Восход дракона (Сара Далтон) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 3)

Улези уставились на него, щелкая языками. Они посмотрели друг на друга и пришли к соглашению, затем зашипели в ответ. Бог инстинктивно понял: да.

Когда это будет сделано, они попытаются убить его; он знал это. Но они умрут первыми.

Он собирался сказать им, чтобы они немедленно убили других драконов. Какая польза от них? Тогда человеческая душа внутри него запротестовала. Бог видел память о сне: медный дракон и волна похоти. Это было интересно. Кто был этот другой дракон? Что могло означать иметь дракона в качестве пары? Конечно, если кто-то был достоин Бога…

Да. Улези могли служить его целям, даже не подозревая об этом.

— Идите в Крепость Несры, — сказал им Бог. — Принц Лука собирает менти со всех уголков земли. Драконы, возможно, ушли туда. Найдите их и принесите мне. Я убью их и выпью их кровь, и вы узнаете, что на этой земле больше нет угрозы.

Ато

Его кожа была слишком горячей. Во рту пересохло. Ато споткнулся и упал на пыльную землю. Он бы заплакал, если бы в нем осталось достаточно влаги, чтобы сделать это, но, хотя он чувствовал покалывание в глазах, он был слишком пересохшим, чтобы проливать слезы.

Он поднялся из последних сил. Он должен был продолжать движение. Он должен был уйти задолго до того, как его семья придет искать его. Куда бы они ни смотрели, как бы далеко они ни ушли, они не должны найти его.

У него было не так много времени, прежде чем болезнь заберет его. Он возвращался домой с рынка, когда впервые почувствовал, как в нем поднимается жар. Он не чувствовал себя хорошо в течение нескольких недель, но это было другое. Это было хуже.

Все знали о болезни, поразившей два народа. Золотой Совет позаботился о том, чтобы ввести комендантский час и держать людей на месте, но все знали, что достаточно одного человека, чтобы принести чуму, и эта чума, должно быть, достигла рынка недалеко от города Ато.

Он оставил тележку на обочине дороги, прошел на лесную поляну, куда он и его близнец иногда заходили, чтобы спастись от жары по дороге домой. Айна нашла бы там тележку, если бы пошла искать его, но не нашла бы его.

Он окинул взглядом открывшуюся перед ним сцену. Это поле когда-то было оливковой рощей, но за ним давно перестали ухаживать. От деревьев остались только короткие стволы, мертвые и сухие, выгоревшие на солнце. Не было даже теней, в которых он мог бы лечь. Он не помнил этого места, но на каждом повороте дороги он уходил в места, которые знал меньше всего, или прочь от человеческого поселения.

Позвольте мне умереть быстро, молился он. Пусть солнце сожжет меня, а звери съедят мое тело, и пусть никто меня не найдет и не заразится.

Он жалел, что не смог объяснить это своей семье или Лели, девушке из деревни, чей отец торговался с ним из-за приданого и дома для них. Его грудь болела от горя. Ему было всего семнадцать. Этой осенью он должен был жениться на Лели, а к следующему году завести ребенка. Он боялся оставить Айну позади — они никогда не были так далеко друг от друга — но это было намного хуже, чем он думал.

Он никогда не думал, что не сможет попрощаться, но знал, что не мог рисковать. Они были слишком бедны, чтобы позволить себе лекарства, и Айна настаивала на том, чтобы позаботиться о нем. Это подвергло бы и ее, и их родителей страшной опасности, не говоря уже о Лели, если бы она навестила их, а Ато не позволил бы себе быть причиной этого.

Они могут провести всю свою жизнь, размышляя о том, что с ним случилось, но, по крайней мере, они будут живы.

Ему нужно было найти, где спрятаться. Болезнь становилась все хуже. Пылала в его животе. Линии огня, казалось, пробегали по каждой кости его тела, и он мог представить, что они такие же горячие, как металл в кузнице Теора. Теор сказал, что Ато умел обращаться с огнем. Он говорил о том, чтобы взять Ато в ученики. Этого никогда не случится.

Удивительно, как быстро жизнь могла рухнуть. Глаза Ато защипало, пока он шел вперед. Ему представилось, что он мог видеть свое дыхание, мерцающее паром в воздухе перед ним. Его кожа ощущалась неправильно.

Его мысли начали блуждать, пока он шел. Его бабушка и дедушка умерли много лет назад: сначала бабушка, а потом дедушка, всего через несколько месяцев. Когда они были женаты, они не были любовным союзом, но с годами они стали одним целым, пока не смогли больше жить друг без друга. Во всяком случае, так сказала его мать. Хотя многим женщинам не нравилось жить в доме свекрови, мать Ато всегда очень хорошо ладила с его бабушкой и дедушкой. Она сказала, что они были добрыми людьми и держались старых привычек.

Ато не знал, что это значит. Так говорили взрослые. Но он знал, что любил своих бабушку и дедушку. Его дедушка всегда держался как король — отец Ато научился тому же, — но он всегда был добр ко всем. Он никогда не зазнавался и каждый день души не чаял в своей жене и своей семье.

Бабушка Ато любила рассказывать истории. Старые истории: о пантерах, живущих в кустах, о крокодилах в реках или о духах, которые живут среди песчаных дюн на юге. Она рассказала ему о ведьмах и о том, какие травы снимают лихорадку, а какие отгоняют злых духов. Она рассказывала ему истории из тех дней, когда менти еще не стали называть менти, когда они могли изучить больше сил, чем те, с какими рождались. Ато и Айна любили ее рассказы. Они следовали за ней повсюду и умоляли ее о большем.

Была одна история, которую она рассказала им всего раз. Они были маленькими и с лихорадкой. Ато вспомнил, какой сильной была лихорадка и что его мать была напугана, но его бабушка покачала головой, приготовила им чай и велела матери выйти на улицу и не волноваться так сильно. Они в порядке, Сиа. Это не может навредить им.

Когда они остались одни, она наклонилась, чтобы рассказать им историю, которую они никогда не слышали раньше и никогда больше не услышали.

— Вы произошли от королей, — серьезно сказала она им обоим. Ато издал смешок, но не улыбнулся. — Это не шутка. Ато, тебя назвали в честь твоего далекого прадеда. Он был этим королем.

— В честь кого я названа? — вспылила Айна.

— Твое имя твоя мама выбрала, потому что оно было красивым, — сказала их бабушка. — Не менее достойное имя. Ты можешь сделать собственное наследие в один прекрасный день. Возможно, ты станешь королевой. Что ты об этом думаешь?

Айна захихикала.

— В твоих жилах течет королевская кровь, — сказала их бабушка Ато. — Это идет от твоего отца и отца твоего отца, вплоть до другого Ато. Его обманули как короля, но он был храбр и силен и сражался за свой народ. Вы оба, когда станете старше, слушайте только мудрые советы. Возможно, когда-нибудь тебе придется править и защищать свой народ.

Это было нелепо, потому что их родители были всего лишь фермерами в маленькой деревне, и, конечно, в их семье никогда не было королевской крови. Но Ато всегда помнил эту историю и вспомнил ее сейчас. Если бы он был королем, он был бы сильным. Он не позволял себе плакать из-за чумы. Он умрет достойно.

Он споткнулся и упал на колени, а за спиной услышал низкое рычание. Его кровь похолодела, но когда он огляделся, то не увидел, как он опасался, какой-нибудь гигантской кошки, преследующей его. Он нахмурился, глядя на мерцающий в воздухе жар. За оливковой рощей стоял ряд камней. Возможно, он найдет там тень. Если нет, возможно, он смог бы забраться достаточно высоко, чтобы никто не наткнулся на его тело и не заразился бы. Он не думал, что ему хватит сил карабкаться дальше, но он попытается.

Потом он увидел столб дыма. Ато покачнулся на коленях, не сводя с него глаз. Дым был вздымающимся и черным, и он не мог представить, от чего было столько дыма. Как долго он шел? Что было рядом?

Только поднявшись, он понял, что это было. Это был не амбар и не деревня поблизости, а гора Зин вдалеке.

Он смутно помнил рассказы о горе Зин. Может, его бабушка рассказывала ему об этом. Но подробностей он уже не мог вспомнить.

Он подумал об Айне, которая искала его и видела дым. А затем, в мгновение ока, он увидел, как она это делает. Она была на дороге возле их дома, недалеко от поляны, где он оставил телегу. Иногда они могли видеть, где был другой. Они никогда не говорили об этом, потому что их мать говорила им, что это опасно. Люди могли подумать, что они были менти.

Ато встал и пошел. Он надеялся, что она его не увидит. Он должен был добраться до места, которое она не могла найти. Заброшенная оливковая роща и скала — она могла бы найти это, если бы расспросила достаточное количество людей. Он не мог оставаться здесь.

Теперь, когда он увидел дым, он понял, что почти мог ощущать урчание Зина, как низкое сотрясение земли под ним. Зин была похожа на него, сонно подумал Ато. У него был огонь под кожей. Он выдыхал тепло в воздух, и языки пламени внутри него стекали по его бокам, как пот, который стекал по его коже — или так было до того, как он начал так сильно гореть.

Он споткнулся, упал и поднялся. Я потомок королей. Боль становилась все сильнее, и он боялся умереть. В моих жилах течет королевская кровь. Он знал, что его бабушка, должно быть, лгала, но ей не казалось, что она лжет, когда говорила об этом. Меня назвали в честь короля.

Он не мог сделать больше ни шагу. Он остановился возле выступа скалы и запрокинул голову, чтобы посмотреть на небо. Он не был готов умереть, но он чувствовал, что это происходило. Это нарастало внутри него, пока ему не захотелось кричать. Внутри было что-то такое, что казалось, что это вовсе не он, но это был он, и оно вечно ждало, когда он это заметит.

В сияющий момент ясности он увидел, что происходит, откинул голову и раскинул руки.

Дракон поднялся над оливковой рощей. Его чешуя отливала серебром на солнце, а когда он заревел небу, пламя было темно-лазурным.

Я потомок королей.

Позади него раздался треск и грохот, и Ато повернул голову, чтобы посмотреть, как гора Зин вспыхивает огнем и пеплом.

Лука

Лука нервно сглотнул и в пятый раз попытался не бросить взгляд на дверь. Рева уже должна была прийти. После того, как в то утро он послал просьбу прийти на собрание совета, чтобы рассказать о своем опыте, он был удивлен, получив в ответ известие о том, что она будет присутствовать. Хотя он иногда видел ее с балкона, они не разговаривали со времени их первой судьбоносной встречи.

Невольно в его голове возник образ ее разговора и смеха с Сэмом. Она сказала Луке, что Сэм научил ее использовать свои силы дракона, и Лука ощутил прилив ревности. Ему не тягаться с драконом, так что он должен быть рад, что их здесь трое.

Он не был рад. Ему не нравилось, как другой юноша смотрел на Реву, или как она смотрела на него. Прошло много лет с тех пор, как Лука и Рева были обручены, и Лука знал, что не мог ревновать. Но он завидовал Сэму. Мало того, что у Сэма сила была мощнее и более редкой, чем у Луки, у Сэма не было ни одной из королевских обязанностей. Лука обиженно подумал, что бы Сэм сделал с Садами Аниоса.

Он был наряжен в голубой камзол, который красиво дополнял его цвет кожи. Он перебрал четыре камзола, прежде чем выбрал этот, а брат Аксил стоял в углу комнаты и никак не комментировал процесс. Лука был благодарен за это. Он чувствовал, что брат Аксил знал, почему Лука так нервничал, но не дразнил.

Лука знал, что если Таня увидит его таким, она будет его дразнить. Она привыкла к тому, что Лука был Людо, благородным, но едва ли имеющим большое значение, и не уважала ни его, ни его корону, как делали многие другие. Он почувствовал укол. Он не позвал к себе Таню, Нико и Джосса после того, как отослал их той ночью. Он даже не объяснил, что произошло. В глубине души он боялся, что они отреагируют так же, как Рева, когда узнают о Садах Аниоса.

Он не мог сказать им, что он сделал.

Он выпрямился, когда услышал шаги в коридоре снаружи. Дверь открылась, и Лука с нетерпением посмотрел на нее. Его сестра Серена вошла первой и серьезно кивнула ему. Она стала спокойнее с тех пор, как несколько дней назад вернулась из города, и сразу же пошла поговорить с Лукой:

— Брат, — сказала она, делая низкий реверанс перед троном. — Я подумала, могу ли я пригласить брата Рафаэля на сегодняшнее собрание совета. Он работал со мной и лордом Тинианом…

— Я знаю, кто такой брат Рафаэль, — раздраженно сказал Лука. Он знал это. Он был на этих собраниях. Неужели они думали, что он не может вспомнить основные факты?

Однако Серена ничего не сказала. Она замолчала от удивления и закрыла рот, ожидая, что Лука заговорит.

Лука вздохнул.

— Он может присутствовать. Конечно.

Серена кивнула и подошла к двери, и когда она отошла, Лука увидел, что в комнату вошла Рева. Она была одета очень просто, в коричневое платье с медной брошью, но ткань была дорогой, а цвета делали ее кожу теплой и здоровой. Лука мог видеть в ней девушку, которую называли «поцелованной солнцем», когда они были вместе молодыми, только теперь она стала женщиной, которая выросла. Она кивнула ему и слабо улыбнулась, и у него возникло ощущение, что все может быть в порядке. Чтобы она могла простить его.

Она выбрала место в углу комнаты, а не за столом, но он махнул ей вперед.

— Проходи, садись.

— Ваше Величество…

— Принц Лука, — по привычке поправил он ее. Ему не понравилось, как прозвучало, когда она сказала «Ваше Величество». Это звучало очень далеко. — Я попросил тебя прийти сегодня, потому что у тебя есть информация, которая будет полезна совету. Ты должна сесть с нами.

Рева колебалась всего мгновение, прежде чем сесть рядом с ним. Она пыталась вести себя достойно, но Лука видел ее нервозность по тому, как она смотрела на стол и мало говорила. Рева была в постоянном движении, быстро говорила и еще быстрее смеялась. Редко можно было видеть ее неподвижной. Лука поймал ее взгляд и улыбнулся, и его сердце сжалось, когда она улыбнулась в ответ. На мгновение показалось, что последних дней и не было.

Вскоре он понял, что лорд Тиниан наблюдал за ними. Взгляд мужчины метался между Ревой и Лукой, и в этом был расчет. Лука не знал, что решил лорд. Лорд Тиниан лишь тонко улыбнулся и отвернулся.

Серена сидела рядом с удивительно красивым мужчиной в мантии Брата Просвещенных. Лука смотрел, как брат Аксил наклонил голову, чтобы что-то прошептать мужчине. Они кивнули друг другу, явно соглашаясь с тем, что они обсуждали, и брат Аксил сел.

Все взгляды обратились на Луку, и он кашлянул. Он хотел, чтобы Рева увидела его величавым и справедливым. Он указал на Серену.

— Милорды, как многие из вас знают, принцесса Серена работала с лордом Тинианом и братом Рафаэлем, чтобы разработать ответ на чуму. Усилия Серены по обеспечению лекарствами больных позволили нам начать конец распространения чумы, — звучит по-королевски, подумал он. — Серена, на днях ты ездила в город, чтобы навестить больных чумой. Что ты видела?

Серена покраснела. По какой-то причине она казалась смущенной, и брат Рафаэль на мгновение положил свою руку на ее. Они улыбнулись друг другу, и она, казалось, черпала силу от его улыбки. Но когда она заговорила, голос ее был серьезен:

— Ваше Высочество, чума поразила многих в городе. Они борются за свою жизнь в переполненных больницах. Матроны и медсестры работают не покладая рук, но им не хватает ни припасов, ни рабочих. Я подумала, что, возможно, некоторых молодых людей города можно было бы обучить выполнять основные функции в больницах. Это даст им работу, в которой они отчаянно нуждаются, чтобы обеспечивать семьи. Из-за чумы, когда так много молодых людей и так мало работы, у молодежи возникают проблемы. Это решит сразу две проблемы.

Лука кивнул. Это показалось ему хорошим решением.

— Принцесса Серена, — сказал Лорд Тиниан, и его голос был подобен шелку. — Мы все благодарим вас за ваши самоотверженные усилия по оказанию помощи жертвам чумы.

Серена кивнула ему. Она была слишком хорошо обучена этикету, чтобы выглядеть настороженно, но Лука видел это по тому, как она смотрела на лорда из Зантоса.

— Как вы предлагаете платить за такую работу? — спросил ее лорд Тиниан. — Конечно, вы должны видеть, что казна принца Луки уже почти пуста.

Казна Эсталы. Губы Луки шевелились, но бесшумно. Люди продолжали говорить о его армии, его казне и его троне, и это всегда казалось неправильным.

Серена бросила на Луку умоляющий взгляд.

— Сейчас есть много забот, да, но я думаю, что защита города от хаоса — это хорошее использование средств. С таким количеством родителей, больных или мертвых…

— Принцесса Серена, вы хоть представляете масштаб того, что вы предлагаете? — лорд Тиниан посмотрел на нее, как на капризного ребенка. — Ваше сердце в правильном месте, но корона просто не может позволить себе платить за хлеб насущный для всех.

Серена сглотнула. Ее пальцы сжались на краю стола, и Лука заметил красный румянец на ее ключице, указывающий на то, что она разозлилась.

— Возможно, принцесса Серена могла бы составить предложение, — спокойно сказал брат Аксил. — Брат Рафаэль знает количество больниц в городе. Он знает, как они укомплектованы, какие расходные материалы им нужны и сколько пациентов они обслуживают. Со знаниями принцессы в политике эти двое могли бы дать представление о том, сколько будет стоить такое предприятие — и что это может принести короне с точки зрения денег, не потраченных на городские тюрьмы и материальный ущерб в случае беспорядков.

Лука знал, что должен был это предложить, но его разум был совершенно пуст. По крайней мере, он мог принять это предложение.

— Спасибо, брат Аксил. Сестра, пожалуйста, пришли предложение, как только оно появится. Я немедленно рассмотрю его, — он посмотрел на Реву и обнаружил, что она смотрит на него, но не знал, о чем она думает. — Теперь мы должны послушать леди Авалон. Как многие из вас знают, она была замужем за генералом Унной, чей замок разрушил мой брат Стефан. С тех пор Рева многое повидала в Эстале, и у нее есть ценная информация, которой она может поделиться со всеми нами.

Рева кивнула Луке, и ее красивые карие глаза скользнули по лицам советников Луки. В детстве Лука никогда бы не подумал, что Рева может быть такой спокойной и неподвижной, с безмятежным выражением лица. В тот момент его встревожило то, что она стала сдержанной женщиной. По сравнению с ней, он чувствовал себя неполноценным и неуверенным в себе.

— Милорды, — почтительно сказала она. — Ваше высочество, — она кивнула Серене. — Братья, — два поклона брату Аксилу и брату Рафаэлю. Какой прекрасной королевой она могла бы стать. Ей потребовалось время, чтобы каждый в комнате почувствовал, что он привлек ее внимание, и она разговаривает непосредственно с ним. — Поскольку мы слышали, как принцесса Серена говорила о чуме, я начну с этого. Как вы знаете, наш бывший король предпочитал бороться с чумой… — тут ее голос оборвался.

— Можешь говорить свободно, — сказал ей Лука.

Она сглотнула и кивнула, хотя и не смотрела на него.

— Орден Понимания считал, что чума была наказанием Аниоса, — сказала она. — По крайней мере, люди в это верили, и Орден ничего не делал, чтобы исправить это убеждение. Даже в сельской местности люди слышали, что их король строит храмы Аниосу и что таким образом он намеревается лечить чуму, — безмятежность ее черт превратилась в твердость, которую он в последний раз видел во время их совместного ужина. Она была страстно сердита, понял он. — В дороге были группы людей, которые просто шли, как паломники, только не в какое-то конкретное место. У них были кнуты, и они били себя. Дороги были усеяны телами.

Ей потребовалось время, чтобы собраться, прежде чем продолжить.

— Они не знали ничего лучшего. Народ нуждался в утешении. Они нуждались в лекарствах и утешении, но вместо этого им сказали, что чума возникла по их вине. Я не спорю, что медицина и врачи нужны. Усилия принцессы, и брата Рафаэля, и лорда Тиниана, — Лука видел, что она уделяла им пристальное внимание, — очень важны. Но нужно также сказать людям, что эта чума — не более чем болезнь. Им нужно сказать, что их король и их лорды не считают их ответственными за то, что происходит, и что люди работают, чтобы помочь им. У них должна быть надежда.

Лука почувствовал, как гордость расцветает в его груди. Она заманивала совет к своей точке зрения и делала это прекрасно. Однако через мгновение он почувствовал недовольство. Серена тоже произносила такие речи, и все думали, что она вдохновляет. Почему он не мог так легко привлекать внимание людей?

— Есть еще одно дело, — сказала Рева. Теперь она была очень напряжена, и Лука заметил, что она не смотрит на него.

«Нет. Не говори этого», — он ощущал холод. Он хотел, чтобы она заговорила и бросила вызов лорду Тиниану, но в то же время боялся, что лорд Тиниан рассердится. У него было ощущение, что все выходит из-под контроля.

Но дверь распахнулась прежде, чем Рева успела что-то сказать, и слуга зашептал Луке на ухо. Лука поспешно встал, чтобы подойти к окну, которое слуга сразу открыл.

Он едва мог видеть, о чем они говорили, но на кораблях явно царил шум и крик. Слуга принес подзорную трубу, которую Лука поднес к глазу и попытался увидеть. Мир головокружительно плавал туда-сюда, пока он не смог найти нужную точку на горизонте.

Он опустил подзорную трубу и повернулся к совету.

— Милорды, мы получили известие, что гора Зин изверглась.

Лорд Тиниан поспешно встал и подошел посмотреть в подзорную трубу.

Рева, застигнутая врасплох, серьезно сказала:

— Есть ли опасность для Зантоса? Что означает извержение?

Брат Аксил сказал:

— Это означает, что родился последний король-дракон.

Рева

Рева поспешила вниз по ступенькам на солнечный свет. В шуме, охватившем конец заседания совета, она ускользнула, чтобы найти Сэма и Карлию. «Родился последний король-дракон», — сказал брат Аксил. Уже были Стефан, Рева, Сэм и Карлия. Если бы был еще один дракон… Она не знала, что это значит, и уж точно не хотела быть там, если Лука расскажет всем своим советникам о ее способностях менти.

Она была на середине двора, когда услышала его голос, зовущий ее по имени, и ее желудок скрутило, когда она поняла, что пока не хочет с ним разговаривать. Она сделала, как просил брат Аксил, но это оказалось еще труднее, чем она себе представляла. Было тяжело наблюдать, как он напрягся, пока она готовилась говорить о Садах Аниоса. На бегу она оглянулась и сумела врезаться в высокую женщину с темной кожей, отчего они оба растянулись в грязи.

— Прости, — выдохнула Рева. Она поспешно поднялась и предложила другой женщине руку. Эту женщину она видела, когда она шла в покои Луки день или два назад, и она напрягла память, вспоминая ее имя. — Таня?

Другая женщина напряженно кивнула. Она не была особенно рада видеть Реву.

— Прости, что я столкнулась с тобой, — честно сказала Рева. Она на мгновение уронила голову на руки. — По правде говоря, я… — она замолчала, не зная, стоит ли ей говорить что-нибудь о Луке этой женщине. Через мгновение она снова услышала свое имя и оглянулась через плечо.

Таня, казалось, поняла этот взгляд, если не его причины.

— Сюда, — сказала она и помогла Реве проскользнуть в ближайшую конюшню. — Осторожно. Подними юбки и смотри под ноги.

Рева рассмеялась. Последние несколько месяцев она провела в бегах во все более рваной одежде, в том числе в одежде, испачканной содержимым свинарников. Она упомянула об этом и получила улыбку в ответ.

— Полагаю, я должна была догадаться, учитывая, какой ты пришла, — улыбка Тани заставила Реву немного расслабиться. После первоначального шока от столкновения Таня теперь казалась намного дружелюбнее. — Что с тобой случилось? Или почему это произошло?

Вопрос был откровенным и совсем не вежливым, но это почему-то помогло Реве расслабиться.

— Меня поймали Сестры, — объяснила она. — Отец Луки устраивал лагеря рабов для менти. Они заставляли нас носить железные кандалы и выращивать урожай на продажу. Они пытались забить нас до смерти, — она вспомнила глаза сестры Валерии и вздрогнула. — И причиняли нам боль. Они хотели, чтобы мы вредили себе.

— Нет, — Таня посмотрела на нее широко открытыми глазами. — Правда? Людо — Лука — сказал, что его отец вел войну против менти, но я никогда не думала, что он делал что-то подобное. Лука называл себя Людовико, когда впервые попал в лагерь менти, — объяснила она, когда Рева нахмурилась, услышав имя. — Я до сих пор думаю о нем как о Людо, сыне дворянина. Странно видеть его здесь, — ее подбородок опустился, и Реве показалось, что она увидела тень печали на лице женщины.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала Рева. — Когда я впервые прибыла в Крепость Несры, когда я была ребенком, они устроили большое представление, обручая меня с Лукой. Мы были очень молоды, поэтому не понимали последствий обручения, но он был нежным мальчиком. Он был очень болен. Видеть его сейчас как кого-то, кто пришел с армией и пробился к трону… странно, — и видеть, что он сделал со своей силой, ужасно. Но последней части она не сказала. — Он изменился, — сбивчиво добавила она.

— М-м-м, — Таня бросила на нее пронзительный взгляд. — Итак, куда ты собиралась?

— Я хотела найти Сэма и Карлию, — объяснила Рева. — Двое, которые путешествовали со мной.

— Они с нами в посольском крыле, — сказала ей Таня. — Я имею в виду, с другими менти.

— Лука упомянул, что вы все Менти.

— Надеюсь, у него есть план на этот счет, — откровенно сказала Таня. — Мы спрятались, но теперь, должно быть, по всему дворцу шепчутся, и я бы не хотела, чтобы кто-то пытался убить нас всех. Лука должен просто выйти и сказать, что он тоже менти. Идем. Пройти можно из конюшен. Это лишь коридор для прислуги, но это всегда лучший способ передвигаться, если знаешь, как.

Рева с благодарностью последовала за ней. Она не знала таких вещей. Она и Лука были не из тех, кто проказничал. Она пыталась придумать, что сказать Тане, но ничего не могла придумать.

— Ты что-нибудь знаешь о Йозефе? — спросила Таня у Ревы, пока они шли по темному узкому коридору.

— Нет. Он лорд? — тут Рева кое-что вспомнила. — О, маг.

— Он себя так называет? — сказала Таня с отвращением.

— Что это значит? Разве маг не менти?

— В каком-то смысле, — Таня пожала плечами. — Значит, ты мало знаешь о менти?

Рева покачала головой.

— Мои родители умерли до того, как я узнала, что они менти. Ничего подобного они мне не говорили. И большинство менти, которые были рабами, были единственными в своей деревне. Мы бы ничего не знали о…

— Я полагаю, это дело не совсем в менти, — перебила Таня. — Просто магия. И отец Луки пытался все это искоренить. Менти рождаются со своими способностями. Маги говорят, что могут использовать способности, которыми не были рождены. Они используют ритуалы и символы и некоторые… не знаю, как их назвать. Предметы, которые заставляют заклинания работать. Как драгоценные камни и когти. Иногда кровь, — она поежилась от последней части.

— Это работает? — спросила Рева.

— Никто точно не знает. Я так не думаю, но я мало знаю, — Таня пожала плечами и вывела Реву из коридора на яркое солнце. — Не знаешь, из-за чего все кричат? Вся стража шумела. Вот почему я вышла во двор, чтобы посмотреть, что происходит.

— Произошло извержение горы Зин, — объяснила Рева. — Вот почему я пошла за Сэмом и Карлией. Видишь ли, люди говорят, что…

Она снова замолчала, не зная, что сказать.

— Драконы, — сказала Таня с новой усмешкой. Затем ее глаза расширились. — Это их сила? Они не сказали, — она присвистнула. — Драконы. Мы могли бы использовать драконов. Знаешь, брат Луки один из них.

— Я тоже, — ухмыльнулась Рева.

Она ожидала, что Таня улыбнется, но, к ее удивлению, Таня, казалось, погрустнела. Она выдавила улыбку.

— О, — просто сказала она.

— Рева!

Карлия поспешила через двор, Сэм последовал за ней. Она была одета в красивое платье, которое сидело на ней хорошо. Это был глубокий, насыщенный зеленый цвет, оттенявший волосы Карлии. Она выглядела прекрасно, подумала Рева, хотя эффект был несколько испорчен из-за того, что Карлия явно не привыкла к придворным платьям. Юбки она задрала почти до колен, чтобы пыль не попала на подол.

— Знаешь, тебе не нужно быть такой осторожной, — сказала ей Рева. На ее губах играла озорная улыбка. — Платье всегда можно почистить.

— Я так долго жила в пещере, что забыла об этих вещах. Я очень надеюсь, что ты права, Рева, — сказала Карлия. — Я, конечно, не умею, а мама бы разозлилась, если бы…

Она замолчала, и все внутри Ревы сжалось. Она бросилась к подруге и крепко обняла ее. Когда она держала Карлию, она встретилась взглядом с Сэмом через плечо Карлии и увидела тень в его глазах.

— Я рад видеть, что ты в порядке, — сказал он. — Мы беспокоились о тебе. Что происходит? Они сказали нам, что доставили тебе наши сообщения, но мы так и не получили ответа.

— Это долгая история, — неловко сказала Рева. Она не думала о том, что она скажет о последних нескольких днях, когда увидит Сэма и Карлию, поэтому она сказала только. — Кажется, дела королевства сложнее, чем я думала. Все это долгая дискуссия и спор.

— О чем тут спорить? — вмешалась Таня. — Стефан — плохой правитель, и чума тоже плохая. Его надо найти и убить, а больным дать лекарство.

— Во всем этом мы с тобой согласны, — сказала Рева. — На самом деле, любой разумный человек согласится. Но совет не состоит из разумных людей.

— И Лука пытается сделать их всех счастливыми? — предположила Таня. Когда Рева кивнула, девушка-зантийка фыркнула. — Ему нужно высказать свое мнение и заставить их слушать. Это не Золотой Совет. Он король.

Он не был королем, и в его совет входили несколько членов Золотого совета, но Сэм увел Реву, прежде чем она успела указать на эти факты.

— Не слишком вмешивайся, — сказал он ей прямо.

— Почему нет? — Рева скрестила руки. Хотя Сэм сказал ей, что не хотел подражать отцу, он определенно начал вести себя как Арон.

— Я здесь никому не доверяю, — сказал ей Сэм и огляделся. — У Джеральдо правильная идея. Он знает, что менти должны объединиться и подготовиться к грядущей войне. Но все остальные, как твой король Лука…

— Принц Лука. Он еще не коронован.

— Рева, это не имеет значения, — Сэм покачал головой. — Он сидит на троне и принимает решения за всех. Не важно, как его называют, и ты ему тоже не доверяешь. Я вижу.

— О, ты видишь? — Рева почувствовала, как поднимается ее гнев. — Значит, ты все знаешь обо мне и Луке?

— Я знаю, что ты пришла к нам сегодня, — сказал Сэм. — Я знаю, что ты пробралась через потайной ход с Таней, будто воровка. Я знаю, что если бы все шло хорошо, ты бы послала весть мне и Карлии, даже если бы не получила наши сообщения. Что-то не так. Что такое?

Рева знала, что скажет Сэм, если она расскажет ему о Луке. Он скажет ей покинуть Крепость Несры, а она не хотела этого слышать. Она знала, что это не решение, но она также знала, что у нее возникнет сильное искушение сделать это. Ей не нравились собрания совета, когда лорд Тиниан говорил вещи, которые звучали мило, но на самом деле были лукавыми и обвиняющими. Ей не нравился Лука, когда он так боялся обиды людей, что поступал неправильно.

Поэтому она сказала:

— Гора Зин изверглась. Брат Аксил говорит, что это означает, что родился последний король-дракон.

Сэм нахмурился. Он наклонился, чтобы прошептать, и даже при этом говорил так тихо, что Рева едва могла его расслышать.

— Но нас уже было четверо.

— У вас с Карлией чешуя одного цвета, — заметила Рева. — В мифах у всех четырех драконов была разная чешуя и разное пламя. Что, если это были четыре родословные? — она пожала плечами. — Или что, если это ничего не значит, и это всего лишь миф?

— Это не миф, — сразу сказал Сэм. — Но это и не хорошие новости. Рева, короли-драконы разорвали мир на части своими сражениями. Если вернулись все четыре рода, что может случиться на этот раз?

— Все может случиться, — сказала Рева. Ей хотелось топнуть ногой. — Ничто не высечено на камне. Короли-драконы были введены в заблуждение ведьмой. Если мы объединимся, если мы не будем сражаться друг с другом, а будем бороться только за сохранение мира, на этот раз все будет по-другому, — она сделала паузу. — Наши семьи отложили в сторону разногласия. Мы оставляем прошлое позади. Разве не так?

Настороженные глаза Сэма выражали сомнения, и Рева вздохнула. Она пришла сюда с ясной целью: заставить Луку закрыть Сады Аниоса. Чтобы Карина, Лотти и Рохеса были в безопасности. И все же, вот она, спорила о мифологии.

— Прости, — сказала она. — Мифы больше не кажутся сильными, как только осознаешь, что ты являешься их частью. Я не король-дракон, Сэм, и ты тоже. Мы — просто мы. Пожалуйста, я не хочу об этом говорить. Я хотела твоей помощи.

— С чем? — Сэм нахмурился.

— Да, с чем? — пока Рева говорила, к ним подошел мужчина с пристальным взглядом и седеющими волосами. Когда она обернулась, чтобы посмотреть на него, он одарил ее насмешливой улыбкой. — Вы должны быть осторожнее, следить за окружением, миледи.

— Джеральдо, — к удивлению Ревы, Таня произнесла имя мужчины как предупреждение. — Она пришла сюда в лохмотьях буквально на днях. Она голодала. Не дразни ее из-за платья, которое она носит.

Джеральдо перевел свой стальной взгляд на Таню.

— Это с ней Лука проводит все время, да? Вместо этого ему следует строить армию менти.

Таня открыла рот, чтобы возразить, когда голос Луки сказал:

— Я знаю, что, по твоему мнению, мне следует сделать, Джеральдо.

Рева повернулась вместе с остальными менти и увидела Луку, стоящего рядом с человеком в черной мантии. Мужчина смотрел на них с загадочной улыбкой, которая говорила, что он лучше их, и Рева сразу поняла, что это Йозеф. Несмотря на то, что она чувствовала себя виноватой за то, что так быстро осудила его, он сразу же ей не понравился.

Лука и Джеральдо долго смотрели друг на друга, и Рева почувствовала необходимость разрядить напряжение. Она прошла между ними, чтобы отвлечь Луку от Джеральдо.

— Могу я поговорить с тобой? — спросила она.

Сначала он взглянул на мага, но любезно протянул ей руку, чтобы они могли отойти на пару футов.

— Я хочу найти подругу, — сказала Рева. — Я знаю, вряд ли она здесь, в городе, но я потеряла ее и остальных после того, как мы сбежали из Садов Аниоса. Я боюсь за нее. Я хочу знать, что она в безопасности.

Лука сглотнул, когда она упомянула Сады Аниоса, но, похоже, почувствовал облегчение от того, что она не настаивала на их закрытии.

— Я могу предоставить стражу, — предложил он.

— В этом нет необходимости, — Рева улыбнулась. — Я пойду с Сэмом и Карлией. Мы будем искать только во второй половине дня. Я не хочу, чтобы ты волновался.

Он колебался.

— Пожалуйста, — прошептала Рева. — Лука, ты не представляешь, как они пострадали. Если они здесь, в городе, они в опасности. Они в опасности, куда бы ни пошли, в то время как у Ордена Понимания так много власти.

Ты мог бы объявить людям, что менти больше не считаются врагами Эсталы.

Но она не была достаточно смелой, чтобы спорить с ним. Пока что. Ей было невыносимо слушать еще один корыстный монолог о том, почему он не может поступить правильно. Когда он неохотно кивнул, она почти сразу же отступила, чтобы не говорить с ним дальше.

— Тогда мы пойдем сейчас, — сказала она, поманила Сэма и Карлию и вышла из двора, не глядя ни на кого.

Она чувствовала взгляд мага на своей спине, когда уходила.

Лука

Лука в отчаянии смотрел, как Рева уходит от него. Лорд Тиниан и брат Аксил спорили о причине извержения, и когда Лука, наконец, отказался от попыток остановить их, Рева ушла.

Он хотел поговорить с ней о Садах Аниоса, но боялся того, что она скажет. Если бы она говорила о Садах здесь, в присутствии Джеральдо и других менти, Лука знал, что они подумают о нем за то, что он держал других менти как….

Рабов. Он сглотнул, когда подумал об этом. Ему не хотелось думать об этом так, но брат Аксил был прав. Лука не позволял менти покидать Сады и не устраивал им выплаты. Они были рабами.

Он бросил взгляд на гавань, где вдали от пристани стояли корабли зантийцев. Лука не учился воевать на воде, но было легко понять, как эти корабли могли стать блокадой.

Он задавался вопросом, что сделает Серена, а затем почувствовал волну гнева, как на себя, так и на нее. Серена вела себя так, будто она королева, придумывала политику и произносила речи в городе. Она не должна была этого делать, а Лука должен был придумать свои стратегии борьбы с лордом Тинианом.

Он просто не знал, как.

— Итак, принц Лука, — Джеральдо недружелюбно посмотрел на Луку. — Ты отсутствовал много дней. Ты больше не тренируешься, чтобы победить своего брата?

— Он тренируется со мной, — спокойно сказал Йозеф. — Под моей опекой его силы мощнее, чем когда-либо.

Джеральдо расхохотался.

— Вряд ли это достижение. Его силы никогда не были мощными. Он никогда раньше не хотел тренироваться. Он был ленив, а ленивые мальчики не побеждают драконов.

— Джеральдо, — Таня вздохнула.

— Что? — сказал Джеральдо. — Вы знаете, с чем мы сталкиваемся. Вы хотите вступить в эту битву с королем, который может использовать свои силы, или с ленивым мальчиком, который сжигает палатки, потому что не может контролировать свой огонь? Теперь, когда Лука на троне, нам нужно создать настоящую армию менти.

— Нам не нужна армия, — сказал Йозеф. Он всем улыбался. — Нам нужен только принц Лука. Он победит своего брата в одиночку, в единоборстве. Я видел это. Остальные из вас… не нужны, — он пожал плечами.

Лука сглотнул. Он никогда не думал о встрече со Стефаном без помощи своих друзей-менти.

— Я думаю, что Джеральдо прав, — сказал он Йозефу. — Нам нужно больше менти, чем только я, если мы собираемся сразиться с драконом. Джосс может использовать ветер, чтобы Стефану было трудно летать, или он может перенаправить огонь дракона. Таня работает с водой. Ее силы очень хорошо подходят для борьбы с драконом.

Остальные улыбнулись ему, и на мгновение Лука почувствовал себя хорошим лидером. Его отец всегда говорил, что хороший лидер окружает себя талантливыми людьми.

Но Йозеф ухмыльнулся.

— Вы должны быть королем. Вы можете привести в бой кого угодно, если вам это нравится. Но они не нужны. Вы победите Стефана в одиночку. Мы должны тренироваться, принц Лука, — он повернулся и ушел, не сказав больше ни слова, по-видимому, ожидая, что Лука последует за ним.

Лука посмотрел на других менти.

— Я уговорю его позволить нам сражаться вместе.

— Ты король или нет? — Джеральдо скрестил руки на груди. — Ты говоришь ему, а не убеждаешь его. Он — никто, Лука.

Остальные закивали, и Лука вспыхнул. Они и не подозревали, как тяжело править. Не они занимались заседаниями совета и горячими дискуссиями. Ситуация была более сложной, чем просто приказ делать все по-своему. Был вопрос о казне и армии. Если Лука выберет неверный путь, он может разорить Эсталу, и Стефан снова займет трон.

Он бросил на них тяжелый взгляд и поспешил за Йозефом. В своих покоях он нашел Йозефа, который уже стоял на коленях на полу и рисовал мелом разных цветов новые руны.

— Почему ты используешь разные цвета? — спросил его Лука.

Йозеф посмотрел на него с улыбкой.

— Вы наблюдательны, принц Лука. Это сослужит вам хорошую службу как королю. Я меняю руны, потому что заметил некоторые слабости в вашем таланте. Эти руны укрепят вас там.

Беспокойство пронзило Луку.

— Ты сказал, что я достаточно силен, чтобы победить Стефана в бою один на один.

— Будете, — сказал ему Йозеф. — С этими рунами и со всем вниманием вы будете достаточно сильны. Однако вы не должны колебаться. Вы не должны позволять разговорам других лишать вас силы. Подумайте: где вы впервые услышали идею о том, что маг огня не может победить дракона?

Лука моргнул. Для него эта идея была настолько простой, что он никогда не подвергал ее сомнению. У дракона была чешуя и острые зубы. Он мог летать. Он дышал огнем жарче, чем в кузне. До прибытия Йозефа он не думал, что мог победить Стефана в одиночку.

Тем не менее, он помнил насмешки Стефана.

— Стефан сказал мне, что маги огня были обычным явлением и стоили меньше медной монеты, а дракон был золотом.

— Ах, ваш враг стремится ослабить вашу решимость, — Йозеф встал, покачав головой. — Чтобы менти верил в такую ложь о себе и друг о друге. Мир потерял так много знаний.

— Что ты имеешь в виду? — Лука присел на стул. Он снял обруч и рассеянно потер волосы.

— Менти верят, что их силы даны им при рождении, но это не так. Они просто случайно нашли путь к определенному типу магии. По правде говоря, любой может овладеть любым видом магии при достаточном обучении.

— Это правда? — Лука нахмурился.

— Конечно, это правда, — Йозеф бросил на него пронизывающий взгляд. — Ваш отец был очень недальновидным, пытаясь искоренить магию в этой стране, принц Лука. Простите меня, но он покалечил Эсталу. Королевство могло бы стать намного больше, если бы менти были его союзниками. Тем не менее, ваш отец вырастил вас, и за это мы все должны быть ему благодарны. Вы спасете нас.

Лука едва ли мог обращать внимание на часть об отце. Он хмурился.

— Ты видел, как люди осваивают новые виды магии?

— Я видел вещи, о которых вы и мечтать не могли, — сказал Йозеф. Его улыбка была уверенной. — Знаете, мне самому довелось учиться таким навыкам. Я мог бы научиться лечить или изменять форму. Вместо этого у меня было видение, что я должен прибыть в Реялон, чтобы учить великого короля. Поэтому я покинул убежище, где тренировался, и пришел, чтобы найти вас.

— У тебя было видение обо мне? — Лука не знал, что и думать об этом. Что, если ему не удастся стать великим королем, ради чего сюда пришел Йозеф? Но что, если он может быть великим королем?

— Да. Я все это видел, — Йозеф указал на руны на полу. — Пойдемте, принц Лука. Вы должны практиковаться. Вы одержите победу только в том случае, если мы найдем правильное расположение рун. Встаньте в круг.

Лука осторожно переступил через руны на полу. Он всегда думал, что должен чувствовать себя по-другому внутри круга, но этого никогда не было. Он интересовался, как работают руны, но боялся спросить. Он знал, что Йозеф скажет, что это менее важно, чем тренировки.

Его силы действительно стали мощнее с тех пор, как он начал тренироваться с Йозефом. Он мог видеть, что многое было правдой. Он развел руки в стороны и создал в каждой по шару пламени. Со смехом Лука подбросил их и начал жонглировать.

Однажды, когда он был юн и поправлялся после болезни, брат Аксил научил его жонглировать. Это отвлекло Луку от болезни, и он пытался научить Реву жонглировать позже, когда она впервые прибыла в крепость. Она была ужасна в этом, но полностью сосредоточилась на этом. Они провели много счастливых дней на тенистых дорожках сада, гоняясь за убегающими наборами мячей для жонглирования.

Лука заметил лицо Йозефа. Мужчина выглядел не совсем довольным. Он не думал, что это весело, понял Лука. Он только хотел, чтобы Лука был серьезен. Луке было неловко тратить время этого человека. Он хотел быть великим королем, каким его считал Йозеф, и он хотел быть достаточно сильным менти, чтобы победить Стефана.

Он объединил два огненных шара и заставил их вращаться перед собой. Иногда, когда он очень быстро крутил шар, сверху и снизу от оси, вдоль которой вращался мяч, вырывались маленькие струйки пламени. Луке это понравилось, хотя он понятия не имел, как превратить это в полезное оружие.

— Сегодня, — сказал ему Йозеф, — попробуйте сделать нить.

Лука сосредоточился на огне. Он продолжал вращать его так, как видел женщин с веретенами и шерстью, и сжал пальцами верхушку шара и потянул пламя вверх. Его тонкая длина становилась жесткой, пока он вытягивал ее все дальше и дальше. Наконец, огненный шар иссяк, и у него образовалась длинная колонна.

Но это была не нить, это был стержень. Лука нахмурился. Пытаясь поддерживать огонь, он очень крепко держал его. Он боялся, что если он этого не сделает, огонь погаснет. Он медленно вдыхал и выдыхал, пытаясь снять внутреннее напряжение. Что могло случиться, если он не справится с этим?

Ему придется попробовать еще раз, вот и все.

Он потянул за разные части стержня, и он начал гнуться. Он бешено шипел, пытаясь найти топливо в воздухе, и Лука начал уставать. Незадолго до того, как пламя полностью погасло, Луке удалось заставить конец стержня взлететь, как хлыстом.

Он тяжело дышал, глядя на Йозефа в поисках ответа.

— Это было хорошо?

— Вы быстро учитесь, — Йозеф казался довольным. Он принес Луке кубок вина. — Пейте. Пополните силы, затем вы можете попробовать еще раз.

Лука неохотно сделал глоток вина. Он хотел простой воды, особенно после работы с огнем. Ему было так жарко, что он мог представить себя снова в Долине Теней, копающим уборные под жарким полуденным солнцем. Пока он пил вино, в голове помутнело, и он не чувствовал, что мог так же хорошо контролировать огонь. Однако он выпил вино, потому что знал, что в противном случае Йозеф подумает, что он ведет себя как простолюдин.

— Расскажите мне о заседании совета, — сказал Йозеф, пока Лука пил. Маг добавлял на пол новые символы. — Как брат Аксил?

— Что ты имеешь в виду? — Лука нахмурился. Он чувствовал, как вино влияет его равновесие. Он поставил чашку, не допив, и надеялся, что Йозеф этого не заметит.

Йозеф колебался. Наконец он с сожалением сказал:

— Я заметил, что иногда брат Аксил обращается с вами так, как будто вы ребенок, а он — ваш учитель.

— Он был моим гувернером, — Лука улыбнулся. — Он научил меня всему. Он привел меня в Долину Теней, когда я только начал обретать свои способности менти. Он до сих пор многому меня учит, — вино, которое он выпил, дало ему приятное чувство ко всему миру, включая брата Аксила. — Я рад, что он в совете, даже если он не ладит с лордом Тинианом.

— О? — Йозеф на мгновение поднял взгляд.

— Лорд Тиниан служит интересам зантийцев, — объяснил Лука. — И он очень озабочен деньгами. Когда Серена посоветовала помочь пострадавшим от чумы, лорд Тиниан сказал, что это будет стоить слишком дорого. Брат Аксил вмешался. Я рад, что он это сделал, но я думаю, что он всегда будет выступать против лорда Тиниана.

— Это не похоже на мудрый совет, — заметил Йозеф. — А почему он должен вмешиваться? Он знает, что вы сидите на троне. Он должен был позволить вам справиться с этим.

— Он сделал хорошее предложение, — возразил Лука. Он уже не был уверен, что и думать. Брат Аксил сделал что-то не так?

— Он должен был позволить вам разобраться с этим, — снова сказал Йозеф. Он звучал очень уверенно.

В дверь постучали.

— Принц Лука, — это был один из стражей. — Лорд Ферин желает видеть вас по поводу армии. Мне впустить его?

Йозеф указал на руны.

— Вы не очень долго тренировались, принц Лука. Вам нужно продолжать тренироваться, иначе к тому времени, когда вы столкнетесь со своим братом, ваши силы будут недостаточными.

Лука колебался. Он знал, что должен поговорить с лордом Ферином. Это сделал бы король. Армия должна быть подготовлена. С другой стороны, если бы он отточил свои силы до такой степени, что мог бы сражаться со Стефаном в одиночку, армии вообще не нужно было бы сражаться.

— Я поговорю с лордом Ферином позже, — сказал он. — Я пошлю за ним.

Он шагнул в круг рун и вызвал еще один огненный шар. На этот раз, сказал он себе, он не сдастся, пока пламя не превратится в нить, которую он сможет смотать и завязать. Он не сдастся, пока не заставит свои силы делать то, что он хочет.

Серена

Серена шла по переулку, ее юбки развевались вокруг нее. Волосы ее были заплетены и заколоты, чтобы они оставались аккуратными, пока она работала в больнице, и она сопротивлялась желанию пригладить их. Она выбрала простое платье, хотя после этого провела слишком много времени перед зеркалом.

Она знала причину, по которой она это делала, и это заставляло ее чувствовать себя дурой. Она невзлюбила брата Рафаэля с тех пор, как он спросил, считает ли она себя более важной, чем ее подданные, и она все еще ощущала прилив гнева всякий раз, когда думала о его вопросе. Мало того, он раскрыл ее личность, когда она работала в больнице. Она могла быть в опасности из-за этого, и она знала, что другие советники Луки будут шептаться с ним о том, что она сделала это.

В то же время то, как брат Рафаэль говорил о своем долге, давало Серене цель. Когда чума пришла в Эсталу, она стремилась найти решение. Когда она была младше, она любила говорить с отцом о политических проблемах и находить решения. Он терпел такое поведение, потому что она была юна, а он в то время был снисходительным отцом. Ей нравилась загадка, находить способы решать несколько проблем одновременно — как ее предложение обучить молодежь Реялона навыкам лечения.

Позже ее отец решил, что она больше не должна говорить о таких вещах, но любовь к этому уже глубоко укоренилась в ней. Серена продолжала читать о политических вопросах и привыкла знать, с какими проблемами сталкивается ее отец. Она никогда не теряла надежды, что однажды он увидит в ней хороший ресурс или наследницу.

В своей борьбе за то, чтобы заставить его видеть в ней нечто большее, чем политический козырь, кого-то, кого нужно выдать замуж, Серена начала гордиться своим умом и своими знаниями. Решения заключались в том, чтобы показать отцу, что она достойна, а не в решении самих проблем.

Брат Рафаэль все изменил. В то время как другие священники пытались выдвинуть себя на руководящие должности в региональных орденах или на должности при дворе, единственное внимание брата Рафаэля было сосредоточено на людях, которым он помогал. Вот почему он развивал свои навыки и свои знания. Вот почему он отстаивал решение, которое поддерживал: не потому, что оно было умным или заставляло людей обращать на него внимание, а потому, что оно помогало другим.

Сегодня она заметила, что он чаще смотрит на нее. Не раз она замечала, что он смотрит, и невольно краснела.

— Вы выглядите расстроенной, — сказал он, удивив ее.

Серена хотела пнуть себя. Словно хихикающая служанка, она на мгновение подумала, что он мог прокомментировать ее внешний вид. Но он, конечно, никогда бы так не поступил. В конце концов, он был Братом Просвещенных. Ей понадобилось мгновение, чтобы собраться с мыслями и вспомнить, из-за чего она хмурилась.

— Мне не понравилось, как прошло заседание Совета, — честно сказала она.

Наступила долгая пауза, они завернули за угол и отступили в сторону, чтобы пропустить разношерстную группу детей, бегущих и визжащих. Серена надеялась, что дети просто играли между домами, но боялась, что они остались сиротами. Возможно, их родители ушли. Она смотрела им вслед, отмечая их слишком худые тела и рваную одежду.

— Мне это тоже не понравилось, — наконец, признался Рафаэль.

Серена удивленно посмотрела на него.

— Я бы с уважением отнесся к тому, если бы лорд Тиниан предложил другое решение для прекращения распространения чумы, — сказал Рафаэль. — Тогда я бы поверил, что его основной интерес заключался в восстановлении здоровья и безопасности людей. Вместо этого он только предложил проблему. Наше решение — ваше решение, Ваше Высочество — было мудрым. Если деньги в казне не используются для людей, то на что они годны?

Серена слегка улыбнулась ему.

— Что вас забавляет? — Брат Рафаэль нахмурился, сбитый с толку.

Она вдохнула и подумала, как объяснить свои мысли. Они остановились и теперь стояли вдоль главной дороги. Она должна быть уставлена телегами с фруктами и овощами, почти оглушающими от шума торговцев, расхваливающих свой товар, но телег было мало, а некоторые даже стояли брошенными и пустыми.

— Я была расстроена этой встречей, — объяснила Серена. — Но то, как говорил Тиниан, было ожидаемо.

Брат Рафаэль нахмурился еще сильнее.

— Так обычно дела обстоят на собраниях совета?

— Да, — честно сказала Серена. — За исключением собраний Стефана, и то только потому, что он вообще не терпел инакомыслия. Обязанность совета — высказывать разные мнения, чтобы король мог видеть разные стороны вопроса. Мой отец сказал мне это однажды.

— Вы присутствовали на заседаниях его совета? — с любопытством спросил ее Рафаэль.

— Нет, — Серена слегка вздернула подбородок. Несмотря на прошедшие годы и знание того, что убеждения ее отца не имели к ней никакого отношения, его выбор все еще был болезненным. — Мой отец имел обыкновение говорить со мной о делах королевства, но когда я стала достаточно взрослой, чтобы выйти замуж, он перестал. Он хотел, чтобы я купила ему союз, а не высказывала свое мнение, — ее голос был горьким.

— Ваш отец лишил себя хорошего советника, — сказал брат Рафаэль. Он встретился взглядом с Сереной, и его губы слегка изогнулись. — Вы добрая и умная. Вы не успокоитесь, пока не найдете хорошее решение проблем. Король должен окружать себя такими людьми. Королю повезет, если у него будет жена… — он прервался и прочистил горло. — Не важно. Откуда вы тогда знаете о заседаниях совета?

Серена улыбнулась. Его слова согрели ее больше, чем она хотела признать.

— При дворе всё так. Все постоянно борются за место. Люди хотят, чтобы их считали кандидатами на важные посты — генералами, советниками и так далее. На совете они борются за то, чтобы приблизиться к королю и повлиять на него. Они думают, что если ему понравятся их советы, он даст им такие преимущества, как хорошие браки для их детей или поместья, которые принесут им деньги. Конечно, можно выдвигать хорошие идеи, но не менее эффективно выставлять чужие идеи не такими хорошими.

— Вот как дела в королевстве делаются? — Брат Рафаэль выглядел испуганным.

— Д-да, — Серена и не думала сомневаться в этом. — Разве не то же самое и у священников или в сельсоветах? Я думала, что люди всегда борются за положение.

Брат не улыбнулся.

— На кону жизни, — яростно сказал он. — И вы говорите мне, что ожидали, что лорд Тиниан будет спорить с вашими идеями только потому, что он хочет благосклонности вашего брата?

Серена прикусила губу. Опять же, брат Рафаэль показал ей, что многое из того, что она принимала, было не так безобидно, как она думала.

— У Тиниана есть и другие мотивы, — сказала она. Это звучало так, будто она защищала его, поэтому она добавила. — Я не согласна с этими мотивами, заметьте, но это не просто благосклонность Луки. Не только. Он хочет, чтобы Лука сделал то, что лучше для Зантоса. Они потратили много денег, дав Луке армию, чтобы отобрать трон у Стефана. Чего Тиниан хочет, так это платы.

Брат Рафаэль ничего не сказал, но глаза его горели. Он явно этого не одобрял. Серена кивнула, чтобы они снова зашагали. Она подумывала прикоснуться к его руке, как поступила бы с кем-либо еще, но это казалось слишком интимным жестом для него.

— Что мне нужно сделать, так это найти способ заставить Тиниана уйти, — прямо сказала она. — Он хочет, чтобы Зантос получил вознаграждение, но чем дольше он остается здесь и в совете Луки, тем больше проблем создает. Если бы я смогла убедить его, что долг будет погашен и Эстала будет хорошим союзником Зантоса, он сможет уйти, и Лука снова сможет править.

— Разве ваш брат не может править? — спросил брат Рафаэль. — Он договорился, что должен уступить свое место Тиниану? — он звучал горько. — Он не должен был. Его долг перед своим народом и ни перед кем другим.

— Он этого не сделал. Во всяком случае, насколько я знаю. Но он легко поддается влиянию лорда Тиниана, пока корабли зантийцев находятся в гавани, — объяснила Серена. — Он принимает решение, а затем отменяет его. Он беспокоится, что если он не сделает так, как хочет Тиниан, Тиниан заменит его. Что больше всего расстраивает, так это то, что я даже не думаю, что он хочет быть королем, — она покачала головой. — У него хорошее чувство правильного и неправильного. Он всегда был добрым мальчиком. Но сейчас он слишком легко поддается влиянию. Он пока что не лидер.

Брат Рафаэль молча посмотрел на нее, и Серена почувствовала укол вины — и страха.

— Я не хочу сказать, что не поддерживаю его, — поспешно добавила она. — Я поддерживаю. Он мой король, и я верна трону.

— Почему вы так боитесь? — наконец, спросил Рафаэль.

Серена сглотнула. Она сцепила ладони, и они внезапно стали липкими.

— Я вижу, что нужно сделать, — сказала она, наконец. — Мы могли бы обучить так много молодежи ухаживать за больными. Пока о больных будут заботиться, молодые люди освоят новую профессию. Я хочу все исправить, Рафаэль. Но быть в совете — значит приближаться к власти, а власть — опасность при дворе. Если кто-нибудь убедит Луку, что я работаю против него, меня могут казнить. Меня могут выдать замуж и отослать от двора, и у меня больше никогда не будет возможности сделать что-либо подобное, — голос ее повысился невольно, и она, к своему ужасу, поняла, что слезы стояли у нее в глазах. — Я боюсь, что если я буду делать слишком много или слишком часто выдвигать свои идеи, все это у меня отнимут.

Брат Рафаэль наклонил голову, улыбнулся ей.

— Не беспокойтесь об этом, — сказал он ей. Простота слов была бы смешной, если бы не тот факт, что он был уверен в себе. — То, что делают другие лорды в совете, не в вашей власти. А пока вы должны делать то, что считаете правильным. Если есть решение, вы должны его предложить. Вы должны работать, чтобы сделать это реальностью. Поступить иначе было бы предательством вашего народа.

Серена глядела на него. Как он делал так, чтобы все казалось таким простым, когда он говорил?

— Вы правы, — сказала она, наконец. — Не говорить, когда я знаю решение — это трусость. Я не буду трусить. Я буду делать то, что правильно. Спасибо.

Он снова улыбнулся так, что ее лицо вспыхнуло, а желудок сжался.

— Вы бы и без моего совета не молчали бы, — сказал он с заговорщицкой улыбкой. — Трусость не в вашем характере, ваше высочество.

Она улыбалась в ответ, пытаясь придумать, что сказать, когда они услышали крик и резко повернули головы. Звук шел из переулка.

— Оставайтесь здесь, — сказал ей брат Рафаэль.

Серена яростно замотала головой. Она не собиралась позволять тому, что происходит, продолжаться. Раздраженно ворча, что она ускользнула из дворца без Йоны, она подобрала юбки и побежала в направлении крика, Брат Рафаэль вел ее.

Когда они завернули за угол, Серена открыла рот. Это было похоже на что-то из кошмара, и в центре кошмара….

Рева боролась каждой унцией силы своего тела. Она била руками и ногами и звала на помощь. На ее коже были кровавые следы, а на платье — дыры, а ее спутница — Карлия, если Серена правильно помнила, — лежала на земле без чувств, из раны на виске сочилась кровь. Металлическая плетка с крючками была обернута вокруг запястья Ревы, и Серена могла видеть, как эти крючки впиваются в кожу Ревы.

Серена не могла оторвать глаз от монстра, с которым сражалась Рева. Это был не обычный бандит, не работорговец, не насильник и даже не пьяница, который не знал, где находится, и набрасывался на всех вокруг. Это был монстр, что-то среднее между человеком и змеей.

Серена зажала рот рукой, пытаясь не закричать. Рядом с ней Рафаэль закричал и бросился на помощь Реве. Он не был вооружен, и Серена не могла представить, что Брат был обучен драться. Но он бросился на монстра, несмотря ни на что, с боевым кличем на его губах и кулаком, готовым нанести удар.

Рева

Пока она была во дворе с Лукой, все, о чем могла думать Рева, это уйти в город. Хотя она и подвергалась опасности в деревнях, она не скучала по Крепости Несры, где за ней все время наблюдали. Между давкой людей и вездесущей стражей и слугами никто при дворе никогда не оставался одиноким.

Рева, выросшая среди слуг и стражи, не заметила такого присутствия, когда впервые оказалась в Замке Несры. Теперь ей было душно, и она беспокоилась, что стражи, которых послал с ней Лука, доложат о том, что она говорила. Она хотела иметь возможность открыто поговорить с Карлией и Сэмом, поэтому отклонила предложение Луки насчет стражей и направилась к главным воротам, прежде чем он успел передумать и позвать ее.

— Куда мы идем? — спросил Сэм, пока они шли по улицам.

— Не знаю, — парировала Рева. — В больницы, может быть. Или таверны. Дешевые, но не в плохой части города. Они — умные женщины. Я уверена, что они выбрали бы безопасное место.

— Если бы они были в Реялоне, то отправили бы сообщение в Крепость Несры, — прямо сказал Сэм. — Их здесь нет, Рева.

Рева покачала головой.

— Новости о моем возвращении ко двору, возможно, не распространились. Но они знали о моей связи с Лукой и могли прийти сюда, чтобы найти меня, — но эта мысль звучала слабо даже для ее ушей. Что, если они думали, что она отправилась в тренировочный лагерь менти в Зантосе? Они пройдут весь этот путь и вместо лагеря обнаружат, что гора Зин изверглась и долина опустела.

Нет, конечно, они не зашли бы так далеко. Если гора Зин изверглась, ни один караван не доставил бы их в Долину Теней. Рева прикусила губу.

— Ты просто хотела уйти из крепости, — сказал Сэм Реве. — Тебе больше не нравится быть там.

Рева скрестила руки. Она не хотела соглашаться с ним, потому что знала, что он скажет ей уйти. В то же время он был прав.

— Я должна остаться, — сказала она, перейдя к концу обсуждения. — Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы помочь Луке стать хорошим королем.

Лицо Сэма сразу помрачнело.

— О? Что ты можешь сделать? Что, если он прикажет тебе выйти за него замуж?

— Я не это имела в виду, — раздраженно сказала Рева. — И он бы никогда этого не сделал.

— Но он мог, — заметил Сэм.

— Мы должны искать друзей Ревы, — строго сказала Карлия. На этот раз Рева увидела девушку, которую встретила впервые, сдержанную и ясноглазую. — Возможно, их здесь нет, но, возможно, они есть. Если да, то они в такой же опасности, как и все подобные им, — она тщательно избегала произносить слово «менти».

Сэм скрестил руки.

— Нет, мы должны подумать о том, что мы здесь делаем, прежде чем мы найдем кого-то еще и вернем их в то место. Там небезопасно.

— Нигде небезопасно, — ответила Рева.

— Кроме пещеры, — сказал ей Сэм.

Рева почувствовала, как внутри нее поднимается ярость. Сэм поклялся не повторять ошибок отца, но теперь он делал то же самое.

— Я не вернусь, — заявила она. — Вы можете идти, если хотите, но вы должны знать, что если вы это сделаете, вы лишаете мир своей помощи. Лука сразится с драконом, Сэм. Стефан — оборотень-дракон. Нам нужны все, кого мы сможем собрать, чтобы сразиться с ним. Ты знаешь, каким он был. Ты слышал истории. Он убьет каждого менти, которого найдет. Он хотел, чтобы меня убили просто за то, что я вышла замуж за менти, хотя я и не знала об этом. Он пил кровь людей, — сначала она не верила этим историям, но чем больше она слышала о Стефане, тем больше она верила в них сейчас. — Он злой, и мы не можем позволить ему победить.

— У Луки есть все менти в замке, чтобы помочь ему, — возразил Сэм.

— Ты упрямишься, потому что он тебе не нравится. Ты же знаешь, что все эти менти не так полезны, как три дракона, — Рева понизила голос до яростного шепота. — Ты знаешь это. И ты знаешь, что всем нужны друзья, чтобы слышать правду, чтобы им помогали поступать правильно. Лука ничем не отличается. У него есть много лордов, пытающихся продвигать свои интересы, и лорд Тиниан с целой армией в городе, который не является жителем Эсталы. У Луки сейчас трудная работа. Если я могу помочь, если кто-то из нас может помочь, то мы должны это сделать.

Сэм долго смотрел на нее.

— Он уже разочаровал тебя, — догадался он. — Я вижу, это ясно написано на твоем лице. Какое плохое решение он принял, чтобы так разозлить тебя?

— Можешь сказать, что поступил бы иначе на его месте? — Рева знала, что это слабая защита, но ей надоел негатив Сэма. — Прятаться в пещере — не решение всех проблем. Иногда людям нужно оставаться там, где они есть, и играть так, как получается.

— Хорошо, — свирепо сказал Сэм. — Я обыщу больницу здесь. Вы ищите в других поблизости. Если твои друзья здесь, расскажи им, что произошло, и узнай, считают ли они, что Лука стоит того, чтобы оставаться с ним.

Он ушел, а Рева и Карлия неуверенно смотрели ему вслед.

— Он просто зол, — тихо сказала Карлия. — Он не согласен с тем, что сделал наш отец, но мы были в большей безопасности, Рева.

— Вы были в большей безопасности, потому что ваша семья убила моих родителей, — сказала Рева. Ее гнев испарился, когда Сэм ушел, но она не могла заставить себя простить Арона и его жену. — Вы были в большей безопасности, но не жили по-настоящему и не помогали тем, кто в этом нуждался.

Карлия не спорила, но и не сжалась, пока Рева смотрела на нее.

— Мы были в большей безопасности, — повторила она. — Рева, на что бы ты пошла, чтобы защитить свою семью?

Это был жестокий вопрос, когда она знала о детях Ревы, но Рева это понимала. В то время как Арон с годами ожесточился, говоря себе, что других вариантов нет, его жена сломалась по-другому. Они сделали единственное, что смогли придумать, столкнувшись с монстрами.

И, встретив этих монстров, Рева теперь поняла их страх. В улези была ненависть, превосходившая все, что она видела раньше, даже в сестре Валерии. Улези не пытались применять жестокость ради жестокости. Нет, у них была жгучая ненависть к драконам. Даже когда драконы исчезнут, Рева знала, что улези все равно будут движимы гневом.

Она покачала головой.

— Нам не стоит так думать о прошлом. Я знаю только, что не спрячусь. Поступить так значило бы оставить мир в руках тех, кто плохо с ним обращается.

Она направилась к набережной, не проверяя, последует ли за ней Карлия, но через несколько мгновений девушка догнала ее и молча пошла рядом.

— Я знаю, ты можешь не поверить, — тихо сказала Карлия, — но я восхищаюсь тем, что ты делаешь. Я думаю, даже Сэм знает. Это одна из причин, почему он так зол, — больше она ничего не сказала, только улыбалась на ходу. Если она и увидела быстрый взгляд Ревы, то не реагировала на него.

Они обыскали множество заведений, останавливаясь, чтобы спросить прохожих, где могли бы остановиться три молодые женщины и быть в безопасности ночью. Некоторые из женщин, которых они спрашивали, только фыркали, без слов говоря, что они думают об этом плане, но некоторые из них упоминали некий постоялый двор или пансион, а иногда настойчивым шепотом упоминали и другие места: и никогда не ходите в…

Но куда бы они ни смотрели, Карины и остальных нигде не было. Даже Рева, которая знала, что вряд ли найдет их так легко, становилась все более отчаянной с каждой минутой, пока они, наконец, не остановились.

— Нам нужно вернуться, — сказала ей Карлия. — Тебе удалось распространить информацию о том, что ты их ищешь. Они поймут, что нужно прийти в крепость, если узнают об этом.

Рева утомленно кивнула и свернула в переулок, надеясь как можно быстрее вернуться на холм. Она ужасно устала, и все, чего ей хотелось, это хорошо поесть и выспаться. Она так долго голодала по ночам, что мысль о нормальном ужине казалась невероятной роскошью, и она все еще была сосредоточена на мысли об инжире в меду, когда Карлия закричала.

Рева повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как улези выходят из теней. Они откинули капюшоны, скрывавшие их уродливые лица от мира, и их глаза блеснули в сумерках. По их шипению и ужасным улыбкам на лицах она поняла, что улези преследовали их весь день. Они ждали возможности застать Реву и Карлию врасплох, и теперь они это сделали.

Карлия набросилась на одного из них и начала менять облик, но они набросили на нее железную сеть, и она оказалась заперта в своей человеческой форме, изо всех сил пытаясь вырваться на свободу. Один из улези ударил ее по голове тяжелой дубиной, и Карлия упала на землю. Ее глаза закатились, и, хотя она дышала, она явно потеряла сознание.

Рева закричала так громко, как только могла. Возможно, если кто-то придет ей на помощь, улези убегут и оставят Реву и Карлию на свободе. Но, к ее ужасу, никто на улице за пределами переулка, казалось, не был готов прийти ей на помощь. Никто в этом опустошенном чумой месте не стал бы подвергать себя дальнейшей опасности.

Ей придется спасти и себя, и Карлию.

Когда улези столпились, сверкая злобно острыми когтями и скаля зубы, Рева сцепила руки и со всей силы ударила ими по одному из монстров. Она ударила его в живот, и он закричал и зашипел. Другой схватил ее за руки, а третий щелкнул зубами. Когда они развели ее руки, на ее запястье было знакомое жжение железной плети с крючками.

В конце переулка раздался крик, кричала женщина, и прежде чем Рева успела повернуть голову, чтобы увидеть, что происходит, ей на помощь бросился знакомый человек. В шоке она увидела, что это был тот самый Брат, которого она встретила на заседании совета. Он не был вооружен, но бил руками и ногами и кричал Реве, чтобы она бежала.

Она не могла просто бежать, не с Карлией, лежащей без чувств, поэтому она дернула рукой, чтобы вырвать кнут из рук улези, и упала на колени рядом с Карлией. Она боролась с сеткой, и мгновение спустя принцесса Серена оказалась рядом с ней, пытаясь помочь ей.

— Иди! — кричала на нее Рева. Принцесса не могла пострадать. Это было слишком опасное место для нее.

Серена не прекратила того, что делала. Ее рот был сжат в решительную линию. Она отдернула сеть и помогла Реве поднять обмякшую Карлию. Все трое поковыляли прочь, хлыст все еще свисал с запястья Ревы.

Они услышали предупреждающий крик Рафаэля как раз перед тем, как улези ударил Серену. Рева закричала и оттолкнула монстра с дороги.

— Беги! — закричала она. Она боролась с монстром, боясь его когтей, но заметила, что он, похоже, не хотел ее убивать. Если бы он этого хотел, она и Карлия были бы уже мертвы.

Это придало ей мужества. Рева набросилась на его глаза и нос, пытаясь попасть в любое место, чтобы навредить ему. Она боролась, как одержимая, и когда он ударил ее по лицу, она с трудом поднялась, чтобы снова попытаться дать отпор.

Его когти впились ей в руку, он ударил ее по горлу, животу, голове. У нее закружилась голова, она упала на землю и услышала крик Серены. Смутно Рева увидела, как брат Рафаэль изо всех сил пытался справиться с улези. Он сильно истекал кровью из ран на груди, но не сгибался от них. Он все еще сражался.

Улези тащили Карлию в тень переулка, а еще один схватил Реву за лодыжки, чтобы сделать то же самое. Еще трое сразили брата Рафаэля, и он рухнул на землю, его одежда была пропитана кровью. Рева слабо потянулась, чтобы схватить одного из трех улези и оттащить его от священника, но через мгновение она почувствовала, как что-то ударило ее по голове, и мир погрузился во тьму.

Лука

Лука тренировался с Йозефом до тех пор, пока почти не осталось сил стоять. Маг ушел, а Лука сел в похожее на трон кресло, которое один из королей прошлого использовал для приема посетителей в своем личном убежище. Тишина была приятна. Весь день он имел дело с людьми, которые просили его об одолжении и спорили с ним. Он тосковал по открытому воздуху лагеря менти в Зантосе. Там он был Людо, и он мог затеряться среди других. Он скучал по тому, как лежал на земле, глядя на звезды.

В дверь постучали.

— Ваше Высочество, лорд Тиниан пришел увидеть вас.

Лука тихо застонал, но знал, что не может отослать Тиниана, как отослал Ферина. Он должен хотя бы узнать, чего хочет лорд из Зантоса.

— Один момент, — отозвался он.

Тиниан вошел, когда Лука надевал золотой венец на голову. К удивлению Луки, он был не один; с ним была Таня. Она была одета так же, как и в Золотом порту, в красное платье, которое выгодно оттеняло цвет ее лица. Хотя ей было неловко в такой одежде, эффект был прекрасным. Лука внезапно осознал, что весь в поту и устал от тренировок.

— Принц Лука, — Тиниан улыбнулся, словно не замечая пота. — Это был довольно насыщенный день, и я подумал, что, может, вы хотели бы провести тихий вечер с другом.

— О, — Лука посмотрел на Таню. — Я, э… я могу попросить принести еды.

— Нет необходимости, — Тиниан щелкнул пальцами, и дверь открылась, впустив слуг, несущих угощение на серебряных блюдах. Они быстро двигались, чтобы поставить еду на стол. — Молодому человеку нужны не только дела, но и общение.

Рядом с ним Таня ерзала и суетилась. Она не могла перестать хмуриться, и у Луки возникло ощущение, что Тиниан приказал ей прийти сюда. Она была аристократкой в Зантосе, вспомнил он. Должно быть, Тиниан что-то сказал, чтобы она согласилась на это. Он посмотрел на нее, и она тут же уставилась на стол. Возможно, она беспокоилась о том, что он все еще злился на ее предательство в Зантосе.

Это не так, понял он с удивлением. У него не осталось сил злиться на нее за то, что она сделала. Она обвинила его в нападении на лагерь менти, и, если быть честным, Лука сказал бы, что винит себя. Если бы она не выдала его, он все равно мог бы вернуться в Эсталу, но у него не было бы поддержки Золотого Совета. Он бы не встретил Йозефа, который поможет ему победить Стефана, и Эстала была бы разрушена.

Возможно, все сложилось к лучшему.

Лука улыбнулся ей, чтобы успокоить.

— Что вы хотели съесть? — спросил он у них.

— О, нет. Я оставлю вас двоих, — запротестовал Тиниан.

Таня выглядела еще более неловко при этом, и Лука покачал головой в сторону советника.

— Пожалуйста, я настаиваю. Я уверен, что нам всем есть что обсудить. Вы можете рассказать мне все о Зантосе. Я должен знать как можно больше, если мы собираемся стать союзниками, — он был смущен тем, как мало он знал.

Они заняли места, и у Луки потекли слюнки, когда слуги расставили блюда и удалились. Он хотел сразу же впиться в еду, но вместо этого поднял кубок с вином.

— За друзей.

— За друзей, — повторила Таня, и Лука увидел тень ее улыбки. Она, наконец, встретилась с ним взглядом, и он почувствовал тепло во всем теле.

— За друзей, — мягко сказал лорд Тиниан. — Итак, принц Лука, что вы хотите знать?

Лука, который только взял в рот большой кусок жареного кабана, торопливо прожевал и проглотил.

— Я знаю важные вещи, как сказал бы мой отец. Как работает Золотой Совет. Все это. Но я мало знаю о самой земле. Что вы выращиваете? Какие сделки приносят наибольшую пользу Зантосу? Почему, например, ваши врачи намного лучше наших?

К его удивлению, на последний вопрос ответила Таня:

— В Зантосе есть травы, которых нет больше нигде в мире, — объяснила она. — Примерно во времена короля Митрина многие целители бежали от насилия войн и поселились в Золотом Порту, потому что там они могли найти покровителей. С покровителями они могли сосредоточиться на исследованиях ради знаний, а не на приготовлении лекарств для продажи.

Лука был знаком с понятием покровительства, но, по его опыту, аристократы спонсировали художников или музыкантов. Обычно часть цены покровительства заключалась в том, что художник должен был написать портрет или сочинить песню о своем покровителе. Таким образом, было написано множество вводящих в заблуждение портретов. В конце концов, ни один художник не хотел рисковать жизнью, оскорбляя своего покровителя.

— Золотой Совет также поддерживает гильдию целителей, — вмешался лорд Тиниан. — Мы понимаем, что такие исследования полезны для Зантоса, позволяют нам быстро реагировать на вспышки, подобные этой.

— Хотел бы я, чтобы мы могли сказать то же самое, — Лука подумал о дворе своего отца, где любого, кто уединится в лаборатории, могли обвинить в том, что он менти.

— Эстала богата, — возразила Таня. — До чумы — до Стефана — все было не так уж плохо.

— Войны короля Давэда против менти нанесли ущерб стране, — заявил лорд Тиниан. — Если он так сильно ненавидел менти, ответ был у него под рукой: Сады Аниоса. Войны были не нужны. К сожалению, чистое эго.

Лука не хотел думать о Садах.

— Как дела в посольском крыле? — поспешно спросил он у Тани.

— Хорошо… — ее взгляд метался между Лукой и лордом Тинианом, словно ей было интересно, что Тиниан собирался сказать. — Джеральдо такой, как всегда. Он все говорит о том, что нужно собрать настоящую армию менти теперь, когда менти на троне Эсталы.

Луке пришла в голову внезапная мысль.

— Вы когда-нибудь слышали о людях, которые учатся использовать способности менти, с которыми они не родились?

— Ты о магах? — Таня выглядела так, словно изо всех сил старалась быть непринужденной. — Нет. Вы рождаетесь со своими способностями или нет. Если бы люди могли научиться использовать силы менти, менти было бы намного больше. Они не бились бы с нами. Это были бы как мы.

Лука задумался. Мог ли Йозеф ошибаться в том, что он видел?

— Людям нравится говорить, что они могут сделать менти сильнее или научить людей силам менти, — продолжила Таня. — Но они не могут, на самом деле. Это как люди, которые читают по ладони. Ничего из этого не реально. Они не более чем обманщики.

У Луки внезапно возникло ощущение, что Таня знает о Йозефе, и он ощутил прилив гнева. Она не понимала, о чем говорит. Он знал, что его силы становились мощнее под руководством Йозефа. Он сделал глоток вина и обдумывал, что сказать.

— Вы что-нибудь слышали о своем брате, принце Лука? — спросил лорд Тиниан. Казалось, ему не хотелось, чтобы вечер стал еще жарче.

Лука покачал головой.

— Нет сообщений о какой-либо армии. Но Орден Понимания мог скрывать его. Он дал им много денег на строительство храмов, и, может, они приютили его в одном из них, — он нахмурился. — Знаете, я бы сказал совету, если бы узнал, где Стефан.

— Гонцы постоянно приходят и уходят, — сказал Тиниан. — Возможно, вы узнали об этом после собрания и обдумываете план действий.

— Что я могу знать о выборе курса действий? — Лука горько улыбнулся. — Я не генерал. Мне нужно, чтобы мои советники сказали мне, что делать.

Лорд Тиниан грациозно кивнул.

— Мы рады дать вам совет, принц Лука. Вы мудры, раз ищете нашего совета. Со временем у вас появится опыт действовать самостоятельно.

— Тебе не нужно, чтобы они говорили тебе, что делать, — возразила Таня. Она нахмурилась, глядя на лорда Тиниана.

— Принц Лука только взошел на престол. Он еще не научился предвидеть различные последствия своей политики, — лорд Тиниан пожал плечами. — В этом нет ничего постыдного. Каждый новый король сталкивается с одной и той же проблемой. Как я уже сказал, мы будем рады советовать вам.

— Советовать, да, но Лука сказал, что ему нужны люди, чтобы сказать ему, что делать, — она повернулась к Луке. — Ты король. Ты выбираешь, что делать.

Лука слегка улыбнулся ей. Таня пыталась подбодрить его, но не понимала, насколько сложны эти вопросы.

— Ты можешь выбирать, — продолжила она. Казалось, она почувствовала его колебания. — Ты много знаешь об Эстале, и ты много знаешь о Стефане. Как ты думаешь, что он собирается делать?

Лука разочарованно покачал головой.

— Если бы я знал. Все, что я знаю, это то, что он попытается вернуть трон. Стефан всегда хотел быть королем, — он нахмурился. — Я думаю, что он убил моего отца. Стефан убьет любого, кто встанет между ним и троном. Я видел это в Зантосе, когда он напал на лагерь менти. Я видел его свирепость и амбиции.

Тяжело было думать о собственном брате. В глубине души Лука все еще питал надежду, что Стефана можно заставить образумиться. Он надеялся, что Стефан вернется и без боя передаст корону Луке. Но теперь он мог видеть наивность в этом желании.

Это было нелепое желание, и оно показывало, насколько Лука не годится для правления.

— Стефан хочет получить столько власти, сколько сможет, — сказал Лука. — Эсталы ему будет мало. Он захочет и Зантос, — он увидел, как лорд Тиниан замер. — Вот почему наш союз хорош. Если мы вместе выступим против него, он не сможет закрепиться в одной стране, а затем ударить по другой.

Лорд Тиниан был очень серьезен.

— Это правда, принц Лука? Он может попытаться захватить Зантос?

— Если он сможет занять один трон, он попытается захватить и другой, — ответил Лука. Чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что это правда. — С ним брат Миккел, и Миккел считает, что Стефан не может сделать ничего плохого. Их одержимость Аниосом переросла в ревностное поклонение. Если они думают, что выполняют работу бога, зачем останавливаться на одной стране?

— Куда он ударит первым? — спросил с нажимом лорд Тиниан.

Лука моргнул.

— Я не знаю.

— Поэтому мы не видели его войско? — спросил Тиниан. — Он готовится атаковать Зантос, а не Эсталу?

— Не знаю, — снова сказал Лука, в отчаянии поднимая руки. — Я просто думал вслух. Что, если я ошибаюсь? Помните, он был очень болен. Возможно, он просто оправляется.

Лорд Тиниан опустился на свое место, обдумывая это, Таня и Лука обменялись взглядами. Тиниан серьезно относился ко всему, когда Зантосу угрожала опасность, но он не был так расстроен, когда думал, что Стефан готовится напасть на Реялон.

Лука улыбнулся Тане и протянул руку, чтобы налить ей еще вина.

— Рад тебя видеть, — честно сказал он. — Прошло слишком много времени с тех пор, как мы в последний раз разговаривали, и я сожалею об этом. Впереди так много собраний, что у меня мало времени для себя. Джеральдо может посетить некоторые из них, если пожелает.

Таня рассмеялась, и ее голос восхитительно разнесся по комнате. Она уже начала расслабляться, когда снаружи поднялся шум. Вскоре на лестнице раздались крики, и все трое встревоженно переглянулись. Что это было? Нападение?

Но страж, ворвавшийся в дверь, был один.

— Принц Лука, идите скорее, — он тяжело дышал. — Принцесса Серена ранена. Она у ворот с Братом Просвещенных. Она говорит, что на нее напали монстры.

Лорд Тиниан фыркнул.

— Монстры? — насмешливо спросил он.

Выражение лица стража даже не дрогнуло.

— Если бы вы видели раны, вы бы не сомневались, — серьезно сказал он. — Когти, должно быть, были острыми, как ножи. Они зовут целителей. Брат с ней вряд ли переживет ночь. Принц Лука, вы идете?

Лука сглотнул. Серена была ранена, пока была в городе, и он подозревал, что это дело рук Стефана.

— Немедленно, — сказал он, вышел из комнаты вслед за стражем и побежал во двор.

Серена

Врачи работали с Сереной так медленно, что ей хотелось кричать. Они были очень осторожны, очищая неглубокие раны. Когти монстра едва зацепили ее, и, по ее мнению, рана была не такой серьезной, как казалось, несмотря на то, что она сильно кровоточила.

Однако раны брата Рафаэля были серьезными, и Серена поймала себя на том, что смотрит на дверь, считая секунды, когда она сможет сбежать. Когда, наконец, врачи закончили, она вместо того, чтобы тратить время на переодевание, завернулась в шаль и поспешила в другую операционную.

К ее удивлению, там не было толпы врачей. Вместо этого Лука сидел рядом с братом Рафаэлем с круглолицым молодым человеком, которого Серена встретила на прогулке с Каролиной. Они говорили тихо, и Нико выглядел почти посеревшим.

— Разве они еще не осмотрели его? — спросила Серена, подходя ближе.

Оба мужчины встали.

— Ты в порядке? — спросил ее Лука.

— Я в полном порядке, — нетерпеливо сказала Серена. — Брат Рафаэль…

— Я сделал все, что мог, — Нико казался несчастным. — Я смог закрыть все раны и очистить его тело от инфекции. В этих когтях было что-то противное. Но он потерял много крови. Я не уверен… — когда он увидел выражение лица Серены, его голос оборвался.

— Нико — это менти, — объяснил Лука. — Его годами обучали тому, как залечивать боевые раны. Он проделал работу лучше, чем мог бы сделать любой врач.

Серена стояла неподвижно, глядя на Нико. Он использовал магию, чтобы исцелить брата Рафаэля? Ей было интересно, что подумает об этом Брат, а затем ей пришла в голову странная мысль, что он одобрит использование любого таланта в целительстве. Он, вероятно, попросит Нико с этого момента пойти с ними в город, чтобы посмотреть, сможет ли он лечить людей в больницах.

Если он выживет.

Серена села рядом с кроватью, где лежал Брат. Его лицо было слишком бледным, а грудь слабо двигалась. Они сняли с него одежду, и она видела синяки на его коже в тех местах, где монстры избили его.

— Ты, должно быть, думаешь, что я сумасшедшая, — сказала она Луке. — Но я клянусь тебе, они были чудовищами. Будто они были полузмеями. Может, это были менти.

— Ни один менти не бывает наполовину чем-то, — возразил Нико. Он снова опустился на стул, и она увидела, чего ему стоило исцеление. — Как бы они ни выглядели, они такие и есть.

— Это невозможно, — Серена не хотела обижаться, особенно когда Нико явно чуть не погиб, чтобы сохранить брату Рафаэлю жизнь, но этот человек нес чепуху. — Чем они могут быть? Человек не может спариваться с… — она сглотнула, отвергнутая этой идеей.

— Возможно, это улези, — сказал Нико после долгой паузы. Он взглянул на Луку. — Когда драконы спаривались с людьми, были оборотни, такие как Стефан. Но были и улези. Они монстры, как говорит твоя сестра. Это то, о чем люди на побережье рассказывают детям, чтобы заставить их вести себя прилично. Говорят, никто из них не успокоится, пока все драконы не умрут, и они убьют любого, кто встанет у них на пути.

— Тогда зачем нападать на Реву? — спросила Серена. — Она просто дворянка, — Лука сглотнул и отвернулся, а глаза Серены сузились. — Что? Что ты мне не говоришь?

— Рева — оборотень-дракон, — объяснил Лука. — Она узнала об этом после того, как ее мужа убили. Ее держали в Садах Аниоса, — добавил он шепотом. — Она злится на меня за то, что я не закрываю их.

Серена уставилась на него. Мгновение у нее не было слов. Она тоже разозлилась, когда услышала, что он держит лагеря рабов открытыми, но насколько хуже было бы, если бы она сама оказалась в одном из них?

Но она могла видеть его боль. Он был здесь, чтобы убедиться, что брат Рафаэль здоров, и, должно быть, переживал, ожидая их возвращения из города. Медленно она протянула руку поверх тела брата Рафаэля, и Лука сжал ее. В силе его хватки сквозило отчаяние.

— Мы найдем ее, — пообещала ему Серена. — Они утащили Реву и Карлию. Если бы они просто хотели убить их, это было бы достаточно легко сделать.

Нико теперь хмурился.

— Ни в одной из легенд ничего не говорится о том, чтобы улези по какой-то причине поддерживали жизнь драконов. Говорят, улези хотят убить всех драконов.

Серена уставилась на него.

— Легенды не знают всего, — категорически сказала она. — Я уверена, что есть истории, в которых отсутствуют важные факты. Кто может сказать, какие? Важно то, что у нас нет оснований полагать, что Рева и Карлия мертвы.

Нико снова открыл рот, чтобы возразить, увидел лицо Серены и правильно сделал вывод, что она была готова врезать ночным горшком, чтобы не дать ему говорить дальше. Он снова закрыл рот и кивнул.

— Ах, — сказал он неловко. — Да.

Сойдет.

— Нико, мы с сестрой можем немного побыть наедине? — сказал Лука. — Спасибо за все, что ты сделал для брата Рафаэля. Ты должен сейчас отдохнуть.

— Конечно, — Нико встал, и ему пришлось опереться на стул, когда он покачнулся. Он слегка поклонился Серене, будто боялся, что опрокинется, если наклонится ниже. — Мне очень жаль, что я не смог залечить и ваши раны, ваше высочество.

— Не извиняйся, — Серена улыбнулась. — Мои раны заживут так. Я рада, что ты сначала позаботился о брате Рафаэле.

Нико ушел, а она посмотрела на лицо брата Рафаэля и почувствовала, как слезы наворачиваются на ее глаза. Он не мог победить в бою. Почему он вмешался? Она, конечно, знала ответ: не в его характере стоять в стороне, пока страдают невинные люди. Тем не менее, она чувствовала бушующее чувство несправедливости. Ей нравилась Рева; всегда нравилась. Тем не менее, небольшая часть ее хотела, чтобы Рафаэль был в безопасности.

— Как ты? — Лука подошел, чтобы сесть рядом с Сереной. Он снова протянул руку. — Я волновался за тебя, когда ты уходила в город, но я никогда не думал, что что-то подобное может случиться, — он сглотнул.

— Никто не мог этого предвидеть, — возразила Серена. — Лука, мне это не нравится. Извержение горы Зин, возвращение драконов, эти чудовища… Когда мы были маленькими, мы с Матиасом играли в убийц драконов и притворялись, что сражаемся со всевозможными мифическими существами. Иногда мы тоже играли в королей-драконов. Я думала, что хочу быть частью этих мифов, но мне ничего из этого не нравится. Жители деревень призывают к возрождению Аниоса. Что, если это произойдет?

— Не произойдет, — Лука улыбнулся, взяв ее за руку. — Драконы всегда были рядом, Серена. Мы просто не знали, что они еще там. Сэм и Карлия уже много лет обладают своими способностями. Рева узнала о своих силах несколько месяцев назад, как и Стефан, а гора Зин тогда еще не извергалась. Все это не ново. Ничто в мире не изменится настолько сильно, чтобы боги могли переродиться.

Серена спрятала лицо в ладони, все еще пытаясь сдержать слезы.

— Я чувствую себя сумасшедшей. Я не пойму… Если Стефан такой, и ты такой, что тогда будет? Я видела монстров сегодня, Лука, это было что-то из кошмара. Они похитили Реву и Карлию.

— Солдаты ищут их, — голос Луки был сдавленным от страха, но он говорил ясно, и Серена впервые увидела короля, которым он когда-нибудь мог стать: человека, который яростно заботился о своем народе и был готов сделать все, что в его силах, чтобы помочь им. Он увидел, как она смотрит, и одарил ее застенчивой улыбкой. — Что такое?

— Ты хороший человек, Лука, — сказала Серена. — Я сожалею, что поверила лжи, которую они рассказали о тебе.

— Серена, — к ее удивлению, он выглядел несчастным. — Я убил Матиаса. Я не хотел, но я это сделал. Это была моя сила.

Серена напряглась. Когда Лука вернулся как менти и сказал ей, что у Стефана тоже есть силы, она предположила, что обвинения, выдвинутые против Луки, действительно были ошибкой Стефана. В конце концов, Лука не стремился к власти, когда вернулся. Было ясно, что он занимает трон не из-за амбиций.

Тем не менее, настолько потерять контроль, чтобы убить собственного брата…

Затем она посмотрела на лицо Луки и увидела там ужас. Все было ясно видно по выражению его лица. Он не влиял на то, что произошло.

— Это был первый момент, когда ко мне пришли мои силы, — сказал он. Его голос был сдавлен.

— Тебе не нужно мне говорить, — сказала Серена. — Я верю тебе. Ты бы не стал убивать Матиаса сознательно. Если ты скажешь мне, что убил его, я поверю тебе, но никогда не поверю, что ты хладнокровно убил его.

Он снова сжал ее руку, и теперь он снова казался ребенком.

— Хотел бы я, чтобы он все еще был здесь, — прошептал Лука. — Я не предназначен для этого, Серена. Ты больше подходишь для этого.

Серена долго не могла говорить, настолько она была ожесточена. Да, хотела она сказать. Я должна быть на троне. Я была бы хорошей наследницей. Но слова застряли у нее во рту и не слетели с ее губ. С тех пор, как она встретила брата Рафаэля, она начала задаваться вопросом, действительно ли она хотела трон, или ей нужно было одобрение ее отца — его понимание того, что Серена обладает таким же умом и способностями, как и любой из его сыновей.

Она предпочла бы посвятить себя какому-нибудь делу, например, излечению чумы, чем целыми днями торчать в зале совета, беспокоясь о придворных, генералах и просителях. На самом деле она не завидовала Луке в его работе.

— То, что мы даем тебе хорошие советы, не означает, что мы будем лучшими правителями, чем ты, — сказала она, наконец. — Легче давать советы, чем принимать решения.

Он благодарно кивнул.

— Я чувствую, что каждое решение — нечто среднее между двумя плохими вариантами, — честно сказал он ей. — Разорите страну, заплатив жалованье всем в Реялоне, или оставьте деньги в казне и рискуйте беспорядками. Я думал, что твое предложение было разумным, оно казалось правильным, а теперь я не знаю…

— Ты примешь правильное решение, — тихо сказала Серена, а затем рассмеялась. — Но я не думаю, что в ближайшее время мы сможем составить предложение.

Лука ответил смехом, который прозвучал почти как всхлип. Он обвил ее рукой, чтобы притянуть ее ближе.

— Мне и без того хватает бумаг, которые нужно прочесть.

Они долго сидели, наблюдая, как вздымается и опускается грудь Рафаэля.

— Что ты хочешь? — спросил ее Лука через некоторое время.

— Хм? — Серена почти спала. Усталость последних нескольких часов догнала ее.

— Ты хочешь выйти замуж? — спросил ее Лука. — Ты хочешь покинуть Реялон или остаться?

Серена какое-то время не могла придумать, что сказать на это.

— Я никогда не думала, что буду иметь право голоса, — призналась она. — Я принцесса, Лука. Я всегда ожидала, что выйду замуж ради союза.

— Это было, когда отец был королем, — сказал Лука. — Я не хочу торговаться с тобой, Альберто и Каролиной. Я не хочу так относиться к людям.

— Лука, — Серена снова рассмеялась. При мысли о браке с мужчиной, которого она не знала и не любила, сердце ее сжалось, но она знала свой долг. — Ты должен. Вот для чего нужны королевские дети. Ты не можешь изменить правила, потому что хочешь быть хорошим.

Выражение лица Луки стало каменным.

— Сначала ты говоришь, что я должен делать выбор, а потом тебе не нравится, когда я это делаю, — сердито сказал он. — Ты такая же плохая, как и все остальные, тянешь меня в разные стороны. Я буду тем королем, который сам принимает решения, Серена, а не тем, кому говорят, что я могу и чего не могу.

— Но ты только что сказал, что думал, что все остальные…

— Все остальные так думают! — голос Луки был гадким. — Я знаю. Лорд Тиниан хочет, чтобы Эстала была не чем иным, как частью Зантоса. Брат Аксил все еще думает, что я ребенок. Ты ходишь в город и произносишь красивые речи.

— Я не собиралась произносить речь.

— О, это случилось случайно?

— Брат Рафаэль нашел меня там и рассказал людям, кто я. Я не собиралась с ними говорить.

— Конечно, — отрезал он. — Просто так получилось. Так получилось, что ты заключила союз с Тинианом, чтобы он мог угрожать мне этим, когда я еще был в Золотом порту. Так уж вышло, что ты произнесла речь, о которой все в городе говорят. Я уверен, что еще многое произойдет с твоим участием.

Он встал так быстро, что его стул опрокинулся, а затем ушел из комнаты, а Серена смотрела ему вслед, кусая губу.

Рева

Рева проснулась в панике, пытаясь размахивать связанными руками. Когда она замерла и позволила себе дышать, она узнала боль от железных кандалов на лодыжках. Она была в темноте и по удушающему зною знала, что ее голова покрыта. В ее рот была набита ткань, которая заглушала ее крики. Хотя она знала, что ее никто не слышит, она не могла удержаться от крика. Она застряла здесь, не в силах пошевелиться, и у нее пересохло в горле.

Когда сильный удар попал по ее руке, она откатилась и свернулась в клубок. Удары продолжали поступать вместе с шипением улези. Деревянный пол под ней трясся и грохотал. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что это была какая-то тележка.

— Карлия! — слово было приглушенным, но она все равно позвала. Карлия так сильно истекала кровью во время боя. Была ли она еще жива?

Раздался еще один приглушенный крик, а потом снова удары. Но Реву это не волновало. Она подвинулась по полу телеги, подтягиваясь на локтях, пока они с Карлией не столкнулись. Их связанные руки отчаянно сплелись.

Сэм здесь? — Рева не осмелилась сказать это даже через кляп. Если улези не нашли его, она не собиралась говорить им, что они упустили одного из драконов.

Она и Карлия не разговаривали, так что улези, похоже, не волновало, цепляются ли они друг за друга. В тележке воцарилась тишина, которая, казалось, длилась несколько часов, и Рева чувствовала, как ее локти начинают тереться о шероховатую деревянную поверхность. Они с Карлией приподнялись и прижались друг к другу, пока, наконец, телега не остановилась.

По приятному прикосновению прохладного ночного воздуха она поняла, что дверь открыта. Вскоре ее вытащили когтистые руки. Капюшон был сорван с ее лица, и улези указал на место на поляне и зашипел, показывая ей и Карлии, чтобы они сделала свои дела.

По крайней мере, так сделала Рева. Часть ее, выросшая в замке, хотела найти какое-нибудь уединенное место, но она так долго сидела в телеге, что ей было все равно. Ей особенно было все равно, если она была груба с улези. Они были монстрами. Они не заслужили, чтобы она вела себя как леди. Она сделала свои дела так аккуратно, как только могла, со связанными руками, а затем поднялась и стала ждать.

Улези развели костер, и сели вокруг него, грея руки. Это была такая нормальная сцена, что было почти смешно. Рева позволила им отвести ее к скале и села напротив Карлии. Их глаза встретились, когда кляпы были убраны из их ртов. Быстрая оценка ситуации подсказала Реве, что улези слишком много, чтобы сражаться. Кроме того, она была без сил и в синяках от похищения. Рева могла сказать, что Карлия думала так же, по тому, как ее плечи поникли в поражении.

Потом Рева подумала о брате Рафаэле, и у нее сдавило желудок. Он наверняка был уже мертв, и она жалела, что он вмешался в ее защиту. Он не мог сражаться с улези. Улези были достаточно сильны и быстры, чтобы сражаться с обученными воинами. Мысль о храбром Брате, погибшем в попытке спасти ее, вызывала у нее рвотные позывы.

Но она этого не сделала. Она взяла себя в руки и съела неаппетитную еду, данную им улези. Ей нужно было сохранять силы, если она собиралась вытащить себя и Карлию из этой ситуации. На краю поляны один из улези поил измученную лошадь. Она смотрела, как животное шарахается от монстра, словно ощущая его злобу.

Наконец, Рева спросила:

— Куда вы нас везете?

Улези зашипел.

Ей было все равно. Куда бы они ни направлялись, она была уверена, что их не ждало ничего хорошего. Она глядела на них.

— Почему мы еще живы?

— Рева, — испуганно прошептала Карлия.

— Нет, я хочу знать, — несмотря на то, что она боялась, ответ был в том, что грядет нечто худшее, чем смерть. Что, если улези хотели превратить Реву и Карлию в улези? Что, если их заставят выследить Сэма?

Один из улези снова зашипел, но он встретился взглядом с Ревой и вызвал в ее сознании образ: мужчина в незнакомой маленькой комнате. Это была палатка, поняла Рева. Он сидел в палатке за столом, на котором лежала карта Зантоса и Эсталы. Он расставлял отметки на карте, планируя какую-то войну. На нем были маска и плащ, но он не носил перчаток, и она могла видеть, что одна из его рук была в ужасных шрамах.

— Вы ведете нас к этому человеку? — спросил Рева у улези.

Он снова зашипел на нее. Это звучало почти угрюмо. Он хотел убить ее — он удостоверился, что она знала об этом. Он хотел вонзить зубы ей в горло и разорвать на куски. Когда она вздрогнула от изображения, существо улыбнулось, обнажив острые зубы. Слюна потекла по его подбородку. Это был зверь, созданный, чтобы охотиться на нее. Он хотел видеть ее мертвой.

Рева знала, что кем бы ни был этот человек, он тоже хотел ее смерти. В противном случае улези никогда бы не согласились привести ее к нему. Однако он явно не был улези, и это не имело для нее никакого смысла. Следовали ли улези за хозяином-человеком?

«Владыка выпьет твою кровь, — мысленно сказал улези. Это поразило ее, потому что она не знала, что он мог говорить словами, не только образами. — Он думает, что заберет твою силу, и тогда мы найдем остальных, и он тоже выпьет их кровь. Когда останется только он, мы убьем его».

Он выпьет ее кровь. Она знала еще кое-кого, кто любил это делать. Кого улези хотели бы убить. Того, кто сражался с огненным магом и мог иметь шрамы на теле. Она сглотнула, почувствовав ледяной страх внизу живота.

— Рева? — прошептала Карлия. — Куда нас везут?

— К Стефану, — прошептала Рева. — У него новое имя, и он больше не носит короны, но это он, Карлия, и он заключил с ними сделку, чтобы они не убили его.

Она встретилась глазами с Карлией и увидела страх другой девушки, но Рева внезапно перестала бояться. Она столкнется со Стефаном, да, но это произойдет раньше, чем она думала. Она всегда знала, что, в конце концов, встретится с ним лицом к лицу.

Теперь у нее был шанс убить его.

Бог

— Владыка, — Миккел нырнул в палатку с поклоном. — Весть от улези. Они отправили гонца вперед. Они… — он замолчал, впервые увидев карту. — Вы планируете нападение? Его глаза расширились, когда он увидел, где были сгруппированы маркеры.

— Это единственный выход, — сказал Бог. Он глядел на свою карту, на группу маркеров. — Моих последователей много, и они ярые, но не обученные солдаты. Если у Луки хватит ума выстроить надежную защиту…

Брат Миккел насмешливо фыркнул.

— Мои источники в Крепости Несры говорят, что мальчик парализован. Как бы он ни двигался, какой-нибудь советник говорит ему не делать этого. Он зол и в паранойе, заперся в своей башне с магом.

Лорд ухмыльнулся.

— Маг?

— Не настоящий маг, — в голосе Миккела слышалось низкое удовлетворение. — Ритуалы магии, которые позволяют такие вещи, как ваше перерождение, Лорд, являются тщательно охраняемыми секретами. Этот маг утверждает, что может сделать огненного достаточно сильным, чтобы победить дракона, — уголок его рта приподнялся от удовольствия. — Ясно, что это невозможно.

Бог внимательно посмотрел на Миккела. Было очевидно, что Миккел не понял, что он сделал, когда призвал Бога в это тело. Миккел считал, что проделал большую работу, хотя на самом деле он просто облегчил путь Богу. На самом деле Миккел сделал голоса последователей Бога достаточно сильными, чтобы он мог слышать их и знать, что пришло время вернуться.

Прямо сейчас Миккел был еще полезен. Его источники и контакты не раз оказывались бесценными. Он, несомненно, окажется полезным и во время завоевания. Это будет испытанием, учитывая корыстную природу человека и его веру в собственное превосходство, но Бог вынесет его. Он был богом. Он мог вынести это и многое другое в своем стремлении завоевать мир.

И когда он получит мир, Миккел умрет. Бог не желал тратить вечность — или даже крошечный, ничтожный отрезок одной человеческой жизни — на выслушивание болтовни Миккела о его ограниченных познаниях в религии и магии.

Не было таких правил, в какие верил Миккел. У Бога не было врожденной ненависти к магии, и его нисколько не заботило, бьют ли люди себя кнутом или морят голодом, молятся ли они теми или иными словами. Все, что его заботило, это их обожание… и их слабость. Все люди должны любить его, или они должны быть слишком слабы, чтобы угрожать ему. Желательно все сразу. Вот почему он ненавидел менти. Они всегда были уверены в себе. Они думали, что могут бросить вызов любому.

Бог вернулся к своей работе над картой.

— Мои последователи на двух кораблях отправятся в Зантос, — постановил он. — Они будут избегать Золотого Порта, будут бродить по сельской местности, рассказывая о моем возвращении. У нас наберется два корабля тех, кто может говорить на том языке?

— Многие в Зантосе говорят на простом языке, — сказал Миккел. Он всегда отвечал на вопросы, которые Бог не задавал. — Что касается наших последователей… Владыка, многие из них без образования. Тем не менее, мы пришлем священников, если потребуется.

Бог кивнул.

— Отправь столько, сколько сможешь. Остальные разбегутся по Эстале, занимаясь тем же. Мы будем черпать силы из народа.

— Владыка, разве это мудро? Доброжелательность народа поможет вам сохранить трон, но только завоевание…

— Я объясню это один раз, — мягко сказал Бог. — И только один раз, Миккел. Слушай внимательно. Я не принц. Я не человек. Я Бог. Меня укрепляет поклонение людей. Чем больше будут поклоняться мне, тем большей силой я смогу распоряжаться. Я уже сильнее того слабака, из которого ты меня сделал.

Он протянул руку, взял один из металлических маркеров и согнул его тонкими пальцами. Тело, в котором он жил, еще не совсем оправилось от болезни, и кости должны были заскрипеть, когда он давил на металл. Однако ни того, ни другого не произошло. Вместо этого металл согнулся. Бог чувствовал в себе лихорадочную силу, притянутую из другого плана существования.

Он жаждал изменить облик и прыгнуть в воздух в форме дракона. Какой силой он мог бы обладать, имея в своем распоряжении и без того значительные таланты дракона? Его огонь будет гореть жарче, чем у любого другого дракона. Его когти будут острее, его челюсти будут сильнее. Если другой дракон бросит ему вызов, Бог победит.

Желание наполнило его при этой мысли, медово-сладкое. Теперь он мог представить битву, удары когтями и другого дракона, визжащего от ярости. Дракон бросит ему вызов, как и все менти, но потерпит неудачу. Оно подчинится, и Бог выпьет его кровь и одержит над ним полную победу.

Миккел смотрел на него. Кожа мужчины была сероватой, и он слегка вспотел. Он начал понимать, что человек, стоящий перед ним, был не принцем Стефаном, а другим существом. Сожалел ли Миккел о своем выборе? Понимал ли он, что Бог не заботился о нем и не нуждался в нем, как Стефан?

Это не имело особого значения, если только этот человек не вздумал свести на нет работу, проделанную им по созданию Ордена Понимания и вербовке последователей.

Бог улыбнулся Миккелу. Он знал, как обыграть этого человека.

— Никто другой не мог понять, что Стефан был правильным выбором, Миккел. Только ты верил достаточно сильно, чтобы осуществить эти планы. Только ты можешь претендовать на то, что вернул меня на эту землю, чтобы править.

Миккел немного расслабился.

— Владыка, я рад служить.

Где-то под эгоизмом это было правдой. Миккел, как и все люди, хотел быть ведомым, чувствовать уверенность в том, что то, что он сделал, было одобрено богами.

Бог подошел к Миккелу и положил руку ему на щеку.

— Ты первый из моих последователей, — сказал он мягко, мелодично. Да, он чувствовал запах отчаянного поклонения этого человека. Это опьяняло. Бог вздохнул от удовольствия. — Ты дал мне силы, Миккел. Твой совет мне очень помогает.

Этого не произошло, но мужчине не стоило задаваться вопросом, станет ли он следующей жертвой.

Бог улыбнулся и вернулся к своей карте.

— Что сообщили улези? — спросил он. — Ты сказал, что приходил гонец.

— Ах, — Миккел прочистил горло. — Да. Кажется, они поймали двух драконов. Они везут их.

— Расскажи мне о них, — Бог поставил еще один маркер на место на карте.

— В сообщении указано только, что их два, — Миккел покачал головой. — Где они были захвачены, я не могу сказать.

— М-м-м, — Бог обдумал это. — Что-нибудь еще?

— Гонец сообщил, что принц Лука мобилизовал некоторые войска.

Бог резко повернул голову.

— Ты не думал сказать это сразу? Где? Отметь его на карте.

— Это не для нападения, — но Миккел двигался, указывая на окрестности Крепости Несры. — Говорят, он ищет леди Реву Авалон.

Бог искал воспоминания об этом в теле. Имя показалось знакомым. Он увидел в мыслях образ молодой девушки, почти женщины. У нее были длинные черные волосы и улыбка воина.

— Она когда-то была обручена с принцем Лукой, — объяснил брат Миккел. — Затем она вышла замуж за генерала Франциса Унну. Он был менти, — его голос был хриплым от отвращения. — Когда принц Стефан отправился его задерживать, он вызвал оползень, в результате которого погиб и он сам, и многие из наших солдат, по-видимому, для того, чтобы его жена могла сбежать, — он звучал презрительно. — Мусор. Мы почти поймали ее, но она ускользнула из наших рук. Мне было интересно, что с ней случилось. Должно быть, она вернулась в Крепость Несры, когда услышала, что туда вернулся Лука. И вот она снова пропала.

Бог смотрел на Миккела, проигрывая воспоминание в своей голове. Стефан наблюдал за этой девушкой — ее звали Рева. Он наслаждался ее улыбкой, хотя и чувствовал, что Рева находит его отталкивающим, и это его злило.

Бог упивался воспоминанием о ее медной коже и окружавшей ее дикости. Рева, которая была в Реялоне, а затем снова пропала без вести, а улези возвращались со своими пленниками. Лорд вспомнил похоть Стефана при мысли о медном драконе, и в его голове появилось подозрение.

Брат Миккел смотрел на него в ответ.

— Я хочу, чтобы ты взял последнюю часть моей армии и занял позицию, — сказал Бог. — Я доверяю тебе. Планы атаки просты. Мы ударим в самое слабое место, и наша цель легко падет. Тебе, конечно, не нужно будет двигаться, пока я не присоединюсь к тебе, но нашим силам потребуется некоторое время, чтобы снова собраться.

Последние из их армии, силы, верные королю Стефану, а не принцу Луке, бежали из Реялона и спрятались в сельской местности. Было важно, чтобы Лука не знал их планов и не мог отслеживать передвижения армии. Войска Бога, какими бы они ни были — пока еще немногочисленными — ждали его сигнала.

— Куда вы пойдете, владыка? — Миккел выглядел любопытным.

— Я останусь здесь, — сказал Бог, — чтобы дождаться улези и их пленников. Их сила будет моей до того, как я начну свою первую атаку.