Время Имен

Глава 10

Знакомая по визор-передаче конструкция филиала «Галактикона» с пятидесятиметровой высоты напоминала идеальный диск, бликующий по краям городскими огнями. В центре — массив решетчатых антенн, возносящихся к небу горными пиками, чьи вершины отмечены легкой пульсацией маяков. Ясно различимые во тьме огни послужили метками посадочной зоны.

Николай пристально изучил хитросплетения коммуникационной аппаратуры. Нет ни сенсоров, ни датчиков, ни прочих систем обнаружения, что странно. Только сталь, бетон, пластик и приземистый гриб люка, используемого техперсоналом.

Идентифицировав цель, Охотник незамедлительно расстался с золотистым уютом кабины. Мгновение зависания в пустоте, и он внизу — среди частокола передатчиков, перед люковой створкой. Вокруг никаких признаков тревоги, только осторожный посвист ветра и далекий шум ночной жизни.

Димп обследовал проем входа, распознал и идентифицировал нехитрую сигнализацию. Ставили для галочки, чтобы смету закрыть. Две минуты на блокировку электроники, и он аккуратно переместился к узкому тоннелю, уводящему вниз. Рассеянный свет пал на первые скобы лестницы. Напахнуло дешевым пластиком.

Быстрый спуск, вскрытие замка… и точное попадание. Николай шагнул в слабоосвещенный коридор. Под ноги легла багровая резиновая дорожка, вдоль стен — толстые пучки кабелей и сферические плафоны. Направо или налево?

Направо.

Пять минут ходьбы не привнесли в обстановку никаких изменений.

Впереди явственно щелкнул фиксатор двери. Николай прижался к буграм кабелей, прислушался. Навстречу, свистом выводя простенькую мелодию, брел представитель службы охраны. Новая с иголочки униформа, помятый усталый вид и запредельно формальное поведение не предвещали проблем. Кладезь информации самостоятельно двигался к захвату.

Потребовался лишь один шаг к носителю-пятиминутке…

Приткнувшись у стены, безопасник свесил голову на грудь, перечеркнул коридор ногами и отбыл в царство Морфея. Выполнил предназначение на 100 процентов — обеспечил пропуском на большинство уровней и точной информацией о расположении аппаратного зала. Николай чуть помедлил, стоя над телом аэлонца. Пытался увидеть разумного, но видел лишь кусок мяса. Ничего не изменилось.

Он хлопнул по ладони код-картой, изъятой у охранника, и резко повернулся к сумраку коридорной дали. Медлить нельзя.

Бесконечный марш, скольжение вдоль переборок, встреча с дежурным обходом… Впереди послышались неясный говор и скрип ботинок. А единственное укрытие под потолком — меж двух выступов-опор.

Завибрировали от напряжения мышцы рук… Внизу мерно проплывали макушки толаадцев — спустя несколько минут исчезли за поворотом, и Охотник облегченно выдохнул. Спустился к двустворчатой панели входа, мазнул пропуском по сенсор-замку. Зеленым огоньком вспыхнула капля индикатора. За порогом в скудном освещении притаилось забитое аппаратурой помещение. Среди технократического хаоса единственными знакомыми деталями светились терминалы компьютеров и плешь одинокого работника. Бедолага дежурил — читал на кристалл проекторе бульварную газетенку, потягивал кофе и старательно игнорировал показания электроники.

— Это ты Фиц? — спросил мужчина, не оборачиваясь.

— Я Дар, — скользнуло над приборами.

— Чего-то не припомню… — Дежурный вместе с креслом развернулся к говорившему. И вознесся под потолок в крепкой хватке рук. Дробным стуком взорвался при падении пластик чашки…

— Нуте-с, чего знаем, кого умеем? — Николай заинтересованно изучил техника. Изобилием средств связи требовалось как-то управлять, а для этого УКОБовского тренинга недостаточно. На получение требуемых навыков он потратил с десяток минут. Поморщился от глотка скабрезных мыслей носителя.

Отбросил техника и не торопясь склонился над пультом. Шестьдесят процентов полезного объема в нагромождении аппаратуры отдано вспомогательным агрегатам — параметрическим контроллерам и системам отладки. Найти искомое — та еще задача.

— Посмотрим. — Николай играючи пробежался пальцами по клавиатуре. Центральный монитор украсился списком контролируемых спутников. Предпоследняя строчка порадовала — «LH-V03-2». Следом шел ряд характеристик, вызвавших легкое удивление, поскольку они соответствовали УКОБовским стандартам орбитального сканирования. Следовало признать, «Галактикон» не простая компания, «темная лошадка», но тем лучше. На дисплее проступило изображение резиденции Хали — спутник навелся.

Димп взглянул на четкие очертания пирамидального дворца хонгов. То же философское безмолвие парка, статичность освещения и никакой суеты. Вторая цепочка команд вызвала к диалогу сателлит «G-FG», запущенный на пробные испытания. Компьютер откликнулся мгновенно… Николай кивнул: программа будет короткой. Фиксация маяка, установленного в резиденции Астарха, и задействование двигателей коррекции. Источник сигнала — новые орбитальные координаты, цепи безопасности отключены.

«G-FG» нырнул в атмосферу. Вой и бледно-желтые всполохи. Алый хвост траектории — массивный шар падал…

Николай откинулся на спинку кресла, пальцами выбил дробь по подлокотнику.

Центральный экран лучился сумраком океанского берега. Но вот на верхние грани дворцовой пирамиды легли первые красноватые отблески; разрослись, затмевая прожектора. Янтарем затлели несколько верхних окон…

Вспышка.

Прикрыв глаза рукой, Николай смотрел на то, как адский вал пламени сметает опору хонгов, парк, скальную кромку берега; перемалывает землю в черно-багровые клубы, разгрызает в попытке создать дорогу к океану… Огненный поток, прорезав тьму, ударился о кипевшие глыбы волн.

История Хали завершилась в тихом приборном стрекоте аппаратной, делавшем картину гибели особенно мрачной. Предупреждение выдано — пора на ужин.

Николай десантировался из окна неопределенного офиса с 4 уровня — прямиком в цветник, затем небрежно обогнул любовавшихся далеким заревом охранников, кои высыпали на улицу, и забыл о «Галактиконе». Короткое путешествие привело к Площади Тысячи Радуг, что звенела сотнями фонтанов, искристо переливающимися в разноцветии фонарей. Днем искусственное освещение сменялось солнечным, и тогда площадь расцветала.

Выудив из автомата подобие гамбургера и пакет пива, Николай устроился на мягкой скамье, утер со лба капельки влаги и расслабился. Завершение миссии означало свободное время, наполненное курортным великолепием.

Начало отдыха отметил первый глоток хмельного напитка. Пиво холодило.

Медленно двигались тени. Ползли, затемняя бетонку рваными контурами, отступали — неутомимо и плавно, в такт с появлением алого горба зари. Тьма уступала потокам света, ясно различимым на фоне сумрака зданий, чьи верхушки уже начали розоветь под лучами восходившего светила. Утро одолело стены городских построек и лавиной света обрушилось на площадь — залило красками и тонкими гаммами радуг. Трепетные дуги, полотна, всполохи, зависли среди хрусталя капель.

Ночь сдохла. Ранние пешеходы расплывчатыми фигурами мелькнули за водяной взвесью. В шум воды вплелся шорох одежд. Некоторые останавливались у стайки автоматов-закусочных и любовались вихрями радужных оттенков за стаканчиком сока, некоторые торопливо ныряли в омытые росой флайты. И никто не обращал внимания на черный силуэт, привносящий диссонанс в общую пестроту утра.

Привычные к туристическому многообразию толаадцы давно потеряли интерес к странностям инопланетчиков. Николай плотнее запахнул на груди плащ, придвинул к себе сумку и вновь замер. Беспокоиться не о чем.

— Здравствуйте. — Робкое приветствие встряхнуло Охотника на манер электрошокера. Обманчиво медленно он повернул голову к нарушителю покоя… Девушка, лет двадцати трех, с неброской внешностью и фигурой. Галактическая серединка. — У вас свободно?

Придав лицу несколько удивленное выражение, Николай осмотрел соседние пустующие лавки. Дама не искала компании — скованность поведения, поза приготовившегося отпрянуть любопытного зверька говорили о том, что леди руководствовалась иными мотивами. Не балуемый жизнью димп предпочел худший расклад — девица узнала Кор Рона и вступила в игру.

— Да.

— Что да? — вздрогнула она.

— Здесь свободно. Присаживайтесь, располагайтесь, вливайтесь, присутствуйте.

— Вы… странный — Она устроилась рядом. — Понимаете, я каждый день прихожу сюда встречать утро, а вы…

— Занял ваше место, — догадался Николай.

— Отсюда лучше всего просматривается общая композиция. — Щеки дамы порозовели. — Представимся? А то мне всегда не по себе, когда кто-то сидит рядом так, будто меня и нет вовсе.

— Могу посоветовать использовать крик.

Девушка чуть улыбнулась и торопливо представилась:

— Вэрго. Я сама из Сортооны, лет пять назад мы с семьей перебрались в Толаад и теперь вот… А вы?

— Катар. Оттуда, — ткнул он пальцем в небо.

— Ой да бросьте. — Она досадливо махнула рукой. В ее поведении начали преобладать естественные нотки. — Предрассудки: местные, туристы, свои, чужие… Основа любого творения вселенной — душа, которая и определяет… Я видела, как вы смотрели на радугу; реальности не существовало. — Вэрго отвела взгляд. — Чтобы уловить все аспекты красоты, необходимо полностью раствориться в ней, стать частью.

— Да вы продвинуты, — подвел итог Николай. Увлеченность собеседницы выбивалась из рамок… импонировала.

— Не прибедняйтесь. — Мимолетная улыбка скользнула по губам девушки. — Могу поспорить, вам нравится коллекционировать. Обладать прекрасным…

Четверть минуты димп пристально смотрел на леди. Потом скупо улыбнулся:

— Пару-тройку безделушек я действительно собрал.

Они замолчали, наблюдая за притоком туристов. На площади становилось шумно: представители сотен рас выходили, выползали, вылетали на открытое пространство.

— Знаете… — Вэрго потупилась. Она искала предлог сохранить компанию.

— Не говорите, что вам пора. Прилетел сутки назад, никого и ничего не знаю, не имею понятия куда идти…

— Если хотите, я познакомлю вас с городом. Аэлон чудесен. — На этот раз улыбка пошла от души. — Придумаем с чего начать.

— Я за. — В какой-то момент перед мысленным взором промелькнула сцена гибели поместья Хали. Вспыхнула пламенем и пропала, стертая действительностью.

— Вы когда-нибудь посещали музыкальные шоу?

Николай задумался.

— Настолько давно, что тогда понятие «рубиться» еще не утратило актуальности.

— Простите, что делать?

— Ритмично перемещать части тела. Иногда прыгать.

— Не понимаю. — Вэрго тряхнула головой. — Оставим музыку. Памятники архитектуры; как насчет их? Недалеко расположен замок греолов, древнего народа Аэлона…

— Ведите, — отмел сомнения димп.

Бетонные, присыпанные серебром песка, плиты дорожки, редкие лиственные тени под сводами крохотной рощицы, галерея перехода над грузовой линией — метры расстояния, необременительных разговоров и городских видов. Мощеная булыжником улочка, что поднималась вверх, к ущелью стен, сокрытых диким кустарником. Надтреснутая белизна отделки и пыльная зелень — сельский меланхоличный контраст. Резные шпили в облаках листвы; квартал всецело отдан незыблемой старине. В окончании улочки строение, обнесенное кованной оградой, что раздвигало изумруд деревьев башнями — темно серыми конусами, упиравшимися в лазурное небо.

Образ древности повсюду. На раскидистых шатрах узловатых аэлонских бахт, укрывавших переплетением ветвей замковые пристройки, кособокие изрезанные веками строения. На глыбах мшистого камня, загадочным орнаментом разнообразивших травяные покровы. Так скалилось прошлое… К центральному архитектурному ансамблю вела идеально гладкая дорога — походила на цветные барельефы, залитые жидким стеклом. В отражениях тянулся поток туристической братии. Дробный цокот каблуков создавал впечатление кавалерийской атаки замка.

— Шумно, — повернулась к спутнику Вэрго.

— Согласен. — Николай замер на ступенях крыльца, ограненного звериными монументами. Любопытно…Оскаленные морды неведомых детищ аэлонской природы слепо созерцали даль; притягивали шершавой грубостью отделки и непоколебимостью вечности. Противиться нет смысла: быстрое касание, укол холода… Столетия рухнули на Охотника.

Притих гомон толпы, опавшие листья взметнулись над тропинками…

— Идемте, Катар, — поторопила девушка. Стоя на пороге гигантской двери, она кивком указала на прохладный сумрак замкового холла, куда стекалась основная масса посетителей.

Ведомый импровизированным экскурсоводом Николай ступил под призматические своды зального великолепия. Облицованные стеклом фрески; лепные украшения, изломанными контурами протянувшиеся над странно мягким полом; светильники, разбитые зеркалами на сотни огней… Масштабы отделки подавляли.

— По официальной версии замку более 2000 лет, — начала рассказ Вэрго. — Возведенный великим Фархаром он издревле символизировал мощь греольского народа, восславлял непобедимость…

— Фортификации так себе, — вставил димп.

— Знаю. Но согласно летописям, замок неоднократно подвергался штурмам, и всяких раз нападавшие терпели крах. Мистики склонны приписывать победы духу Фархара, который и после гибели продолжал охранять стены.

— Дом с привидением, — кивнул Николай. — Готов поспорить, в местных газетах частенько появляются заметки очевидцев.

— Легенды неискоренимы. — Обведя взглядом убранство холла, Вэрго добавила: — Атмосфера, знаете ли, располагает.

Николай пожал плечами. Ничего экстраординарного; с другой стороны, человеческий глаз не приспособлен к полноценному исследованию. Спектральная картинка всегда намного полней…

Ради интереса Охотник сконцентрировался. Вся обстановка, до последней пылинки, мгновенно распалась на череду спектральных линий. Разноцветные нити волнообразной пульсацией обрисовали контуры предметов — текли, видоизменялись, появлялись и исчезали. Заболела голова.

Николай поморщился: хетчев калейдоскоп — во всех без исключения смыслах. Через мгновение напрягся — на уводящей вверх парадной лестнице проявился зыбкий силуэт. Черным спектром витая подле перил, хорошо так смахивал на Смерть; те же атрибуты — накидка с капюшоном и костяной жезл. Не иначе Фархар…

Подавив желание сделать призраку ручкой, Николай вернулся к обществу дамы:

— Легенды врут.

— Жутковато, правда? — Вэрго передернула плечами.

— Есть немного…

Девушка удивилась:

— Вы не верите в полтергейсты, вселения, потусторонний мир?

— Абсолютно. Как человек здравомыслящий, я верю исключительно федеральным законам. — Немного подумав, Охотник закончил: — Ха.

— Смеетесь… А жаль. Мистицизм скрашивает обыденность.

— Вы уверены, что знаете, о чем жалеете? — серьезно поинтересовался димп, чем и добавил спутнице растерянности. Она замялась, не понимая подоплеки вопроса…

Раздумывать некогда: экскурсия требовала сосредоточенности. Преодоление замковых лабиринтов; исторические, по мере возможностей, справки и следующий этап дневной программы, который обязан быть достаточно интересным, чтобы не оттолкнуть нового знакомого.

— Устали? — спросила Вэрго на выходе под открытое небо. И без промедления: — Голодны? Неподалеку есть замечательное кафе…

Кафе и правда прелестное — с полным сервисом, тихое и уютное, без претензий на снобизм. Столь же прелестное, как: музей, флаинг-шоу, аттракционы, аквамир… поздний вечер. Удивительный час; фиолет неба, огромная луна в паре с шариками мелких спутников, звездный блеск, солоноватый ветер и запах цветов из палисадника домика, занимаемого Вэрго. Обстановка пульсировала теплом: ни грязи, ни боли — вспоминать о них не хотелось. Одна беда — Николай потерял веру. Тем не менее, расстался с леди, как подобает — назначил утреннюю встречу с возобновлением экскурсионного похода, оформил несколько комплиментов и сказал до свидания. Придраться не к чему.

Довольный ходом событий двинулся к отелю. В перспективе кровать, свежесть постельного белья и ни к чему не обязывающая пустота. Если повезет он увидит сон, вместо обычной черноты провала…

Не свезло. Выдернутый и небытия аккуратным стуком он резко переместился на пол. Спокойно, в номере ничего не изменилось; враг отсутствовал. Он зевнул. Облачившись в халат, почесал грудь, протиснул ступни в тапочки и решился узнать, кто его навестил.

Вэрго. А он банально проспал их встречу…

— Сколько времени. — Он плюхнулся на кровать.

Девушка, нервничая, отодвинулась к окну:

— 8:00. Мы ведь договорились.

— Каюсь. — Не меня позы, Охотник рассматривал мизинец левой руки дамы, украшенный тонким кольцом с очень простым камнем. На жаргоне Охотников именуемое «чекой» кольцо использовалось для подачи сигнала к началу атаки — в случае прямой угрозы внедренному агенту.