Вопреки (СИ)

Яркий свет от свечей переливался на лице графа, сиял в его лазурных глазах, которые смотрели на Розалию, как на самое восхитительное явление. Рихарду больно, но внешне этого никак не показал, лишь размеренно выдохнул и с последней надеждой спросил:

— Ты точно этого хочешь?

Розэ без сомнений кивнула.

— Я тебя услышал. Тогда уходи.

— Ч-что?

— Не смею больше держать, — подчеркнул, переходя на официальную манеру общения, — вас…мисс Розалия. Будет скандал, если кто заметит вас в моем поместье. Вам лучше уйти.

Рихард тяжелыми шагами направился к выходу, Розэ лишь смотрела вслед. Она себя спрашивала: «Это то, чего ты хотела?», разум отвечал — да, а сердце — нет. Тело оцепенело, и девушка не могла сдвинуться с места. Уголки глаз запекли, первый надрывистый всхлип в горле, и вот слезы полились по щекам.

Фон Норд останавливается на пороге и, не оборачиваясь, безлико объявил:

— Я прикажу Вестару сопроводить вас, мисс Розалия.

Долгие годы обучения манерам и этикету, вперемешку со строгими правилами поведения девушек в обществе не смогли пересилить бушующие чувства жгучей привязанности. Розэ злилась, что не может противиться и перестать тянутся к Рихарду, а тем более не в силахзабыть. Она сорвалась с места, подбежала и крепко обняла графа со спины.

«Как же наивна», — подумал про себя Рихард и обернулся. Изумрудные глаза человеческой девушки были наполнены слезами, смотрели стакимотчаянием, что ему даже стало неудобно за свой поступок: ведь он всего лишь разыграл возлюбленную, дабы вместо долгих словесных убеждений, она лично прочувствовалавсютягу к нему.

— Я спрошу еще раз, — приподнял нежно пальцами подбородок Розэ, — ты уверенна, что хочешь уйти от меня?

Он манит, околдовывает своим голосом, будоражит.

— Нет, — шепчет ему в губы.

— Чего тыдействительножелаешь, Розэ?

— Быть с тобой.

— Тогда, — зловеще ухмыльнулся и рывком притянул белокурую красавицу за талию к себе; оказавшись к анкору совсем вплотную, она на мгновение налилась румянцем, — покажи мне себя настоящую, откройся мне, Розэ. Я хочу видеть твои истинные желания, почувствовать их. Не прячься за обликом скромной девчушки из Благонравной академии, ты ведь так устала от этого, верно?

Наверное, Розэ всегда притягивала свобода Рихарда, в глубине души она хотела быть такой же: бесстрашной, легкой и вольной, как ветер. Он редко следовал правилам, жил как хотел. Рихард фон Норд — страсть, наслаждение, контроль, мятежность и сила.

— Но я боюсь, — честно призналась девушка.

Её сковывают обязанности и долг, в жизни слишком много фразы «ты должна», которую, словно мантру, с самого раннего детства повторяли преподаватели в академии, а сейчас отец и мать. Да что там! Сама жизнь диктовала то, как обязана жить женщина. Розэ боялась выйти за рамки, страх быть опозоренной её парализовал. «Правильная» сторона сущности Розалии стремилась к послушанию, быть гордостью родителей и жить той жизнью, что ей уготована, но вторая, «порочная», хотела любить и быть любимой, отдаться в сети этого чувства с головой.

— Не вини себя за чувства ко мне. Просто прислушайся к своему сердцу, следуй за его зовом, забудь нравоучения учителей — никто не имеет право диктовать тебе как ты должна жить, кого любить и с кем спать.

Прозвучало грубо, но правдиво. От крайнего слова в фразе Розэ бросило в холод, ведь Рихард прямо дал понять, что хочет её, но что хуже… и она его тоже, но только не сейчас, не пока… слишком быстро.

— Не волнуйся, — анкор обнял и продолжил уже манящим голосом, — я помогу тебе раскрыться. Буду делать это постепенно. Слой за слоем сниму глупые принципы, укоренившиеся в твоем подсознании из-за Благонравной академии, только доверяй мне.

— Рихард… ты меня любишь?

Это вырвалось из уст девушки само.

— Безумно, — ответил с хмельным взглядом, а затем прильнул к возлюбленной губами, она ответила моментально.

Сперва чувственный, нежный, затем глубокий и страстный. Языки сплелись в пламенном танце, пронзая двух влюбленных разрядом. Рихарду сложно сдерживаться, но он старался быть терпеливым, чтобы не напугать невинную девушку.

Правду о том, что Розалия его пара, он еще не сказал. Хотел искреннего доверия, а не чтобы она, узнав, полгалась лишь на драконий инстинкт, который и так не позволит изменить.

* * *

Поместье Ларс

— Как ты себя чувствуешь, Розалия? — спросила встревоженно мама за обедом.

— Хорошо, — ответила я и опустила глаза обратно в тарелку.

Так странно чувствовать вину за то, что тебе было хорошо… Ядействительносчастлива рядом с Рихардом, но не могу никому сказать об этом. Вынуждена скрывать истинные чувства, надевать маску послушной девушки и стараться угодить всем, терзая внутри себя страхами о том, что наша связь с графом станет достоянием общественности. Я влюбилась — это прекрасное чувство, никогда прежде я не ощущала себя столь счастливой; хочется кричать об этом, говорить о Рихарде, но не могу…

Я вернулась под утро, сразу ушла спать, а там сон накрыл мгновенно. Будучи уставшей на завтрак не пошла, а Нилле, которая пришла утром за мной, наплела про плохое самочувствие и бессонницу. Она поверила, вот только все теперь беспокоятся.

— Точно? — уточнил отец. — Может лучше вызвать лекаря?

— Не стоит, — уверяла я.

— Болеть нельзя. Скоро приедет граф Ярл, ты должна предстать перед ним здоровой и красивой.

Поджав губы, я лишь кивнула.

Понятия не имею, что будет дальше, но ночью, когда черной пеленой укрылось небо, я вновь сбежала к графу.

* * *

Ночь. Поместье графа-анкора Рихарда фон Норда.

Та же комната: бардовый свет, алые розы в хрустальных вазах, дрожит вода в бассейне, переливается бардовыми оттенками.

Горячее дыхание мужчины щекотало кожу щек Розэ. Она стояла не подвижно, тело сковывало. Рихард проводил мизинцем по изящному женскому плечу и полушепотом просил:

— Расслабься, ты очень напряжена. Боишься меня?!

Юная девушка налилась краской и поспешила ответить: «Конечно, нет», но на самом деле… боялась.

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, — шептал, словно искуситель.

Он обошел Розалию, по-хозяйски прошелся по ней взглядом, любуясь.

Изумрудные глаза горели, переливались ярче драгоценных камней, она смотрела на него с обожанием, с искренней любовью.

Рихард видит, как, не смотря на опасения, Розэ хочет раскрыться и победить свои же принципы, въевшиеся ей с детства под самую кожу.

Графу тяжело сдерживаться, хотелось обладать ею, но пока не может, нужно время, чтобы она привыкла. Рихард знает — Розалия обязательно раскроется. Все цветы, что поздно распускаются, всегдасамые красивые.

— Я тебе доверяю, — отвечает еле слышно.

— Точно? — чуть шутливо уточняет Рихард и изгибает бровь. Розалия улыбнулась, а затем робко кивнула. — Тогда я хочу, чтобы ты переоделась.

В глазах белокурой красавицы отпечаталось удивление, графа это потешило. Фон Норд подошел к кровати позади них, взял небольшой сундук и вручил гостье.

— Что так смотришь? — тихонько посмеялся Рихард. — Передумала? — это был вызов.

— Нет! — заявила уверенно Розалия и выхватила сундук.

На удивление он оказался очень легким, хотя с виду и не скажешь: достаточно крупный, украшен обилием драгоценных камней.

Фон Норд ехидно ухмыльнулся.

— Переодевайся, — сказал граф и направился к двери, — я зайду позже, — добавил уже на пороге.

Вместе со звуком закрывшейся двери, слышно с облегчением выдохнула Розалия; девушку даже немного повело от головокружения, столь сильный был стресс. Села на кровать, сундук поставила на колени и открыла; увидев содержимое, ахнула. Платье из алого шифона… Всё бы ничего, но шифон-то прозрачный! В нём она будет почти что обнаженная!

Разумеется, Розэ против и не станет такое надевать.

Сложила руки на груди и обиженно отвернулась, решила ждать, когда Рихард сам зайдет и тогда всё ему выскажет, вот только время шло, а граф так и не заходил, а платье в открытом сундуке с каждой секундой манило всё больше. Сперва Розэ просто изредка косилась, потом все чаще, а теперь околдовано его рассматривала.

Резко в её груди пламенем вспыхнула обида на отношение общества к женщинам, на строгие правила, на бесконечные обязанности, после чего рывком взяла откровенное одеяние, параллельно снимая свое.

Воздух коснулся обнаженной кожи, Розэ вздрогнула от нового чувства. На секунду засомневалась, но потом всё же надела платье…

— Я готова, — произнесла сквозь зубы.

Тотчас за спиной раздался характерный звук, открывающийся двери, а следом выдох Рихарда, как при ухмылке. Розалия застеснялась, залилась краской, когда услышала приближающиеся к ней шаги.

Граф не мог оторвать взгляд от пары. Она стояла к нему спиной, сквозь алый шифон видны изгибы красивого женского тела, бархатная кожа, словно алмазная крошка, но нежная, как лепестки розы. Разрезы по бокам открывали женственные стройные бедра.

Со жгучей сексуальностью пыталась уживаться еще тлеющая скромность: юная девушка обнимала себя руками, горбилась от неловкости, прижимала крепко ноги друг к другу. Рихарда это даже забавляло, она еще сама не осознает насколько прекрасна!

Скоро Розалия ощутила тепло тела анкора за спиной, отчего дыхание стало неровным, а умом завладевала вина. Граф сделал шаг и оказался перед ней. Девушка хотела спрятать глаза и отвернулся, но мужчина словил её за подбородок и заставил смотреть на него. Сейчас Рихард словно хищник, смотрящий на добычу. Розэ обнимала себя руками, но граф, надавливая на кисти рук, пытался убрать их, и девушка всё же поддалась: смирившись с участью, разрешает себя рассмотреть.

Фон Норд прошелся томным взглядом по красивой шее, плечам, хрупким ключицам, по нежной упругой груди, по плоскому животику и линиям стройной талии.

— У тебя прекрасное тело, — сделал комплимент Рихард.

— Я… я ужасно поступаю…

— Ты не делаешь ничего плохого, Розэ. Благонравная академия сделала из тебя безвольную рабыню перед мужчинами… Это ужасно. Я хочу, чтобы ты осознала насколькопрекраснойявляешься и какуювластьнаоборот над мужчиной имеешьты. Я не желаю видеть с твоей стороны эти поддельные скромность и стеснительность. Настоящая ты — вот, кого я желаю каждой клеточкой тела. Я хочу твои живые эмоции, а не эти маски.

С каждым новым словом Рихард разрывал представления о жизни Розэ. Без спроса ворвался в её пространство и разнес всё: укоренившиеся принципы и порядки; уничтожил то, что годами в сознании создавали учительницы академии. Страхи отступали, а в душе разгоралась та самая свобода, которую в мечтах она так давно лелеяла.

— Танцуй для меня, — голосом, не терпящий отказов, практически приказал фон Норд, чем заставил девушку на секунду вздрогнуть; в предвкушении улыбнулся и направился к граммофону, пустил иглу на диск и волнующая, сладостная музыка разлилась по комнате.

Розалия замешкалась, ведь осознает — граф не шутит. Наоборот, сейчас он проходит к кровати, располагается на ней подобно королю и жадно смотрит. На графе лишь черные штаны и халат-кимоно с мелкой серебристой вышивкой; торс обнажен; тело фон Норда словно высоченное из камня, мускулистое, сильное и крепкое.

Уже не первый проигрыш, а Розалия так и стояла на месте, ей сложно было пересилить себя, забыться и отдаться во власть чувствам. Она еле сжала стеснительности горло и попыталась выполнить первое танцевальное движение — качнуть легонько бедрами, но сразу покраснела и уныло вздохнула:

— Не могу!

— Можешь, — прошептал Рихард.

— Не могу…

— Ты можешь.

Дрожь побежала по рукам от его магнетического тембра и девушка, поддавшись ему, попробовала снова. Опустила длинные ресницы, расправила плечи, вслушалась в звучание и через следующий проигрыш начала танцевать.

Граф, затаившись как хищник, наслаждался её грациозными движениями. Розэ словно слилась с мелодией, стала её частью. Красиво двигала бёдрами, извивалась, водила изящно руками, рисуя ими сюжетные линии; плавно качалась грудь, но без капли вульгарности.

Розалия ловила восхищенные взгляды любимого, они предавали ей уверенность, отчего сильнее расковывалась, создавая и удивляя анкора новыми танцевальными движениями. Она хочет, чтобытакон смотрел только на неё, желал всегда только её, был одурманен ею.

Рихард поднялся и подошел к паре, ближе, еще ближе. Бедра девушки касались его. Оба тяжело дышали, сердца быстро бились в унисон. Граф гладил изгибы талии, спускался ниже, а затем той же линией вёл ладонь вверх. Розэ не прекращала танец, а наоборот пыталась возбудить мужчину еще сильнее.

Он попытался обнять, но девушка, игриво и шутя, обошла его, встав на другой стороне и захихикала. В глазах фон Норда загорелся огонёк, и он властно притянул возлюбленную к себе, прижимая почти вплотную.

Жадно поцеловал сперва губы, а затем накрыл поцелуями шею. Новые ощущения вызвали приятный трепет внизу живота, и Розэ начала изгибаться в спине, открываясь на встречу новым поцелуям.

Анкору просто снесло голову… Он так изголодался по женскому телу. Берёт девушку на руки и направляется к кровати. Кладет словно хрустальную вазу, в следующее мгновение нависает над ней, еще раз вглядывается в дивные насыщенно-зеленые глаза, а затем сладко целует.

Ей приятно и хорошо, прикосновения кружили голову, но всё портили страхи, которые уступали наслаждению и не давали расслабиться: шептали, напоминали об ответственности и стыде, а окончательно страх одержал победу, когда рука графа скользнула к самому сокровенному.

— Нет! Пусти!

— Розэ…

— Не тронь меня, — в панике вырывалась юная девушка.

Граф не удерживал, отпустил.

— Тише, — попытался приобнять.

— Нет!

— Розэ, — пробовал обнять еще раз и на этот раз девушка разрешила. — Успокойся, — зарылся носом в её шелковистые волосы..

— Я не готова к… — Розалия всхлипнула и, проглатывая окончание, добавила, — к «этому»…

— Не волнуйся. Я не сделаю ничего против твоей воли, — заверил Рихард, — обещаю.

— Прости…

— Тебе не за что извиняться. Это моя вина. Я поспешил.

Девушка обняла графа крепче, тот улыбнулся, гладя её по длинным светлым волосам. Сегодня в ней умерли подозрения, что фон Норд может оказаться таким же, как Лео, бывший молодой человек Шарлотты. Розэ даже стыдно, что она сравнивала Рихарда с ним, ведь чувствует, какискреннеелюбит и с каким трепетом относится к ней.

* * *

Рябь. Сознание перенесло девушку в ту алую комнату в поместье графа. Воссоздалась последняя их встреча: дивная музыка, откровенный наряд, танец на грани, поцелуи.

Всё, как и в тот раз: Рихард целует Розэ властно, жадно, настойчиво; она извивается под ним, выгибается в спине на встречу поцелуям; на грани безумия, внутри всё бурлит, невозможно бороться с эмоциями и желаниями. Даже не заметила, как уже без одежды. Эйфория. Фон Норд нависает над ней, смотрит томно в глаза, Розэ понимает, что вот-вот они станут одним целым. Он поддается вперед. Поцелуй. Она в стоне шепчет его имя.

— Рихард! — выкрикнула я и тотчас взвилась на кровати, как пружинка. Внутри всё горит, невыносимо жарко, что тяжело дышать. Убираю пряди волос за ухо и пытаюсь отдышаться. Всёэтомне приснилось. Но даже оттого, что видела подобное, ужасно стыдно.

Я в панике огляделась, вздохнула с облегчением, когда убедилась, что — фух! — я в своей комнате, но тут же напряглась, когда, скользнув глазами к двери, увидела на пороге Ниллу с серебряным подносом в руках. На домработнице лица нет, смущенно бегает глазами из стороны в сторону.

— Нилла?! — тихонько обратилась к ней я, та вздрогнула столь сильно, что даже чашка дернулась на подносе. Кажется, она что-то знает. Догадываюсь и с замираем сердца спрашиваю, — я во сне произнесла имя графа фон Норда?

Ответа уже не требовалось, по поведению домработницы стало ясно, что да — я произнесла его имя. В глазах Ниллы паника, в то же время и сотни вопросов: откуда знаю его, знакомы ли мы — точно что-то из этого.

— Ничего не говори отцу, Нилла.

Женщина делает вдох и неуверенными шагами идет ко мне, поднос ставит на небольшой столик, а сама садится на край кровати.

— Хорошо? — пытаюсь найти в её взгляде согласие, но вижу лишь пустоту.

— Вы не просто произнесли его имя, вы… — домработница краснеет, а за ней и я, — вам снилось что-то, — не может сказать вслух, глотает окончания. — Что-то… вожделенное, — деликатно добавила она, я сильно смутилась и отвернулась.

За всё, что происходит со мной мне стыдно, одна часть меня говорит, что поступаю отвратительно, а другая — счастлива быть с графом. Однажды, одна перевесит другую и я сделаю окончательны выбор, но сейчас мною руководит любовь и, кажется, победа останется за ней. Я всё больше ненавижу своего будущего мужа, мечтая быть с Рихардом, ненавижу себя за то, что обманываю родителей, будучи перед нимиоднимчеловеком, а ночью… другим.

— Именно это и снилось, — ответила Нилле, собрав всю внутреннюю силу в кулак.

Женщина побледнела, прикрыла рот ладонью и опустила голову ниже.

— Но… как? То есть… Я не понимаю, мисс Розалия…

Речь домработницы была бессвязная. Я утерла слезу и сухо спросила:

— Хочешь знать правду?!

Та кивнула.

Горло больно пробрало судорогой, глаза запекли от слез, а совесть неприятно принялась грызть солнечное сплетение. Мне не хватало сил признаться, было страшно, но всё же произнесла на выдохе:

— Рихард фон Норд — мой возлюбленный…

Тотчас женщина подскочила и схватилась за сердце, была сильная отдышка, она ойкала и глотала воздух.

— Нилла, — обеспокоенно ринулась к ней, — Нилла, — аккуратно беру ее за предплечья, — присядь, дорогая, вот так, — сажу её обратно, а затем беру стакан воды с подноса и протягиваю ей. Та благодарит и жадно пьет. Несколько раз даже подавилась от волнения, ей пришлось прокашляться, я в эти моменты просила быть осторожнее и пить по чуть-чуть.

— Мисс Розалия, что вы такое говорите? Вы себя слышите?

— Это правда, Нилла.

— Да такого просто не может быть. Мисс Розалия, вы же… вы же… такая хорошая и порядочная девушка! У вас такие замечательные родители! Что же вы творите?!

— Я влюбилась.

Лишь это было оправданием моих ужасных, как для нашего мира, поступков.

— Вы хоть понимаете, как очерните честь семьи Ларс, если о вашей связи с графом фон Нордом узнают люди?! Каким это будет ударом для вашего отца, матери…

Я закрыла лицо руками. Пути назад нет, уже попав в капкан Рихарда, мне не выбраться. Я пропитана грехом насквозь.

— Понимаю, — горько соглашаюсь, — но не могу приказать сердцу не любить Рихарда, — добавила и залилась слезами.

— Не плачьте, мисс Розалия, — Нилла приобняла, приложив свой висок к моему.

— Прошу, ничего не говори отцу…

— Не скажу, — заверила домработница, — обещаю.

На удивление, в глазах Ниллы не было осуждения, лишь беспокойство; она не стала читать мне нотации в отличии от миссис Лоу, лишь обняла крепко, погладила по руке и грустно вздохнула. Я подняла глаза на неё, Нилла плакала. Слезинки одна за одной скатывались по щекам.

— Не станешь ругать меня? — спрашиваю шепотом.

Она всегда была очень доброй, всегда остается на моей стороне, чтобы не произошло. Даже сейчас, качая отрицательно головой с легкой, но немного печальной улыбкой на устах, даёт понять, что и сейчас будет за меня. У меня от сердца отлегло. Стало морально легче, когда о том, что терзает меня, узнал близкий мне человек.

— Но почему? — поинтересовалась я.

Другие бы, узнав правду, меня осудили, приписали бы к падшим женщинам, а историю об искренних чувствах и слушать бы не стали. Но Нилла… приняла.

— Просто знаю, что такое любовь, моя милая Розалия.

Её ответ меня удивил; я отстранилась, округлив глаза, та смущенно посмеялась.

— Но это было уже очень давно, — вздохнула она.

— Расскажи, — восторженно попросила я.

— Хорошо, — согласилась Нилла, наливаясь краской, а потом, вздохнув, начала рассказ, — я влюбилась в него, когда мне было двадцать семь, он был рыцарем, не знаю фамилию, но узнала лишь имя — Гоззо. Как же он красив! Черные волосы, глубокие карие очи. Высокий, сильный. Я его встретила на рынке, он друг кузнеца мистера Луца. Я помню ощущения, когда встретила его: вся моя жизнь изменилась.

— Вы говорили?

— Ох, нет, мисс Розалия! Я была замужем. Так корила себя за чувства к сиру Гоззо, но при этом не могла воспротивиться им. Поэтому, моя милая, я как никто другой тебя очень понимаю.

— А муж знал? — осторожно уточнила.

— Да самой своей смерти не знал, он покинул наш мир три года назад, — поджала губы Нилла. — Мужа я никогда не любила, думаю, как и он меня, но отец посчитал, что это будет хороший брак. Я была послушной женой, Хартвину меня не в чем упрекнуть: покорная, заботливая, уважала его очень, но в сердце, думаю, в этом мой главный грех, любила другого.

— И, — я запнулась, задумалась, подбирая слова, — даже после смерти мужа, с сиром Гоззо не говорила?!

— Не говорила, мисс Розалия, да и не видела его больше.

— Но любила все равно? Без встреч с ним, общения?

— Верно. И так бывает, — пожала плечами Нилла. — Поэтому, — улыбнувшись, она сменила тему, — я понимаю вас. Любите, мисс Розалия, это действительно прекрасное чувство.

— Спасибо за поддержку, — я обняла её, и она меня в ответ. — Вот только… — прошептала опечаленно, — если узнают, упаду в глазах окружающих.

Далее поделилась историей Шарлотты и моими опасениями. Нилла внимательно выслушала и сказала:

— Не примеряйте судьбу своей подруги на себя, мисс Розалия. То, что случилось с ней не значит, что случится и с вами. Доверяйте своему избраннику, если же не доверяете, тогда зачем вы вообще с ним?!

— Ты права, — её слова предали мне уверенности, но подумав о другом, тотчас стало грустно, — граф Ярл… Он скоро приезжает. Я не хочу выходить за него замуж, Нилла.

— Разве это проблема? — хитро улыбнулась домработница, но я всё еще не догадывалась, что она имеет в виду, — всё очень просто: просто вы должныне понравитсяему.

Губы расползаются в довольной ухмылке, теперь-то я поняла. Точно! Нужно сделать всё, чтобы граф Рагнар Ярлсамотказался брать меня в жены. А что для этого нужно сделать — не секрет: вести себя в точности, как учили в Благонравной академии, только наоборот. Плюс мой недостаток, который сейчас для меня становится плюсом — шрамы, их тоже стоит аккуратно продемонстрировать!

Девушка на пороге, когда дворецкий открыл двустворчатую дверь, не удивила графа фон Норда. Она отодвинула зонтик в сторону, свет внутри дома лёг на её лицо, отдав тенью мимолетную улыбочку. Прекрасная женская особа с длинными кучерявыми цвета ночи волосами и насыщенно-янтарными глазами, что выдавали в ней кровь золотых драконов; у неё миловидное лицо, пухлые губы, хорошо выраженные скулы; идеальная ровная бледноватая кожа.

— Не пригласишь, Рихард? — спрашивала мелодичным голосом.

Её зовут Мари — девушка, что была возлюбленной фон Норда до встречи с Розалией. Мари не была егопарой, но была искусной любовницей, к которой он питалособыечувства.

— Дождь, — наиграно-грустно напомнила девушка и также театрально вздохнула.

Рихарду ничего не оставалось, кроме как разрешить ей войти. Янтарные глаза сверкнули, уверенной проходкой гостья прошла в холл поместья, демонстративно отряхивая зонт.

— Добро пожаловать, мисс Мари, — поприветствовал по этикету Вестар, но холодно.

Наступила гнетущая тишина. Фон Норд стоял на лестнице на втором этаже, а Мари внизу; взгляды не отрывались друг от друга, невидимые искры вспыхивали одна за одной, а тлеющее притяжение потихоньку разгоралось вновь. Рихард помнил страстные ночи с ней, как утопали, сходили с ума друг от друга. Помнит её прикосновения. Раскованная, уверенная, никогда ничего не стеснялась. Они похожи: оба живут по своим правилам, не прогибаясь под строгие устои мира.

— Зачем ты пришла? — сухо спросил Рихард.

— Соскучилась, — игриво ответила девушка.

— Я давно всё тебе объяснил, Мари.

О том, что нашел пару, граф никогда не скрывал, признался сразу. К такому она была готова, потому что знала, пару в нейРихард не чувствует, и вроде должна была отойти сразу, стоило Розалии появится в его жизни, но… не может.

— Ох, брось. Я же вижу в твоих глазах, что ты всё еще не равнодушен ко мне!

— Ошибаешься, — отрезал фон Норд.

Девушка хмыкнула:

— Не для кого не секрет, что драконья пара лишь инстинкт, не имеющий ничего общего с настоящими чувствами. По-настоящему ты любил и любишь только меня! — уверенно заявила Мари.

— Нам было хорошо вместе, — процедил Рихард. — Интрижка. Ничего более.

— Спустись и скажи мне это в глаза! — рявкнула девушка, махнув рукой.

С безразличием в глазах граф неспешно направился к ней. В этот момент Мари тяжело дышала, как при сильной отдышке, прожигала злым взглядом бывшего любовника, но с надеждой в сердце увидеть былую нежность.

Когда граф был уже рядом, она, не давая ему и слова сказать, возмущенно заявила:

— Не могу поверить, что ты меня променял на какую-то лицемерку с Благонравной академии. Признайся, ты уже спал с ней? Она, наверное, как бревно, да и целоваться, думаю, толком не умеет… — на секунду Мари запнулась, хмельно улыбнулась и, заигрывая, подошла к фон Норду ближе, — в отличии от меня, — игриво подмигнула.

— Тебе лучше уйти, — тотчас отрезал Рихард и отступил на шаг назад.

Поведение графа её разозлило еще больше, и она свирепо спросила:

— Кто твоя пара?! Из какой семьи?

Про Розалию Мари не знала ничего. Личность пары фон Норд утаивал ото всех вне поместья.

— Тебя это не касается.

— Боишься, что разоблачу твою пташку, тем самым сломав ей жизнь?! Хм, — она коварно ухмыльнулась, — в принципе, неплохая идея.

— Ты никогда этого не сделаешь, — произнес тихо, по буквам, угрожающе.

— Так переживаешь за эту лицемерку, — протянула Мари и спросила, — а обо мне подумал? Моя жизнь, которую ты сломал, ничего для тебя не значит?! Я ведь тоже была воспитанницей подобной академии, только для анкоров, но полюбив тебя, бросила всё, лишь бы быть с тобой. А ты попользовался и выкинул!

Рихард тихонько посмеялся. Как же она искусно делает из себя жертву! Видимо, забыла, что не он был у неё первым: она вела «свободную» жизнь задолго до встречи с ним. Но как легко всю ответственность теперь перекладывает на него! Просто ему не повезло, что учительницы разоблачили Мари, когда та былаеголюбовницей.

Разумеется, Рихард соврет, если скажет, что чувств к ней не было. Были. Но другие. Далеко от тех, что характеризуютлюбовь. Страсть — да, желание — да, но той любви искренней и нежной — никогда. Ему с ней нравилось. Она чертовски хороша в постели, но фон Норд никогда не рассматривал Мари как спутницу. Даже сейчас она может его завести, а он, не выдержав, поддаться искушению этой порочной, но шикарной женщины, однако… не сделает этого.

Рихарду дорогаРозалия. Пусть она полная противоположность Мари: тихая, скромная, пугливая, подозрительная, вечно во всем сомневающаяся, но онаего, только его. Искусству любви научится, сможет познать себя, нужно лишь время.

— Обвини меня во всем! — швырнул грубо фон Норд. — Я готов принять всю вину за твою «испорченную», — последнее слово произнёс наиграно, — жизнь, хотя… — он улыбнулся, — мы оба знаем, что это не так.

— Кретин! — девушка буквально набросилась на бывшего любовника, но сразу же замерла, как и все стоящие в холле, когда раздался стук в дверь.

Сердце Рихарда ухнуло в пятки, а в голове промелькнуло: «Лишь бы не Розалия». Он надеялся, что это не она: сегодня сильный дождь, наврятли бы Розэ пришла, вот только…Вестар открыл дверь и на пороге с лучезарной улыбкой на губах стояла Розалия, она сначала добродушно поздоровалась с дворецким, а затем, побледнела, когда увидела рядом с графом очень красивую девушку.

* * *

Когда я увидела её возле Рихарда, первое в моем подсознании сплыло отрицание. Рихард не может изменить мне. Так я думала, но… в следующее мгновение незнакомка прильнула к графу губами. Внутри меня всё умерло, оборвалось вниз в самую бездну. С глаз хлынули слезы, и я принялась бежать. Больше не могла находиться в поместье ни секунды!

Я слышала лишь глухой крик Рихарда, он звал меня, но я не обернулась. Всё, чего хочу — поскорее вернуться домой.

..Как доверять ему? Как могла позволить касаться себя? Меня предали. Это невыносимо больно!

Сила анкоров невероятна, а потому я не испугалась, когда из ниоткуда передо мной возник Рихард. Он вышел из черного тумана, который вскоре развеялся за ним угольной пылью.

— Оставьте меня, — невольно перешла на «вы», ведь за секунду анкор, который был мне близок, стал чужим и… ненавистным.

— Розэ, — Рихард взял меня за плечи, заставлял посмотреть в его глаза, но я не могла; билась в истерике и попытках вырваться, — Розэ! — крик, казалось, отдался эхом в голове. — Это не то, о чем ты подумала.

— Не то, о чем я подумала?! — с насмешкой переспросила я, наблюдая как параллельно анкор прячет виноватый взгляд. — Тогда кто она, Рихард?!

— Хорошо, — он кивнул и отступил на шаг. — Ты права, — развел руки в сторону. — Врать не буду… — делает паузу и сухо признается, — она моя бывшая возлюбленная, но, — на «но» он сделал звонкий акцент, — всё это былодотебя, Розэ. Сейчас мне никто, кроме тебя не нужен. Поцелуй, который тебе пришлось увидеть — лишь её глупая игра, чтобы тебя расстроить. Пожалуйста, поверь мне.

..Больше всего на свете, я боюсь участи Шарлотты, мне страшно оказаться одной, при этом опозоренной. Жизнь, где каждый день на тебя будут тыкать пальцем, считать мусором, где в огромном мире ты никто, просто дешевка, на которую имеет право в публичном доме любой. На мою сторону никто никогда не встанет, даже собственные родители!

— Мне всё надоело, Рихард, — после случившегося, страхи обрели новую силу, и я не стала их умалчивать. — Я безумно тебя люблю. В любви к тебе я утонула с головой, однако… так больше не может продолжаться. Мне надоело сбегать к тебе по ночам, врать родителям, жить в страхе, что кто-то мог нас заметить! Я уже потеряла себя, стала хуже девушек в борделях. Я лицемерка, граф! Хватит с меня! Не хочу так жить больше!

Я говорила и говорила, захлебывалась в слезах, но продолжала озвучивать свои опасения. Накипело уже. Люблю его, но устала жить во лжи. Каждый вечер, уходя к нему, я ощущала вину, она червем терзала грудную клетку, даже дышать было сложно. Угроза того, что Рихард, мог бы изменить… освободила меня и я высказалась. Поняла, что действительно, хватиттак жить! А он… если уж любит… так женился бы давно, а не подвергал опасности мою жизнь.

* * *

Спустя пару дней…

Кожаная карета остановилась возле ворот поместья Ларс, притягивая взгляды. Прислуги дома начали перешептываться и коситься друг на друга. Вскоре дверцу открыл кучер и из кареты вышел граф-анкор Рихард фон Норд. Некоторые тут же бросились к хозяину поместья, дабы оповестить о визите нежданного гостя.

— Неплохое поместье, — шепнул Вестар, окинув взглядом.

— Да, — согласился Рихард. — Хотя неудивительно, — хмыкнул он, — отец Розэ − купец, очень успешный в своем деле, добился сильного влияния среди людей вмоемграфстве, — последние слова произнес с легким осуждением.

— Вроде то он, — кивком головы указал Вестар, граф посмотрел в ту же сторону.

В спешке, поправляя пояс на широком красочном халате, Энгель, отец Розэ, спешил к фон Норду. Внутри мужчины бурлила тревога близкая к панике, пытался изобразить спокойствие и искреннюю радость, ведь к ним пожаловал «дорогой» гость, но выходило плохо. Страх отпечатался в его округленных глазах. Как бы Энгель Ларс не был влиятелен средилюдей, фон Норд всё равновыше.

— Д..добро пожаловать, Ваше Сиятельство, — натянутая улыбка каждую секунду сменялась недовольством; мужчина тёр ладони и нервно откашливался.

— Рад вас видеть, мистер Ларс, — спокойно ответил Рихард, а затем деликатно прошелся взглядом по всё еще закрытым воротам.

Отец Розэ тотчас заметил своюгрубуюошибку и приказал привратникам сейчас же отпереть ворота для графа, параллельно отчитывая их за невнимательность, мол как сразу не открыли их для такого достопочтимого господина и заставили стоять на пороге. Рихард пропустил лесть мимо ушей, а Вестар насмешливо ухмыльнулся.

— Еще раз извините.

— Ничего страшного, мистер Ларс.

— Прошу вас, проходите… — мужчина поклонился и указал рукой на поместье.

— Благодарю, — сухо ответил граф и направился ко входу.

Держась также высоко за ним последовал и Вестар.

Пока они шли, с лева на право им дорогу перебегал купец, докучая вопросами, лившимися из его уст водопадом. Рихард не спешил отвечать, чем раздражал Энгеля, но тот недовольства не смел показывать.

— Чего стоите?! — кинул прислуге хозяин дома. — Накройте на стол. Бегом! — Затем, сменив тон снова на уважительный, спросил ужу у гостя: — чего вы желаете выпить? У нас есть прекрасное вино, например, которое я…

— Просто чай, — отрезал граф.

— Чай?! — в смятении переспросил Энгель. — Ах, чай… — закивал, а затем крикнул громко прислуге: — Его Сиятельство будет чай! Слышали?!

Потом на устах купца снова отобразилась натянутая улыбочка и он предложил графу пройти в гостиную. Уже там Рихард расположился в одном из белоснежных кресел у окна, Вестар остался стоять по правую сторону от господина. Хозяин дома сел напротив, дергая коленками; улыбался, то резко становился серьезным.

Граф оценивал «тестя» взглядом: выделил волевые черты лица, но при этои нескрываемый испуг в глазах. Возможно для собственной семьи и людей Энгель — уважаемый господин, но при этом заметно, как искренне он опасается анкоров.

Мистер Ларс же из-под лба рассматривал фон Норда. Это было неподдельное любопытство. Ранее ему никогда не приходилось пересекаться с феодалом Северного графства. От Рихарда веяло морозным холодом, его энергетика давила, пугала, отталкивала.

Упавший звонко поднос притянул взгляды мужчин.

— Нилла, — крик мистера Ларса вернул прислугу к реальности, та замотала головой и тут же подняла его, параллельно извинившись несколько раз. Женщина не верила глазам и даже не заметила, как с её губ вырвалось: — вы Рихард фон Норд?!

— Нилла! Где твои манеры?! — возмущенно спросил купец.

— Прощу прощения, мистер Ларс… Я… Мне позвать Розэ?!

Холодный взгляд графа, упавший тотчас на прислугу, её испугал; она моментально замолчала, осознав, что сказала лишнее, но повезло: мистер Ларс искренне доверяющий своей драгоценной дочке, ничего не заподозрил и наоборот одобрил:

— Да-да. Верно. Позови Розэ, Нилла. И миссис Ларс тоже позови, — а затем повернулся к гостю и уже ему: — прошу прощения, что не сразу познакомил вас с семьёй.

* * *

Первой, к кому отправилась Нилла, была Розалия. Женщина спешила оповестить о приезде графа как можно скорее.

— Мисс Розалия! Мисс Розалия! Откройте.

За дверью донеслось ледяное: «Уходи, Нилла. Я хочу побыть одна». Только Нилла знала о случившемся: о самоуверенной бывшей, о словах, которые Розалия сказала графу, потому что устала жить во лжи. Хоть стало морально легче, но душа, не находя себе место, рвалась к Рихарду. Девушка до сих пор в слезах.

— Мисс Розалия, это срочно! Граф фон Норд… Здесь! Сейчас! С вашим отцом! В гостиной!

Дверь моментально открылась.

— Рихард? Он здесь?

— Да, мисс, здесь-здесь, — радостно захлопала Нилла. — Он внизу с вашим отцом.

Счастье переплелось с тревогой, радость со страхом, но всё еще единственным оставалось желание увидеть фон Норда. Девушка утерла влажные дорожки с щек, улыбнулась краешками губ и попросила:

— Нилла, помоги мне одеться.

— Конечно, мисс Розалия, конечно!

Прислуга начала крутиться вокруг возлюбленной графа, подобно фее: помогла нанести аккуратный макияж, выбрать платье: легкое, цвета глубокого изумруда, подчеркивающее дивные глаза Розэ; помогла с прической, уложив элегантно волосы.

Покрутившись у зеркала, Розалия взволнованно спросила:

— Как я выгляжу?!

Нилла ласково улыбнулась и ответила, что замечательно.

— Так, мисс Розалия, вы спускайтесь, а мне еще миссис Ларс позвать надо, — чуть позже добавила прислуга и поспешила выйти. Следом за ней комнату покинула Розэ. Она сделала глубокий вдох и, придерживая подол платья, направилась в гостиную.

* * *

Розэ шла неспешно по коридору. Уже виднелись силуэты двух мужчин: отца и Рихарда. Как и всегда на фоне людей Рихард выделялся особенным магическим шармом; даже сейчас его одеяния цвета вороного крыла, спадающего на деревянный пол, больше похожи на мантию тёмного. Отец что-то без умолку болтал, а граф, подобно мраморной статуе, не шевелясь сидел и смотрел свысока.

При виде фон Норда сердце белокурой красавицы забилось сильнее; неприятные воспоминания той ночи невольно всплыли в голове, но Розэ мысленно прогнала их прочь, уступив место трепету и счастью видеть его вновь. Часть её боялась внезапного визита графа, Розалия думала: “О чем они говорят?”. Боялась, что Рихард может всё рассказать отцу, но сразу успокаивала себя, ведь она уверенна: граф, заботясь о ней, никогда тайну не выдаст. Поэтому все переживания — плоды самобичевания.

Розэ застыла в дверном проёме. Опустив смущенно ресницы, прокашлялась, как бы дав понять погрязшему в своих волнениях отцу, что она здесь. Мистер Энгель обернулся и радостно вздохнул, переводя взгляды то на дочь, то на гостя.

На девушку взглянул и граф. Их взгляды встретились и в это же мгновение между парой вспыхнуло невидимое пламя, обжигающий жар от которого ощущали только они оба. Притяжение — как застывший момент, новый обман и искусная игра обоих, когда после слов мистера Ларса: “Ваше Сиятельство, это Розалия, моя дочка”, Рихард ответил:

— Рад знакомству, мисс Розалия.

Он подошел к ней, взял кисть и аккуратно дотронулся губами нежной кожи. Желание окутало девушку, стало жарко, дыхание снова сбилось, но игру нужно было продолжать: Розэ едва улыбнулась уголочками, затем присела в реверансе и ответила:

— Я тоже рада знакомству с вами, Ваше Сиятельство.

Рихард завел руки за спину, сжимая в замок; приподнял подбородок и из-под ресниц рассмотрел возлюбленную; он кусал свою нижнюю губу от подступившего желания, но перебарывая его, вновь стал невозмутимым и сказал мистеру Ларсу:

— У вас очень красивая дочь.

— Благодарю, — гордо ответил он и, расправляя плечи, добавил: — Розалия буквально на днях закончила Благонравную академию, став одной из лучших воспитанниц!

— Надо же, — улыбнулся Рихард, — какая молодец, — снова посмотрел на возлюбленную. — Значит… — сузил хитро глаза, — она очень хорошо воспитана и образована, скромна и покорна?! — говорил и не отводил взгляд от Розэ.

Сказанные двусмысленно слова фон Норда заставили её занервничать, девушка невольно свела брови.

— Разумеется, — фыркнул мистер Ларс чуть обиженно, мол как Рихард вообще смог усомнится в его дочери?!

— Если не верите мы можем с гордостью показать её итоговые оценки, Ваше Сиятельство, — весело предложила мама Розалии, зайдя в гостиную.

— Что вы… — вздернул бровью дворянин, оборачиваясь к хозяйке поместья, — в этом нет необходимости.

— Знакомьтесь, Ваше Сиятельство, это моя жена — миссис Лора Ларс, — представил супругу Энгель.

Рихард поприветствовал, подошел к ней и поцеловал руку.

— Рады видеть вас в нашем доме, — с уважением ответила она. В отличии от мужа, миссис Ларс была искренней: — пройдёмте к столу, его уже накрыли. Надеюсь, вам понравятся наши угощения.

Стол ломился от сладких блюд: пироги; привезенные с южный графств, конфеты и пахлава; шоколад, различные печенья. Стояли цветастые стеклянные чайники, в которых чаи на любой вкус: черный, зеленый, фруктовый, пряный.

Мистер Ларс хвастливо рассказывал об угощениях, плавно переходя к историям о том, с каким трудом ему пришлось всё это перевезти на корабле в Северное графство.

— Ладно, Энгель, ладно… — шепотом угомонила супруга-рассказчика миссис Ларс и спросила уже Его Сиятельства: — а по какому вопросу вы пожаловали к нам?!

— Граф решил с нами познакомиться, мол мы уважаемые род в графстве, — вместо Рихарда коротко вставил мистер Ларс, забрасывая в рот ломтик черного шоколада.

— Верно, — улыбнулся фон Норд. — Но должен признаться, это лишьодна из причин, на самом деле я по другому вопросу.

Купец замер.

— Мистер Ларс, — обратился Рихард к Энгелю, тот аж дернулся, — не так давно в моём поместье проходил выпускной бал благонравных леди и рыцарей, на нём я увидел незнакомку, покорившую моё сердце. В тот раз я не смог заговорить с ней, но потратил много времени, чтобы найти. И сегодня я её нашел. Это ваша дочь. Извините, может слишком резко, но… прошу вас выдать Розалию за меня замуж.

В состояние шока погрузились все: родители, подслушивающие за дверью прислуги. Разумеется, Розэ тоже очень удивилась, но удивление быстро сменилось нескрываемой радостью. Мистер и миссис Ларс переглянулись, затем понурились и виновато опустили глаза. Отец белокурой красавицы перебрал пальцами по столу и объяснил ситуацию:

— Мы очень польщены, Ваше Сиятельство, что вы хотите взять Розалию замуж, но… дело в том, что уже есть претендент на её руку и сердце. Это Его Сиятельство Рагнар Ярл, феодал Людского графства. С дня на день он прибудет, чтобы познакомиться с потенциальной невестой. Так как онпервыйпретендент, вынуждены вам отказать. Но если граф Ярл по каким-то причинам откажется, то, конечно, мы не будем против вашего брака с нашей дочерью.

— Хорошо, мистер Ларс, — всё, что мог ответить фон Норд.

К сожалению, по закону первый претендентвсегдав приоритете, не смотря на то, кем в иерархии является второй. Это закон! Против закона короля, даже Рихард фон Норд пойти не может. Главное, граф обозначил свои намерения, а значит, если первый “отпадёт”, ничего не помешает Розалии стать его официальной женой.

Теперь у девушки появился новый стимул, чтобы граф Ярл самолично отказался от неё. Розэ сделает для этоговсё, не страшась любого наказания от отца.

А вот возможность того, что дочка может стать женой фон Норда, мистера Ларса, наоборот, злила. Уже после того, как гость ушел, он начал открыто выражать свои недовольства.

— Женой?! Графа фон Норда?! — злобно проговаривал про себя купец, блуждая по залу маятником.

Розэ смиренно сидела в кресле, мама вздыхала на диване и просила мужа успокоится, уверяя, что Розалияне выйдетзамуж за графа Северных земель, а обязательностанетсупругойграфа Ярла. Энгель отрицал, настаивал на том, что скорее всего из-за недостатка на теле дочери, Рагнар откажется. Слишком уж высоки параметры для благородной леди.

— Чем вам так не нравится Рихард фон Норд? — поинтересовалась Розалия шепотом.

— Он анко-о-ор, — раздраженно протянул мистер Ларс. — Моя дочь никогда не станет женой анкора!

— Почему? — Розэ непроизвольно повысила голос.

То, как на неё следом посмотрел отец, девушка окаменела. В очах мистера Ларса былостолькопрезрения, что дальше с ним спорить ей было просто страшно. Сперва купец поджал губы до того сильно, что побелела кожа вокруг рта, а затем он громко декларировал:

— Потому что я так сказал, Розалия!

Мистер Ларс всегда не любил анкоров и этого никогда не скрывал. Он считал их крайне самоуверенными, скользкими, наглыми и хамоватыми существами. Даже в бизнесе с ними практически не сотрудничал. Мужчина не мог терпеть анкорского высокомерия: оттого, что по их венам течет кровь драконов, каждый анкор считал себя чуть ли не центром мира. От части фон Норд тоже был таким: высокомерным, уверенным в себе, в своих силах и в своем превосходстве.

Для мистера Ларса брак его дочери и анкора — табу. Этому не быть никогда!

Хоть купец и дал обещание Рихарду, как второму претенденту на сердце Розалии, сам молился, чтобы этого никогда не произошло.

* * *

Как томительно ожидание, а особенно перед неизвестным. Отец сообщил, что уже завтра утром приедет мой “жених” — граф Рагнар Ярл. Я его ждала, как ждут стихийных бедствий. Во мне переплелись тревожное волнение и отчаяние. Какой он… феодал Людских земель?!

Этой ночью ко мне пришел Рихард. Ветром раскрыл окна комнаты, заставив тюль беспокойно колыхать. Его черный силуэт в белоснежных волнах тюля навеивал мистическую ауру, пугающую, но при этом манящую и потому сейчас, закрыв двери на засов, я стою и не могу отвести глаз. Рихард подходил медленно, а я всё также оставалась на месте, неприкрыто рассматривая его.

Сапфировые глаза горели, сверкали, подобно звездам. Только они немного грустные. Это печаль, безысходность оттого, что даже он ничего не может сделать. Рихард знает, что завтра прибудет первый претендент на моё сердце и в это время мы видится не сможем — опасно. Действовать пока буду только я, моя цель — абсолютно не понравится графу Ярлу.

Глубокая ночь. Он на кровати, улыбался, накручивая мои светлые волосы на палец. Я лежала, опираясь на локти, смотрела на него словно зачарованная. Его волосы переливались в лунном свете, сгусток мерцающего света проходил по всей их длине. Глаза яркие, радужка иссиня-черная с сияющими осколками на краю. Смотрела в них и утопала, словно в океане: глубоком, таинственном, бесконечном.

Он улыбался, спрашивал:

— Что?

Я лишь качала головой, мол ничего. Безвозвратно влюбившись, уже не могу представить без него свою жизнь. Весна — символ начала, обновления, новой жизни. Рихард — моя весна. С его появлением моя реальность изменилась. За время обучения Благонравная академия уничтожила во мне всё: взгляды, принципы, чувства, эмоции… личность. Они сделали из меня белый лист, который потом родители должны передать незнакомому мне мужчине и вот ужеонначнёт писать мою судьбу, а я, наученная лишь подчиняться, буду покорно его во всём слушаться.

Рихард снова вдохнул то, что учительницы преступно отняли. Я ощущала это каждой клеточкой тела! Во мне снова зацвели пионы, легкие наполнились воздухом свободы, счастьем засияли глаза и губы.

Я прижималась к Рихарду, он водил ладонями по моим плечам, виском прижимался к макушке. От его дыхания — дрожь по телу, иголочками проходила по шее, лопаткам и вдоль спины.

Граф смеялся, а я всё старалсь быть ближе, еще немного… Хотелось чувствовать его, быть единым целым, раствориться в любимом мною анкоре, и я не выдержала… в следующий миг страстно поцеловала. Он подхватил, ответил точно в такт. После сорванного с его губ короткого стона, он навис надо мной, углубляя поцелуй. Я двигалась на встречу, извивалась под ним, руками притягивала ближе.

..Но снова прихожу в себя, когда рука фон Норда едва каснулась самого сокровенного.

— Нет… — шепнула с виной в глазах и отстранилась.

У Рихарда было учащенное дыхание, на лбу выступили капли пота. Он сглатывает слюну в пересохшем горле, на секунду закрывал глаза, чтобы успокоится. Параллельно кивал, мол понимает и настаивать, как обещал, не станет. Но я всё равно чувствую какую-то неловкость… Он хочет меня, я хочу его, но решится наэтопока не могу. В момент, когдаэтодолжно случиться, в голове что-то щелкает и приказывает остановиться. Я сама не понимаю, что это… Или устои Благонравной академии еще перевешивают мои личные желания, или я просто чувствую, что не то время?! Сама не знаю…

Больше настаивать Рихард не стал, заботливо обнял меня, и мы просто говорили. Хотя скорее говорил больше он: я погрузилась в пучину мыслей, стараясь разобраться в своем поведении. Может, если Рихард был моимофициальнымженихом, страха бы не было, а пока фобия разочаровать родителей меня сковывала, и я ничего не могу с ней сделать.

Потихоньку светало. Вместе с восходом цветущий сад во мне погибал, ведь совсем скоро прибудет граф Ярл от выбора которого зависит очень многое…

* * *

— Мисс Розалия, граф Рагнар Ярл прибыл, — Нилла говорила так, как читают смертный приговор.

Я сидела в этот момент на стуле у туалетного столика. После слов домработницы подняла глаза на зеркало. В отражении на меня смотрела девушка в пышном платье бирюзового цвета. На мне жемчужные украшения, они добавили лёгкости, отчего я выглядела очень милой. Образ закончил едва заметный макияж: мне подвели глаза и добавили персиковых румян.

Неспешно спускаясь по лестнице за Ниллой, уже здесь заметила незнакомых людей внизу. Старалась на них не смотреть, лишь так… изредка поглядывала из-под лба. Даже когда мы подошли совсем близко, мои глаза были опущены в пол. Скоро услышала взволнованное отца:

— Прошу, Ваше Сиятельство, познакомьтесь, — папа подошел ко мне и положил руку на плечо, — моя дочь Розалия.

Всё еще не смотрела, но услышав дивный голос, который сказал: “Рад познакомиться с вами”, — невольно подняла глаза. Голос феодала Людских земель — безумное сочетание грубости низкого тембра и пленительной томности, а внешность словно ему под стать.

Мужчина высокий и статный, совсем не такой, каким я привыкла видеть рыцарей. Те обычно грубые, здоровенный, с рельефными мышцами, которые видно даже сквозь плотные ткани, а здесь… аристократ!

У него правильные черты лица, высокие скулы, заострённый подбородок, ровный нос и аккуратные губы; глаза миндалевидные, почти как у Рихарда по форме, но более вытянутые, словно у лисы, отчего сам взгляд становился хитрым и чуть высокомерным, но под давлением широких черных бровей преображался в суровый.

Поговаривают он лучший среди анкоров, будучи обычным человеком?! Возможно! Я читаю в нём мудрость, природную сообразительность и воинскую смекалку. Может именно эти черты сделали его тем, кем он есть сейчас, ведь иногда рассудительный ум может поднять выше, чем хаотичное махание мечом. Думаю, Рагнар Ярл именно такой.

На графе одежда, строго выдержанная в черном цвете: камзол, бриджи, манжеты и даже жабо; на груди была брошь в виде герба Людского графства.

Волосы у него пепельные, собранные в “рыцарскую прическу”: прическа с хвостом и выбритыми боками, и затылком. Цвет волос удивительно сочетался с радужкой глаз — она серая, словно небо в пасмурную погоду.

— Я тоже рада знакомству, Ваше Сиятельство, — сухо кинула в ответ, затем, когда он сделал шаг ко мне, вздрогнула.

— Вы прекрасны, — сделал комплимент и потянулся поцеловать руку.

Отец в тот момент отошел, а потому, когда граф Ярл почти коснулся губами кожи, я резко отдернула руку назад. Кроме нас двоих этого никто больше не заметил. Рагнар нахмурился, выпрямился и холодно взглянул на меня. Я в это мгновение отвернулась, словно не причем. Подобный жест считается сверх-оскорблением, ведь таким образом дала понять, что он мнекрайненеприятен.

— Вы, думаю, устали с дороги, пройдёмте к столу, — предложил отец.

Не отрывая цепких глаз от меня, граф Ярл ответил:

— Да, мистер Ларс. С удовольствием.

Мужчина мельком прошелся взглядом по мне от головы до подола платья, хмыкнул, а потом, выровнявшись, пошёл за моим отцом. Папа сразу же продолжил с ним разговоры о том, как рад видеть, как было бы хорошо породниться и вообще о скольких подвигах он слышал и как гордится тем, что Рагнар — представительчеловеческойрасы. Я же выдохнула с облегчением, когда граф Ярл отошел от меня и его пугающая энергетика прекратила давить на мою.

— Как он тебе, Розалия? — спросила шепотом мама.

— Тако-о-ой симпатичный, мисс, — щебетала с другой стороны Нилла, но тотчас прекратила, когда я кинула в сторону домработницы мрачный взгляд.

— Не знаю, — уже маме, — мне граф кажется высокомерным.

— Высокомерный как раз Рихард фон Норд, — отрезала она.

— Неправда, — заступилась я и, набравшись смелости, договорила: — Рихард замечательный, искренний.

Мама с подозрением:

— Откуда тебе знатькакойон?

— Девочки общались с ним на балу в честь выпускного, они рассказывали, — выпалила первое, что пришло на ум… правду ведь не могу.

— Ох, Розалия, — мама раскрыла веер, закрывая нас, и совсем тихим голосом пригрозила: — я видела, как ты смотрела на Рихарда фон Норда, когда он у нас был… Ты неровно к нему дышишь, — подчеркнула с осуждением. — К счастью, отец твоей симпатии к фон Норду не заметил. Забудь его, Розалия, пока не поздно, — громкий звук закрывающегося веера, а уже в следующую секунду она натягивает лучезарную улыбку и тоже проходит к накрытому столу в гостиной.

— Не грустите, мисс, — с досадой проронила Нилла.

— Всё хорошо, — сквозь тиски обиды я выдавила из себя улыбку.

— Может вы ему и не понравитесь, — уже веселее изрекалась домработница.

— Верно, Нилла, верно, — кивнула ей и с новыми силами тоже прошла к столу.

На кухне хорошо постарались! Стол ломится от еды: разнообразные мясные нарезки, салаты, закуски, рыба — всё по высшему разряду.

После стандартных расспросов о том, как обстоят дела в Людском графстве, отец постепенно свёл тему ко мне. Нахваливал как мог! Только мне это не на руку, потому на свои страх и риск разом обрубила сказанное им:

— Да, всё верно. Жаль только я бракованной оказалась, — следом, после фразы, в мой рот полетел кусочек мяса и я, тщательно жуя, довольно наблюдала за нависшей темной аурой графа Ярла и свирепым взглядом отца.

— В каком смысле, мисс? — растеряно уточнил гость.

— Шрамы у меня, — печально вздыхаю. — Разве может стать женой такоговысокоуважаемогогосподина порченнаяшрамамидевушка?! Уверена, вашей супругой должна стать леди идеальная душой и телом. Увы, я далеко не такая.

Отец нервно закашлял, взял салфетку и стал прикрывать рот, параллельно пытаясь оправдаться.

— За… забыл вам сказать об этом…

— Ничего страшного. Это не проблема, — улыбнулся Рагнар.

В одно и то же время мы с отцом удивленно выкрикнули: “Что?!”. Граф объяснил, мол глупо считать шрамы недостатком на теле женщины. Он − рыцарь, на его теле несколько десятков белых рубцов и что?! Чем этонепортит его, но при этом уродует женщину?!

Родители с облегчением выдохнули, а вот я не на шутку запаниковала. Крепко сжала нож и вилку в руках, а выдернув из слов графа: “…для женщины важны манеры”, звонко и резко воткнула вилку в мясо острием так, что та громко ударилась об тарелку. Потом я принялась отрезать кусочек, пытаясь сделать скрежет громче и неприятнее.

Рагнар отложил приборы, облокотился о спинку стула и с хитрой улыбочкой наблюдал за мной. Я демонстративно взяла мясо, закинула в рот и зачавкала. Саму раздражает подобное, но надо!

— Розалия! — прошипела мама, но я не остановилась.

— Миссис Ларс, всё хорошо, не отвлекайте прекрасную леди от трапезы, она это так аппетитно делает.

Слова графа, что кувалда по голове! Я опешила и сразу прекратила театр, зло взглянув на “жениха”, а тот ехидно и с вызовом на меня.

— Вы испачкались, мисс, — сказал Рагнар и, взяв салфетку, потянулся через стол ко мне. Аккуратно вытер уголок губ и сел обратно: — так лучше.

Я сильно засмущалась, словно лицо обдали паром.

— Его Сиятельство такой внимательный, не так ли, Розалия? — заметила мама.

— Самоуверенный, — процедила я.

— Достаточно! — не выдержал отец и встал из-за стола. — Уйди в свои покои, Розалия!

— Энгель, не позо…

— Что?! — перебил. — Не позорить? Наша семья и так уже опозорена, только не мною, а нашей невоспитанной дочерью! Чего сидишь, Розалия? Я непонятно выразился?!

Положив столовые приборы на стол, я гордо поднялась из-за стола и, придерживая подол платья, молча направилась в свои покои. За спиной лишь слышала о том, как папа сильно извинялся перед графом Ярлом за моё поведение.

* * *

Мистер Ларс цокнул языком и сел обратно. В нависшей тишине слышно лишь раздраженное дыхание хозяина дома. Он разочарован. Своим поведением дочь опозорила всю их семью. Отец Розалии смог выдавить из себя только:

— Прошу прощения, Ваше Сиятельство.

Миссис Ларс, понурившись, молчала.

Где-то вдалеке эхом отдавались шаги девушки. Совестно, но она не жалеет. Может ситуация оскорбит графа Ярла, и он откажется от брака.

Рагнар задумался, прокрутил в голове выходки Розалии снова и произнёс:

— Всё хорошо.

— Вы так великодушны, — с полуулыбкой заметила миссис Ларс, — не понимаю, что на неё нашло.

— Не делайте поспешных выводов, — подхватил её супруг, — дайте моей дочери ещё один шанс. Она правда очень хорошо воспитана, добрая, милая, заботливая… Помню Розалия упоминала, мол не хочет слишком рано замуж, желает пожить с нами. Может поэтому ведёт себя так…

— Возможно, — согласился граф Ярл.

— Нилла! — мистер Ларс позвал главную домработницу, та сразу появилась у двери, — принеси диплом Розалии.

Женщина поклонилась и ушла исполнять приказ. В гостиной снова нависло молчание. Рагнар был погружен в себя, а мистер Ларс украдкой поглядывал на него из-под бровей, второстепенно изучая взгляд гостя, словно пытался увидеть ответ на самый важный вопрос: понравилась ли Розалия. Странно, конечно, спрашивать после еёбезрассудныхвыходок, но всё же купец осмелился спросить вслух.

Граф Ярл для себя выделил главное — в Розалии что-то есть. Сложный характер при такой ангельской внешности — опасный коктейль, но девушка определенно его зацепила. Упрямая, наглая, дерзкая, но в её случае это даже плюсы. И не скажешь, чтотакаябестиялучшаявыпускница Благонравной академии, где девушек держат в чрезмерной строгости. И не поверил бы, пока Нилла не принесла диплом с оценками и рекомендациями учителей.

— Скажем так, — ухмыльнулся Рагнар, — ваша дочь меня удивила, — ответил мистеру Ларсу на его вопрос, а затем потянулся к документам, взял их и начал внимательно рассматривать.

Бумаги выжигали лишь отличные оценки по всем предметам, в рекомендациях тоже только положительная характеристика. Даже от представителей дворца есть записка, где они отметили Розалиюлучшейпо знанию этикета.

“Проблема в чем-то другом”, — заподозрил Рагнар, потому что понимает: затаптывать безупречную репутацию воспитанница Благонравной академии не стала бы из-за желанияпросто пожитьс родителями. Да и потом, в женских учебных заведениях, наоборот, брак преподносят чуть ли несмысломжизни.

— Могу я поговорить с мисс Розалией наедине? — спросил Рагнар у мистера Ларса, возвращая документы.

Мужчина разрешил и попросил Ниллу сопроводить графа.

***

— Да? — спросила Розалия, когда в двери её комнаты постучали. За ними она услышала голос графа Людских земель. Он спросил разрешения войти. Девушка неохотно позволила.

Она стояла у окна, обняв себя руками и отрешенно смотрела вдаль. Уловив слухом шаги Рагнара, напрягла плечи, но к гостю не обернулась, лишь недовольно спросила:

— Вы что-то хотели, Ваше Сиятельство?!

— Поговорить, — тихонько ответил он.

Рагнар смотрел на девушку, отметил её хрупкость и стройность, худенькие плечи, прямую спину и ровный стан. Истинная аристократка, но с поразительно-непредсказуемым характером, как огонь или лёд, либо же сахар со стеклом.

— Слушаю, — сухо выкинула она, граф Ярл ухмыльнулся.

— Я настолько неприятен вам?

— Что вы! — театрально удивилась Розалия и колко добавила: — просто безразличны.

Ответ вызвал у Рагнара смешок.

— Может быть дадите мне шанс, мисс?

— Нет, граф. И это мой окончательный ответ, я его не изменю, — девушка обернулась и встретилась с пронзительными серыми глазами аристократа. Почему-то они её зацепили; удерживая взор несколько секунд, она всё же отвела взгляд, дабы мужчина не подумал ничего лишнего.

— Будь по-вашему, — ответил Рагнар и с любопытством подошел к столу Розалии на котором лежали рисунки. Рассматривал их: некоторые совсем детские, а некоторые, видимо, нарисованные недавно, поражали. Граф отметил для себя, что девушка ко всему ещё и очень талантлива.

Услышав согласие со стороны графа Ярла, Розэ обрадовалась, широко улыбнулась, но так, чтобы гость не видел.

— Вы очень красиво рисуете, — он перевел тему.

— Благодарю, — неохотно ответила.

Её работы очень красочные. Любит рисовать небо во время заката. Одинаковых закатов нет, Розэ знает об этом и отлично передаёткаждыйв своих работах. В детстве она тоже их рисовала, только на тех рисунках это просто желто-красные разводы, а сейчас на холстах просто ожившие пейзажи.

— А это кто? — Рагнар случайно нашел блокнот, на страницах которого нарисован один и тот же человек, определенно мужчина. Розалия изображала его лицо с разных ракурсов и в разном настроении; есть зарисовки, где мужчина в полный рост и в мантии… а может в кардигане или вообще халате. Почему-то нарисованный герой ему кого-то напоминал.

— Отдайте! — Розалия накинулась в панике, стараясь отобрать блокнот.

“Вот она главная причина”, — подумалось графу. Он поднял руку вверх, Розалия невысокого роста, потому достать блокнот не смогла. Злилась, повышала голос и требовала вернуть сейчас же. На вопрос: “Кто это?”, отвечала, что неважно.

— Ответьте честно, мисс, — Рагнар завел блокнот за спину, — почему вы не хотите замуж за меня и так неподобающе себя ведёте?! Даже не оставляете шанса узнать друг друга поближе. Всё дело в нём? Вы в кого-то влюблены?!

Воспитанница не сводила с графа Ярла презрительный взгляд. Думала даже сказать правду в надежде, что Рагнар поймёт и молча её отступит к другому. Однако, сердце в самый последний момент подсказывало, что не нужно этого делать, ведь Розэ не знает феодала Людских земель, потому доверятьсамоеважное опасно.

Мысли метались в поисках нейтрального, но убедительного ответа… было тщетно. Девушку ужасали догадки графа Ярла, аеё молчаниетолько ихподтверждало.

— Влюблена? Я? Какие глупости, — расхохоталась она. — Где б я могла встретить мужчину?! У нас в академии всё строго.

— Неужто? — Рагнар сузил глаза. — Тогда кто это? — вновь пролистал страницы.

— Никто, ответила же, — раздраженно выдохнула. — Просто пытаюсь от пейзажей перейти на портреты, пока учусь и не хочу, чтобы кто-то даже наброски видел. Прошу вас, верните блокнот.

Рагнар вернул, но был убежден: сказанное ею — ложь. Выпытывать правду тоже нет смысла: не признается. Потому пусть будет так, как сказала мисс Ларс.

— Благодарю, — девушка открыла первый ящик стола и положила блокнот туда, а закрывая, жалостливо попросила: — пожалуйста, откажитесь от брака со мной.

— И не подумаю, — грубо отрезал Рагнар.

По плечам побежала колючая дрожь. Розэ подняла печальные глаза, но тот ухмыльнулся и сладостно повторил:

— И не подумаю! Вы мне очень понравились, мисс, — обошел белокурую девушку, вдыхая её нежный аромат; та оцепенела. — Мне нравится ваш взрывной характер: не боитесь сказать и сделать то, что задумали; при этом искренняя, настоящая. Я знакомился с многими девушками… они так притворны. Вы другая, Розалия.

— А вы мне не нравитесь, Ваше Сиятельство! — повысив голос, отступила. — И замуж за вас я не выйду!

Рагнар тихонько посмеялся:

— А кто вас, Розалия, будет спрашивать?!

У неё не нашлось ответа. Всё так: её мнение никому не интересно.

Она наблюдала за ухмыляющимся графом Ярлом, тот самодовольно прошел мимо неё и последовал к выходу. Мужчина дал ясно понять — браку быть. На Розэ словно уронили невыносимый груз, она разбита. Все планы полетели к чертям! “Вот что теперь делать?”, — снова и снова спрашивала себя.

К вечеру всё морально усугубилось, когда о положительном решении насчет женитьбы узнал мистер Ларс и родители ринулись к дочери с расспросами о том, как она хочет, чтобы прошло свадебное торжество. На мрачное выражение лица лишь злились, убеждали, что жених у неё замечательный, а она, глупая, этого не понимает.

К Рихарду тоже не сбежать — везде люди графа Ярла. Розэ безумно хотелось с ним поговорить, узнать, что делать дальше… Фон Норд не сдаться, он её очень любит, а значит, будет готов пойти накрайниемеры.

Это радовало и пугало Розалию одновременно, ведь всё идёт к тому, что их отношения раскроются, а ей придётся делать нелегкий выбор. Ощущает, как внутренние фобии подступают и скоро просочатся в реальность. Она любит Рихарда и ненавидит: любит за то, что он просто есть, что поведал ей другую жизнь, и при этом — вот ирония! — ненавидит за это же…

* * *

Мысли не давали Розалии уснуть: в голове прокручивались диалоги с Рагнаром и родителями, затем она думала о Рихарде и тяжело вздыхала. Злилась, что не может быть с ним. Он даже пришел просить её руки, вот только отец категорически против, да ещё и феодал Людского графства решительно настроен жениться. Беды поджидают со всех сторон.

Потом, задумываясь о своём положении в обществе, Розэ даже подумывала отказаться от Рихарда, ведь вместе им точно не быть, а вот еслионначнет действовать — плохо будет всем.

Промелькнул образ жизни без него: как она, будучи женой графа Ярла, растит его детей, мучается от не любви, страдает. Оттого еще хуже и Розэ, мотая головой, всё же убеждает себя: важно быть с любимым.

Девушка поднялась на кровати, бросая взор на походное платье в кресле, которое, как и всегда, ждёт её вечером перед визитом к фон Норду. Сегодня Розалия убедила себя, что идти рискованно: Рагнар только прибыл, везде его люди, однако… ейоченьнужно поговорить с Рихардом! Чем раньше они начнут продумывать план, который поможет избежать громких проблем, тем лучше. Миссис Ларс когда-то говорила, что граф Ярл пробудет здесь месяц, а значит, у них, чтобы всё решить, есть только это время…

Сегодняшней ночью сборы быстрые: Розэ переоделась в походное платье, волосы завязала в низкий пучок. О том, чтобы как-то «прихорошится» и речи нет! Девушка вышла из покоев и сразу же внимательно осмотрелась. Сердце быстро забилось от волнения, адреналин в крови зашкаливал. Шла коридором на носочках, чтобы не издать ни единого звука, затем спустилась по лестнице, как мышка.

Пока всё чисто.

На первом этаже были люди графа Ярла. К счастью, мужчины хорошо выпили и их сонные глаза через несколько секунд закрылись. Розэ прошла мимо, застыла, когда один из них закашлял. Показалось — вот! — её заметили, но нет. Выдохнув, сделала еще несколько шагов к выходу, как услышала уже знакомы голос:

— Вы куда-то собрались, мисс Розалия?

“Рагнар!”, — прорычала про себя девушка и, словно подозрительного ничего не происходит, она натянула улыбку и обернулась, хлопая пушистыми ресницами:

— Подышать.

— Подышать?! — хитро улыбнулся граф. — С чего вдруг?

— Не спится, — держала оборону.

— Вот как?! Знаете, мне тоже. Может вместе прогуляемся?!

— Не думаю. Контакта с вами на сегодня мне хватило с головой. Больше, кажется, не вынесу, — уколола Розалия.

Фраза больше позабавила Рагнара, чем обидела. Между ними приятное напряжение, но девушка мысленно его отрицала. И эти непонятные взгляды, помесь гнева и влечения, настораживали.

— В таком случае, надеюсь, эта вечерняя прогулка изменит ваше отношение ко мне, а может… даже потом заставит скучать?! — добавил мечтательно феодал и ехидно улыбнулся половиной рта.

— Только если по дням, когда вас не было в моей жизни, — фыркнула белокурая красавица.

Почему колкости с её стороны Рагнар находил таким милым?! Он сам не понимал, однако, хотел покорить эту бестию. В первые ему встретилась такаядерзкая… леди.

— Грубо.

— Я вообще грубая… — наиграно расстроилась Розалия, а затем намекнула: — а вам ведь графиня безупречная нужна?!

— Для меня вы как раз такая, — подмигнул мужчина.

— У вас плохой вкус.

— А у вас характер, мисс. Мы прям идеальная пара, не находите?!

Розэ цокнула и сложила руки на груди.

— Так что, прогуляемся? — спросил Рагнар, потирая шею.

— Знаете, мне перехотелось, — зло выглянула из-под лба, а затем сделала шаг в сторону лестницы.

Мужчина остановил её за локоток:

— Прошу вас. Составьте мне компанию.

***

Вокруг поместья Ларс чудесный парк. Он не пестрил разнообразием красочных цветов, но мог похвастаться обилием хвойных деревьев. Ночью тут чарующий аромат можжевельника и кедра. Очень уютно.

Пара шла по асфальтеновой извилистой дорожке. На Рагнаре белая рубашка с расстёгнутым воротом и черные брюки. Он еле заметно улыбался, осматривался, запрокидывая голову к звездному небу.

Рядом с ним, опустив грустно голову, волочилась Розалия. Она была расстроена, что не получилось сбежать к Рихарду и теперь приходится тратить время здесь.

Периодически граф Ярл бросал взор на невесту. Догадывался, куда она собралась в таком виде и почему теперь на ней лица нет. Его пугало, что если в сердце мисс Ларс другой мужчина, то, возможно, она уже была с ним, как женщина.

— Я попросил вашего отца на днях пригласить лекаря, — оповестил Рагнар.

— Зачем?

— Я не привык верить не свежим справкам. Хочу, чтобы вас осмотрели еще раз, — объяснил и остановил свой взгляд на взгляде Розалии, дабы увидеть на сказанное реакцию.

Реакция порадовала: девушка совершенно спокойно согласилась, отметив, что уже через это проходила и не сложно пройти еще раз, только фыркнула, сказав, что это неприятно. Сомнения отступили, граф Ярл теперь был уверен, что его невеста действительноневинна.

— Думал, вы откажетесь, — шутливо признался он.

— А у меня был выбор?!

— Согласен, — кивнул, — выбора нет.

— Вот именно, — закатила глаза Розалия.

— Расскажите о себе, — нежным голосом попросил граф Людских земель.

— Есть то, что вам еще не рассказали обо мне мои родители?! Сомневаюсь в этом.

Мужчина широко улыбнулся:

— Да… Ваши родители действительно рассказали о вас многое: умница, красавица, отличница, да еще и талантлива; любите розы, нравится классическая музыка, а еще ваш любимый цвет синий.

— Красный, — хмуро поправила Розалия. — Мне нравится красный цвет.

Граф вздернул бровью, вспоминаячтов этом мире характеризует красный. Благородные леди стороной обходят оттенок страсти, а она… так уверенно заявляет, что любит именно его, не боясь осуждений со стороны.

— В таком случае в день свадьбы я подарю вам букет из красных роз, — прошептал граф.

Девушка хмыкнула, качая головой:

— Вы правда странный, Ваше Сиятельство.

— Тоже самое могу сказать и о вас, мисс.

Между ними пробежала искра. Розэ раздражал самовлюбленный граф, однако, шуточки друг на другом ей нравились, этакое необычное общение. Девушка заметила за собой невольную симпатию к Рагнару и ругала себя за это.

— Расскажу вам о себе, — предложил феодал. — Думаю, если вы меня узнаете поближ…

— Неинтересно, — снова обрубила Розэ.

Рагнар сложил руки на поясе и с не понимаем спросил:

— Почему вы такая?

— Какая? — обернулась воспитанница со взглядом, мол совершенно не понимает, о чем он говорит.

— Резкая, — деликатно ответил Рагнар.

— Что ж, — надула губки, и решила напомнить еще раз: — если я вам не нравл… — “не нравлюсь, вы можете отказаться от женитьбы со мной” хотела сказать мисс Ларс, но не успела. Граф перебил:

— Нравитесь.

Мужчина не мог отвести взгляд от изумрудных глаз Розалии, которые в сегодняшнюю ночь сияли, как огоньки. Он не хотел думать, что сердце девушки занято, но, с другой стороны, интересно: кто он, кто смог её покорить?! Как она ведет себя с ним? Нежно? Ласково? Или тоже изредка язвит… В Рагнаре просыпалась ревность, для него это новое чувство, и оно неприятное: ему хотелось, чтобы Розалия принадлежала ему душой и телом и никому больше.

Граф перевёл взор на губы Розалии и не выдержал: притянул девушку за талию. Отделявшие друг от друга, доли миллиметра сокращались и объединились в одно нерушимое целое. Это был крепкий поцелуй, он вяз на дёснах, хоть и короткий. Розэ возмущенно вырвалась из объятий, вытирая губы тыльной стороной ладони, а затем, подойдя снова, одарила мужчину звонкой пощёчиной.

— Заслужил, — согласился Рагнар.

— Да как вы посмели? — с уст девушки сорвался крик. — Вы противны мне! Ненавижу вас! — начала толкать его.

— Мисс, — ловил её за руки.

— Не троньте меня! — приказала Розэ. — Больше не приближайтесь ко мне, — злобно проговорив каждую букву, развернулась на пятках и скорее направилась обратно в поместье.

* * *

Появившись в зале, Розалия тотчас притянула взгляд Ярла. Их глаза встретились и внутри девушки снова вспорхнуло непонятное чувство: смесь симпатии и неприязни.

Серые глаза приковались к ней магнитом, граф незаметно выдохнул, приоткрыв губы. Он восхищён. Безупречная леди: ровный стан и необычайная хрупкость, подчеркнутые строгим фасоном наряда. На ней длинное платье с рукавами и высоким воротником, приглушенно-синего цвета в мелкий горошек. Светлые волосы уложены в низкий пучок. Розэ кажется слабой, но внутри характер, подобный бушующему океану, который сокрушительными волнами ударяется о скалы.

— Как всё прошло? — интересуется, сидящий в кресле отец.

Этим утром, как того желал граф Ярл, их поместье навестил лекарь, чтобы осмотреть будущую невесту дворянина.

Розалия подняла бумаги, молча подошла к Рагнару и швырнула ими в него. Мистер Ларс строго произнес имя дочери, дабы та усмирила свой нрав, но граф дал понять кивком головы, что всё в порядке.

— Розалия, говорю уже не первый раз: прекрати так вести себя! — Отец девушки всё равно взбешен таким поведением, ведь её манеры, в первую очередь, лицоихсемьии, если так продолжится, упрямство Розэ до добра не доведёт.

Направляясь к матери, она попутно размышляла: “Интересно, как на свою женитьбу реагируют другие девушки, которым не удалось испытатьнастоящеечувство любви… счастливы ли?! Как они смотрят на мужчин, которых вообще не знают, но должны будут стать им супругами до конца жизни? Если бы не Рихард… как бы сейчас на графа Ярла смотрела я?!”. Попутно всплывают наставления миссис Лоу, мол важно присмотреться к избраннику, которого выбрали родители. Хотелось бы… но Розалия не может. Не представляет, что откажется от Рихарда в пользу графа Ярла!

— Днём придёт портниха, — объявила миссис Ларс.

Розалия поинтересовалась: “Зачем?”, а получив ответ тяжко вздохнула: “Ах да… свадебное платье”. Всё не в радость! Жизнь стала серой.

— Прошу прощения, — извинятся воспитанница и уходит, оправдав себя «неважным самочувствием».

Мать печально опустила голову и с виной на душе смяла руками ткань своей юбки. Ей больно видеть дочь такой разбитой, ведь она, как любая любящая мать, наоборот хочет, чтобы её ребенок был счастлив, но пока лишь их действия с Энгелем приносят Розэ только боль.

Хозяин дома к депрессивному состоянию Розалии относился более спокойно; он уверен, что со временем всё слюбиться-стерпеться и потом она ещё благодарна будет, что выбрали ей в мужья именно графа Ярла.

А вот сам граф… безвозвратно влюблён. Он впервые столь сильно покорён девушкой. На ряду с влюбленностью начало просыпаться чувство собственности и грустное настроение невесты его не беспокоило, азлило, ведь страдает она потому, что любит другого.

Рагнар может жениться, даже насильно сделать своей, но не в силах разорвать ментальную связь Розалии с другим мужчиной. Ему не победить лик соперника; будет страдать, желая, чтобы хоть однажды с той любовью, с которой смотрит на другого, она посмотрела на него.

Ктототмужчина, покоривший бушующий океан?! Рагнар осторожно спросил у будущего тестя:

— Были ли… ещё претенденты на руку и сердце вашей дочери, мистер Ларс?

Мужчина напрягся, вжался пальцами в подлокотники кресла и переглянулся с женой, пытаясь найти в её глазах ответ на вопрос: стоит ли ему говорить о графе-анкоре фон Норде? Недолго поразмыслив, купец всё же решил сознаться.

— Да, был, — тихонько ответил и, глотая окончание, добавил: — Рихард фон Норд.

В ту же секунду, когда имя анкора было произнесено, Рагнар буквально соскочил со свирепым выражением лица с места и подошел к окну, кинув на пейзаж за окном хмурый взор. Отец и мать Розалии побоялись такой реакции, потому и говорить больше на эту тему ничего не стали.

Феодал облокотился кулаком на стекло и, перебирая тревожные мысли в голове, злобно сжимал губы. “Рихард… Снова ты”, — всплывает образ самовлюбленного дворянина с высокомерным взглядом и, вечно не спадающей с уст, ядовитой ухмылкой. “Вот! Вот, кто был на тех зарисовках”, — осенило вдруг Рагнара и он ударил по стеклу, — “Фон Норд… Он покорил сердце Розалии, это по нему она так страдает!”, — думал и ненавидел противника с каждой секундой всё больше.

— Ваше Сиятельство, вы в порядке?! — встревоженно спросила миссис Ларс.

Вспоминая о свидетелях приступа агрессии, граф Ярл сказал сам себе: “Нужно успокоиться”; сделал вдох и размеренный выдох, обернулся и ответил:

— Да, миссис, не беспокойтесь. Я… — потер переносицу, а затем, не выдерживая, процедил, — мне нужно выйти подышать, прошу меня простить.

Тяжелыми шагами граф Ярл покинул зал, а родители Розалии лишь переглянулись в догадках.

***

Поместье графа-анкора Рихарда фон Норда

— Ваше Сиятельство, — в кабинет вошёл Вестар.

Рихард сидел за столом, рассматривал последние отчеты. Дворецкий только начал говорить: “К вам приш…”, как его перебили. Гость, не дожидаясь от феодала разрешения, обошёл Вестара и, сложив руки на поясе, ядовито кинул:

— Давно не виделись… брат.

Знакомый голос заставил фон Норда вздрогнуть, даже перо, которое держал в руках, выронил; оно упало, прокатилось, оставляя за собой дорожку из чернил. Тревожно сглотнув, поднял глаза:

— Рагнар?!

Граф Ярл ухмыльнулся, видя в глазах родственника растерянность. Дворецкий, не тая любопытство, разглядывал то гостя, то своего господина. Рихард свел на переносице брови, встал с места и после того, как приказал Вестару уйти, спросил у нежданного гостя:

— Что ты здесь делаешь?

— Не рад мне, дорогой брат? — коверкал слова. — Хотя да, — пожал плечами. — Разве мы можем считаться братьями? Я уже давносамотказался от гнусной фамилии фон Норд, — злобно смеялся, проходя к барному шкафу.

— Это твой выбор, — сухо ответил Рихард.

По-хозяйски Рагнар налил себе виски; не отводя насмешливый взор от брата, сделал глоток.

— Ты же не слышал мою новую фамилию, — наиграно опечалился граф. — Позволь представиться, — губы растянулись в чеширской улыбке, — Рагнар Ярл − феодал Людского графства.

Фамилия была не просто плодом фантазии, а имела глубокий смысл, ведь слово «ярл» с анкорского переводилось, как «человечный».

Рихарда сковывала ярость, когда параллельно вспомнил фразу отца Розалии: “…дело в том, что уже есть претендент на её руку и сердце. Это Его Сиятельство Рагнар Ярл, феодал Людского графства. С дня на день он прибудет, чтобы познакомиться с потенциальной невестой.”. Еще тогда ему не понравилось сходство имён, но кто бы мог подумать, что графом действительно окажется его брат.

— Захотел жениться на Розалии, когда узнал, что онамояженщина?! — Рихард повысил голос.

— Какие громкие слова, — вздыхал Рагнар. — Поверь, это просто совпадение. Я до сегодняшнего дня не знал, что ты, мой дорогой братец, тоже имеешь на неё виды. Вот только… ты опоздал. Я уже объявил родителям мисс Розалии, что женюсь.

Рихард ударил по столу и сквозь оскал произнес:

— И не мечтай. Она твоей никогда не станет.

— Розалияужемоя невеста, — ухмыльнулся. — Но должен согласиться, к тебе она правда неровно дышит… Из кожи вон лезла, чтобы не понравится мне. Я думал своим поведением она сведёт отца в могилу.

— Признайся. Ты ведь захотел эту чертову свадьбу, лишь бы мне досадить!

— Нет, брат, — сделал глоток виски, — досадить тебе, по воле судьбы, лишь приятный бонус, а так… Розалия покорила меня сразу, как я её увидел, — граф Ярл не отводил глаз с фон Норда, издевательски свысока смотрел на гнев брата, — неприятно, да? — глянул в окно, перенося мысли в прошлое. — А я раньше думал, что жизнь несправедлива… Справедлива! Помню так злился, когда от союза анкора и человеческой женщины, родились мы… Вот только ты получил всю силу анкоров, а я… родился простым человеком. Считал себя слабым, немощным, пока ты с каждым днём совершенствовал магию потомков с отцом. И хоть мне говорили, что во мне тоже течет кровь анкоров, я понимал… человеческая суть перевешивает. Отец тоже знал… не зря же отдал меня в рыцари во дворец, ибо я был унизительным позором для семьи: сын могущественного анкора родился практически человеком… Какая ирония! Однако, — взглянул на Рихарда, — посмотри на меня сейчас, брат. Всё, что я имею, всего добился сам: имени, положения, титула; мне ничего, в отличии от тебя, не принесли на блюдечке. Думал всё так и дальше будет? — Покачал отрицательно головой, а потом озвучил: — нет! Наблюдай, как будучи обычным человеком, я смог стать выше, и женщина, которую ты так сильно любишь, будет принадлежать мне.

— Ты жалок, Рагнар. Тобой движет лишь одно чувство. Причем с детства. Зависть! Думаешь я трясусь над титулом, также как и ты? Глупости. Можешь забрать всё: имение, землю… Меня это хуже не сделает. Без всего этого мое слово во дворце будет весомее твоего. А Розалия… — наклонил голову в бок, — любит меня. Стань ты хоть королём, она будет любить только меня.

Слова фон Норда зацепили графа Ярла: тот сложил свободную руку в кулак, столь сильно, что даже кожа побелела на костяшках. И хоть глаза брата полны уверенности, всё еще читался страх… Рагнар его заметил, затем шепотом спросил:

— Неужто… ты чувствуешь в ней пару, брат?

Анкор напрягся, что и выдало ответ на вопрос.

— Значит, да, — ехидно прищурился Ярл.

— Это не твоё дело, Рагнар.

— Ну как же-е, — закатил глаза и, делая очередной глоток, добавил: — очень даже моё. Так вообще лучше. Знаешь почему? Потому что я хочу, чтобы ты сошел с ума от тоски, морально мучился, зная, что женщина, в которой ты души не чаешь… моя! Спит со мной! Детей родит от меня! А ты… растворишься пылью в её памяти.

— Этому никогда не быть.

— Уверен? — усмехнулся Рагнар. — В твоей анкорской сути перевешивает драконий ген, братец. Знаешь, в чем самое большое отличие людей от драконов? У них сердца крепче. Драконы, полюбив, снова полюбить не смогут: привязываются, утопают в объекте, который так нежно называют “парой”. А люди… излечиваются от самых сильных уз временем и могут полюбить безумно снова. Розалии лишь восемнадцать. Для человека время течет по-другому: она потом изменится, уже через десять лет будет другой, ты и не узнаешь её.

Рихард хмыкнул, оперелся руками на край стола и спросил:

— С чего ты взял, что Розалия станет твоей женой?! Я никогда не позволю этому случиться.

Граф Ярл громко поставил бокал с алкоголем на стол, на его лице отобразилась враждебная полуулыбка. Он ничего не ответил брату, просто молча подошел к выходу и уже перед тем, как уйти, кинул единственную фразу:

— Я пришлю пригласительное на свадьбу.

Ледяной сгусток энергии, запущенный Рихардом, ударился о дверь, которую граф Ярл за секунду до этого успел закрыть. Морозное пятно расползлось по двери и стенам, превратившись в целостный ледяной пласт.

Анкор сперва швырнул в сторону документы, а затем перевернул от ярости стол. Кричал от раздирающего душу гнева, в эту секунду льдом покрылся пол и из него к самому потолку устремились мёрзлые копья.

Фон Норд ненавидел Рагнара за то, что вознамерился сделать Розалию своей. “Никогда…”, — был уверен Рихард, параллельно продумывая план. Важно вырвать возлюбленную не только из оков “принципов”, теперь еще и из лап самонадеянного братца.

* * *

Поместье Ларс

Рагнар сидел у себя в покоях в мягком кресле, запрокинув голову, и курил. Позднее время, часы недавно пробили полночь. В его дверь постучали, после слов: “Войдите”, зашел один из его людей и оповестил, что мисс Ларс покинула стены поместья.

— Хорошо, — серым голосом ответил граф Ярл.

Мужчина подошел к окну, увидел Розалию, которая, тревожно оглядываясь, следовала к воротам. На ней то самое походное платье, что и в тот раз, когда она впервые пыталась сбежать. Только тогда план провалился, но сейчас Рагнар решил не вмешиваться.

Граф нахмурился, увидев следом бежавшую Ниллу; домработница догнала мисс Розалию уже у самых ворот. Нельзя было услышать разговор, но по манере общения и активным жестам можно догадаться, что та пытается остановить молодую госпожу. Воспитанница лишь отмахивалась и всё равно шла на встречу печальной неизбежности.

— Вим, — пустив сигаретный дым, граф Ярл позвал одного из рыцарей; тот моментально оказался в покоях господина, — ровно через час подними шум о том, что мисс Розалия сбежала. Мистеру Ларсу сообщишь, что яочень, — злобно подчеркнул, — оскорблен поведением своей невесты. И ещё… — приподнял подбородок, — будут искать свидетелей, скажи, что ты видел Ниллу, разговаривающую о чем-то с Розалией у ворот.

— Слушаюсь, — поклонился Вим и напоследок спросил: — будут ещё приказы?

— Нет. Можешь идти.

Рагнар делает крайнюю затяжку сигареты и потом тушит. Сегодня ночь, когда тайное станет явным.

***

Громкими шагами небольшой строй графа Ярла во главе с Вимом направлялся к дверям покоев хозяев поместья Ларс. Взгляды мужчин были полны гнева. Рыцари остановились на пороге и объявили не о чем не подозревающей, оттого сонной страже у двери, что мисс Розалия сбежала и граф Ярл в срочном порядке требует видеть мистера Энгеля.

Тем и беспокоить своего господина не пришлось, купец всё услышал сам. Натянув халат, вышел из комнаты с полными ужаса глазами. За ним и миссис Ларс, она прикрывала от испуга рот и качала отрицательно головой, мол быть не может, чтобы их примерная дочь могла решиться на побег.

— Следуйте за мной, — приказал Вим.

— Это мы виноваты, Энгель, — захлёбываясь в слезах, мать юной девушки трясла мужа за плечо, — мы!

— Да молчи ты, женщина! — рявкнул он.

— Надо было согласиться с выбором Розалии… Этого бы не случилось! Что говорить графу Ярлу? — горло больно пробрало судорогой, и она закашлялась.

— Молчи! — прикрикнул Энгель.

Отец старался держаться и сохранять холодный рассудок, хотя сам напуган не меньше.

Рагнар сидел внизу в зале. В отличии от напуганных родителей Розэ, он выглядел спокойным. Первой не сдержалась миссис Ларс:

— Она не могла сбежать, Ваше Сиятельство! — упала на колени. — Розалия очень хорошая девочка, воспитанная и примерная… не побег она не способна!

Сердце Рагнара сжалось. Ему жаль родителей этой глупой девчонки, которая, одурманенная его братом, рискует, подставляя под неминуемый позор благородных и любящих её родителей. Беспрекословно веря в чистоту дочери, сегодня им станет неописуемо больно, когда узнают правду.

Энгель упал следом за женой, убеждая графа в невиновности дочки.

Рагнар окинул холодным взглядом, а затем кивком подал знак Виму говорить. Рыцарь сделал шаг вперед и, сложив руки за спиной, звучно произнес:

— Я лично видел, как мисс Ларс покидала поместье.

Разумеется, родители встали на защиту и, как предполагал Рагнар, требовали еще свидетелей, тогда Вим добавил:

— Перед тем, как уйти, она о чем-то разговаривала с вашей домработницей Ниллой.

— Ниллой? — шепотом переспросила миссис Ларс, а муж приказал:

— Срочно позовите её!

Очень скоро она была в зале. Напуганная и бледная, как поганка. Мистер Ларс словесно накинулся на неё, приказал сознаться, спрашивал, о чем они говорили у ворот и куда направилась Розалия. Когда Нилла разревелась, купец разозлился еще больше. Она не хотела сдавать молодую госпожу, но пришлось… и честно поведала, что Розэ сбежала в поместье Рихарда фон Норда.

Для родителей слова домработницы стали ударом, больше смотреть в глаза графа Ярла они не могли. Но всё еще тлела надежда, что когда они ворвутся в поместье феодала, их дочки там не будет…

Попросили Рагнара только об одном… о рыцарях, которые сопроводи ли бы их к фон Норду. Граф Ярл не только дал людей, но и объявил, что тоже идёт.

***

Со стороны строй выглядел так, словно идут на войну. Этой ночью не спало всё Северное графство. От громких звуков просыпались дома, в них зажигался свет и люди следили за происходящим из окон. Каждый узнавал купца Ларс. Кто его вообще мог не знать? Оттого Энгелю совсем становилось плохо: если Розэ окажется у графа фон Норда, это будет позором до конца жизни.

Мрачное поместье уже виднелось. Привратники поместья Рихарда реагировали быстро: доставали мечи, отказываясь впускать недоброжелателей внутрь. Отчаянно купец выкрикивал вопросы о Розалии, но те лишь молчали, ибо им было запрещено говорить.

Люди графа Ярла ринулись в бой и так как поместье фон Норда не было готово к нападению, попасть туда труда не составило.

Вот они уже внутри.

Рыцари разделились. Вим, граф Ярл и родители Розалии держались вместе. Рагнар направлял Вима туда, где точно окажется парочка. Это и его дом тоже, поэтому знает каждый уголок.

Небольшая комната, лестница и тёмный коридор, где в конце деревянная дверь… Вим по приказу господина открыл.

* * *

Сердце замерло тотчас, когда дверь открылась и в комнату зашли отец, мама, и рыцари графа Ярла. Папа настороженно прошёл внутрь, меня сначала не увидел, а вот когда перевёл глаза в сторону кровати… замер с отчаянием в глазах.

…Какой позор! Я была полностью обнажённая, надо мной нависал Рихард. Его дыхание, как и моё, содрогнулось.

Изначально я пришла к фон Норду с одной задачей — предупредить его о том, что граф Ярл не намерен отказываться от брака со мной. А потом… томный голос анкора меня обезоружил, мысли заполонил туман, и я забыла обо всём. Касания, поцелуи — и вот, не заметив, я уже оказалась под ним. Хотела остановиться, а потом решила — пусть! — вдруг другого шанса оказаться вместе не будет.

— Мерзавец! — надрывая голос, закричал отец и ринулся к фон Норду, грубо оттолкнул его, а заметив мою наготу, вылил чан оскорблений на меня.

Я заплакала, дрожащими руками прикрылась одеялом, молила отца остановиться, а он, без страха последствий, избивал Рихарда по лицу. Граф терпел, словно знал, что заслуженно. Я обернулась к дверям, где смирно стояли остальные. Сначала увидела в слезах маму, а позади неё помрачневшего… Рагнара. На скулах феодала заиграли желваки; встретившись глазами со мной, резко отвернулся и ушёл.

— Остановите отца, — приказала я рыцарям, но те ничего не предприняли. — Папа, молю, остановись… — видя, что никто не идёт на помощь, кинулась разымать сама.

Всхлипывая, подняла с пола халат-кимоно фон Норда, надела его и подбежала к мужчинам. Отчаянно просила папу прекратить, но тот поднялся, выпалил очередное оскорбление и… дал мне пощечину столь сильную, что я, не удержавшись на ногах, упала. От боли слёзы усилились. Ко мне подбежала мама, несмотря на то, что произошло. Она волновалась: не ушиблась ли я; а отец… лишь холодно произнес:

— Как же мне стыдно, что ты моя дочь, Розалия…

Слова причинили боль сильнее любой физической. Я закрыла лицо руками, уткнувшись в плечо мамы.

— Вы не смеете поднимать на неё руку, — утирая кровь с губы, заявил Рихард.

— Заткнись, подонок. Она − моя дочь. А вот кто вообще не смел права дотрагиваться до неё − это ты, урод! Думаете, раз граф этих земель, так всё дозволено?! Все знают, какой выпадкийна женщин. Что? Мало проституток? Захотели овладеть телом чистой девушки? Да вы… всю жизнь ей испортили. Я уверен, — папа подошел ближе и злобно вгляделся в глаза анкора, — инициатором всего этого разврата являетесь вы, фон Норд! Уж никак не Розалия… Вот только, знаете, в чем горе? Вамэто с рук сойдёт… Аейнет.

— Я люблю вашу дочь!

— Любишь? — засмеялся истерично отец. — Любили бы… так не поступали. Вы ведь взрослый мужчина, — голос дрогнул, — неужто не знаете, как тяжело жить женщинам в нашем мире? Вы только себя любите, фон Норд.

— Вы против брака Розалии со мной! Она мне всё рассказала!

— Я её отец, — указал на себя. — Я решаю! И уж если так решил, то вы должны былинеразвращать, а принять мои слова! Мерзавец! — Папа обернулся ко мне, — одевайся, Розалия. Мы идём домой. — Отец сделал шаг к выходу, остановился и, не глядя на Рихарда, добавил: — вы — мой граф, Ваше Сиятельство. Я вас побил, но извиняться не буду, хоть казните, — затем он покинул комнату.

— Рихард… — со слезами я побежала к нему, но отец, увидев, приказал рыцарям схватить меня. — Рихард!

Хотела обнять его, поцеловать, потому что понимаю… это конец. Он тоже рвался ко мне, даже использовал магические силы, но рыцари легко управились даже с ней. Меня тащили к выходу, а Рихарда пытались обезвредить. Он боролся из-за всех сил, но тщетно: слишком много людей графа Ярла…

Любовь спорила с чувством позора: мне было стыдно перед родителями и невероятно больно прощаться с Рихардом. Виню во всём себя… Не сбежала бы тогда на восемнадцатилетние, ничего бы этого не было.

Страшно подумать, что ждёт меня теперь. Скорее всего, свадьбу отменят, но и брак с Рихардом запретят. Отцу граф и так не нравился, теперь он его вообще ненавидит.

К поместью подъехал кэб. Не спящие северяне, толпами стоящие в ожидании концерта у ворот, сразу меня узнали. Принялись шептаться и смеяться. Родители прятали глаза…

***

Это худшая ночь, разделившая мою жизнь на “до” и “после”. Жизнь “до” была прекрасной, яркой, беззаботной, полна эмоций, чувств, а вот какая она будет “после” — не знаю. Откажется ли отец от меня, или просто отошлёт подальше, чтобы никогда больше не видеть?

Я уже переоделась, умылась, сидела на лавочке в парке у поместья, укрывшись теплым пледом. Свежий воздух заставлял покрываться колкой дрожью, но так даже лучше, так я ощущала себя живой, хотя кажется, что умерла: внутри никаких эмоций, лишь ледяное отчаяние.

Последним, что добило окончательно, стали слезы отца, когда я пришла извиниться перед ним и сказать главное… между мной и Рихардомничего не было. Не успели… Папа и слушать не стал, приказал убираться прочь.

Видеть рыдающего отца… невыносимо тяжело. Только в ту секунду я почувствовала себя мерзкой, грязной, не достойной быть его дочерью. Поняла, как отвратительно поступала по отношению к ним всё это время. Даже не буду оправдываться любовью к Рихарду… Так подло поступать я не должна была ни в коем случае.

* * *

Как картина художника: первые лучи солнца пробивались сквозь иглы, растущих в парке хвойных деревьев, и ложились россыпью на фарфоровую кожу лица девушки. Она очень подавлена, в объятиях грусти даже не испытывала прохладу утреннего воздуха. Слезы, как маленькие жемчужинки, стекали по щекам одна за одной. Губы высохли, покрылись корочкой и дрожали, то ли от плача, то ли всё же от холода. Она утирала их уголком пледа, всхлипывая. Вздрогнула, когда недалеко от себя услышала чьи-то шаги.

Рагнар. Мужчина направлялся к ней, а та, заметив графа, поморщилась, даже хотела уйти, но всё же осталась сидеть на месте. Очередных нравоучений слышать не хотелось, Розалия сама осознаёт, что натворила.

Феодал остановился возле скамейки и сел на другой её стороне. Розалия на него не смотрела; опустив голову, молчала. Рагнар осторожно перевел взор на невесту, та всхлипнула и нервно потёрла ладошки друг об друга.

— Натяните плед повыше, по утрам холодно, — решил помочь, но Розалия, стоило графу только потянуть к ней руку, ударила его.

— Всё из-за вас, — тихо прошептала. — Откажись вы от свадьбы, проблем бы не было. Но не-е-ет, — протянула. — Вам же надо досадить брату, да? Я всё знаю! Мне Рихард рассказал.

Рагнар облизнулся, закусил губу с насмешкой в глазах и, вздыхая, ответил:

— Отвечу вам также, как дорогому братцу… Это совпадение! Думаете я был инициатором нашего с вами знакомства? — качнул отрицательно головой. — Мистер Ларс! И пока ваша с Рихардом любовь зарождалась, выужепринадлежали мне, мисс. Я по праву приехал, чтобы познакомиться с вами и… влюбился. С чего вдруг должен отказываться?

— И сейчас не откажетесь? — съязвила Розалия, намекая на сегодняшнее.

Граф промолчал. Улыбнулся. Перевёл взгляд в сторону и обратно, а затем, ехидно прищурившись, ответил:

— Вы должны простоумолятьменя сохранить брак, мисс.

Девушка напряглась.

— С чего вдруг?

— После того как вы так мерзко растоптали свою честь и семьи… разве я не единственный, кто может спасти ваше положение, мисс Ларс?! Толькомоёрешение, — указал на себя, — может всё изменить, — ухмыльнулся. — Я могу закрыть на сегодняшние глаза… или же… — далее угрожающе прошептал: — устроить большой скандал о том, как дочка купца Ларс из Северного графства, будучи в статусе моей официальной невесты, кувыркалась в постели с другим. Как же мне поступить?

Розалия задрожала, а глаза налились новой порцией слёз. Если о её выходке станет известно всему королевству, их семье придёт конец. Не только она, но и родители будут страшно опозорены. Будет очернена фамилия и честь семьи. Всё из-за неё! Девушка всхлипнула, вспомнила слёзы отца и сердце снова больно сжалось. Розалия не может допустить этого! И если граф Ярл может помочь спасти их положение, она пойдёт на это. Сейчас вообще готова пойти на что угодно, лишь родители не огорчались!

Посылая прочь гордость… Она, тщательно обдумав, всё же попросила:

— Если вы можете… то прошу вас, граф, помогите мне спасти честь семьи…

Рагнар поднялся со скамейки и вздохнул, сложив руки на груди:

— Даже не знаю… Вы говорили раннее, что я вам противен, безразличен, раздражаю своим присутствием и вы дико скучаете по тем дням, когда мы были с вами не знакомы.

Розалия сжимала плед руками, останавливая дикое желание съязвить. Ей важно спасти даже не себя… а родителей! И кто бы мог подумать, что шанс, о котором просил Рагнар раннее, теперь слёзно вымаливать будетона.

— Дайте мне еще один шанс, Ваше Сиятельство. Я буду хорошей женой. Только спасите от позора родителей, — склонила перед феодалом голову.

Граф, обернувшись, увидел это и расстянул одну сторону губ в полуулыбке, а затем приказал:

— Встань.

Розалия, удерживая руками плед, поднялась со скамейки и всё еще не глядя на Рагнара, подошла к нему. Мужчина размял лениво плечи, вздохнул с наигранной усталостью и прошептал невесте на ухо:

— Ты станешь моей женой, но… при некоторых условиях. Первое, — отстранился и свел брови на переносице, — чтобы я большеникогда, — подчеркнул голосом, — не слышал о фон Норде. Второе, — сделал паузу и, склонив голову вбок, договорил: — даже не смей о нём думать. Третье… — взял Розалию за подбородок, приподнял его, заставляя белокурую красавицу смотреть в глаза, — поцелуй меня.

Это был приказ без права отказа в исполнении. Девушка сглотнула нервный комок, перевела взгляд с глаз на губы Рагнара. Это первый раз, когда она поцелует другого мужчину… посвоейволе.

Поднялась на носочках, прикрыла глаза и легонько коснулась губ графа своими, а затем смущенно опустилась. Розэ выдохнула, а затем, немного осмелев, прижалась к нему снова. Поцеловала нижнюю губу, потом верхнюю; сама дрожала, но поцелуй не прекращала. Девушка не могла решиться коснуться Рагнара руками, потому это сделал он — притянул Розалию за талию почти вплотную.

Что-то внутри вздрогнуло, отдавшись теплом по всему телу. Дыхание учащалось, мысли путались и Розэ, словно потеряв голову, углубила поцелуй. Понимая это, Рагнар ухмыльнулся, начал поглаживать девушку по изгибам спины. Она одну руки положила ему на плечо, а второй зарылась в пепельные волосы пальцами.

То ли немного сонное состояние так действует, то ли опьянение от чувств, но крупные мурашки бежали по телу.

Первым оторвался Ярл, удивленно взглянул на Розалию, хмельной взгляд которой его умилил. Морально и физически исчерпав себя, она совсем была без сил. А еще через мгновение Морфей стал похищать сознание красавицы. Сама она этого не замечала, а вот граф, наблюдая как Розэ то засыпает, то снова со всей возможной серьёзностью смотрела на него, улыбался. Она что-то попыталась сказать, только не успела — Морфей забрал своенравную леди в царство снов.

Я проснулась от яркого света в окне, лениво потянулась и села на кровати. Столь сильно болела голова, что даже отдавало в глаза. Словно и не спала вовсе: тяжесть и усталость были во всем теле, а мышцы ужасно ныли.

Хмурясь, я огляделась, пытаясь понять, где вообще нахожусь.

Моя комната.

Задумалась, потому что не помню, как очутилась здесь. Но потом, когда картинки-воспоминания начали всплывать, пожалела, что вообще проснулась. Ладонями прикрыла лицо, всхлипывая. Вспомнила отца, который застал меня с Рихардом, затем его слёзы и мамы, осуждение со стороны северян, а потом… слова Рагнара и наш с ним поцелуй. Я просила его помочь. За это обещала быть покорной и послушной женой.

Дальше ничего не помню. Пелена.

Часы показывали девять утра. Завтрак я пропустила. Наверное, к счастью… Без понятия, как смотреть в глаза родителям после произошедшего. Отец меня вчера вообще выгнал.

Рихард… Интересно, как он там? Уверена, он пытается придумать план, чтобы мы были вместе, но без печальных последствий для моих родителей.

Как же всё сложно… но при этом мне от части полегчало: я ощущала свободу после того, как главный секрет раскрыли. Самое страшное уже случилось.

При этом стыдно. Очень. Наверное, если повернуть время вспять, я была бы осторожнее и всё-таки не позволила графу сильно приближаться. Не знаю, чем думала раньше, но признаться… тот адреналин, и те эмоции мне нравились. Каждый поцелуй, как глоток воздуха, украдкой, незаметно, тайно, но это тот глоток воздуха, без которого я просто не могла жить. Я любила его больше жизни… до сих пор люблю.

Вскоре пришлось подняться с кровати и плестись в ванную комнату. Как умылась, направилась к шкафу и взяла первое, попавшееся из обычных, платье. Им оказалось синие с, на тон темнее, широким поясом на талии. Волосы заплела в косу.

И вроде бы готова, и поговорить надо с родителями, но не могла заставить себя покинуть покои. Очень боялась встречи с отцом… Мама у меня другая: мягче, глаза на всё закрыть может. А вот папу… я серьезно ранила. Его слова вчера о том, что он мною разочарован — горькая правда.

Пока я терялась в раздумьях, в мою дверь постучали.

— Войдите.

В покои зашёл Рагнар при полном параде с серебряным подносом в руках. Я сложила руки на груди и с недовольством отвела взгляд в сторону.

— Проснулись, мисс? Как себя чувствуете? — поставил поднос на столик у кровати.

— Не важно, — серо ответила я.

Граф обернулся.

Как и обычно он во всем черном. Но ему шел этот цвет. Красиво сочетался с необычной внешностью и пепельными волосами. Кстати, вот почему у него такойнеестественныйцвет волос: окрас подарил ген хладных драконов. Может в большей степени Рагнар — человек, но всё же… доля анкора в нём тоже есть.

— Будьте поласковее, мисс, — подошел ближе. — Всё-таки я ваш будущий муж. А если и этоне поводстать ко мне благосклоннее, то вспомните, что дальнейшая судьба семьи Ларс вмоихруках, — останавливаясь позади, граф провел пальцем по моей ключице.

Я вздрогнула:

— Никогда не забывайте: я с вами только из-за ваших угроз.

— Ох, Розалия, — он театрально вздохнул, — вам никто не угрожает. На месте меня другой бы давно уехал отсюда с большим скандалом, обманутый вами и оскорбленный. Я, наоборот, помогаю вам спасти себя и родителей.

— Прям благодетель, — язвила. — Отказались бы вы от свадьбы, тотчас бы всё закончилось.

— Вымоя, мисс, — довольно шептал на ухо, убирая прядь волос. — Ещё с того момента, как ваш отецпредложилвас мне. И прошу: прекратите мусолить эту тему, — отошел от меня к подносу с едой и предложил: — поешьте. Вам нужны силы, а потом мы поговорим с вашим отцом.

— Мы? — удивилась я.

Рагнар кивнул.

Я сузила глаза и с подозрением взглянула на “жениха”. Тот, не меняясь в лице, лишь еще раз указал на завтрак. Выхода не было. Взяла поднос, устроилась с ним на кровати и приступила к трапезе.

Ела быстро, особо не ощущая вкус. Рагнар не уходил, сидел рядом и наблюдал за мной. Оттого было некомфортно и я даже пару раз давилась.

— Ешьте осторожнее, — приторно-нежным голосом просил граф Ярл, а я после этого одаривала его ненавистным взглядом, он лишь улыбался в ответ.

Вдруг задумавшись, посмотрела на рыцаря с подозрением.

— Что случилось? — спросил он.

— Вы с Рихардом братья, — начала я, но услышав ненавистное имя, Рагнар цокнул, — подождите, — схватила его за край одежды, когда тот захотел уйти.

— Ладно, но это будет последний ответ на вопрос о фон Норде, — предупредил феодал.

— Почему… вы не анкор?! У вас с Рихардом одни родители… Как же так, что вы родились человеком?

Видимо, это больная тема для Ярла. Он смутился и ответил лишь единственной фразой:

— Жестокая несправедливость, — затем сделал секундную паузу и перевел тему: — вы доели? Тогда пойдёмте к вашему отцу, мисс.

Мы спустились вниз. Впереди стоял Рагнар, а я позади него, выглядывая на родителей из-за его плеча. На них лица не было. Словно траур. Аура именно такая: угнетающая и мрачная. У стены стояли люди Рагнара с лицами не выражающие эмоций.

Папа заметил меня первый, взглянул украдкой, нахмурился сильнее и отвернулся. Мама сделала тоже самое. Сердце больно сжалось, я опустила голову. Как же мне стыдно перед ними за свой отвратительный поступок.

— Всё готово к отъезду, Ваше Сиятельство, — объявил Вим.

Я забегала глазами. В смысле? К кому отъезду?

Осторожно потянула Рагнара за край одежды, когда мужчина обернулся, я взглянула на него вопросительно, но тот лишь подмигнул.

— Прошу ещё раз прощения, граф. Вы бы только знали…какя огорчен! — каждое слово отец буквально выдавливал из себя, потирая нервно то виски, то переносицу. — Нам не отмыться от позора нашей дочери, — голос дрогнул. — Но уверяю вас: я это так не оставлю. Розалия с сегодняшнего дня лишится фамилия Ларс и будет сослана!

..После слов папы, меня качнуло от головокружения. Сначала подумала, что он врёт, но взглянув в его равнодушные, лишённые эмоций глаза, поняла, что правда. Вот так вот я перестала быть для него дочерью, стала объектом ненависти, который хочется выкинуть и скорее избавиться. Плакала лишь мама и то, стараясь скорее остановить слёзы.

— Отец, прошу… — я кинулась ему в ноги, но он лишь меня оттолкнул, как дворовую собачёнку. — Отец… Я исправлюсь. Прости меня глупую…

Папа не смотрел. Абсолютно. Словно меня нет в этой комнате. Помог мне встать Рагнар, чем вызвал у него лёгкое удивление, а затем феодал строго произнёс:

— Будьте уважительнее с… моейбудущей женой.

Шум прошёлся волной. Заявление графа всех шокировало. Родители переглянулись, а затем кинули на Раганра ошарашенные взгляды.

— Верно, — кивнул с полуулыбкой. — Яне разрываюбрак с Розалией Ларс. Как и прежде, несмотря ни на что, она −моя невеста! — Последнее добавил, глядя на Вима. Тот цокнул. Вим, наверное, один из тех, кто категорически против решения графа. — Запомните все! Вчера Розалию граф Рихард фон Нордпохитил, а мы еёспасли. Иногоне было! А тот, кто станет продвигать в массыдругуюинформацию, будет обвинён в клевете и сослан до конца жизни на каторгу. Ах да, — приподнял подбородок, — Вим, вчера северяне невольно стали свидетелями отвратительного поступка их графа, вдруг они что-то не так поняли: донести правду до них!

…Против слов графа не пойдёт никто. Граф решает: что правда, что ложь. Истина всегда будет на его стороне. Сейчас Рагнар озвучил свою истину, а остальным следует покорно её принять. Люди в Северном графстве тоже поверят, тому одно доказательство: свадьба Рагнара Ярла со мной осталасьв силе.

Рихард… ему ничего не будет, кто б что не болтал. А если личноонстанет отрицать слова Рагнара, то и это ничего не изменит, потому что, опять же, феодал Людских земель от меня не отказался.

Как удивительно влияют приказы Его Сиятельства! Тотчас все поменялись в лице: заулыбались отец и мать, рыцари смягчились и ушли исполнять озвученное. Немного паршиво от такого, но достигнуто главное — сохранена честь семьи Ларс.

— Мисс Розалия, — позвал Рагнар, я обернулась. — Идите собирать вещи. Сегодня вечером вы отправляетесь со мной в Людское графство.

…Так вот о чем говорил Вим.

Отъезд? Так быстро? Хотя чему удивляться… Важно скорее увести меня подальше от фон Норда. Отец и мама хоть радостно приняли сладкую ложь, тревожно поглядывали на меня сейчас в ожидании реакции на новость граф Ярла.

Он спас меня, обманув весь мир… Какой же может быть реакция?! Спрятав тоску о Рихарде глубоко в сердце, я с лучезарной улыбкой ответила:

— Хорошо, Рагнар.

Я перешла на “ты”, феодалу это понравилось, он довольно улыбнулся.

* * *

Весь день я была занята сборами. Мне помогали мама и Нилла. Они старались уместить абсолютно все наряды, мол пригодится; я была более экономична и складывала лишь то, что считала правда нужным. Вычурные и слишком праздничные платья оставляла. Мама была против, напоминая какие события мне предстоят перед свадьбой, потому даже такие платья необходимы…

Не верилось, что всё происходит со мной: план не удался, женой стану другому. Я раньше такое лишь в страшных снах видела, а тут на яву! Грустно, очень. Душу грела только мысль о спасенной чести рода.

Сегодня мама много говорила о Рагнаре, мол слушаться его надо, ценить, уважать, ведь кто бы ещё поступил так, как он? Напоминала, что, если бы не граф Ярл, я бы уже была отправлена в ссылку отцом. Я лишь соглашалась и равнодушно поддакивала. Маме моя реакция не нравилась:

— А что? Фон Норд лучше? Поступил с тобой, как с распутной девкой… Никакого уважения! Ещё что-то о любви говорил… Когда любят, оберегают, а не пытаются обесчестить!

Я пропускала мимо ушей. Да, возможно, он такой: нечестный, истинное зло, искушает и словно сирена, манит на верную гибель. Я, влюблённая в него, оказалась в его сетях и погибла, но при этом люблю до сих пор.

Ближе к вечеру, рыцари Ярла начали спускать чемоданы и ставить их в карету. Только тогда на меня опустилась тяжелая грусть, ведь уезжаю, а мама и папа остаются тут. Я их так редко видела, в моей жизни они почти не участвовали, а уже сейчас мне нужно опять уезжать в другое графство. Я плакала, мама, даже папа был опечален. Не смотря на всё, отец смягчился и крепко обнимал меня, желал удачи и просил не делать глупостей.