Возмездие

Глава третья «Мятежники поневоле»

Свеча догорела и погасла, издав на прощанье легкое шипение, словно недовольная змея. Федор перевел задумчивый взгляд на другой подсвечник, где также виднелось несколько чадящих огарков: разговор в шатре командующего явно затянулся. Время уже давно перевалило за полночь, неумолимо приближаясь к рассвету, а конца этому разговору все не было. Впрочем, имелись и свои положительные стороны, – ночью беседовать было не так жарко. Да и несколько кувшинов вина, выставленные на столе, скрашивали долгий разговор. А поговорить было о чем.

– Значит, ты уверен, что сможешь пробраться в город и поднять там мятеж? – недоверчиво повторил свой вопрос Гасдрубал, отпивая глоток вина из чаши.

Кроме него и Федора Чайки в шатре уже никого не было. Разобрав в самом начале совещания все тактические вопросы, Гасдрубал отпустил Илмаха, «командующего восточного фронта», как называл его за глаза Федор, числившийся «командующимзападного крыла» армии, осадившей Карфаген. Также Гасдрубал не стал задерживать помощников Илмаха и Федора, в числе которых шатер главнокомандующего покинули Адгерон, Карталон, Амад, Кумах и Мазик. Оставшаяся часть разговора не предназначалась для такого количества ушей. Еще один представитель семьи Баркидов, – Магон, – оставался на Пиренейском полуострове, командовать, «испанской группой войск». Братья Сципионы никак не хотели сдаваться и еще держали часть испанского побережья, сконцентрировав на нем остатки потрепанных легионов и морских сил. Впрочем, пехотинцами армии Ганнибала там командовал Офир, правая рука знаменитого полководца Атарбала, поэтому Федор не сомневался, – окончательный разгром испанской группировки римлян, вопрос времени. Надо лишь взять Карфаген, чтобы развязать себе руки. А глава союзных нумидийцев царь Сифакс еще три дня назад ненадолго отлучился в Цирту, чтобы навестить красавицу-жену.

– Это будет не так легко, после того, что вы натворили со своим другом, – усмехнулся Гасдрубал, вспомнив неожиданно возникшее сражение и пожар в крепости, едва не распространившийся на всю стену, – такой шум даром не пройдет. Сенат прикажет охранять стены еще лучше.

К счастью, эта неожиданная стычка с солдатами сената при участии его друга, устроенная по инициативе Федора, сошла обоим с рук довольно легко. Федру удалось значительно потрепать гарнизон крепости и почти разбить отряд нападавших. Поэтому Гасдрубал, давно собиравшийся предпринять новый штурм, лишь легка пожурил нетерпеливых военачальников и солдат. Он понимал, что сидеть без дела под стенами гораздо труднее, чем воевать, но также отчетливо понимал, что взять Карфаген с наскока еще никому не удавалось. Слишком давно он служил этому городу. Тут нужна была военная хитрость, и Федор намекнул ему, что у него есть одна идея, которая может помочь делу.

– Как бы сильно не приказывал сенат охранять стены, лазейка всегда найдется, – произнес Чайка, также пригубив вино из раззолоченной чаши, – я в этом уверен. А, кроме того, в за городскими стенами немало недовольных. Мне доносят лазутчики, что сенат нервничает. Приказано казнить любого, только за то, что он просто произносит ваше имя.

Гасдрубал усмехнулся.

– Сенат так меня боится? Впрочем, ты прав, мне тоже доносили об этом. А еще о том, что далеко не всем, кто еще держит сторону сената нравиться, что в городе расквартирован римский гарнизон. Ненавидеть меня, еще не значит любить римлян. А теперь им приходится это делать.

– Вот именно, – кивнул Чайка, чуть наклоняясь к столу, так что блики от свечей заиграли на его кирасе, и переходя на полушепот, словно его слова мог услышать кто-то, кроме единственного собеседника, – засевшим в городе карфагенянам все еще приходится делать сложный выбор: кому служить. И, я уверен, далеко не все, кто оказался за стенами так уж ненавидят нас. Многие оказались там поневоле.

– Военачальники сделали свой выбор, – наклонил голову Гасдрубал, – теперь все, кто держит сторону сената, враги Баркидов.

– Это так. Но, если говорить о кварталах бедноты, купцов или ремесленников, а они составляют основное население этого города, – настоял на своем Федор, – то им никто не предлагал никакого выбора. А если бы предложил, то, мне думается, ответ мог бы удивить сенат. Это мощная сила и ее недовольство только растет. Мы можем использовать ее, приблизив победу.

– Уж не собрался ли ты освободить рабов? – усмехнулся Гасдрубал, снова откидываясь в кресле с высокой спинкой, и нахмуривая свои черные брови, – боюсь, мы к этому еще не готовы. Ты уже итак достаточно нашумел на юге, когда продвигался со своей армией ко мне навстречу.

– Да, я сжег немало поместий сенаторов и распустил их рабов и слуг, – подтвердил Федор, вспоминая свои «революционные» действия, – но, это было необходимо. Так мы подорвали власть сенаторов в этих районах. Стоит пообещать народу то, что ему нужно, и он пойдет за нами.

– Может быть, – нехотя согласился Гасдрубал, смерив Чайку взглядом, в котором можно было прочесть озабоченность тем, что Федор слишком много на себя брал, – но, не стоит увлекаться этими обещаниями. Сейчас уже не та ситуация. Город мы должны взять, но рабы останутся рабами, кому бы они ни служили. Нельзя обещать им свободу.

– Ганнибал предупреждал меня об этом, – не стал развивать неудобную для столь высокопоставленных лиц тему Федор, тем более, что сейчас его интересовало только одно, как быстрее проникнуть за стену, разыскав там жену и сына, – и я не призываю освободить всех рабов. В Карфагене и без них хватит недовольных политикой сената и римлянами. А, оперевшись на таких людей, мы могли бы устроить в городе если не мощное восстание, то хотя бы вызвать панику.

Федор даже встал от охватившего его возбуждения и прошелся вдоль стола, на котором между подсвечниками и кувшинами вина, лежало несколько выполненных на коже карт укреплений великого города и его окрестностей, включая морские.

– Например, мы могли бы вывести из строя источники воды, – предложил Чайка, имевший немалый опыт диверсионных действий в тылу противника, – или устроить несколько пожаров на складах с продовольствием и оружием.

– Ты хочешь отравить воду и поджечь склады? – повторил Гасдрубал, в задумчивости покачав головой, – мысль неплохая. Но, уверен, все они, хорошо охраняются. Ганнон и Магон, заправляющие сейчас в сенате Карфагена, тоже не глупцы и понимают, отчего зависит их будущее. Без штурма и прорыва мы не сможем тайно перекинуть через стены даже несколько спейр, чтобы силой захватить их.

Федор обошел стол и приблизился к своему начальнику, остановившись в двух шагах.

– А нам и не понадобиться столько солдат. Главное, суметь подобраться к источникам и складам скрытно. Их расположение нам известно. Для этого подойдет небольшой отряд опытных в таких делах бойцов или несколько мелких групп. А помощников можно навербовать на месте. Риск есть, но цель того стоит. Ведь именно для этого мы сюда и пришли.

– Кого ты хочешь послать туда? – не стал тянуть с лишними расспросами Гасдрубал, итак уже уставший от долгих разговоров. Однако, по всему было видно, что его захватила идея устроить серию диверсий, а если повезет, то и восстание в тылу противника, – ведь это дело не простое.

– Если я пойду сам, то смогу все организовать, не сомневайтесь, – выдохнул Федор, взявшись двумя руками за ремень, и затаил дыхание, ожидая ответа. Слишком много зависело сейчас от него.

– Ты хочешь пойти сам? – Гасдрубал поднял удивленные глаза на Чайку, слегка нависавшего сейчас над ним.

Федор, молча, кивнул. Карфагенянин медленно изучил его взглядом, словно пытаясь проникнуть в мозг Чайки, и, постепенно удивление в его глазах исчезало. Видимо, он припомнил, что Чайка уже не раз оставлял свои войска для того, чтобы лично поучаствовать в «спецоперациях». И, хотя такие действия не очень вязались с рангом командующего крупного соединения, которого Федор уже достиг к настоящему моменту, Гасдрубал не выказал особого возмущения. Видимо, вспомнил о тайной страсти своего брата Ганнибала, – тот тоже, если верить передаваемым вполголоса рассказам и однажды виденному в Таранте лично Федором, – любил иногда проникнуть в самую гущу врагов, переодевшись кем-либо из местных жителей, чтобы лично проверить донесения разведчиков и заодно пощекотать себе нервы. А для этого требовалось иногда отлучаться из штабного шатра.

Гасдрубал закончил свои наблюдения и, наконец, проговорил.

– Что же, в этом есть смысл. Если дойдет до восстания, то у него должен быть лидер известный и народу и военачальникам. Твое имя достаточно известно даже римлянам.

Немного помолчав, Гасдрубал, продолжил свою мысль.

– А когда сенаторы узнают, кто именно возглавляет восстание и находится в городе…

– Они начнут искать меня с удвоенной силой. Это усилит панику и отвлечет их от обороны, – осмелился заметить Федор, – все это нам только на руку.

Гасдрубал помедлил еще мгновение, но все же произнес:

– Сколько времени тебе нужно на подготовку?

От радости Чайка едва не выпалил, что готов выступать немедленно, хоть завтра. Но, к счастью, сдержался. Как бы он не хотел броситься на поиски своей семьи, – находившейся в стане врага, о чем Гасдрубалу тоже могло быть известно, – серия громких диверсий в хорошо охраняемом городе дело не легкое. Это требовало времени и подготовки. Но и особенно задерживаться Чайка тоже не собирался. Война шла не только здесь, но и в Испании, и самой Италии, где был вновь окружен Ганнибал. В любой момент положение могло резко измениться. От того, кто быстрее выиграет свое сражение, сейчас зависело все.

– Думаю, мне понадобиться несколько дней, – выдержав паузу, ответил Федор, уже прикидывая, кого из проверенных бойцов возьмет с собой, – чтобы подобрать два или три небольших отряда.

– Хорошо, – кивнул Гасдрубал, давая свое согласие на подготовку тайной операции, – Кого бы ты мог на время оставить командовать солдатами вместо себя?

Отвернувшись от Федора, он вновь принялся за вино и фрукты, словно дело было уже сделано. Карфаген взят, а сенаторы преданы казни.

– Уверен, мой боевой товарищ Урбал заслужил это, – ответ у Федора родился сам собой, – он уже командовал крупными соединениями и вполне способен заменить меня на… небольшой срок.

– Что же, – согласился и на это Гасдрубал, жестом предлагая Федору сесть и отведать закусок, – Урбал способный военачальник, мы прошли с ним всю Ливию и добрались до Карфагена. И, раз ты готов поручиться за него, я, пожалуй, дам ему шанс.

Казалось, вопрос исчерпан. Некоторое время два военачальника поглощали закуски и попивали вино, наслаждаясь трапезой. Федор молчал, уже обдумывая детали предстоящего рейда в «глубокий тыл противника» за мощные карфагенские укрепления. Гасдрубал тоже ничего не говорил, с виду увлеченный только едой. Но и в его мозгу уже складывался хитроумный план.

– Даже если тебе удастся поднять восстание, без одновременного штурма оно обречено на провал, – первым нарушил затянувшееся молчание Гасдрубал, – здесь очень важно, чтобы все случилось одновременно. А для этого понадобиться держать с тобой связь, обмениваться информацией.

– Да восстание и штурм должны случиться одновременно, – кивнул Федор, все еще пребывая в задумчивости, – в идеале восставшие должны бы захватить часть укреплений изнутри, например башню. И держать ее до подхода атакующих сил, а в нужный момент открыть ворота, обеспечив прорыв обороны в одном или даже в двух местах.

– Ты уверен, что у тебя хватит людей захватить сразу две башни? – саркастически поинтересовался Гасдрубал, – ты недооцениваешь наших сенаторов, Чайка. Как только в городе начнутся волнения, они немедленно усилят охрану укреплений. Так что, будет большой удачей, если тебе удастся захватить хотя бы одну башню или ворота.

– Боги на моей стороне и мне повезет, – отмахнулся Чайка, который уже давно полагался больше на интуицию, чем на здравый смысл и не желавший все просчитывать до мелочей, – главное, чтобы мне удалось сделать это одновременно с началом общего штурма. Последнего мощного штурма, что принесет нам окончательную победу. А для этого мне действительно нужна связь.

– У нас есть надежные люди за городскими стенами, – медленно, словно нехотя произнес Гасдрубал, погладив свою окладистую бородку, – их имена и как их разыскать я сообщу позже. Мне нужно кое-кого из них проверить, пока ты будешь готовить своих людей.

– Тогда, не будем терять драгоценное время, – Чайка встал, взглядом испрашивая разрешения покинуть шатер.

– Ты можешь идти, – кивнул Гасдрубал, все еще держа в руке чашу с вином, – я пришлю за тобой, когда у меня будет нужная информация.

А когда Чайка уже отдернул полог, чтобы раствориться в ночи, добавил.

– Но, помни. Об этом предприятии знаем только мы с тобой. Все делай скрытно. Для своих офицеров, включая Урбала, официально ты будешь откомандирован по срочному заданию в Нумидию.

«В Нумидию, так в Нумидию. Что я мальчик, что ли, – усмехался Федор, шагая в одиночестве сквозь лагерь, освещенный факелами, блики которых играли на его шлеме и кирасе, – он что, думает, что я буду трезвонить о начале операции на каждом углу? Да если бы он знал, как сильно я хочу пробраться в Карфаген незамеченным и разыскать Юлию, то вообще не заикнулся бы об этом».

В глубине души Чайка вообще думал о диверсиях и предстоящем штурме гораздо меньше, чем следовало в его положении. Тем более, что сам вызвался на эту авантюру. Шагая по предрассветному лагерю, где навстречу ему постоянно попадались конные и пешие патрули, командующий западного крыла размышлял лишь о том, как, оказавшись в Карфагене, в непосредственной близости от вероломно похищенной жены и ребенка, он сразу же займется их поисками. А война подождет. Немного, самую малость. И сенаторы и Баркиды, с их окончательным выяснением отношений, подождут до тех пор, пока он не разыщет семью. Во всяком случае, ему очень хотелось верить, что все случиться именно так.

Входя в ту часть лагеря, где располагались его войска, и, сообщив пароль маячившей у ворот страже, Чайка подумал о сенаторе Магоне, которого некогда спас от смерти и который теперь так изощренно отомстил ему за то, что Федор выбрал сторону Ганибалла. В том, что за похищением стоит именно Магон, Чайка почти не сомневался. Марцелл просто храбрый солдат, кровно обиженный на свою дочь, и сенатор наверняка использовал эту обиду, сыграв на чувствах строгого вояки.

– Найду и убью, – пообещал Чайка своему бывшему благодетелю, а теперь невидимому противнику. И добавил, вспоминая Марцелла, державшего в заложницах собственную дочь и внука, – обоих.

Следующие три дня прошли в поисках надежных людей и тайных сборах. Как командующий Федор мог отдавать какие угодно приказы и вызывать к себе всех, кого пожелает, не вызывая подозрений. Этим он и воспользовался, когда понадобилось усилить активность.

Первым делом Чайка вызвал к себе друзей, Урбала с Летисом, и обрадовал обоих. Первого высоким, хоть и временным назначением, а второго, что берет его с собой на очередную авантюру.

– Будешь командовать тут вместо меня, – сообщил он немало удивленному другу, когда тот вместе с Летисом прибыл в походный шатер командующего западного крыла, – пока я сделаю одно дельце в Нумидии.

– Тебя что, – услышав о Нумидии, все же не удержался от ерничества польщенный назначением Урбал, – отправляют к царю Сифаксу, охранять его прелестную жену?

– Думаешь, во всей Нумидии, кроме охраны этой красотки у нас больше нет других занятий? – не обиделся на шутку Федор, – нет, у меня наметилось дельце поважнее. А ты тут смотри, не расслабляйся. Есть сведения, что сенаторы готовят крупную вылазку. Если проморгаешь ее, мало не покажется. Я поручился за тебя перед Гасдрубалом.

– Не беспокойся, – стал серьезным Урбал, – не проморгаю. Гасдрубал останется доволен моей службой. И тебя не подведу.

– Я так ему и сказал, – кивнул головой Чайка, разглядывавший походную карту, что лежала перед ним на столе, чтобы убедить друга в том, что действительно собирается в Нумидию.

– Это надолго? – уточнил его смуглолицый собеседник, проследив за взглядом Чайки. При этом он поправил ножны своей фалькаты, что немного мешали ему сидеть. Урбал только что вернулся с передовой, где занимался осмотром вверенных ему укреплений.

– Не знаю, – делано развел руками Федор, – думаю, дней двадцать, не меньше. Но и, надеюсь, не больше. Так что, придется тебе тут за меня отдуваться перед командованием.

– Это не долго, – слегка ухмыльнулся Урбал, откинувшись в кресле с короткой спинкой, – прошлый раз твоя неожиданная прогулка Италию длилась гораздо дольше.

– Прошлый раз, – подтвердил Федор, вспоминая свое неожиданное похищение людьми Магона, и все события, произошедшие вслед за этим, – все вышло случайно и против моей воли. Сейчас все завершится быстрее. Боги на моей стороне.

Он помолчал немного, вспомнив о превратностях судьбы и тех опасностях, что грозили ему в Карфагене со всех сторон.

– Надеюсь, быстрее, – поправился он, отрывая взгляд от карты и переводя его с Гасдрубала на Летиса, удивленного не меньше друга, но пока молча внимавшего Федору.

– А мне что делать? – наконец раскрыл рот здоровяк.

– Нам понадобиться небольшой отряд людей, способных хорошо лазить по скалам, – начал издалека Федор, обращаясь сразу к обоим, – у нас есть кто-нибудь в живых из тех, с кем мы начинали поход на Рим?

– Со мной служат двое парней, – вспомнил Летис.

– В моей спейре, когда мы только вторглись в Нумидию, еще служило человек десять из тех, с которыми мы штурмовали замок васконов в Испании, – поделился соображениями Урбал, и уточнил с некоторым удивлением, – а ты что, собрался захватить нумидийскую крепость? Уж не за Масиниссой ли ты собрался?

– Разыщи их и пришли ко мне, – Федор взглядом дал понять, что с этого момента всякие вопросы насчет цели предприятия излишни, – мне понадобиться человек тридцать, не больше. Делать это надо не привлекая внимания, поэтому всех, кого найдешь, отправляй в барак, что на восточной стороне лагеря, рядом с конюшнями.

– Он сейчас занят солдатами из инженерного отряда, – напомнил Урбал, – а рядом расквартированы артиллеристы из осадного обоза.

– Значит, этот барак надо освободить, – приказал Федор, – переселишь дня на три-четыре всех в другой, а этот мне понадобиться.

Чайка обвел взглядом друзей и уточнил.

– Итак, примерно десять человек. Это все? Мне нужно больше.

– Идет война, Чайка – напомнил Урбал, – люди гибнут каждый день. Даже опытные бойцы.

– Ну, если из опытных бойцов того призыва больше в живых никого не осталось, – решил Федор, – то наберите мне самых смышленых и ловких из тех, что есть под рукой. Придется обучить их войне в горах по ходу дела.

– За три дня? – удивился новоиспеченный командующий, немного удивленный поведением Федора, – ты не успеешь.

– Выбора нет, – отрезал Чайка, – приступайте. Гасдрубал ждет от меня отчета о готовности нового подразделения через три дня.

Слегка удивленный Урбал все же воздержался от дальнейших вопросов и вышел выполнять приказание.

– А ты обожди, – задержал второго друга Федор, и, немного поколебавшись, добавил, глядя в глаза ничего не понимавшего Летиса, – наведайся по-тихому на склад и подбери там снаряжение для трех десятков человек. Веревочные лестницы, крюки для лазания по каменным стенам, ну, ты помнишь, что нам было нужно в горной войне против васконов.

– Помню, – кивнул Летис, – такое забыть трудно.

– И главное, – перешел Федор на доверительный шепот, – поменьше болтай языком. Никому об этом деле не рассказывай. О нем знают только ты, я и Урбал.

– Могила, – стукнул себя кулаком по груди Летис, польщенный, что ему вновь доверили участие в какой-то секретной заварушке, – а что говорить солдатам? Куда собираемся?

– Ничего толком пока не говори. Скажи, что для них нашлось специальное дело за пределами лагеря и все. Понял? – ответил Федор, смерив здоровяка испытующим взглядом, – чем меньше они будут знать до отхода, тем лучше.

– Понял, – не очень уверенно подтвердил Летис, сам еще толком не осознавший свою задачу, – а куда мы идем?

– Придет время, узнаешь, – огорошил его Федор, – недолго осталось.

Летис слегка опешил, но больше не дождался от Федора никаких объяснений и вышел из шатра, зашагав в сторону оружейных складов.

Сам Чайка тем же вечером в одиночестве, чтобы не привлекать внимания, – по легенде он отбывал в Нумидию, – отправился на берег моря, контролировавшийся на всем протяжении войсками и флотом Гасдрубала. Там, прогулявшись вдоль линии вытащенных на берег кораблей, он присмотрел себе для дела новехонькую бирему, в которой вполне можно было разместить тридцать человек со снаряжением. Капитан биремы был лично знаком Федору, надежный моряк. Но ему тоже будет дан секретный приказ: принять на борт неизвестный отряд, доставить его к месту высадки и навсегда забыть об этом. Во всяком случае, до победы.

«Тесновато получится, но щиты оставим, а два корабля это уже многовато, – решил Федор, рассматривая в сгущавшихся сумерках такие близкие, но неприступные стены Карфагена, – легче будет заметить наш подход. А на одной биреме, помоги Баал-Хаммон, как-нибудь подберемся».

План проникновения в закрытый со всех сторон Карфаген, уже почти созрел у него в голове. То была простая математика. Чтобы попасть за линию фронта со стороны суши потребуется преодолеть три стены, а со стороны моря город защищала пусть и высокая, но всего одна. Главное было незамеченными взобраться на нее, а дальше, – дело техники. Спуститься вниз в гавань, затеряться среди кораблей и народа, пробраться сквозь вторую стену в городские кварталы. Как именно преодолеть эту вторую стену, в которой имелись многочисленные ворота, охранявшиеся бдительными стражниками, Чайка еще не придумал. Но, не сомневался, что за оставшееся время придумает.

«Был бы у меня акваланг или подлодка, – вспомнил о прошлой жизни морпех, – могли бы вообще по-наглому, сквозь водные ворота прошмыгнуть. Поднырнул под цепь и уже в купеческой гавани, а там еще одни ворота, и уже в военной. Правда, быстро только сказка сказывается, а вот дело… Нет у меня ни одного акваланга, да и сам я не рыба. Поэтому придется с крюками по стеночке. Ничего, кладка там крупная, блоки мощные, найдется, за что зацепиться. Главное шума не поднимать, чтобы не заметили».

Впрочем, поразмыслив, Федор решился-таки использовать вторую бирему. Чайка хотел идти «на дело» тремя отрядами, разделившись человек по восемь-десять. Лучше бы еще меньше, да больно уж дело предстояло масштабное. Он собирался, ни много ни мало, подорвать оборону Карфагена изнутри, а такого еще никому не удавалось. Два отряда должны были глухой ночью высадиться у разных концов стены, прикрывавшей акваторию со стороны близкого берега, и, вскарабкавшись на нее по-тихому, проникнуть в город не побеспокоив стражу. Третий отряд другая бирема доставит на дальний край стены, со стороны моря. В идеале лазутчики должны были прокрасться сквозь все кордоны и вновь встретиться в обозначенном месте, где-нибудь в районе парков Мегары или примыкавших к ним огородов.

«Место встречи изменить нельзя», – ухмыльнулся Федор, в ответ на свои мысли, хотя с конкретной точкой еще не определился. Для встречи диверсантов в обширном Карфагене места было предостаточно, если хорошенько подумать.

Своих спецназовцев Федор собирался переодеть в простых горожан ремесленного сословия, а потому хотел лишить их не только щитов, но еще и панцирей со шлемами, оставив лишь оружие и снаряжение. Конечно, при встрече с противником в открытом бою шансы были невелики, но Федор в глубине души надеялся проскользнуть в город незамеченным, не смотря на все опасности и преграды.

Два следующих дня, не вводя никого в курс дела, Чайка отсматривал бывалых и новобранцев, согнанных по его приказу в отдельный барак. А когда в новом спецподразделении набралось двадцать шесть человек, – почти все низкорослые, как на подбор, словно Летис и Урбал набирали народ для службы на подводной лодке, – Чайка решил, что ему хватит бойцов и набор прекратил. Большая часть «рекрутов» была ему знакома лично, – «бывалые» ребята, прошедшие всю римскую кампанию. Почти каждого «украшал» шрам или другое увечье. Остальные тоже были не промах, каждый умел что-то делать лучше других: метать ножи, пускать стрелы, бороться в рукопашную и биться на ножах. Умения не лишние для предстоящего дела. Что особенно радовало Федора, все имели неброскую внешность, если, конечно не считать Летиса, которого можно было заметить издалека. Федор даже засомневался в последний момент стоит ли брать его с собой, вдруг кто узнает? Летис постоянно участвовал в стычках с защитниками крепости. Но решил все-таки взять. Летис уже не раз ходил с ним в подобные экспедиции и еще никогда не подводил, а над внешностью можно было поработать.

– Со многими из вас мы прошли большой путь от самого Сагунта, – начал Федор свою речь, прохаживаясь перед строем, когда окончательно определился с составом участников отряда, – остальные недавно воюют под моим началом. Но всем вам будет поручено особое задание, от выполнения которого зависит очень многое… если не все, в предстоящей схватке.

Чайка остановился, скользнув взглядом по лицам своих бойцов. На этих лицах пока читалось лишь недоумение и плохо скрываемый интерес. Все они понимали, что командующий вряд ли стал бы собирать их всех с такой поспешностью, если бы дело было пустяковым. Но и конечной цели им пока никто не говорил.

– Скоро мы покинем лагерь, – чуть приоткрыл завесу секретности Чайка, – и каждому из вас представиться возможность стать героем. Куда именно мы направляемся, я скажу вам только в день выступления. Это дело секретное. По окончании вас ждет большая награда. Тех, кто вернется, конечно. А пока отдыхайте и тренируйтесь. В ближайшее время вам понадобятся все ваши таланты.

Бойцы озадаченно переглянулись, но уточнять никто не осмелился. Даже Летис, с лица которого не сходило недоумение. Впрочем, Летис привык доверять своему другу и командиру. Остальным ничего не оставалось, как последовать его примеру. Все равно скоро все узнают. А опасности они не боялись. Ребята подобрались подходящие для лихого дела, это Федор понял сразу.

К вечеру третьего дня все было готово: бойцы, снаряжение и две биремы с экипажами, снятые с боевого дежурства в акватории по личному приказу Федора и готовые выступать в любую минуту. Вечером того же дня Чайку вновь вызвал к себе Гасдрубал.

«И как он узнал, что у меня все готово, – слегка удивлялся Федор, вышагивая на этот раз с эскортом из четырех человек через переполненный лагерь к шатру главнокомандующего, – старался ведь держать все в тайне. Впрочем, не мудрено у семейства Барка повсюду шпионы. А может, просто интуиция сработала. Какая разница, если действительно пора».

Аудиенция была не долгой. Выслушав план, Гасдрубал одобрил его.

– Пожалуй, море единственный выход в этом случае, если у тебя получиться вскарабкаться подобно кошкам на стену города, – кивнул он, слегка поразмыслив, – тем более, что известные нам подземные ходы завалены.

– Здесь есть подземные ходы? – вырвалось у изумленного Чайки.

– Были, – подтвердил Гасдрубал, – но сенаторы не хуже меня осведомлены о них. Поэтому, как только мы стали врагами, ходы засыпали. Они ведь знали, что я могу ими воспользоваться.

«А подземный ход прекрасно решил бы задачу, – слегка расстроился Федор, пораженный неожиданной новостью о самом существовании подземных проходов, – не надо было бы огород со скалолазанием городить. Но, видать, не судьба. Придется опять ощутить себя первым альпинистом».

– Возьми это, – Гасдрубал протянул Федору монету.

Чайка взял из его рук «золотого слона» и, приблизив к неяркому пламени свечи, рассмотрел три ровных зазубрины на краю монеты и одну аккуратно просверленную у самого хобота дырочку. Гасдрубал тем временем развернул подробную карту Карфагена и указал Чайке квартал неподалеку от Бирсы и форума.

– Если… – Гасдрубал слегка поперхнулся и продолжил, – Когда проберешься в Карфаген, разыщешь в квартале у монетного двора особняк менялы по имени Шагар. Покажешь ему это. Он сможет передать мне все, что ты ему сообщишь.

Гасдрубал оторвал взгляд от карты и вперил его в Чайку.

– Ну, а если тебя схватят. Ты не должен выдать сенату, кому и зачем предназначалась монета…

– Меня не схватят, – осмелился перебить его Федор, – во всяком случае, живым. А мертвые не слишком много говорят.