Волшебство - это сказка. И только!

Глава 18. Решающий матч Гриффиндор — Слизерин

На завтраке в первое воскресенье после каникул команду Гриффиндора встретили оглушительными аплодисментами. Сегодня им предстоял матч со Слизерином. И именно эта игра решала, кому отдадут Кубок по Квиддичу. Последний раз Гриффиндор получал Кубок школы семь лет назад, когда ловцом был Чарли Уизли. Про Чарли в школе ходили легенды, многие из которых были весьма удивительными!

Погода была самая замечательная. Солнце светило ярко, теплый легкий ветерок шевелил красно–оранжевые флаги и транспаранты с изображениями льва и эмблемами Гриффиндора. Когда игроки вышли на поле, по трибунам прокатилось цунами приветствий: за команду Вуда болели Гриффиндор, Равенкло и Хаффлпафф. И лишь одна трибуна, в центре которой сидел профессор Снейп, поддерживала команду Маркуса Флинта.

Снейп сегодня был одет в умопомрачительный зеленый камзол с малахитовой мантией, он смотрел на всех мрачно и презрительно. Мне стало немного жаль его: ему достался факультет, учеников которого недолюбливала вся школа. Я приветственно помахала ему рукой, когда он недовольно оглядывал преподавательскую трибуну. Рядом со мной сидели Хагрид и Люпин, впереди — Синистра, Вектор и Спраут. Чуть ниже — Филч и МакГонагалл, которая контролировала комментатора матча. В самом верху учительской трибуны с Кубком в руках сидел Дамблдор в окружении старейших профессоров школы.

Все ждали незабываемой игры и нервно переговаривались. Наконец стадион огласил голос Ли Джордана, представляющего команды. Сотни глаз устремились на поле.

— И за кого ты болеешь? — спросил меня Люпин.

«Сказать ему правду? О том, что я знаю исход матча и переживаю сейчас больше всего за душевное состояние Снейпа после этой игры?», — промелькнула в голове шальная мысль.

Но вместо этого я лишь выразительно посмотрела на Ремуса, давая понять, что вариантов просто не может быть.

Первый гол забила Анджелина Джонсон. Трибуны радостно взревели, а с ними и Хагрид, да так, что у меня заложило уши. Я уже начинала жалеть, что сама пригласила его сесть рядом, когда он застенчиво топтался у входа перед началом игры.

Между тем за нарушения мадам Хук назначила пенальти в обои ворота. И Алисия Спинет лихо добавила еще десять очков Гриффиндору.

— Молодец! — изо всех сил пищал профессор Флитвик.

Гарри носился по полю, как ветер. Малфой выбрал любопытную тактику — он не отставал от него ни на шаг. Однако команды не сколько играли, сколько все больше нарушали правила. Еще одно пенальти, и Кэти Бэлл принесла своей команде еще десять очков.

— Поступать подло — визитная карточка Слизерина, — прокомментировал Люпин.

— И ты после этого будешь мне рассказывать о непредвзятости учителей?! — усмехнулась я.

Люпин на это только улыбнулся. И тут Поттер неожиданно резко рванул к кольцам Слизерина. Зрители замерли, а два внушительных загонщика команды Флинта бросились Гарри наперерез.

— Да они же его раздавят в лепешку! — возмущенно загудел Хагрид.

— Гарри! — Люпин даже подскочил от волнения.

Но круто взяв вверх в последний момент, гриффиндорский ловец предоставил возможность своим врагам влететь друг в друга на полной скорости. Раздался жуткий треск.

— Ха–ха! Так вам и надо! — даже комментатор Ли Джордан явно отдавал предпочтение Гриффиндору. Он поливал ругательствами подлых слизеринских игроков, за что тут же получал внушение от профессора МакГонагалл.

Взревели трибуны Слизерина — Флинт забросил квоффл под громкие аплодисменты. А Джордан произнес настолько нехорошее слово, что профессор МакГонагалл попыталась отобрать у него волшебный микрофон.

Вообще это была самая грязная игра этого года! Воодушевленные голом игроки Слизерина решили добиться своей победы любой ценой. Еще одно пенальти, и неуклюжий слизеринский вратарь увеличил разрыв еще на десять очков. А Оливер Вуд вновь эффектно спас свои ворота.

— Сорок — десять! — просияла, обернувшись, мадам Спраут.

— Вуд играет последний раз. Он выпускник, и это его звездный шанс получить Кубок! — сразу всем прокричала профессор Синистра.

И тут Кэтти незабываемо красиво забросила еще один мяч. Близнецы Уизли окружили её на всякий случай, а загонщики Слизерина, кажется Дерек и Боул, тут же отбили два бладжера в сторону вратаря Вуда. Тот задохнулся от ударов в живот, но чудом удержался на метле. Все просто кипели от ярости. Мадам Трюк снова назначила пенальти.

— Такой пакостной игры я еще не видел, — Люпин был расстроен.

Анджелина безошибочно выполнила штрафной удар. Вратарь в зеленой форме влетел в свое кольцо вместе с мячом. Зрители орали так громко, удивительно, что не охрипли!

Поттер вновь резко рванул куда–то, но тут Малфой, ухватившись руками за прутья его метлы, чуть не скинул Гарри вниз.

— Пенальти! Пенальти! — кричала Хук. — В жизни не видела такого грязного приема!

— Маленький скунс! — отчаянно выкрикнула я, и Ремус от души рассмеялся.

— Ты такая забавная, когда злишься! — не унимался он.

— Поганый ублюдок! — завопил Джордан, предусмотрительно отскочив от МакГонагалл. Но она и не собиралась делать замечания. Минерва трясла кулаком, злобно глядя на Малфоя.

Счет был семьдесят — двадцать, когда на Анджелину, несущуюся к кольцам, кинулась вся команда Слизерина, блокируя ей бросок. Гарри, прижавшись к «Молнии», со скоростью пули врезался в слизеринцев, которые в панике разлетелись, как стая ворон.

— Она забила! — Хагрид перекрикивал комментатора.

Ремус, видя, как я отчаянно закрываю уши руками, пересел на мое место, отодвигая меня подальше от громогласного лесничего.

Неожиданно я увидела, как Поттер резко устремился к земле, где Драко тянулся за крохотным мячиком, поблескивающем на солнце. Сердце мое рухнуло вниз вместе с Гарри: «Неужели Малфой поймает снитч? Не может этого быть!»

— Гарри, Гарри, Гарри! — в волнении повторяла я.

Между тем Поттер, догоняя Малфоя, ушел от бладжера. На невероятной скорости Гарри оторвал обе руки от метлы: одной он ударил Малфоя по тянущейся к мячику руке, а другой…

— Да–а–а! — закричала я не тише Хагрида.

Гарри вышел из пике, вскинул руку, и стадион взорвался криками и аплодисментами. Я в безумном порыве счастья кинулась к Ремусу, обняла его и, кажется, поцеловала. Он очень удивился, но отпускать меня не собирался, пользуясь обстановкой всеобщего ликования.

МакГонагалл рыдала от счастья, вытирая лицо огромным флагом Гриффиндора, Флитвик обнимался с Ли Джорданом, Спраут вытирала слезы радости, Хагрид топал ногами и свистел, а Вуд бессильно рыдал на плече Поттера.

Победившая команда с криками «Кубок наш!» огромным комом спускалась к пьедесталу. Болельщики ринулись на поле и победителей подняли на руки. Дамблдор торжественно вручил Кубок школы по Квиддичу всхлипывающему Оливеру Вуду, а тот в свою очередь передал его Гарри.

Все были счастливы. Только профессор Снейп торопливыми шагами одиноко возвращался в замок.

Вечером того же дня я спустилась в темницы. Снейп сидел в своем кабинете, разбирая школьные пергаменты.

— Переживаете? — участливо спросила я.

— Это Вы о чем? — Снейп сделал удивленное лицо.

«Понятно, разговора не получится!», — решила я.

— Хотела вернуть Вам, Вы забыли на вечере, — я протянула ему запонку.

— Премного благодарен, — холодно ответил он, не отрываясь от чтения.

Мне не хотелось оставлять его одного наедине со своими мыслями. Это было бы не справедливо и жестоко. Весь замок праздновал победу Гриффиндора и декан проигравшего факультета должен был чувствовать себя паршиво.

— А Вы действительно не любите музыку, профессор? — спросила я, пытаясь возобновить разговор.

— От чего же? Хорошую музыку я слушаю с огромным удовольствием, — он по–прежнему не отрывался от свитков.

— А! Значит, Вам не нравится только мое исполнение, — расстроено заключила я.

Снейп отложил перо и менторским тоном пояснил:

— Обычно роль певицы в Хогвартсе исполняет профессор Вектор. Она красивая женщина, но голосом и слухом природа ее обделила. Мне же, напротив, достался абсолютный слух. Вот поэтому я и не выношу попытки мадам Вектор стать королевой вокала.

Он немного помолчал, а затем добавил:

— А у Вас, миссис Черри, приятный голос и музыкальный слух. Вы на чем–нибудь играете?

— Скрипка, немного, — призналась я, смущаясь.

— Я почему–то так и думал! — он закинул ногу за ногу, откинувшись на спинку кресла.

Несмотря на независимый вид, Снейпу сейчас было действительно паршиво. Сегодня он не пришел обедать, не появился и за ужином. Я заметила, как он устало смотрит, как залегли тени под глазами.

— Проверяете домашние работы? — я кивнула на заваленный стол.

— Готовлю экзаменационные вопросы, — он отвечал неохотно, но в тоже время не давал понять, что мне пора уходить.

— А я еще и в расписание не смотрела, — призналась я.

— Если хотите — могу помочь.

Это прозвучало очень неожиданно, и я не сдержалась:

— Вы? Помочь? В Магловедении?

— Принципы построения экзаменационных билетов, — усмехнулся он, — едины для всех предметов, миссис Черри.

— Я непременно воспользуюсь Вашим предложением, профессор.

— Можно просто — Северус.

И тут Снейп улыбнулся. Немного грустно, устало, но так светло!

«Нет, он не может быть шпионом Волдеморта! Упивающиеся смертью не могут так улыбаться!», — подумала я, глядя, как он смотрит мне прямо в глаза. — «Вся его строгость и замкнутость, подозрительность и дотошность, колкость и требовательность — всего лишь желание сделать этот мир совершенней».

И я улыбнулась в ответ — просто и искренне.