Волколак

360 лет спустя. Ритуал.

Жора вбежал в подпол, распространяя вокруг себя ехидство. Серг недовольно оглянулся на сына. Знал ведь, что сейчас он обучает группу детей на дальнюю мыслесвязь, а всё равно перебил настрой.

«Всех проверил?» спросил он. В этот год малолетних детей стали отпускать в лес по грибы не с охотниками, а с Жорой. С тех самых пор, как он сдал знахарский экзамен по сращиванию костей, а волхвы признали, что по уровню развития личности он достиг четырнадцатилетнего человеческого отрока. В его обязанности входило проследить, чтобы все доверенные ему дети были переданы с его лап на руки родителям.

«Конечно», – несколько обиженно ответил сын. И тут же снова впал в ехидство. – «А мы дядю Волка видели. Умытого».

«Волк купался?»

«Нет. Его умыли. Мыльным корнем. И расчесали».

«Что?!»

Волколаки не то, чтоб были грязнулями. Нет, они следили за своей чистотой. Испачкавшись в грязи, всегда шли купаться на озеро или речку. А зимой купались в снегу. И даже иногда расчёсывали колтуны шерсти и приставший репейник когтями задних лап. А куда не могли дотянуться когти – прекрасно дотягивались зубы. По сравнению с дикими волками волколаки были ухожены. Но мыльный корень, это человеческое средство гигиены… Бр-р-р-р… Оно же вонючее. И глаза щиплет.

«Кто его умыл?»

«Баба Евдотья» – Жора прям прыгал от восторга. – «Он сейчас такой красивый. Пушистый»

Евдотья была старейшим патриархом не только семьи пасечников, которой принадлежала, но и всего поселка. Последние её сверстники умерли ещё десять лет назад. А она всё бодро покрикивала на праправнуков, копалась в огороде и отгоняла мёд. Особым её пунктиком была забота об окружающих. Она навязывала свою заботу, не спрашивая, нужна она или нет. Например, когда пасечники варили медово-ягодное варенье, до ледника добиралась только половина медовых ягод – остальное раздавалось малышне. Серг и сам в семь и восемь лет бегал к Евдотье, когда та варила ягоды. И ей же отнёс в подарок своё первое самостоятельное кузнечное изделие – пасечный нож. Этот нож не требовал в изготовлении особой сноровки или закалки, был бы широким, ровным да толстым. Евдотья была тогда очень довольна подарком и вскрывала соты до сих пор именно им. Что могло заставить Волка подчиниться её заботе?

Серг просканировал окружающее пространство, определил, где Волк, и пошёл смотреть. Это зрелище пропустить было нельзя. Жора прыгал вокруг, поторапливая. Волк сидел у ворот периметра, наблюдая за приближающимися охотниками. Серг сосредоточился – ну так и есть. У одного из кролей, что добыли охотники, в мясе мутаген. Раньше наличие мутагена определяли при пересечении периметра, по одной перебрасывая тушки через периметр. Но это не всегда себя оправдывало, случалось, избыток мутагена заставлял мясо взрываться. Ещё мутаген могли определить некоторые из волхвов, но они обычно были очень заняты в Городе Древних какими-то своими, важными делами. Теперь волколаки прямо указывали мутагенную пищу, и та шла на прокорм мегапаукам в клетках и чешуйникам в пруду.

Серг с Жорой погасили эмоции и тихо подкрались к Волку. Тот был хорош! Воняющая мылом шерсть сверкала чистотой. Таким чистым он, наверное, не был ни разу в жизни. И при этом он был расчёсан! Оказывается, волколаки весьма пушистые создания. Просто обычно они не чёсаны. Он сейчас казался толстым, хотя по жизни был поджарым. Шерсть стояла торчком. Не дыбом, а именно торчком, ровным слоем, вся. Волосинка к волосинке.

«Волк, что с тобой случилось?»

Волк вздрогнул, оглянулся и смутился.

«Да вот. Умыли»

«Кто же сподобился на такой подвиг?»

«А то ты запах Евдотьи не учуял».

«Учуял. Но что подвигло её на это?»

«Я бочку с мёдом на себя опрокинул» – смущённо признался Волк.

Жора с Сергом повалились на спины, от смеха дрыгая ногами. Представить Волка, перемазанного в меду, было выше их способностей. Глядя на них, Волк тоже усмехался.

«Как же это получилось?» – наконец спросил Жора, продолжая покашливать от смеха.

«Там лестница приставная была к дому прислонена. Правнук Евдотьи, малолетка трёхлетняя, уронил её на себя. Я заметил, успел прыгнуть, отбросил лестницу в сторону. И упал прямо на лавку, где эта бочка стояла»

«И что Евдотья?»

«Разохалась. Не ушибся ли я. И сказала, что никуда не отпустит, пока меня не вымоет».

Раскашлялись волколачьим смехом уже втроём. Подошли охотники, тоже заинтересовались необычным видом Волка. Тот принялся рассказывать историю заново. Вскоре смеялись и охотники. Тут донеслась мыслеречь Незабудки, которая проводила занятия в Михино.

«Милый, группа готова. Посылай им сообщение».

Серг прогнал посторонние эмоции, мысли. Сосредоточился на группе. Всех семерых детей он хорошо знал. У них рано проснулись способности к мыслеречи, и волхвы надеялись, что занятия с волколаками существенно увеличат её дальность. Сосредоточился на своей жене. Вот она смотрит на детей. Он видит её глазами. Видит всех семерых. Теперь сосредоточится на этом видении, абстрагировавшись от Незабудки… Вот…

«Привет!»

Дети радостно заулыбались. Они его услышали.

«Ответьте…»

Сосредоточенные лица, нахмуренные лобики. Почему люди хмурятся? Неужели складка на лбу помогает сосредоточению.

«Привет…»

«Молодец, Сойка. У тебя получилось. Ну же, остальные…»

«Привет…»

Двое. С первого захода передают на полсотни километров. Конечно, слышат их волколаки, тут с людьми не сравнить. Но ведь это только начало, тренировки усилят способности.

«Всё всё, достаточно!» – передаёт Незабудка. Как знахарь, она лишь немногим уступает Упряму. И если сказала хватит, на то серьёзные причины.

«Что случилось?»

«Слишком напряглись. Надо отдохнуть. А чего ты такой весёлый?»

«Волка мыльным корнем умыли»

«Что?!»

Вполне ожидаемая фраза.

«И причесали. Ты должна это видеть»

«Покажи»

Серг расслабил контроль сознания. Почувствовал, как к нему потянулось сознание жены, позволил ему слиться с собой…

«Какая лапушка… Муж, тебя надо вымыть и расчесать!»

«Что?!»

Серг был так возмущён, что его негодующую фразу услышали окружающие. Все недоумённо обернулись. Незабудка весело расхохоталась.

«Я пошутила. Не пугайся. А как это произошло?»

Серг рассказал историю про лестницу и бочку мёда. Незабудка всхлипывала от смеха.

«Ну вот, сейчас эти дальнобойные вундеркинды тянут меня за ухо и просят рассказать, чему я смеюсь».

«Ну так расскажи»

«Да куда же мне деваться. Расскажу. Пока, милый».

Волк указал охотникам мутагенного кроля, те отдали его мальчишке, потащившего пропитание мегапаукам. Тут их достигла мыслеречь Верховного волхва, его они могли слышать за десяток километров.

«Нужна помощь волколаков. Срочно»

Втроём они сорвались с места, мгновенно входя в темп. Пробежка до озера, затем по дамбе и до периметра Города Древних. На всё ушло минут пять.

– Пришло письмо почтовым соколом. В Ферзях сегодня утром медведь утащил ребёнка. Охотники потеряли его след, – сообщил Верховный.

«Жора, останься» – резко сказал Волк. – «Мы вдвоём с твоим отцом справимся».

«Дядя Волк, почему?!» – сколько возмущения в эмоциях!

«А кто будет Анунки защищать от неприятностей?»

«Мама»

«Мама сейчас в Михино. И не может оставить группу».

Жора грустно повесил морду, смирившись. Волк с Сергом устремились в темпе вдоль тропы на восток. Село Ферзи было где-то там, в сотне километров. Когда из этой сотни пробежали пару десятков, Серг спросил,

«Почему ты не пустил его с нами?»

«Две причины. И одну я назвал ему. Анунканцы привыкли, что волколак всегда рядом. Не надо оставлять их без привычной помощи»

«А вторая причина?»

«Нет статистики по пределу выносливости молодых волколаков. Я знаю, что я, ты и Незабудка выдержим бег в темпе на сотню километров. А он уже на полусотне уставал»

«Это было месяц назад. И он был после водных лыж»

С тех пор, как Волк показал остальным волколакам, как можно глиссировать по поверхности воды на брюхе, ударяя в темпе лапами по поверхности воды на манер водомерки, Жора стал купаться летом каждый день, если не было сильных волн. По поверхности озера носился водяной вулкан – самого молодого волколака за брызгами разглядеть было нельзя. Вскоре Волк дал идею водных лыж, и теперь за водяным вулканом на длинной верёвке обычно буксировалось счастливое существо на старых, широких, коротких охотничьих лыжах, с которых был содран мех. Дети были в восторге от нового развлечения. Вот месяц назад Жора после такого развлечения в темпе и сбегал в Михино. И устал.

«Он может обидеться, что его посчитали за слабого»

«Пусть обижается», – жёстко ответил Волк. – «Если бы от наших действий сейчас не зависела жизнь ребёнка, я бы первый согласился проверить его выносливость»

Серг послал согласительный посыл. Дальше бежали молча. Успели прибыть в Ферзи до заката. Местный волхв показал, где медведь схватил девочку, дальше Волк в темпе кинулся по следу, а Серг повёл следом группу охотников. Вскоре Волк передал ему горестный вскрик – он нашёл объеденные останки ребёнка. Пошел следом за убийцей.

«Ребёнок мёртв» – передал Серг старшему из группы охотников. – «Я найду, где то, что от неё осталось» – Охотник хмуро кивнул. Волхвы в Ферзях уже сказали ему, что вместо спасения будет возмездие. Людоедам не место среди живых.

– Только не убивайте его сами, – сказал он. – Найдите и приведите нас к нему. Это наш долг.

Серг передал Волку пожелание охотников. Вскоре он показал на останки ребёнка. Медведь закопал их в песке, а Волк разрыл, желая убедиться, что нет ошибки. Один из охотников, собрав останки в кожаный мешок, отправился назад, остальные пошли по следам медведя.

«Стойте» – Сказал Серг через полчаса. – «Волк нашёл его и гонит нам на встречу. Людоед разъярён и испуган»

Вскоре впереди послышался треск ломаемого подлеска. А потом на людей выскочил бурый медведь. В глазах его было безумие ужаса. Волк гнал его, изредка царапая когтями по ляжкам, каждый раз по одному и тому же месту. Раны были уже достаточно глубокими, след бегущего медведя отмечался окровавленной травой. Весь низ задних лап был в крови. Увидев перед собой людей, медведь отшатнулся, встав на дыбы, и тут же ему в грудь воткнулись две рогатины. Заревев, он опустился на четыре лапы, подминая рогатины и тем самым разрывая себе сердце и лёгкие. Булькнув кровью, умер.

– Это точно он?

«Точно» – ответил Волк. – «Когда вскроете ему желудок, убедитесь».

Волколаки пронаблюдали за вскрытием людоеда. Сергу стало дурно, когда увидел полупереваренную детскую ладонь. Хотя, может быть, дурно стало охотникам, а он просто уловил их эмоции. Попрощавшись с охотниками, ушли. Помочь больше они уже не могли, а сопереживать – найдётся кому.

По ночному лесу они бежали лёгкой волчьей рысью, без всякого темпа собираясь к утру достигнуть Анунок.

«Поохотимся?» – предложил Серг, ощущая лёгкий голод.

«Да ну его. Варёное сытней. Потерпи до дома».

Первым странный звук уловил Серг.

«Ты слышишь?»

Волколаки остановились, прислушиваясь. Тихий звон, словно тысячи колокольчиков. Тихо-тихо, на грани восприятия.

«Что это?»

«Не знаю. Пойдём, посмотрим»

Они свернули на звук. Лес был густым, еловым. Хорошо по такому пробираться волколакам, стелясь над самым ковром из старых иголок, скользя под низко опущенными густыми ветвями. Для человека это была бы непролазная чаща. Потом наткнулись на лесную тропу, и побежали по ней. Звон был всё ближе. А потом резко вместо елок пошёл березняк.

Волколаки остановились. Это действительно были колокольчики. Тысячи мелких хрустальных колокольчиков, привязанные к берёзовым ветвям, тихо звенели в лёгком ночном ветерке. Серг уловил в эмоциях Волка ошеломляющее узнавание, а затем смертную тоску, от которой хотелось выть навзрыд. Волк тут же заблокировал свои эмоции и застыл неподвижно. Серг сообразил, что ничем, кроме Бобылинского кладбища, эта берёзовая роща быть не может.

«Оставь меня одного ненадолго»

Серг кивнул и, обогнув березняк, направился к реке, оставляя друга наедине с его прошлым. Если повезёт, можно будет поймать рыбу. Рыба и сырая не менее сытна, чем варёная или печёная. Добравшись до реки, попробовал просканировать окрестности, определяя рыбное место. Бесполезно – вода тут была слишком насыщена жизнью и воспринималась, как одно большое существо. И вдруг уловил слабую жизнь. Недалеко, на границе воды и суши, кто-то умирал. И похоже, это был человек. У него почти не осталось сил, иначе его волколак почувствовал бы гораздо раньше.

Войдя в темп, Серг помчался вдоль берега и через пару километров увидел огромный плоский каменный валун, почти полностью скрытый под водой. На валуне лежал человек, наполовину в воде, наполовину на камне. На нём поверх мокрой одежды была намотана рыболовная сеть. Жизнь в человеке еле теплилась, он был без сознания.

«Волк, Волк! Тут человек помирает!»

«Иду»

Серг растеряно встал над умирающим. Чем тут можно помочь? Все знахарские таланты волколака тут были бесполезны – у человека не было ран, повреждений. Он просто замерзал. Аккуратно приподняв зубами за воротник, потащил его из воды. Обратил внимание, что вода, потянувшаяся за человеком, была густой, словно желе. Верный признак присутствия водяного. Наверное, ждал смерти человека, чтоб объесть.

Из кустов вылетел Волк, вспрыгнул на камень.

«Надо его раздеть. Одежда мокрая, холодит тело»

«Но костёр мы не разведём. Замёрзнет до утра. Надо позвать людей»

«Зови Жору. Пусть приведёт людей. А мы пока будем отогревать его своими телами»

Серг сосредоточился на дальнем посыле. Лучше бы позвать жену, но она на полсотни километров дальше. Эмоции уловит, а слов не разберёт.

«Отец?»

«Привет, сын»

«Спасли ребёнка?»

«Нет. Ребёнок погиб. Убили медведя. Нам нужна твоя помощь. Тут человек помирает. Замёрз в воде. Нам его живым до людей не дотащить. Приведи людей на помощь»

«Я понял»

Серг вышел из транса дальней связи. Волк тем временем уже ободрал зубами и когтями с человека одежду и рыболовную сеть, порвав их на лоскутки и отбросив в прибрежные кусты. Затем волколаки с двух сторон прижались к умирающему, отогревая своим теплом.

«Надо научиться разводить костёр» – передал Серг.

«Наверное, это возможно» – задумался Волк. – «Искры из камней мы выбивать когтями можем».

«Попробуем сейчас?»

«Лежи. Пока собираем хворост, он помрёт»

Некоторое время лежали молча. Человек больше не умирал, но и к жизни не возвращался. Завис меж двух состояний.

«Серг, ты ничего странного не заметил тут?»

«Ничего. Кроме самого человека. Непонятно, что с ним случилось»

«Помнишь, я рассказывал, как после Бобылино утоп в реке?»

«Помню»

«Так вот, я очнулся на этом самом камне. Наполовину в воде»

Серг задумался.

«Думаешь, его спас тот, кто и тебя?»

«Это возможно»

«Но кто? Не водяной же»

«Какой водяной?»

Оказалось, Волк совсем не знал про нечисть, обитавшую в реке. И Серг начал рассказывать. Водяной тоже был нечистью, наподобие туманника, только неопасной для человека и жил в воде. Питался в основном падалью, растворяя в себе гнилое мясо. Иногда пакостил рыбакам, объедая рыбу в сетях.

«А русалок тут не водится?» – спросил Волк.

«Каких русалок?»

«Это сказка Древних»

«Расскажи»

И Волк рассказал несколько сказок про оживших утопленниц. Жутковатые были сказки у Древних. Тут человека начала пробивать дрожь. Это было хорошо, значит, начал отогреваться. Вскоре Серг почуял свою жену, она быстро приближалась, в темпе. Наверняка что-то уловила и расспросила Жору.

«С ума сошла, по ночному лесу в темпе бежать? А если головой стукнешься»

«Тут дорога есть, я по ней бегу»

Минут через десять Незабудка присоединилась к ним. Теперь они уже отогревали человека втроём. Вскоре человек перестал трястись и обморок перешёл в глубокий сон. Под утро появился Жора, приведя c собой пятерых охотников и волхва из ближайшего поселения. Те принесли с собой носилки и несколько меховых шуб. Волхв обследовал пострадавшего и решил, что тот сможет перенести транспортировку. Укутав так и не проснувшегося человека в шубы, погрузили на носилки и унесли.

Волк прошёл по камню, зайдя в воду по брюхо, задумчиво рассматривая реку. Потом передал в самом широком диапазоне мыслеречи, передавая мысль всем, кто был рядом:

«Кто бы ты не был, благодарю тебя за спасение»

Вода вокруг него закрутилась водоворотом и затихла.

«Неужели рыбака спас все-таки водяной» – удивилась Незабудка.

«А больше некому, наверное» – ответил Волк.

«Значит, он разумен»

«Может быть. Надо будет потом поговорить с этим не состоявшимся утопленником»

Вышел из воды. Вода опадала с шерсти не каплями, а крупными желеобразными кусками. Кто бы ни спас человека, водоворот взбаламутил точно водяной.

«Поохотимся?» – предложила Незабудка. Волк хотел предложить потерпеть до дома, но чувство голода четверых волколаков, взаимно резонируя, усиливало само себя. Тем более, что совсем недалеко чувствовалось стадо косуль, идущих к водопою.

«Загоним одного старого самца» – согласился он. – «А голову и внутренности отдадим водяному»

«Только, дядя Волк», – передал Жора, – «Ты не обижайся, но мы без тебя поохотимся»

«Это ещё почему»

«Очень уж твой мыльный корень далеко чуется. Распугаешь дичь»

«Неужели ещё пахнет? Я не чую»

«Ты принюхался просто»

Когда они вернулись, Незабудка поспешила в Михино, к своей группе вундеркиндов, Жора побежал купаться, Волк пошёл в Анунки, Серг разобрал в его эмоциях желание вновь посетить Евдотью. А сам Серг направился к Верховному.

«Что такое статистика?» – спросил его он после того, как рассказал о событиях последней ночи.

– Где ты взял такое слово?

«С Волком обсуждали выносливость Жоры. И Волк сказал, что у него нет для этого разговора статистики. Я не понял, что это»

– Так спроси Волка.

Серг почесал ухо,

«Тут такое дело. Волк Древний. Знает много из знаний Древних. Он говорит, что мудрости у нас больше наших предков. Но вот знаний мы потеряли очень много. Порой в его мыслях проскакивает жалость. Он, конечно, блокирует такие чувства, но не всегда успевает. Не хочу в его глазах выглядеть дикарём»

– Я не знаю, что такое статистика. Ладно, я сам с Волком поговорю про статистику. Иногда в утерянных знаниях Древних бывает что-то очень полезное.

Через десять дней Верховный сам пришёл в логово рано утром. Под летнее логово в Городе Древних волколаки использовали старый подпол, продуваемый сквозняками. Эти сквозняки, дувшие из многочисленных щелей, делали подпол непригодным для людей, и очень нравились волколакам. Свежий воздух и не так жарко. В это утро они были все в сборе, вчетвером. Над Волком уже не подшучивали, привыкнув к его расчёсанному виду. Волк отчего-то привязался к Евдотье, пропадая на пасеке по пол дня, помогая по мере возможностей. Патриарх каждый день его расчёсывала, хотя больше и не мыла. Мыться Волк отказывался наотрез.

– Выздоровел спасенный вами рыбак. Передаёт вам земной поклон. При случае лично зайдёт, поклонится. – сказал Верховный.

«Как он в воде оказался? Не рассказал?»

– Ставил сеть и опрокинул лодку. Утлая у него была лодочка. Маленькая. Ну и запутался в своих сетях. А дальше не помнит, держал воздух под водой, сколько сил хватило, потом сознание потерял.

«А волхвы не ворожили?»

– А как же. Конечно, поворожили. Правы вы оказались, водяной его вытащил. Такие вот дела. Сейчас совет решил с водяными дружбу завести попробовать. Не знаю только, что получится. Мыслеречью водяные не владеют, как с ними говорить. Они-то нас услышат, а мы их как. Ну да ладно.

«А как водяной его вытащил? У него же лап нет. Чем он схватил рыбака?»

– Течением. Он может создавать течения. Вы вот жизнь чуете. Водяного далеко учуять сможете?

«Не знаю» – ответил Серг. – «Я того водяного в упор не чуял. Там река полна жизни, в каждой капле мелкая живность. Сплошной фон жизни, отдельных существ не чуется. Волк рассказал, что в Море-Окияне есть такое животное, дельфин. Тоже иногда утопающих спасает. Так что водяной может и не быть разумным»

– Понятно. Я чего зашёл, тут дело такое. Я вот тут подумал. Если бы в Ферзях был кто-то из вас, вы бы успели спасти ребёнка.

«Но нас слишком мало»

– Я тут вот про статистику. Разослали мы по всем сёлам волхвам наказ сообщить, сколько у них числом людей живёт, сколько за последние десять лет померло, сколько родилось. Вчера последний ответ прислали, всю ночь считали. Интересная наука. Получилось, что древлян сейчас чуть больше пятнадцати миллионов. Да, так вот. Родилось за последние десять лет один миллион четыреста двенадцать тысяч двести двенадцать детей. А померло один миллион сто пятьдесят пять тысяч четыреста восемьдесят человек. О чём это говорит? – спросил он, по неистребимой привычке учителя заставляя собеседников анализировать услышанное.

«Что родилось больше, чем померло» – предположил Жора.

«Что средняя продолжительность жизни сто двадцать лет» – сказал Волк.

Верховный замер, шевеля губами. Глаза невидяще смотрели куда-то вдаль. Наконец, очнулся.

– Хм… Средняя продолжительность жизни. Интересный термин. Мда… Вы оба правы, но главное, это говорит, что за последние десять лет у древлян померло больше миллиона человек. Почти все они были весьма достойными людьми.

«Почему почти?» – встрял Жора.

– Потому что двенадцать из померших были трутнями и лентяями. Недостойными зваться древлянами. Никто по ним слёзы не лил. А один вообще был злодеем. Придумал давать в долг, но требовал, что бы ему возвращали больше, чем он давал. Представляете, это так работать не надо, получается, знай себе в долг давай. А пусть другие работают. Это его купцы с юга научили. Там такая мерзость обычное дело. Конечно, ничего у него с древлянами не вышло, кто же согласиться. Но вот с некоторыми иноземными купцами у него получилось. Сейчас его наследник разбирает его дела и возвращает неправедно нажитое добро иноземцам.

«Так мы тут причём?» – спросил Серг.

«Неспроста же вы к нам с утра пришли» – добавила Незабудка.

– Неспроста. Помню я, как Волк рассказывал, что на дальнем юге старика укусил. Помирающего старика. Тот стал волколаком, помолодел, прожил несколько полноценных лет, пока не погиб в схватке с морским чудищем.

Волк вскочил, начал нервно ходить из угла в угол.

«Вы хотите старых людей превращать в волколаков?»

– Только достойных, конечно. Зачем нам в волколаках трутни да злодеи. Доброе дело, думаю. И обращать только старых, проживших долгую жизнь человеком и доказавших всей своей жизнью, что они достойны продления жизни.

«А сколько мяса потребуется миллиону волколаков, вы посчитали? И миллион это только за десять лет. И это если ещё сами не станем плодиться. Что будет через сто лет? Мы сожрём всю дичь в округе»

– Мне тут рассказали, как ты медведя гнал. А кабана так загнать сможешь?

«Смогу»

– Значит, волколаки могут пасти диких кабанов. Как домашний скот. Вот вам и мясо.

«Всё равно. Несколько миллионов волколаков это не прокормит. Нужны биофабрики для выращивания белковых культур. Как у Древних»

– Каких белковых культур?

«Древние мясо в больших бочках растили, вроде как наши волхвы шампиньоны и вешенку в подвалах растят»

– Интересно. А мы так можем?

«Однажды к этому придём. Неизбежно при перенаселении»

– Понимаю. Нужны знания. Да где же их взять.

«Есть место. В Иерусалиме уцелела библиотека. Электроника со временем вышла из строя, но оптроника вся должна быть в порядке»

– В этом городе тоже была библиотека.

«Не то. Тут оптронику разбомбила космобомбёжка. Вам достался маленький бумажный архив художественной литературы. Это бесполезная бумага»

– А что за оптроника?

«Оптические кристаллы памяти. Лазеры чтения. Всё это должно было уцелеть. Если починить терминал, можно будет всё включить»

– Э-э… А как починить?

«Среди волхвов есть несколько электронщиков. Изучающие технику Древних. Компьютерный интеллект им не собрать, но разобрать старые терминалы, протестировать разные узлы и собрать из нескольких сломанных один целый они смогут. Я им тоже помогу, насколько смогу. Я не электронщик, но многие знания к древним приходили сами по себе, в процессе жизни. Кое-что я в электронике знаю»

– И мы сможем растить мясо в бочках?

«Не сразу. Лет через тридцать. Технологии делаются поэтапно»

– Гм… Через тридцать лет будет уже около четырёх миллионов волколаков. Если начать спасать старых людей сейчас. Пожалуй, места для кабаньих стад в лесу на столько не наберётся.

«А зачем нам на одном месте сидеть?» – спросил Жора. – «Стал волколаком – отправляйся в путешествие. Вон, дядя Волк говорит, за Морем-Окияном целый континент есть. Людей нет, а дичи полно. А как мясо в бочках растить научимся, вернёмся. Давно хотел там побывать»

– А… Гм… Мда, это может быть выходом. Надо, конечно, всё продумать. Два года волколаку надо, что бы в силу войти, да пару лет потренироваться. Это будет полмиллиона волколаков. А затем и в поход. Идти крупными стаями. Скажем, раз в неделю. Со всех древлян это где-то стая на пять тысяч волколаков будет. Сопровождающие нужны из волколаков, кто путь знает. Идти разными маршрутами, чтоб прокормиться в пути. Переправляться надо будет корабли нанимать.

«Я вплавь через пролив между материками перебрался летом. Возвращался зимой, пролив был замёрзшим. Но лучше зимой, если вплавь на кракена стая наткнётся, многие погибнут»

– Ага. Значит, вопрос с переправой решается просто. Правда, путешествовать придётся зимой. Это значит, стаи будут больше, а маршрутов меньше. Зимой сложнее прокормиться. Полмиллиона волколаков в наших лесах прокормятся, но вот как в пути кормить.

«Можно и поголодать. Я как-то остался без лап и два месяца ничего не ел, пока лапы не регенерировал. Только воду пил. И ничего, выжил. Хотя от голода мозги ничего не соображали, никому бы такого не пожелал. Но сначала надо убедиться, что удалось починить терминал»

– Ну да. Вот только дело такое. Статистика оказалась весьма страшной наукой. Вот мы с вами пока разговариваем, у древлян десять человек умерло.

«Как умерло?!» – вскинулся Жора.

– От старости. Сами умерли.

«Почему именно десять?»

– А вот благодаря этой самой статистике такие вещи и узнаёшь. Вот представь себе, через полгода получим мы этот самый терминал, убедимся, что лет через тридцать сумеем выращивать в бочках мясо. Появятся у нас волколаки. А потом тебе один волколак скажет: «Моя жена умерла за три дня до того, как терминал заработал. Почему ты её не обратил…». Ты сможешь смотреть ему в глаза?

Волк, в своём беге из угла в угол, не успев вовремя притормозить, пробежал по стене.

«А если терминалы окажутся бесполезными? Если мы не сможем наладить биофабрики?»

– Тогда прекратим проводить ритуалы укусов. Думаю, к тому времени у нас будет около пятидесяти тысяч волколаков. Вполне достаточно, почти в каждом посёлке будет свой волколак.

«А если начнут плодиться сами?»

– Не начнут. Они же древляне, долг перед родом ценят превыше своих желаний. Удержат желания.

«Но наши молодые не удержались» – съехидничал Волк, остановив свой бег. Серг с Незабудкой смущённо опустили взгляд, а Жора сердито фыркнул.

– Ничего страшного. Они тогда не понимали, какую опасность несёт размножение долгоживущих существ. Ведь поняли теперь, верно?

Серг с Незабудкой синхронно кивнули.

«Значит, у меня не будет сестрёнки или братика?» – возмутился Жора.

– Может и будет, но не скоро, – ответил ему Верховный. – Надо разобраться с угрозой перенаселения, продолжительностью жизни волколаков и наличием свободных территорий. Тогда и поймём, можно ли твоим родителям ещё детей заводить. Да не расстраивайся. Если мне удастся убедить совет, скоро волколаков будет много. Целый народ.

«Ага. Одни старики. А играть мне с кем»

«Погоди», – прервал Жору Волк. – «Убедить совет – значит, они ещё не знают о твоём проекте?»

– Проекте? Хм… Что-то ты в последнее время так и сыпешь забытыми словами Древних. Нет, свои замыслы я хотел с начала с вами обговорить. Из сотен тысяч стариков желающие стать волколаком найдутся. А вот если сами волколаки не захотят кусать – ничего не получится. Вам решать, спасать старых людей или нет. Если вы согласитесь – тогда будет, что сказать совету.

«А ты сам? Примешь укус волколака?»

– Знахари говорят, мне ещё лет двадцать среди живых быть. Потому торопиться не буду. А вот наставник мой примет. Ему полгода жизни осталось. Первыми будут волхвы, покажут пример. Потом и простой люд примет укус.

Волколаки переглянулись, обмениваясь эмоциями. Повернулись к волхву,

«Мы согласны» – ответил за всех Серг.

«Подготовьте пятерых человек для дальнего похода» – передал Волк. – «Я проведу их до Иерусалима. Покажу место библиотеки. Там надо будет нанять носильщиков, собрать караван для похода назад. Для найма пусть возьмут с собой побольше изумрудов»

– Изумрудов? Я думал, южане золото любят.

«Изумруды ценятся дороже, если крупные. Но только с чистым цветом и без трещин. А у древлян их много набралось от Уральских посёлков. Золото тоже надо будет взять, по сотне червонцев каждому. И по сотне изумрудов, размером не меньше ногтя мизинца. Через полгода привезём сюда всю Иерусалимскую библиотеку»

– Хорошо. Я подберу людей для похода.

Помост ритуального укуса строили две недели. Сделали его круглым, каменным, чтоб тысячи лет простоял. Крышу сделали восьмискатную, на восьми столбах, не пожалев на неё морёного дуба. Посмотреть на первый ритуал съехалась тьма народу из ближних и дальних посёлков.

Первыми через ритуал должны были пройти десяток древних волхвов. Ритуал проводил Волк. По одному выходили они на помост, а за помостом вставали их друзья и ученики.

«Знаете ли вы этого человека?» – спрашивал Волк, и люди за помостом вслух подтверждали, что знают. – «Достойный ли человек вышел на этот помост?» – И все подтверждали, что достойный. – «Согласен ли ты добровольно принять укус волколака, нести бремя живых и ответственность сильного перед людьми и волколаками?» – И вышедший вслух говорил, что согласен и готов. Протягивал руку, и Волк аккуратно пробивал ему запястье клыками. Вышедший показывал рану, зашёптывал, и под приветственные крики сходил с помоста.

Ритуал был нарушен только один раз. Последний кандидат на вопрос «Знаете ли вы этого человека» сказал, что он не человек, а мутант. Просто под одеждой незаметна чешуя. Волк, растерявшись, заметил, что мутанта ритуальный укус может убить. Его наномуты рассчитывались для организма человека.

– Я рискну, – ответил волхв-мутант. – Мне жизни осталось два месяца. А я ещё не закончил много дел. И не доучил последних своих учеников. Убьёт меня твой укус – я ничего не потеряю.

Дальше ритуал прошёл обычно. После ритуала устроили праздник, люди веселились, чествовали укушенных кандидатов. На следующее утро Волк отправился с пятью молодыми волхвами на крупной парусной лодке вниз по реке.

«Береги Евдотью» – напоследок передал он Сергу. Тот кивнул. Упрям прогнозировал Евдотье ещё четыре полноценных года жизни, в любом случае, проводить ей ритуал было рано. Да и остальным решили пока ритуал не проводить, только волхвам. А стариков среди волхвов набиралось не более полусотни в год во всём роде древлян.

С остальными старыми людьми возились знахари. В принципе, ничего не мешало им продлить жизнь умирающего на пять-шесть лет, это было им вполне по силам. Просто возможности состарившегося человека резко уменьшались. Он не мог ходить быстро, поднимать тяжести. То есть, становился в тягость роду, отдавал меньше, чем брал. И раньше люди просто запрещали знахарям продлять себе жизнь такой ценой. Но теперь появилась цель. Если проверка на волхвах себя оправдает. И потому соглашались продлять себе жизнь, зная, что потом вернут всё роду сторицей.

Волк смотрел за проплывающими назад берегами и неожиданно фыркнул. Он вдруг осознал, что уже никогда больше не будет одинок.