мне дали. Теперь золотой головной убор смотрелся, как продолжение моей головы. Его было бы трудно снять, но он, однозначно, придавал мне королевский вид.

— Весьма впечатляюще для пары мальчишек, — сказала я.

— Теперь твое лицо, — промолвил Рафан, довольный собой.

— Подождите. Одно дело укладывать мои волосы, и совсем другое с макияжем. Я сама это сделаю.

Бриоан передал мне пакет, который держал в руках. Я нашла флакон густой золотой жидкости и кисть. Так же были флаконы с несколькими другими цветами: красным, черным, бронзовым, и два разных контейнера с пудрой. Они больше были похожи на художественные принадлежности, чем на набор косметики. Я решила сделать макияж, как делала дома, хотя до этого, я бы никогда не выбрала золотые тени. Но пришлось сделать это сейчас. Я воспользовалась маленьким зеркалом, чтобы видеть свою работу. С кистью, мне казалось, будто я разрисовываю себя, а не наношу косметику. Это было странное чувство — надевание золотой маски.

Даже румяна здесь были золотыми. Я решила смешать часть теней с золотой жидкостью, так что это должно было создать блестящий, но смягчающий эффект. Я использовала коричневато-красный цвет для помады, и черный для подводки глаз. Это часть требовала мастерства. Подводка оказалась гуще той, которую я привыкла наносить. После тщательного анализа я решила, что выгляжу не так уж и плохо, но когда я закончила, я еле себя узнала. Бриоан и Рафан начали рыться в своих сумках, когда я наносила макияж, так что, когда я объявила, что закончила и они подняли головы, оба были шокированы мои видом.

— Здесь это делается как-то по-другому? — спросила я, думая о том, какая разновидность светского макияжа существует мире.

Рафан ответил:

— Вы по-другому нанесли краски, но ваш вариант мне нравится больше. Он подчеркивает ваши красивые глаза, прелестные скулы и пухлые губы. Я уверен, вы начнете новую тенденцию в моде.

И, хотя, я не была уверена в серьезности слов Рафана, все же было приятно, что особенности моей внешности были отмечены кем-то, кроме моей мамы. Я надеялась, Бриоан скажет что-нибудь тоже, но он молчал, а я не собиралась выуживать из него комплименты.

— Нам пора идти, — наконец произнес Бриоан.

— У нас одна проблемка, — ответила я.

— Какая?

Я распахнула подол платья пошире, открыв свои золотые легинсы. Потом я пошевелила ступнями.

— Обуви нет.

Рафан повернулся и достал пару черных сандаль на тонкой подошве, украшенных бусами. Не стоило говорить, что они были слишком малы. Рафан не был так хорош в выборе размеров обуви, как платьев.

— Они не подойдут. У меня десятый размер ноги.

Парни выглядели озадаченно, поэтому я попробовала еще раз:

— У меня большая нога даже, как для женщины из моей страны.

Я обула сандалии, доказывая свою правоту. Моя пятка была длиннее подошвы на добрых два дюйма. И Бриоана и Рафана охватила паника.

— У нас нет времени искать другие, — сказал Рафан.

— Она не может идти босиком, — выпалил в ответ Бриоан.

— Почему нет? Мы могли бы сказать, что это часть наряда, — ответил Рафан.

— Приветики. Я вообще-то здесь, и мне бы не хотелось идти босиком, если вы не возражаете, — сказала я.

— У вас нет выбора. Мы не можем ничего поделать в данном случае. — Рафан начал осматриваться, будто в комнате мог внезапно возникнуть ответ.

— Погодите. Дайте подумать минутку, — я присмотрелась к сандалю поближе.

Подошва была из обычной черной кожи. Мне стало интересно, смогу ли я ее растянуть, и какое сплетение поможет в этом. Узор кожи возник в моей голове, и я скорее почувствовала, чем увидела способ изменить сплетение так, чтобы растянулась кожа. Мысленный рывок — и подошва стала длиннее на целых два дюйма. Так же она стала тоньше, и я засомневалась, что в сандалиях будет лучше, чем босиком, но по крайней мере, я буду выглядеть респектабельно. Я услышала вздох и, подняв взгляд, увидела как побелело смуглое лицо Рафана.

Бриоан был неподвижен.

— Я же тебе говорил, мои проделки в школе — пустяки, по сравнению с тем, что Мэри вытворяет каждый день.

— Вы знали, что делаете? — дрожащим голосом спросил Рафан.

— Почти. Я бы справилась лучше, если бы мне сказали, какую часть сплетения нужно изменить.

— Вы понимаете, что с нами могло произойти все что угодно из-за вас? — Рафан заговорил внезапно громко, а его побледневшее лицо стало буро-красным.

— Я была вполне уверена в том, что именно нужно было изменить, — начала я в свою защиту.

— Послушай, всё в порядке. Мэри просто помогла нам решить проблему, — сказал Бриоан успокаивающе. — Нам стоит выйти немедленно, если мы хотим успеть к началу приема.

С лица Рафана сошла краска и он, вроде бы, взял себя в руки. Самым милым голосом, на который способен льстец (у него он, кстати, был с хрипотцой, так что это стало настоящим достижением), он проговорил:

— Простите меня, Мэри. Меня повергло в шок на мгновенье. Я и представить не мог, что вы такой искусный маг.

Он поклонился. Я отметила, что поклон был немного ниже, чем требовалось для принцессы, и почувствовала неприятное угрызение совести. Стоило ли Рафану знать о моих способностях изменять сплетения?

— Все в порядке, Рафан. Пойдемте, нам ведь пора? — я подобрала свои сумки.

— Пожалуйста, позвольте мне, Принцесса Касала. Принцессе не должно носить свои вещи самой.

Рафан взял у меня рюкзак и сумку. Я понимала, что он был прав, но я не любила расставаться с рюкзаком. Было странно слышать, когда ко мне обращаются другим именем, но сейчас ждать помощи было не откуда.

Бриоан попросил меня использовать сплетение невидимости, чтобы я могла скользить по улицам незаметно. Бриоан и Рафан следовали осторожно, так как оставались видимыми. Я поняла, что вот-вот потеряю обувь. Кроме того, я носила головной убор лишь час, а он уже давил на голову, что обещало головную боль. Я надеялась, что боль не усилится, пока не закончится мое представление при дворе.

Мы быстро двигались по улицам. Было раннее утро и яркие солнечные лучи поднимались над трехэтажными зданиями, которые мы проходили. Улицы были более мощеными, чем те, что я видела раньше. Мусор в желобах уменьшался, по мере приближения к замку. Прошло несколько часов, пока мы добрались до домов высшего света. Без Бриоана и Рафана я бы безнадежно потерялась, несмотря на то, что улицы были не такие извилистые, как в Сибаре, или других городах, которые мы посещали. Я заметила еще кое-что. Везде были растения — и речь шла не о кактусах. Настоящие листовые кусты и деревья. Я поняла, что в городе должна быть какая-то система орошения, чтобы гнать воду из реки и поливать такое большое количество растений.

Задолго до того, как мы оказались достаточно близко от входа, я увидела верхнюю часть дворца и его огромную крепостную стену. Это было самое странное здание, которое я когда-либо видела. Оно было похоже на нечто среднее между Тадж-Махалом и сказочным замком. Из сооружения выступало несколько башен в форме кристалла с заостренными концами. Верхушки более крупных башен закручивались в виде мягкого мороженого. Дворец был белее, чем все окружающие его городские дома, и белизна, казалось, излучала свет, хотя это могло быть утреннее солнце, бьющее под правильным углом. Наш план представить меня принцессой казался еще более глупым, чем когда-либо.

Мои ноги начали болеть от сандалий, и подступающая головная боль стала более ощутимой. Когда мы приблизились ко дворцу, здания стали величественнее, с гравюрами на стенах и дверях, а иногда и огороженные садами.

Наконец мы добрались до ворот, ведущих во дворец. Люди в фиолетово-золотой униформе допросили нас, но затем позволили нам пройти через широкий вход. Стена была толщиной по меньшей мере в две руки. Пройдя через него, мы вошли в огромный, гладко вымощенный булыжником двор с декоративными растениями в горшках, сгруппированными в кусты, чтобы пространство выглядело менее обширным. Дворец маячил впереди, на каждом дюйме его белых стен были вырезаны животные, пейзажи и символы. Потребовались годы, чтобы создать такой детальный орнамент. Справа от дворца в огромном загоне бродили странного цвета лошади. Я предположила, что здание рядом с ограждением — конюшня. Рядом с конюшнями было еще одно большое квадратное здание, где сновали люди в золотом и фиолетовом.

Мы подошли к широкой мраморной лестнице, ведущей к огромной двери. Одна сторона двери была открыта для приезжих. Я дрожала, поэтому схватилась за платье, чтобы скрыть свои трясущиеся руки. Дойдя до двери, я увидела, что пять человек могли пройти сквозь открытую сторону и едва коснуться друг друга плечами.

Мы вошли в большой зал с мраморным полом, гобелены и картины украшали стены. Я восхищалась произведениями искусства, но думала, что они немного переборщили с оформлением. Свободного места на стене не было. Зал был хорошо освещен из-за большого окна в потолке. Интересно, как им удалось сделать куполообразный потолок из окон.

Человек, который, как я догадалась, был в королевских Айберлоанских цветах, почтительно поклонился.

— Пожалуйста, сообщите о прибытии Зефана Бриоана Ират Ахасана, принцессы Касалы Рамай Л’Онаф Киросан, и Долна Рафан Исат Диоса, — сказал Бриоан. Мужчина снова поклонился и быстро прошел через весь зал к двум большим резным дверям. Эти двери были не такими большими, как наружные, но более богато украшенными, с золотой инкрустацией на дверных ручках. Слуга распахнул двери, кланяясь, когда мы проходили мимо.

Я оказалась на вершине еще одной мраморной лестницы, на этот раз из зеленого камня. До низа было шагов десять, но с высоты виднелся весь большой бальный зал, заполненный людьми в ярких шелковых платьях и костюмах. При виде Бриоана, Рафана, и меня, вельможи прекратили свои громкие разговоры. Было ужасно, когда так много лиц повернулось ко мне. Я еще даже не вспотела, но почувствовала, как уверенность уходит, как пот. В тишине раздался голос швейцара.

— Представляю наследника престола Айберло, Зефана Бриоана Ират Ахасана в сопровождении принцессы Касалы Рамай Л'Онаф из Киросана и Долна Рафана Исат Диоса. Бриоан шагнул вниз по мраморной лестнице, когда его назвали, поэтому я последовала его примеру, когда прозвучало мое имя, борясь с желанием посмотреть под ноги, но в то же время боялась, что с поднятой головой я споткнусь.

По ту сторону большой комнаты на возвышении сидел король в кресле из фиолетового камня с золотыми подушками. Он выглядел лет на сорок. Он был худощав, темно-каштановые волосы были уложены в обычный конский хвост, но короны на нем не было. Через плечо он носил золотой пояс, инкрустированный драгоценными камнями, который ниспадал ему на талию и, как я предположила, закручивался назад к плечу.

Он смотрел на меня, в то время, когда я смотрела на него, но он был слишком далеко, чтобы я могла разглядеть цвет его глаз. Мне было интересно посмотреть, сколько золота в его глазах. Я дошла до пола без происшествий, следуя за Бриоаном по неожиданно освободившемуся пути к королевскому трону. Внутри все переворачивалось, и стоило большого труда не оглядываться на людей, мимо которых мы проходили. Щеки горели от их взглядов. Когда Бриоан достиг подножия помоста, он отошел в сторону так, чтобы я оказалось в центре. Я предполагала, что Рафан был где-то позади, но не осмелилась оглянуться. Мы с Бриоаном синхронно, низко поклонились королю.

— Пожалуйста, встаньте, — сказал король Верон. Я выпрямилась и посмотрела ему в лицо. Наши глаза встретились. Его глаза были в основном золотые с оттенком коричневого по краям. Он ничуть не отреагировал на цвет моих глаз, и я не могла удержаться от мысли, что он был первым человеком с тех пор, как я прибыла в эту страну, который не был шокирован их цветом. Я знала, что, вероятно, он ожидал такого от членов королевской семьи, но отсутствие реакции как-то успокоило меня и вселило уверенность.

— Принцесса Касала, что привело вас в мое Королевство, если предвестник даже не объявил о вашем прибытии? — Я услышала в его тоне упрек, хотя голос звучал добродушно.

Бриоан открыл рот, но я инстинктивно почувствовала, что должна сама ответить.

— Прошу прощения, Ваше Величество. Если бы я могла послать гонца, я бы так и сделала, но я пришла к вам в связи со странными обстоятельствами. На самом деле, это чудо, что я вообще здесь, а не на дне моря.

Король поднял бровь.

— Видите ли, Ваше Величество, на мой корабль напали пираты, когда я путешествовала из Киросана в Биопу. Моей горничной удалось отвлечь пиратов, чтобы я смогла уплыть на одном из баркасов. Он дрейфовал в течение дня, прежде чем подойти к вашим берегам. Однако я не знала, что оказалась в Айберло. Я думала, что попала на Рексу, поэтому отправилась вглубь страны, предполагая, что доберусь до столицы. Вместо этого я совсем заблудилась. Затем я встретила Зефана Бриоана, который помог мне добраться до Вас. — Я замолчала, боясь, что если буду болтать, то не буду звучать ни убедительно, ни по-княжески.

Король Верон изучал мое лицо. Я вдруг испугалась, что он знал о Киросане больше, чем Бриоан. Бояться не было причины. Его взгляд был спокойным, не вызывал подозрений, но я не могла отделаться от ощущения, что он видит ложь на моем лице. Что, если бы он знал, сколько лет настоящей принцессе Касале, и что, если бы ей было десять или около того? Я знала, что это глупая идея. Я почувствовала, как мое лицо пылает от начинающейся паники, и попыталась дышать спокойно. Как ни странно, его пристальный взгляд напомнил мне мамин, когда она знала, что я что-то скрываю.

Однако мои страхи, должно быть, были выдуманы, потому что король сказал:

— Я огорчен, услышав ваш печальный рассказ. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь вам. — Он многозначительно посмотрел на Бриоана. — Зефан Бриоан, мне будет интересно услышать рассказ о вашем путешествии с Мастером и о добром служении принцессе. Мы встретимся во время шестой части в моем кабинете. — Он кивнул нам всем, что по моему предположению означало, что мы свободны. Мы попятились, растворяясь в толпе блестящих юбок и звенящих бусин. Сразу же после этого раздался гул голосов, говорящих одновременно.

Я оказалась отделенной от Бриоана и Рафана двумя женщинами. Одна была одета в малиновое платье, другая — в зеленое, похожее на мое, но с большим количеством драгоценностей в вышивке. Они обе были почти на полторы головы ниже меня, но, тем не менее, я была напугана. Девушка в малиновом атласе выглядела как живая версия царицы Нефертити. Там, где у многих придворных на висках и лбу были нарисованы замысловатые узоры, на каждой стороне ее лица, рядом с глазами, была темно-красная гранатовидная жемчужина, а еще одна была посередине лба. Ее глаза были изумрудно-зелеными, с несколькими золотыми прожилками, и взгляд был совсем не дружелюбным. Она вежливо улыбнулась и поклонилась мне, но ее улыбка не коснулась ее глаз.

Нефертити произнесла:

— Для меня большая честь познакомиться с вами, принцесса Касала. Я Зефа Авана, а это моя сестра, Зефа Дора.

Я поклонилась на высоту, необходимую для Зефы, и присмотрелась к ним повнимательнее. Так это была девушка, из-за упоминания которой Бриоан краснел, да? Я попыталась подавить свою мгновенную неприязнь. Может быть, я просто придумала себе недружелюбный взгляд в ее глазах. Может быть, она была такой же милой и умной, как и великолепной. Я решила, что лучше дать ей шанс, прежде чем полностью возненавидеть ее.

Глаза Зефы Доры были болотно-зеленого цвета с золотыми крапинками. Она была менее красива, чем ее сестра, с точки зрения полноты. В ее взгляде я чувствовала тепло, которого не было у ее сестры, и мое тело двинулось к нему, как если бы кто-то двигался к огню прочь от холода. На гладкой темной коже Доры не было драгоценностей, только зеленые листья на висках и лбу. Бедная девушка. Она бы выглядела намного лучше с простым макияжем.

— Рада познакомиться, — сказала я.

— Мы рады слышать, что Зефану Бриоану посчастливилось застать вас в бедственном положении. Подумайте о том, что могло бы произойти, если бы кто-то менее добрый нашел вас первым. — Авана была разочарована, что кто-то этого не сделал.

— Да, мне повезло, — ответила я.

Авану не смутил мой короткий ответ.

— Удалось ли вам спасти что-нибудь из своего имущества?

— К сожалению, нет.

— Как вы выжили без денег и слуг? — спросила Авана.

Я чуть не рассмеялась. Авана, казалось, думала, что без оплачиваемой подмоги выжить невозможно. Я взглянула на Дору, чтобы узнать, что она думает на этот счет, и увидела легкую улыбку на ее губах.

— Это было трудно. — Я попыталась изобразить «бедную себя», но не знаю, удалось ли мне, потому что Дора продолжала улыбаться.

Хмурый взгляд Аваны внезапно превратился в восторженный. Я оглянулась, увидев приближающегося Бриоана, и вздохнула. По крайней мере, мне больше не придется разговаривать с Аваной. Очевидно, она не собиралась общаться со мной, когда Бриоан был рядом. Он встал рядом со мной. Авана наклонила голову, кокетливо посматривая из-под длинных темных ресниц.

Могла ли она быть еще более банальной?

— Зефа Авана, Зефа Дора, я так рад видеть вас, — сказал он, кланяясь.

— Прошу тебя, Бриоан, ты не обращался ко мне с титулом с пяти лет. Не начинай сейчас. Разве мы не ближе, чем просто знакомые? — Авана захлопала своими гигантскими ресницами.

Щеки Бриоана покраснели, и я внезапно почувствовала, что в зале стало теплее.

— Ты настоящий герой! Спас девицу в беде. Если бы я знала, что все, что мне нужно сделать, чтобы остаться с тобой наедине, это попасть в беду, я бы давно это сделала, — сказала Авана.

Я думаю, очевидно, это ее стиль.

Бриоан, все еще красный, ответил:

— Я бы никогда не пожелал тебе оказаться в опасности.

К счастью, Дора пришла на помощь, потому что я точно не собиралась ничего говорить. Я была слишком занята, чувствуя раздражение.

— Как прошло ваше испытание с Мастером? — Ее голос был удивительно низким и успокаивающим. Я подумала, из нее выйдет хороший психотерапевт.

— Ничего не вышло, но я завершил путешествие без потери конечности, как вы можете видеть. — Он еще раз искусно поклонился, как мне показалось, чтобы доказать, что может, и обе девушки захихикали. Я наклеила улыбку на лицо, желая просто уйти. Мой головной убор начинал казаться свинцовым. На Аване и Доре были головные уборы, которые выглядели даже тяжелее моего, и мне было интересно, как они это выдерживали.

— Тогда мы будем наблюдать за тобой на кортах Джовы. Многие жаждут сразиться с тобой. Они считают, что ты потерял преимущество из-за такого длительного путешествия. Надеюсь, ты докажешь, что они ошибаются, — сказала Авана.

— Может, они и правы, но я благодарен тебе за доверие, — сказал он.

Я понятия не имела, о чем они говорят, и гадала, стоит ли мне, как принцессе знать это. Я решила ничего не спрашивать, на случай, если должна была знать.

— Вы состязаетесь, принцесса? — спросила Авана с блеском в глазах.

Ее дерзкое поведение подстегнуло худшие из моих упрямых качеств, и я обнаружила, что говорю:

— Да. — Именно тогда я заметила, что Бриоан слегка покачал головой, предупреждая меня сказать «нет». Ну ладно, слишком поздно.

— В самом деле? — Ее глаза были широко раскрыты от удивления, но губы изогнулись. — Тогда я буду рада увидеть вас на кортах. Я уверена, что нам всем было бы интересно узнать, на что способен Киросан.

— Авана, Дора, не хочу показаться грубым, но принцесса проделала нелегкий путь. Я обещал проводить принцессу Касалу в ее комнаты. Вы извините нас? — Бриоан поклонился. Затем я поклонилась, и мы пошли к другому выходу из зала. Как только мы скрылись из виду, Бриоан схватил меня за плечи.

— Ты понимаешь, что ты только что сделала? О, Мэри, почему ты не думаешь, прежде чем говоришь? — прошипел она.

Я сбросила его руки с плеч.

— Извини, но она была такой самодовольной, что я ничего не могла с собой поделать.

— Она не была самодовольной. Она пыталась вовлечь тебя в разговор. Однако, она не сможет удержаться от шока, когда увидит, что ты ничего не знаешь о том, что происходит на кортах Джова.

Неужели он не видел льстивого снисхождения Аваны?

— Откуда ты знаешь, что я не знаю?

— Мэри. — Он раздраженно фыркнул. — Ты хоть понимаешь, как нестабилен песок, по которому мы ступаем? Слишком много ошибок, и люди начнут сомневаться в твоей правде.

— Послушай, Бриоан, я же говорила, что считаю это глупой идеей. Не начинай обвинять меня, тем более, что ничего плохого еще не случилось. — Мне так хотелось треснуть его, но я сдержалась. Что случилось с добродушным парнем, с которым я так долго путешествовала? Это было похоже на «Вторжение похитителей тел» или что-то в этом роде.

Бриоан делал глубокие вдохи. Через минуту он, казалось, снова стал собой.

— Прости, что я так грубо с тобой разговаривал. Я беспокоюсь больше, чем думал.

— Ну, для меня это тоже не лучший день. Я бы хотела, чтобы все это уже закончилось. Я просто хочу вернуть свою маму. — В горле образовался комок, но я сдерживала слезы.

Он взял меня за руку и осторожно повел по широкому каменному коридору.

— Мы обязательно найдем ее. Я сообщу об этом королю, как только увижу его.

— Я хочу пойти с тобой, когда ты встретишься с королем, — сказала я.

— Он не приглашал тебя пойти со мной.

— Пожалуйста, Бриоан. Я могла бы подождать за дверью, пока ты не закончишь говорить, тогда ты мог бы спросить его, могу ли я зайти на минутку, чтобы поговорить с ним.

Он посмотрел на меня с подозрением.

— Зачем? Что ты собираешься сказать?

— Правду. Я думаю, он заслуживает знать, что происходит на самом деле. Думаю, он подозревает, что я все равно не принцесса. Что-то в его взгляде заставило меня решить, что лучше рассказать всю историю.

Бриоан вздохнул.

— Я собирался все ему рассказать. Не знаю, будет ли иметь значение, если ты расскажешь ему.

— Эй? Я не ослышалась, ты сказал, что можешь рассказать мою историю лучше, чем я?

— Иногда ты говоришь слишком много. Я могу сделать все проще.

Я снова начала злиться.

— Итак, теперь ты говоришь мне, что я скажу какую-нибудь глупость?

— Нет, я этого не говорил. Ты… Хорошо, просто подожди снаружи, и я посмотрю, смогу ли я убедить короля поговорить и с тобой тоже.

— Большое спасибо за уступку, — сказала я драматично.

Мы продолжали идти, но был еще один вопрос, от которого меня отвлекли. Я старалась говорить небрежно.

— Кстати, Бриоан, что творится на кортах Джовы?

Бриоан закатил глаза.

Я ждала за дверями кабинета короля, когда Бриоан вошел во время шестой части, которую я перевела как двенадцать часов. Бриоан сказал мне, что время здесь разделено на двенадцать частей днем и на двенадцать ночью, с первой дневной части на рассвете и первой ночной части на закате.

Я мерила шагами комнату, сжимая письмо Исмахи, но два охранника в фиолетово-золотистых тонах следили за мной, поэтому я наконец заставила себя стоять спокойно и расправить мятую бумагу. Когда я это сделала, двери кабинета открылись, и швейцар — тот же, что и утром — официально провозгласил, что король желает, чтобы я вошла.

Я прошла по коридору с книжными полками, полными причудливых позолоченных и кожаных переплетов, прежде чем попала в восьмиугольную комнату, где стены, казалось, были сделаны из рукописей и переплетенных в кожу томов. Полки тянулись в два этажа, а вдоль стены была скользящая лестница, которая могла катиться в любую сторону. Чуть дальше от стены, в стороне от лестницы, стоял большой деревянный стол. Он был овальным, за исключением выемки с одной стороны. За ним сидел король и смотрел на меня. Бриоан сидел в кресле напротив короля. Рядом с Бриоаном стояли два свободных стула.

Я не была уверена, могу ли я сесть, или надо ждать разрешения короля. Солнечный луч ударил в центр окрашенного деревянного стола, сделав его насыщенным темно-коричневым, и осветил частицы пыли так, что они выглядели как крошечные летающие феи. Луч света также мешал разглядеть лицо короля с моего места.

— Пожалуйста, садитесь, принцесса Касала, — сказал король. Значит, Бриоан еще ничего не сказал королю. Я надеялась, что он скажет, так что бы мне не приходилось этого делать, но я просила об этой возможности и не собиралась сейчас отступать. Как только я села, мне стало видно лицо короля. Оно было более открытым в своем кабинете, чем сидя на троне, на возвышении высотой в три фута. Здесь он выглядел менее ослепительно, более обыденно, несмотря на богато вышитую одежду.

— Простите, что спрашиваю, принцесса Касала, но я не могу вспомнить, приезжал ли кто-нибудь из ваших родителей в мою страну с дипломатической миссией? — спросил Верон.

— Нет, Ваше Величество.

Я не знала, с чего начать, и меня смутило недоумение, появившееся на лице короля. Он выглядел так, будто пытался что-то вспомнить.

— Я не знаю, с чего начать. Дело в том, Ваше Величество, что вы никогда бы не встретили моих родителей, потому что я на самом деле не принцесса Касала. Я вообще не принцесса. Я старшеклассница из Орегона… ну, из Аризоны. Но у меня действительно неприятности, и Бриоан подумал, что вы не сможете мне помочь, явись я ко двору в качестве самой себя. Кроме того, Бриоан и Рафан, кажется, считают, что мой цвет глаз указывает на королевскую принадлежность, но в моей стране это не так. У нас даже нет королевской семьи. Я надеюсь, вы не слишком сердитесь за то, что я солгала, потому что я действительно чувствовала себя не в своей тарелке, и я не могу передать, как я рада тому, что говорю вам правду…

Король поднял руку, выглядя ошеломленным.

— Ты говоришь, что приехала из Орегона? — спросил он.

— Да, — ответила я, ожидая, что он спросит, где это находится.

— Из Орегона в Соединенных Штатах?

Я была слишком потрясена, чтобы ответить. Он знал, где находится Орегон. Быстрый взгляд на Бриоана показал мне, что он тоже был удивлен. Облегчение прокатилось по мне приливной волной. Потом волна обрушилась, и я расплакалась.

— Я так счастлива, что вы знаете, где это. Я так боялась, что нахожусь на другой планете или в альтернативной реальности, или еще где-то. Я даже думала, что я… — я не смогла закончить.

Слабая надежда, которая у меня была и, как я боялась, которая исчезла насовсем, появилась вновь. Я схватилась за эту надежду стальной хваткой. У меня перехватило дыхание, пока я не заставила себя дышать глубже. Король предложил мне платок и я вытерла глаза. Мой макияж был, скорее всего, испорчен. Я была уверена, что выгляжу неопрятно.

— Исмаха хотела, чтобы я передала вам это письмо.

Я сунула ему смятое письмо. Это все, что я могла сделать. Я слишком боялась спросить короля о том, что он знает о Соединенных Штатах. Он мог бы сказать, что слышал об этом только из фантастической книги или из чего-то не менее ужасного. Думаю, я тоже шокировала короля, потому что он нерешительно взял письмо и брови у него взлетели. Он сломал печать, а затем скользнул взглядом туда-обратно по двум страницам. Интересно, что такого Исмаха там написала.

— Исмаха пишет, что твою мать похитил человек по имени Келсон. Это так?

— Да.

— Он старше?

— Ну, он выглядел на мой возраст, когда мы познакомились, — я почувствовала, как мои щеки покраснели. — Но когда я однажды рисовала его на уроке рисования, ему было лет сорок. На самом деле он не может быть таким взрослым. Возможно, я просто нарисовала его таким, чтобы показать его природу самой себе.

— Возможно, но это означает, что мы знаем даже меньше, чем я надеялся, — его брови нахмурились.

— Вы мне поможете? — едва ли я могла надеяться на положительный ответ.

— Исмаха говорит, что я должен, значит должен. — Он улыбнулся впервые с тех пор, как я его встретила. Это чудесным образом изменило его лицо, превратив его из холодного великолепия в теплое солнце. Я почувствовала, как гора свалилась с плеч.

— Скажите, Ваше Величество, никто, кажется, не знает об Америке. Но не вы?

Я затаила дыхание, когда увидела, что улыбка короля исчезла. Он выглядел более величественно неприступным, чем когда-либо. Потом пожал плечами.

— Я был там однажды.

— Правда? Тогда, как вы думаете, когда я найду маму, вы сможете помочь нам вернуться? Я не уверена, что скопированный мной узор вернет нас обратно. Во всяком случае, я не думаю, что поняла все правильно, поскольку определенно не оказалась там же, где и Келсон.

— В таком случае тебе повезло, что ты не оказалась где-то в космосе. Видишь ли, Айберло и Америка находятся на разных планетах, и единственная запись об узоре была украдена. Есть маги, которые знают об этом, и даже те, кто ушел туда, но я думал, что никто никогда не попытается снова.

Содержимое моего желудка упало, как якорь, а затем поднялось к горлу. Меня чуть не стошнило. Я взглянула на Бриоана. На его лице отразилось недоверие.

Лицо короля смягчилось.

— Мне очень жаль, — он взглянул на письмо, — но ты же чувствуешь, что я сказал правду. Да?

Я молча кивнула, но мне хотелось кричать. Я не могла здесь застрять. Я просто не могла. Должен был быть путь обратно.

Словно услышав мои мысли, король сказал:

— Надежда еще есть. Если этот Келсон смог добраться до Земли, он, должно быть, нашел другую запись о сплетении. Это может быть даже тот единственный узор, потерянный много лет назад.

Его слова немного приободрили меня, но мой желудок все еще сводило, когда я поняла, что мне, вероятно, придется получить узор от самого Келсона, и он вряд ли просто скажет: «Ну конечно, Мэри, я с радостью дам тебе то, что поможет тебе вернуться в твой мир».

— Я думаю, что ты должна сохранить свою личность как принцесса Касала на данный момент. Если этот Келсон среди магов при моем дворе или имеет связи во дворце, он может и не догадаться, что ты находишься в Айберло. Я не знаю, что Келсон хочет бы от тебя или от твоей матери, но мы не должны облегчать ему жизнь. Я поговорю со своими советниками об отправке поисковых отрядов и попрошу моих самых доверенных магов помочь тебе в поиске. Тем не менее, может быть трудно получить большую помощь от магов в данный момент, из-за атак, направленных на них. Я сделаю все, что смогу, но ты должна понимать, что это может занять некоторое время, — сказал король Верон.

— Я ценю все, что вы можете сделать, и я даже могу помочь с магией, если вы покажете мне, что делать. Бриоан учил меня, и я думаю, что я обвыкнусь со сплетениями, если вам понадобится еще один человек на эту работу.

— У тебя действительно есть магические способности?

Он казался удивленным, несмотря на мое предыдущее упоминание о том, что я забросила себя в Айберло, но я не виню его. Я сама была в шоке.

— Я был бы рад твоей помощи, — продолжил король, — но, боюсь, я не смогу никого предоставить, чтобы продолжить твое обучение.

— Она быстро учится, сир. Не думаю, что вы посчитаете ее обузой. Она видит узоры целиком, — вмешался Бриоан.

Брови короля снова приподнялись.

— Пока я предлагаю вам двоим отдохнуть некоторое время. У меня будет много дел для вас позже.

Нас очевидно отпустили. Бриоан встал. Я была немного медленнее, чем он, желая осмотреть некоторые книги, выложенные вдоль стен, но король снова изучал письмо Исмахи, и я не хотела раздражать его после оказанной милости. Я также хотела спросить о его поездке в Америку, но он, казалось, не хотел говорить на эту тему. Вопросы кипели в моей голове, пока я шла за Бриоаном к двери.

— Подождите минуту, — король поднял глаза от письма Исмахи, — ты не сказала мне свое настоящее имя, и Исмаха тоже не упомянула его.

— Мэри Маргарет Андервуд, — ответила я.

Король Верон замер в своем кресле.

— А имя твоей матери?

— Фиона.

Мгновение неловкости затянулось, когда король уставился на меня.

Я начала задаваться вопросом, не забыл ли он, что мы с Бриоаном были там, но затем он тихо сказал:

— Бриоан, я бы хотел, чтобы ты ненадолго остался, если Мэри не против подождать снаружи?

— Конечно.

Я мельком взглянула на Бриоана, который в ответ пожал плечами.

Я сидела снаружи, изучая сплетения моих волос, размышляя, что нужно сделать, чтобы изменить их цвет. Я думала, что знаю, какую нить подправить, но не могла набраться смелости сделать это после реакции Рафана утром. Беседа с королем привела меня в смятение, и я не могла сосредоточиться. Почему король не говорил больше об Америке? Неужели он чувствовал, что было бы лучше держаться подальше от этой темы, так как сплетение для возвращения на Землю было потеряно? Я не могла этого понять.

Наконец, Бриоан вышел из кабинета, выглядя расстроенным, что только усилило мое чувство, что что-то ускользнуло так быстро, что я даже не успела за это ухватиться. Он обратился к слуге короля.

— Король просит позвать принца Сограна.

Он повернулся, пристально оглядывая коридор за мной.

— Что случилось? — спросила я. — Ты выглядишь так, будто увидел привидение.

Это вырвало Бриоана из его мыслей, и он вернулся в реальность.

— О чем ты говоришь? — Он выглядел раздраженным, но также казался сильно смущенным.

— Ты кажешься немного ошеломленным. Что тебе сказал король?

— Он сказал несколько вещей. — Он посмотрел в мою сторону, но его взгляд сосредоточился за мной, обдумывая что-то.

— Что ж, это полезная информация, — я вздохнула. Мне не хотелось заморачиваться, чтобы узнать подробности, поэтому я зашагала вперед.

Бриоан шел со мной в задумчивом молчании. Он показал мне дверь в мою комнату и уже собирался уходить, когда к нам подошел человек в темно-красной шелковой одежде и предложил мне встретиться с ним лицом к лицу на кортах Джова. Я ошарашено застыла, наблюдая, как лицо мужчины светится злым умыслом. С чего это он решил бросить мне вызов? Я недоумевала. Образ пылающего лица Аваны всплыл из памяти. Без сомнения это была идея мерзкой, тощей подлизы, но я не собиралась упоминать об этом Бриоану.

— Встретимся в седьмой части, — сказал мужчина так, словно не было и речи о том, чтобы я отклонила вызов. Он ушел прочь, а Бриоан пробормотал что-то подозрительно похожее на проклятие. Было уже около трех четвертей шестой части, поэтому я быстро вошла в свою комнату, чтобы надеть дорожные штаны и рубашку, поскольку у меня не было ничего другого. Все время, пока я одевалась, я задавалась вопросом, во что же я ввязалась.

Как только я вышла из своей комнаты, мы пошли обратно через дворец, и Бриоан набросился на меня.

— Ты хоть представляешь, что наделала?

— Нет. Ты собирался сказать мне, но, должно быть, это вылетело у тебя из головы.

— Что ж, позволь мне сказать тебе сейчас. Тебе придется сразиться с Долном Баро.

— Я так и поняла, — я попыталась говорить небрежно, но мой желудок неприятно сжался. — Что за сражение?

— Искусство Джовы включает в себя все виды оружия. Есть один плюс. Так как тебе бросили вызов, ты можешь выбрать оружие. — Его брови нахмурились от беспокойства. — Хотел бы я постоять за тебя, но это невозможно. Может тебе заявить о получении травмы? Это может сработать. Нет, все видели тебя сегодня утром. Они посчитают тебя трусливой и недостойной, если ты откажешься сражаться.

— Никто не пострадает, верно? Я имею в виду, что это не насмерть или что-то еще? — Я затаила дыхание.

— Обычно нет. Есть судьи, которые следят за очками. Кто первый наберет пять очков — побеждает. Однако, люди часто получают травмы. Это благословение и проклятие, когда вокруг так много магов, умеющих исцелять. Вельможе пользуются этой привилегией из-за беспощадности поединков на кортах Джовы.

Я начала паниковать, поэтому остановилась и сделала несколько глубоких вдохов. Я была дурой, когда позволила этой глупой Аване заставить меня притвориться, что я знаю, что такое корты Джова.

— Хорошо, дай мне подумать. Что если я не выберу оружие? — спросила я.

— Я не думаю, что такое делалось раньше, но нет никакого правила против этого.

— Хорошо, — сказала я, когда мы вышли на улицу. Возможно, если у других нет навыков к рукопашному бою, у меня будет шанс. Мы вот-вот должны были войти в толпу людей, окружавшую круглое сооружение.

— Да, и не используй магию, — сказал Бриоан. — Это запрещено на корте, и маги в толпе заметят, если ты ее используешь.

Мой желудок снова сжался, но я заставила себя сосредоточиться на возможных боевых стратегиях. Я вошла в здание, которое напоминало мне небольшой римский Колизей, где сражались гладиаторы, а люди сталкивались с голодными львами. Это было неприятное сходство. На деревянных стойках вдоль внешней стены было оружие всех видов. Большинство из них было похоже на те, что я видела в фильмах о варварах, но когда я заметила палку с заостренным металлическим наконечником, выступающим с обеих сторон, мое сердце застучало так, как никогда от киношного оружия. Меня направили в середину круглого корта. В шести футах от оружейной стены стояли скамейки, на которых располагались вельможи в ярких нарядах и в шляпах с огромными полями. В шестнадцатый раз я задумалась, почему я не могла держать свой большой рот на замке.

Долн Баро прошел от сводчатого главного входа к круглой площадке под открытым небом и посмотрел на меня. На нем было кожаное одеяние орехово-коричневого цвета, которое светилось на солнце. Я задавалась вопросом, будет ли этот материал препятствовать его движениям настолько, чтобы помочь мне избежать неприятностей определенными шагами. Казалось, почти зевая, он спросил:

— Какое оружие выбираете?

Недоверчивое ворчание сорвалось с моих губ. Он слишком старался выглядеть незаинтересованным.

— Никакое. Я выбираю рукопашный бой.

Баро выглядел пораженным, и было приятно узнать, что я могу немного расстроить его скучающее лицо.

— Вы боитесь острых предметов? — усмехнулся он.

— Вы боитесь, что их не будет у вас? — возразила я.

— Для меня это не имеет значения. Я буду биться с вами в любом случае. — Он изо всех сил старался выглядеть чрезвычайно скучающим.

Я не была уверена, как мы начнем, поэтому я внимательно следила за ним, отмечая, что зрители садятся на места. Как могли слухи так быстро распространиться? Возможно, Баро заявил о своем намерении бросить мне вызов сразу после сигнала сбора на корте.

— Я считаю вашу одежду вполне уместной. Наряд нищенки наверняка увенчает момент, когда вы будете умолять меня пощадить вас.

— Никто не имеет права убивать на кортах Джовы, — сказала я, надеясь, что он не заметил мой дрожащий голос.

— Меня, конечно, нельзя будет обвинить, если что-то случится ненароком.

Пока мы с Баро говорили, толпа оживленно болтала. Я быстро осмотрела толпу в поисках Бриоана, но нигде его не увидела. В какой-то момент наступила тишина. У меня не было возможности придумать ответ на угрозу Баро. Низко протрубил горн, и Баро атаковал. Я едва уклонилась от его достаточно быстрого удара. Я вывернулась вправо от его выпада, вне зоны досягаемости ног. Он снова двинулся вперед, и я сразу поняла, что он не привык сражаться без оружия. Это вывело его из равновесия. На этот раз, когда я увернулась от его кулака, я схватила и потянула его руку, одновременно делая подножку. По инерции он кувыркнулся лицом вниз.

Он быстро встал, рыча, превратившись из скучающего придворного в разъяренного шершня. Но я должна была отдать ему должное. Он был достаточно умен, чтобы не обвинять меня снова. Я ждала его следующего движения, каждый нерв был напряжен, готовясь к прыжку. Вместо того, чтобы сбить меня с ног, Баро попытался подойти достаточно близко, чтобы ударить меня по лицу. Я пнула его вперед, затем продолжая двигаться, отшвырнула его руки и сама ударила его в лицо. Я почувствовала покалывание от удара кулаком по телу, когда снова отошла от его повторной атаки.

Мне не нравилось, что я действительно причиняла боль Баро. Меня охватила тоска по додзё. Мои мысли отвлекали меня, и я чуть не пропустила следующий удар Баро по моему лицу. Из-за этого его другой кулак ударил меня в живот, и я отшатнулась назад. Баро не дал мне времени восстановиться, вместо этого полетел на меня, как и в первый раз. Даже запыхавшись, я сумела шагнуть в сторону и отмахнуться от него ногами, используя его собственный удар. Но я тяжело дышала и чувствовала острый страх. Я хотела, чтобы бой просто закончился.

Баро встал, его лицо покраснело. Если раньше он злился, то сейчас был в ярости. Казалось, он не знал, что делать, кроме как бить. Я препятствовала ему с решительной сосредоточенностью. Пот со лба потек мне в глаза, заставляя меня постоянно моргать. Один миг длился слишком долго, и он ударил меня в челюсть достаточно сильно. На секунду в глазах потемнело. Я ударила вслепую, но он отразил удар, но это дало мне достаточно времени, чтобы прозреть.

Страх порождал ярость внутри меня. Я сосредоточилась на Баро, как будто он был единственным существом на свете. Мой наставник часто замечал, что когда мне было больно, я словно просыпалась, чтобы начинать хорошо драться. Баро только что разбудил меня. Я атаковала, нанося быстрые комбинации ударов руками и ногами. Он пытался блокировать, но я била чаще, чем он. Я едва услышала низкий сигнал рога.

— Хватит! — Баро прикрыл лицо руками. — Все кончено. Ради всего святого, остановись.

Ради всего святого, остановись. Его лицо было в крови, синяки уже проявлялись на участках кожи, незащищенных кожаным костюмом. Я посмотрела на свои руки и увидела, что они красные. Желчь поднялась у меня в горле, и меня чуть не вырвало прямо на корте. Временное боевое безумие взяло верх. Такого со мной никогда не случалось. Мой страх перед битвой ушел. Я боялась саму себя.

Я оглядела толпу, чувствуя себя потерянной, ища что-то, чего не могла определить. Толпа стояла, вежливо хлопая в ладоши, как будто я только что исполнила концерт на фортепиано, а не избила человека. Я тупо наткнулась на арку, ведущую наружу, прошла сквозь нее и побежала с немыслимой скоростью в свою комнату. Добравшись туда, я использовала очищающее сплетение, но все равно чувствовала себя грязной. Я опустила руки в таз с водой и драила их, пока костяшки не начали кровоточить. Меня слишком сильно трясло, чтобы продолжать.

— Перестань истерить, Мэри, — сказала я себе. — Это не значит, что ты убила его или что-то в этом роде. Он исцелится через две секунды. Даже шрамов не останется. Так почему ты ведешь себя как младенец?

Слеза покатилась по моему лицу. Я была потрясена не потому, что причинила боль Баро, а потому, что на долю секунды, когда я напала на него, как сумасшедший маньяк, я почти наслаждалась этим, упиваясь ощущением удара кулаком прямо по лицу.

В мою дверь постучали. Я подпрыгнула от чувства вины, но промолчала.

— Принцесса, вы здесь? Вы должны позволить кому-нибудь осмотреть ваши раны. — Это был Бриоан. Я узнаю его ровный баритон где угодно. Я молчу. — Можно мне войти? — спрашивает он. Затем, понизив голос, произносит: — Мэри, пожалуйста, впусти меня.

Мои глаза оставались прикованы к двери, желая, чтобы он вошел, но в тоже время желая, чтобы он ушел. Через несколько минут я услышала его отдаляющиеся шаги.

Я проснулась от стука в дверь. Передо мной в окне открылся вид на блестящее оранжево-красное небо на фоне нескольких облаков, парящих над головой. Я лежала на мягком пуховом матрасе и покрывалах, все еще одетая в то, в чем сражалась с Баро. Костяшки пальцев саднили, челюсть болела, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы открыть рот.

— Входите, — сказала я, все еще слишком слабая, чтобы сформировать какие-либо связные мысли.

— Принцесса, я был приятно удивлен, увидев, что вы так хорошо сражалась сегодня днем. Это было потрясающе. Я никогда не видел поединков на кортах Джовы, где оружие не является оружием.

Я не могла его видеть, но хриплый голос Рафана разливался вокруг полога кровати, и был как пила для моих ушей. Он подошел туда, где я могла его видеть, широко улыбаясь.

— Нужна в чем-то моя помощь? — Я пыталась говорить так, будто я не только что проснулась, но я до сих пор чувствовала слабость и не была уверена, что справился с этим.

— Я здесь, чтобы помочь вам. Сегодня вечером состоится официальный ужин в вашу честь, и я хотел убедиться, что вы доберешься до своего праздника.

Я не хотела идти. Я была уверена, что на меня будут пялиться, говорить со мной и мне придется просто напрягаться, пытаясь вести себя по-королевски, а не по-деревенски.

— Что это? У вас синяки на челюсти и на руках… Позволь мне исцелить их.

— Нет, спасибо, я сама, — сказала я и быстрым движением исцелилась.

Рафан нахмурился, выглядя будто надутым.

— Я принес вам другое платье к ужину. — Он бросил темно-синее платье на кровать рядом со мной.

— Как ты так быстро достал все эти одежды?

— Я не могу раскрыть все свои секреты. Если бы сказал, то мне нечем было бы вас заинтересовать. — Он вернулся в режим очарования.

Я постаралась не закатывать глаза.

— Что ж, спасибо, Рафан. Я сейчас же его надену. — С минуту мы смотрели друг на друга, я — многозначительно, он — рассеянно.

Наконец он неловко переступил с ноги на ногу.

— Я пришлю Сентаю, чтобы она одела вас, и подожду снаружи, чтобы проводить вас к ужину.

Его глаза смотрели выжидающе, но я понятия не имела, чего он хочет.

— Благодарю.

Когда Рафан вышел, вошла женщина в простом пурпурно-золотом наряде.

— Добрый вечер, принцесса. Меня назначили быть вашей горничной здесь, во дворце. Хотите одеться сейчас?

— Да. — Я настороженно посмотрела на нее. Я была на неизведанной территории, когда дело касалось слуг и того, что я должна была с ними делать. — Ты Сентая? — Я сняла верхнюю одежду и быстро стянула платье через голову. Мне было неловко, что меня видит в нижнем белье совершенно незнакомый мне человек.

Вместо ответа горничная издала странный звук, нечто среднее между вздохом и всхлипом.

— Что? — Я быстро посмотрела по сторонам. — Что не так?

— Принцесса, мне жаль, что я вам не понравилась. Я сообщу своему начальнику, что вам нужна другая горничная. — Она попятилась к двери.

— Почему? Ты ничего не сделала. О каком недовольстве идет речь? — Я разволновалась.

— Простите, что говорю без разрешения. — Она опустила голову и уставилась в пол.

Что за черт?

— Послушай, Сентая, в моей стране каждый, включая прислугу, может говорить, когда захочет. Так что я буду чувствовать себя намного лучше, если ты просто расскажешь мне, что ты обычно делаешь. Думаю, так мы оба избежим неурядиц.

— Да, принцесса, — произнесла она, продолжая смотреть в пол.

Я решила подождать, надеясь, что мое молчание заставит ее расколоться. Она гораздо лучше меня умела хранить молчание.

— Так ты скажешь мне, что я сделала не так? — спросила я.

— Принцесса, вы всегда правы в том, что хотите сделать.

— О чем ты? Когда ты смотришь в пол и что-то бормочешь, я не уверена, что правильно тебя слышу. Я подумала, ты сказала, что все, что я делаю, правильно, но ты не могла этого сказать. Я королева ошибок. Поверь мне, как только ты узнаешь меня немного лучше, ты возьмешь свои слова обратно.

Моя речь была достаточно странной, чтобы заставить Сентаю посмотреть вверх, ее глаза наполнились растерянностью. Я усмехнулась.

— Скажи, пожалуйста, что я сделала, что так расстроило тебя? Это место сбивает меня с толку, и мне действительно нужна твоя помощь. Ну конечно, если ты не возражаешь.

Она нерешительно указала на мое платье, которое все еще было расстегнуто.

— Как хотите… Обычно работа горничной — одевать свою хозяйку.

— Что не так с этими вельможами? Они что, сами не могут одеться? Они должны найти кого-то, чтобы они сделали это за них? — Взорвалась я от отчаяния.

От моих слов Сентая отступила и пристально стала смотреть в пол.

— Послушай, мне жаль. Я не сержусь на тебя. Я просто немного ошеломлена. Некоторые вещи здесь просто не имеют для меня никакого смысла. Простишь меня?

— Миледи может делать все, что пожелает, — ответила она полу.

Я вздохнула, внезапно так устав. Я и мой глупый язык. Я решила сдаться на данный момент.

— Не могла бы ты помочь мне застегнуть платье? И ты, случайно, не могла бы сделать мне прическу и макияж?

Она кивнула, все еще не глядя мне в глаза, и подошла, чтобы помочь мне с завязками, с которыми я могла спокойно справиться самостоятельно. Я чувствовала себя глупо, когда Сентая занималась этим, но стиснула зубы и скучала.

Она жестом предложила мне сесть за изогнутый стол с прикрепленным к нему круглым зеркалом в рамке, а затем начала расчесывать мои волосы. Далее она завила мои пряди в кудряшки, каким-то образом удерживая волосы. Я поймала вспышку узора и поняла, что она использует магию, чтобы сделать мне укладку. Я стала с волнистыми волосами.

— Ты маг, — сказала я, делая пометку в блокноте о том, что она делала.

— Нет, принцесса, я могу сделать только несколько простых сплетений для моей госпожи. — Она опустила глаза.

— Ну, я думаю, это здорово. Я даже не думала использовать сплетение, чтобы завить волосы, только просто, чтобы покрасить их. Извини за то, что прервала работу. — Я снова повернулась лицом к зеркалу. В отражении я увидела, что Сентая выглядит озадаченной. Должно быть, я веду себя странно для дворянки, но я понятия не имела, как они обычно ведут себя, если не как снобы, чего я не хотела делать. Я решила вести себя как обычно. Может быть, Сентая привыкнет ко мне и поймет, что ей не нужно все время так осторожничать.

Это не заняло у нее много времени, и мои волосы стали выглядеть как произведение искусства. Она вставила мне в волосы маленькую синюю тиару, используя часть моих собственных локонов, как подкладку, чтобы это было менее неудобно, чем золотой головной убор Рафана. На очереди был макияж. Я немного настороженно относилась к этой части, так как никто при дворе, казалось, не знал, что имелось в виду.

— Как думаешь, мы могли бы немного подкраситься? Мне неудобно в маске.

Она кивнула, отворачивая меня от зеркала. Я заерзала, а потом почувствовала себя неловко из-за того, что еще больше усложнила задачу Сентае, поэтому сосредоточилась на том, чтобы сидеть спокойно. Это было так не похоже на поход в салон красоты. Я скучала по бессмысленной болтовне салона красоты дома, хотя всегда ненавидела думать о том, что сказать стилисту. Молчание было еще хуже.

Наконец, Сентая повернула меня обратно к зеркалу. Она нанесла на веки голубые тени, добавив к ним коричневый оттенок, растушевав цвета вместе, из-за чего макияж не казался слишком ярким. В уголках моих глаз она нарисовала изящные цветы, которые на самом деле отражались в моих волосах. Мои румяна были коричневато-красными, а помада нейтрального цвета. Я почувствовал себя преображенной.

— Сентая, это великолепно! Спасибо тебе.

Сентая кивнула мне в ответ.

Платье с белой вышивкой и белыми бусинами, свисающими с шароваров и рукавов, резко контрастировало с темно-синей тканью. Рафан оставил на кровати белые сандалии. Они подошли, но я не могла понять, как зашнуровать кожаные шнурки на лодыжке. Сентая пришла мне на помощь.

— Думаю, я готова идти. — Мне очень не хотелось покидать свою комнату. Однако Сентая не стала мешкать, и направилась прямо к двери, открыв ее. Там, прислонившись к дверному косяку, ждал Рафан, чтобы проводить меня. Я вздохнула.

— Вы готовы, принцесса? — Он протянул руку ладонью вниз. Я положила свою ладонь поверх его ладони, как он и Бриоан учили меня, и мы пошли, неуклюже расставив локти, до самого банкетного зала.

Нас ожидал тот же швейцар, что и был с утра.

Этот парень повсюду, подумала я. Он повторил наши имена, когда мы вошли в другой огромный зал. Все во дворце казалось огромным. По комнате полукругом змеился стол, и все уже сидели за ним. Видимо, я немного опоздала. Почему Рафан не сказал мне поторопиться? Я почувствовала, как мои щеки запылали от всех этих взглядов — это было то, что, казалось, делали все эти люди. Они смотрели на меня в приемном зале, на кортах Джовы, а теперь и со своих закрепленных мест за столом. Это было трудно вынести, учитывая, что я провела всю свою жизнь, избегая внимания незнакомцев.

Король встал в центре изогнутого стола, и все остальные последовали его примеру.

— Добро пожаловать, Принцесса. Для нас большая честь, ваше присутствие в нашем королевстве, и мы надеемся, что вы останетесь столько, сколько захотите. — Его глаза были напряженными, почти полностью золотистого цвета. Он указал на место слева от себя. Бриоан сидел справа от короля. Рафан энергично поклонился мне, затем прошел к месту чуть дальше по столу.

Я чувствовала себя беззащитной. Я медленно шла, подняв голову, стараясь не думать о том, что думают обо мне придворные. Они считают меня варваром из-за моего эпизода на кортах Джовы? Неужели я уже раскрыла свое прикрытие? Если да, то будет ли король вынужден публично осудить меня, как только я доберусь до стола? Мои мысли продолжали кружиться, но я старалась сохранять спокойствие. Они, конечно, заподозрили бы что-нибудь подозрительное, если бы я была похожа на испуганного кролика.

Подойдя к своему креслу, я остановилась и продолжала стоять в ожидании, когда сядет король. Когда он это сделал, последовало волнообразное движение, и все снова сели. Я уставилась на свой золотой кубок, не зная, что делать. Король загородил Бриоана от меня, и изгиб стола был таким плавным, что я не могла видеть Рафана, несмотря на то, что он сидел через несколько человек от меня. Я украдкой посмотрела, кто был справа от меня, но увидела только темно-оранжевое платье, прежде чем женщина повернулась в мою сторону. Я перевела взгляд на свои руки, надеясь, что женщина не заметила.

Несколько слуг, державших огромные подносы с едой, рассредоточились по пустому внутреннему изгибу стола. Один из них встал перед королем, поставил поднос и поклонился. Только сейчас я заметила, как тихо было в комнате. С появлением еды уровень шума возрос до низкого рева, поскольку придворные болтали с рядом сидящими. Я вздрогнула, услышав свое «имя принцессы».

— Так вы принцесса Касала. У меня не было возможности увидеть вас раньше, хотя я слышала, что вы были очень заняты, демонстрируя свои таланты.

Я посмотрела на женщину справа от меня. Она улыбнулась, как бы заверяя меня, что не желает мне зла. Хотя она не была особенно красивой женщиной, ее улыбка осветила ее лицо. Темно-оранжевый шелк ее платья свободно свисал с ее худого тела. Я была рада видеть, что ее макияж был тонким по сравнению с ярко-оранжевой тканью ее платья. Она использовала в основном коричневые тона, чтобы дополнить свою темно-шоколадную кожу, сделав акцент на оранжевый в тенях для век, с двумя маленькими лимонными камнями на висках. — По-моему, Баро заслужил урок смирения. Он всегда пытается унизить людей на кортах Джовы. Он часто добивается успеха, но я слышала, что вы его удивили, — сказала она.

Я делила свое внимание между этой женщиной и действиями короля, находя неловким беспечно сидеть рядом с правителем целой страны. При упоминании кортов Джовы я почувствовала внезапную тишину слева от себя.

— Было очень глупо с моей стороны принять его вызов, — быстро сказала я, сосредоточившись на отсутствии движения короля, но не осмеливаясь на самом деле смотреть на него.

— О, но вы обязаны принять вызов, как только он будет объявлен, иначе вас объявят трусом, — сказала леди.

— Возможно, было бы лучше, чем вести себя как варвар. Там, откуда я родом, мы не воспринимаем причинение вреда людям так же легко, как вы. Мое поведение сегодня было неприемлемым, и… — Я заколебалась, не зная, стоит ли продолжать. — Я думаю, что если кто-то еще бросит мне вызов, я отвечу отказом.

Брови леди удивленно поползли вверх. Я услышала кашель слева от себя и повернулся к королю.

— Я был удивлен, услышав, что вы сегодня выступили на кортах Джовы, особенно зная, откуда ты. Но с этого момента было бы неразумно отклонять все вызовы. Это дает недоброжелателям возможность дискредитировать вас. Однако вам разрешается только один вызов в неделю, поэтому он не должен монополизировать ваше время.

Мой взгляд метнулся к леди справа от меня. Мужчина по другую сторону от нее отвлек ее комментарием, и она повернулась, чтобы поговорить с ним.

— Сир, я десять лет занималась карате. Вы когда-нибудь слышали о нем? Ну, мы боролись без оружия. Я не думаю, что смогу использовать какое-либо реальное оружие против противника, не получив серьезных трав

— Если хотите, я могу поручить моему генералу, принцу Сограну, потренировать вас. Мне все равно нужно вас с ним познакомить.

— Он меня не прирежет? — с опаской спросила я.

— Возможно, вы немного ушибетесь, но Согран очень хороший учитель. Он причинит вам боль, только если боль преподаст вам урок. И вам придется преодолеть свою брезгливость, если вы хотите хорошо драться. Исцелить себя не сложно, — сказал он

— Я забыла, как легко людям внезапно вылечиться, даже шрамов не остается. Интересно, всегда ли это хорошо? — Я закрыла рот, запоздало вспомнив, что разговариваю с королем.

— Я согласен с вами. Мы слишком привыкли ранить друг друга, зная, что не будет никаких последствий. Но есть вещи, которые мы не можем исправить. Практически невозможно вылечить человека, который был отравлен, потому что мы должны точно определить яд, прежде чем сможем найти противоядие. Мы также часто теряем людей из-за болезней. Никто не может понять, как лечить простуду.

— Я понимаю, как сложно найти закономерности для этих вещей. Вирусы постоянно мутируют.

— Давно я не слышал, чтобы кто-нибудь говорил так, как вы, — пробормотал король, улыбаясь.

Его замечание напомнило мне о его предыдущем признании, и я была готова взорваться от всех вопросов, которые хотела задать ему. Но король покачал головой, предупреждая меня, чтобы я ничего не говорил о Земле за столом. Он был прав. Слишком много людей могут нас подслушать. Но я начинала чувствовать, что никогда не получу ответов от короля.

Интересно, как долго король оставался на Земле? Как много из того, что я сказала, понимает король Верон? Кто были другие маги, отправившиеся на Землю? Наконец, на поверхность всплыла мысль, которая раньше была вне моей досягаемости. Если маги уже бывали на Земле, значит ли это, что мой отец был одним из них? Ни у кого на Земле не было такой магии, как у меня. Имело смысл сделать вывод, что я получила ее с Эсы. Насколько я знаю, сам король может быть моим отцом. В конце концов, он все-таки побывал там. Но эта мысль казалась слишком нелепой. Позже я спрошу короля, кто еще из магов побывал на Земле.

— В честь вашего прибытия, я думаю, нам придется устроить бал. — Король слегка повысил голос, прервав мои дикие размышления.

Я увидела, как Бриоан высунул голову из-за спины короля и посмотрел на меня. Но прежде чем я успела улыбнуться ему, он повернулся к королю.

— Ваше Величество, возможно, нам следует подождать, пока принцесса Касала не почувствует себя как дома, прежде чем планировать такое большое событие.

— Бриоан, ты пытаешься ее обидеть? Ты знаешь, что не провести бал в ее честь было бы серьезным оскорблением. — Король поднял глаза и посмотрел на меня так же, как мама иногда смотрела на меня, когда со мной было особенно трудно.

Женщина рядом со мной заговорила:

— Я слышала, вы сказали, что у нас будет бал? Было бы правильно официально поприветствовать принцессу среди нас. — Она подтолкнула меня локтем. — И я хотела бы иметь возможность исполнять музыкальные произведения, найденные в архивах дворца. Это было бы чудесно.

Бриоан плотно сжал губы.

— Почему бы вам не исполнить пьесы здесь, на банкете?

— Ох, не говори глупостей. Я не готова сегодня. Но я буду готова через несколько дней, если король позволит. — Леди посмотрела на короля, ожидая его согласия.

— Для нас будет честью услышать, что вы обнаружили, — ответил король. Его отсутствие интонации заставило меня подумать, что, возможно, он не особо то и ждал этого представления.

Но леди, казалось, ничего не заметила.

— Замечательно. Я расскажу своим исполнителям о нашей удаче, как только нас отпустят с ужина. — Ее глаза заблестели от возбуждения.

— Вы, должно быть, леди Ария, — сказала я, внезапно сопоставив ее комментарии с тем, что Бриоан рассказала мне о ней.

— Да, простите, что не представилась. Это совершенно вылетело у меня из головы. — Широкая улыбка осветила ее лицо. Мне было трудно думать о ней как о старшей сестре Рафана. Ее манеры были такими простыми, и даже когда я говорила с ней, глаза Арии были рассеянными, глядя поверх моей головы. Она отключилась почти на минуту, прежде чем снова повернулась ко мне, вспомнив, что мы разговаривали.

— Надеюсь, вы не обиделись, но временами я бываю немного рассеяна. Наверное, я провожу слишком много времени в архивах… и недостаточно с людьми. Во всяком случае, так говорит мой муж. Кстати, это мой муж, Зефан Кри. — Она указала на мужчину справа, с которым разговаривала раньше. Он кивнул в мою сторону, когда Ария потянула его за рубашку.

— Приятно познакомиться, Зефан Кри, — сказала я. Он снова кивнул и вернулся к еде. Интересно, Зефан Кри тоже слишком много времени проводит в архивах?

— Не могу дождаться, когда вы прослушаете, что мы приготовим. Некоторые произведения, которые я нашла, не играли уже несколько поколений. Я переписала все старые манускрипты, чтобы они не погибли. Вы играете на инструментах, принцесса?

— Нет, не с тех пор как выросла.

— Очень жаль. Я бы с удовольствием послушала, что Киросан может предложить. Вы поете?

— К сожалению, нет. — Я не чувствовала вины за ложь.

— Ну ладно. Полагаю, у меня и так достаточно дел и без изучения музыки вашей страны.

— Уверена, это нелегкая задача. — Я начала отвечать на автопилоте, потеряв большую часть интереса к разговору. Ария была милой, но я беспокоилась о бале, и было трудно сосредоточиться на теме музыки, когда в голове вертелись такие вопросы: как они танцуют здесь? А чего можно ожидать от принцессы на балу? Все эти вопросы постоянно всплывали у меня в голове.

Я бессмысленно болтала с Арией, пока меняли блюда. Все это время я желала поговорить с королем или Бриоаном о том, что мне нужно знать для этого бала. Однако король был занят, нашептывая что-то Бриоану, и оказалось, что Зефа Ария вовсе не легкомысленна, когда обсуждала поиск и восстановление старых музыкальных манускриптов.

Мне было трудно держать глаза открытыми, когда король наконец встал, чтобы отпустить придворных.

— Я хотел бы объявить, что через пять дней у нас будет бал в честь принцессы. Надеюсь, вы все присоединитесь ко мне, чтобы принцесса почувствовала себя желанной гостьей, — сказал король Верон.

Стулья заскрипели по полу, когда все придворные встали, чтобы уйти. Король зашагал прочь вместе с Бриоаном, разрушив мои надежды посовещаться с ними обоими. Я медленно встала, не желая ни с кем разговаривать. Все, казалось, спешили уйти, так что мне не пришлось долго ждать, пока комната опустеет. Я помахала на прощание Арии и ее мужу, когда они уходили, затем медленно выскользнула из зала, избегая нескольких собравшихся групп людей.

У меня не было сил разговаривать с Сентаей, когда она помогала мне раздеться и распустить волосы. Я активировала чистящее сплетение на себе, с облегчением почувствовав, что на лице нет косметики. Затем упала на пуховую перину и заснула.

Я проснулась задолго до восхода солнца, привыкнув мало спать в дороге. Я надела свою крестьянскую рубашку, жилет и шаровары, так как кроме них у меня были только те, что шли к платьям. Я ни за что не надену платье, если в этом нет необходимости, поэтому я остановилась на своей привычной дорожной одежде. Некоторое время я бродила по дворцу, переходя из-под одного высокого сводчатого коридора в другой, изредка заглядывая в открытые двери и останавливаясь перед особенно интересными гобеленами.

Время от времени мимо меня проходили несколько человек в одежде слуг. Я улыбалась и здоровалась. Они выглядели испуганными и уходили, не ответив. Я подумала, что, возможно, совершаю очередную социальную ошибку, но мне было все равно. Я была в хорошем настроении. Моя прогулка по дворцу была как глоток свежего воздуха. Однако через некоторое время я проголодалась. Я уже совсем заблудилась, когда мимо прошел слуга с большим подносом.

— Не могли бы вы показать мне дорогу в комнату принцессы Касала? — спросила я. Он кивнул, многозначительно посмотрел на меня и сделал знак идти впереди. Интересно, как он узнал, что я важная персона в обычной дорожной одежде? Он шел позади меня, и это было неудобно, потому что я не знала, когда надо сворачивать, пока я не заходила слишком далеко, и он вежливо не кашлял сзади. Тогда мне приходилось возвращаться к нему и снова идти впереди. Его кашель стал сигналом, и у меня выработался рефлекс, как у собаки Павлова к тому моменту, когда мы подошли к двери.

— Большое спасибо, — сказала я, торопясь войти внутрь, но он снова закашлялся. Я подавила внезапное желание ударить по чему-нибудь. — Чем могу помочь?

Он поднял блюдо с едой и кивнул в сторону моей комнаты. Казалось, он хотел занести его внутрь, не отдавая мне. Но к этому времени я была сыта им по горло, поэтому просто взяла блюдо и закрыла дверь. Меня охватило чувство вины, но когда я снова открыла дверь, чтобы извиниться, его уже не было. Рядом со мной оказалась Сентая, забирая у меня блюдо. Она пригласила меня сесть за маленький столик в северной части комнаты и поставила поднос. Я плюхнулась на стул, все еще чувствуя себя немного не в своей тарелке, но изголодавшись после утренней прогулке.

— Хочешь присоединиться ко мне? — спросила я Сентаю, удерживая руку от того, чтобы не схватить сочный фрукт на тарелке.

— Это было бы неправильно.

Я пожала плечами, не желая спорить. Еда выглядела странно, но была на удивление вкусной. Это было приятное изменение после завтраков, которые у меня были с тех пор, как я попала в Айберло. Странный плод я приберегла напоследок и смаковала каждый кусочек.

Я не могла избавиться от чувства неловкости во время еды, пока Сентая просто наблюдала за мной. Тишина казалась напряженной. Я вытерла пальцы.

— Итак, какие у тебя планы на сегодня, Сентая?

— Сделаю все, что пожелаете.

— А что ты хочешь делать?

— Все, что пожелает моя госпожа.

Головная боль, вызванная слугой и исчезнувшая во время еды, начала появляться снова.

— Я хочу, чтобы ты делала все, что хочешь. Думаю, я пойду тренировочный зал, чтобы начать обучение. Отдохни, пообщайся с друзьями.

— Если это приемлемо, я попрошу швей пошить вам больше одежды.

— Не одобряешь мой наряд. — Я заметила смятение на лице Сентаи, когда я появилась с завтраком. — Ну, думаю, что одежда — хорошая идея, но ты не должна этого делать. Я же могу уже пойти? Или с меня нужно снять мерки или что-то еще?

— Простите, но вам придется немного обождать. Если позволите, мне надо снять с вас мерки, чтобы я могла заказать для вас одежду. — Она указала на шнурок.

Я пожала плечами и встала, вытягивая руки, пока она снимала с меня мерки. Она сделала узелки на шнурке по меркам и поклонилась.

— Вам что-нибудь нужно, прежде чем я уйду?

— Нет, все отлично. Спасибо.

Она снова поклонилась и вышла из комнаты. Я тоже направилась к двери в поисках генерала, что будет меня тренировать. Хотя я не хотела, чтобы меня избили, мне было любопытно, каким оружием он будет обучать меня, и я не знала, что делать.

Я не заблудилась так, как с утра, но мне все равно пришлось трижды вернуться назад, чтобы выбраться из дворца. Я вышла из темного коридора на яркий свет. Солнце окутало меня успокаивающими лучами, и открытое небо заставило понять, как хорошо выбраться из внутренней паутины дворца.

Я решила пойти налево вдоль внешней стены дворца, так как все, что я могла видеть, были пальмовые сады и мощеные дорожки. Вскоре я добралась до входа, где я впервые вступила во дворец и оттуда увидела здание, которое, как мне показалось, больше всего походило на казарму. Это место казалось подходящим, чтобы найти там избивающих друг друга людей, поэтому я направилась в том направлении. Я надеялась, что звуки ворчания и криков будут долетать до моих ушей, когда я подойду ближе, чтобы понять, в какую часть огромного здания идти, но место казалось пугающе тихим. Наконец, я буквально налетела на охранника в фиолетовом, который любезно проводил меня до дверей казармы, хотя мне и пришлось мириться с тем, чтобы идти впереди него.

Мы вошли в гущу криков, ворчания, треска оружия, в основном тех звуков, к которым я прислушивалась, но не услышала бы сквозь толстые каменные стены. Как только я войду внутрь, не будет никакого способа услышать вежливое покашливание, которое подсказало бы мне, что я направляюсь в неправильном направлении. Поэтому я просто зашагала к тренировочной площадке, ища кого-то, у кого был вид учителя.

Я нашла его на третьей тренировочной площадке из пяти, разбросанных по всему зданию. К тренировочным площадкам вели узкие проходы, где было сложено деревянное и металлическое оружие. Человек, которого я приняла за учителя, был одет в свободную версию фиолетовой гвардейской ливреи, как и все остальные бойцы, но он стоял отдельно, наблюдая за парой бойцов с командным видом. Когда один из них с длинным изогнутым клинком замешкался, он выкрикнул приказ двигаться быстрее. Когда противник не смог нанести должного удара, широкоплечий наблюдатель приказал нарушителю привести в порядок свои движения или рисковать потерять руку.

Я обернулась и увидела, что охранник все еще стоит позади меня.

— Это генерал?

— Да, принцесса. Я приведу его к вам.

— Нет, не отвлекайте его. Я поговорю с ним, когда он закончит с парой… — В этот момент я заметила, что он уже не слушает меня, а стоит около генерала, шепча ему на ухо.

Генерал пристально посмотрел на меня, его золотистые глаза были обведены коричневой каймой. Их форма и цвет очень походили на глаза короля, и я попыталась в голове представить себе родословную, чтобы вспомнить, в каком месте находится генерал. В волосах у него пробивалась седина, а у глаз расходились морщинки, но это придавало ему вид обветренной стали. Несмотря на все мои попытки казаться беспечной, я чувствовала себя запуганной. Я бессознательно сделала шаг назад, жалея, что не нашла себе занятия поинтереснее.

Он крикнул, чтобы пара, за которой он наблюдал, остановилась, и они в изнеможении побросали мечи. Генерал отпустил их и подошел ко мне.

— Вы не должны были этого делать, — почти прокричала я, чтобы быть услышанной из-за грохота.

— Ты — принцесса Касала. — Это было утверждение. В его взгляде не было почтительности, к которой я уже начала привыкать, но вместо того, чтобы успокоить меня, он заставил меня нервничать еще больше. Это было слишком.

— Да, — ответила я слишком тихо, чтобы быть услышанной, но он шокировал меня, поклонившись в ответ. Это был поклон принца принцессе, и я вспомнила, что король упоминал, что он — принц Согран. Я неуклюже поклонилась в ответ, и мне пришлось быстро выпрямиться, чтобы не споткнуться.

— Пойдем со мной на отдельную тренировочную площадку. Там мы сможем услышать друг друга, — сказал он. Я знала, что он хочет тишины, чтобы пощадить мой голос. Несмотря на шум, я прекрасно слышала генерала. У него был такой голос, который можно было услышать без труда. Он звучал властно, но не оглушительно. Я повернулась, не зная, как должна идти по традиции Айберло: впереди или позади. Генерал развеял мое беспокойство, быстро взяв инициативу в свои руки. Король сказал ему, кто я на самом деле? Было так много вещей, о которых я еще не знала. Меня охватила паника.

Он провел меня через дверь в конце здания в другую комнату с одинокой тренировочной площадкой. Дверь закрылась, и я была потрясена внезапной тишиной. Мне хотелось шаркнуть по полу, чтобы издать хоть какой-то звук, но я не хотела сделать что-то неправильно. Поэтому я стояла, заложив руки за спину, и смотрела на его фиолетовую ливрею, а не на лицо, чувствуя себя глупо из-за того, что так испугалась. Я вспомнила, что король называл генерала Сограном, но сомневалась, что кто-то еще осмелится называть его иначе, не по титулу.

— Король сообщил мне, что я должен помочь тебе избежать некоторых неприятностей, обучив тебя сражаться с оружием. Я видел твой бой вчера.

Я посмотрела ему в лицо и была потрясена, увидев легкую улыбку на губах. Интересно, всегда ли он так пристально смотрит на людей? Будто мое лицо было иностранным текстом, который он собирался расшифровать.

— У тебя хорошо получилось. Я никогда не видел такой стиль борьбы, как у тебя. Я научу тебя всему, потому что король попросил меня об этом, но надеюсь, что ты покажете мне и некоторые свои приемы. — На его лице все еще играла легкая улыбка, и я не могла решить, делает ли она его менее грозным. Я склонялась больше к… нет.

— Эм, конечно, — сказала я.

— Давай тогда начнем. — Он поднял изогнутый длинный меч, такой же, какие я видела у мужчин на тренировочной площадке.

— Можем ли мы начать с деревянных мечей или с чего-нибудь чуть менее острого? — вырвалось из меня, прежде чем я подумала о реакции мужчины. Он так рассмеялся, что я чуть не подпрыгнула.

— Верон упомянул, что ты не привыкла к нашим методам. Тебе нужно научиться приспосабливаться, если ты хочешь выжить здесь.

Я все еще переживала шок от того, что кто-то в этом обществе называл короля по имени, когда вторая часть его слов поразила меня.

— Выжить? Я думала, что маги могут исцелить любую травму, которую можно получить, сражаясь на кортах Джовы.

— Не всё.

Это звучало зловеще.

— Что маги не могут вылечить? — спросила я.

— Иногда, когда оружие вонзается в кожу, и маг после лечит рану, у раненого может подняться высокая температура и он умирает. Никто не знает почему такое происходит, знают лишь, что это имеет отношение к старому или грязному оружию. Иногда оружие бывает отравлено. Не было найдено ничего, что могло бы излечить такие случаи, если маг не знает, какой яд использовался и каков его характер. Так что, как видишь, ты должна быть лучше нападавшего, и не должна пораниться. Чтобы одолеть нападавшего, тебе надо практиковаться с настоящим оружием. Если мы будем практиковаться с деревянным мечом, ты никогда не научишься обращаться с настоящим. Ты бы неправильно оценила свои ходы.

Я подумала о колотой ране, которую получила от головорезов, которые напали на Бриоана и меня. Если бы тот нож был заражен, Бриоан не смог бы спасти меня. Я бы умерла, несмотря на все его усилия. Это была пугающая мысль, и она не вдохновила меня взять длинный меч из рук генерала.

В любом случае он сунул его мне в ладонь и сразу же атаковал. Я была настолько ошеломлена, что едва подняла оружие вовремя, чтобы отразить его змееподобный удар. Он ударил снова, и я неуклюже блокировала в ответ. Страх, как лед, пробежал по моему телу. Это было похоже на борьбу с бандитом, но на этот раз мой противник точно знал, как обращаться со своим оружием. Я была напугана и ставила блок за блоком. Единственное, что удерживало от нарезания меня кубиками, был адреналин. Я была просто неспособна на что-либо кроме яростных контраргументов его мощным ударам. Все мои годы работы с деревянным самураем исчезли в тумане, и я едва избегала смертельных ударов.

Наконец он опустил меч.

— У тебя есть некоторые навыки, но это проявляется только моментами. Ты слишком боишься.

Мои руки дрожали, когда я осторожно опустила оружие. Я хотела сказать: «Что вы ожидаете от меня, когда огромный парень, которого я только что встретила, атакует меня мечом?»

— Там, откуда я родом, у нас другие методы обучения, — сказал я. — Мы не нападаем на человека, не научив его чему-нибудь, кисло подумала я.

Должно быть, я бросила на него свирепый взгляд, а может быть, он уловил критику в моем голосе, потому что сказал:

— Учить должен не ученик, а учитель.

— Странно. Моя мама всегда говорила мне, что хороший учитель часто учится у ученика больше, чем ученик у учителя. — Мой предсмертный опыт сделал со мной забавную вещь. Я почувствовала себя смелее с генералом. Должно быть, я отключила провод в своем мозгу во время схватки, потому что мне хотелось подразнить его.

При упоминании о маме выражение Сограна смягчилось, казалось, словно сталь вдруг превратилась в плоть. Все закончилось в одно мгновение, но это повергло меня в замешательство. Он недоверчиво поднял бровь.

— Ты дерзишь противнику, который может убить тебя, если захочет.

Мое замешательство улетучилось в пылу разочарования.

— Разве все сводится к тому, чтобы быть сильнее кого-то другого? — Меня так тошнило от этой дурацкой борьбы за власть. Казалось, это происходит повсюду. Меня раздражало, что Согран считал себя лучше меня только потому, что у него было больше боевых навыков. Большое дело!

— Необычный вопрос для принцессы. — Его лицо было непроницаемо.

— Что я могу сказать? Я загадка. — Я выставила подбородок вперед и такой мой вид мама называла «больше неспособным рассуждать» лицом.

— Возможно, тебе следует следить за тем, что ты говоришь в присутствии определенных людей. Они могут решить, что от тебя больше хлопот, чем полагается иметь от заезжей принцессы.

Мой рот, готовый сказать что-то еще, сжался. Это была угроза? Рука, сжимавшая меч, дернулась, когда я услышала смешок.

— Значит, ты можешь учиться. Хорошо. Тебе нужно будет помалкивать, чтобы выжить в этой стране.

Теперь я действительно запуталась. Невозможно было понять этого мужчину. Его ответы были так чужды мне. Я вроде бы говорила по-английски и не изучала сплетений языка, который позволил мне говорить и понимать людей Айберло.

Генерал подошел, взял мой меч и поправил мои руки на рукояти так, как посчитал нужным. Замешательство, что я ощутила, заставило меня чувствовать себя странно, словно мягкой глиной, пока он формировал мою позицию. Затем он встал рядом со мной.

— Повторяй мои движения. — Он замахнулся мечом за голову, и я подражала ему, когда он переходил от одного движения к другому.

Он начал медленно, но я обнаружила, что блоки лишь немного отличались от того, что я изучала в классе карате, поэтому ему не часто приходилось останавливаться и корректировать мой угол. Когда мы двигались в быстром темпе, он вдруг остановился. Я запнулась.

— Продолжай двигаться, — приказал он. Он двинулся на меня и ударил, когда я повторяла блокирующие удары, которые он мне показал. Было гораздо труднее оставаться в потоке движений, когда его меч скрестился с моим.

Я почувствовала, что реагирую слишком медленно. В любую минуту я знала, что генерал поразит меня.

— Мы можем остановиться на секунду? — тяжело дыша спросила я.

— Как ты думаешь, нападавший остановится, если ты попросишь его об этом?

Он даже не вспотел. Пот лился с моего лица и пропитывал рубашку.

— Нет. Но если я буду продолжать в том же духе, меня вырвет прямо на вас. — Было слишком трудно сказать больше.

Генерал неожиданно отступил. Я подумала, что, возможно, ему не нравится рвота, но когда я с глухим стуком выронила меч и снова посмотрела на него, на его лице появился намек на улыбку.

— Странная ты девушка, Мэри.

У меня отвисла челюсть, и я рухнула на пол, тяжело дыша и ошеломленно глядя на него.

— Вы все это время знали. Король сказал вам?

— Да.

— Тогда что это за история с принцессами, а?

— Я хотел кое-что узнать о тебе, и мне это удалось.

— Что я бестактна и не веду себя как принцесса?

— Да, как и многое другое. — Он больше ничего не сказал, и я действительно не хотела слышать, сколько недостатков во мне он обнаружил за один урок с мечом.

— Пожалуй, я пойду умоюсь. — Я воспользовалась мечом как костылем, чтобы встать, и неуклюже подошла к двери, через которую вошла.

— Не ходи туда. Эта дверь ведет наружу, а не к тренировочным площадкам. Приходи сюда завтра в течение третьей части дня.

Я надеялась, что он не назначит следующий урок, так что я могла просто притвориться, что не знала, что должна прийти снова. Но теперь, когда он назначил время, будет гораздо труднее сослаться на незнание о ежедневных уроках. Черт бы его побрал.

Я повернулась, чтобы уйти, когда голос Сограна остановил меня.

— Верон сказал, что рассказал тебе, что бывал на Земле. Он рассказал тебе, что я тоже был там?

Я развернулась, словно меня ударили.

— Вы тоже там были? Скольких еще людей побывало там? Когда вы там были?

— Я знаю только о двух, которые тоже отправлялись на Землю, хотя могут быть и другие из других стран. Мы с королем ездили туда вместе несколько лет назад. — Он смотрел на меня так же, как король в своем кабинете. Я поняла, что это все, то я смогу выудить из Сограна. Как бы подтверждая это, он повернулся и вышел из тренировочного зала, не сказав больше ни слова.

Я медленно вернулась в свою комнату, еле передвигая ногами.

Когда я вернулась, Сентая сообщила мне, что она у нее есть пока один наряд, который мне сразу же подошел. Мне придется подождать, пока сошьют остальное.

— Это потому что я такая высокая, да? Прости. Мне всегда было трудно найти достаточно длинную одежду дома, и были сотни вариантов на выбор. — Я остановилась, вспомнив, что должна быть из страны, где не было магазинов одежды.

Сентая открыла рот, словно собираясь что-то сказать, и снова закрыла его. Я попыталась изобразить вежливое любопытство, чтобы вытянуть из нее слова, но она держала рот на замке.

— Что у нас на сегодня? Я голодна. Как ты думаешь, можно достать для меня немного еды?

— Я принесу ее немедленно. — Сентая быстро встала.

— Благодарю. Прости, что заставляю тебя так много работать. Ты же знаешь, что я сама могу все достать, если хочешь продолжать сидеть. — Сентая снова посмотрела на меня, будто хотела что-то сказать, но не могла решить, стоит ли.

— Что? Пожалуйста, скажи мне. Я хочу знать.

— Вы просили меня помочь вам приспособиться к светскому этикету Исмары. — Последовала еще одна долгая пауза, и я постаралась сохранить на лице выражение живого интереса, а не разочарования. Почему она так неохотно разговаривала со мной? — Здесь, при дворе, есть могущественные люди, которым вы не нравитесь. Они будут искать способы причинить вам боль, и я боюсь, что если они увидят, как вы обращаетесь со слугами, они используют это знание, чтобы обвинить вас в том, что вы на самом деле не принцесса. — Она пристально смотрела мне в лицо, пока говорила, словно ища какой-то признак того, что зашла слишком далеко.

— И что тогда произойдет? — Мой желудок нервно сжался.

— Их слова обладают силой, и они могут сделать вашу жизнь более, чем трудной. Если они заявят, что вы — самозванка, вас больше не будет беспокоить естественный порядок вещей. — Ее глаза были серьезны, и я с ужасом поняла, что она имела в виду, что меня могут убить. Должно быть, она тоже подозревала, что я не та, за кого себя выдаю. На самом деле мне нужно было как можно быстрее выбраться из Исмары, но я все еще не знала, куда идти.

— Я постараюсь быть более осторожной. Спасибо за помощь, Сентая. Я действительно ценю это.

Она кивнула и огляделась, словно пытаясь что-то вспомнить, а затем выскользнула из комнаты. Мне и в голову не приходило, что меня могут убить, если кто-то узнает, что я ненастоящая принцесса. Тем не менее, это имело смысл из всего, что я видела в Айберло до сих пор. Если бы они думали, что я действительно принадлежу к низшему классу, они могли бы испугаться, что другие люди из низшего класса поймут, что нет никакой разницы между ними и королевской семьей. Это разрушило бы классовые различия. Никто из высшего класса не мог этого допустить.

Я увязла глубже, чем предполагала, и впервые с момента прибытия в Исмар меня охватил леденящий душу страх. Я чувствовала себя почти разбитой. У меня перехватило дыхание, и прошло нескольких минут, прежде чем я смогла снова соображать. Неудивительно, что Бриоан казался таким напряженным с тех пор, как прибыл во дворец. Я вдруг разозлилась на Бриоана за то, что он втянул меня в эту ситуацию.

В дверь постучали, и я подскочила. Мне пришлось прочистить горло, прежде чем я смогла выдавить слабое:

— Кто там?

— Рафан.

Я закатила глаза и неохотно подошла к двери, приоткрыла ее немного, а затем встала между дверью и стеной.

— Что я могу для тебя сделать, Рафан?

— Принцесса, я надеялся, что вы присоединитесь ко мне на прогулке в саду. Но если вы заняты…

— Мне очень жаль. Сентая как раз собиралась принести мне еды, и я очень голодна. Может быть, мы могли бы прогуляться позже. — Я слегка отодвинулась от двери, но не хотела закрывать ее перед его лицом.

Он не понял намека.

— Э, могу я присоединиться к вам? Мы можем прогуляться после еды.

На самом деле мне не нужна была компания, но я не могла придумать никакого предлога, чтобы избавиться от него, который не был бы грубым и опасным, учитывая, что он знал, что я ненастоящая принцесса и мог использовать это знание против меня. Рафан был непредсказуем. Я чувствовала, что он чего-то хочет от меня, но понятия не имела, чего именно. Я решила, что будет лучше подыграть этому парню, чем показать, что считаю его лесть позолоченной чушью.

— Это было бы замечательно. Входи, Рафан. Присаживайся. — Я улыбнулась и отодвинулась, чтобы он мог войти. Я открыла дверь пошире и оставила ее в таком положении, когда указала ему на стул, стоявший у стола в моей гостиной.

— Ну и как прошел твой день? Было что-то интересное? — спросила я, стараясь поддержать разговор.

— Ничего особенного. Я отдыхал от непростого времени в городе.

У меня не было ответа на это. Он хотел, чтобы я спросила о его приключениях в городе? Я кивнула, стараясь выглядеть заинтересованной.

— Вы действительно понятия не имеете, каково это… быть все время грязным.

Я подумала, что с его стороны сказать так было немного забывчиво, когда он знал, что я путешествовала в течение недели, не имея возможности вымыться большую часть времени. Я улыбнулась и попыталась выглядеть сочувствующей, даже не испытывая искушения показать ему мое чистящее сплетение.

— Должно быть, тебе было тяжело. — Я ненавидела такие разговоры. Было трудно сохранять заинтересованный вид.

— Все это дело стоило усилий, ведь после этого я смог встретиться с вами. Это прекрасная награда, о которой я даже не подозревал.

Мои щеки болели, и улыбка была ироничной. Я попробовала улыбаться меньше, надеясь выглядеть более искренней.

В этот момент вернулась Сентая, избавив меня от необходимости отвечать на его последние слова. Она колебалась, прежде чем поставить еду на маленький столик перед Рафаном и мной. Затем она исчезла в тени у стены. Я не забыла поблагодарить ее. Возможно, это была хорошая идея начать вести себя как принцесса, даже перед кем-то, кто знал, что я не принцесса. Поднос был явно на одного человека, но я все равно предложила Рафану часть еды.

Он вежливо отказался и сидел, наблюдая, как я кусаю хлеб. Хлеб был мягким, но он застрял в горле и отказался проталкиваться вниз. Меня нервировало, что он смотрел, как я ем. Хотя, я и не насытилась, я не смогла съесть больше трети тарелки. Его взгляд не отрывался от меня, пока вкус нежного фрукта не стал кислым.

— Я закончила, — сказала я, с сожалением отодвигая тарелку.

— Хорошо. Я отведу вас в Южный сад, так как вы вряд ли видели его. — Он протянул мне руку, и я приняла ее, мысленно отдернув.

Мы прошли несколько коридоров, мимо вышитых драпировок и каменной резьбы, пока я снова безнадежно не заблудилась. Когда мы, наконец, добрались до большой арки с распахнутыми настежь дверями, я увидела зеленые, широколистные растения, бросающие вызов жаре солнца и выглядящие почти как джунгли. Деревья и цветы росли дикой путаницей, и только преданные своему делу садовники не подпускали их к вымощенным песчаником дорожкам. Это было замечательное несоответствие сухой и враждебной земле. Рафан повел меня в тень тропинки, жестко держа мою руку. Мои мышцы начали болеть от напряжения после того, как я вымоталась этим утром с генералом, но я не хотела быть грубой, вырывая свою руку из его.

Когда я больше не могла этого выносить, я попробовала неубедительный отвлекающий трюк. Я взяла его руку и указала на пурпурную лозу, вьющуюся над одним из деревьев.

— Как называется это растение? Я никогда не видела ничего подобного. — Я быстро потянулась к одному из странных пурпурных листьев, прежде чем он успел забрать мою руку. Лист был резиновый, с большими черными прожилками, бегущими по его поверхности, словно вышивка.

— Это растение, типа сорняка. Оно лучше всего растет в месте, где стоит почти постоянная тень, хотя существует и более жесткий вид этого растения, который выглядит ужасно. Оно мутно коричнево-фиолетового цвета. Его разнообразие произрастает почти везде, где вы этого не хотите.

Я пошла впереди него к следующему растению, стараясь смотреть на маленькие желтые цветы, растущие в кустах рядом с тропинкой. Я услышала впереди неразборчивую болтовню и посмотрела на Рафана, чтобы понять, хочет ли он продолжать. Однако он не выказал никаких признаков сдержанности, поэтому я продолжала идти с ним, прикасаясь то к одному листу, то к другому цветку, чтобы мне не пришлось напрягаться и удерживать свою руку на его.

Тропинка расширилась, и мы с Рафаном натолкнулись на людей. Мои кулаки сжались, когда я увидела Авану, сидящую на скамье. Пурпурные юбки веером развевались вокруг нее, одна нога артистично выглядывала из-под них. Рядом с ней сидел Долн Баро. Она изящно смеялась над чем-то, что рассказывал Баро. Когда она заметила Рафана и меня, ее губы сжались, все следы смеха исчезли. Глаза Баро сузились, и его смуглое лицо стало красновато-коричневым.

— Зефа Авана, как я рад вас видеть. Вы выглядите как само солнце, — мягко сказал Рафан. Он широко улыбнулся, словно в ответ на какую-то тайную шутку.

— Долн Рафан, я всегда рада видеть вас. — Она встала и взяла его за руку. Ее голова была наклонена к нему, когда она говорила, ее взгляд ни на секунду не скользнул в мою сторону, чтобы включить меня в приветствие. — Вы, конечно, знаете Долна Баро. — Она махнула рукой в сторону Баро, который пристально смотрел на меня.

— Конечно. Мы раньше спарринговались вместе, чтобы не потерять форму для кортов Джовы, — сказал Рафан.

Взгляд Баро направился к Рафану, его лицо приобрело более глубокий красноватый оттенок.

— Ну, было так приятно снова увидеть вас обоих, — сказала я многозначительно. — Долн Рафан показывал мне этот восхитительный сад, и мне очень хотелось бы увидеть его побольше, так что, если вы двое не возражаете, мы позволим вам продолжить разговор, который мы так грубо прервали. — Я положила свою руку на руку Рафана и быстро повела нас прочь. Уголки рта Рафана изогнулись. Я снова убрала руку и потянулась, чтобы сорвать лист с ближайшего растения-сорняка, разорвав его на мелкие кусочки, чтобы не сказать чего-то, о чем потом пожалею.

— Осторожно. Этот сорняк пачкается, — сказал Рафан, и, конечно же, фиолетовый сок окрасил мои пальцы. Я уронила лист и попыталась возобновить свой прежний интерес к растениям вместо того, чтобы выглядеть взволнованной. Через вечность мы достигли конца тропинки. Было облегчением увидеть вход во дворец.

— Спасибо, что взял меня с собой на чудесную экскурсию по саду. Но я чувствую себя немного уставшей. Я бы хотела сейчас пойти в свою комнату отдохнуть, если не возражаешь.

— Вовсе нет, я провожу вас в вашу комнату. Мне стыдно, что я не понял, что вы так устали. — Он бросил на меня заботливый взгляд, а затем взял мою испачканную руку в вежливом жесте, который показался мне таким собственническим.

Я действительно устала. Несмотря на все трудности, через которые я прошла во время своего путешествия сюда, тренировка с Сограном была тяжелой. Я почувствовала необходимость вздремнуть. Сентаи не было в комнате, когда Рафан провел меня туда, но я не сомневалась, что она делала что-то еще, чтобы помочь мне больше походить на настоящую принцессу, а не на самозванку, которой я была. Поблагодарив Рафана довольно коротко, я закрыла за ним дверь прежде, чем он смог произнести сочное прощание. Я плюхнулась на кровать и попыталась заставить мозг перестать двигаться со скоростью сто миль в час. Несмотря на усталость, я не могла перестать думать, поэтому в конце концов сдалась и достала книгу по анатомии, чтобы изучить узоры человеческого тела.

Вскоре в дверь снова постучали. Я выпуталась из-под простыней и книжных изображений, чтобы ответить. На этот раз это был слуга, одетый в ливрею королевской расцветки. Расправив плечи, я постаралась выглядеть беззаботной, а не нервной.

— Да?

— Король спрашивает, не присоединитесь ли вы к нему, если уже свободны. — Слуга все время смотрел в пол, а не на меня.

— Конечно. Я пойду прямо с тобой. — Он кивнул, не подняв глаза, повернулся и подождал, пока я пройду вперед, чтобы следовать за мной по коридорам. Я была рада, что было так много людей, которые помогали мне сориентироваться, в какую сторону идти, но я так хотела, чтобы они просто показали путь. Вместо этого у нас была веселая прогулка, полная вежливого кашля, чтобы изменить мое направление.

Наконец мы добрались до просторной комнаты с одним или двумя стульями у стены. Ничто не мешало прекрасному мраморному полу, выложенному по кругу ромбами кораллового и грязно-белого цвета. Я подняла глаза от пола и увидела короля в одном из кресел. Он отложил стопку бумаг, которые просматривал, и встал, жестом приказав слуге закрыть дверь. Мужчина поклонился, оставив нас с королем в огромной пустой комнате.

— Принцесса. Рад вас видеть. — Его голос и выражение лица сделали его слова удивительно, утешительно искренними.

— Пожалуйста, сир, здесь никого нет, кроме нас. Я бы предпочла, чтобы вы называли меня Мэри, когда никого нет рядом. Я начинаю бояться слова «принцесса».

— Тогда Мэри. — Он помолчал, словно обдумывая мое имя, потом покачал головой. — Поскольку у нас бал, а принцесса должна танцевать, я решил научить тебя этому как можно скорее. Я мог заставить Сограна сделать это, но он бы потом заставил бы меня страдать за это. Одно дело, когда он учит тебя боевому искусству — ему это нравится, и ты ему нравишься… но заставить его танцевать — это все равно, что копать воду в песчаных дюнах окровавленными руками, не говорю уж о том, чтобы учить этому.

Я была рада услышать, что я нравлюсь Сограну. Я не была уверена этому к концу нашей тренировки.

— Простите, что беспокою вас, Ваше Величество, — сказала я.

— Никаких проблем. Во всяком случае, не слишком. Я люблю танцевать, хотя ты найдешь много лучших танцоров. Кроме того, твое обучение даст мне перерыв от некоторых из наиболее утомительных задач дня. Это также поможет Бриоану научиться справляться с повторяющейся рутиной быть королем. — Он лукаво улыбнулся, что заставило его выглядеть совсем не по-королевски. Мне это очень нравилось.

— Так как же танцуют на балу в Айберло? — Я театрально поклонилась.

— Похоже на бальные танцы, но более стилизованно.

Мне было так приятно слышать, как он говорит о бальных танцах, что я невольно широко улыбнулась ему. Я чувствовала, как улыбка охватывала мое тело. Это была такая улыбка, которую обычно вызывала во мне мама. Он улыбнулся в ответ, прищурив глаза, чувствуя, как мне кажется, что сделало меня такой счастливой.

Он протянул руку и повел меня к центру комнаты.

— Мы не можем рисковать, приглашая музыкантов, пока я учу тебя, поэтому я надеюсь, что у тебя хорошее воображение и хотя бы сносное чувство ритма.

— В детстве я играла на пианино.

— У нас их здесь нет, хотя я слышал, что есть что-то подобное за океаном в Крио. А теперь давай начнем. Правая рука направо, а левая налево. Левая — высоко, правая — низко в противоположных сторонах. Затем делаешь шаг вправо, затем проводишь вперед левой рукой, снова вправо вперед, вперед, в сторону. — Теперь я находилась под прямым углом к королю. Мы повторили шаги так, что я встала спиной к королю, когда он держал мои руки над головой, а затем снова в сторону. Наконец мы снова посмотрели друг на друга.

— Вот это самый простой танец. Он имеет несколько вариаций. — Он показал мне более сложные шаги, которые можно сделать. Я обнаружила, что зря боялась, их было гораздо легче выучить. Большая часть легкости, однако, была связана со способностью короля заставить танец казаться естественным и текучим. Он все очень хорошо объяснил. Он также был терпелив, когда я спотыкалась, показывая мне последовательности, которые я путала, пока я не сделала все правильно.

— Вы что-нибудь знаете о Киросане? — спросила я, когда мы двигались в танце.

— Я знаю, что принцессе Касале двадцать пять лет. Мне не показалось, что тебе есть двадцать пять.

— Могу сказать, вы знали, что я лгу.

— Это единственная причина, по которой вы с Бриоаном решили сказать мне правду? — Он говорил строго, и его улыбка исчезла.

— Нет. Бриоан собирался рассказать вам, несмотря ни на что, и я не хотела притворяться принцессой в первую очередь. Не знаю, почему Бриоан решил, что это будет лучше, чем просто быть собой.

— Твои глаза создают проблемы.

— Но почему плохо для обычного человека иметь золотые глаза?

— Наш мир совсем не похож на твой, Мэри, как ты уже начала понимать. Равенство возникает медленно, и я могу сделать лишь очень немногое, чтобы поддержать эту тенденцию. Ты можешь думать, что короли всемогущи, но даже тиран не может иметь полного контроля, и я надеюсь, что я не тиран. Я иду по дюне, которая постоянно сдвигается подо мной так, что я должен поспешно и неоднократно поднимать ноги от падающих краев. Я старался продвигать идею, что те, кто не являются придворными, достойны такого же уважения, но это все равно что сказать песчаной буре сменить курс.

— Даже если ты будешь вести себя странно, большинство предпочтет считать тебя эксцентричной или принцессой-еретичкой, чем простолюдинкой. Золотые крапинки в глазах придворного складывались на протяжении поколений, означая, что у тебя есть высшее наследие. Если бы ты пришла во дворец со своими царственными золотыми глазами и заявила, что ты простолюдинка, ты бы таким образом объявила, что этот цвет ничего не значит. Есть те, кто убил бы тебя на месте, чтобы остановить распространение этой идеи.

— Не могу поверить, что все общество так одержимо цветом глаз.

Он снисходительно улыбнулся.

— Это не более странно, чем белые люди из вашей истории, считавшие людей с более темной кожей подвидом.

Я покраснела, думая о своем дедушке и о том неудобстве, которое моя собственная смуглая кожа принесла мне в семье мамы.

— Они тоже были глупы, — с горечью сказала я.

— Да, но на то, чтобы разрушить эти убеждения, уходят годы, как ты тоже знаешь из своей истории.

— Вы определенно много знаете о моем мире.

Его взгляд мгновенно стал отстраненным. Он повернул меня в танце так, что я больше не могла читать выражение его лица, его молчание внезапно стало тяжелым.

Я чувствовала себя более комфортно с королем Вероном, но его реакция напомнила мне, что он все еще был королем целой страны, а я была просто девушкой. Он сказал, что надеется, что он не тиран, но значит ли это, что он им не был? Может быть, ему есть чего бояться? Я споткнулась от волнения и чуть не наступила ему на ногу.

— Прошу прощения, Ваше Величество. — Я нервно посмотрела, не сердится ли он.

Должно быть, он ощутил что-то из того, что я чувствовала.

— Ты должна извинить меня, Мэри. Я не сержусь и знаю, что ты очень хочешь поговорить о Земле. Ты далеко от дома, и мы с тобой единственные, с кем ты можешь поговорить об этом. Но я не знаю, что тебе сказать, а Сограна иногда трудно понять. — Он печально улыбнулся. — Возможно, на сегодня мы изучили достаточно. Я пошлю за тобой завтра. — Он поклонился так, как король кланяется принцессе, а я опустилась в реверансе, предназначенном для правителя. Он подошел к двери, открыл ее для меня, что опять же удивило, и попросил своего слугу показать мне дорогу обратно в мои комнаты. Я обернулась, прежде чем завернуть за угол, и увидела, что король прислонился к дверному косяку, ни на что не глядя. Я решила, что Согран не единственный человек, которого трудно понять.

От меня не требовалось ужинать в бальном зале, поэтому я осталась в своей комнате. Это был долгий день, и после еды я сразу легла спать. На следующий день я встала как раз вовремя, чтобы одеться и отправиться на тренировку к генералу. Он хмуро посмотрел на меня, когда я вошла в отдельный зал для спарринга.

— Ты опоздала.

— Я думала, что вовремя.

— Думать, что вовремя — значит опоздать. Ты должна ждать, когда освобожусь я. Не я должен ждать тебя.

— В следующий раз я постараюсь прийти раньше вас, — сказала я раздраженно.

— Проследи за этим, или я заставлю тебя работать так усердно, что тебя вырвет, и тогда я начну все сначала.

Я вздрогнула. Вот же аккуратист! Я даже не опоздала.

— Давай начнем, — сказал он.

Мы начали с меча, повторяя вчерашнюю тренировку, но через некоторое время перешли к работе с ножом. С ним мне было сложнее, потому что я никогда не дралась с ножами в карате. Он должен был показать мне, как держать нож, а также объяснить различия в движениях тела, чтобы компенсировать использование более короткого оружия.

Согран, в конце концов, расстроился настолько, что остановил меня на полпути.

— Думаю, я научу тебя только нескольким блокам и ударам ножом. Ты слишком привыкла драться с оружием с большей досягаемостью. Я вылечу тебя от этого позже. А пока тебе нужно освоить как минимум два разных вида оружия. Думаю, что можем потренироваться с мечом. Похоже, у тебя есть кое-какие знания. Есть ли у нас какое-нибудь другое оружие, которое ты могла бы использовать?

— Я тренировалась с посохом, сайем¹ и нунчаками.

— Я знаю, что такое посох, но слова «сай» и «нунчак» для меня ничего не значат. Не могла бы ты показать мне, есть ли у нас что-нибудь подобное на стойке? — Он указал на стойку с оружием у стены.

Я посмотрела, но ничего подобного не увидела.

— Думаю, нам придется работать с посохом.

— Похоже на то. Хватай эти два, и мы начнем.

Удары были немного другими, но они были достаточно связаны, чтобы я вскоре смогла спарринговать. Я должна была следить за своими руками. Нам пришлось несколько раз останавливаться, чтобы залечить синяки, и один раз я сломала палец. Несмотря на быстрое исцеление, боль учила меня лучше, чем слова. Я быстро научилась защищаться.

К тому времени, когда Согран объявил перерыв, я еле дышала, мое лицо было таким горячим, что я могла бы поджарить на нем яичницу.

— Ты совершаешь слишком много ошибок. Я не хочу, чтобы ты разучилась всему, чему я пытался тебя научить. Приходи завтра снова. — Он вышел из комнаты, даже не оглянувшись, и у меня не было возможности спросить его о его визите на Землю.

Солнце снаружи ударило меня необычным всплеском тепла, когда я медленно шла назад к внутренней прохладе дворца. Я была слишком измучена, чтобы даже чувствовать себя удовлетворенной, когда добралась до своей комнаты без каких-либо неправильных поворотов. Меня ждала ванна, за что я была благодарна. У меня не было сил, чтобы магически очистить себя.

Слуга короля пришел через полчаса, чтобы проводить меня на очередной урок танцев. Вся эта гадкая борьба заставляла меня изучать планировку дворца быстрее, чем планировалось. На этот раз мне пришлось только один раз подавить желание схватить слугу за рубашку, встряхнуть его в отчаянии и поставить перед собой.

Когда мы вошли в танцевальный зал, король снова просматривал бумаги. Он всегда по полной использовал свое время. Его брови сосредоточенно нахмурились над бумагой, которую он изучал, поэтому он не заметил моего приближения, пока я не встала рядом с ним. Он поднял глаза с видом человека, чей разум все еще находится в середине мысли, но затем его взгляд сфокусировался на мне. Расцвела улыбка.

— Мэри, ты здесь. У меня начинает болеть голова от прищуривания.

— Что вы читаете?

— О, просто дипломатическая переписка с соседней страной. Поскольку мы в основном являемся пустынной страной, мы должны внимательно следить за нашими отношениями с пограничными странами, чтобы мы могли свободно импортировать и экспортировать товары.

Я слегка наклонилась, чтобы взглянуть на письмо. Для меня это была китайская грамота, и я поняла, что Бриоан никогда не учил меня узору письменности. Мне не нужно было смотреть на карту, когда Бриоан присоединился ко мне в путешествии.

— Вы знаете узор письменности? — спросила я.

— Да, я могу показать, если хочешь. — Он начал выстраивать сплетение нить за нитью в воздухе, каждая нить — водоворот золотисто-коричневого света. Хотя он создавал по одной детали за раз, он быстро построил узор так, что сплетение сформировалось за считанные секунды. — Эту нить ты должна изменить, — указал он. Я внимательно изучила ее, а затем выполнила сплетение. Мгновенно слова на бумаге обрели смысл. Мои глаза скользили по цветистому языку, пока не выскочило имя Бриоана.

— Мы поздравляем Зефана Бриоана с его недавним окончанием учебы у мастера и ждем приглашения Айберло, чтобы Тисимони могла лично выразить свое уважение, — прочитала я вслух. — Кто такая Тисимони, человек или страна?

— Страна, граничащая с нашей. На самом деле в письме намекается на то, что они хотят прислать незамужних молодых леди в надежде, что те смогут договориться о браке.

— А вы бы сделали это? Разве Бриоан не имеет права голоса в данном вопросе? — Я подавила внезапный спазм в животе. Король опустил глаза на мои руки, и мои ладони замерли.

— Я не буду притворяться, что союз не будет нежелательным, но я уже сказал Бриоану, что он может жениться на ком пожелает. Я не буду его заставлять. Давай начнем сегодняшний урок? — Он встал, бросив бумаги на стул. Его рука была теплой и твердой, когда он повел меня на середину комнаты.

Он провел меня через шаги, которые мы изучили вчера в качестве повторения, затем начал развивать эти шаги, а также обучать меня первым азам нового танцевального стиля, который был намного более плавным. Это было труднее, учитывая, что большая часть танца проходила, не касаясь другого человека. Я должна была тщательно изучать шаги, так как отсутствие контакта увеличивало вероятность того, что я могу повернуть не в ту сторону.