Возвышение Нифрона

Глава 3 ЧУДО

Принцесса Ариста Эссендон испытывала чрезвычайные неудобства, сидя в карете, подскакивавшей каждый раз, когда на дороге попадалась яма или рытвина. Всю ночь она проспала, опираясь на подлокотник, отчего у нее затекла шея, а от постоянной тряски нещадно разболелась голова. Потянувшись и зевнув, Ариста протерла глаза и провела руками по лицу. Попыталась пригладить волосы, но пальцы застряли в копне спутанных золотисто-каштановых кудрей.

Посольская карета, за последний год преодолевшая немало миль, выглядела не менее уставшей, чем ее хозяйка. Крыша протекала, рессоры износились, обивка сиденья обветшала. Кучеру было приказано поторопиться, чтобы добраться до Меленгара к полудню, и он гнал лошадей, даже не пытаясь объехать попадавшиеся на пути колдобины и камни. Отдернув шторку, Ариста увидела лучи утреннего солнца, пробивавшиеся сквозь листву деревьев вдоль дороги.

Она была почти дома.

В бликах солнца высветился слой пыли, покрывавший карету изнутри. На сиденье напротив лежала стопка пергаментных листов, некоторые из них сползли на пол. Поверх валялись кусок марли и несколько яблочных огрызков. На полу виднелись следы грязных башмаков. В углу лежали одеяло, два платья и три туфли. Ариста понятия не имела, куда делась четвертая, и очень надеялась, что не забыла ее в Ланкстире. Кажется, за прошедшие полгода она оставила память о себе по всему Аврину.

Вот Хилфред уж точно бы знал, где ее туфелька…

Ариста взяла гребень с инкрустированной жемчугом рукояткой и повертела в руках. Когда-то, чтобы отыскать его, Хилфред, наверное, не один день обшаривал развалины. Этот гребень отец привез ей из Тур Дель Фура. Каждый раз по возвращении из какого-либо города он дарил ей расчески. Будучи весьма скрытным человеком, король никогда не проявлял своих чувств, даже по отношению к собственной дочери. Расчески были его невысказанным признанием в отцовской любви и нежности. Когда-то у Аристы их были десятки, но теперь осталась одна, последняя. Все они пропали под обломками рухнувшей башни, в которой принцесса жила несколько лет назад. Тогда ей казалось, будто она снова потеряла отца. Спустя три недели она вдруг обнаружила гребень с жемчужной рукояткой у себя в комнате и подозревала, что тут не обошлось без участия Хилфреда, но тот ни словом не подтвердил ее предположение.

Хилфред был ее телохранителем долгие годы. Только теперь, когда его не было рядом, Ариста поняла, как ей не хватает его молчаливого ненавязчивого присутствия.

Алрик самолично выбрал ей нового телохранителя из числа дворцовой стражи. Его звали как-то на букву «Т»: не то Том, не то Тим, а может, Трэвис… или что-то вроде этого. Он вечно плелся не с той стороны, слишком много болтал, смеялся над своими же шутками и постоянно ел. Возможно, он был храбрым и стойким солдатом, но разве можно сравнить его с Хилфредом?

В последний раз Ариста видела Хилфреда больше года назад в Дальгрене, после того, как он едва не погиб во время нападения Гиларабрина. Тогда он во второй раз спас ее от огня. Впервые это произошло, когда ей было всего двенадцать лет, в ночь, когда в замке Эссендон вспыхнул пожар. Погибли мать Аристы и еще несколько человек, но пятнадцатилетний мальчишка, сын старшего офицера, бросился в самое пекло и вытащил принцессу из горящей постели. По настоянию Аристы он вернулся за ее матерью, но не смог спасти королеву, а сам чуть не погиб в огне. Несколько месяцев он страдал от страшных ожогов, и отец Аристы в качестве вознаграждения назначил паренька телохранителем принцессы.

Тогдашние раны не шли ни в какое сравнение с теми, что он получил в Дальгрене. Лекари забинтовали Хилфреда с ног до головы, и он много дней пролежал без сознания. Когда же пришел в себя и немного окреп, он, к изумлению Аристы, отказался с ней видеться и уехал, даже не попрощавшись. Никто не сказал ей, куда он отправился, — таково было его желание. Конечно, она имела полное право потребовать у лекарей объяснений, могла бы заставить раскрыть тайну, но не сделала этого и долгое время по привычке оборачивалась в надежде увидеть Хилфреда и прислушивалась — не раздастся ли знакомый звук, что издавал его меч, ударяясь о бедро. Ариста не раз думала, правильно ли поступила, отпустив его. Это был еще один повод для сожаления. А таковых за последний год у нее накопилось немало.

Беспорядок в карете лишь ухудшил и без того дурное настроение. Не надо было отказываться от служанки, но проводить столько времени наедине с кем-то было выше ее сил. Ариста подняла платья и разложила их на сиденье напротив. Заметив какой-то документ, застрявший в складках оконной шторки, принцесса испытала угрызения совести. Нахмурившись, она разгладила мятый лист у себя на коленях.

Документ содержал перечень королевств и провинций — все их названия были зачеркнуты, а рядом стояла помета «ИМП». Никого не удивил тот факт, что граф Чедвик и король Этельред первыми изъявили желание поцеловать кольцо императрицы. Но каким же нескончаемым был список перешедших на сторону Империи государств! Перемены во власти произошли буквально за одну ночь. Еще вчера все было по-старому, и вдруг — бах! Образовалась Новая империя, и в нее вошло большинство королевств Аврина: Уоррик, Гент, Альбурн, Маранон, Галеаннон и Ренидд. Они начали оказывать давление на мелкие самостоятельные поместья вроде Глостона, а затем поглотили и их.

Ариста провела пальцем по перечеркнутому названию «Данмор». Его величество король Розворт любезно согласился принять от Новой империи дополнительные земли в обмен на вхождение в ее состав. Ариста не удивилась бы, узнав, что за это Розворту пообещали Меленгар. Из всех авринских королевств только Меленгар пока сохранял независимость.

«Все случилось так быстро».

Всего год назад создание Новой империи было всего лишь идеей, будоражившей умы кучки правителей и церковной верхушки. За последние полгода Ариста, исполняя роль посланника Меленгара, объездила множество королевств, пытаясь заключить с ними союз. Не было никакой надежды на то, что без поддержки союзников Меленгар сможет противостоять быстро растущему колоссу.

«Как скоро империя отправит войска на север…»

Карета резко остановилась. Шторки всколыхнулись, жалобно заскрипели от натуги изношенные рессоры. Аристу качнуло вперед. Высунувшись из окна, она в недоумении огляделась. Они все еще не съехали со старой дороги Наместника. Стена деревьев уступила место зеленым полям, значит, они находились где-то на верхних лугах, всего в нескольких милях от Медфорда.

— В чем дело? — спросила она.

Никто не ответил.

«Где, будь он неладен, Тим или Тед… или как там его?»

Она открыла дверцу и, подобрав юбку, вылезла из кареты. Яркий свет ударил в глаза, заставив зажмуриться. Ноги онемели, ныла спина. Принцессе было всего двадцать шесть лет, но она чувствовала себя дряхлой старухой. Хлопнув дверью, она заслонилась рукой от солнца и вгляделась в силуэты кучера и грума. Бросив на нее беглый взгляд, они снова уставились вперед.

— Дэниел! Почему… — начала было Ариста, но замолчала, заметив, на что они так пристально смотрят.

С возвышенности к северу от Медфорда, где остановилась карета, хорошо обозревался юг. Покатый склон открывал вид на Медфорд, столицу Меленгара. Принцесса видела башни замка Эссендон и шпили Маресского собора, а за ними — ленту реки Галевир, служившей южной границей королевства. Когда родители были живы, королевская семья в летнюю пору часто приезжала сюда, чтобы устроить пикник и насладиться прохладным ветерком и великолепным видом. Сейчас перед взором Аристы предстал совсем иной вид.

На дальнем берегу реки в ясном утреннем свете принцесса увидела многочисленные ряды шатров и солдатских палаток. Их были сотни, и над каждой развевался красно-белый флаг Империи Нифрона.

— Это имперское войско, ваше высочество, — проговорил наконец Дэниел. — Целая армия — и всего в шаге от Меленгара.

— Быстрее домой, Дэниел! — приказала принцесса. — Загони лошадей, если нужно, но доставь меня домой!

Не успела карета остановиться, как Ариста с силой распахнула дверцу, чуть не ударив Томми — или Теренса, или как его там — по лицу, пока тот неуклюже пытался открыть ее. Находившиеся во дворе слуги немедленно побросали свои занятия и почтительно поклонились. Завидев карету, Мелисса тут же бросилась навстречу принцессе. В отличие от Такера — или Тиллмана — маленькая рыжеволосая девушка давно прислуживала Аристе и знала, когда следует ждать бури.

— Давно здесь имперское войско? — грозно спросила Ариста, взбегая по каменным ступеням.

— Почти неделю, — ответила Мелисса, устремляясь за принцессой, чтобы на лету подхватить сброшенный ею дорожный плащ.

— Неделю? Бои были?

— Да. Его величество атаковал тот берег несколько дней назад.

— Алрик напал на них? Переправился через реку?

— Атака была не очень успешной, — шепотом сказала Мелисса.

— Да уж наверно! Он что, был пьян?

Стражники едва успели распахнуть массивные дубовые двери, прежде чем принцесса подошла к ним вплотную. Подол ее платья взметался следом за ней.

— Где его величество?

— В зале для военных советов.

Вихрем ворвавшись в северный вестибюль, Ариста остановилась. В просторной галерее на отполированных до блеска каменных колоннах висели доспехи. По бокам тянулись коридоры, ведущие к широким лестницам.

— Мисси, принеси мне синее платье для аудиенций и подходящие туфли. И наполни таз водой! Ах да, и вели прислать что-нибудь поесть. Все равно что.

— Как скажете, ваше высочество. — Наскоро поклонившись, Мелисса бросилась вверх по лестнице.

— Ваше высочество! — окликнул Аристу телохранитель, наконец догнавший ее. — Я вас чуть не потерял!

— Какая жалость! В другой раз постараюсь еще прибавить шагу.

Ариста наблюдала, как ее брат, король Алрик, поднялся из-за стола. Придворный этикет требовал, чтобы вслед за ним встали все присутствующие, но во время советов Алрик закрывал глаза на эту традицию, поскольку знал за собой привычку часто вскакивать с места и расхаживать по залу.

— Не понимаю, — сказал он, отвернувшись, и медленно пошел к окну.

Он погладил свою короткую бородку так, словно пытался собрать ее в кулак. Отпускать бороду он начал незадолго до отъезда Аристы, и та еще толком не отросла. Ариста подозревала, что таким образом брат старался больше походить на отца, который всегда носил густую темную бороду. Однако редкая светло-каштановая щетина Алрика только подчеркивала его молодость. Хуже того, он постоянно дергал ее, тем самым привлекая к ней внимание. Ариста помнила, как во время государственных советов отец частенько постукивал пальцами по столу. Видимо, тяжесть короны требовала каких-то действий, дабы успокоить нервы и дать выход энергии.

Брат был двумя годами младше Аристы. Она знала, что он никак не был готов — да и не хотел — так рано надевать корону. В течение долгого времени она выслушивала, как Алрик вместе со своим другом Мовином Пикерингом отправится в путешествие по неизведанным местам. Они мечтали повидать мир, пережить множество приключений, в коих не последнее место отводилось женщинам, рекам вина и бессонным ночам у костра. Они даже надеялись отыскать и обследовать затерянные во времени развалины древнего Персепликвиса. Ариста полагала, что брат, устав от приключений, с радостью вернется домой, женится на девице вдвое моложе себя, и та родит ему нескольких сыновей. Лишь когда его виски поседеют и исполнятся все желания, он готов будет взойти на трон.

Все изменилось в одну ночь, когда дядюшка Перси подстроил убийство их отца и Алрик нежданно-негаданно стал королем.

— Возможно, это ловушка, ваше величество, — заметил лорд Валин. — Чтобы застать вас врасплох.

Лорд Валин, пожилой рыцарь с окладистой седой бородой, был славен своей храбростью, но отнюдь не знанием военной тактики и стратегии.

— Лорд Валин, — вежливо обратился к нему сэр Эктон, — после неудачи, которую мы потерпели на берегах Галевира, имперскому войску не составит труда захватить Медфорд, и решительно не имеет никакого значения, застанут они нас врасплох или нет. Это хорошо известно и нам, и им. Как только они решат намочить ноги в водах Галевира, они получат Медфорд на блюдечке.

Алрик подошел к высокому балконному окну, сквозь которое в зал для королевских торжеств лился солнечный свет. Теперь в этом зале проходили военные советы, поскольку обсуждение наиважнейшего в нынешние времена дела — защиты королевства — требовало большого помещения. Стены, некогда украшенные праздничными гобеленами, теперь покрывали огромные карты, на которых красной линией был отмечен путь позорного отступления меленгарской армии.

— Я одного не могу понять, — повторил Алрик. — Все это очень странно. Имперская армия превосходит нас вдесятеро. В их распоряжении мощная конница, осадные орудия и лучники — все, что требуется. Так почему они продолжают сидеть на том берегу реки? Почему ничего не предпринимают?

— С военной точки зрения в их действиях нет никакой логики, ваше величество, — сказал сэр Эктон. Этот мощный, высокий человек со взрывным темпераментом был главнокомандующим армией Алрика, а также самым знаменитым вассалом графа Пикеринга. Многие считали его лучшим рыцарем Меленгара. — Готов поклясться, все дело в политике, — продолжал он. — По собственному опыту мне известно, что самые глупые военные решения являются результатом политического выбора, сделанного теми, кто ничего не смыслит в боевых действиях.

Граф Кенделл, суетливый господин с округлым брюшком, всегда носивший ярко-зеленые одежды, покосился на короля, а потом гневно посмотрел на Эктона.

— Вы бы последили за выражениями! Не забывайте, в присутствии кого говорите!

Эктон поднялся из-за стола.

— Я следил за выражениями, и что из этого вышло?

— Сэр Эктон! — воскликнул Алрик. — Мне прекрасно известно, что вы думаете о моем решении перейти в наступление.

— Попытка организовать наступление через реку, не имея ни малейшей возможности атаковать с флангов, была чистой воды безумием, — ответил Эктон.

— Тем не менее таково было мое решение. — Алрик сжал кулаки. — Мне казалось, это… необходимо.

— Необходимо? Необходимо?! — с брезгливой гримасой вскричал Эктон, точно выплюнул что-то крайне неприятное на вкус.

Похоже, он собирался продолжить гневную речь, но тут поднялся граф Пикеринг, и сэр Эктон сел на место. Аристе и раньше приходилось наблюдать подобные сцены. Эктон слишком часто испрашивал совета у графа Пикеринга, прежде чем выполнить королевский приказ. Этим грешил не только он. Ариста понимала, что хотя ее брат — король, он еще не заслужил уважения дворян, офицеров и народа.

— Возможно, Эктон прав, — сказал молодой маркиз Уаймар. — Относительно политики. — И торопливо добавил: — Всем известно, что граф Чедвик — надутый дурак. Баллентайн мог приказать Бректону повременить с наступлением до тех пор, пока он сам не прибудет. Его положение при императорском дворе, конечно же, укрепится, если он сможет заявить, что лично возглавил наступление, которое привело к завоеванию Меленгара.

— Неплохое объяснение причин бездействия имперской армии, — ответил Пикеринг покровительственным тоном, который особенно раздражал Алрика. — Однако наши разведчики докладывают, что большая часть войска отступает на юг.

— Возможно, это обманный маневр? — предположил Алрик.

Пикеринг покачал головой.

— Как верно подметил сэр Эктон, в обманных маневрах нет никакой нужды.

Несколько других советников задумчиво кивнули.

— Видимо, что-то происходит, иначе императрица не стала бы вдруг отзывать войска, — проговорил Пикеринг.

— Но что? — воскликнул Алрик, ни к кому не обращаясь. — Знать бы, что она за человек. Предугадать действия человека, о котором совсем ничего не знаешь, невозможно. — Он повернулся к сестре. — Ариста, ты ведь встречала императрицу Модину в Дальгрене. Что она из себя представляет? Как ты думаешь, что могло ее заставить отозвать войско?

Ариста вспомнила, как они с будущей императрицей оказались в заточении в эльфийской башне. Аристу тогда сковал ужас, а Трейс спокойно рылась в куче мусора и человеческих останков в поисках оружия, с которым намеревалась идти на бой с неуязвимым чудовищем. Была ли это храбрость, или наивная девушка просто не осознавала бессмысленности своих действий?

— Трейс, которую я знала, была милым, невинным ребенком, и единственным ее желанием было добиться любви своего отца. Церковь нарекла ее Модиной, но я не могу поверить, чтобы они изменили ее сущность. Вторжение в Меленгар явно не ее затея. Думаю, она даже своей крохотной деревенькой не хотела бы управлять, не то что мир захватывать. — Ариста покачала головой. — Она нам не враг.

— Корона меняет человека, — сказал сэр Эктон, глядя на Алрика.

Ариста встала.

— Скорее всего, это дело рук церкви и имперской верхушки. Сомневаюсь, чтобы девчонка, почти ребенок, из данморского села смогла хоть как-то повлиять на устоявшееся мнение многочисленных упрямцев, которые ни за что не пойдут на поводу у нового правителя, — сказала она, смерив Эктона сердитым взглядом.

Через плечо рыцаря она заметила, как Алрик поморщился.

Дверь в зал отворилась, и вошел престарелый лорд-камергер Джулиан. Низко поклонившись, он дважды постучал своей тростью по выложенному плиткой полу.

— Ваше величество, прибыл королевский защитник Ройс Мельборн.

— Немедленно пригласите его сюда!

— Не стоит слишком себя обнадеживать, — сказал королю Пикеринг. — Они шпионы, а не чудотворцы.

— Да на те деньги, что я им плачу, могли бы и чудеса творить! В любом случае я рассчитываю на них. До сих пор они меня не подводили.

На службе у Алрика состояло немало доносчиков и разведчиков, но никто не работал так успешно, как Рийрия. Когда-то Ройса и Адриана наняла Ариста, чтобы они выкрали Алрика и увезли из замка в ночь, когда был убит король. С тех пор они оказывали королевству одну неоценимую услугу за другой.

Ройс вошел в залу для торжеств один. Невысокий, с темными волосами и глазами, как всегда одетый в черное. На нем были рубаха до колен и длинный, ниспадающий фалдами плащ. На первый взгляд, как и должно было казаться, у него при себе не было никакого оружия. Закон запрещал носить оружие в присутствии короля, но, учитывая, что они с Адрианом дважды спасли Алрику жизнь, Ариста подозревала, что стражники не слишком тщательно обыскивали Ройса, и была уверена, что сам он вообще не придает закону никакого значения и всегда держит при себе кинжал с лезвием из белого металла.

Ройс поклонился собравшимся.

— Ну? — спросил король — как-то слишком громко, с отчаянием в голосе. — Вы что-нибудь узнали?

— Да, ваше величество, — ответил Ройс. Лицо его оставалось все таким же бесстрастным, и невозможно было понять, хорошие он принес вести или дурные.

— Ну же, не тяните! Что вы узнали? Они правда отступают?

— Сэру Бректону приказано вывести все войско, кроме небольшой части, и незамедлительно двигаться на юг.

— Значит, это правда? — воскликнул маркиз Уаймар. — Но почему?

— Да, почему? — повторил Алрик.

— Патриоты из Делгоса вторглись в Ренидд.

Собравшиеся изумленно переглянулись.

— Голытьба Дегана Гонта вторглась в Ренидд? — недоверчиво спросил граф Кенделл.

— Судя по депеше, которую мне удалось прочесть, у этой голытьбы неплохо получается, — сказал Ройс. — Гонт провел их по побережью, и они взяли все попавшиеся на пути города и деревни. Разграбили Килнар и Вернес.

— Он взял Вернес? — опешил Эктон.

— А город-то не маленький, — заметил Уаймар.

— И всего в нескольких милях от Ратибора, — сказал Пикеринг. — Оттуда… наверное, всего день пути до столицы империи, если двигаться быстрым маршем.

— Неудивительно, что империи срочно потребовалось присутствие Бректона. — Алрик со злорадством посмотрел на Пикеринга. — Так что вы там говорили о чудесах, граф?

— Поверить не могу, что ты ни с кем так и не сумела заключить союз, — укоризненно сказал Алрик, рухнув на трон.

Они были одни в тронном зале, самом богато украшенном помещении замка. Здесь, а также в большом бальном зале, зале для торжеств и вестибюле с галереями обычно принимали гостей. Толин Великий задумывал сделать тронный зал пугающим своим размахом и небывалой грандиозностью. Потолок высотой в три этажа выглядел внушительно, а с балкона, шедшего вдоль стен, открывался великолепный вид на паркетный пол с изображением королевского герба в виде сокола. Двойной ряд дюжины мраморных колонн образовывал длинную галерею, похожую на церковную, однако вместо алтаря там возвышался помост. На высоте семи пирамидальных ступеней стоял трон Меленгара — единственное кресло в огромном зале. Когда они были детьми, трон казался им гигантским, но теперь, увидев на нем развалившегося Алрика, Ариста поняла, что это всего лишь вычурное кресло.

— Я пыталась, — сказала она, присаживаясь на ступени перед троном. Когда-то она так же сидела в присутствии отца. — Но все уже присягнули на верность Новой империи.

Ариста отчиталась перед братом в своих неудачах за прошедшие шесть месяцев.

— Ну и парочка мы с тобой! Посол из тебя никудышный, а я едва не погубил королевство, атаковав войско на том берегу реки. Многие дворяне уже не стесняются высказывать на сей счет свое мнение. Боюсь, скоро Пикеринг перестанет держать в узде Эктона и ему подобных.

— Должна признаться, и меня поразило известие о твоей атаке. Что тебя заставило пойти на такой шаг? — спросила она.

— Ройс и Адриан перехватили планы, разработанные самим Бректоном. Он собирался перейти в наступление по трем направлениям. Я должен был нанести упреждающий удар. Надеялся застать имперцев врасплох.

— Что ж, похоже, кое-что у тебя все-таки получилось. Ведь это отсрочило их нападение.

— Верно, но какой в этом толк, если никто не желает нам помогать? Кстати, а что там с Трентом?

— Пока ни то ни се. Не отказались, но и согласия не дали. В столь отдаленных северных землях влияние церкви никогда не было сильным, но у них и с нами нет никаких связей. Видимо, выжидают, на чьей стороне окажется победа. По крайней мере, готовы ждать и следить за развитием событий. Присоединяться к нам пока не желают, не верят в нашу победу. Но если мы покажем, что у нас есть шансы на успех, их можно убедить заключить с нами союз.

— Неужели они не понимают, что империя вскоре доберется и до них?

— Я так и сказала, но…

— Но что?

— Да они меня вовсе не слушали! В Ланкстире живут невежественные, грубые люди, уважающие только силу. Наверное, мне удалось бы убедить их, если бы я до полусмерти избила их короля. — Она помолчала. — Мне кажется, они просто не знали, как со мной обходиться.

— Не стоило посылать тебя, — сказал Алрик, прикрыв рукой лицо. — И о чем я только думал, назначая послом женщину?

Ариста почувствовала себя так, будто ей дали пощечину.

— Согласна, в Тренте это явно мешало, но не думаю, что в других королевствах имело значение, что я…

— Ну, значит, ведьму, — резко прервал ее Алрик. — И того хуже. Все дворяне Уоррика и Альбурна истово верующие, а что сделал я? Послал к ним женщину, которую церковь судила за колдовство.

— Я не ведьма! — огрызнулась Ариста. — Меня не осудили, и всякий, у кого есть хоть капля мозгов, понимает, что весь процесс был затеян Брагой и Сальдуром с единственной целью — заполучить меленгарский престол.

— Разве правда когда-нибудь имела значение? Люди верят в то, что внушает им церковь. Церковники объявили тебя ведьмой — значит, так и есть. Посмотри на императрицу Модину! Патриарх провозгласил ее Наследницей Новрона, и все тут же поверили. Конечно, мне не следовало так открыто ссориться с церковью, но когда Сальдур нас предал, а их куратор убил Фанена, я понял, что просто не смогу преклонить колени. Когда я изгнал священников и запретил дьякону Томасу упоминать в проповедях о событиях в Дальгрене, народ восстал. Простолюдины поджигали лавки на Дворянской площади. Во имя Марибора, я видел пожары прямо из окон замка! Мог сгореть весь город. Они требовали моей головы — толпа бесновалась прямо перед замком, жгла мои чучела и кричала: «Смерть королю-безбожнику!» Можешь себе такое представить? Всего несколько лет назад они же называли меня героем, в каждой таверне пили за мое здоровье, а теперь… Удивительно, как быстро народ может отвернуться от тебя. Пришлось призвать солдат для восстановления порядка.

Алрик снял корону и принялся вертеть золотой венец в руках.

— Я узнала об этом в Альбурне, при дворе короля Армана, — сказала Ариста, покачав головой.

Алрик опустил корону на подлокотник и закрыл глаза.

— Ариста, что же нам делать? Ясно, что имперская армия вернется. Как только одолеют Гонта, они вернутся. — Он открыл глаза и задумчиво провел рукой по горлу. — Меня, наверное, повесят. Или королям принято рубить голову? — Он говорил так, словно давно смирился со своей участью.

Беззаботный мальчишка, которого она знала, исчезал у нее на глазах. Даже если Новая империя потерпит поражение и Меленгар выстоит, Алрик уже никогда не будет прежним. Что ж, в каком-то смысле дядюшке Перси все-таки удалось его убить.

Алрик посмотрел на корону на подлокотнике трона.

— Я все думаю, как бы поступил отец.

— Ему никогда не приходилось иметь дело с чем-либо подобным. С тех пор, как Толин одержал победу над Лотомадом на Дрондиловых полях, ни одному из правителей Меленгара не грозило вторжение.

— Как же мне повезло!

— Как нам повезло…

Алрик кивнул.

— Ну, теперь у нас хотя бы есть немного времени. Это уже кое-что. Как тебе понравилась идея Пикеринга отправить в Тур Дель Фура корабль «Эллис Фар» для переговоров с вожаком патриотов, этим Гонтом?

— Если честно, я считаю, что союз с Гонтом — наша единственная надежда. В одиночку у нас нет ни малейшего шанса противостоять империи, — сказала Ариста.

— Но это же патриоты! Чем они лучше имперцев? Они ненавидят любую монархию. Вообще не желают, чтобы ими правил король.

— Мы одни и окружены врагами. Сейчас не время слишком тщательно выбирать друзей.

— Мы не совсем одни, — поправил ее Алрик. — С нами маркиз Ланаклин.

— Очень полезный союзник! Империя отобрала у него владения, и сейчас он самый обычный беженец. И приехал сюда только потому, что больше некуда деваться. Если мы и дальше будем получать помощь такого рода, у нас просто не останется средств, чтобы прокормить всех этих союзников. Наш единственный шанс выжить — договориться с Деганом Гонтом и заключить с ним союз. Если Делгос присоединится к нам, возможно, этого будет достаточно, чтобы склонить на нашу сторону Трент. В таком случае мы сумеем нанести Новой империи Нифрона смертельный удар.

— Думаешь, Гонт согласится?

— Почему бы и нет? — сказала Ариста. — Это выгодно нам всем. Уверена, уж его-то я сумею убедить. Признаюсь, с нетерпением жду этой поездки. После невыносимой тряски в карете путешествие по океану покажется истинным удовольствием. А пока меня не будет, вели починить ее, а лучше закажи новую. И надо бы сделать обивку помягче…

— Ты никуда не поедешь, — сказал Алрик, снова надевая корону.

— Что-что?

— На встречу с Гонтом я отправлю Линроя.

— Но я посол и член королевской семьи! Он не может договариваться о союзе с…

— Конечно, может. У Линроя большой опыт в государственных делах и ведении переговоров.

— Он королевский казначей! Это вовсе не значит, что у него большой опыт в государственных делах.

— Он заключил десятки торговых соглашений, — перебил ее Алрик.

— Он счетовод! — воскликнула Ариста, вскочив на ноги.

— Возможно, ты удивишься, но есть люди, которые способны заниматься делами королевства помимо тебя.

— Но почему?

— Ты сама сказала: ты — член королевской семьи. — Алрик отвернулся и погладил бородку. — Представляешь, в каком положении я окажусь, если тебя возьмут в плен? Мы ведем войну. Я не могу допустить, чтобы тебя похитили и потребовали выкуп.

Ариста не отрываясь смотрела на брата.

— Ты лжешь! Дело вовсе не в выкупе. Ты считаешь, я не справлюсь.

— Ариста, я сам виноват. Мне не следовало…

— Что? Назначать послом сестрицу-ведьму?

— Ну зачем ты так…

— Прошу прощения, ваше величество, а как надо? Как вести себя, когда заявляют, что я ни на что не способна, что я позорю семью, что я должна запереться у себя в покоях и…

— Ничего подобного я не говорил. Прекрати домысливать за меня!

— Но ты так думал! Все вы так думаете.

— Ты что, теперь еще и ясновидящая?

— А ты это отрицаешь?

— Черт подери, Ариста, тебя здесь не было полгода! — Он стукнул кулаком по подлокотнику. Глухой звук разнесся по залу, эхом отскакивая от стен, словно барабанная дробь. — За шесть месяцев ты не заключила ни одного союза! Едва добилась от Трента невнятного «может быть». Слабовато, ты не находишь? Переговоры с Гонтом слишком важны. Это и в самом деле наш последний шанс!

— Простите меня, ваше величество, — холодно сказала принцесса. — Приношу свои извинения за такой сокрушительный провал. Могу я просить вашего королевского разрешения удалиться?

— Ариста, перестань…

— Покорнейше прошу вас, ваше величество, мое хрупкое женское естество не в силах выдержать столь горячего спора! Мне дурно. Ах, я лишусь чувств, если тотчас не удалюсь в свои покои, где сварю зелье, которое поддержит меня. Может, я даже заколдую метлу — полетаю вокруг замка, подышу свежим воздухом.

Круто развернувшись на каблуках, она вышла из зала и с грохотом захлопнула за собой тяжелую дверь.

Прислонившись к ней спиной, принцесса ждала, что Алрик бросится за ней следом.

«Может, он все-таки извинится, возьмет свои слова обратно и позволит мне ехать?»

Она прислушалась, не раздастся ли стук его сапог по паркету.

Тишина.

Если бы она и вправду владела магией, никто не помешал бы ей встретиться с Гонтом. В одном Алрик прав: это их последний шанс. И она не желала оставлять судьбу Меленгара в руках Диллнарда Линроя, ученого государственного мужа. Кроме того, она потерпела неудачу и теперь должна исправить положение.

Вскинув голову, она увидела Тима — или Томми, — который стоял у стены и грыз ногти. Он улыбнулся ей.

— Ваше высочество, надеюсь, вы направляетесь в сторону кухни? Умираю с голоду. Готов съесть собственные пальцы.

Ариста отошла от двери и быстро зашагала по коридору, второпях едва не проскочив мимо Мовина Пикеринга, который сидел на широком подоконнике обращенного во двор окна. Подтянув колени к подбородку, сложив руки и прислонившись к оконной раме, он походил на большого кота, греющегося на солнышке. Мовин все еще носил траур.

— Неприятности с его величеством? — вяло спросил он.

— Алрик — осел!

— Что он на этот раз натворил?

— Променял меня на этого лицемерного слизняка Линроя! Отправляет его на «Эллис Фар» на переговоры с Гонтом вместо меня.

— Что ж, Диллнард Линрой не так уж плох. Он…

— Знаешь, сейчас мне вовсе не хочется слушать, насколько хорош Линрой! Я его ненавижу.

— Извини.

Ариста бросила взгляд на его бок, и Мовин тут же снова уставился в окно.

— Все еще не носишь меч? — спросила она.

— Он мне к костюму не подходит. Серебряная рукоять не сочетается с черным.

— Фанен погиб больше года назад.

Мовин резко повернулся к ней.

— Он был убит Луисом Гаем больше года назад! Называй вещи своими именами.

Ариста вздохнула. Она не привыкла видеть Мовина таким.

— Разве ты теперь не телохранитель Алрика? Сложновато выполнять эту работу без меча.

— Пока что трудностей не возникало. Видишь ли, у меня теперь более важное занятие, я бы сказал — план или даже стратегия. Сижу здесь и смотрю на уток во дворе. Как бы то ни было, отец сюда никогда не заходит, так что я провожу тут весь день, наблюдая, как утки расхаживают взад-вперед. В прошлом году их было шесть. Ты знала? Сейчас их осталось только пять. Ума не приложу, что случилось с шестой. Я ее жду, но не думаю, что она вернется.

— Ты ни в чем не виноват, — мягко сказала Ариста.

Мовин приподнялся и провел кончиками пальцев по обитым свинцом краям окна.

— Еще как виноват!

Принцесса положила руку ему на плечо и слегка сжала. Она не знала, что еще сделать. Сначала ее мать, потом отец и Фанен, затем Хилфред — никого не осталось. Да и Мовина как будто уже нет. Мальчик, любивший свой меч больше подарков на Праздник Зимы, сладкого шоколадного торта или купания жарким летом, теперь отказывался к нему прикасаться. Старший сын графа Пикеринга, однажды вызвавший на дуэль солнце за то, что в день охоты пошел дождь, теперь проводит все свое время, разглядывая уток.

— Все это не важно, — заметил Мовин. — Все равно скоро конец света. — Он посмотрел на Аристу. — Говоришь, Алрик отправляет этого ублюдка Линроя на «Эллис Фар»? Он нас всех погубит.

Как она ни старалась, ей все же не удалось сдержать смех. Стукнув Мовина по плечу, Ариста поцеловала его в щеку.

— Так держать, Мовин! Ты всегда был оптимистом!

Оставив его сидеть на подоконнике, принцесса пошла дальше. Когда она проходила мимо кабинета лорда-камергера, старик выбежал за ней в коридор.

— Ваше высочество! — воскликнул он с облегчением. — Королевский защитник Ройс Мельборн все еще здесь. Хочет знать, нет ли для него каких-либо заданий. Кажется, они с напарником намереваются немного отдохнуть, если королю больше ничего не требуется. Могу я отпустить его?

— Да, конечно, можете… Нет, постойте! — Она взглянула на своего телохранителя. — Томми, ты прав. Давно пора пообедать. Сделай одолжение, принеси нам жареного цыпленка или чего-нибудь еще… что сумеешь найти в кухне. Я подожду здесь.

— Слушаюсь, ваше высочество! Только меня зовут…

— Поторопись, пока я не передумала.

Дождавшись, пока он уйдет, Ариста повернулась к лорду-камергеру.

— Где, вы сказали, ждет Ройс?