Впотьмах

Глава 15

Я проснулась посреди ночи. На лежанке, рядом со мной, спала Лидия, а подле печки сидел Эж — сейчас время его дежурства. Светился штырек в лампе — мы забрали с десяток штырьков перед уходом их охотничьего домика, и не думаю, что этим нанесли большой урон хозяевам, потому как у них еще остались добрых два десятка таких же штырьков. Что касается Эдуарда, то он по-прежнему спал беспробудным сном — то хмельное пойло в бутылке что-то уж очень сильно подействовало на организм земного человека. Достаточно сказать, что красавчик не проснулся даже в то время, когда Эж довольно-таки бесцеремонно стаскивал с лежанки его безвольное тело и оттаскивал к другой стене избушки — пусть полежит там: к сожалению, то невменяемое состояние, в котором ныне пребывал Эдуард, исключало любую возможность дежурства. Нашел время напиваться, оболтус!

На освободившейся лежанке устроились мы с Лидией — не сказать, что там было удобно, но это куда лучше, чем спать на полу. Все бы ничего, только вот у меня по-прежнему болела рука — конечно, любой врач в нашей больнице пришел бы в ужас от того, как я была вынуждена ее себе распороть, и заживет еще не скоро. Надеюсь, никакой инфекции я себе не занесла.

Дождь, беспрестанно льющийся (вернее, хлещущий) с небес, прекратился только к вечеру, и понятно, что пускаться в путь на ночь глядя мы не собирались. Уже привычно закрыли окна, а перед тем, как лечь спать, еще раз проверили запоры на окнах и дверях, положили в дверные петли крепкий брус — в этом мире иначе нельзя. Договорились, что до середины ночи дежурит Эж, а потом его сменю я. На Эдуарда, естественно, в данный момент надеяться не стоит — пусть лучше хорошенько проспится, а утром, на больную голову, красавчику следует задать хорошую головомойку.

Лидия быстро уснула, да и я тоже не стала засиживаться, только вот проснулась отчего-то куда раньше оговоренного срока. Какое-то время лежала, глядя на сидящего у печки Эжа, и пыталась понять, что меня беспокоит, кроме боли в руке. Впрочем, это и так ясно — слишком много звуков доносится из-за стен избушки. Скрип, шорохи, постоянный плеск воды… Конечно, в ночном лесу вообще много странных звуков, которые далеко разносятся в тишине, но от осознания этого ничуть не легче. Кажется, будто возле избушки многовато гостей… Пока что Лидия спит, Эдуард то и дело похрапывает, а мне как-то не по себе, да и сон улетучился…

— Ты чего не спишь?.. — покосился на меня Эж, когда я присела на скамейку рядом с ним.

— Не знаю… — честно призналась я. — Мне почему-то кажется, что за стенами кто-то или ходит, или ползает…

— Так оно и есть, там несколько шумновато, да и звуки на реке в тишине разносятся далеко… — согласился Эж. — В этом мире ночью за стены вообще выходить не следует, а потому выяснять, кем могут быть наши возможные гости, у меня нет ни малейшего желания.

— Не у тебя одного… — вздохнула я. — Ложись спать, у меня что-то сон пропал.

— Можно и спать отправиться, только мне кажется, что ты хочешь меня о чем-то спросить… — поинтересовался тот. — Когда я вечером рассказал о себе, то ты явно желала задать мне какой-то вопрос, верно?

— В наблюдательности тебе не откажешь.

— Профессия адвоката поневоле вынуждает становиться психологом — иногда надо улавливать даже небольшие эмоции твоих клиентов, или же свидетелей в суде.

— Похоже, ты из тех, кому нравится копаться в нюансах законов.

— Можно сказать и так. Выиграть в суде непростое дело — для этого надо приложить немало сил. Не сочти за бахвальство, но я все же считаю себя неплохим юристом. Чего там скрывать: в весьма уважаемую фирму меня устроили по протекции, и первое время я ощущал заметный холодок со стороны коллег — а то как же, своим появлением их осчастливил сынок богатого папочки, да еще и с дипломом престижного учебного заведения, хотя этот диплом почти наверняка куплен, и потому неизвестно, чего можно ждать от скучающего мажора, который решил поработать для развлечения!.. В общем, мне пришлось делом доказывать, что свой диплом я получил заслуженно. Достаточно сказать, что за время работы мне удалось выиграть несколько сложных дел, причем одно из них выглядело совершенно безнадежным… Итак, что тебя так интересует, раз ты спать не можешь?

Несколько мгновений я медлила — то, что я хотела спросить, сейчас казалось нелепым, и в этом месте вести подобные разговоры совсем не ко времени. Наверное, если б Эж не спросил меня прямо, то я бы так и не решилась задать свой вопрос, но если он все же заметил мой интерес…

— Возможно, тебя удивит, но все же… — выдохнула я. — Скажи, как звать ту молодую девицу, новую любовь твоего отца?

Сама не знаю почему, но еще вчера, когда Эж рассказывал о своем отце, мне отчего-то вспомнилась Лилечка, хотя понятно, что она вряд ли имеет отношение к папаше Эжа. К тому же с той красавицей отец Эжа довольно давно уехал за рубеж, и парочка прочно обосновалась там, живя в любви и согласии, а моя дорогая сестрица не так давно вернулась домой. Ясно, что тут нет никаких совпадений, но все же… А еще непонятно по какой причине мне на память пришел Антон, хотя я пытаюсь делать все, чтоб загнать те горькие воспоминания куда подальше.

— Верно, такого вопроса я не ожидал… — усмехнулся Эж. — Но тайны в этом нет: молодую любовь моего папаши звать Элла, она девица умная и хваткая, своего не упустит. Вернее, обе лапы запускает, и то, что захватила, держит цепко, не отодрать. Как сказал дорогой родитель, оценивая отношения со своей молодой любовницей: с меня хватит домашней клуши, то ли дело женщина с огоньком!.. Задурить голову моему папаше у Эллы получилось, а это дело непростое — у отца хватало самых разных девиц, и ни к одной из них ранее он не относился всерьез. Я видел пару раз эту его новую любовь, и внешне она очень напоминает жгучую красотку из южноамериканских сериалов, к ногам которой без остановки падают мужчины, с первого взгляда пронзенные стрелой Амура…

Значит, это точно не Лилечка — та светловолосая, да и особым умом не отличается, хотя хватке моей дорогой сестрицы в достижении цели можно только позавидовать.

— Ты ведь не просто так спросила меня об имени этой девицы?.. — продолжал Эж. — Что, какая-то из твоих знакомых тоже умудрилась окучить чей-то толстый кошелек? Интересуешься, она это или нет?

— Точно не знаю, но похоже на то… — пожала я плечами, удивляясь своей настойчивости. Вообще-то о жизни Лилечки в столице я вполне могла узнать из социальных сетей, причем во всех подробностях, но ранее ее жизнь меня особо не интересовала, и к тому же я не отношусь к любителям проводить максимум времени в интернете. Ну, а позже я запретила себе даже думать о дорогой сестрице, и уж тем более не хотела знать о ее нынешнем семейном счастье.

— И каковы были ее успехи на почве достижения материальных благ?.. — продолжал Эж. — Надеюсь, твоя знакомая успела урвать свой кусок гм… счастья?

— Трудно сказать…

— Как же звать твою знакомую?.. — хмыкнул Эж. — Должен сказать, что молодых девиц возле толстосумов вьется столько, что глазом не окинуть, и у всех, как правило, экзотическое имя, так что сложно упомнить каждую из этих соискательниц счастливой жизни.

— Лиля… — сама не зная почему, сказала я. — Ее звать Лиля, вернее, Лилия. Только она жила не в Санкт-Петербурге, а в столице…

— Жила, говоришь? Значит, там ее больше нет? Уехала?

— Вроде того.

— Надо же, Лилия… — буркнул Эж. — Азалия, Маргарита, Виолетта, Розалинда и Мелисса мне ранее встречались — можно сказать, мог собрать целый букет из цветочных имен, а вот Лилий не точно попадалось, хотя…

— Что «хотя»? Ты ее вспомнил?

Эж ненадолго умолк, а потом продолжил.

— Я — нет, но у меня есть приятель — во всяком случае, надеюсь, что он еще остается таковым. Мы с ним вместе в университете учились, да и позже не раз сталкивались в общих компаниях. Приятель был вхож в наш дом, хорошо знаком с моими родителями. Этот парень проживает в столице, а его отец с моим папашей если и соприкасались в делах, то весьма незначительно, а потому отношения между ними были если не дружескими, то ровными. Кстати, этот мой друг — хороший человек, пусть и с ветром в голове, излишне увлекающийся юными актрисками, ну да у каждого свои предпочтения… Он один из тех немногих, кто, узнав о смерти моей матери, позвонил мне и принес свои соболезнования. Позже мы даже встретились и поговорили. Так вот, помимо всего прочего у них в семье тоже случился некий… казус — назовем это так. Отец моего друга, как и мой папаша, тоже завел себе подружку на стороне: юная красотка из провинции, с виду — сущий ангел, в голове одна извилина, да и та в виде долларового значка — многие из тех прелестных созданий, что западают на состоятельных людей, не обременены излишним умом и образованием. Итак, девушка, о которой идет речь, имела едва ли не все, что желала, отец моего приятеля ничего для нее не жалел, и проводил с ней куда больше времени, чем с законной супругой. Казалось бы — никаких проблем, все и всех устраивает, только вот со временем красавица стала заявлять, что ей надоела роль любовницы, и она мечтает выйти замуж за своего покровителя, заиметь статус замужней дамы и положение в обществе. Дескать, неужели она этого недостойна?! Ту девицу, кстати, звали Лиля или Лилечка — точнее не скажу…

Интересно, о моей сестрице идет речь, или о какой-то другой любительнице состоятельных мужчин? Помнится, Лилечка не раз говорила родителям о своем гражданском муже, сообщила, что он старше ее и богат, без памяти влюблен в нашу красавицу, а еще о том, что скоро у них будет шикарная свадьба, просто надо немного подождать… Может, речь шла именно об этом мужчине?

Меж тем Эж продолжал:

— Несмотря на все свое очарование, подтолкнуть ухажера к разводу у юной красавицы не вышло. Может, она и сумела бы добиться своего, тем более что мужик крепко запал на прелестницу, но… Проблема в том, что весь бизнес кавалера (причем бизнес немалый) был записан в равных долях на него и его жену, а там такая дама, что на ее пути лучше не становиться. Они с мужем свое дело с нуля начинали, супруга у него всю бухгалтерию вела, за сделками следила, в делах разбиралась не хуже муженька, а может и лучше, так что еще неизвестно, чей вклад в процветание их предприятий оказался больше. Да и сейчас без ее участия в делах почти ничего не решается. Умная женщина — она прекрасно понимала, что гулянки мужа (если этого не избежать) лучше держать под своим негласным присмотром: если развитие событий станет выходить из-под контроля, то можно успеть принять необходимые меры. С юной прелестницей законная жена, конечно, конкурировать не могла, но ее превосходство было в ином, и дама ясно дала понять супругу, что о разводе в их семье и речи быть не может. Впрочем, тот и сам хорошо это понимал — есть браки, где развод исключен от слова «совсем», там людей соединяет общность интересов, дел, связей и общего бизнеса! только вот до юной возлюбленной подобное никак не доходило. Она все чаще стала заводить разговоры о разводе и мечтала о шикарной свадьбе, не желая слушать доводы ухажера, но когда дело стало доходить до постоянных скандалов и бесконечных слез с упреками (девица даже набралась наглости позвонить законной жене с требованием уйти с дороги и не разбивать два любящих сердца), то юной особе ясно дали понять, где находится ее место, и ни на что иное красотке рассчитывать не стоит.

— Лилечка с этим смирилась?.. — и тут я едва не прикусила язык, понимая, что своим вопросом невольно дала понять, что знаю девушку, о которой идет речь. Надеюсь, Эж не заметил мою случайную оговорку.

— Если бы! У девицы ума было немного, а желание отплатить за разрушенные надежды просто зашкаливало, и потому она решила отомстить доступным ей образом — слить конкурентам информацию о делах своего папика, и получить за это хорошее вознаграждение, благо те уже не раз делали ей подобные намеки. Короче, от невеликого ума и великой обиды красотка вздумала рубить сук, на котором сидит.

— Получилось?

— Для таких дел надо иметь нужные знания, холодную голову и должное умение, чего у красотки не наблюдалось от слова «совсем», и потому все вышло не совсем так, как она рассчитывала. Кое-какие документы ей все же удалось сфотографировать и передать конкурентам, но и служба безопасности на предприятиях ее ухажера не дремала, так что милую девушку прихватили, можно сказать, во время совершения преступления, и перепуганная красотка выложила как на духу все о своих переговорах с конкурентами, стоило на нее лишь немного надавить.

— И чем все закончилось?

— С отцом моего друга, когда тот узнал о произошедшем, случился инфаркт — мужчина никак не ожидал подобного от прекрасной дамы своего сердца, на которую он потратил целое состояние, и которая, как он был уверен, его искренне любит. У его супруги был совершенно иной взгляд на всю эту историю, и ей очень хотелось закатать девицу куда подальше, причем надолго и по серьезной статье, но в сложившихся обстоятельствах было крайне нежелательно поднимать скандал — подобное далеко не лучшим образом может сказаться на деловой репутации. В итоге красотку хорошенько застращали, очень подробно объяснили, во что она вляпалась, после чего велели убираться из столицы как можно дальше, дав на сборы всего сутки, и приказав более никогда не являться в стольный град. В противном случае ей было обещано немало неприятностей, вплоть расследования уголовного дела, которому пока что просто не дают ход… Несмотря на отсутствие мозгов, девица все поняла правильно, и покинула столицу даже на пару часов раньше установленного срока.

— С ней поступили очень гуманно.

— Сам удивляюсь. Насколько я знаю мать своего приятеля, она не страдает излишним мягкосердечием — там такая жесткая деловая леди, у которой в голове калькулятор, подсоединенный к ЭВМ, и все просчитано на несколько ходов вперед. Притом она, как почти любая женщина, не прощает обид, и уж тем более не склонна спускать кому-либо таких подстав. На месте той красотки я б не расслаблялся.

— И когда произошла вся эта история?

— Точно не скажу, но, кажется, в конце зимы.

Надо же, и по срокам все сходится. Именно ближе к концу февраля Лилечка вернулась в родной город, обвиняя гражданского мужа в своей загубленной юности, его черствости, неблагодарности и немыслимой жестокости. Не знаю, что думали по этому поводу наши родители, но мне с самого начала было понятно, что красавица многое не договаривает.

— И чем все кончилось?.. — мне хотелось знать, что еще приятель Эжа поведал о той истории.

— Что там происходит сейчас — об этом я, естественно, не в курсе, но на момент моего разговора с другом о той наглой девице было известно лишь то, что она всерьез струхнула, быстро собрала все свое добро, и умотала куда-то в провинцию, под крыло своих родителей. Наверняка начинает искать нового лопуха, который в состоянии оплачивать ее хотелки, тем более что они у нее немалые — к хорошему, знаешь ли, быстро привыкаешь, и отказаться от богатой жизни сложно. Заранее сочувствую тому несчастному, кто с ней свяжется… А вот предприятия родителей моего друга все же понесли кое-какие убытки — что ни говори, а некоторую информацию красотка сумела слить. С тяжелым инфарктом, который получил отец моего друга, врачи сумели справиться, он постепенно идет на поправку, хотя его сердце (в переносном смысле) разбито, и отныне супруга держит общий бизнес под своим жестким контролем (переписав на себя практически все имущество), стараясь свести к минимуму потери, понесенные по вине любвеобильного муженька и его безголовой пассии… В общем, там все более или менее сносно.

Если та Лилечка, о которой только что рассказал Эж, и верно, является моей дорогой сестрицей, то многое становится понятным. Ясно, что по возвращению в родной город Лилечка первым делом озаботилась заиметь возле себя мужчину, на которого можно положиться, и за чьей надежной спиной есть шанс укрыться от возможных неприятностей — кто знает, вдруг обиженная женушка бывшего кавалера все же вздумает припомнить красавице шашни с конкурентами? Понятно, что в таких случаях необходим законный супруг и статус замужней женщины.

Конечно, Антон — это не совсем то, что хотелось бы заполучить Лилечке, но в ее положении особо привередничать не стоит. Антон не олигарх, но и не беден, а вдобавок он молод, холост, красив, и еще он наверняка просто-напросто понравился моей дорогой сестрице. Ее можно понять: Антон — выбор далеко не худший даже для избалованной Лилечки. К тому же ей не надо терять время на поиски нового кавалера, тем более что почти все состоятельные мужчины уже обзавелись законными супругами, а в свете произошедшего в столице вновь связываться с женатым мужчиной Лилечка остерегалась. Правда, предполагаемый кавалер на тот момент являлся женихом ее родной сестры, и пара готовилась к свадьбе, но на такие мелочи можно не обращать внимания. И вообще — ачетакова?! Мы ж современные люди, так что не стоит придавать значение каким-то замшелым условностям!..

А еще мне кажется, что Лилечка таким образом мстит бывшему ухажеру, пытаясь доказать, что на нем свет клином не сошелся, и всегда найдутся те, кто должным образом оценят ее красоту, и получить предложение руки и сердца для милой девочки не составит никакого труда. Да и внешне свежеиспеченный супруг явно куда привлекательней бывшего кавалера Лилечки, а еще он моложе! Не удивлюсь, если выяснится, что моя дорогая сестрица своему, так называемому гражданскому мужу, даже фото со свадьбы отправила — это в ее характере…

— Тебя эта история настолько заинтересовала, что я начинаю думать, будто ты имеешь какое-то отношение к той самой красавице… — голос Эжа оторвал меня от невеселых раздумий. — Это так?

— Ты мне лучше скажи, почему твой друг не помог тебе найти работу… — я постаралась уклониться от ответа на вопрос.

— Прежде всего, со своими проблемами я должен разобраться сам, а что касается моего приятеля… Суди сама: парень не работает, живет в свое удовольствие, благо с деньгами у него проблем нет, диплом забросил, так что помощи в вопросе трудоустройства от него от него ожидать не стоит, и к рекомендациям молодого раздолбая вряд ли станет прислушиваться кто-то из серьезных людей… — тут Эж умолк, и я его понимаю — такое впечатление, будто на крышу избушки залез некто довольно тяжелый, и сейчас незваный гость ползает, пытаясь пробраться внутрь. Кроме шороха был хорошо слышен неприятный звук чего-то твердого, скребущего по дереву, словно этот некто царапает бревна крыши своими когтями…

— Снова гости пожаловали… — Эж посмотрел наверх. — С час назад такой же скрип был, потом все смолкло, и вот опять…

— Интересно, кто это может быть?

— Да кто ж их знает! Ясно, что раскрывать ставни и выглядывать в окно я не намерен, к тому же вряд ли можно что-то рассмотреть сквозь слюдяные пластинки в оконцах.

— Надеюсь, избушка сделана на совесть… — поежилась я.

— Здесь все делается основательно… — кивнул головой Эж. — Иначе до рассвета можно не дотянуть. По ночам тут начинается иной мир, куда более опасный, чем дневной, выходят те твари, которые в дневное время прячутся от солнца… Что-то наш ночной гость на крыше разбуянился.

Эж был прав: не знаю, что за создание в эту ночь пожаловало к избушке, но этот некто явно обладал длинными и острыми когтями, потому как явно старался подцепить ими бревна крыши, и вытащить хоть одно из них. Скрип и скрежет раздавались довольно долго, но, по-счастью, ни одно из бревен не поддалось, хотя неизвестный гость прилагал для этого немало усилий. Затем существо поползло по стенам, и я отчетливо услышала, как нечто острое царапнуло по слюдяной пластинке в окне, однако свой голос наш ночной посетитель так и не издал. Немногим позже мы услышали, как о небольшой деревянный причал стала колотиться лодка, привязанная к сваям. Интересно, кто ее так раскачивает? Она ж ходуном ходит, того и гляди борта поломает! Хоть моли всех здешних Богов, чтоб с лодкой ничего не случилось, а иначе мы тут застрянем надолго…

— Не бойся, я ее крепко привязал, да и борта у лодки крепкие… — Эж ответил на мой незаданный вопрос. — Если ты заметила, на носу лодки не веревка, а железная цепь, при помощи которой наше транспортное средство и прикрепляется к сваям за кольцо. Человек, конечно, может отцепить лодку, но я очень сомневаюсь в том, что кто-то из трезвомыслящих людей сейчас рискнет совершать прогулку возле реки.

— Тот, кто пришел к этому месту и ползает по избушке, что-то своего голоса не подает…

— Мне кажется, что сюда заявился некто из речных обитателей, а те, кто обитает в воде — они, как правило, создания молчаливые.

— Как же…

— А вот так! Или ты думаешь, что здешние воды безопасней, чем леса? Тут тоже хватает неких существ, которых при свете дня лучше не видеть.

— Но мы же плыли на лодке, и ничего особенного не заметили! Да и рыбаки должны выходить на промысел за уловом!

— В лесу тоже опасно, но охотники туда постоянно ходят.

— Я понимаю, но…

— Видишь ли, здешние рыбаки сталкивают свои лодки в воду только после восхода солнца, и тогда же выходят рыбалку — таковы особенности здешней жизни. Днем на реке сравнительно безопасно, зато ночью — все с точностью до наоборот. Естественно, что после заката на реке никого из рыбаков не увидишь — к этому времени все разумные люди прячутся по своим домам и закрываются на крепкие засовы. С наступлением темноты на поверхность поднимаются те водные обитатели, что днем прячутся глубоко в иле, или в самых темных местах речного дна. Ну, а для тех рыбаков, кто по тем или иным причинам не успевает добраться до своих поселков — для них кое-где по берегам рек стоят крепкие домики наподобие того, в котором мы сейчас находимся. Кстати, о здешних речных обитателях я знаю совсем немного — в той камере, где я просидел довольно-таки немалый срок, среди осужденных не оказалось ни одного рыбака, так что в этом вопросе я не могу похвастаться обширными знаниями. Так, всего лишь услышал кое-что, не больше.

— Например?

— Могу предположить, что в данный момент рядом с этой избушкой ползает существо, чем-то смахивающее на земного спрута. Таких созданий, как мне говорили, хватает на всех здешних речках, но радует хотя бы то, что они показываются только по ночам.

— Они что, такие большие?!

— Бывают разной величины.

— А что еще тебе о них рассказывали?

— Что в вареном виде они довольно-таки неплохи на вкус, и потому из мелких спрутов здесь готовят немало блюд. Большие экземпляры ценятся меньше — жестковаты, но в пищу все же годятся. Правда, когти на их щупальцах длинноваты, так что, когда готовишь, их лучше заранее отрубить. Да и ловить их следует с большой осторожностью — они сами могут с легкостью утащить на дно оплошавшего рыбака. Более того: некоторые из больших спрутов по ночам выходят на сушу, и даже там охотятся, правда, не отходя далеко от берега. Думаю, что сейчас по избушке ползает достаточно крупный экземпляр.

— Может, кроме хм… спрута рядом с избушкой сейчас еще кто-то есть?

— Все может быть… — философски заметил Эж. — С час назад неподалеку кто-то уж очень громко плескался в воде, да при этом еще и отвратительно ухал. Еще со стороны леса раздавалось какое-то рычание вперемешку с истошным визгом, но подобные звуки я уже наслушался за время нашего пребывания в этом лесу.

— Считай, что ты меня напугал, во всяком случае, сон у меня пропал надолго… — невольно поежилась я. — Теперь даже не знаю, как утром решусь сесть в лодку.

— Ну, рыбаки же каждый день в них садятся, и потом, днем, как я уже говорил, на реке сравнительно безопасно.

— А то, как же, говорил… — вздохнула я. — Ложись-ка ты спать, пока на меня еще больше страхов не нагнал, тем более что приближается время моего дежурства.

— Хорошо… — кивнул головой Эж. — Но если вдруг…

— Не беспокойся, разбужу… — отмахнулась я, подкинув в тлеющую печку еще одно полено.

Взяв с лежанки одно из лоскутных одеял, Эж устроился на полу, неподалеку от печки, и почти сразу до меня донеслось его ровное дыхание — похоже, парня сон сморил моментально. Ну и ладно, посижу в одиночестве, подумаю о том, что мне недавно рассказал Эж.

Впрочем, сейчас не до воспоминаний о Лилечке, потому как тишина за стенами избушки простояла недолго. Не хочется описывать все звуки, которые раздавались снаружи, но потом раздалось нечто вроде громкого лягушачьего кваканья, только с заметным шипением, затем наша лодка снова стала колотиться о сваи, и я услышала испуганный голос Лидии.

— Что происходит?

— Ничего такого, ради чего стоит прерывать свой сон… — пожала я плечами. — Обычные ночные звуки этого мира, и ничего более.

— Мне страшно… — дрогнувшим голосом заговорила та. — Всякая чушь в голову лезет…

— Не беспокойся, все в порядке… — я присела возле нее, и погладила по голове, как ребенка — сейчас бедняжке не стоит лишний раз пугаться, и без того следует удивляться тому, что она еще умудряется держать себя в руках. — Спи, пока что можно ни о чем не беспокоиться.

— Не хочу… — покачала головой Лидия. — Да и страшновато немного — за стенами такие жуткие звуки раздаются, что хочется заткнуть уши и спрятаться! Только вот прятаться здесь негде, так что ты лучше со мной посиди. Не возражаешь?

— Какие тут могут быть возражения! Вдвоем веселей, да и время до утра быстрей пройдет. Расскажи лучше, что произошло после того, как вы здесь оказались?

— Даже вспоминать не хочется!.. — всхлипнула Лидия. — Дома была весна, тепло, светило солнце, а здесь мы оказались посреди поздней осени. Холодно, снег, ветер… Не надо нам было уходить с того островка посреди болота, но вокруг было так страшно… А еще я хотела укрыться в лесу от ветра — все же среди деревьев не так холодно, но все пошло не так…

Лидия еще долго рассказывала мне о том, что с ними произошло в этом мире — ей просто нужно было высказаться, тем более что она и без того очень давно сдерживала свои чувства и эмоции. Я узнала немало из того, о чем ранее эта парочка нам не говорила, ну да все подробности так сразу и не упомнишь. Еще я заметила, что Лидия старается ничего не говорить об Эдуарде — у меня складывается впечатление, что она уже неосознанно вычеркнула его из своей жизни, хотя раньше без памяти любила этого красавца. Что ж, к этому все шло. Но больше всего Лидию беспокоило другое — беременность и будущие дети, и тут я ее хорошо понимаю.

— Знаешь, мне по всем расчетам скоро надо рожать… — со слезами в голосе заговорила она. — Но если они появятся на свет здесь, в этом мире… О таком мне не хочется даже думать!

Я прекрасно понимаю ее опасения. Рождение детей в нынешних обстоятельствах — это если не катастрофа, то нечто очень похожее. С женщиной, ослабевшей после родов, да еще и с двумя крохотными детишками на руках мы вряд ли сумеем незаметно добраться до болота. Однако то, что позже рассказала Лидия, меня всерьез озадачило, потому как подобное мне раньше и в голову не могло прийти. Оказывается, в этом мире рождение двойни (не говоря о тройне) считается дурным знаком, которое несет великое несчастье не только своим родителям, но и всему семейству, вплоть до отдаленных братьев, сестер и тетушек с дядюшками. Утверждают, что женщина, родившая близнецов, совершила какой-то тяжкий грех, и потому один из детей считается Божьим наказанием. Ну, а раз не разобрать, кто из двух новорожденных является плодом греха, то, как правило, избавляются от обеих — так надежнее и спокойнее, а Небеса этот грех простят, да, дескать, и не грех этот вовсе!.. Заодно можно только посочувствовать и дальнейшей судьбе их матери — сама виновата, нечего было в свое время поступать нечестиво и семью позорить!..

Да, это уже серьезней! Конечно, я надеюсь, что мы сумеем добраться до «окна» еще до родов Лидии, но если все же это произойдет до того, как мы окажемся возле нужного нам места, то придется в очередной раз как-то выкручиваться.

— Я еще и другого опасаюсь… — продолжала Лидия. — В храме у нас часто брали кровь, и я все время боялась, как бы до заражения не произошло, ведь о гигиене и стерильности здесь ничего не знают. Вдруг мне какую-нибудь здешнюю гадость в кровь занесли, которая может детей заразить? А если малышки уже инфицированы? А вдруг местная зараза у меня в организме уже дремлет, и через какое-то время себя проявит?

Если честно, то я сама об этом подумывала, но я не стала говорить о своих опасениях женщине, которая через какое-то время должна родить. Больше того: она невольно ждет от меня опровержения своих страхов, так что я лишь махнула рукой и даже снисходительно улыбнулась:

— Ерунду не говори и не накручивай себя понапрасну! Все будет в порядке, и не забивай голову всякими глупыми выдумками! Это просто самые обычные опасения, не имеющие под собой оснований, и ничего больше! Впрочем, каждая из тех, кто первый раз собирается стать матерью, каких только страхов себе не придумает! У всех поведение — как под копирку!

— Ты так считаешь?

— Я на женщин, которые впервые готовятся к родам, в больнице успела насмотреться, так что от тебя ничего нового не услышала. Все они ведут себя одинаково, и ты ничем от них не отличаешься. Не беспокойся, все будет хорошо, в этом у меня нет никаких сомнений!

Вообще-то я работала в разных отделениях — травматологии, хирургии, неврологии и ревматологии, но никогда не имела отношения к гинекологии и родильному отделению, но Лидии об этом знать не стоит. Во всяком случае, после моих слов она немного успокоилась, а для нее сейчас это сейчас главное. С остальным будем разбираться по мере возникновения проблем, а их, я уверена, нам еще хватит.

— У тебя дети есть?.. — спросила Лидия.

— Нет… — покачала я головой.

— А почему?

— Кавалера достойного не отыскалось… — я постаралась шуткой уйти от ответа.

— Я серьезно спрашиваю!.. — даже немного обиделась Лидия.

Дети… Я всегда мечтала о семье, хотела иметь ребятишек, и уверена, что смогла бы стать им хорошей матерью, и уж точно не вздумала бы отдавать их на воспитание кому-то другому! У нас с Антоном (когда он еще считался моим женихом) несколько раз случались разговоры на эту тему, и мы оба были настроены на то, чтоб как можно скорей стать родителями. Дело еще и в том, что отец и мать Антона стали семьей в довольно значительном возрасте (обоим было за сорок, когда они встретились и полюбили друг друга), так что Антон у них единственный и поздний ребенок. Потому-то родители моего тогдашнего жениха так ждали внуков — мол, вы, молодежь, с этим делом не тяните, а то мы можем до них и не дожить!.. Помнится, Антон в шутку пообещал отцу и матери, что этим неотложным вопросом, то бишь пополнением молодой семьи, мы займемся сразу же по возвращению из свадебного путешествия, и не успокоимся, пока не осчастливим их двумя, а то и тремя внуками!.. Правда, сейчас у меня есть очень большие сомнения в том, что родители Антона в ближайшие несколько лет смогут стать бабушкой и дедушкой: Лилечка относится к тем, кого называют чайлдфи — она просто осознанно не желает иметь детей. Конечно, если речь пойдет о по-настоящему богатом человеке, то наша красавица может пересмотреть свои взгляды по этому вопросу, но пока что дорогая сестрица предпочитает, чтоб заботились о ней, а уж никак не она должна волноваться об орущем младенце. И потом, после родов у некоторых портится фигура, а на это наша красавица никогда не пойдет…

Тем не менее, мне нужно было что-то ответить на вопрос Лидии, и я отделалась полуправдой:

— Просто не сложилось.

— Ты со своим парнем рассталась?.. — продолжала расспросы Лидия.

— Что-то вроде того… — согласилась я. — Только вот сейчас говорить об этом совсем не время. Расскажу как-нибудь потом.

— Договорились!

Надо же, какой у меня сегодня получился насыщенный вечер воспоминаний! Хотя сейчас память уже не приносит той боли, а это уже немало.

Через какое-то время Лидия уснула, а я снова уселась перед печкой, прислушиваясь к звукам, доносящимся извне. Какое-то время было тихо, и я даже стала радоваться, что до рассвета ничего не услышу, но затем до моего слуха вновь донесся плеск воды, словно там плавало какое-то большое существо, затем услышала громкое чавканье, а еще через какое-то время на крышу избушки вновь вздумал кто-то забраться. Все бы ничего, но этот кто-то опять стал царапать бревна, пытаясь вытащить их из крыши. И чего вам, твари водяные, у себя на дне в тине не сидится, а?! Ведь если подобные попытки пробраться внутрь будет продолжаться и дальше, то неизвестно, сколько времени этот рыбацкий домик простоит в целости и сохранности.

Что же касается рассказа Эжа о Лилечке, то о дорогой сестрице мне сейчас даже думать не хотелось. В свете моих нынешних проблем все эти страсти кажутся чем-то мелким и ненужным, не имеющим особого значения. Дай Бог ей и Антону здоровья и семейного благополучия, хотя, зная Лилечку, понимаю, что ничего хорошего этой паре не светит.

Утром я открыла ставни на окнах не раньше, чем в крохотную щель заглянул солнечный лучик. Значит, наступило утро, пора будить спящих. Лидия и Эж проснулись сразу же, стоило мне только положить каждому из них руку на плечо, зато Эдуарда пришлось расталкивать довольно долго, но когда он проснулся, то стало заметно, насколько опухло его лицо. Такое впечатление, будто молодого человека пчелы покусали, да и сам он выглядел далеко не лучшим образом. Чувствовал себя красавчик тоже паршиво, потому как схватился за голову, и застонал:

— Блин, как голова трещит!

— И с чего бы это, интересно, вы, господин хороший, так дурно себя чувствуете?.. — я не удержалась от ехидства. — Кофе, к сожалению, рекомендовать не могу, потому как у вас ярко выраженный похмельный синдром, а кофеин, содержащийся в кофе, способствует лишь повышению давления, которое и без того…

— Вот только твоего зудения над ухом мне не хватало!.. — огрызнулся тот. — Лучше дала бы чего-нибудь от головной боли!

— До ближайшей аптеки идти несколько далековато.

— А, дождешься от тебя хоть что-то… — Эдуард взял в руки пустую бутылку из-под хмельного, потряс ее, и, не услышав никакого бульканья, понюхал горлышко. — Ну и забористую же штуку гонят здешние люди! Значит, мне вчера не показалось, что от этого горячительного напитка чуть медом несет, а у меня на некоторые виды меда аллергия… Теперь понятно, отчего мне так хреново!

— Как сказал герой одного фильма: ах, ты, гребаный же ты Винни-Пух!.. — Эж умеет говорить жестко. — А тебе не кажется, что в нашем положении не стоит надираться в хлам? Сейчас не время и не место, чтоб вести себя подобным образом, а ты не в своем любимом баре, где можно позволить себе расслабиться на полную катушку! Нам просто повезло, что эта ночь прошла сравнительно спокойно, а в ином случае, если бы нам понадобилась твоя помощь…

— Ежели бы, да кабы… Хватит!.. — рявкнул красавец, страдальчески морщась. Больная голова давала о себе знать, и Эдуард особо не церемонился в разговоре. — Тоже мне, нашелся проповедник трезвости и здорового образа жизни! Можно подумать, что ты сам святой! Да видал я таких праведников, знаешь, где? Нечего строить из себя командира, который из тебя такой же, как из меня знаток квантовой физики! Проще говоря — руководитель ты никакой, так что утихни! Тебя наняли нас отсюда вытаскивать — вот и занимайся своим делом! Да, я выпил! И что? Имею полное право, особенно после всех нервотрепок, которые случились в последнее время.

— Вот что, ругаться я с тобой не стану, к высоким чувствам, разуму и ответственности взывать тоже не буду — бесполезно… — холодно отозвался Эж. — А насчет твоих прав… Согласен: у каждого из нас есть право на глупость. Главное — не превращать это право в безлимит. Подобное, как правило, плохо заканчивается.

— Засунь свои советы сам знаешь куда… — огрызнулся Эдуард. — Надоел!

— Прекрати!.. — теперь свой голос подала и Лидия. — Неужели так трудно промолчать? Тебе сделали замечание, которое ты заслужил, так что хамить в ответ не стоит. Люди делают все, чтоб вытащить нас из этого мира, и потому будь любезен относиться к ним с должным уважением! Если бы не они…

— А если бы не ты, то я бы здесь не оказался!.. — красавчик побагровел от злости. — И не смей больше повышать на меня голос, или указывать мне, что я должен делать, а что нет! Да ты до конца своих дней должна без остановки просить у меня прощения за то, что зашвырнула в этот мир! На коленях обязана ползать передо мной, и голоса не подавать, если не прикажу! Знала бы ты, как я тебя ненавижу!

— Ненавидишь? Ну, в этом наши чувства взаимны… — устало произнесла Лидия. — До меня только недавно дошло очевидное — за твоей красивой внешностью нет ни души, ни сердца, да и совесть у тебя отсутствует. Я страшно ошиблась, и теперь за это расплачиваюсь полной мерой.

Кажется, эти слова (или же то равнодушие, с которым они были произнесены), окончательно вывели Эдуарда из себя. Не знаю, что бы он ответил Лидии, но к этому времени мне уже стало ясно, что надо срочно гасить растущий скандал, а иначе он может привести к непредсказуемым последствиям, тем более что красавчику все одно ничего не докажешь.

— Все!.. — подняла я руки. — Все, выпустили пар и перевели дыхание! Всем следует успокоиться и немного прийти в себя, а утренние разговоры на этот момент будем считать законченными. За последнее время мы все устали, издергались, и потому сейчас не всегда можем держать себя в руках. Это нормальное явление, говорю вам как медик. Снимаем градус напряжения, тем более что не стоит начинать день со ссоры. К тому же нам пора отправляться в путь, только надо поесть перед дорогой.

— Вода есть?.. — раздраженно поинтересовался красавчик, демонстративно повернувшись спиной к Лидии и держась за свою больную голову.

— В тех бутылках…

Воды в бутылках оставалось совсем немного, и Эдуард выдул ее одним махом. Сейчас его с перепоя сушняк мучает, и нескольких глотков воды для него оказалось маловато. Понятно, что ему и в голову не пришло, что кому-то из нас тоже может понадобиться вода — в этом весь красавчик, думает только о себе, а сейчас он еще и разозлен до крайности.

Бутылки пока что пустые, но это не страшно — сейчас на крыльце наполним их дождевой водой из стоящей там бочки, а заодно и сами напьемся. Пока же мы наскоро перекусили, затем сложили в дорожные мешки наше небогатое имущество, а заодно навели в избушке порядок — не стоит оставлять следы нашего присутствия.

— Эж, я так и не спросила, куда мы направляемся дальше? Ясно, что вниз по реке, но там должна быть или очередная деревушка, или поселок…

— Те двое парней в тюрьме говорили о рыбацком поселке, причем довольно большом… — Эж пожал плечами. — Я так понимаю, что дальше этого места дальнейший мир был им почти неизвестен. Но если я тогда правильно понял этих парней, оттуда они намеревались отправиться дальше на корабле, хотя не представляю, что за корабли могут тут ходить.

— Я на любой согласна… — вздохнула Лидия. — Лишь бы оказаться ближе к тому месту, где есть то самое «окно» в наш мир.

— Погоди, не рвись на улицу… — Эж попытался остановить Эдуарда, который вытащил брус из дверных петель, и уже сдвигал засов. — Мало ли кто там может быть…

— Да никого там нет, а у меня от духоты и вашего занудства уже голова кругом идет… — красавчик даже не повернулся в нашу сторону, открывая дверь. — Да и от ваших кислых рож уже тошнит. Выйду на воздух, полегчает…

Говоря откровенно, я опасалась, что за дверями может оказаться какое-то чудище, поджидающее добычу, но там никого не было. Ну и хорошо, одной заботой меньше. Взяв пустые бутылки, вышла на крыльцо — надо наполнить их доверху дождевой водой. Оказалось, с этим делом придется немного подождать — Эдуард никак не мог оторваться от бочки с водой. Ну, пусть напьется от души, а меня сейчас куда больше интересовала лодка, которую Эж вчера привязал к сваям под избушкой. К счастью, она была на месте.

Меж тем небо уже светлело, и первые лучи солнечного диска освещали землю. Серая рассветная мгла неуловимо таяла, как и легкий туман на реке. Ветра не было, лишь легкая зыбь. С утра вокруг было довольно прохладно, но день обещал быть жарким. Лес за избушкой уже не выглядел темным и жутким, в нем гомонили ранние пташки. Если прикрыть глаза, то легко может показаться, что мы находимся на самой обычной земной речке…

Вчера, под проливным дождем, я не очень-то рассмотрела место, где стояла рыбацкая избушка. Сейчас же я видела находящуюся рядом небольшую песчаную отмель, кусты, вплотную подходящие к воде, кое-где у берега начинались заросли водных трав, чем-то смахивающих на камыш…

Эдуард наконец-то оторвался от бочки с дождевой водой, и я наполнила бутылки. Заодно каждый из нас напился воды все из той же бочки, так что теперь можно отправляться в путь. Эж, закрыв дверь на цепочку, спустился в лодку, проверил борта, и кивнул мне головой — мол, все в порядке, они не повреждены. Ну и славно, да и воды в лодку набежало совсем немного — хорошо, что она стояла под домиком, а иначе нам пришлось бы потратить немало сил на вычерпывание воды с днища лодки.

— Забирайтесь в лодку… — скомандовал Эж. — Только осторожней. Для начала давайте сюда дорожные мешки.

В этот момент под ноги Эдуарда покатилась пустая бутылка из-под хмельной бурды, которую наш красавчик вчера вечером изволил выкушать в гордом одиночестве. Настроение Эдуарда после утренней перепалки ничуть не улучшилось, да и голова наверняка по-прежнему трещала, а потому ему требовалось хоть как-то сорвать свое недовольство, и в этот момент ему на глаза попался этот пустой глинный сосуд. Подняв бутылку, красавец швырнул ее в сторону песчаной отмели, стараясь попасть в небольшой валун, лежащий на берегу, и почти наполовину скрытый в воде. Должна сказать, что ранее я уже обратила внимание на этот серый камень — его видимая часть была почти правильной округлой формы. Что ж, в природе подобное встречается не так и редко.

Когда Эдуард бросил в валун бутылку, и я хотела, было, съязвить о том, что не стоит лишний раз загрязнять здешний мир, но в следующее мгновения слова застыли у меня на языке. Дело в том, что, когда глиняная бутылка ударилась о валун, она раскололась на несколько частей. Одновременно с этим до нас донесся щелчок, после чего валун словно распался на две половины, и оттуда просто-таки вылетело длинное щупальце, покрытое мелкими наростами, и оно моментально обхватило несколько осколков глиняной бутылки. Затем этот гм… валун стал толчками отдаляться от берега, все больше погружаясь в воду. Еще немного — и камня (или как там правильно называется это непонятнее создание) стало не видно, а на песчаном берегу осталась не очень глубокая яма, заполненная мутноватой водой.

— Что это было?.. — растерянно произнесла Лидия.

— Не знаю… — кажется, Эж был удивлен не меньше каждого из нас. — Раньше я ни о чем таком не слышал! Ясно, что мы только что увидели одного из водных хищников во время охоты. Честно говоря, у меня нет слов…

Еще бы тут не удивиться, лично я была просто ошарашена! Отчего-то вспомнилось, как мы тащили по песку лодку, стараясь уйти от хуурха. Помнится, там тоже была песчаная отмель, которая тянулась от берега на немалое расстояние, и при одной мысли о том, что там могли находиться такие же гм… валуны, мне становилось страшно. Нет, об этом лучше не думать!

— Я надеялся, что когда мы выйдем к реке, то все опасности останутся позади… — Эдуард никак не мог прийти в себя от увиденного. — И что теперь?

— Ничего… — Эж пожал плечами, хотя, думаю, ему тоже было не по себе. — Наши планы это не меняет. Ну, мы только что увидели очередного речного обитателя, который охотится, так что с того? Можно подумать, что до этого момента нам попадались исключительно травоядные… Ладно, не стоит время терять, забирайтесь в лодку.

Каюсь, мне тоже было несколько не по себе, но я с невозмутимым лицом забралась в лодку, и протянула руку Лидии:

— Только осторожно, а то суденышко немного качается.

— Да, конечно… — чуть поколебавшись, Лидия шагнула к нам.

— А тебе что, отдельное приглашение требуется?.. — поинтересовался Эж у красавчика, который по-прежнему не двигался с места.

— Вы что, не видите, что за твари водятся в этой реке?.. — рявкнул Эдуард. — Если такая вот образина появится рядом с лодкой…

— Это вряд ли… — возразил Эж. — Мы ж видели, что это создание охотится только на мелководье, так что его можно не бояться. И потом, вчера мы прошли немалое расстояние на лодке, и все было спокойно, и за время нашего речного путешествия мы не видели ничего особо странного. Так что хватит болтать, время дорого. Забирайся в лодку.

— Никуда я с вами не поеду!.. — закричал Эдуард. — Никуда! Понятно?

— Твое право, настаивать не могу… — согласился Эж. — Уговаривать тебя тоже не собираюсь, ты не красная девица на выданье, а я не добрый молодец, да и все окружающее не смахивает на добрую сказку. Ну, мы уедем, и что ты тут один делать будешь? В избушке сидеть день и ночь, боясь высунуться наружу? Долго не высидишь, да и люди могут появиться здесь в самое ближайшее время, и тебе придется давать им пояснение, как ты тут оказался. А уж если приехавшие будут из числа тех, кого храмовники послали на наши поиски… В общем, или забирайся в лодку, или мы отчаливаем.

— Да чтоб вас всех!.. — ругнулся красавчик, влезая в лодку. Плюхнувшись на сиденье, он повернулся к Лидии:

— Будь проклят день, когда я с тобой познакомился, ведьмино отродье! Ты не вернешься домой, сука, это я тебе обещаю! Своими руками с тобой разделаюсь!

— Если все высказал, то теперь помолчи… — с заметным холодком в голосе произнес Эж. — Дело даже не в том, что ты неприкрытый хам и наглец, просто звуки по воде разносятся достаточно громко. Если будешь и дальше громко изливать свои эмоции, то еще неизвестно, не утащит ли тебе кто за борт — здешние хищники частенько реагируют именно на шум…

Красавчик благоразумно промолчал, но при этом бросил на Эжа взгляд, который смело можно назвать убийственным, а на Лидию покосился так, что меня невольно передернуло — столько ненависти было в его взоре. Кажется, он с трудом сдерживается, чтоб не ударить ее или не столкнуть за борт. Н-да, здешнее хмельное пойло далеко не лучшим образом подействовало на Эдуарда — складывается впечатление, что этот молодой человек не может сдерживать свой гнев, который давно копился в его душе. Разумеется, кое в чем его можно понять — у каждого из нас нервы не железные, да и обстановка отнюдь не способствует великосветскому обращению, но, тем не менее, все же надо постараться держать себя в руках, и уж тем более не позволять себе подобные выражения.

— Сейчас мы выйдем на середину реки, и давай-ка помогай мне управляться с веслами… — продолжал Эж, обращаясь к Эдуарду. — Мне одному грести тяжело.

— Я тебе не слуга!

— Как догадываешься, я тебе в услужение тоже не нанимался.

— В жизни весла в руках не держал!.. — огрызнулся красавчик.

— Вот заодно и поучишься…

Когда лодка отошла от домика, я бросила взгляд на все ту же песчаную полоску у берега, и увидела, что там вновь появился так называемый валун, только в этот раз он лежал куда ближе к избушке. Значит, это существо сообразило, что его предыдущая добыча оказалась несъедобной, и потому вновь отправилось на охоту.

Лодка снова заскользила по воде, и очень скоро мы вновь оказались на середине реки. Эж какое-то время налегал на весла, а потом обратился к Эдуарду:

— Садись рядом, и берись за весло. Вдвоем грести легче.

Недовольно посмотрев на нас и что-то раздраженно пробурчав под нос, красавчик все же взялся за одно из весел. Вначале у него не получалось грести, и лодка виляла из стороны в сторону, но постепенно дело пошло на лад, и наше суденышко перестало дергаться из стороны в сторону, довольно быстро заскользив по воде.

Сейчас, при свете солнца, река казалась мирной и безопасной. Блики солнца от воды, чистое небо без единого облачка, легкий ветерок… Благодать! А еще кое-где на поверхности воды находились цветы, очень похожие на земные лотосы, с длинными плотными лепестками, словно сделанными из толстого картона, только вот рядом с этими прекрасными цветами не было никаких надводных зеленых листьев. Да и расцветка у здешних лотосов была ярко-красная, издали привлекающая к себе взгляд. Наша лодка несколько раз проходила рядом с этими цветами, можно было бы протянуть руку и сорвать его… Говоря откровенно, мне очень хотелось это сделать, и останавливало лишь вполне обоснованное опасение — вполне может оказаться, что кто-то из здешних речных обитателей плывет подле нас, терпеливо ожидая тот счастливый для них момент, когда некто опустит в воду свою руку…

— Правда, красиво?.. — Лидия смотрела на прекрасный цветок, мимо которого в тот момент шла наша лодка.

— Глаз не оторвать!.. — отозвалась я, любуясь дивным растением, но в следующее мгновение все поменялось. Низко над водой летел большой темный жук, и цветок качнулся в его сторону, из ярко-красной сердцевины вылетела прозрачная клейкая жидкость, сбившая жука, после чего тот упал внутрь цветка. Длинные лепестки мгновенно собрались вместе, образуя непроницаемый купол над жуком, после чего цветок сразу же скрылся в воде, вернее, резким движением ушел вглубь.

— Это что было?.. — растерянно посмотрела на меня Лидия.

— Представления не имею!.. — я и сама была удивлена до крайности. Оказывается, мы столкнулись с очередным охотником за живностью. Оставалось только радоваться, что мне не пришло в голову собрать себе букетик таких вот хм… лотосов — неизвестно, что могло случиться со мной, если б я взяла в руки это так называемое растение.

Река стала немного уже, а течение быстрей, и немногим позже мы оказались на месте слияния двух рек — та, по которой двигались мы, и второй, поуже и поменьше. Беда в том, что в этом месте был заметный речной изгиб, течение тут оказалось довольно сильным, а потому на месте слияния намыт самый настоящий островок из песка, камней и деревьев. А еще мы увидели две рыбацкие лодки — как видно, люди пришли сюда на утренний лов. Заметив нас, рыбаки что-то закричали и замахали нам руками, но слов было не разобрать. Ясно лишь то, что люди дают нам понять — нужно держаться подальше от островка. Да мы бы и сами рады это сделать, только вот течение несло нас прямо к этому островку, и было заметно, что подле него хватает камней, торчащих из воды.

— Отталкивайся от них!.. — закричал Эж, упираясь веслом в камни. — Надо уходить отсюда — не просто же так нам кричат эти люди!

Нам удалось немного удалиться от островка, но внезапно из воды показалась трехпалая чешуйчатая лапа с длинными когтями. Она вцепилась в борт лодки, а затем из воды в лодку одним махом вскочило существо, удивительным образом сочетающее в себе гибрид жабы и ящерицы — огромная лягушачья голова, покрытое серо-зеленой чешуей тело, мощные конечности, да и ростом это существо было едва ли не с меня… К этому стоит прибавить широкий рот с треугольными зубами, короткий сильный хвост, куцый гребень вдоль хребта… Понятно, что этот зверь точно не питается одной болотной тиной, хотя эта самая тина кое-где налипла на ее шкуре… Сейчас это создание стояло напротив нас на задних лапах, в раскачивающейся лодке, с приоткрыв пасть, смотрело на нас круглыми лягушачьими глазами с вертикальным зрачком.

Несколько мгновений мы все не шевелились — не знаю, как другие, а я от страха едва ли не онемела. Меня можно понять, если принять во внимание, что это существо находилось как раз напротив нас с Лидией, и расстояние между нами не превышало двух шагов. Отстраненно подумала о том, что я, наверное, стану первой добычей этой зверюги — ей достаточно просто протянуть ко мне свою лапу, а вырваться из таких когтей нереально. Да и если эти треугольные зубы полоснут по телу, то враз рассекут его до костей…

Все, что произошло дальше, явилось для меня полной неожиданностью — Эдуард, ошалевший от страха, изо всех сил толкнул Лидию в спину, и она упала прямо под ноги (вернее, под лапы) этому страшилищу. Надо же, какой мерзавец — как видно, решил, что зверь схватит добычу, лежащую под ногами, а остальных оставит в покое! Сама не зная почему, я вскочила на ноги, и бросилась к Лидии, даже не задумываясь о том, что в меня вот-вот могут вонзиться острые когти. Обняла девушку, и закрыла глаза, затаив дыхание… Шли секунды, но ничего не менялось, и подняв глаза наверх, я поняла, что чудище смотрит на мужчин, вернее, на Эдуарда. Затем это водное создание подняло свою лапу, и одним взмахом даже не столкнуло, а смахнуло с лодки нашего красавца. Короткий сдавленный крик Эдуарда, затем чудище выпрыгнуло из лодки, обдав нас веером брызг, после чего наступила тишина.

Когда я решилась выглянуть за борт, то нам не было ничего, лишь мутная вода, да еще расходились круги от нашей лодки. Эж был растерян так же, как и мы, но уже приходил в себя. Не говоря ни слова, он взялся за весла, и изо всех сил стал уводить лодку от островка. Значит, нас теперь осталось трое, но пока что я не могу это полностью осознать — в голове сущий кавардак. Не спорю — Эдуарда я терпеть не могла, и он мне никогда не нравился, но, тем не менее, никогда не желала ему такой страшной смерти.

Я по-прежнему обнимала Лидию, и в голове у меня было только одно: если у нее после пережитого страха начнутся роды (что вполне реально), то мне нужно быть готовой к тому, чтоб принять у нее детей. Если же вспомнить о том, как в этом мире поступают с двойней, то у нас возникнут огромные проблемы.

— Как ты?.. — даже не спросила, а прошептала я, глядя на Лидию.

— Все хорошо… — удивительно, но ее голос был спокойным, да и она, в отличие от меня, совсем не выглядела испуганной. Лидия поднялась, села на скамью, и прикрыла глаза — как видно, ей все же нужно прийти в себя.

— Уверена?.. — продолжала я расспросы, радуясь хотя бы тому, что Лидии, кажется, сегодня рожать не будет.

— Более чем.

— Это чудище забрало Эдуарда…

— Я видела… — и тут голос Лидии немного дрогнул.

— Знаешь, я была уверена, что пришел наш смертный час, но это страшное существо отчего-то забрало только Эдуарда…

— Я тоже вначале испугалась, когда увидела ее, но потом… — Лидия открыла глаза и посмотрела на нас. — Потом я поняла, что перед нами находится самка, которая не так давно родила потомство, и сейчас делает все для его выживания. Как я это поняла — не спрашивайте, не отвечу, просто знаю, и все. Хотите — верьте, хотите — нет, но мне показалось, что мы с ней понимаем друг друга без слов. Она дала мне понять, что не трогает беременных самок, зато ненавидит тех, кто покушается на их жизнь… Именно потому она и выбрала себе в жертву Эдуарда… Все, пока больше не спрашивайте меня ни о чем!..

Я смотрела на то, как Эж мощными гребками направляет наше суденышко к двум рыбацким лодкам, и никак не могла сообразить, что нам им говорить людям и как следует вести себя дальше. А ведь придумывать что-то надо, причем в кратчайший срок…