Время перемен

ГЛАВА 12

Миранда вскочила на ноги и подбежала ко мне.

– Подожди, Вэл, – стала просить меня она, – ты не понимаешь – если костюмы будут уничтожены, то у тебя не будет никаких шансов получить то, что ты хочешь. Даже если мне удастся добиться чего-нибудь с Тринити Холл…

Для этого мне необходимо вернуться в рощу и поговорить с… людьми, которые отвечают за эту операцию. Я не могу уйти отсюда без костюма. Поэтому, если ты…

Я выкинул второй костюм через невидимую стену стасиса. Он легко пролетел сквозь нее, лишь слегка вспыхнув – материал, конечно гореть не будет, но дыхательный аппарат с негромким треском лопнул.

Вместе с Мирандой я отошел от стены стасиса.

– Мы оказались в прежнем положении, – сказал я. – У нас остался один костюм. Теперь Дина и я не смогут уйти отсюда одновременно. Ты хочешь спасти нас. И если то, что ты говоришь правда, то тебе в самом деле «необходимо» нас спасти. Значит, вы должны что-то сделать для людей из Тринити Холл.

– Они никогда не согласятся на это, – тихо ответила Миранда.

– Но ты же согласилась. Теперь остается только попытаться.

– Ладно, – со вздохом сказала она, – я попробую.

После долгого ожидания нас всех охватило страшное нетерпение. В армии ты либо торопишься куда-нибудь, либо ждешь.

Я не знал, когда наступит рассвет, но времени до него, вероятно, осталось совсем немного.

Пока нам нечего было делать, время не играло особой роли, но теперь оно стало жизненно важным. Миранда начала торопливо натягивать на себе костюм. Когда костюм был полностью застегнут, она не стала терять время на разговоры – и почти бегом выскочила из стасиса.

– Наверное, ты не сможешь объяснить мне все, Вэл? – спросила Дина.

– Да, пожалуй, не смогу.

– Но ты действительно думаешь, что она сможет спасти двести человек в Тринити Холл?

Дина крепко проспала несколько часов. Ее неправильное понимание ситуации было совершенно естественным. Она не могла даже представить себе чего я требую от Миранды, которая должна была убедить свое начальство, что им необходимо существенно изменить всю свою историю. Дина, конечно, решила, что раз я говорю о спасении двух сотен людей, значит они еще живы.

– Да, – ответил я.

Грег лежал не шевелясь. Я более внимательно посмотрел на него. Он дышал, на голове у него образовался здоровенный кровоподтек. С ним все будет в порядке. И если на это уйдет побольше времени, то так будет только лучше для всех. Миранда была уверена, что теперь с ним будет очень легко справиться, но я не был так в этом уверен.

– И единственное, что нам остается – ждать? – спросила Дина.

– Да, теперь мы можем только ждать.

К этому времени город уже должен был быть окружен всеми пожарными силами Англии. Они наверняка уже успешно начали бороться с огнем. Вода, превратившаяся в пар, заберет у прокалившейся земли много тепла.

Есть ли у нас надежда, что пожарные успеют вовремя, и мы все равно будем спасены? Если пожарные прорвутся в город, то мы с Диной можем выжить даже и без помощи Миранды и великанов.

Я вдруг понял, что продолжаю отчаянно надеяться на это. Мне не хотелось умирать. А теперь, когда Дине было зачем жить… у меня даже на миг закрались сомнения в правильности собственного решения.

Мое упорство с Мирандой было достаточно искренним.

По самым разным причинам моя судьба оказалась тесно переплетена с судьбой людей собравшихся этим вечером в Тринити Холл. Я почти поверил великанам, когда они говорили, что не могут в открытую сражаться с огнем, и спасают лишь тех людей, чьи тела все равно никто не будет искать.

Но кто-то вполне мог предупредить об опасности людей в Тринити Холл. Камень в окно, или громкий стук в дверь – и все эти двести человек были бы спасены. И мне почему-то казалось, что пресловутая река времени, про которую мне твердила Миранда, никуда бы не свернула.

И еще об одном я не сказал тогда Миранде, может быть я и сам тогда еще не успел этого понять. Одна из главных причин, по которой я так отчаянно рисковал жизнью Дины и своей, заключалась в том, что мне вдруг до боли стало ясно, что я и в самом деле отвечаю за то, что произошло в Шатли.

Нет, я не начинал пожара. Я не допустил ошибок по глупости или жадности. Просто я делал свою работу так, как того хотело мое руководство. Не было никаких фальшивок или подделок. Даже в случае с Тринити Холл моя совесть была чиста. Пожарный надзор должен предъявлять максимально жесткие требования – в этом и состоит их работа. Менеджерам страховых компаний не нужны пожары – ведь тогда придется выплачивать крупные суммы, но они не могут не пойти на определенный риск – ведь иначе никто бы не стал страховаться от пожаров.

Несчастный случай произошел, пожар разгорелся. «Мы знаем, что пожар случился: почему же это произошло? " Миллионы дверей в конюшнях были закрыты на замок уже после того, как лошади сбежали. Что же в действительности произошло в библиотеке? Миранда не знала подробностей. Что случилось с проводами пожарной сигнализации – может быть, их кто-то отключил, или перерезал, или они сами явились причиной огня? Никто лучше меня не знал, что всякое дополнительное устройство безопасности – еще одно звено, которое может выйти из строя.

Тринити Холл теперь стал источником моей надежды.

Если гибель людей в нем, благодаря мне, будет предотвращена, то остальное я уж сумею пережить. Мне, конечно, будут предъявлены обвинения, но в глубине души я буду знать, что они несправедливы. Водитель, задавивший ребенка, никогда не сможет забыть об этом, но если он будут знать, что его вины в этом нет, то сможет жить с этим дальше.

Если бы я мог сказать Миранде: «Спаси этих людей», и она бы мне ответила: «Ну, конечно, Вэл», это бы ничего не стоило.

Я должен был поставить на кон свою жизнь. Я ценил ее, мне совсем не хотелось умирать. Теперь, после того, как ставки были сделаны, оставалось только ждать.

Если молодежь и пенсионеры в Тринити холл могли быть спасены, значит и у меня появлялись шансы.

– Как забавно, – сказала Дина.

По-прежнему погруженный в свои мысли, я не обратил на ее слова внимания.

– Становится светлее, – снова заговорила Дина.

Дина была права и, в тоже время, она ошибалась.

Действительно становилось светлее, но это не было забавным. В особенности, когда исчез стасис.

Это был самый настоящий ад.

Жар одновременно ударил со всех сторон.

И все же…

Моя плоть несколько мгновений выдерживала жар, а потом начала высыхать и трескаться. Я мог чувствовать – или это лишь показалось мне – как закипает в жилах кровь. Загорелись волосы.

В эти долгие секунды, когда огонь пожирал наши тела, мы озирались по сторонам, пока еще могли видеть, в инстинктивных поисках пути к спасению. Не раз случалось, когда в самый последний момент, вдруг, по ошибке, открывалась дверь… для них, и даже если они все равно погибали, шанс на спасение, если они продолжали бороться до конца, существовал. Всякий огонь имеет источник. Если жар смертелен на расстоянии семи футов, то спасение может находиться в четырнадцати, пятидесяти или двух сотнях футов. Всегда существует шанс выжить.

Но нам было некуда бежать. Жар шел со всех сторон.

Самым холодным местом был центр стасиса, в котором мы практически и находились.

Белая блузка Дины медленно, но неотвратимо, становилась коричневой.

Грег, не приходя в сознание, начал корчиться, как пластмассовая кукла, брошенная в огонь.

Мы закричали.

Мы больше не могли дышать. Огонь пожрал весь кислород.

Задолго до смерти мы потеряли способность видеть.

Но не чувствовать.

Мне повезло бы гораздо больше, если Грег снял бы с меня костюм посреди ревущего пламени. И Джоте, тоже, повезло – его смерть была практически мгновенной.

Теперь она просто была не такой быстрой – но столь же неотвратимой.

И я умер.

А потом ко мне снова вернулась жизнь.

Естественно. Ничего другого и нельзя было ожидать. Когда рядом находились Миранда и великаны, смерть не была смертью, да и в жизни полной уверенности тоже быть не могло.

Я продолжал помнить все, что произошло. На всю оставшуюся жизнь я запомню, что значит умереть среди тлеющих остатков огромного пожара.

Теперь же на мне не было и следа ожогов, я был в точности таким, каким был до того, как исчез стасис. Да и стасис появился снова. Блузка Дины опять стало белой.

Грег продолжал спокойно храпеть.

Надо мной стояла Миранда и снимала костюм. Другой валялся у ее ног.

– Петли, – проговорил я слегка заплетающимся языком, – любого заставят сделать себе петлю.

– Я опоздала на десять минут, – сказала Миранда. – Но на этот раз у меня была возможность исправить положение. – У нее в руках было небольшое устройство, напоминающее транзисторный приемник.

– Большое тебе спасибо, – ответил я. – Теперь мы можем все начать снова. Потому что я не изменил своего решения…

– Дело сделано, – перебила меня Миранда.

Прошло несколько секунд прежде чем я сообразил, что она имеет в виду.

– Тринити Холл? – наконец, спросил я.

Они кивнула.

– Они согласились… Твоя жизнь для нас необходима, Вэл. Возможно и Динина, тоже, мы точно не знаем. Тебя было необходимо спасти еще в большей степени, чем Джоту, в том, первоначальном варианте нашей миссии. В его случае мы могли только предполагать, в твоем – мы знали точно…

– Что с людьми из Тринити Холл? – спросил я.

Она пожала плечами.

– Мы отключили электричество. Началась легкая паника. У одной девушки сломана рука, а у одного пенсионера – нога. Тем не менее все успели спастись. Теперь нужно спешить – у нас в запасе всего пятнадцать минут.

Конечно, она могла лгать. Миранда была способна совершенно сознательно пойти на блеф, чтобы вывести нас с Диной отсюда, а потом быстро исчезнуть. Тогда нам не с кем будет торговаться, да и смерть наша будет совершенно бессмысленной.

Я не думал, что сама Миранда способна обмануть меня, но они могли просто сказать ей, чтобы она вернулась за нами, а они все сделают, как обещали. А на самом деле…

Но выбора у меня все равно уже не было. Я начал надевать костюм. Дина последовала моему примеру. Миранда облегченно вздохнула.

– Мы пойдем мимо Тринити Холл, – заявил я. – И если тела все еще там, то я вернусь обратно.

Это совершенно не обеспокоило Миранду.

– Как посчитаешь нужным, – пожав плечами, ответила она.

– Вы получили то, что хотели? – спросил я. – Вы удовлетворены?

– Да.

– Ты уверена? – Я посмотрел на Грега, который так и не пошевелился за все время нашего разговора.

– Да. В моем мире уже произошли большие перемены.

Дар исчез. По поводу людей, обладающих иммунитетом, мы ничего не знаем – возможно, теперь они не нужны. А теперь вам нужно торопиться…

Мы надели костюмы и загерметизировали их.

– Поторопимся, – сказал я, – потому что мне понадобится время, если потребуется, вернуться сюда и снять костюм.

– Прощай, Вэл, – сказала Миранда.

Она ничего не сказала Дине и отвернулась.

Мне кажется, что теперь она начала бояться, что в самый последний момент может что-нибудь произойти, и успех, добытый в такой нелегкой борьбе, будет безвозвратно потерян. Имея в своей команде Грега, Миранда не могла рассчитывать на удачное завершение своей миссии. Теперь она была победительницей, но в любой момент ждала какого-нибудь подвоха.

Я задумчиво посмотрел на Грега. Хотя он и не сделал мне ничего хорошего, я вдруг понял, что мне его жалко, и сказал об этом Миранде.

– Теперь он пройдет психиатрическое лечение, – ответила Миранда. – Раньше Грег отказывался, но сейчас у него не будет такой возможности.

– Ты думаешь, он сможет приспособиться?

– Почему нет? Ему ведь всего четырнадцать.

Я только заморгал. До сих пор я ни разу не спрашивал о возрасте великанов. Я знал, что Миранде тридцать лет, но она была их учительницей.

– А остальным? – спросил я. – Ты говорила, что Грег из младшего класса.

– Нет, я сказала, что он учится на класс ниже. Ты ведь видел – он не блещет способностями. А им… им всем по двенадцать.

Она не поднимала глаз с того момента, как попрощалась со мной.

Такой я и оставил ее – в страхе, что я передумаю, и тогда все рухнет.

Она даже забыла сказать, чтобы я потом спрятал костюмы.

Дина и я пошли обратно сквозь умирающий огонь. Мы с трудом отыскали Тринити Холл. К моему полному удовлетворению, горы скелетов там теперь не было…

Мы прошли мимо замка и заваленного моста. Все еще было довольно темно. Когда мы отошли подальше от огня, Дина и я сняли костюмы. Среди развалин я нашел старый, грязный мешок и завернул в него оба костюма.

Хорошо зная пути распространения огня, великаны выбрали рощицу возле моего дома – идеальное место для перехода в наше время. Даже сейчас, когда вокруг огромного пепелища, которое еще вчера было городом Шатли, бродили тысячи людей, мы смогли пройти вдоль реки до самой рощи, и нас никто не заметил… ведь все дороги, выходящие из города, вели в сторону Кэстл Хилл. Издалека мы видели группу людей в синей форме, которые осматривали заваленный мост, но нам не составило особого труда не попасться им на глаза.

Значит всем этим маленьким великанам было всего по двенадцать лет, подумал я. Ну, ничего такого уж удивительного в этом нет. Уже в мое время некоторые девочки созревали в одиннадцать, а не в четырнадцать или пятнадцать, а в двенадцать они вырастали до пяти футов и шести дюймов, а весили при этом за сто пятьдесят фунтов.

С мальчиками этот процесс шел не так быстро, но видимо у них еще все впереди.

Дина помалкивала, и меня это радовало. За последние сорок часов со мной произошло столько всего: я убил двух людей и один раз умер сам. Если быть честным, то я был совершенно вымотан.

За эти сорок часов я перечувствовал слишком много, или слишком мало. Я не оказался героем, но и злодеем тоже не стал. Я вел себя не слишком умно, но и дураком, тоже, не оказался.

Как я очень надеялся, теперь мое положение стало гораздо лучше, чем оно было в самом начале. Сейчас я, в гораздо большей степени, стал хозяином своей судьбы.

Мы шли по тропинке вдоль берега, по которой, наверное, ходили великаны, моста больше не было, а лодка находилась на противоположной стороне.

– Нам придется плыть, – сказал я.

Дина начала раздеваться.

– Нет, – сказал я, – мы ничего не должны оставлять здесь.

– Я не собиралась оставлять мою одежду, – ответила Дина. – Я возьму ее с собой.

– Просто переплыви реку в одежде, – устало проговорил я.

Но Дина не обратила на мои слова никакого внимания.

Она сняла блузку, юбку, чулки и туфли, сложила их в аккуратный сверток и скользнула в воду, держа одежду над головой.

Я так устал, что мне лишь с большим трудом удалось сдержаться. Это была новая Дина. Раньше она все делала так, как говорил я. Теперь мне нужно привыкать к тому, что она будет думать за себя сама.

У меня в руках тоже был сверток, только в нем были пожарные костюмы великанов.

Я должен был закопать их этой ночью. И еще много чего я должен был сделать этой ночью.

Но я ничего не стал делать. Просто разделся, вытерся и улегся спать, даже не поинтересовавшись чем собирается заниматься Дина, не думая о Шейле, и даже не обратив внимания на то, что ее нет дома.

Чья-то рука упорно трясла меня. С неохотой я открыл глаза. На стоящих возле моей постели часах было 10.30.

На краю моей кровати сидел крупный человек средних лет, которого я не знал. И в тоже время, его лицо показалось мне знакомым.

– Мистер Матерс, – сказал он, – я старший констебль Вилсон. Мне очень жаль, что я должен побеспокоить вас, но дело очень срочное.

– Шейла! – воскликнул я, быстро садясь на постели.

– С вашей женой все в порядке, мистер Матерс. Более того, она ведет себя просто замечательно. И я видел вашу сестру. Она не хотела пускать меня, но я сумел уговорить ее.

Я спустил ноги с кровати.

При других обстоятельствах, то, что я был голым, могло бы удивить Вилсона, но только не этой ночью.

Я накинул халат.

– Что вы хотите? – прямо спросил я.

– Извините меня за вторжение, – ответил Вилсон, – но сейчас не время для соблюдения…

– Тогда не будем терять на это время. Что вам угодно?

– Я только начинаю вникать в ситуацию, мистер Матерс. Вы, конечно, знаете, что был пожар?

– Да.

Он сделал удивленное выражение лица, и я подумал, что этот человек что-то знает.

– Вы знали? – переспросил он. – Вы могли бы все здесь проспать. Я уже успел повидать нескольких пожарников, полицейских и, конечно, часть людей, которым удалось спастись…

– А теперь вы пришли ко мне.

– Да. Вы еще не успели связаться со своей компанией?

– Нет.

Он ничего не сказал о том, что пожар был трагическим, фантастическим, невероятным – подобные вещи люди говорят только в первый момент, а потом к катастрофе начинают относиться, как к данности.

– Ну, во-первых… я так понял, что вы находились в ресторане за городом, когда начался пожар. Вы вернулись и обнаружили пожарных у Нового Моста. Вы дали им несколько советов, хороших советов, как я понял – а потом ваша жена очень помогла организовать убежище для людей, лишившихся крова. А вы, после этого, на всю ночь исчезли.

Что произошло, мистер Матерс?

Совершенно неожиданно я оказался перед выбором. Мне и в голову не приходило, что на такой ранней стадии мое поведение может кого-то заинтересовать.

С самого начала, в целом, я верил Миранде.

А теперь вся наша жизнь с Шейлой, само будущее наших детей, было поставлено под угрозу. В предыдущем варианте события развивались для меня наихудшем образом. Меня обвинили во всем. Моим детям придется всю жизнь делать вид, что я не имею к ним никакого отношения.

Я спас двести человек в Тринити Холл, но никто об этом не знал.

Старший констебль Вилсон пришел ко мне вовсе не для того, чтобы кинуть первый камень. Скорее всего, он и в самом деле пытается представить себе, что же здесь происходило. Он слышал о том, как развивались события у нового Моста и, скорее всего, больше ему ничего не известно. Может быть, он обратился ко мне только потому, что там, у моста, я обнаружил присутствие духа, дал Шейле разумные указания, а сам занялся чем-то иным. Возможно, у меня была какая-то цель…

Это было только начало.

Мне было совсем не обязательно устраняться и давать событиям развиваться своим чередом (чем все это для меня могло кончиться, Миранда рассказала с более чем достаточными подробностями) – я могу сам повернуть руль в ту сторону, которая меня больше устраивает. Если я это сделаю, то мир Миранды может погибнуть. Ее пресловутая река времени может выбрать совсем другой путь. Да и чем это может кончиться для меня – неизвестно.

Тем не менее…

Я открыл шкаф и вытащил два пожарных костюма.

– Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? – спросил я.

Кости были брошены. После того, как я показал старшему констеблю Вилсону пожарные костюмы великанов, отступления у меня не было. Поначалу костюмы не производили особого впечатления, но то, как они легко подходили любому человеку, принимая форму его тела, и то, каким странным образом они застегивались безо всяких пуговиц и молний, заставляли слушать меня куда более внимательно. Рано или поздно их испытают в большом пожаре, и тогда станет абсолютно ясным, что в них можно проходить сквозь самый яростный огонь.

Я не собирался отступать, но и говорить лишнего я пока не хотел.

В следующие несколько лихорадочных часов я успел поговорить со множеством людей – причем каждый следующий занимал более важный пост, чем предыдущий, а начал я разговор со старшего констебля нашего округа. Я не видел ни Шейлы, ни Дины – слишком многие люди хотели поговорить со мной.

Я рассказал им о Мэгги Хобсон, и был первым, кто сообщил им о ее смерти. (Прошло несколько дней, прежде чем удалось составить даже предварительный список жертв.)

Я не перекладывал свою вину на ее плечи; им предоставлялось делать выводы самим.

Я рассказал им еще несколько деталей о пожаре – то, что я не мог узнать никаким «рациональным» способом. Я не признал, но и не отрицал, что видел Шатли в самый разгар пожара. Им так и не удалось заставить меня сказать что-нибудь, во что они не могли поверить…

Относительно Миранды и великанов я сохранял молчание, что в конечном счете привело к тому, что они поверили в совершенно невозможные вещи, вместо того, чтобы сразу их отбросить в сторону. Добровольно я не рассказывал им ничего; и только под давлением обстоятельств и фактов, выдавал им по крохам правдоподобную информацию.

Я не стал скрывать, что имею отношение к спасению Тринити Холл. Я рассказал каким образом была дана тревога, а потом намекнул…

И уже перед тем, как вечером следующего после Большого Пожара в Шатли дня, я понял, что сделал правильный выбор – для нас.

Невозможно сделать козла отпущения из человека, который знает о событиях больше, чем все остальные.

Человека, который знает больше, чем говорит, и молчит, пока ему не сообщают три четверти ответа.

Да, для нас я сделал правильный выбор. И, может быть, для Шатли, для всего моего мира. Знание о том, что с этим ужасным пожаром связано что-то сверх естественное, давало возможность принять эту трагедию гораздо легче.

Для тех, кто потерял близких, оставалась надежда.

Может быть, они еще живы.

Но правильно ли я поступил с Белоснежкой и великанами? Может быть они все исчезли, или Дар возродился среди них еще в худшем варианте, чем раньше?

Бросил ли я миллион водородных бомб на мир 2297 года?

Мой опыт показал, что я был несправедлив к Миранде и великанам, считая, что им наплевать на «наш» мир.

Мог ли я, после этого, равнодушно относиться к «их» миру?