Возвращение в золотой край

Глава 6. Полет к новым домам, полет над страною

Посидели, побеседовали неспешно. Ну, как побеседовали? Я-то в основном отмалчивался, слушал сольные выступления мужиков, а вот они сегодня в ударе, так и сыплют интересными историями. В потреблении пива я за ними гнаться я даже и не пытался. Пока они по кружке в себя успевали залить, меня хватало только на полстаканчика. Да они и не настаивали, чтобы я вровень шел – это Колыма, не приняты тут всякие «ты меня уважаешь». Здесь в порядке вещей, когда каждый за столом пьет с такой интенсивностью, какую душа просит. Можешь в зюзю надраться, можешь вообще одну минералку хлебать – твой выбор. Может, потому меня и позвали – чтоб им больше досталось. Шутка, конечно.

Мужик оказался старателем, уж лет десять работавшим на колымском прииске. В этом году зимой в отпуск не ездил – начальство оставило новый полигон подготавливать к сезону. Зато теперь первый раз отправили на отдых летом, так что Миша предвкушал отдых на море в Крыму.

- В кои-то веки пузо на солнышке погрею, - радостно повторял старатель, - Всех денег не заработаешь, а о себе тоже нужно подумать.

Бутыль с пивом эти два деятеля прикончили меньше, чем за час. Думал, побегут за вторым, а то и за чем-нибудь покрепче. Но нет – у них оказалось всё продумано. Ксаныч полез в холодильник, стоявший в его комнате. Там еще два полных баллона оказалось.

Я смеяться начал. Мужики веселье подхватили, Что ты хочешь, говорят, опыт – великое дело. А я согласен!

- Почему Жигулевское быстро выходит, знаешь? - Ксаныч спрашивает.

Да я-то знаю, но сделал удивленное лицо.

- Потому что ему не нужно менять ни цвет, ни вкус.

Да уж, сейчас над продукцией нашей пивоваренной промышленности принято издеваться. Изредка и очень мало где появляющееся на прилавках импортное пиво мгновенно сметается. Это уже в 2000-х начнутся ностальгические сопли про «самое лучшее советское пиво». И рассказы про разные сорта тоже тогда появятся. Пока продается только два вида пенного напитка: пиво есть и пива нет. А сорта - это в каталогах.

В девять Ксаныч черно-белый «Рекорд» включил - программу «Время» смотреть, после новостей показали «Сокровища Агры» - новый фильм про Шерлока Холмса и Доктора Ватсона. Я-то видел и не раз, но тоже с удовольствием пялился в экран. По-моему один из лучших сериалов советского кинематографа, сколько не пересматривай, не приедается, жаль серий мало сняли.

Хорошо посидели, мужика до утра Ксаныч в мою комнату пристроил, вторая кровать-то свободна, аспирант с практики приедет только через месяц. Ну, я возражать не стал, мне не жалко.

С утра поднялись, я хотел в магазин сбегать, а то у меня шаром покати, последнее доел, но мужик не дал, вытащил свои запасы, еще с поселка. Он предусмотрительно затарился беляшами и пирожками в столовой, вот что значит бывалый. Позавтракали, тут Миша начал упрашивать съездить с ним на Сокол – так аэропорт магаданский называется. Расположен он далеко от города, километров пятьдесят по трассе будет.

- Слушай, тебе все равно делать нечего, а у меня вещей полно – сам никак не унесу, - говорит.

Посмотрел, а у него действительно – два чемодана, сумка, рюкзак, еще какие-то свертки.

- Да набрал подарков для семьи, - смутился Миша, - На месте-то встретят, а здесь что делать? Это же от вещей даже не отойти, вмиг сопрут.

Это да, на Соколе самый разный люд трется. Был у меня случай – некуда было сумку пристроить, когда в туалет приспичило. Поставил я ее на пару минут у стены. Подумал, чего там, пока отливаю, никуда не денется. Ага, сразу же у багажа ноги отросли. Благо не было там ничего ценного, не жалко, но сам факт. Главное. в Алма-Ате тоже бросил, так за шесть часов никто не покусился, а тут на пару минут отошел всего.

Согласился я с ним съездить, хороший мужик, а времени у меня свободного полно, как у Пятачка. Только он был совершенно свободен до пятницы, а я до сентября. К тому же Миша пообещал, что дорога туда и обратно за его счет. Мне собраться недолго – накинул куртку, паспорт по старой российской привычке во внутренний карман положил. Деньги, которые Ксаныч за шабашку заплатил, выкладывать не стал. Все – готов к труду и обороне.

На вокзал идти не пришлось – мужик такси вызвал, позвонил от коменданта, так что отправились в аэропорт с шиком. Ну, понятно – деньги есть, два года копил, старался, чего копейки экономить.

***

Аэропорт оказался буквально забит народом, ступить некуда. Неудивительно – сейчас самый желанный период для отпусков. Купить билеты практически невозможно. Был у меня случай, когда из-за отсутствия опыта не забронировал летом место на рейс и даже по военному требованию смог улететь только через два дня. Так и жил двое суток в зале ожидания. Даже негромкие разговоры людской массы сливались в неумолчный гул, клубами плавающий под бетонными сводами. Казалось, исчезни сейчас все эти люди, а звук их разговоров останется, словно самостоятельное существо.

Михаил, как человек опытный, билеты приобрел еще месяц назад, но мы выехали в аэропорт сильно заранее. Никогда нельзя быть уверенным, что доберешься в последнюю минуту, мало ли – сломается автомобиль по пути, колесо пробьет или еще что, задержка может оказаться фатальной. Поэтому отправились часа за четыре до вылета. Час на поездку, еще нужно сдать багаж и зарегистрироваться на рейс.

Доехали минут за сорок, таксист оказался нормальным мужиком и встал у самого входа. На пару перетащили вещи в зал ожидания. Миша предложил переместиться в буфет, жахнуть по стакану кофейка покрепче, а то на сон тянет.

Народа в местной точке общепита было изрядно, но мы пробились за освободившийся столик у самого окна. Мне всегда нравилось, что в старых аэропортах панорамное остекление, через которое открывался вид на взлетную полосу и самолеты. Романтика! Присесть, правда, негде – здесь только стоячие места. Миша притащил кофе, по паре бутербродов, еще и маленькую бутылочку коньяку трехзвездочного. Вот откуда? Я в меню буфета алкоголя не видел. Хотя, что это я – купить там можно, но цена реально конская, могут и полсотни рублей завернуть. Мужик, чем дальше, тем сильнее нервничал. Смотрю – а у него руки трясутся. Интересно, с чего это он? Выбулькал он прямо из горла чекушку, смотрю – полегчало, не так чтобы особо, но хоть явственный тремор пропал.

- Дядь Миша, - спрашиваю, - Что случилось? Что с вами?

- Да боюсь я летать, Сашок, ничего с собой сделать не могу. Вот каждый раз такая история, нервы на взводе. Выпью – полегче становится. Ты проследи, чтобы я не надрался, а то было у меня – раз рейс в кресле проспал, еще и карманы кто-то вывернул, - попросил Михаил.

- Ты уверен? – говорю ему осторожно, - Если что, я тебя не удержу, для этого троих таких, как я нужно.

- Да я смирный пьяный, ты, главное, мне скажи вовремя, чтобы не увлекался.

Да уж, смотрю, стыдно мужику из-за своей слабости. Только он зря, бывает такое. Тут психотерапевт нужен, да и то не всегда помогает.

Вот он, оказывается, для чего меня с собой прихватил. Слабость за собой знает, а пить в аэропорту опасно, тут быстро нарисуются собутыльники, нальют разок, потом другой, а там и уговорят куда-нибудь переместиться для продолжения банкета. А когда придешь в себя через несколько дней после разгула, то окажется, что ни вещей, ни денег, а самолет давно улетел. И останется только одно – возвращаться на прииск с пустыми карманами и в рванье, а потом еще год пахать, опять копить. Вечная история, каждый год такое происходит. Знал я людей, которые так с Колымы лет по десять улететь не могли. Тут на поселке криминал этим промыслом и живет.

За пару часов до рейса объявили о приеме багажа. Сходили мы, сдали чемоданы и остальную кладь. Миша при себе только небольшую сумку оставил. Чтобы убить время, прогулялись по поселку, прошли мимо гастронома. У магазина грузчики под присмотром похожего на колобка товароведа перетаскивали позвякивающие ящики из машины в подсобное помещение.

Товаровед оказался знакомцем дяди Миши. Тот сразу быка за рога взял – попросил продать несколько бутылок.

- Не, сегодня никак, завтра с одиннадцати утра отдел откроется, тогда, - товаровед помолчал, потом понизил голос до полной конфиденциальности, - Ты это, через полчасика сам подходи или парнишку своего пошли, пусть в кабинет подойдет, решим вопрос.

- Да у меня посадка на самолет через полчаса, - возмутился дядя Миша.

- Ну, извини, тогда в другой раз, - торговый работник только руками развел.

Пока шли до аэровокзала, Миша ворчал как заведенный, не останавливаясь ни на минуту. Все о недостаточной работе по обеспечению важнейших потребностей рабочего класса со стороны отдельных нерадивых работников торговли поминал, используя весьма энергичные выражения и образные описания. Хоть записывай за ним, как за моим старым комбатом. По-моему, он даже бояться предстоящего полета перестал.

Зашли в аэропорт, а там объявляют о задержке рейса на два часа по техническим причинам. Снова, здорова!

- Это судьба, - оборачивается ко мне дядя Миша, - Пошли, покурим.

Вышли на улицу, мужик бумажник вытащил.

- Слушай, - говорит мне Михаил с блеском в глазах, - Время есть. Не в службу, а в дружбу, сходи к Игорю. Сам боюсь уходить, вдруг посадку раньше объявят? Возьми десяток бутылок «Посольской», если нет, то «Столичной». «Посольская» по шесть сорок. Еще коньяка бутылки три, я видел, там «Нистру» разгружали. Так, это шестьдесят четыре рубля и три по тринадцать восемьдесят.

Мужик задумался на несколько секунд, потом продолжил.

- Это сто пять сорок. Игорю десятку накинешь и тебе двадцать за помощь.

Он быстро отсчитал несколько червонцев от толстой пачки.

- Здесь сто сорок. Этого хватит с лихвой.

- Коньяку одну бутылку оставишь, потом Константинычу передашь от меня. Лады?

Я подумал, чего кобенится? Да и Ксаныч доволен будет. Опять же – вчера двадцать, сегодня двадцать, считай, на жизнь заработал.

- В самолет-то пустят с таким грузом? – спросил на всякий случай.

- Да без проблем!

- А тащить в чем?

- Момент!

Смотрю, из сумочки Мишаня черный рюкзачок вынимает из тонкой ткани, похоже, нейлоновый. По нынешним временам дефицитная вещь, ни у кого такого не видал пока.

- Сюда двенадцать бутылок плотно входят – проверено! А еще одну вон, в карман куртки всунешь.

- Я если посадку объявят сейчас?

- Тогда никаких к тебе претензий, что хочешь, то и делай с водкой. Хоть сам пей, хоть продай. Ничего ты мне не должен, - Миша даже руками развел, показывая, что никаких вопросов не будет.

Я смотрю, все у него продумано. Ладно, на таких условиях грех не согласится.

- Жди меня и я вернусь, - сказал и отправился в магазин.

***

Товаровед ничуть не удивился, когда я, предварительно постучав, зашел к нему в кабинет. Словно специально дожидался. Оставил меня в помещении, через минут десять вернулся, с натугой таща прижатый к обширному пузу деревянный ящик из-под лимонада, только с водочными бутылками внутри.

Нашлась и «Посольская» и трехзвездочный молдавский «Нистру». Пузан отсчитал бутылки, принял деньги, включая благодарность сверху, даже отсчитал сдачу и помог запихать тару в рюкзак. Двенадцать бутылок, кстати, не влезли, только одиннадцать, но так плотно, что даже не звенели. Два пузыря с коньяком я затолкал в карманы куртки – они оказались такими глубокими, что тара отлично вошла, даже видно ее не было.

Ну, не сказать, что шибко тяжело. Это что получается? Каждая бутылка – это грамм триста пятьдесят, вместе с содержимым будет грамм восемьсот пятьдесят. Тринадцать пузырей потянут примерно на одиннадцать кило. Для крепкого парнишки ни о чем.

Бодрым шагом дошагал до здания аэропорта. На нашем месте Михаила не оказалось. Здрасьте, пожалуйста.

- Так он на посадку десять минут назад пошел! - ответил на расспросы развалившийся в соседнем кресле мужчина с каким-то потерянным выражением на лице, - Объявили, что технические проблемы решены и пассажиров просят на регистрацию.

Бросился в буфет – в окно увидел, как народ исчезает в чреве аэродромного автобуса. Миша меня заметил – пожал плечами, мол, что поделать, потом помахал рукой, прощаясь, и скрылся в дверях машины.

Ну, весело. Пойти вернуть бухло товароведу? Наверное, примет, десятку ему оставлю. Выйдет сотня рублей с лишком. Ну, вот и проблема с деньгами решилась, теперь точно до октября хватит.

Я вернулся к рядам кресел, к счастью мое сидение еще никто не занял. Надо подумать. Пожалуй, точно сдам, зачем мне эта водка. Хотя, пару бутылок коньяку оставлю – одну, как говорил Миша, отдам Ксанычу, а вторую приберегу на всякий случай, вдруг пригодится где-нибудь проставиться.

- Молодой человек, можно к вам обратиться? – как-то не очень решительно произнес давешний пассажир, отвлекая меня от мыслей.

- Да? – я посмотрел на мужчину.

- Я случайно слышал, как ваш спутник посылал вас в магазин. Я так понимаю, водка вам не нужна. Может, вы продадите ее мне?

Судя по построению фраз, мужик явно из интеллигентов. И не такой он и старый, просто лицо худощавое, обветренное, явно на свежем воздухе работать приходится. Лет тридцать ему, пожалуй. И одет очень даже хорошо – приличный костюм, или импортный или пошитый на заказ, плащ точно заграничный.

- Вы не подумайте, - виновато улыбнулся мужчина, - Я не алкоголик и не бич, но жизнь иногда поворачивается так, что хочется забыться.

- Меняю водку на красную икру, - деловито добавил он, пытливо посмотрев на меня, - Три трехлитровые банки.

Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд. Надо сказать предложение неожиданное. И даже немного странное, все же столько икры стоит намного больше, чем даже десять бутылок. В чем подвох?

- Я бы купил и в магазине, - опять заговорил мужчина, - Но почти все деньги отправил переводом.

- Хорошо хоть на свое имя, - со смешком продолжил он.

- Я вижу, вы колеблетесь, давайте пройдемся по улице, я вам все объясню. Меня, кстати, Иван Петрович зовут. А вас?

***

- Да вставай ты, соня! Трамвай дальше не идет, твоя остановка.

Меня опять начали пинать. Да сколько можно! С трудом открыл глаза. Ангар какой-то – стены из металлических листов переходят в сводчатый потолок.

Рядом стоял мужик в летной форме и с веселым лицом.

- Ну, ты горазд спать! Два раза приземлялись, а ты все дрыхнешь как сурок. Давай, собирайся, да на выход. Я тебя выведу, а там уже сам доберешься, - сказал он мне.

- Подъем, подъем, не копайся, пять минут тебе, - еще раз повторил он.

Хлопнула дверь. Я осмотрелся, не понимая, где я и как здесь оказался. Ох, ты, да это же самолет грузовой! То-то ангар какой-то странный – я в грузовом отсеке. Спал я на старом матрасе, брошенном прямо на стальной пол.

Кое-как поднялся. Голова побаливала, как после основательной пьянки. Водички бы. У стены стоял черный рюкзак. Мой или не мой, что-то не помню, чтобы у меня раньше была такая вещь? На всякий случай не стал трогать. А жарко здесь. Снял с себя ветровку, перебросил через руку.

- Все, пришел в себя? – в отсек снова вернулся давешний летчик.

- А чего вещи не берешь? Не забывай, - он кивнул головой на мой рюкзак.

Ну, раз мой, значит, беру. Я наклонился за рюкзаком, оказавшимся неожиданно увесистым. На спину забрасывать не стал, потащил в руке, взяв за лямки.

Спустившись по трапу, оказались на обширном летном поле, залитом солнцем.

- Где я? – вопрос не давал мне покоя.

- Ты чего, забыл что ли? Это же как нажраться надо было! – захохотал летчик, - Сочи!

- Забыл, - потеряно сказал я, - А вы кто?

- Однако хорошо ты наклюкался! Бортмеханик я, - еще сильнее развеселился мужик.

- А день сегодня какой?

- Тридцатое июля, понедельник, соня! Пошли, пошли, - снова поторопил он меня.

Идти пришлось довольно далеко к небольшому зданию из белого кирпича в пару этажей. Внутри размещались какие-то технические службы. Сергей, так, оказалось, звали бортмеханика, провел меня в туалет, дал двадцать минут привести себя в порядок. Ох, давно пора, еще немного и я бы лопнул.

Ненадолго задержавшись в кабинке, я подошел к жестяному умывальнику с оббитой эмалью, над которым висело щербатое зеркало. Из крана ударила мощная струя жидкости, оказавшейся прохладной и неожиданной вкусной. Наглотавшись воды, кое-как пальцем почистил зубы, а то во рту словно кошки нагадили. Опять пустил воду на полную и сунул голову под струю. Ух, хорошо! Сразу как-то мозги стали работать лучше. Кое-как ладонями отжал воду из волос. Не очень успешно – стоило выпрямиться, как струйки потекли по шее, а потом и по спине. Зато теперь окончательно взбодрился. Нашел на умывальнике кусок мыла, тщательно вымыл руки и лицо, а то оно в разводьях каких-то. По пыли меня что ли мордой возили?

Опять появился бортмеханик, повел меня дальше. Мы прошли по лабиринту коридоров, в конце пути оказавшись на тенистой из-за густых деревьев улице.

- Пройдешь туда, - Сергей махнул рукой, там будет остановка, - Сядешь на автобус, тут один номер, не ошибешься. Проехать надо три остановки до железнодорожной платформы. На электричке доедешь до Сочи, платформа так и называется. Ну, а там спросишь, где санаторий «Полюс». Такси не бери – они тут наглые, тебе пройти-то всего километр или полтора надо.

- Бывай, - он протянул мне руку.

- Да, вот еще, - Сергей сунул мне в нагрудный карман рубашки свернутый бумажный листок, - Здесь я написал телефон, - Мы через две недели опять полетим на Магадан. Позвонишь предварительно, скажу, где нас встречать, если хочешь обратно возвращаться. Если меня не будет, жена ответит. Ну, или сам добирайся, коли так решишь.

Повернувшись, мужик скрылся за дверями, оставив меня одного.

Так, в какую там сторону? Определившись, я побрел по обочине в сторону бетонного павильона. На остановке никого не было. Судя по часам сейчас всего четыре утра. Ну да, кто бы в такое время по улице разгуливал, только солнце встало. Но и автобуса придется ждать долго, вряд ли он ходит в такую рань. Еще бы понять, как я вообще в Сочи оказался и куда мне надо ехать? Вроде же вчера еще экзамены в Магадане сдавал?

Но, кажется, что-то начинаю припоминать.