Воспоминания

Именно во время танца на Хеллоуин, я получила первое представление о моей прошлой жизни.

Спортивный зал был переполнен, и в связи с масками и приглушенным светом, трудно было сказать, кто есть кто. Я смотрела сквозь толпу, пытаясь увидеть с кем танцевала Челси, но даже ее красное платье смешивалось с темнотой.

Тогда я почувствовала позади себя движение.

— Ваш парень не будет возражать, если вы еще с кем-то потанцуете?

— Прошептал мне на ухо знакомый голос, едва слышно за громкими битами музыки. Я повернулась, разочарованная тем, что черная бандана покрывала его волосы и соответствующая маска закрывала большую часть лица, делая невозможным рассмотреть его при слабом освещении. Но я знала кто это.

Он притянул меня ближе, прежде чем я смогла ответить на вопрос. Его руки обвили мою талию и я, положив голову на его плечо, закрыла глаза и вдохнула сладкий сосновый запах его кожи.

Джереми возражал бы, но отстраняться от Дрю, было ровно тем же, как и пытаться разъединить магниты. Было темно, а мы оба находились в дальней части зала, поодаль от толпы, где нас могли заметить. Один танец ничему не навредит.

Он, должно быть, понял, что я не собираюсь отступать, потому как убрал руку с моего плеча и провел пальцем по моему локтя, достигая запястья и переплетая свои пальцы с моими.

Наши ладони прикасались, и я решила наслаждаться временем, пока мы могли быть вместе, до того как настанет утро понедельника. Мир вокруг нас изменился в такт музыке, и я позволила себе погрузиться в видения окутывавшие меня.

Это были первые мои воспоминания.

Сегодняшний день должен был стать особенным. Я чувствовала это.

Но не стал, потому что это был первый школьный день или потому, что Джереми уже десять минут, как должен был заехать за мной. В воздухе витало что-то необычное. Или, может быть, я просто схожу с ума.

На перекрёстке завизжали шины, и я, посмотрев вдоль улицы, увидела красный джип Джереми, несущийся по дороге. Я поспешила к его машине, остановившейся у моего дома, и, распахнув дверь, запрыгнула в горячее кожаное кресло.

— Поздновато для первого школьного дня — сказала я, откидывая несколько прядей волос, растрепавшихся при моем рывке к авто.

Он посмотрел на меня, улыбнулся и, потянувшись, заправил локон за моё ухо. Его синие глаза были скрыты солнечными очками.

— Лиз — он успокаивающе произнес моё прозвище. Только он меня так называл. — Всё будет в порядке, учителя не придираются в первый день. Он откинулся назад, солнце светившее через окно блестело на его, песочного цвета, волосах. Он выглядел, как модель из показа одежды летнего каталога; бледные синие цвета, белая в полоску рубашка и шорты цвета хаки подчеркивали золотистый загар, полученный после игр в уличный футбол.

— Не у всех первым уроком физкультура, — возразила я. — Твоего учителя может и не волнуют задержки, но не моего.

Пожав плечами, Джереми оглянулся взглянуть на меня ещё раз.

— Почему ты не выпрямила сегодня волосы? — спросил он, недовольный отсутствием укладки после сушки.

— Мне нравится так, как есть — ответила я, удивлённая тем, что он сразу же это заметил.

В течение лета я обычно оставляла волосы виться. Это было гораздо проще, чем каждый день выпрямлять их. Это не значит, что они выглядели жёсткими и непослушными. Наоборот, были мягкими и струящимися, именно такие кудри были желанны до изобретения утюжков

— Мне больше нравились прямые, — сказал он. — Так ты выглядишь совсем юной, можешь сойти за первокурсницу.

Это было жёстко. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и сосредоточилась на дороге.

— Если бы я ещё и волосы выпрямляла, мы бы точно опоздали в школу.

Он протянул руку поверх коробки передач и сжал мою ладонь.

— Прости меня, Лиз. Я думал, это комплимент. С прямыми волосами ты выглядишь сногсшибательно.

Я пожала плечами и убрала свою руку, наблюдая как за окном мой дом остается позади и сливается с остальными в причудливом районе Новой Англии. Листья в начале сентября были еще зеленые, и я впитывала в себя последние дни лета, не желая наступления холодов.

Несмотря на то, что я жила в Пембруке — городе прямо за пределом Манчестера, Нью Хэмпшир — всю свою жизнь, я все равно ненавидела зиму.

Как только снег ложился на землю, я оставалась дома столько, сколько могла. Нет смысла в том, чтобы выйти наружу и замерзнуть до смерти.

Джереми остановился на красный свет и потянулся включить радио.

Тяжелые удары какого-то репа заполнили машину. Музыка была настолько громкой, что пол вибрировал от басов. Пожилой мужчина в захудалом грузовике рядом уставился на нас и покачал головой в неодобрении.

— Когда ты начал слушать такую музыку? — спросила я, уменьшая звук.

— Парни из команды втянули меня в это. — он взял свой iPod с приборной панели и протянул мне. — Послушай, она довольно хорошая.

Я посмотрела на него и положила на место, незаинтересованная в остальных песнях альбома.

— Знаешь, — сказала я, глядя на него. — Я только что поняла, что у нас нет своей песни.»

Слова показались мне глупыми, как только я их произнесла.

Он на секунду задумался:

— Да, думаю, нет, — и включил радио. — Почему бы тебе не выбрать станцию, и первое, что услышим, и будет «нашей» песней»

Звучит смешно, но, прежде чем повернуть ручку приёмника, я закрыла глаза

«Дорога в ад» AC\DC загремела из колонок, и я крутанула ручку приёмника с такой силой, что испугалась, не останется ли она у меня в руке

— Прекрасный выбор, Лиз, — смеясь, сказал он, заезжая на парковку школы

Бука — это частная школа от детского сада до двенадцатого класса — которая растянулась напротив небольшого кампуса. Мы проехали мимо различных машин, начиная от подержанных Фольксвагенов, совершенно новых внедорожников, до редких Лексусрв, БМВ или Мерседесов. Но Джереми не поехал искать парковочное место. Вместо этого, он подъехал прямо к ступеням, ведущим ко входу.

— Не против если я высажу тебя здесь, чтобы ты не опоздала? — спросил он, поставив локоть на подлокотник и повернувшись ко мне.

Я не видела его глаз за солнечными очками и было сложно сказать, говорил ли он правду или был раздражен из-за того, что ему пришлось нелегко недавно. Но предложение было хорошим.

— Спасибо, — сказала я, выдавливая улыбку, которая, надеюсь, выглядела искренней.

Может быть, он все же волновался из-за того, что его опоздание меня расстроило. Я схватила сумку, выскочила из машины, забросила сумку на плечо и повернулась посмотреть на него еще раз.

— Увидимся на французском.

Шины джипа завизжали по тротуару, когда Джереми повернул на парковку. Я взбежала вверх по ступенькам, распахивая дверь и пробегая через холл, где я обычно обедаю с друзьями. Наконец, я добралась до главного коридора. Светлая деревянная дверь класса по Истории Европы была открыта, так что я проскользнула внутрь, не желая привлекать к себе больше внимания, чем необходимо.

— Как раз вовремя, Элизабет, — сказала Миссис Уальдер, поворачивая голову в мою сторону.

Ее светлые седые волосы были собраны в пучок на затылке. Она носила широкую коричневую юбку и белую блузку на пуговицах. Она выглядела словно только что вышла из степи. Она кивнула, чтобы я села, и я оглядела класс в поисках свободного места.

Я заметила Челси, сидящую на дальнем конце гигантского стола в виде полукруга, спиной к большому застекленному окну на противоположном конце класса.

Ее прямые темно-красные волосы спускались волнами через край стула. На ней была джинсовая мини юбка, фиолетовый топ и длинное золотое ожерелье. Она выглядела так, словно утром одела первое, что попалось на глаза. Никто бы не догадался, что она не давала мне положить трубку вчера вечером, пока не нашла идеальное сочетание. Когда я садилась рядом с ней, я знала что мои темные джинсы и голубой топ, которые я надела утром, выглядят просто по сравнению с ее нарядом.

— Кто бы подумал что ты почти опоздаешь в первый день учебы? — хихикнула она, стараясь говорить шепотом.

— Это не моя вина, — ответила я, откидываясь на спинку пластикового стула.

— Джереми поздно заехал за мной.

Я знала что его опоздание это не повод злиться, но мои отношения с

Джереми менялись не в лучшую сторону. Он постоянно был со своими новыми товарищами по команде, и хотя я знала, что это нормально для него хотеть проводить время с ними, мне было больно, когда он отталкивал меня. Я не могла не надеяться, что его не выберут помощником капитана, хотя было ужасно думать так. Он пытался познакомить меня с некоторыми девушками своих новых друзей, но я не отношусь к тем, кто сидит на трибунах и анализирует каждую игру. Хотя я ходила на все его игры, пинать мяч и изредка забивать гол не было развлечением — по крайней мере для меня.

Я не осознавала, что витаю в своих мыслях и не слышала ни слова из речи.

Миссис Уайлдер о начале учебного год, пока открывающаяся дверь не вернула меня на землю. Я подняла взгляд, гадая кто еще рискнул опоздать в первый день.

В тот момент, когда мои глаза встретились с его, остальные ученики в классе отодвинулись на задний план. Мое сердце билось быстрее нормального ритма и мой рот открылся, в то время как смотрела на парня, который выглядел так знакомо, хотя я не могла вспомнить, где мы встречались до этого. Его жесткие черные волосы были намазаны гелем, чтобы выглядели так, будто он только что встал с кровати, хотя я представляла себе как бы он выглядел если бы они были немного длиннее и без геля. Темно-синие джинсы, черная рубашка и кожаная куртка казались не подходящими для летней жары, но я не могла представить его носящего что-либо помимо темных и тяжелых вещей.

Он отвел свой взгляд от меня и стал рассматривать других студентов,

разрывая чары между нами. Понимая, что пялюсь на него дольше, чем позволяют приличия, я переключила свое внимание на ногти и притворилась, что мне гораздо интереснее отколупывать розовый лак. Я пыталась вспомнить, где мы могли раньше встречаться, но ничего не приходило в голову. Это как пытаться вспомнить забытый сон — каждый раз я была близка к тому, чтобы вспомнить, где мы встречались, но воспоминания ускользали.

— Вы должно быть Эндрю Кармайкл, — Миссис Уилдер произнесла знакомое имя. Я посмотрела на него, но все еще не могла понять, откуда у меня чувство, что я встречалась с ним раньше.

Он прислонился к двери и скрестил руки на груди, снова оглядывая комнату.

— Зовите меня Дрю, — сказал он таким же скучающим тоном, как и весь его образ.

Миссис Уилдер проигнорировала его высказывание.

— Пожалуйста, займите место рядом с Элизабет, — предложила она, указывая на стул рядом со мной — последнее свободное место в классе.

Не желая, чтобы он второй раз заметил, что я него пялюсь, я наклонилась достать из сумки ручку, стараясь не замечать, что чем ближе он подходит, тем быстрее моя кровь пульсирует в теле.

Я знала о каждом его движении, и невозможно было вести себя непринужденно, когда он сел рядом. Руки покрылись гусиной кожей, а когда я вдохнула запах новой кожи с явными нотками сосны, мне вспомнился костер зимней ночью. В попытках не замечать его присутствия, я делала короткие вдохи, но это не помогало.

Не будучи уверенной, что снова не посмотрю на Дрю, я передвинула свой стул так, чтобы видеть Челси и ее реакцию на него. Она смотрела на него, ее глаза светились решимостью; она накручивала прядь волос на палец, надув губки. Вероятно, она считала, что это поможет ей привлечь его внимание.

Должно быть, он не замечал, потому что раздражение отразилось на ее лице, и она перевела свое внимание на Миссис Уилдер, которая шла по классу, раздавая конспекты с описанием того, что нам ожидать от курса в этом году.

Я сосредоточилась на бумаге напротив меня, покачивая ручкой между указательным и средним пальцами, надеясь, что выгляжу очень сконцентрированной. Тем не менее, невозможно было забыть, что Дрю сидит рядом со мной. Я искоса поглядывала на него. Когда ручка перестала быть достаточным отвлечением, я бросила ее на стол и собрала волосы на плече, как щит, закрывающий его от моего взгляда.

Прежде чем я поняла, что происходит, ручка скатилась со стола и упала между нами. Стараясь не смотреть на Дрю, я наклонилась, чтобы поднять ручку, но я так сильно старалась не признавать его присутствия, что даже не заметила, как он тоже потянулся за ручкой, пока его теплые пальцы не коснулись моих. Меня словно током ударило, а от взгляда его темно-карих глаз, с золотой радужкой вокруг зрачка, у меня перехватило дыхание. Мой разум затуманился; все вокруг исчезло, словно я была во сне, а не в реальной жизни. Интересно, он тоже это чувствовал.

Последний звонок прозвучал в коридорах прежде, чем мы смогли сказать хоть что-нибудь, возвращая мой разум обратно в реальность. Он поднял ручку, и я улыбнулась ему в благодарность, не уверенная, что не покраснею, когда он будет отдавать ее мне. Заманчиво было взглянуть на него, чтобы увидеть, испытывает ли он тоже самое по отношению ко мне, что и я по отношению к нему, но вместо этого я снова собрала волосы на плече, восстанавливая временный барьер между нами. Если я не смогу его видеть, возможно, я забуду это странное влечение, которое к нему испытываю.

Я напомнила себе, что не смотря на недавнее изменение поведения, Джереми все еще был моим парнем. Челси всегда восхищалась, как мы с Джереми идеально подходим друг к другу. Он нравился моей маме, и она была лучшей подругой его мамы. Иногда я гадала, планируют ли они нашу свадьбу. Попрежнему, я старательно пыталась не посмотреть на Дрю снова — старалась так сильно, что мое усилие смотреть перед собой, должно быть, было очевидно всем в классе.

Звонок озвучил конец первого урока, и единственное, о чем я могла думать, это выйти из класса и попытаться собраться с мыслями. Лучше всего было бы выбросить Дрю из головы, но это было невозможно, когда я чувствовала исходящую от него энергию, не могла я игнорировать его присутствие, когда он собирал книги рядом со мной. Мое сердце издавало миллион ударов в секунду, когда я бросилась к двери, радуясь, когда оказалась в шумной толпе студентов, идущих по коридорам на следующий урок.

— Лиззи! — позвала меня Челси, и я остановилась. — Подожди!

Мы обе направлялись в языковое крыло, следующим уроком у меня был французский, а у нее испанский, но, очевидно, я настолько была поглощена мыслями о Дрю, что забыла подождать ее на выходе из класса. Она шла ко мне, прижимая книги к груди.

— Насколько горяч Дрю? — спросила она, ее глаза светились энтузиазмом.

Я кивнула и слабо улыбнулась, надеясь, что она продолжит разговор, и мне не придется отвечать. Я все еще пыталась выяснить, почему он кажется мне знакомым, и последнее, что мне сейчас нужно, чтобы Челси подумала, что я им заинтересовалась.

Она наклонилась ближе и зашептала. — Он переехал сюда на прошлой неделе из Манхэттена, — сказала она, оглядываясь, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает. — Он жил на Круглом Озере. Я слышала, как несколько человек обсуждали его сегодня утром, перед твоим приходом.

Я подняла брови в знак удивления. Самые большие, самые лучшие дома в Манхэттене были на Круглом Озере — люди, живущие там, были настолько богаты, что им не нужно было работать.

— Зачем он переехал сюда? — Поинтересовалась я, зачем кому-то переезжать с Манхеттена в Пембрук. И судя по настроению Дрю его это тоже не радовало.

— Я не знаю, — ответила она и ее глаза расширились от волнения. — Но я собираюсь это выяснить.

— Ты это сделаешь. — Рассмеялась я, делая все возможное чтобы притвориться что мне все равно не смотря на то что я не могла перестать думать о Дрю даже после ухода из класса. — Но у меня есть некоторые дела. Встретимся в столовой за обедом?

Она ухмыльнулась и остановилась перед классом испанского. — Звучит не плохо, — сказала она внимательно глядя на меня. — Я сообщу тебе если что-то обнаружу.

Когда я вошла в класс по французскому, первым кого я увидела был Дрю.

Он мне не показался тем, кто всегда на первом ряду — типичным учительским любимчиком, который поднимает руку после каждого вопроса, чтобы продемонстрировать знание материала — но вот он здесь впереди и в центре.

Он облокотился на спинку кресла, не пытаясь ни с кем заговорить.

Мы встретились взглядами, когда я вошла. Я остановилась у двери, размышляя, что произойдет, если я сяду рядом с ним. Однако, выражение его лица за секунду омрачилось раздражением, и он опустил взгляд на парту, заставив меня задуматься, почему именно эта мысль сразу пришла мне в голову.

— Лиз! — позвал меня Джереми с конца класса, прерывая мои размышления. Я увидела его, машущего мне, и пошла к нему, радуясь что выбрал места в конце класса.

— Миссис Эванс подписала места, — сказал он, пока я пробиралась через многочисленные ряды столов. — Это значит, что ты будешь сидеть там. — Он показал на первый ряд.

Я подошла к свободному столу рядом с ним, с широко раскрытыми глазами, надеясь, что он пошутил.

— Правда? — Спросила я, глядя со страхом на первый ряд.

Выражение лица Дрю, когда он увидел меня, входящую в класс, ясно дало мне понять, что он не хочет, чтобы я сидела где-нибудь рядом с ним, и последнее, что мне было надо, что мне будет сложно сосредоточиться в течении еще одного урока рядом с ним.

— Правда. — Джереми засмеялся, показывая на листок бумаги на его столе с надписью Джереми Уильямс, сделанную черным маркером.

— Отлично. — я посмотрела на первый ряд с беспокойством. — Теперь я буду вынуждена принимать участие.

Я поплелась вперед в поисках своего места, мой взгляд переместился на Дрю, сидящего спиной ко мне, и затем на стол слева. Эндрю Кармайкл, Элизабет Девенпорт. Нас рассадили по алфавиту, так что я не должна была удивляться, что мое место рядом с его.

Неуверенная, должна ли я поздороваться, я вытащила свою тетрадь, открыла на первой странице и написала «Продвинутые уроки французского» наверху, чтобы остановить себя от наблюдения за ним. Моя рука начала дрожать и я сконцентрировалась на ее остановке, не желая, чтобы он думал, что я заметила его больше, чем остальные студенты в классе.

— Этот курс будет несложным, — прервал он молчание.

Интонация оказалась неожиданно тёплой.

Я посмотрела на него, чтобы удостовериться, что он разговаривает со мной, удивленная тем, что он не только действительно делал это, но еще и наклонился вперед, словно был заинтересован в ответе.

— Может быть, — сказала я, пытаясь придумать продолжение разговора. — Наверное, в твоей старой школе была хорошая программа?

Он засмеялся, снова откидываясь на стуле.

— Можно и так сказать.

Я наклонила голову в замешательстве, гадая, была ли я должна понять, что он имел ввиду, но Миссис Эванс вошла в класс и поприветствовала нас на французском до того, как я смогла спросить.

Все замолчали, когда она выдавала книгу, которую мы должны были читать в этом семестре и начала объяснять программу. Нам разрешалось говорить только на французском в классе, и я поняла только половину того, что она сказала — часть из-за того, что не поняла, и часть из-за того, что была занята стараясь вести себя словно присутствие Дрю на меня не влияет. Я копировала все, что она писала на доске, притворяясь будто все понимаю, думая, что она не вызовет меня, если я буду выглядеть занятой.

— Элизабет? — она произнесла мое имя, заставляя мою ручку подпрыгнуть и остановиться на бумаге.

Я подняла взгляд в ужасе.

— Что? — спросила я на французском.

— Не могла бы ты рассказать классу, чем ты занималась летом?

— Хорошо, — начала я, стараясь не замечать, что все, включая Дрю, повернулись и смотрят на меня. — Я была в Пенсильвании. Там живёт мой отец, и я провожу с ним каждое лето.

Словарный состав был достаточно простой, но мое произношение было ужасным.

— Чем ты занималась во время своего визита? — продолжила она.

— Я была консультантом в художественном лагере, — я старалась как могла говорить в правильным акцентом, но слова не хотели звучать как надо.

Кто-то засмеялся в конце класса и я знала, что это Джереми еще до того, как повернулась. Я сузила глаза от злости и сфокусировалась на своих заметках. Я и так уже была достаточно смущена — ему не надо было привлекать еще больше внимания к тому, что у меня сложности с французским, особенно поскольку он знал, что я нервничаю из-за этого.

Миссис Эванс продолжила и спросила Дрю о его лете, и он ответил восхитительно. Каким-то образом я заставила себя не смотреть на него. Эти уроки были для него легкими, в то время как я спотыкалась на простых предложениях, выглядя как неуклюжая идиотка. Я начала сожалеть, что не перевелась в обычный класс французского. Но потом напомнила себе, что продвинутые уроки выглядят хорошо в заявлении в колледж, и я не хотела разочаровывать маму переводом в класс более низкого уровня. Она бы согласилась с этим, поскольку была уверена, что я могу принимать свои собственные решения, но она гордилась тем, что я беру продвинутые уроки. Мне просто придется очень постараться.

Миссис Эванс не спрашивала меня больше до конца урока, и я успела заполнить поля тетради бессмысленными геометрическими фигурами к тому времени как прозвенел звонок. Не желая столкнуться с еще одним неловким моментом наподобие того в классе истории, я дольше собирала свои книги, чтобы Дрю мог выйти из класса до меня.

— Отлично притворяешься, что плохо знаешь французский, — сказал он, наклоняясь к сумке и говоря тихо, чтобы никто кроме меня не услышал.

Я подняла брови.

— Притворяюсь?

— Да, — сказал он с усмешкой. — И ты неплохо справилась. Я думаю, они все поверили тебе.

Я сжала губы, надеясь что он не смеется надо мной.

— О чем ты говоришь? — спросила я, пытаясь казаться не такой заинтересованной как на самом деле.

Он придвинулся ближе, держа свой взгляд на мне. — Ты знаешь, о чем я.

— Если честно, нет. — я продолжала смотреть на него и пыталась понять, что он имеет ввиду, но в этом не было смысла.

Теперь он выглядел смущенным.

— Хочешь сказать, ты не говоришь по французски?

— Ну, я неплоха во всем, — ответила я, защищаясь. — Но это не моя сильная сторона.

Он нахмурился, глядя на меня будто пытался понять что-то, или ждал, что я признаюсь в несуществующем знании языка.

Ладно, — сказал он, отодвигая стул и скрипя им по полу. — Наверное ты просто показалась мне настоящей отличницей.

— Я люблю все остальные уроки, — сказала я, пытаясь разрядись разговор. -

Мне не дается только французский. Я думаю бросить продвинутые уроки и перевестись в обычный класс.

— Ты справишься и в этом. — он потряс головой и засмеялся, словно нашел мою идею перейти в другой класс нелепой. — Поверь мне.

До того как я придумала подходящий ответ, он вышел из класса. Я смотрела на дверь в шоке. У него не было причины думать, что я справлюсь с этими уроками, особенно после провала, когда меня вызвали отвечать.

Джереми подошел к моей парте через секунду и положил руку на спинку моего стула.

— О чем это все было? — спросил он, глядя на место, где только что стоял Дрю.

— Понятия не имею, — задумчиво сказала я, отстраняясь чтобы взять сумку.

Потом я вспомнила, что случилось ранее и посмотрела обратно на него, становясь раздраженной снова.

— Но почему ты смеялся надо мной перед всеми?

Он закусил щеку изнутри чтобы не засмеяться.

— Ты должна признать что это смешно, ты говоришь на французском как невежественный американский турист, — сказал он со смешком.

Я уставилась на него.

— Спасибо, Джери.

— Я не это имел ввиду, — он старался замаскировать свой комментарий. — Но может это была бы неплохая мысль сменить класс.

Его слова заставили меня замереть на месте.

— Я не так плоха во французском, — защищала я себя, хотя говорила то же самое Дрю минутой раньше.

Он взял тетрадь со стола и протянул мне.

— Не воспринимай это так серьезно, — сказал он улыбаясь пока я закидывала книги в сумку. — Это просто самый твой лучший урок. И обычные уроки французского в это же время, так что тебе не придется менять все расписание. К тому же, у тебя будет пять.

— Я останусь в продвинутом классе. — настояла я, будучи не в настроении спорить посреди почти пустого класса. Миссис Эванс разговаривала с другим студентом около ее стола, но она все равно была достаточно близко чтобы слышать нас разговор.

— Третий урок скоро начнется, увидимся на обеде.

Весь путь к следующему кабинету я думала о коротком разговоре с Дрю. Не было секретом, что французский не моя сильная сторона, и у него не было причины думать наоборот. Однако… он говорил так уверенно. Может, он просто старался быть милым, но хотя у него не было причины думать что я справлюсь с уроками, казалось что он верит в каждое слово.

Следующие два урока, генетика и английский, прошли гладко. Кроме того, что я не могла выбросить черные глаза Дрю, с золотыми крапинками, из своей головы. Казалось, что он был везде, куда бы я ни пошла. Большую часть третьего и четвертого урока я провела, пытаясь понять почему он кажется таким знакомым, но каждый раз когда я почти вспоминала, мысль исчезала. Я подумывала спросить его в следующий раз когда увижу, но передумала. Это прозвучало бы странно. У меня не было выбора кроме как забыть об этом.

Возвращение к обычному расписанию, то есть встреча с Челси в столовой перед тем пойти на обед в холл, звучала как отличный выход сосредоточиться на свой жизни в школе, а не на несуществующих отношениях с Дрю. Она ждала меня, как мы и договаривались, но после того как мы купили еду,

Джереми позвал меня из-за центрального стола в столовой, наполненного его товарищами по команде. На его лице была огромная улыбка, когда он звал нас присоединиться к ним.

— Кажется, у нас новый столик в этом году, — сказала Челси с усмешкой, показывая Джереми что мы идем.

Она направилась к длинному прямоугольному столу, держа голову высоко и пробираясь через толпу.

Я хотела сидеть с нашими друзьями в холле, но и Джереми и Челси были рады сменой места, так что мне пришлось смириться. Когда мы добрались до заполненного стола, мне удалось втиснуться в маленькое пространство между Джереми и углом скамейки. Челси села напротив. Я скрестила ноги в неудобстве и оглядела стол, который был заполнен спортсменами и их девушками. Парни были мускулистые, и перед каждым было огромное количество еды, в противоположность к тарелкам с салатом напротив девушек. Все они были выпускниками, кроме Джереми, Челси и меня.

— Ты же знаешь парней из команды, да? — спросил Джереми с огромной ухмылкой на лице

Он казался счастливым продвижением по жизни, если «жизнь» означала школу, а «продвижение» — сидеть в центре столовой.

— Да, — ответила я с робкой улыбкой. Я видела их в школе и знала имена большинства, но никогда не разговаривала с ними. Джереми знал об этом, но отвернулся, чтобы продолжить разговор с одним из игроков, даже не пытаясь представлять нас друг другу. Другие девушки также не старались быть дружелюбными, так что я ела свой сэндвич и слушала их разговор о летних каникулах, сомневаясь что им будет интересен мой опыт, как художественного советника в летнем лагере в Пеньсильвании.

— Дрю только что вышел из очереди с Даниеллой Паркер — сказала мне Челси, ковыряясь в кусочке дыни вилкой. — Думаю, она опять поругалась с Брендоном и использует Дрю, чтобы заставить его ревновать.

Как это банально для нее.

Я повернулась посмотреть. И, как и сказала Челси, Дрю стоял возле дальней стены столовой с высокой девушкой из старшеклассниц. Казалось, что ему скучен разговор и он ищет кого-то, кто его спасет от него.

Его глаза остановились на мне, когда встретились с моими. Моя голова начала кружиться, как в первый когда я увидела его в классе истории, и странное ощущение дежа вю не хотело уходить. Но отдаленный взгляд в его глазах отличатся от предыдущего. Он выглядел практически так, словно ему больно, в противоположность его расслабленному отношению сегодня утром.

— О мой бог, он точно смотрит на меня, — сказала Челси, разрушая чары между нами.

Когда я снова обернулась, он усаживался за столик у стены с Даниеллой и ее друзьями, не показывая того, что только что смотрел на меня. Не было видно чтобы он смотрел и на Челси также.

— Разве это не тот парень, с которым ты говорила после французского?

Который из Нью-Йорка?

Я посмотрела на свою тарелку и подвигала помидор вилкой.

— Да, — сказала я, пожимая плечами будто это не важно.

Челси расширила глаза и перегнулась через столик.

— Ты разговаривала с ним?

— Он просто спросил о домашнем задании, — соврала я, надеясь что ее это устроит. — Ничего такого.

Джереми засмеялся, глядя на меня в шоке.

— И он спросил тебя?

Я замолчала, не зная что ответить. Казалось маловероятным, что кто-либо попросить меня помочь с французским, но Джереми не следовало объявлять об этом всему столику.

Он откусил от своего сендвича и продолжил говорить о предстоящих выборах помощника капитана с парнем рядом с ним, и я не смогла ответить.

Зная, что весь столик слушал наш разговор, я села на место и старалась не смотреть больше на Дрю. Я сомневалась, что он когда-нибудь смутил бы меня перед всеми, как это только что сделал Джереми.

Челси раскусила виноград во рту и положила локоть на стол.

— Раз уж ты знаешь Дрю, может ты могла бы представить нас друг другу, — сказала она, глядя на него и не беспокоясь о том, чтобы быть незаметной. — Он абсолютно мой тип.

— Конечно, — сказала я саркастично. — Он спросил меня о домашней работе и теперь мы лучшие друзья.

Я выдавила смех, но ее комментарий задел меня. Она не могла знать, что он ее тип — она же никогда с ним не разговаривала. Хотя опять же, я тоже его не знала.

Я провела остаток обеда стараясь выглядеть заинтересованной слушанием того, как Шаннон Хендерсон, одна из старшеклассниц, рассказывает о ее поездке в Европу на месяц летом. Она захватила весь столик, говоря громко, широко жестикулируя, чтобы привлечь внимание. Ее истории были только отдаленно интересными, но две ее лучшие подруги, Кили и Эмбер, вслушивались в каждое слово так, как если бы это была речь президента.

По крайней мере, слушание ее разговора предоставляло хорошее отвлечение от Дрю и предотвращало Челси от разговоров о нем.

Я проверила свое расписание в конце обеда, чтобы посмотреть какой урок следующий, и была рада узнать, что это искусство. Челси и Джереми не брали его, и, скорее всего, Дрю тоже не записался на него, поскольку там были, по большей части, девушки.

Когда я вошла в класс, он был только наполовину полон, и я улыбнулась при виде Ханны Голдберг, сидящей за одним из четырех высоких столов. Ее приятная рубашка выглядела словно из шестидесятых, и она не носила макияжа. Она была тихой девушкой — невысокой, с мышиными коричневыми волосами и несколькими веснушками. Раньше она была нашей лучшей подругой с Челси, но в начале года она начала встречаться с Шелдоном, звездой большинства школьных спектаклей, и эти двое начали отдаляться от всех остальных. Я скучала по разговорам с ней, но она казалась счастливой в своих отношениях.

Я села на табуретку рядом с ней, поздоровалась и положила сумку на пол.

— Привет, — сказала она, улыбаясь и кладя карандаш на стол. — Где ты была на обеде?

— Джереми решил сесть в столовой с парнями из команды, так что я и Челси ели там сегодня. — объяснила я, надеясь что она не поймет это неправильно. В прошлом году мы всегда ели вместе в холле.

— Оу. — она казалась разочарованной. Я чувствовала себя ужасно, поскольку мы виделись только во время обеда или уроков, но хотя бы у нас было искусство вместе.

Мы обсуждали наши каникулы, пока учитель входил в класс и выдавал нам пустые альбомы. Он сказал, что к концу семестра мы должны заполнить их так, как хотим. Не было важно что в них, если они были заполнены, и это не было для меня проблемой. Я знала что это будет легко и для Ханны, она отлично рисовала.

Разговаривать с ней во время урока было отличным перерывом от мыслей о Дрю, Челси и Джереми, но скоро было время последнего урока — тригонометрии. Я никогда не считала математику интересной, но я ходила туда вместе с Челси, что уменьшало мою скуку.

В классе было пять небольших групп столов, по четыре ученика за каждым. Челси сидела в конце с книгами на соседнем столе и сдвинула их когда я вошла. Я села и вытащила тетрадь, радуясь, что день почти закончился.

— Ни за что не догадаешься, что случилось на химии, — сказала Челси, стуча карандашом по столу в восторге. Ее глаза были широко раскрыты, и она наклонялась вперед, как будто взорвется, если не расскажет мне все.

— Что случилось? — я попыталась изобразить заинтересованность, несмотря на то, что всё это меня уже утомило, — Надеюсь, ты там ничего не взорвала в первый же день.

Она положила руки на стол и сделала глубокий вдох, готовясь сообщить новость.

— Я сделала так, чтобы Дрю будет моим напарником на лабораторных, — заверещала она, улыбаясь во весь рот. — Так что до конца семестра мы будем работать вместе.

Меня охватила досада, я уселась с силой на стуле, пытаясь выдавить улыбку, чтобы не вызвать подозрений.

— Как ты это провернула? — спросила я

— Легко, — ухмыльнулась она. — Я села рядом с ним. Когда Миссис Салливан сказала выбрать себе партнера, я попросила его. Не то что бы он знал кого-то еще, но все остальные девчонки завидовали.

— Это классно, — сказала я, пытаясь найти в себе немного радости. — Мистер Робертс записал нас партнерами на генетике.

Мистер Бартон, один из учителей математики, зашел в класс до того, как Челси смогла продолжить. Я пыталась сосредоточиться на тригонометрии все 55 минут, но не могла выбросить из головы картину Челси и Дрю, работающих вместе на химии.

По крайней мере, ей придется носить эти огромные очки, которые оставляют странные следы на коже.

Звонок оповестил об окончании самого длинного школьного дня за все время, и я ничего не хотела так сильно, как прийти домой и рухнуть на кровать от усталости. Но поскольку Джереми отвозит меня домой, а у него футбольная тренировка, мне надо было убить еще какое-то время. Двухчасовая тренировка была и для взрослой и для молодежной команды одновременно, а я никогда не возражала посидеть в библиотеке и сделать домашнее задание или прочесть книгу, пока ждала его.

Я шла мимо рядов компьютеров и и проходов между книжными полками, пока не дошла до задней комнаты. Это было мое любимое место для занятий. Там было разбросано несколько больших круглых подушек разбросано и большое окно с видом на озера за школой. Большинство учеников предпочитали столы в середине библиотеки. И спокойствие, и тишина в задней комнате были просто прекрасными по сравнению со всем волнением этого дня.

Я рылась в сумке в поисках дневника, глядя на огромный лист заданий и решая, к чему приступить сначала. Я остановилась на том, чтобы прочитать

Гордость и Предубеждение. Я всегда хотела ее прочитать, и она была одной из книг для чтения по английскому в этом семестре.

Я открыла книгу и перевернула на первую главу. Первая же строка привлекла мое внимание: «Это общепризнанная истина, что одинокий мужчина с хорошим состоянием должен искать жену.» Мои мысли перенеслись к Дрю. Из того что сказала Челси, у него точно есть хорошее состояние, и очевидно, пройдет не так долго, как он заведет себе подружку. К сожалению, все шло к тому, что это будет Челси.

Я закончила первые четыре главы меньше чем за час, и хотя мне хотелось почитать еще, надо было делать другие задания. Я убрала книгу и достала альбом. Самое время начать заполнять его. Я открыла первую страницу и начала рисовать.

Сцены из книги отпечатались у меня в голове, и к 5:15 я уже наполовину закончила набросок девушки с длинными светлыми волосами, одетой в летящее бальное платье с высокой талией, которые было как мне казалось из начала девятнадцатого века. Длинные шелковые перчатки закрывали ее руки до локтей и головной убор украшал ее кудри. Ее волосы спускались вниз по ее спине, так я представляла свои собственные, если их немного отрастить. Она смотрела в зеркало и казалось, что она готовится к балу, к такому как я только что прочитала в первых главах. Это все выглядело таким знакомым — как будто я нарисовала это по памяти.

Я провела пальцами по рисунку, изучая его, гадая что вдохновило меня нарисовать кого-то, кто похож на меня больше, чем на главную героиню, Лиззи. У нее было мое имя — кроме небольшой разницы в произношении — что могло объяснить почему я объединила нас вместе, но в этом все равно не было особого смысла. Она была единственной фигурой на листе, помимо зеркала, так что я начала рисовать фон, чтобы она не выглядела парящей в воздухе.

Наверное прошло больше времени, чем я думала, и звук открывающейся двери прервал мои мысли. Я посмотрела на Джереми, входящего в комнату. Он все еще был одет в коричневые спортивные шорты и белую кофту с номером 12 на спине под его именем, написанным большими буквами.

Его волосы были более темного оттенка, чем обычно, из-за пота и щеки были все еще красными от тренировки.

Я бросила карандаш в альбом, недовольная тем, что приходится останавливать на полпути.

— Ты стал помощником капитана? — спросила я, пытаясь не раздражатся из-за прерванного рисования. Я могу закончить и дома.

— Конечно да! — сказал он, ударяя воздух кулаком в возбуждении.

Он подошел и присоединился ко мне на подушке, обвивая мои плечи рукой. Он все еще был потный, но я старалась не замечать этого, когда откидывала голову ему на грудь, замечая, что его руки стали больше, чем в начале лета из-за интенсивных тренировок.

— Это было очевидно, что меня выберут, — продолжил он, — но хорошо знать, что это все официально.

— Это потрясающе, Джери, — сказала я, глядя на него и улыбаясь. В этот момент он был тем самым Джереми, с которым я росла. Веселый, смешной и расслабленный, он смотрел вниз на меня своими голубыми глазами, которые я знала как свои собственные. — Я знала, что ты получишь это место.

— Спасибо, Лиз, — он придвинулся ближе и коснулся своим лбом моего. Пот с его волос попал мне на кожу. Лёгкое движение заставило карандаш скатиться с разворота альбома и упасть на пол.

— Что ты рисуешь? — спросил он, протянув руку в альбому, лежавшему на моих коленях. Несмотря на то, что знал, что мне не нравится, когда кто-то видит мои работы до того, как они закончены, он схватил его прежде, чем я успела ответить, и поднял так, что мне было не дотянуться

— Ты же не хочешь это видеть, — сказала я, наклоняясь вперёд в попытке вернуть альбом, но мне это не удалось. — Рисунок далёк от завершения, — он проигнорировал мои слова и подтянул альбом поближе, рассматривая рисунок.

— Этот отличается от твоих обычных рисунков, — сказал он, прищурившись, и продолжая разглядывать.

— Чем отличается? — спросила я, хотя знала, что он был прав.

— Обычно ты рисовала пейзажи, — он повернул книгу, продолжая рассматривать рисунок. — Это было такое странное задание — нарисовать себя в средневековом платье?

— Оно не средневековое, — ответила я немного жёстче, чем требовалось. — Такие платья носили в начале девятнадцатого века, когда была написала «Гордость и предубеждение». Это первое, что мне нужно прочитать в этом семестре по английскому.

— Странно, — он посмотрел на меня так, как будто я потеряла разум, закрыл книгу и вернул её мне, прежде чем встать. — Но в любом случае, что ты скажешь, если я приглашу тебя поужинать и отпраздновать мою победу?

И даже несмотря на то, что я устала, я с улыбкой согласилась, позволяя ему поднять меня со стула. Я не хотела портить его день, жалуясь, насколько ужасно прошёл мой, да и мама не будет против, если я поужинаю с Джереми, а не с ней. В отличие от некоторых девушек моего возраста, я никогда не вляпывалась в неприятности и не принимала необдуманных решений, так что мне было позволено многое.

Я сложила книги в сумку и решила, что ради Джереми я притворюсь, будто всё осталось так, как раньше. По большей части так и было, кроме недавнего изменения его статуса и нового обеденного стола.

Но отрицать самое большое изменение было невозможно: как бы сильно я не устала, я, похоже, не могла перестать думать о Дрю Кармайкле.

Однако, судя по его поведению, сомневаюсь, что он чувствовал то же.

Следующие две недели Дрю игнорировал меня. Хотя, наверное, «игнорировал» не совсем верное слово. Во-первых, как можно игнорировать кого-то, кого ты не знаешь? От того, что мы один раз поговорили, мы ещё не стали друзьями. К тому же, я не могла избавиться от чувства, что он нарочно уклоняется от разговоров со мной. Он приходил всегда прямо перед звонком на урок и садился как можно дальше от меня и Челси. То же было и на французском, он врывался в класс последним, как раз перед тем, как миссис Эванс начинала урок. Я задерживалась у парты Джереми и болтала с ним до начала урока, возвращаясь на своё место как раз перед звонком, чтобы избежать лишних контактов с Дрю. Так что, это был скорее недостаток общения, так как он вовсе не замечал моего существования.

Когда я занимала своё место рядом с ним, кожу начинало покалывать, как будто она улавливала радиоактивное излучение, исходящее от тела Дрю.

Временами мне казалось, что он наблюдает за мной краешком глаза, особенно когда я начинала запинаться, отвечая на вопрос, заданный миссис Эванс. Когда я гуляла рядом со школой или ела с друзьями в столовой, я всегда точно могла сказать, находится ли он поблизости, как будто я была настроена на волну с ним. Я устала повторять себе, что это всего лишь временное увлечение и оно пройдёт, но я знала, что эти чувства я не могу просто выключить, как бы ни старалась.

— В целом, контрольную написали хорошо, — говорила по-французски миссис Эванс, проходя по классу и раздавая результаты небольшого теста, который мы писали на прошлой неделе. — Средний балл — пять, и почти все получили эту оценку.

Она посмотрела на меня чуть дольше, чем на остальных учеников, прежде чем положить мне на парту мою контрольную. Слегка отогнув уголок страницы, я взглянула на оценку, написанную сверху. Яркая красная двойка уставилась на меня, смеясь над моим скорым провалом.

Лёгкое движение справа привлекло моё внимание, я повернулась и успела увидеть, что Дрю украдкой смотрел на мою оценку. Я запихнула листок с контрольной в сумку, чтобы он не мог видеть его, но солнечный свет, льющийся из окна, просвечивал тонкую бумагу насквозь, так что красные чернила были видны и с другой стороны. Больше никто не заинтересовался моей оценкой, но внимательно взглянув Дрю в глаза, я поняла, что он её видел, хотя ничего не сказал и перевёл внимание на другое, не сказав ни слова. Я покраснела от того, что он знает, насколько плохо я написала тест, и не желая показаться ещё более сконфуженной, я проглотила слёзы и сосредоточилась на уроке.

— Как вы знаете, на прошлом уроке мы начали обсуждать каникулы. — Эванс начала говорить на французском — Давайте послушаем, где вы были на каникулах и что интересное видели или слышали там. — Лидси Ньюман, девушка с которой я разговаривала несколько раз, начала обсуждение о своих недавних каникулах в Италии. Как и в остальных частных школах, обучение в Бич Три было не дешевым, так что каникулы за границей были обычным делом. Однако, вместо того чтобы слушать рассказы, я думала о тесте, и о том как сильно он повлияет на мою оценку.

— Элизабет. — Миссис Эванс прервала мои мысли и заставила подпрыгнуть на стуле от неожиданности. — Были ли у тебя каникулы за границей и интересное приключение там?

Я задумалась, переводя вопрос в голове, и понимая слова «интересное», «приключение» и «отпуск». Некоторые слова в середине я не поняла, но не желая дать всем понять, что я не следила за уроком, я решила что поняла достаточно для ответа.

— Два года назад я ездила на Гаваи. — я говорила быстро, желая расправиться с этим побыстрее. — Мы летали на вертолете и видели вулканы.

Миссис Эванс выглядела озадаченной и несколько учеников начали смеяться — включая Джереми.

Я огляделась в недоумении.

— Что? — спросила я на английском, гадая что же было такого смешного в вертолетах и вулканах.

— Гаваи — это штат, — сказал Джереми, даже не прилагая усилий, чтобы сдержать свой смех.

— Да, — сказала я, все еще не понимая в чем проблема. — Я знаю.

— Но ты только что сказала, что твое путешествие за границей было на Гавайи. — За границей — наверное, это те самые слова которые я не поняла. Весь класс смотрел на меня, как на идиотку, и я посмотрела на Миссис Эванс в поисках помощи, и обнаружила, что она смеется вместе с ними, хоть она и попыталась успокоиться, когда встретилась со мной взглядом.

— Я просто не знаю, как по французски будет за границей. — объяснила я, надеясь, что все мне поверят.

Джереми опять засмеялся.

— Конечно. Как скажешь.

Я чуть не бросила в него карандашом.

— Я знаю, что Гавайи это штат, — сказала я, скрещивая руки на груди. — Я просто не поняла вопрос.

Он хмыкнул недоверчиво, и я знала, что услышу продолжение позже.

Я начинала думать о переводе в другую группу.

Когда урок закончился, я ушла без Джереми. Прошло совсем немного времени, пока он не догнал меня.

— Ты никогда не говорила нам, как прошло твое путешествие в другую страну.

— Гавайи, — сказал он смеясь, развлекаясь моим смущением.

— Ты знаешь, что я не это имела ввиду. — я смотрела на него с досадой, умоляя забыть об этом. Спорить на эту тему было глупо.

— Конечно не имела, — протянул он, наклоняясь ближе ко мне. — В любом случае, как ты справилась с тестом?

Я сделала шаг назад. — Неплохо, — соврала я, не встречаясь с ним взглядом.

— У меня пять, — Он ухватился за возможность похвастаться своей оценкой. — Но не волнуйся так из-за своей оценки. Это все один тест. Он не так много значит.

— он остановился у класса английского, где у него был следующий урок, по пути к кабинету, где у меня будет генетика. — Встретимся на обеде, — сказал он, вроде бы забыв об инциденте с Гавайи.

Я направилась к своему классу, но не далеко ушла, когда кто-то позвал меня по имени.

Я узнала голос Дрю до того, как повернулась. Он облокотился на бетонную стену, обе руки в передних карманах куртки. — Я знаю, что ты не думаешь, что Гавайи находятся за границей, — сказал он с усмешкой, словно он гордился тем, что единственный поверил мне.

Я остановилась, озадаченная тем, зачем он решил заговорить со мной, после того как притворялся, что меня не существует на протяжении последних недель.

— Правда? — спросила я, подходя к нему, и упираясь рукой в стену. — Потому что все остальные не верят мне.

— Я верю тебе, — повторил он, стоя так близко ко мне, что я могла видеть маленькие золотые крапинки в его глазах, которые казались еще темнее из-за тусклого освещения в коридоре. Я ждала, что он скажет что-то еще, но он смотрел на меня в ожидании ответа.

— Это делает тебя единственным человеком, который верит. — пожала плечами я, глядя на пол, перед тем как поднять на него глаза.

— Я могу помочь тебе с французским, — предложил он, ловя меня врасплох — если ты хочешь.

Я молчала, гадая, правильно ли я его услышала.

— Спасибо, — сказала я, играя с ручкой от сумки на плече

Предложение было заманчивым, но Джереми не был бы счастлив обнаружить, что я провожу время с Дрю. — Но думаю мне надо просто поменять группу.

— Давай же, — он придвинулся ближе, посылая электричество по моей коже. — Я знаю, ты умная. Если потренируешься немного, будешь лучше всех.

Я пыталась сосредоточиться на разговоре, а не только на нескольких дюймах между нами, уверенная, что мое сердце бьется так сильно, что он может его услышать.

— Я безнадежна во французском, — сказала я более уверенным голосом, чем ожидала. — Но если ты хочешь помочь мне, я подумаю о том, чтобы остаться в этом классе.

— Ты не безнадежна, — сказал он, его взгляд стал мягче в этот момент. Он не смотрел на меня так с первого дня в школе. — И хотя, я наверное не должен этого делать, я помогу тебе.

Я смотрела на него в недоумении.

— Что ты имеешь ввиду под «не должен?»

— Просто Джереми не будет рад этому, — сказал он с маленькой усмешкой. — Он казался испуганным. когда я заговорил с тобой в первый день. Не то чтобы я переживал из-за этого, но не хотел бы создавать проблемы.

Я не могла не засмеяться.

— Я не вижу, чтобы Джереми предлагал помощь, — отметила я, чувствуя себя ужасно в тот же миг, как произнесла это.

— Так, — сказал он, придвигаясь ближе с озорной улыбкой на лице. — когда мы начинаем наши занятия?

Мы стояли так близко, что я ощущала его дыхание на своей щеке, и я прокрутила в голове свое расписание.

— Джереми отвозит меня домой по пятницам, так что я буду в конце библиотеки завтра, пока у него тренировка, — сказала я, уверяя себя, что нет ничего страшного в помощи вне урока. Мы же не шли на свидание. Это было просто занятие.

Он насмешливо взглянул на меня.

— Ты просто ждешь его, чтобы он отвёз тебя домой?

— Только в те дни, когда у него нет тренировок с утра, — парировала я, — удобное время, чтобы сделать домашнее задание. Или почитать.

— Как скажешь. — Коридоры начинали пустеть и он посмотрел на часы, которые выглядели более дорогими, чем все, что имели ученики в Бич Три. — Я знаю, что ты наверное хочешь отдохнуть от школы после того, что случилось на французском, но так же как я уверен, что прогуляю следующий урок, я уверен, что это ты не в твоем стиле.

Я вскинула голову в удивлении. — Откуда ты знаешь, что я не прогуляю?

— Просто догадка. — он ухмыльнулся, — Если решишься, моя машина снаружи.

— Я молчала, решая, что делать. Я никогда не прогуливала раньше, но мой партнер по лабораторной по генетике также был на уроке французского, а я не была в настроении и дальше защищать свои знания географии.

— Вообще-то, — произнес он, не дожидаясь ответа, — забудь об этом.

— Ты должна идти на урок. — Не дожидаясь моего ответа, он начал идти по коридору. — Но увидимся завтра, — крикнул он через плечо, перед тем как завернуть за угол.

— Никогда не догадаешься, что случилось на химии, — сказала Челси, бросая учебник по тригонометрии рядом со мной и садясь. Она всегда шла сразу в кабинет, чтобы быть уверенной, что у нее будет достаточно времени обсудить последние разговоры с Дрю. Было сложно улыбаться и кивать, пока Челси рассказывала о нем, но по крайней мере я чувствовала себя лучше по поводу французского после того, как Ханна объяснила мне, как повлияет двойка на мою оценку, когда мы сидели на искусстве. Все было не так плохо, как я думала, и если я буду справляться с тестами лучше, моя оценка не пострадает. Я также была рада, что Ханна поверила мне, когда я сказала что не считаю Гавайи другой страной.

— Давай угадаю, — сказала я, возвращаясь к вопросу Челси, — это связано с Дрю?

— Мы идем в кино вечером в субботу! — пропищала она, наклоняясь вперед от восторга.

Я уронила карандаш от шока.

— Он пригласил тебя?

— Ну… я пригласила его. И я как бы сказала, что иду туда с тобой и Джереми, и не хочу быть третьей лишней, — затихла она, ерзая а стуле. — Ты же пойдешь, правда?

— Конечно, — сказала я, держа голос ровным. — Мне придется спросить

Джереми, но это не должно быть проблемой.

Она едва дала мне закончить предложение, начиная говорить снова.

— Это будет так весело! — сияла она. — Спасибо большое. В следующий раз, когда я тебе понадоблюсь, я буду в долгу. Не то, чтобы я не помогла тебе и так, но ты знаешь, что я имею ввиду.

— В любое время, — сказала я, и слово прозвучало напряженно. Из всех парней в школе, Челси нужен был именно Дрю. Она не догадывалась о моих чувствах к нему, но было невозможно не раздражаться.

Я подняла свой карандаш, и начала рисовать на пустом листе в тетради, стараясь очистить свои мысли от всего, связанного с Дрю и Челси.

— Ты в порядке? — спросила она. Кажется, я не очень хорошо скрываю свои чувства.

— Все хорошо. — уверительно улыбнулась я. — Просто получила плохую оценку по французскому, и это немного меня беспокоит.

— Одна плохая оценка не испортит твой средний балл, — заверила она меня, тряся головой будто ничего такого не произошло. — Это всего лишь тест, а ты умная. Ты знаешь, что справишься.

Я сразу же почувствовала укол совести.

— Спасибо, — сказала я, зная, что она действительно так думает.

Весь оставшийся урок я не могла забыть разговор с Дрю. Технически, я не делаю ничего неправильного прося его помочь мне, но у меня было ощущение, словно я предаю Челси и Джереми.

И я все еще не могла понять, зачем он вообще предложил помочь мне.

Возможно, он хотел спросить о Челси, поскольку то, что мы друзья, должно быть выяснилось в одном из их разговоров. Однако, я сомневалась в этом — Дрю не казался тем, кто разыскивает информацию, если заинтересовался девушкой — он скорее просто действует.

Так что если это он делает, но со мной, а не с Челси?

Дрю должен был скоро приехать в библиотеку, и я спорила сама с собой, стоит ли упомянуть завтрашнее двойное свидание. Я откинулась назад на подушке и глубоко вдохнула, убеждая себе не волноваться. Не нужно было все усложнять. Когда Джереми вернется с тренировки, я просто скажу ему о наших планах. Мы ходили на двойные свидания с Челси и парнями, с которыми она встречалась, уже много раз. Но этот раз будет отличаться тем, что она будет с Дрю, которого я не могу выбросить из головы.

Глядя в большое окно, я постаралась отвлечься, наблюдая за красками осени.

Листья в конце сентября выглядели, как на картине пуантилиста, с различными оттенками красного, оранжевого и желтого, и я достала альбом и начала рисовать пейзаж за окном, концентрируясь на деревьях. Я пыталась их изобразить настолько хорошо, насколько могла.

— Я не знал, что ты художник, — знакомый голос Дрю застал меня врасплох. Наверное, я так увлеклась рисованием, что не услышала как он вошел.

Положив карандаш в книгу, я обернулась посмотреть, как он закрывает дверь. Температура в последние недели упала достаточно, чтобы его кожаная куртка больше не выглядела не к месту. Темные глаза сфокусировались на мне, так же, как тогда в коридоре.

— Мне нравится рисовать иногда, — сказала я, пожимая плечами и глядя на рисунок. — Я не так уж хороша.

— Не возражаешь, если я посмотрю? — спросил он, оставаясь на месте в ожидании ответа.

— Конечно, — не раздумывая, ответила я. — Но это просто для урока.

Ничего слишком сложного.

Вместо того, чтобы подождать пока я встану и дам ему альбом, он сел ко мне на подушку, оставляя всего несколько дюймов между нами. Было невозможно думать, сидя так близко к нему, и я старалась оставаться спокойной, не желая дать ему понять, какой эффект он на меня оказывает.

Напомнив себе, что он хотел посмотреть рисунки, я подвинула альбом в его сторону.

— Выглядит неплохо, — сказал он, сравнивая его со сценой на улице. Я не знала, кажется мне или нет, но был какой-то след разочарования в его тоне.

Может, он не любит пейзажи.

— Тут есть другие рисунки, — сказала, переворачивая страницы и показывая ему рисунок с первого дня школы — с девушкой в летящем платье.

Он молчал, придвигая альбом ближе. Мое сердце замерло в груди, пока я смотрела, как он изучает его, гадая, молчит ли он потому, что ему нравится, или потому, что не нравится, и он думает, что бы сказать.

Он провел пальцем по бумаге, дотрагиваясь до каждой линии.

— Это прекрасно, — наконец сказал он, поднимая глаза и встречаясь со мной взглядом.

Я покраснела и посмотрела обратно на рисунок.

— Спасибо, — сказала я мягко, забирая альбом к себе на колени, — Джереми он не понравился, и я рада узнать, что все не так уж и плохо.

— Джереми не прав, — сказал он. Его глаза стали темнее обычного шоколадного оттенка. — Он наверное совсем слепой.

Я пожала плечам.

— Ему просто больше нравятся пейзажи. И когда я рисую его, играющего в футбол.

Он опять посмотрел на рисунок.

— Это интереснее, чем Джереми, играющий в футбол.

— У меня есть еще несколько похожих, — сказала я, удивленная своим желанием делиться рисунками.

— Можно увидеть? — спросил он, ожидая моего ответа, а не хватая альбом, как Джереми.

Он постарался не дотрагиваться до моей руки, когда я передавала ему альбом, и я опустила глаза, стараясь не показывать разочарования.

Мои ладони стали липкими, пока он изучал каждый рисунок, и я была удивлена тем, что он ценил каждый из них. Я смотрела на них вместе с ним — первый был с девушкой, которая напоминала меня, в белом утреннем платье из начала девятнадцатого века.

Она ела завтрак на деревянном крыльце, с видом на задний дворик, исчезающий в лесу. На следующем, она лежала на диване с войлочными подушками, читая роман у зажженного камина, пока садящееся солнце отбрасывало тени на ее лицо через прямоугольное окно у дальней стены. После этого было много рисунков: написание письма, игра в карты, катание на лошадях. Дрю листал их, молчаливо изучая каждый рисунок, так же тщательно. Я боялась дышать, испуганная, что любой звук нарушит волшебство тишины.

Он достиг конца и поднял взгляд впервые за это время.

— Где ты взяла идеи для этого? — спросил он.

— Мы читаем «Гордость и Предубеждение» на английском, — объяснила я. — Думаю, она вдохновила меня.

Он кивнул, соглашаясь.

— Это хорошая книга.

— Что-то всем этом кажется таким знакомым, — сказала я, пытаясь объяснить.

Я так четко представляю, как все должно было выглядеть тогда, и рисую все так легко. Будто эти картины прямо передо мной, а не в моем воображении.

Его глаза не отрывались от меня, пока я говорила. В комнате было тихо, не считая мягкого завывания ветра на улице, и чувствовала электричество в воздухе.

Он смотрел на меня с вопросом, словно видел что-то, чего не мог видеть раньше и пытался понять, что это означает. — Это знак великого художника, — сказал он через несколько секунд.

— Спасибо, — ответила я, смотря на альбом. — Если хочешь, можешь взять один.

Я провела рукой по бумаге, слегка задев Дрю. Небольшое прикосновение вызвало волну жара по моей руке. Я остановилась, прижимая руку к себе секундой позже.

— Мне не стоит брать твою домашнюю работу, — сказал он, также прижимая к себе руку, — Ну ладно, мы должны начать повторять французский. Тест уже через три недели. Из того, что я видел сегодня в классе, нам надо много чего выучить.

— Точно, — я пыталась игнорировать жар, распространяющийся по руке от того места, где мы прикоснулись. — Хотя, как я уже предупреждала, я безнадежна.

Он встал с нашей подушки, и пересел на соседнюю, доставая тетрадь из сумки. — И как я уже говорил, я сомневаюсь в этом.

Я не стала опровергать этот комментарий, но шансы того, что я справлюсь со следующим тестом были такими же, как выиграть лотерею. Однако, раз уж он казался настроенным помочь, я решила приложить усилия.

Сосредоточиться оказалось невозможным, и мой французский не улучшался, несмотря на слова ободрения Дрю. Хотя я пыталась сосредоточиться, все о чем я могла думать, было двойное свидание, и должна ли я его упомянуть.

— Так, — сказала я, поднимая глаза от учебника, — Челси сказала, что вы пойдете с нами в кино завтра? — Утверждение прозвучало как вопрос, и я раздражилась, что показала себя дурочкой.

— Ну, так мы планировали, — взглянул он на меня. — Конечно, если ты хочешь чтобы я пошел?

— Нет, — запнулась я. — Я хочу, Я имею ввиду, Челси хочет.

— Надеюсь, — рассмеялся он. — Раз уж она меня пригасила.

Я не могла придумать ответ и не хотела, чтобы Джереми вошел во время нашего урока и посмотрела на часы. У нас было еще пятнадцать минут, но не хотелось рисковать. Реакция Джереми не была бы хорошей, если бы он обнаружил нас, сидящими рядом друг с другом на подушках в задней комнате и разговаривающими по французски.

— Джереми скоро придет, — сказала я, разочарованная, что урок заканчивается.

— Я бы остался здесь до его прихода, но мы же не хотим дать ему неверное представление. — подмигнул Дрю, откидываясь назад на подушке.

Я уставилась на него, шокированная тем, что он имел ввиду.

— Ему все равно, — соврала я.

— Конечно, — фыркнул он, явно не убежденный моими словами.

— Ты ревнуешь? — спросила я, удивленная его реакцией.

— Джереми? — засмеялся Дрю, — Никогда.

Его ответ удивил меня, и я не знала что ответить. — Думаю, увидимся завтра тогда, — сказала я, убирая французский в сумку.

— До свидания, Элизабет, — сказал он, перебрасывая сумку через плечо. — Увидимся завтра.

Я попрощалась и смотрела как он уходит, наконец способная мыслить ясно. Дрю не заинтересован во мне, напомнила я себе еще раз.

Ему нравится Челси.

Но я не могла не думать, что ошибаюсь. Имело бы смысл, если бы он спросил о Челси, если был заинтересован в ней. Но он не упоминал ее.

Кажется, я должна просто подождать завтра, и увидеть, как он будет вести себя на двойном свидании.

— Мне надеть синее или розовое? — голос Челси по телефону звучал приглушенно, и я предположила, что она включила громкую связь и подошла к шкафу, выбирая, что надеть в кино.

Я перекатилась на кровати и уставилась в потолок, снова приложив к уху свой голубого цвета телефон для принцесс, который был у меня с шестилетнего возраста.

— Надень то, которое соответствует твоему настроению, — посоветовала я, подавляя зевок. — Но тебе всегда шел розовый цвет.

Я поморщилась, предложив ей это. Челси всегда лучше всего смотрелась в синем.

— Думаю, я пойду в черном, — решила она, хотя его не было в первоначальных вариантах. — Дрю, кажется, любитель черного. Он всегда носит его.

Неправильно, подумала я. Ему нравится, когда девушки в белом. Минуту спустя я тряхнула головой, гадая, почему так решила. Это было лишь предположением… он никогда не упоминал об этом. Так почему же это казалось правдой?

Челси, должно быть, закончила переодеваться, потому что связь стала лучше, означая, что она выключила громкоговоритель. — Я так нервничаю, — сказала она, понижая голос, хотя никто не мог ее услышать. — Дрю сильно отличается от парней, с которыми я встречалась. Он действительно нравится мне.

Больше, чем кто-либо до этого.

— Не нервничай, — заверила я ее, хотя совесть мучила меня из-за ее слов. Хотя ничего не случилось между мной и Дрю вчера во время урока, я не могла не чувствовать себя лгуньей, не упоминая об этом при Челси. — Ты действительно нравишься ему.

— Да, — сказала она. — В противном случае, он бы не согласился пойти в кино.

— Точно, — подтвердила я, садясь и прислоняясь к стене, — но мне надо закончить одеваться. Скоро увидимся.

Она попрощалась, и я положила телефон обратно на его голубую раму.

Встала, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Я думала сменить линялые джинсы, поскольку Челси сказала, что пойдет в короткой юбке, но решила оставить их. Они дополняли белый топ на бретельках, показывающий остатки моего летнего загара, и мерцающая подводка для глаз подчеркивала то, что Джереми называл моей «натуральной красотой». Удовлетворенная своим внешним видом, я еще раз выпрямила волосы — свежий сентябрьский воздух не давал моим волосам виться, и теперь они оставались прямыми.

Сигнал гудка машины донесся с улицы, и я вышла в коридор, посмотреть в переднее окно на Джереми, паркующего машину рядом с моим домом.

Реп доносящийся из его машины был таким громким, что я могла слышать его из дома, и надеялась, что он сделает его потише или выключит, когда я сяду в машину. Я побежала в комнату взять легкую белую куртку и проверила еще раз, как я выгляжу в зеркале, перед тем, как схватить сумку и выбежать из дома.

— Ты что так долго? — спросил Джереми, когда я открыла деверь и уменьшил звук, когда я запрыгивала внутрь.

— Я заканчивала собираться, — сказала я, стараясь не разражаться из-за того, что он не поздоровался.

Он молчал пару секунд. — Ты выглядишь потрясающе, — наконец сказал он, кладя локоть на руль.

— Спасибо. — Я перебросила волосы через плечо и посмотрела на него, удивленная комплиментом.

— Я скучаю по времени, которое мы проводили вдвоем, — прошептал он, наклоняясь вперед и обдавая мое ухо горячим воздухом, — Как насчет того, чтобы пропустить кино и остаться дома сегодня?

— Я обещала Челси, что мы пойдем, — настояла я. Недостаток притяжения между нами был очевиден, по сравнению с тем, как я чувствовала себя с Дрю. — Все будет не так плохо. Мы и раньше ходили на двойные свидания с ней.

— Ладно, — он сердился, как ребенок, которому не разрешили съесть десерт после ужина. Он отодвинулся, заводя машину и ударил по педали газа. Мотор взревел на большой скорости, и шины проскрипели по асфальту, разгоняясь сильнее. Машина, едущая в нашем направлении, просигналила нам снизить скорость, но Джереми проигнорировал ее и поехал быстрее.

— Джери, — сказала я, хватаясь за подлокотник чтобы удержаться, — притормози, ты убьешь нас.

Он прибавил скорости.

— Расслабься, Лиз. Пора преодолеть твой страх скорости.

Я хваталась за подлокотник сильнее и смотрела на спидометр, стрелка уже перешла отметку 70.

— Серьезно, Джереми. Остановись. — просила я, дыша медленно, чтобы голос оставался ровным. Мое сердце начинало биться в груди. Этот звук заполнял мои уши и затуманивал зрение. Я закрыла глаза и попыталась забыть вид домов, проносящихся так быстро, что они смешивались в серый туман. Ветер, свистящий в окнах делал невозможным забыть, как быстро они двигались, заставляя мой живот скручиваться от тошноты.

— Господи, Лиз, — засмеялся Джереми, замедляясь, чтобы его не оштрафовали. — Ты должна расслабиться. Что такого в быстрой езде?

Я откинулась на спинку сидения, не в настроении разговаривать.

— Я просто сказала, что не хочу попасть в аварию, — повторила я тоже самое.

Он отвернулся от дороги на мгновение и посмотрел на меня. Глубокие голубые глаза могли лишить большинство девушек речи — как они раньше делали это со мной — но позже я заметила, что они на меня не влияют. — Ты не доверяешь моему вождению? — спросил он оскорбленно. — Давай, ты же знаешь, я не рискнул бы разбить Джип.

— Знаю. Просто не тогда, когда я в машине, ладно?

— Ладно, — сказал он, поворачивая к кинотеатру. Я выдохнула от облегчения, что мы приехали живыми.

Он обвил мои плечи рукой, и мы пошли через парковку, но он шел в ритме, отличном от моего, что затрудняло движение. — Ты в долгу передо мной, — пошутил он. — Ты должна дать некоторым парням из команды и из девушкам шанс. Например, Шаннон и ее друзьям. Они не такие плохие, как кажутся.

— Хорошо, — согласилась я. — Я попытаюсь, но не думаю что Шаннон и я станем друзьями в скором времени. Не знаю слушаешь ли ты ее за обедом, но она все время говорит о своих так называемых «друзьях» когда они не слышат.

— Она склонна критиковать, — сказал он, — но не в плохом смысле. Просто то, что ты принимаешь все близко к сердцу, не означает, что все такие же.

— Так что, Шаннон говорит ужасные вещи о людях, но проблема во мне? — спросила я, не скрывая свое раздражение.

Он отмахнулся, — Я не говорил, что проблема в тебе.

— Ты сказал, что я принимаю все близко к сердцу.

Он засмеялся, — Да, прямо как сейчас.

Я постаралась успокоиться, не желая портить вечер в самом начале.

— Давай просто забудем об этом, окей?

— Тут нечего забывать, — сказал он, — но как скажешь. — Он открыл дверь кинотеатра, и я вошла, замечая Челси и Дрю, стоящих около торгового прилавка. Челси смеялась над шуткой Дрю, и прижималась к нему, делая глоток чего-то, что я предположила, было диетической коллой. Для постороннего человека они выглядели парочкой, которая вместе уже какое-то время. Они были так увлечены разговором, что не заметили нас, пока мы покупали билеты.

Я не встречалась глазами с Дрю, пока мы не подошли.

— Привет ребята, — поздоровалась Челси. — Спасибо, что согласились посмотреть фильм ужасов. Он кажется действительно хорошим и абсолютно страшным.

Дрю посмотрел на Челси. — Я удивился, что ты захотела пойти на него, — усмехнулся он. — Ты не показалась мне любительницей ужасов.

— Лиз просто обожает фильмы ужасов, — пошутил Джереми, сжимая мое плечо.

— Никогда не забуду, как ты позвонила мне посреди ночи после фильма, который мы посмотрели в средней школе. Ты была убеждена, что у тебя в комнате невидимые призраки.

— Мне было жаль призраков в фильме, — сказала я, смущенная, что он вспомнил это. — Их жизни закончились так плохо, но они были заперты между миров и не могли исправить то, что случилось при жизни.

Джереми засмеялся.

— Звучит так, будто им нужно получить жизнь и двигаться дальше.

— Может быть. — Я дергала ручку сумки. — Но было бы неплохо, если бы они могли получить возможность все изменить. Или второй шанс.

— Кто сказал, что второй раз не закончится так же, как первый? — сказал Дрю, удивляя своим вмешательством в разговор. Его голос был жестким, а глаза впивались в меня. — Может лучше им идти дальше, чтобы не переживать эту боль еще раз?

— Но они никогда не узнают, если не попробуют, — указала я.

— В другом случае, в чем смысл второго шанса?

— Вы ребята, совсем обо мне забыли, — сказала Челси, смотря то на меня, то на

Дрю. — Пошли, или нам достанутся ужасные места. — она направилась в зал, хватая Дрю за руку, придвигая его ближе к себе. Верхушка ее головы доставала до его плеч, и я скорчила лицо от того, как они выглядели вместе, особенно когда он прошептал что-то ей на ухо, и она рассмеялась в ответ. Вместе ровным шагом, которым они шли, ее темно рыжие волосы рядом с его темно коричневыми, напомнили то, как я представляла себе Мистера Дарси рядом с Кэролайн в начале «Гордости и Предубеждения».

Может быть, Дрю чувствовал тоже к Челси, что и Мистер Дарси к Кэролайн — полное отсутствие интереса. Однако, я сомневалась в этом.

— Боишься фильма? — спросил Джереми, пока мы поднимались по ступенькам. Реклама только что началась, но зал был почти пустой. Уж точно останемся с плохими местами.

— Да нет, — удивленно взглянула на него я. — А что?

— Ты кажешься напряженной. Но не волнуйся, я защищу тебя от воображаемых призраков.

— Я больше не имею ничего против привидений, — ответила я, слегка отодвигаясь от него по пути. — Теперь меня пугают сцены, где кто-то вдруг выпрыгивает.

Он обнял меня одной рукой и притянул ближе к себе.

— Тогда не стесняйся прыгать на меня.

Он хотел показать, что защитит меня, но ощущение было таким, словно он вторгается в мое личное пространство. Я постаралась не показывать своего раздражения.

Челси подошла к своему любимому ряду посередине и прошла к сидениям в центре. Дрю сел рядом с ней, откинувшись назад и положив ноги на спинку стоявшего впереди кресла.

Джереми жестом предложил мне пройти и сесть рядом с Дрю.

— Только после вас, — проговорил он, подавая мне руку. — Пойду куплю попкорн. Ты чего-нибудь хочешь?

Я отрицательно покачала головой и уселась рядом с Дрю, стараясь сделать это как можно небрежнее и удостоверившись, что смотрю куда угодно, только не на сидящего слева от меня Дрю. Я надеялась, что не выгляжу нелепо, и старалась не обращать внимания на легкое покалывание в левой руке, оттого что находилась так близко к нему.

Джереми вернулся к концу просмотра анонсов, неся огромное ведро попкорна.

Он предложил и мне, но я была не голодна. Фильм начался, и хотя он был интересным, игнорирование Дрю требовало больших усилий. Мое тело реагировало на каждое его движение, нагреваясь, когда он приближался, и остывая, когда отдалялся. Перебрасывая волосы через плечо, я пыталась создать барьер между нами, как в первый день в школе, поскольку это было хороший защитой для моих глаз от путешествия в его сторону.

Когда я включилась в сюжет, то сконцентрировалась на подготовке к страшным сценам, чтобы не опозориться криком в кинотеатре. Подавляющая музыка на заднем плане подсказала зрителям, что кто-то — или что-то — выскочит из тени в любой момент.

Я обняла себя руками, стараясь не слишком ожидать этой сцены, поскольку это приведет только к более сильной реакции, когда кто — то все-таки выскочил из тени.

Потом, оглушающий крик донесся из звуковой системы, вместе с телом какого-то бледного, похожего на деформированного человека, существа. Мои руки взлетели в воздух, ища что-то, за что можно ухватиться. Первое, что они нашли, была рука Дрю, лежащая на подлокотнике, будто он не заметил этой сцены.

Я уже хотела убрать руку, когда он повернул ее, соединяя наши ладони, и проводя по ней пальцем. Его рука держала мою так идеально, словно он уже делал это много раз, вызывая чувство знакомости, которое я не могла понять.

Это было то же чувство, как тогда в кабинете истории, и все на чем я могла сосредоточиться, была рука Дрю. Удивительно, что он не пытался убрать ее.

Я посмотрела на него, и замерла на месте. Он вообще не смотрел на меня — его глаза были устремлены вперед, давая всем остальным в зале поверить, что он захвачен сюжетом. Он сидел спокойно, как статуя, но его рука оставалась мягкой и теплой, продолжая гладить мою.

Джереми захрустел попкорном, возвращая меня в реальность.

Я выдернула свою руку, укоряя себя за мысли, что Челси и Джереми не заметят, и в то же время радостная, что так и было. Я скрестила руки, предотвращая их от попадания в руки Дрю, и наклонилась направо, напоминая себе, что я с Джереми. Челси хотела провести время с Дрю, и это не включало в себя его, держащего меня за руку, как бы быстро это ни было.

Джереми сунул попкорм мне в лицо, наполняя масляным запахом мой нос, — Хочешь попкорна? — спросил он, — Он снимет напряжение.

Я потрясла головой, — Нет, спасибо, — прошептала я.

Я попыталась сфокусироваться на фильме — не на Дрю, сидящем рядом, или жующем попкорн Джереми. Я гадала, упомянет ли Дрю то, что случилось между нами, Даже если и так, это ничего не значило.

Он не был бы здесь с Челси, если бы она ему не нравилась.

Однако, как бы ни пыталась забыть об этом, место, где наши руки соприкоснулись, горело до конца сеанса. Он больше не смотрел на меня и я гадала, собирается ли он говорить об этом или нет.

Дрю не хотел смотреть на меня, когда мы вставали с наших мест, и Джереми держал меня за руку пока мы спускались — ту же самую, которую держал Дрю всего час назад.

— Что вы думаете о фильме? — спросила Челси, пока мы выходили.

— Нормальный, — ответил Дрю, не вдаваясь в детали. Я посмотрела на него, и он удержал взгляд на секунду, перед тем повернуться к Челси. Ни Челси, ни Джереми не заметили.

— Могло бы быть побольше страшных сцен, — рассмеялся Джереми.

— И так достаточно, — быстро ответила я, смотря в землю, чтобы не смотреть на

Дрю еще раз.

— Ты до смерти испугалась. — опять засмеялся Джереми, — Почти также, как когда я быстро вожу.

Дрю повернулся ко мне, удивленный словами Джереми, — Ты боишься скорости?

Я сжала губы и сузила глаза, злая на Джереми за это. — Да, — сказала я, смотря в сторону, в надежде что они поймут, что я не хочу говорить об этом.

— Это на самом деле смешно, — сказала Челси с усмешкой, — Не гоняй в машине с Лиззи, или она сойдет с ума.

Дрю оставался тихим и смотрел на парковку, словно не слушал. Это был тот же взгляд, что в кино — будто он старался отгородиться от окружающего, концентрируясь на чем-то далеком.

— Так, — попыталась вернуть внимание Дрю Челси, — Как насчет мороженого?

Здесь есть потрясающее местечко за углом где можно посыпать украшениями. — Она смотрела на меня во время этого, умоляя сказать да.

— Конечно, — согласилась я через пару секунд. Не то что бы у меня был выбор.

Она улыбнулась и посмотрела на Дрю, радостная от возможности провести с ним больше времени.

Ну хоть кому-то нравилось. Не то чтобы я не хотела быть рядом с ним — как раз наоборот — но я не знала, что сказать по поводу случившегося. Лучше всего забыть об этом.

Телефон Джереми заиграл до того, как он мог ответить. На звонке стоял рэп.

Он посмотрел на экран.

— Подождите, мне надо ответить, — сказал он, отходя на пару шагов.

— Этот фильм ужасно испугал меня, — попыталась заполнить молчание Челси.

— Я пугалась каждый раз, когда что-то выскакивало. Удивительно, что тебе понравилось, Лиззи, — посмотрела она на меня, — Я думала ты боишься страшилок.

— Все в порядке, — сказала я, надеясь, чтобы она перестала говорить о фильме. Это не помогало забыть об инциденте. Я смотрела на Джереми, шагающего взад и вперед, думая, что занимает так много времени.

— Я буду там, — услышала я часть разговора, — Скоро увидимся. — Он закончил разговор и присоединился к нам.

— Время инициации новых членов команды, — сказал он, сверкая от возбуждения.

— Но ты же помощник капитана, — отметила я, — Разве ты не должен был знать заранее?

— Я все еще новичок, — объяснил он, обнимая меня за плечи. — И самое веселое, не знать когда будет инициация до последнего момента. Ты же доберешься домой с Челси и Дрю, так?

Дрю посмотрел на меня и сделал шаг к Челси.

— Без проблем довезу домой двух красавиц.

Джереми кивнул, притягивая меня ближе.

— Ей, парень. Лиз вся моя.

— Я помню это. — Голос Дрю был резким.

Челси посмотрела с Дрю на Джереми и обратно. — Как насчет мороженого? — спросила она, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание.

Джереми проигнорировал ее, беря мое лицо в руки.

— Я сообщу, как все пройдет, — спросил он, прижимая свои губы к моим прямо перед Челси и Дрю.

Я отстранилась секундой позже, жалея, что Дрю видел это. Но чувство было необъяснимым. Джереми был моим парнем, Дрю — нет.

— Повеселись, — сказала я, несмотря на раздражение, что он опять бросил меня ради команды. По крайней мере, он был рядом часть вечера, что лучше, чем ничего.

Он подбросил ключи в воздух и поймал другой рукой. — Не волнуйся, повеселюсь, — сказал он, поворачиваясь и направляясь к Джипу.

Челси повернулась к Дрю, крутя локон на пальце.

— Спорим ты не угадаешь мой любимый вкус, — сказала она, улыбаясь, как она полагала, соблазнительно. На мой взгляд она выглядела излишне воодушевленной, но парни попадались на это каждый раз.

Он остановился, неподготовленный к вопросу.

— Шоколадная крошка? — предположил он, его голос говорил о том, что ему безразлично.

— Не правда! Я полностью шоколадная девушка, — засмеялась она. — Теперь угадай, какой у Лиззи.

— Клубника, — не думая сказал он.

Удивление показалось на ее лице. — Везунчик, — сказала она, смотря на меня раздраженно. Она забыла об этом через секунду и снова сосредоточилась на Дрю.

— Спорим твой… кофе. Раз уж ты из Нью-Йорка, и все такое… Но давай дадим Лиззи тоже шанс.

— Ваниль, — последовала я своим инстинктам. Секундой позже я поняла, что надо было соврать, чтобы не раздражать Челси, но было слишком поздно.

Он посмотрел на меня без эмоций. — Угадала, — Челси сморщила нос в отвращении, словно с сделал что-то неправильно, угадав.

— На самом деле, я больше не голодна, сказала она, поглядывая на Дрю. — Не хочешь зайти ко мне, после того как подбросим Лиззи?

Он засунул руки в карманы и замолчал. Челси выглядела обеспокоенной, и я подозревала, что он может отклонить ее предложение. Надеялась.

— Конечно, сказал он, концентрируясь на Челси, словно меня не было.

— Круто. — Она улыбалась и смотрела на меня, ее глаза блестели от счастья. Но, должно быть, я выглядела такой же расстроенной, как и внутри, потому что ее черты смягчились от беспокойства. — Ты в порядке? — спросила она.

— Просто расстроилась, что Джереми уехал так быстро, — соврала я первое, что пришло на ум.

— Он просто радуется своей новой команде, — сказала она нежно, — и ты же слышала — не то чтобы у него был выбор.

— Ты права, — согласилась я, не желая делать из мухи слона. Я посмотрела на

Дрю, который молчал все это время, и удивилась, заметив, что он пристально наблюдал за мной. Он вернул все внимание Челси, пока она не заметила и достал ключи.

— Девочки готовы к отправке? — спросил он, крутя ключи на пальце.

Челси повернулась к парковке, радуясь возможности уехать. — Пошли, — сказала она, глядя на Дрю.

Он больше не смотрел на меня, а у Челси улыбка приклеилась к лицу на всю поездку, словно у нее не было никаких забот. Думаю, у нее и не было, казалось все идет отлично.

Если бы я могла сказать то же. Все, что я знала, это то, что я не могла забыть ощущение руки Дрю на моей, и, судя по тому, как он смотрел на меня, сомневаюсь, что он мог.

Я не могла не думать о том, что он скажет в следующий раз, когда мы останемся одни.

Я не хотела знать, что произошло между Дрю и Челси после того, как они подвезли меня. Я представляла, как они сидят рядом на диване, смеются над чем-то, что говорил Дрю, в то время как Челси липнет к нему, пока он не сможет сдерживаться. Эти мысли расстраивали меня, и я провела все воскресенье читая «Гордость и Предубеждение», пытаясь беспокоиться о проблемах Лиззи И Мистера Дарси, а не о моих собственных.

Челси и Дрю сели вместе на истории в понедельник, и рядом с ними не было свободных мест. Я села рядом с парнем Ханны, Шелдоном, который разговаривал в середине кабинета с Шейной, девушкой, играющей с ним в пьесе. Он улыбнулся, когда я села, но вернулся к своему разговору, так что я достала альбом, чтобы убить время перед началом урока.

— Сегодня мы будем делать кое-что особенное, — сказала Миссис Уайлдер, входя в комнату. — Я заметила, что большинство из вас неуютно чувствуют себя, разговаривая на дискуссиях. Чтобы изменить это, я разработала десятиминутное упражнение, чтобы мы лучше узнали друг друга. — Она убрала стопку бумаг со стола, передав их девушке на первой парте, которая начала раздавать их классу. — У вас есть пара минут прочитать указания и тогда мы начнем.

Когда бумаги достигли меня, я взяла себе копию и передала дальше. Задание было таким, что мы должны были написать о поворотном моменте в нашей жизни. Это должен быть особенный момент, никаких обобщений.

И мы должны были написать все, что помнили о нем, и как он изменил наш взгляд на жизнь. Когда выйдет время, мы должны были поделиться тем, что написали, делясь стольким, сколько считаем нужным.

— Все поняли, что надо делать? — Миссис Уайлдер спросила, дав несколько минут на прочтение.

Все кивнули.

— Можете начинать.

Я держала ручку над бумагой, решая, что написать.

Когда Дрю вошел в класс в первый день, подумала я, выбрасывая эту мысль из головы секундой позже. Должно было случиться что-то более значимое в моей жизни, чем встреча с Дрю, но я знала, что этот момент был огромным поворотным моментом в моей жизни.

Связь, которую я почувствовала в одном взгляде, была больше, чем все, что я чувствовала с остальными, и хотя это не имело смысла, я ощущала странную пустоту внутри, когда мы разлучались.

В конце концов, я решила написать про день, когда я и Челси стали друзьями, и не останавливалась все десять минут.

Я никогда не забуду день, когда мы подружились в третьем классе.

Мы никогда не разговаривали до этого. У нее была куча друзей, которые окружали ее во время перерыва, в то время как я всегда была стеснительной и строила песочные замки с Трэйси Саммерс. Трейси и я были «друзьями по умолчанию» — теми, кто проводит время вместе только потому, что боятся говорить с кем-то еще.

Потом Челси отсутствовала в школе целую неделю, и учитель объяснил, что это связано со смертью ее матери. Я попыталась представить, что бы чувствовала в этом случае, но не могла вообразить ту боль, которую должна была испытывать Челси. Я всегда завидовала ее общительности, но потом поняла, что она может быть такой же ранимой, как и остальные.

Когда она вернулась в школу, ее друзья чувствовали себя неловко рядом с ней. Они не знали что сказать и общались с ней, как с фарфоровой куклой, которая сломается от легкого прикосновения. Трейси болела в этот день, и Челси подошла ко мне и попросила разрешения присоединиться к стройке замка. Я была удивлена тем, что она знала, кто я, и что ей интереснее строить песочные замки, чем с играть с ее обычными друзьями на площадке.

Это была лучшая перемена в моей жизни. Мы построили целый мир вокруг замка — он находился в Англии, где люди жили счастливо и ходили на балы, а не в школу. Это казалось идеальной жизнью, и мы смеялись все время. У нас были прекрасные мужья — короли, и мы были королевами.

Вообще-то, королева должна быть только одна, но мы решили, что будет две, чтобы одна не была выше другой.

Я единственная отнеслась к ней, как к человеку, а не «девочке, у которой недавно умерла мама», со своей стороны она помогла мне стать более открытой.

С этого дня, песочные замки стали самым популярным занятием на перемене, и у меня появилось много новых друзей, включая Джереми, который играл короля замка после женитьбы на моей королеве. С тех пор, я знала, что когда мне понадобится настоящий друг, Челси всегда будет рядом, так же как и я буду для нее.

— Время вышло, — прервала мои мысли Миссис Уайлдер.

Я отбросила ручку и посмотрела на остальных.

Большинство просматривали то, что написали, и несколько стеснительных учеников ерзали на стуле, волнуясь из-за необходимости делиться с классом. Мой не был таким личным, как то, что, по-моему представлению, написали другие, но рассказывать о чем-то изменившем жизнь перед людьми, которых я едва знаю, было странным понятием.

— Кто хочет начать? — спросила Миссис Уайлдер, оглядываясь в поисках добровольцев.

Блондинка по имени Лара подняла руку и поделилась первой поездкой на американских горках. Это не звучало как поворотный момент, но я решила не судить других, поскольку это не совмещалось с идеей чувствовать себя удобнее среди других учеников. После Лары Миссис Уайлдер вызвала парня рядом с ней, и мы пошли двигаться по кругу.

Как я и ожидала, Челси написала о смерти матери. Ее голос дрожал, пока она говорила, и она упомянула, что наша дружба помогла ей. Челси обычно не делилась эмоциональными переживаниями, и я кивнула, ободряюще, в страхе, что она расплачется перед классом. Она не смотрела ни на кого когда закончила, и я увидела, как Дрю сжал ее руку под партой. У меня что-то сжалось в груди при виде этого жеста привязанности.

— Спасибо, Челси — улыбнулась миссис Уайлдер. — Дрю, твоя очередь.

Он помедлили, прежде чем ответить.

— Моя жизнь изменилась, когда я переехал сюда, — сказал он, не вдаваясь в подробности. Его глаза сверкнули, когда он посмотрел на меня, и я подумала, что, возможно, он был так же поражен нашей встречей, как и я. Он отвернулся, и иллюзия рассеялась. Я попыталась убедить себя, его чувства — всего лишь моя фантазия. Между мной и Дрю ничего не может быть, так что нет причин надеяться. Челси и Джереми всё слишком запутали.

Когда подошла моя очередь, я рассказала то, что написала, опустив только момент, что у меня до Челси не было друзей. Закончив рассказ, я откинулась на стуле и посмотрела на реакцию одноклассников. Большинство выглядело скучающими, только Челси улыбалась, чтобы ободрить меня, так же, как и я во время её рассказа. Дрю выглядел разочарованным, — я даже подумала, не надеялся ли он, что я напишу что-нибудь о нём, — слегка улыбнулся, прежде чем отвернуться, притворившись, что мимолётной связи между нами вовсе не было.

— Разве тебе не любопытно узнать, как у нас с Дрю пошло после того, как высадили тебя после кино?

Я обернулась, удивившись, что Челси говорит со мной вместо того, чтобы идти на следующий урок вмести с Дрю.

— Прости, что вчера не отвечала на твои звонки, — извинилась я, готовая рассказать заранее продуманное объяснение — Я забыла зарядить мобильный и обнаружила это только сегодня утром.

— Ничего, — она пожала плечами и продолжила. — Если тебе всё же интересно, то мы хорошо повеселились. Мы смотрели кино, но не досмотрели, если ты понимаешь о чём я.

Я смотрела на учеников, проходящих мимо, не желая слышать подробности.

— Здорово, — выдавила я из себя. Прозвучало фальшиво, но Челси, похоже, этого не заметила.

— Я расскажу больше на тригонометрии, — она повернулась на каблуках и практически поплыла к классу испанского. Чуть обернувшись, она добавила:

— На будущее, не забывай заряжать мобильный.

Я улыбалась, пока она снова не отвернулась. К счастью, она не смогла рассказать мне о том, как прошёл остаток вечера, и на обеде, так как они с Дрю сидели за отдельным столом, так что я была избавлена от её излияний до второй половины дня. Дрю не нравилось находиться с Джереми за одним столом. Я не могла его за это винить, мне самой это не нравилось, но другого выбора не было.

Я заняла своё место на французском и расстроилась, увидев, что место Дрю пустует. Возможно, он решил прогулять. Я достала книги из сумки и приготовилась к уроку, минутой позже Дрю вошёл в класс, избегая смотреть на меня, пока занимал своё место.

— Привет, — сказала я, поставив локоть на стол и подперев подбородок рукой.

На его лице отразилось раздражение.

— Привет.

Он взглянул на меня и отвернулся, показывая, что разговор окончен.

Мое сердце оборвалось, настолько он был холоден со мной, и казалось, его это не волновало.

— Извини за то, что произошло в субботу вечером, — сказала я в спешке. — Фильм застал меня врасплох. Я не знаю почему…

Я почувствовала, что краснею, и начала вертеть в руках ручку, лежащую на столе.

— Я не знаю почему так подпрыгнула. — он отказывался смотреть в мою сторону.

— Не беспокойся об этом, — сказал он наконец, холод в его голосе резал мою кожу, словно крошечные кинжалы.

Я бросила ручку на стол.

— Тогда я не понимаю, почему ты злишься, — сказала я, откидываясь на спинку стула и недовольно скрестив руки на груди. — Я не сделала ничего кроме… как угадала вкус твоего любимого мороженного. все было нормально в пятницу в библиотеке и в субботу в кино, а сейчас ты не хочешь со мной разговаривать. — Смелость моих слов удивила меня, но вся ситуация была нелепой.

— Я не сержусь на тебя, — выражение его лица на секунду смягчилось, но уже через мгновение снова стало жестким. — Но, полагаю, нам следует прекратить наши занятия французским языком.

Ты и без меня справишься.

Я раздраженно фыркнула.

— Прекрасно. В любом случае, не понимаю, почему ты так отчаянно хотел помочь мне. Я безнадежна во французском.

— Ты не безнадежна, — настаивал он. — Ты умница. Я не шутил, когда сказал, что ты прекрасно справишься без моей помощи.

— Ладно, — пожала плечами я, не желая, чтобы он понял, насколько я была разочарована тем, что он отменил наши уроки французского.

— В любом случае, — начал он, поворачиваясь ко мне, — Челси пригласила меня на футбол в следующее воскресенье.

— Хорошо… — ответила я, не совсем понимая, куда он клонит.

— Просто хотел поставить тебя в известность, — Дрю взглянул на дверь, когда в комнату вошла миссис Эванз. — Полагаю, ты тоже там будешь. Хотя, мне кажется, футбол не слишком тебя вдохновляет.

— Ничего не имею против, — солгала я. Я ненавидела смотреть футбол.

Он ухмыльнулся.

— Уверен, ты находишь его захватывающим.

Я пожала плечами, обрадовавшись, что прозвенел звонок, и в классе наступила тишина.

Дрю недоверчиво покачал головой и повернулся лицом к доске, больше не оборачиваясь ко мне до конца урока.

Тот факт, что он собирается на футбол в эти выходные, отпугивал меня от этой игры еще больше, чем обычно. Я должна была знать, что Челси пригласит его. Однако, не похоже было, что он согласился пойти. Возможно, еще оставалась надежда на то, что мне не придется всю игру просидеть, думая о том, что он не со мной, а с Челси.

Ибо я не была уверена, что смогу справиться со всем этим.

Всю оставшуюся неделю Дрю не пытался снова заговорить со мной, а мне было невыносимо слушать, как Челси говорит о нем каждый день на тригонометрии. Наконец, прозвенел последний пятничный звонок, и я с нетерпением ждала, когда смогу уединиться в библиотеке и поработать над заполнением моего альбома для урока искусств.

Мой карандаш танцевал по странице, и все, что я могла видеть, это вспышки образов в моей голове, которые моя рука хотела воплотить на бумаге. На данный момент, мои мысли занимала блестящая маска для старомодного бала, и пока я рисовала, старалась повторить ее, используя все навыки, и сосредоточившись на каждой детали. Закончив, я положила альбом на колени, рассматривая то, что получилось.

Золотые волнистые линии скользили вокруг друг друга, как змеи, указывая направление вниз в кончику носа, а затем подчеркивали направление вверх к глазам. Линии завивались в окончательный круг и заканчивались золотыми и серебряными камнями, под каждым глазом свисал серебряный камень, словно не пролитая слеза. Она была прекрасна, и я знала, что должна найти нечто похожее на маскарад в честь Хеллоуина в конце месяца. Сейчас только начало октября, но если я хочу заказать маску, я должна сделать это как можно быстрее, чтобы получить ее вовремя.

Джереми ворвался в комнату после тренировки. Из-за его внезапного появления я провела карандашом по странице, оставив на рисунке жирную черную линию. — Ты в предвкушении завтрашней игры? — спросил он, и, не дождавшись ответа, продолжил. — Мы собираемся разгромить Деррифилд так, что они будут знать, что же поразило их.

Я закрыла альбом, полагая, что смогу закончить рисунок позже.

— Думаю, тренировка прошла удачно? — я надеялась, что это так.

Манчестерская приготовительная разгромила их двумя неделями ранее, так что Джереми до сих пор ждал первой победы школы Бука с ним в качестве вице-капитана.

Он подошёл ко мне и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. — Более чем, — сказал он, голубые глаза воодушевлённо блестели, — У них нет шансов.

— Потрясающе, — сказала я, поднимаясь на ноги. — Вообще-то я хотела поговорить с тобой. Мы в последнее время не очень часто встречаемся, и наша трехлетняя годовщина уже в воскресенье. Как насчет отпраздновать? — Улыбка появилась на его лице.

— Что ты думаешь об «Альфонсо» на озере? — спросил он. — Я уже заказал столики, так что надеюсь это подходит.

Мои глаза расширились от упоминания моего любимого ресторана. — Ты правда подумал об этом до того, как я сказала?

— Конечно, — в его глазах появилась страсть, и он прижал меня ближе, прижимаясь губами. Капелька пота скатилась с его волос на мою переносицу.

— Я скучал по тебе, Лиз, — сказал он, обдавая мое лицо горячим дыханием.

— Джери, — сказала я, заметив новичка, наблюдающего за нами через стеклянную дверь. — Мы в библиотеке.

— Давай тогда поедем ко мне.

— Разве твои родители не дома? — спросила я, обрадовавшись по этому поводу.

Он прислонился своим лбом к моему, его потные волосы терлись о мою кожу.

— Ну и что, если так?

— Я просто не думаю, что это подходящее время.

Он ударил рукой по стене и я подпрыгнула.

— Всегда неподходящее время, — сказал он, отодвигаясь от меня. — Господи, Лиз. Тебе надо быть проще.

Я нагнулась под его рукой, хватая сумку с ее места рядом с подушкой.

— Просто подбрось меня домой, — сказала я. — У меня много домашней работы.

— У тебя всегда много домашней работы.

Я скрестила руки на груди. — Теперь ты злишься из-за того, что я беспокоюсь о школе?

— Я не злюсь, — сказала он, проходя мимо меня чтобы распахнуть дверь. — Давай просто пойдем.

— Звучит отлично, — топала я за ним, уставясь в спину.

Мы молчали всю дорогу к машине, и не разговаривали всю первую часть пути.

— Шаннон, Эмбер и Кили хотят посмотреть с тобой игру завтра, — наконец нарушил он тишину.

Я смотрела на него, словно он сошел с ума. — Они хотят смотреть игру со мной? — повторила я, не уверенная что услышала его правильно.

— Я упомянул это и они не возражали пойти с тобой.

— Я уверена, это будет потрясающе. — закатила я глаза. — Ты знаешь, как я обожаю компанию Шаннон.

— Ее подруга Эмбер не такая плохая.

— Только потому, что она влюбилась в тебя в прошлом году. — заметила я, — Поэтому она ведет себя так мило с тобой. Но не со мной.

— Она завидует.

Я посмотрела на него как на психа. — Может быть.

— Конечно, завидует, — засмеялся он, — У тебя есть я.

— Ладно, — сказала я, не желая раздувать эго Джереми еще больше и не продолжая разговор.

— В любом случае, — сказал он, меняя тему. — Я дал Шаннон твой номер. Она сказала, что позвонит завтра и даст знать когда встречаетесь, или что вы так девчонки делаете до игры.

— Круто, — сказала я, обрадовавшись приезду домой. Остроконечные окна с серыми жалюзи приветствовали меня, и я не могла дождаться отдыха после тяжелой недели. Может быть «забыть» зарядить телефон и пропустить звонок Шаннон. Но это будет означать пропуск игры, и хотя у нас с Джереми все не так гладко, я все еще должна поддерживать его.

Экран телефона засветился в полдень, оповещая о сообщении. Я не хотела прерывать чтение «Гордости и Предубеждения» второй раз, но потянулась посмотреть что там.

«Мы заберем тебя в 4:30.»

Сообщение было простым и по делу, и судя по незнакомому номеру, я предположила, что оно было от Шаннон. Если нет, то я в 4:30 я все равно увижу, кто приедет к моему дому. Может это будет мистер Дарси. Подъедет к моему дому на экстравагантном конном экипаже. Но я не могла представить его, использующего мобильный телефон.

Челси сказала, что Дрю согласился пойти с ней на игру, и не желая быть третьей лишней, я написала, что буду скоро готова. Шаннон и ее друзья надевали кофты на каждую игру, но не желая замерзнуть до смерти в добавлении к скуке из-за этих желающих стать группой поддержки, я выбрала удобную фиолетовую толстовку поверх белой рубашки. Укрыть себя от холодной погоды было важнее, чем показать дух школы. Я распустила волосы, чтобы защитить лицо от ветра.

— Элизабет! — закричала моя мама снизу. — Твои друзья приехали!

— Хорошо! — прокричала я в ответ, неуверенная что она услышала. Я еще раз посмотрела в зеркало, хватая сумку и направляясь к выходу.

Поп-музыка доносилась из открытых окон серебристого Лексуса, Шаннон сидела на водительском сидении, нанося коричневую камуфляжную краску на щеки. Школьные цвета, белый и коричневый, казались неудачным и выглядело словно она схватила свежей грязи и размазала по лицу.

Эмбер сидела на пассажирском сидении, ее лицо было также разукрашено.

Кили высунулась из заднего окна

— Где твой школьный дух? — спросила она. Ее волосы летали перед лицом изза ветра. Как я и ожидала, все трое носили школьные кофты поверх рубашек.

И я не сомневалась, что им тепло. Моя фиолетовая толстовка будет выделяться, как виноград в грязи.

— У меня белая кофта снизу, — сказала я, надеясь что они забудут.

— Мы можем подождать пока ты переодеваешься, — сказала она. — Все равно мы рано. — Это было скорее приказом, чем советом, и не стоило спорить. — Я скоро вернусь, — сказала я через плечо, заходя обратно.

Моя коричневая майка была в конце шкафа, и я смогла выкопать ее и надеть поверх белой кофты, надеясь. что температура не слишком упадет во время игры. Для курток не была места на трибунах — надо было или носить их, или класть всем под ноги.

Если станет холодно, может я смогу уйти раньше под видом переохлаждения.

Переодевшись, я запрыгнула в машину рядом с Кили. Она наносила краску широкими линиями на щеки, как Шаннон и Эмбер. Коричневый подходил к цвету ее волос, так что она не выглядела так смешно, как ее подруги.

— Тебя разрисовать? — она взяла тюбик и выдавила немного краски на палец, собираясь намазать её на моё лицо. Я почти отказалась, но, вспомнив, как Джереми хотел, чтобы я подружилась с ними, я кивнула и позволила ей нанести две одинаковые полоски на скулы. Я почувствовала себя индейцем в прерии.

— Почему я раньше не видела тебя на играх? — спросила она, закрывая тюбик с краской.

— Я обычно сижу с Челси сзади, на открытой трибуне, — ответила я.

— О, — казалось, она не знала, что ещё сказать, но я была рада, что она хотя бы попыталась.

— Хорошо бы они выиграли, — произнесла Шеннон, убавив громкость музыки, чтобы мы могли её услышать. — Не хочу, чтобы Уоррен расстроился, как это было после игры с Манчестером.

Всю оставшуюся дорогу они продолжали болтать между собой, так что мне оставалось только кивать и смеяться в нужных местах. Беседа сводилась к надеждам на то, что наша команда выиграет, а Шеннон с Эмбер поспорили о самом привлекательном игроке. Шеннон настаивала, что это Уоррен, но

Эмбер с ней не согласилась. Она не сомневалась, что Джереми самый лакомый кусочек из всех.

Группы новичков стояли перед трибунами, так что Эмбер пошла на третий ряд, занимая место посередине для лучшего обзора поля. Кили, Шаннон и я последовали за ней. Когда мы сели, я оглянулась посмотреть не приехали ли Дрю и Челси.

Их не было видно. Не желая думать о причинах опоздания, я гадала, поменяли ли они планы.

По крайней мере, не видеть их вместе значит, что одной проблемой меньше во время игры.

Мы встали, когда игроки зашли на поле, и Шаннон и Эмбер кричали и хлопали пока, я думала, не повредили свои связки. Кили была спокойнее, чем они. Она напомнила мне меня немного, и хотя я еще не знала ее, я подумала мы могли бы стать друзьями.

Подул ветер и я обняла себя руками, не удивившись, что тонкая кофточка не защищает руки от прохладной октябрьской погоды. Я жалела, что переоделась. Музыка донеслась из динамиков, подав сигнал Джереми и Уоррену вести команду через поле. У Джереми сияла огромная улыбка на лице, и он смотрел на трибуны, махая мне.

— Джереми хорошо выглядит, — сказала Эмбер, отпивая своей диетической содовой.

— Это точно, — согласилась я, напоминая себе, что Джереми она не нравится. Она просто пыталась заставить меня ревновать. Но я собиралась радовать ее.

Толпа затихла с началом игры, и все сели на места.

Только один гол был забит во второй половине, и очко пошло Диррифилду, заставляя толпу стонать от разочарования. Долгое время ничего не происходило. Футбол, наверное, самая скучная и медленная игра в мире. Было бы интереснее, если бы изредка мяч спонтанно взрывался.

Я скучала по тому, как мы с Челси сидели сзади, разговаривая обо всем, начиная с колледжей и заканчивая ее нынешним парнем. К сожалению, сейчас этим парнем был Дрю. Слушание ее разговоров о нем делало меня ужасно грустной. Я не могла не думать насчет того, что я сделала, что он меня так не любит.

До того, как я смогла найти причину внезапной перемены отношений с Дрю, толпа взорвалась аплодисментами, и я захлопала так, словно не думала о чемто своем, а уделяла внимание игре.

— Что случилось? — спросила я у Шаннон, поскольку она сидела рядом.

— Уоррен забил гол, — сказала она раздраженно, снова уставившись на поле.

Откинувшись на сидении, я смотрела на Джереми, раз уж я пришла поддерживать его и команду. Счет изменился на 1–1, и толпа успокоилась.

Игра продолжалась.

— Так, — сказала Кейли, упираясь локтями в колени и наклоняясь вперед. — Ты знаешь, что наденешь на Хэллоуин?

— Я не уверена, — ответила я, потирая руки, поскольку становилось холоднее. — У меня есть идея маски, но я еще не думала о платье.

— Хорошо, — кивнула она, заправляя волосы за уши. — В следующую субботу я собираюсь купить платье. Шеннон и Эмбер уже купили себе, так что, если хочешь, можешь пойти со мной.

— Договорились, — я улыбнулась неожиданному предложению

Я почти спросила о том, может ли Челси пойти с нами и собиралась спросить о Ханне, но Шеннон прервала нашу беседу, прежде чем я успела открыть рот.

— Осталось всего пять минут, — прошипела она. — Прекратите загораживать мне обзор.

Кейли усмехнулась и села на своё место. Я не могла упрекать Шеннон в том, что она злилась. Мы потеснили её, и я отодвинулась, чтобы дать ей немного места.

Натянув рукава, я сосредоточилась на игре, надеясь, что кто-нибудь забьет гол и не будет дополнительного времени. Игрок из Деррифилда бежал с мячом к нашим воротам, собираясь забить. Но Уоррен перехватил мяч и повел его в обратном направлении, к другому концу поля к воротам Деррифилда.

Каждая команда продолжала перехватывать мяч друг у друга, а меня охватило чувство, словно кто-то за мной наблюдает. По коже побежали мурашки, и я потерла руки. С неба послышался мягкий грохот, подняв голову, я увидела вдалеке штормовые облака. Они были достаточно далеко, так что игра успеет закончится до дождя, если не назначат дополнительное время.

В следующую минуту я снова почувствовала, что кто-то наблюдает за мной.

Ничего не случится, если я посмотрю, сказала я себе. Я обернулась и посмотрела на открытые трибуны, ища глазами место, где мы обычно сидели с Челси. Мой инстинкт меня не подвел. Дрю сидел на моем обычном месте и смотрел прямо на меня. Болтовня толпы превратилась в гул, и все остальное стало просто фоном. По рукам бежали мурашки, но они были не из-за холода.

Я больше не чувствовала холода.

Прежде чем я смогла понять, почему он он обратил на меня внимание, он повернулся к Челси, которая сидела рядом с ним и разговаривала по телефону. Он больше не взглянул на меня. Я отвернулась и стала наблюдать за игрой, хотя невозможно было сосредоточиться. Скорее всего он посмотрел на меня, потому что я смотрела на него. Неважно, сколько раз я старалась убедить себя в этом, я знала, что видела. Он определенно посмотрел на меня первым.

Толпа взорвалась криками «ура», вырывая меня из моих мыслей. Я стояла и хлопала, притворяясь, что понимаю произошедшее, надеясь выяснить, что же произошло.

— Джереми такой потрясающий футболист! — Эмбер радостно улыбалась, ее белые зубы были такие же искусственные, как и обесцвеченные волосы. — Тебе так повезло, что ты с ним встречаешься.

Я улыбалась и продолжала хлопать, пытаясь придумать изысканный способ спросить ее, что же я пропустила. Это очевидно было связано с Джереми, и она обязательно скажет ему, если поймет, что я не следила за игрой и пропустила большую игру.

— Я знаю, правда? — Кейли нарушила тишину. — Я не могу поверить, что он забил победный гол перед окончанием игры. — Она подмигнула мне прежде, Шэннон и Эмбер потянулись за своими сумочками под сиденьями.

Я поблагодарю ее, когда нас никто не будет слышать.

Я смотрела на поле, стараясь найти Джереми, и обнаружила его, стоящего посередине коричнево-белой кучи и дающего «пять» каждому члену команды.

Не смотря на то, что игра утомила меня до слез, и это было не то, на чтобы бы я пошла будь у меня выбор, я все равно было счастлива видеть, как Джереми успешен в том, что так сильно любит.

— Пойдемте поздравим их, — сказала я с улыбкой, поднимая сумку с земли.

Шэннон просунулась мимо меня к проходу.

— Я уже там, — сказала она, кинув свои короткие волосы мне в лицо.

Я сделала глубокий вдох, уговаривая себя не идти следом за ней и «случайно» не столкнуть ее с лестницы.

Кейли взяла меня под руку, это движение напомнило мне Челси.

— Не позволяй ей доставать тебя, — сказала она, когда Шэннон нас не слышала.

— Она не такая плохая, когда узнаешь ее лучше.

Комментарий поразил меня, так говорила Джейн Беннет, старшая сестра

Лиззи из «Гордости и Предубеждения». Она всегда старалась видеть в людях лучшее. Заманчиво было закатить глаза и сказать, что Шэннон несносна, но сделала по-другому.

— Ты ведь поняла, что я не следила за игрой? — спросила я, пока мы шли по проходу между рядами, надеясь, что была права и выставляла себя идиоткой.

— Конечно. — Кейли засмеялась, оглянувшись вокруг, она наклонила голову, чтобы нас никто не услышал. — Ты смотрела на горячего нового парня.

Для описания Дрю я бы не выбрала слово «горячий» — «невероятно великолепный» больше подходит, но я старалась не показать своих чувств.

Будет унизительно, если Кейли поймет, что права.

— Я просто проверяла, хорошо ли они с Челси проводят время, — сказала я первое, что пришло в голову.

— Или проверяла нет ли его там! — Она засмеялась, спрыгивая после меня со ступенек на поле.

— Он парень моей лучшей подруги, — сказала я, стараясь казаться равнодушной.

Кейли оказалась более наблюдательной, чем я думала.

— Я должна найти Джереми, — сказала я ей, рассматривая толпу на поле.

— Увидимся у Уоррена позже? — спросила она. — Он всегда устраивает вечеринку после победы.

Я была поражена тем, что Кейли волнует, пойду ли я на вечеринку, но я напомнила себе, что она не такая, как Шаннон и Эмбер. Она, кажется, хочет подружиться со мной.

— Да, — сказала я, хотя большие вечеринки не были моим любимым занятием. — Увидимся там.

Кейли побежала к Шаннон и Эмбер, и я заметила Джереми, окруженного толпой людей, на другом конце поля. Я уже хотела присоединится к нему, когда телефон завибрировал в сумке, уведомляя о получении сообщения.

«Привет Лиззи…это Ханна. Перезвони когда сможешь.»

Я проверила, не звонил ли кто-то еще, и удивилась, увидев, что во время игры Ханна звонила мне четыре раза.

Наверное случилось что-то серьезное. Я перезвонила ей, поскольку это выглядело срочным, а Джереми был занят празднованием победы. Он не заметит, если я присоединюсь к нему минутой позже.

Ханна ответила сразу.

— Лиззи? — ее голос дрожал.

— Привет, — сказала я, наблюдая за Джереми, чтобы быть уверенной что он с командой. Он был. — Что случилось?

Она долго молчала прежде чем ответить.

— Шелдон бросил меня, — наконец смогла выговорить она, дав волю слезам.

— Что? — шокировано спросила я. — Почему? Что случилось? — я слышала как она плачет на другом конце провода, и ждала пока она успокоится. — Теперь он с Шейной, — сказала она, вдыхая между каждым словом. — Они играют главные роли в пьесе и встречались последние две недели за моей спиной. Я не могу поверить, что он поступил так со мной.

— О, — я не могла придумать что сказать. — Мне так жаль. Я могу помочь тебе?