Война видов

Глава 16. Остывшая звезда

Фауст вырвался из сна, словно очнувшись от долгой болезни. Сознание прояснилось, вчерашние кошмары уже не казались такими ужасными.

Приняв вертикальное положение, Фауст посмотрел по сторонам.

Он не помнил, как оказался здесь. Воспоминания возвращались по мере пробуждения. Корвус что-то говорил о том, что они передали тело Алана в городской муниципалитет, где его определят в морг. Процедура типовая, сами её провести не могли. Они прилетели в поместье Гранта, где его проводили до комнаты, а потом он лёг в кровать и вырубился.

Комната выглядела стерильно чистой. Стены отделаны редким деревом, на полу каменная плитка.

Ноги в протезах ударились о пол. Фауст поднялся, чтобы совершить утренний ритуал, почистить зубы и освежиться в душе.

Первая пара шагов выдалась на удивление трудной. Ноги будто окаменели, он еле переставлял их, словно в полу был магнит.

— Что происходит, Рег? — равнодушно спросил он.

— Импланты разряжены, — ответил ИИ. — Ты идёшь на своих двоих.

В прошлом подобное заявление вызвало бы у Фауста шок, но не сегодня. Раны в сердце ещё свербели, смерть Алана надолго выбьет его из колеи.

Расстегнув протезы, Фауст вылез из них и пошёл, осторожно и неуклюже, будто вылупившийся птенец, делающий первые самостоятельные шаги.

Шаг, другой, затем ещё один…

Ощущения были потрясающими. Он замер посреди комнаты, лишь спустя минуту осознав, что чувствует тепло, исходящее от плитки на полу. Чувствует его ступнями. Это было чудесное ощущение, Фауст хотел бы испытывать его вечно.

Тем не менее первое удивление прошло и реальность напомнила о себе полным мочевым пузырём.

Фауст посетил ванную, сделал всё необходимое и вышел.

Это заняло несколько минут, но он успел безумно устать. Ноги ещё не адаптировались.

— Я не думал, что вообще смогу стоять первое время, — признался он Регулусу.

— У тебя уже много раз возникал период ремиссии. Я снижал нагрузку на протезы, чтобы подготовить ноги к реальной работе. Нам ещё далеко до идеала, но мы к нему придём.

Взгляд Фауста наткнулся на лежащую у кровати сумку.

Это сумка из военного лагеря у границы. Неужели они её захватили?

Поискав капсулу для перезарядки, Фауст сменил расходники в протезе и включил его.

С удовольствием надев свои латы, Фауст снова встал. Усталость пропала.

— Установи вариативную нагрузку, я хочу, чтобы мышцы ног получали нагрузку.

— Хорошо, — откликнулся ИИ.

Кроме прочего, у кровати стоял небольшой столик со стопкой одежды. Сверху на ней лежала записка. Фауст прочитал её.

«Доброе утро! Мы подготовили для вас комплект одежды. Мерки были сняты во время сна. Приятного использования».

Видимо, персонал поместья Гранта. Иначе кто будет к нему так обращаться? Сам Виктор? Вот уж вряд ли.

Фауст без раздумий облачился в чистое.

На комме уже ждало сообщение от Кары и несколько пропущенных вызовов. Ей сообщили о смерти Алана.

Фауст сглотнул. Он не знал, как смотреть матери в глаза.

Посидев в комнате ещё несколько минут, он, наконец-то, собрался с мыслями и покинул её.

Коридор с золотой лепниной и картинами по всему пути до винтовой лестницы, ведущей в холл. Вот что увидел Фауст, когда вышел из комнаты.

В доме Лафае было что-то похожее. Наверное, все богачи заказывают безвкусный дизайн у одного и того же дизайнера-недоучки.

Спускаясь по лестнице, Фауст наткнулся на стоящую у её подножия служанку дома Гранта.

Девушка лет двадцати пяти, волосы убраны под чепчик, на лице минимум косметики и максимум доброжелательности. В руках поднос, на подносе два сэндвича, какой-то соус и кружка кофе.

— Господин строго приказал, чтобы вас не выпускали без завтрака, — пропела она чарующим голосом.

— И что ты сделаешь? — холодно спросил Фауст, обходя её по кругу.

Служанка оторопело уставилась в одну точку.

Когда ей сказали, что господин привёз своего дальнего родственника, она даже не представляла, какой он. Затем поползли слухи среди персонала. Все, кто видел парня, сходились на том, что он деревенщина.

Она воображала его едва блеющим подростком, но сейчас все её представления рушились.

Фауст тем временем сделал десяток шагов, но неожиданно остановился. Развернувшись, он подошёл к служанке.

— Прости, — сказал он. — Трудная неделя.

Он взял чашку с кофе в одну руку, в другую — сэндвич и пошагал к выходу.

— Н-н-н-ичего страшного, — донеслось ему вслед.

Откусив от сэндвича, Фауст невнятно попросил Регулуса вызвать такси, а сам пошёл к краю платформы, на которой располагалось поместье Гранта.

Дом богача, приютившего Фауста, был самым высоким во всём Хай-Тане.

Иронично, Фауст использовал знак молота на турнире в родном городе, в то время как молот является гербом его родного отца.

Отец… Фауст покатал это слово на языке.

Жуя сэндвич, он механически пил кофе, глоток за глотком, пока тот не закончился.

Подобравшись к краю платформы, он посмотрел на столицу. К сожалению, вид был никаким, большую часть города закрыли низкие облака.

Бросив кружку в ближайшую клумбу, Фауст махнул серебристому флаеру со знаком такси, летящему прямиком к поместью.

Таксист завис на краю платформы, не решаясь опуститься на газон. Площадка для флаеров была дальше, но юный господин явно не желал до неё идти.

Поняв сомнения пилота, Фауст властно кивнул, указывая вниз, и старенький флаер грузно приземлился, сминая дорогущую траву.

Забравшись в салон, Фауст устроился на переднем сидении, рядом с занервничавшим мужчиной.

— В центр, к отелю Грейс, — устало сказал он.

В салоне витал запах сигарет. Фауст покосился на водителя, затем нажал на панели кнопку со значком вентиляции. К шуму двигателей прибавился шум высасывающей грязный воздух турбины.

Флаер плавно опустился на рабочую высоту и направился в сторону отеля, где остановилась Карен.

Фауст меланхолично наблюдал за картой, чем сильно нервировал таксиста.

Карта воздушных путей пестрела жёлтыми линиями, изредка были видны красные отрезки, которые, видимо, обозначали какие-то работы, аварии или временно закрытые воздушные участки. Навигатор постоянно советовал то набрать высоту, то сбросить.

Когда флаер опустился у тротуара, Фауст быстро вышел.

Тренькнуло уведомление о списании денег.

Фауст вдохнул и выдохнул перед входом в отель. Пока он настраивался, в него кто-то влетел и удушающе обнял, заливая плечо слезами.

— Селена, — растерянно произнёс Фауст, узнавая сестру. — Что ты тут делаешь?

— Я прилетела сразу, как маме сообщили о его смерти, — Селена плакала. — Фауст, что произошло? Почему всё случилось именно так…

— Я не знаю, — беспомощно ответил он.

К ним спешили Кара и Холан, вся семья сгрудилась у входа в отель, плотно обнявшись. Прохожие с удивлением и сочувствием смотрели на них.

Вскоре к ним присоединилась и бабушка.

От Изольды пахло сигаретами и крепким алкоголем. Она по-своему переживала горе и не отказывала себе ни в чём.

— Церемония пройдёт на закрытом кладбище Хай-Тауна, как мне сообщили в администрации, — сказала Изольда, отходя в сторону, чтобы поймать такси.

— Но это самое дорогое кладбище в городе, — с недоумением произнесла Кара.

Фауст понимал, кому принадлежит инициатива, но ничего не сказал.

Машина донесла семью Лоуэллов до красивого парка, где в окружении ветвистых деревьев пристроилось целое поле, усеянное плитами с инициалами.

Их уже ждали.

Стоило Каре завидеть людей в чёрном и длинный гроб, её ноги подкосились, она завыла, словно дикий зверь.

Холан побледнел и обнял жену. Его глаза наполнились влагой, хотя он сдерживался изо всех сил.

Фауст заметил, что не только они сегодня хоронили близких. Неподалёку от Алана стояла вторая процессия, ожидая родственников. Толпа в чёрном вокруг лакированного ящика провожала в последний путь неизвестного.

Родители отца не смогли прибыть на похороны, а может, Холан предусмотрел этот вариант. Меньше всего Кара сегодня хотела видеть Кассандру и Уинфри Лоуэллов.

За кладбищем стояли три сверкающие чёрным машины, возле каждой застыл затянутый в смокинг водитель, неподалёку от них маячил Корвус. Подходить дворецкий Гранта не стал, предпочитая соблюдать дистанцию, но всем своим видом показывал, что, если Фаусту что-то понадобится, он здесь.

Фауста разрывало от противоречий, тень его настоящих родителей преследовала его. Но он бы всё отдал, лишь бы не быть связанным с ними. Именно поэтому он приехал сюда, поэтому попал в переплёт и поэтому Алан погиб.

Кара плакала, плакала Селена, и плакал сам Фауст. Сегодня они пролили много слёз, целый час стоя перед приоткрытым гробом, смотря на мертвенно-бледное лицо Алана.

В современном мире похороны были архаизмом, но Грант решил устроить всё именно так, чтобы родители смогли попрощаться со своим сыном.

— Ты в порядке? — Кара подошла и обняла Фауста, громко втягивая воздух носом и вытирая красные глаза. — Прости, малыш, я совсем забыла про тебя. Ты пережил настоящий ужас. Прости меня, это я во всём виновата. Не стоило мне скрывать от тебя правду.

— Ты не виновата, мама, — Фауст погладил Кару по волосам. — Я не злюсь, всё в порядке.

Кара сильно сжала сына в объятиях и вернулась к Холану.

Фауст с Селеной стояли и смотрели, как гроб опускается в яму.

Внимание Фауста привлекла расступившаяся толпа в тридцати метрах правее, где тоже началось погребение.

Он увидел портрет юноши, стоящий на треноге. С него на Фауста смотрел Джеф Наринсон.

Чуть в стороне от процессии стоял чем-то похожий на Джефа мужчина. Он неотрывно смотрел на Фауста. Их взгляды встретились. Они не отводили глаза целую минуту, пока гробы не коснулись земли.

Старший Наринсон вытянул руку, сжимая ладонь, и прицелился в Фауста двумя пальцами, имитируя выстрел. Его губы беззвучно раздвинулись.

— Бум, — прочёл Фауст по губам.

Он поднял руку и показал ему средний палец, проговаривая губами маршрут, куда ему следует пойти.

— Кто это? — неожиданно спросила Селена.

— Это? — почему-то переспросил Фауст. — Старый знакомый.

— Он угрожает тебе? — сестра с непониманием смотрела на уходящего отца Джефа.

— Пытается, — пожал плечами он.

Фауст не заметил, как рядом появилась запыхавшаяся Лита.

— Привет, — она протянула Селене руку. — Меня зовут Лита, я была там вместе с Фаустом и знала твоего брата.

— Вы вернулись так рано? — удивился Фауст.

— Да, — кивнула Лита. — Но на самом деле я просто раньше закончила рапорт. Надеюсь, ты не против, что я тут?

— Нет.

Они дождались, пока церемония не закончилась, после чего каждый произнёс короткую речь.

Высказалась даже Лита, она сказала:

— Я знала Алана не очень долго, но уверена, что он был хорошим человеком. Он совершал подвиг, когда погиб, — погиб в бою, рядом с товарищами и… Братом. Я знаю не так много людей, которые были бы способны на такое.

Фауст сказал куда меньше.

— В детстве Алан часто защищал меня. Но я не смог защитить его. Прости меня.

Трагическая атмосфера давила на Фауста. Семья развернулась и пошла прочь.

Фауст повёл Кару к автомобилям Гранта. Пусть они увезут родных. Селена отправилась с родителями.

— Хочешь выпить? — предложила Лита.

— Последний мой поход в бар закончился тем, что я набил морду Наринсону, — Фауст кивнул в сторону второй процессии на этом кладбище.

— А, вот это кто… — понимающе кивнула та и тревожно спросила: — Всё в порядке? Получается, Наринсон-старший имеет вопросы.

— Он может иметь всё, что захочет, — равнодушно сказал Фауст.

Сказал вслух одно, а подумал другое.

Фауст хотел, чтобы отец Джефа не сдержался и напал. Он хотел лично посмотреть в глаза корпорату, который воспитал такое ничтожество, как Джеф.

Из-за богатенького папочкиного сынка погиб Алан, из-за его интриг и гордости, из-за его раздутого эго.

Фауст держался, но внутри клокотала ярость. Она обволакивала сердце огнем, и если её не выпустить, то оно сгорит. Останется лишь горстка пепла.

Ему, определённо, стоит забыться.

Фауст сел в последнее авто, Корвус переместился за руль.

— Машина корпоратов? — удивлённо заметила Лита. — Чем ты обязал дом Грантов?

— Это долгая история, — не стал вдаваться в подробности Фауст.

Из-за нагрузки ноги сильно устали. Он блаженно вытянул их и отдыхал.

Регулус снизил поддержку протезов. Теперь сорок процентов нагрузки приходились на ноги Фауста, отчего он быстро утомлялся.

— Куда едем, господин Лоуэлл? — спросил Корвус, обращаясь по связи.

Лита снова бросила короткий взгляд в сторону Фауста.

— В любой приличный бар, — ответил он.

— Господин Лоуэлл? — повторила Лита.

— Да, это моя фамилия, — кивнул Фауст.

— Так обращаются только к членам семьи и их друзьям, особенно у корпоратов, — мимоходом сообщила она.

— Ну, им же надо как-то ко мне обращаться, — пожал плечами он.

— Подошло бы и лэр, — Лита хитро улыбнулась. — Но я не буду тебя пытать, у каждого свои тайны.

Она откинулась на кресло и расслабилась.

Фауст залюбовался, сегодня она была одета в тёмное платье, волосы убраны в пучок, из которого торчит две чёрных шпильки. На носу тёмные очки, а на шее чёрный кружевной бант.

Если бы смерть имела облик, Фауст бы хотел, чтобы она выглядела именно так.

Лита почувствовала его взгляд и посмотрела в ответ, дерзко подняла подбородок, словно говоря: «Смотри, я разрешаю…» Но затем быстро растерялась и отвернулась.

Она бросила вызов инстинктивно, по привычке, как многим мужчинам прежде. Красивая студентка из бедной семьи. Каждый второй обладатель солидного кошелька думал, что она мечтает попасть в его постель. Они смотрели по-другому, нагло и вызывающе. Поэтому она отвечала, как они того заслуживали.

Но взгляд Фауста отличался. Лоуэлл смотрел без всякого подтекста. Он восхищался.

Лита вдруг почувствовала себя героиней любовного романа.

Вот он, разбитый принц, с ранами как на сердце, так и на теле, смотрит на неё, будто на картину. Такой взгляд мечтает поймать каждая девушка.

Мысли Литы вдруг вернулись к реальности. Она украдкой глянула на Фауста и вздохнула.

Конечно же, он не принц, а это не сказка. Они просто едут напиться, чем каждый из них зальёт свой пожар.

Машина остановилась у бара с большой серебряной надписью, говорящей что-то о статусе этого места. Но всем было всё равно.

Они вошли внутрь и сразу же направились в угол, где заняли одинокий столик, спрятавшись в тени.

Подошла официантка, искренне улыбнувшись и предложив меню.

— Текилы, — заказала Лита. — Несите сразу бутылку.

Им принесли требуемое, и Лита сноровисто разлила выпивку, правильно полагая, что у Фауста опыта явно меньше.

— Что будешь делать дальше? — спросила она.

Фауст не знал, что ответить, он не думал об этом.

— Пока не знаю.

— Когда вернёшься в академию?

— Не знаю, — повторил он.

Разговор не клеился, поэтому Фауст поднялся и собрался уйти.

— Думаю, мне пора, — он выпил шот и снял пиджак со спинки стула.

— Прости, — Лита взяла его за руку. — Мне не стоило приставать с расспросами. Это глупо.

— Ничего страшного.

Фауст остался.

Этим вечером они здорово напились. Фауст не помнил, сколько точно шотов выпил. Сначала это была текила, затем Лита узнала, что Фауст никогда не пробовал коктейли, и потянула его к барной стойке, где они попробовали почти все.

Выходили из бара, повиснув друг на друге, словно две разваренные лапшинки.

Лита смеялась, Фауст и сам смеялся, их лица стали красными.

Ночная прохлада освежила, лёгкий ветер тронул их волосы и полетел дальше.

Фауст смотрел в небо, держа в руках бутылку.

— Что ты там видишь? — мечтательно спросила Лита.

— Когда-то я увидел падающую звезду и загадал желание. Это было в Сепсфил-Тауне, моём родном городе. В ту ночь я подслушал разговор Алана и Селены, они обсуждали то, как им трудно со мной.

Лита опустила голову, ей было грустно не меньше, чем Фаусту. Она всегда замечала, что больше всего страдают те люди, которые этого не заслуживают.

— И что ты загадал? — спросила она.

— Я загадал, чтобы всё изменилось. Очень хотел встать на ноги, — он постучал по бедру. — Чтобы у меня появились друзья. Загадал себе всё, что имею сейчас.

— Фауст…

Он не отзывался, в уголках его глаз собралась влага, она полилась по его щекам тонкими серебряными нитями в свете фонарей.

— Я загадал так много, что мне не нужно. Теперь я это понимаю. Хотел сиять, как та звезда, но забыл, что звёзды тоже падают.

Лита вышла вперёд, вставая напротив Фауста, и взяла его голову двумя руками, потянула к себе.

Поцелуй длился вечность, как показалось Лите. Она чувствовала солоноватый привкус слёз, но не могла разобрать, его это были слёзы или её собственные.

Они простояли так несколько минут, и, закончив поцелуй, Лита обняла Фауста и прижалась к нему.

На почтительном расстоянии от них стоял чёрный автомобиль, рядом с которым безмолвно застыл Корвус. Старый дворецкий всё слышал.

Лита и Фауст подошли к машине и сели внутрь, где последний почти сразу уснул.Мои извинения за задержку, постараюсь продолжить историю в ближайшее время)