Волшебница Колдовского мира (часть 3)

Глава 14

Мы стояли теперь перед прочной монолитной стеной, и я вспомнила, как она разошлась, а потом сомкнулась за мной. Как мы выйдем, если дверь управляется машинами Зандора, а у нас нет даже огнемётного оружия, каким пользовались его слуги? А ведь слуги не замедлят появиться здесь и возьмут нас в плен.

Но у Хилэриэна не было сомнений. Он подошёл к стене. Я заметила, что движется он скованно, как будто долгое пребывание в заточении сковало его тело. Но даже если мышцы медленно повиновались ему, он был полностью уверен в своей Власти. Он сделал выпад жезлом, как воин мечом, и ткнул остриём в ту часть стены, где была едва заметная линия раздела.

Я почувствовала поток энергии, исходивший от него в этот момент. Из острия выскочила голубая искра, задержалась на этой линии, растянулась по ней. Пол под нашими, ногами вздрогнул, двери очень неохотно раздвинулись, предоставив нам для прохода лишь узкую щель. Я толкнула туда Айлию и прошла за ней, оставив Хилэриэна в арьергарде.

Мы оказались в тёмном проходе, по которому я с такой осторожностью пробиралась вчера… или когда? В узкой полосе света из двери я увидела, что Хилэриэн снова направил на портал свой жезл. Снова голубая искра, и дверь так же нерешительно стала закрываться. Когда осталась щель не шире пальца, голубая вспышка пошла по полу поперёк двери, затем поднялась и прошла тем же маневром поверху.

— Не думаю, что они скоро справятся с этим, — с удовлетворением заметил Хилэриэн. Он говорил медленно, с паузами. Такие интервалы между словами и невнятность речи бывают у людей, телом и духом дошедших до крайнего истощения.

— Каттея! — позвал он из темноты.

— Я здесь, — быстро ответила я. Мне показалось, что он окликнул меня то ли для уверенности, то ли для помощи, и это страшно изумило меня. Разве что сражение за свободу и в самом деле истощило все его силы.

— Мы должны выбраться на поверхность. — Запинки в его речи усилились, и я слышала его тяжёлое дыхание. Я протянула руку и коснулась голубой искры на конце его жезла. Он словно схватил мои пальцы — не сильно, а только чтобы удержать — и я сразу почувствовала, как моя сила переходит от меня к нему.

— Нет! — Я попыталась вырвать руку, но тщетно.

— Да! — В его голосе звучало теперь гораздо больше энергии. — Моя маленькая волшебница, мы ещё не вышли из этой шахты, и наша первая схватка может оказаться последней. Я должен иметь то, что ты можешь дать мне, поскольку ты не можешь вывести нас, даже если и захочешь. Ты не знаешь здешних ловушек, как знаю их я, ведь я сам невольно участвовал в их создании. Я слишком много лет провёл в этой тюрьме, чтобы теперь держаться на ногах и быть крепким, как меченосец. Ты дашь мне то, что мне необходимо, если хочешь выбраться от Зандора.

— Но машины… они в огне, — добавила я к своему упорному сопротивлению.

— Такое с ними бывало и раньше. Есть быстрые методы ремонта, и Зандор уже принялся за дело. Не забывай, что здесь война; такая война, какая тебе и не снилась, леди волшебница. Такой войны люди нашей крови никогда не видели. В этом месте множество защитных приспособлений, и большинство из них теперь обернутся против нас, как только Зандор сумеет пустить их в ход. Так что дай мне свою Силу и поторопимся.

Я вспомнила о своём долгом спуске и подумала, сможем ли мы подняться. Айлия шла довольно охотно, но её, как и раньше, надо было вести. Я не пыталась снова контролировать её мозг.

— Дай ему то, в чём он нуждается, — пришла мысль моей матери. — Напитай его, а мы будем питать тебя. Он прав, теперь против нас всех выступает тяжело вооружённое войско!

Не сопротивляясь более, я оставила свою руку в его руке и чувствовала, как выходит из меня энергия, а он впитывает её, как губка воду. В то же время в меня входило то, что передавали мне Джелит и Симон, так что я не слабела. Я снова подумала, что без них Хилэриэн просто ограбил бы меня, и тогда что бы стало с Айлией и со мной? Мое недоверие к нему усилилось.

Мы дошли до подножия лестницы, но маг к ней не повернул, а указал жезлом на какую-то часть стены. Этот сегмент начал медленно опускаться, и я узнала платформу. Только двигалась она очень медленно, и Хилэриэн забеспокоился, хотя ничего и не говорил. Он повертел головой, как бы прислушиваясь, но шагов за нами не было слышно. Я горела желанием отступить, даже вернуться к лестнице, лишь бы не зависеть от превосходившего знаниями Хилэриэна, но поняла, что он выбирает самый лучший и легчайший путь, и осталась на месте.

Платформа в конце концов опустилась, мы втроём взобрались на неё, и она начала подниматься, причём значительно быстрее, чем опускалась. Как только мы поднимемся, мы сможем укрыться в развалинах построек, если достаточно быстро пересечём кратер.

Но до поверхности мы не добрались. Платформа неожиданно остановилась, причём значительно не дойдя до края шахты. Сначала я подумала, что это временная остановка, но затем увидела, что Хилэриэн касается жезлом центра платформы. На этот раз голубая искра погасла, даже не коснувшись пола, и он, наконец, повернулся ко мне:

— У нас есть две возможности, — сказал он с бесстрастным выражением на лице. — Я выбрал одну — думаю, что и ты выберешь её же.

— А именно?

— Прыгнуть. — Он указал вниз. — Это лучше, чем быть взятыми живыми. Я говорил тебе, что здесь сильные защитные устройства. Мы теперь пойманы, к радости Зандора, так же надёжно, как если бы он поставил вокруг нас свои силовые поля. Прыгай, пока он и в самом деле этого не сделал!

Сказав это, Хилэриэн двинулся, чтобы привести свои слова в действие. Я ухватилась за него, а он был так истощён, что покачнулся и чуть не упал.

— Нет! — воскликнула я.

— А я говорю «да». Я не желаю снова стать его вещью!

Но мой зов уже ушёл, и я получила ответ.

— Идёт поддержка, которую я обещала, — сказала я Хилэриэну и оттащила его к центру платформы. — Здесь те, кто несёт нам помощь.

Хотя в эту минуту я не знала, какого рода помощь придёт с моими родителями. Я только верила, что они её окажут.

— Это безумие! — Его голова склонилась на грудь, и он качнулся на меня, как будто последние силы ушли из него. Я опустилась на пол от тяжести его ослабевшего тела. Айлия упала рядом со мной, и я сидела, поддерживая Хилэриэна, и смотрела на край колодца, мучительно ожидая появления своих родителей.

Я не знала, какие ещё ловушки есть у Зандора, и начала бояться, не слишком ли их много. Вполне могло быть, что Хилэриэн предлагал правильное решение — пусть зловещее, но лучшее.

Время, как всегда бывает в минуты ожидания, ползло бесконечно медленно. Я также прислушивалась к звукам внизу и время от времени бросала быстрый взгляд на стену, не опускаемся ли мы по приказу Зандора. Если да — мы пропали.

Затем я заметила движение наверху и, похолодев от ужаса, ждала, что кто-то спрыгнет сюда, увидев нас. Свет стал менее тусклым. Может, мы пришли сюда на заре, и теперь наступает день? Наконец я увидела, что сверху что-то опускается, ударяясь о стену с таким металлическим звоном, что я встревожилась, как бы это не услышали там, внизу. Когда эта вещь опустилась пониже, я увидела, что это висячая лестница на цепи, какой я пользовалась на складе транспорта. Она коснулась платформы, и следом пришла мысль матери.

— Быстрее, наверх!

— Айлия! — Я снова послала ей приказ. Она встала и полезла по лестнице вверх.

— Хорошо! — одобрила мать. — Теперь помоги магу!

Я уже делала это. Сила тех, кто был наверху, входила в меня и выходила. Хилэриэн освободился от моих рук и медленно встал. Я подвела его к лестнице. Как только его руки ухватились за неё, он снова ожил и стал подниматься, но не так быстро, как мне хотелось бы.

Когда он поднялся выше моей головы, я, в свою очередь, пустила в ход руки и ноги в надежде, что цепь выдержит троих, так как Айлия всё ещё была ниже края колодца.

— Держись! — пришла команда матери и я вцепилась крепче. Теперь лестница поднималась вместе с нами. Снизу послышался скрипящий звук. Я посмотрела вниз на тёмную платформу. Поднимается? Нет, она опускалась в глубину, где её наверняка ждали люди Зандора. Помощь пришла вовремя.

Мы поднимались всё выше, и я скоро поняла, что нужно смотреть не вверх, и тем более не вниз, следует только изо всех сил цепляться за эту качающуюся опору и надеяться. И вот наконец, мы по одному выбрались в серый пасмурный день.

Впервые за долгие годы я увидела тех, чей союз дал мне жизнь. Мать была такая же, как и в мысленном изображении, а отца я не видела так давно, что почти забыла его лицо. Он стоял рядом с ней, шлема на нём не было, но на теле была кольчуга. Он тоже выглядел едва достигшим середины жизни, но черты его лица носили вуаль усталости и страданий. У него были чёрные волосы, как и у представителей древней расы, но лицо не такое правильное, как у наших людей от узкородственных связей, а резкое, немного тяжеловесное, и необыкновенные глаза. Они пугали, когда он широко раскрывал их и внимательно смотрел на кого-нибудь. Сейчас он так смотрел на меня.

Это была сдержанная встреча. Хотя они и были моими родителями, в детстве я не была близка с ними. Поглощённые своими обязанностями охраны границ, они редко бывали с нами. К тому же мать после родов долго болела, и Кимок однажды говорил, что именно это вызвало нелюбовь отца к нам. Во всяком случае, когда она почти уже касалась последнего занавеса, и никто не знал, уйдёт она или останется, он вообще не мог смотреть на нас.

Настоящей матерью нам стала Ангарт из фальконеров, а не Джелит Трегарт. И теперь я чувствовала себя чужой и далёкой им и не спешила открыть свои объятия и сердце. Но похоже, что и родителям не приходило в голову делать такие жесты, по крайней мере, мне так показалось тогда.

Отец поднял руку в приветствии, которое тут же перешло в жест, приглашающий всех нас к одной из медленно ползающих машин.

— Залезайте туда! — приказал он, а сам свернул лестницу и уложил её на плечо. Мы пошли. В боку экипажа была открыта дверь, и мы забрались внутрь. Там было очень тесно. Отец захлопнул дверцу, прошёл к своему месту впереди и сел за такой же пульт с рычагами, какие были в подземелье у экранов. Рядом с ним уселась мать и развернулась к нам лицом, пока мы втроём усаживались.

— Нам надо побыстрее уйти отсюда, — сказала она. — Каттея и Хилэриэн, держите связь со мной. Это может понадобиться для поддержки наваждения, которое мы оставим за собой, пока не придётся повернуться и сражаться.

В полутьме этой крошечной кабинки я увидела, как Хилэриэн кивнул. Он взял жезл за один конец, а другим коснулся спинки сидения Джелит. Левую руку он протянул ко мне через плечо Айлии, и я сжала её. Мать положила руку на локоть Симона, так что мы четверо оказались в одной цепи. Наши объединённые силы устремились к одной цели, хотя для нас с Хилэриэном это была просто отдача Силы, которая будет сформирована и использована Симоном и Джелит, когда и как они найдут это нужным. Не знаю, что там делалось снаружи нашего ползущего ящика, но атаки пока на нас не было. Наверное, они создали имитацию нашей машины и послали её в другом направлении.

Перед передним сидением находился экран. На нём появилось изображение кратера, от которого мы удалялись. Когда я проходила здесь следом за Айлией, я была в таком напряжении, что почти не обращала внимания на местность. Теперь же на экране я видела множество следов от машин, расходившихся от шахты кругом. Мы скоро отклонились от их курса и свернули на грунт, где не было следов. «Не оставим ли мы слишком явных следов, по которым нас легко выследить?» — подумала одна часть моего мозга, в то время как другая посылала энергию для поддержки иллюзии.

Мой отец был известен как хитрый и находчивый воин. Его предприятия, казавшиеся почти безнадёжными, обычно кончались успешно, как, например, его выступление против колдеров, принесшее им конец. Так что следовало теперь положиться на него, он знал, что делает, пусть даже со стороны его поступки казались безумной ошибкой.

Айлия вновь была погружена в тот же сон или беспамятство, в каком находилась в подземелье, и лежала без движения между мной и Хилэриэном. Маг прислонился к стенке кабины. Глаза его были закрыты, лицо искажено усталостью, как у моего отца, но руки, державшие жезл и мою руку, оставались крепкими.

Мы могли рассчитывать на его помощь, пока находились в этой проклятой стране, поскольку, если нас захватят, его ждёт ужасная судьба. Но что будет, когда мы вернёмся в Эскор? Не принесёт ли его возвращение страшную опасность моим братьям и Долине, против которой они не выстоят?

У меня не было хрустального шара для предвидения, не было и доски Утты для видения возможного будущего — никто ведь не может видеть будущее настолько точно, чтобы сказать, что то-то и то-то обязательно случится. Существует множество факторов, способных меняться, так что человек, видящий возможное будущее, может соответственно изменить его какими-либо своими действия.

Я решила, что надо будет поговорить с матерью наедине и не мысленно, потому что мысленную речь Хилэриэн легко уловит. Я буду умолять её и отца помочь мне удостовериться, что мы не принесём новой опасности — конечно, предполагая, что Хилэриэн сможет найти и открыть Ворота. Я не была уверена, что найду то место, где мы прорвались в этот мир. Разве что удастся проследить мысленным поиском некую концентрацию энергии в этом месте. Такое нарушение структуры пространства-времени должно оставить «запах», который человек, обладающий Даром, обязательно уловит.

Ехать в этом железном ящике было нелегко. Как только мы выползли из кратера, начались толчки, скольжения, тошнотворная качка. Кроме того, нас оглушал грохот, сопровождавший жизнь машины, а едкий воздух этого мира становился всё хуже, скапливаясь в нашем тесном помещении. Но все эти неудобства не имели значения. Мы сосредоточились только на накоплении энергии для прикрытия нашего бегства.

Экран показал остатки древних построек, окружающих кратер. В этой части они были более заметны, чем там, где я проходила. Видимо, когда-то здесь был большой город.

Мы ехали извилистым маршрутом со скоростью пешехода. Я подумала, что нам лучше было бы бежать на своих ногах, чем трястись в этом вонючем ящике, но неожиданно мы резко остановились, и я заметила то, что, как видно, встревожило отца: какое-то движение по верху обрушившейся стены. Это был не человек, а чёрная трубка, направлявшая на нас своё жерло. Отец остался сидеть, твёрдо упираясь ногами, но голова и плечи его исчезли в отверстии наверху. Что он там делал — не знаю, но по экрану пронёсся огонь, ударивший прямо по трубке. Под струями огня трубка стала сначала тускло-красной, а потом всё более светлой и яркой.

Затем наша крепость принялось быстро удаляться, раскачиваясь из стороны в сторону. Прошло несколько долгих минут, прежде чем отец вновь спустился вниз.

— Автоматическое оружие, — пояснил он. — Никакое наваждение на него не действует. Я думаю, оно должно было сжигать всё двигавшееся, что не отвечало определённым паролем.

В своём родном мире отец встречался с таким оружием и, по-видимому, умел вести такой древний вид войны и в этом кошмарном мире.

— Здесь есть ещё что-нибудь? — спросила мать.

Отец угрюмо засмеялся.

— Если бы здесь было ещё что-то, мы бы уже знали об этом. Но пока мы едем по окрестностям шахты, наверняка будет что-нибудь и ещё, в этом я не сомневаюсь.

Мы поползли дальше, и теперь я пристально следила за экраном, не появится ли ещё такой же металлический часовой. Мы обнаружили ещё двух таких же и уничтожили их тем же манером — вернее сказать, отец уничтожил. Наконец мы оставили позади этот забытый город и выехали в открытую местность, где покрытая пеплом земля кое-где прерывалась высохшей растительностью, то мёртвой, то полной какой-то отвратительной жизни.

Наше путешествие, казалось, будет продолжаться вечно. Затянутое облаками небо начало темнеть. Я проголодалась и хотела пить, а мои запасы остались в подземелье.

Наконец мы остановились: мать разделила на всех несколько глотков воды и дурно пахнувшее сушёное мясо. Надо было жевать и глотать в надежде, что оно утолит голод и придаст сил. Отец откинулся на спинку сидения, продолжая держать руки на приборной доске. Лицо его было серым от усталости, но он не сводил глаз с экрана.

— Мы ищем твои Ворота, — сказала мать, обращаясь к Хилэриэну. — Можно их найти?

Хилэриэн поднёс к губам контейнер с водой и медленно сделал глоток, как будто тянул время для принятия какого-то решения, а затем ответил вопросом:

— Ты — колдунья?

— Я была ею до того, как выбрала другой путь. — Она повернулась, чтобы лучше видеть Хилэриэна.

— Но ты не утратила того, что имела, — сказал он, уже не спрашивая, а утверждая.

— Я нашла даже больше! — В голосе матери слышалась гордость и что-то вроде торжества.

— Значит, ты понимаешь сущность Ворот, — продолжал маг.

— Да, и я знаю также, что эти Ворота создал ты. Мы ведь уже давно ищем тебя, и у нас были уже кое-какие сведения о том, где ты. Но ты с нами не совсем одной природы, так что мы не могли переговорить с тобой, пока Каттея не добралась до тебя и не открыла канал мыслепоиска между нами. Ты создал Ворота, и ты можешь ими управлять.

— Могу ли? Не знаю, но попробую. Раньше я сказал бы — да, но теперь я исковеркан чуждыми мне машинами. Может, это так скрутило меня, что я не смогу снова призвать истинную Силу и получить её ответ.

— Это всё лежит на одной чаше весов, — согласилась Джелит, — но мы не знаем, что лежит на другой, пока не станем взвешивать. Ты был настоящим магом, иначе ты не мог бы создать Ворота. Ты был пленён для других целей — это наше несчастье, но оно не должно стать нашим концом. Ты проведёшь нас через свои Ворота?

Он опустил глаза и посмотрел на жезл, который вертел в руках, как на что-то совершенно новое и незнакомое ему.

— Даже в этом я сейчас не уверен, — тихо сказал он. — Но я хорошо знаю, что не смогу быть проводником, если останусь в этой машине. Влияние чужого может слишком сильно исказить то, что я буду пытаться сделать.

— Если мы оставим машину, — в первый раз заговорил Симон, — мы станем абсолютно беззащитны. А в этой движущейся крепости мы достаточно защищены.

— Вы спросили, — нетерпеливо сказал Хилэриэн, — И я ответил правду. Если вы хотите получить ваши Ворота, нам нужно выйти из этого ящика, нам придётся выдержать бурю.

— А ты не мог бы пройти немного вперёд, — начала я, — сделать всё, что нужно, для определения направления, а потом вернуться?

Мои родители продолжали смотреть на Хилэриэна. После долгой паузы он ответил:

— Можно попробовать… увидеть…

В его голосе звучала какая-то нерешительность и такая усталость, что я подумала: «Любое видение такого рода — непосильная задача для него». Но он тут же спросил, обращаясь к Симону:

— Считаешь ли ты эту местность в какой-то мере безопасной? Более удобного случая нам не представится. Мы не можем сидеть и ждать, пока Зандор пустит всю свою силу и мощь за нами. А у людей башен есть свои методы, когда речь идёт о чужих, что гуляют здесь. А поскольку вы едете в этой штуке, принадлежащей народу Зандора, воздушные разведчики башен пустят в ход молнии, как только засекут её.

И вот мы вышли из нашей железной крепости в тёмную ночь и стояли, с отчаянием глядя на окружавшее нас запустение.