Волчица и Пряности. Том 18. Весенний журнал 1

- Ну, во-первых, давай высушим твою мокрую одежду.

Лоуренс подкинул дров в очаг, Церес стал рядом, глядя в глиняный кувшин, который он держал. Задумчивый, грустный взгляд.

- Вот.

Лоуренс указал на огонь и, когда Церес неохотно подчинился, почтительно взял кувшин и передал Хоро, которая молча заглянула внутрь. Наконец Лоуренс помог привести в порядок сырую одежду Цереса. Закончив с одеждой, он передал Цересу глинтвейна. В столовой по соседству он нагнулся к уху Хоро.

- Что-то не так?

Хоро понюхала содержимое кувшина и озадаченно наклонила голову.

- Всё так.

Обладая нюхом волка, она могла различить запах этой превосходной воды. Но почему Церес казался таким напряжённым? Это внезапно обеспокоило Лоуренса. Почему эта вода не была тем, чего старик хотел? И какая вода вообще могла подойти?

- Эй, действительно ли существуют весенние чудеса? - внезапно спросил Лоуренс, и Хоро посмотрела на него отрешённо. - Знаешь, такие как вода молодости или вода исцеления, что-то в этом роде, - объяснил он, и она, наконец, кивнула.

- Я знаю о таких мифах. Ты ел хлеб из пшеницы Пасро, где я спала?

Именно Хоро, повинуясь сильному чувству долга, сотни лет следила за ростом пшеницей. А Лоуренс изредка проезжал мимо деревни на своём торговом пути.

Он озадаченно посмотрел на неё, и получил в ответ озорную улыбку.

- Тогда ты ел хлеб, благословленный моими чудесами, хотя твоя глупость не исцелилась.

Лоуренс вздохнул. Но он сразу понял.

- Если так...

Что Церес действительно ищет в воде? Или он в самом деле верил в мифы и думал, что сразу узнает, если выпьет? Он стоял перед тем, что все в деревне славили как лучшую воду в Ньоххире, и был взволнован.

Затем внезапно появился Церес, его лицо было напряжено.

- О, хей... Это?

Ему нужен глиняный кувшин? Лоуренс тут же, передал его без малейшего сомнения.

Церес приложил губы к кувшину и сделал большой глоток. Он закрыл глаза, глотая.

Через несколько мгновений он открыл их, и выражение его лица по-прежнему вызывало разочарование.

- Хорошо... - говорил он со странным произношением. - Хорошо...

Он покачал головой. Лоуренс и Хоро посмотрели друг на друга, потом на Цереса. Он глубоко вздохнул и положил кувшин на длинный стол.

- Нет.

Это были ясные слова отрицания. Прежде чем Лоуренс что-то ответил, Церес отвернулся. Лоуренс подумал, спросить ли ему, что с ней не так, тогда они могут найти способ решения. Или ему придётся рассказать Цересу, что то, что он искал в воде, было не чем мифом.

Пока Лоуренс думал об этом, Церес потянулся к очагу.

- Его шляпа?

Хоро рассказывала о его конической шляпе, покрытой мехом снаружи и металлом внутри. Но Церес перевернул её и вытянул веревку, удаляя с неё мокрый мех.

- Это горшок, - вдруг понял Лоуренс.

Старик достал из своего рюкзака несколько небольших пакетов. Послышался звук высыпаемого зерна, и когда Лоуренс посмотрел на Хоро, стоящую рядом с ним, она лишь пожала плечами.

- Эль, - сказал Церес, и Лоуренс вернулся к реальности и поспешно направился в кухню. Гость остановил его.

- Нет. Эль, - повторил старик, покачав головой. В горшке, который он держал, лежали мешочки из конопли. Лоуренс вспомнил, что вчера сказала Хоро. Это были вещи, которые он носил в своей сумке. Тогда внутри мешков должна быть пшеница. Если да, то горшок, который он принёс...

- Ты... пивовар.

Церес, не понял Лоуренса, нахмурился и повторил: "Эль". Два металлических предмета одинаковой формы, один из которых вложен в другой, и их можно использовать как два горшка. В один старик налил принесённую воду и поставил в очаг. В другой высыпал обмолоченную пшеницу из конопляного мешка.

- О, это местная пшеница, - определила, лишь глянув, Хоро.

Церес кипятил воду в первом горшке, периодически помешивая. Пошёл пар, но когда вода забурлила, он вынул горшок из пламени. Достав из рюкзака деревянный ковш, он стал смешивать воду с пшеницей. Это продолжалось, пока всё содержимое горшка не перемешалось. Потом он проверил температуру пальцем, поправил горшок на огне и надел опустевший горшок на первый, как крышку.

Начало чему-то было положено. Церес посмотрел на Лоуренса и показал, что ему нужны перо и бумага.

"Я главный повар, нанятый королевской семьёй одной страны", - написал он и остановился. Лоуренс не удивился упоминанию "королевской семьи", это подходило щедрости старика и свободному использованию церковного языка - явного признака хорошего образования. Обычный пивовар не был бы таким.

"Однако я с самого начала служил в семье принцессы, и меня послали туда, где я сейчас служу, как своего рода часть её приданого".

Написав это, он приложил руку к горшку и закрыл глаза, как бы проверяя что-то. Затем он полез пальцами прямо в угли и убавил жар. Похоже, он не боялся обжечься. Не зря говорится: "у мастера толстая кожа на руках".

"Когда принцесса узнала, что её выдадут замуж, она лишь раз сделала что-то по своему желанию. Она сказала, что хотела испробовать знаменитые воды Ньоххиры. Если она это сделает, сказала она, сможет преодолеть всё. Это произошло в давние времена".

Лоуренс кивнул, и Церес медленно закрыл глаза. И казалось, он вслушивался в минувшее.

"Она скрыла своё происхождение и жила в гостинице, а я был с ней как слуга. Она прекрасно проводила время, эти дни могли быть её последними кусочками свободы, и ещё она готовилась к будущему".

Для людей такого высокого положения благородное происхождение становилось всего лишь инструментом. Лоренс перевёл каждую деталь для Хоро, её лицо помрачнело, в нём читалось сочувствие.

"Однако принцесса встретилась с молодым человеком. Он тоже был благородного происхождения, они сразу узнали это друг о друге, поэтому мы не могли совсем не обращать на него внимания. Пока я думал, как поступить, они сблизились".

Когда Лоуренс перевёл это Хоро, её лицо потемнело ещё больше. Она грустно подошла к нему и прижалась к его руке. Казалось, что она молилась: пусть у этой истории будет счастливый конец.

"Принцесса была благородной женщиной, которая достаточно строго придерживалась придворного этикета, но в Ньоххире она была просто самой собой. Она неплохо переносила эль, поэтому она ничего не делала, только пила и танцевала - и столько, что молодой человек, наконец, признал поражение".

Хоро была тронута женщиной, которая любила пить и танцевать.

"Но весёлые дни скоро прошли, и принцесса была не такой слабой, чтобы совершить ошибку и поддаться искушению. Когда пришло время, она тихо собрала свои вещи и лишь рукопожатием попрощалась с человеком, с которым танцевала".

Церес выпрямил спину, но не улыбнулся, как будто представляя верную долгу принцессу, выбравшую свой путь. Все ещё цепляясь за руку Лоуренса, Хоро пристально смотрела на буквы Цереса, хотя она никак не могла понять их.

"По дороге домой принцесса не заговорила со мной ни разу. Сделала она это только в день свадьбы, когда началась её жизнь в чужой стране в странном замке со странными людьми. Я не знал, насколько тяжело она переживала. Она была сильной. Однако она сказала мне одну вещь, которая преследовала её со своей родины. "Ты помнишь вкус того эля?" - спросила она. Я, конечно, не мог опозориться перед принцессой. Я сказал: "Я главный повар, который овладел искусством приготовления еды полностью, и к моей гордости, я помню"".

Церес снова взглянул на горшок и продолжил писать.

"И она сказала: "Всё в порядке тогда. Если я смогу выпить того эля в любое время, всё будет в порядке"".

Рука старика остановилась, но он не отводил взгляда от бумаги. Единственным звуком в комнате был треск - треск горящих углей в растопленном очаге. Потом прошуршала одежда Хоро, наклонившейся вперёд.

- И всё же... Было ли то знакомое лицо там, куда её отправили замуж? Нет?

Всем известно, что у аристократов часто не знают лиц тех, с кем решают вступить в политический брак. Легко было представить себе, что "то знакомое лицо" из Ньоххиры и встретило принцессу на чужбине. Хотя это был брак по расчёту, они оба уже знали, что их тянет друг к другу, хотя они тогда и не знали своих личностей. Это частая мечта деревенских девушек.

И, конечно же, уж Церес-то хорошо это знал. Хотя он не совсем понял слова Хоро, но медленно покачал головой. Она вздрогнула. Лоуренс обнял её маленькую спину.

"Король был замечательным человеком, на двенадцать лет старше её. Он заботился о ней. Они были благословлены детьми, и я никогда раньше не видел такого счастливого двора".

Церес посмотрел на Хоро и слегка улыбнулся.

Хоро, обманутая в своих ожиданиях, стукнула почему-то именно Лоуренса по руке. Он, однако, мог сказать, что она по-настоящему, искренне рада. Церес превосходно рассказывал истории. Вероятно, он рассказывал об этом и своим внукам.

Есть разница между историями и реальностью - реальность не останавливалась.

"Принцесса ни разу не попросила этот эль. Не было необходимости. Но однажды король заболел, долго лежал в постели, и она вдруг позвала меня. Она сказала, чтобы я сделал этот напиток".

Скорее всего, не для неё, а для короля, страдающего от болезни, и у него не было много времени. Короли украшают свои жизни битвами и политикой. Он вспомнил мрачное выражение лица Цереса. Работа главного повара имела единственной целью - сделать людей счастливыми. В профессиональной жизни Цереса это была, вероятно, его последняя и самая важная работа.

"Но ты не можешь воссоздать вкус?" - вывел на бумаге Лоуренс. Плечи Цереса поникли, и он кивнул.

"Я уже пробовал несколько разных способов с местной пшеницей. Я помню вкус, состав, всё. Но не могу его воссоздать. Эль, который я делал, был таким чистым. Я могу предсказать результат, если узнаю вкус воды. В противном случае, думал я, когда шёл из дома в дом..."

"В противном случае?" - появился вопрос на лице Лоуренса, и Церес почему-то взглянул на него, прежде чем взглянуть на Хоро. Его глаза медленно прищурились, словно он спокойно улыбался.

"Говорят, аромат земли просачивается в напиток во время пивоварения. Унылый воздух производит скучное варево. Весёлый воздух производит жизнерадостное пиво. Вот почему я думал, что это может зависеть от места", - и он уже явно улыбнулся. Хоро взволнованно вскинула голову, но Лоуренс смущённо кашлянул. Раньше старик увидел их, спящих у очага, и сейчас Хоро, как маленькая девочка, встала на его сторону.

Лоуренс не осмелился бы сказать, что его купальня была лучшей в Ньоххире, но он был уверен, что она была чем-то другой. Кир тоже говорил об этом. Лоуренс и Хоро как муж и жена явно ладили лучше всех в деревне.

Ещё раньше Лоуренс слышал об этом предрассудке пивоваров, но не верил в него. Церес, вероятно, тоже. Он просто отчаянно искал какую-то подсказку.

"Вода здесь хорошая. Это верно для каждого дома. Раз они пьют ту же самую хорошую воду, напиток также хорош. Но не более. А вкус, что я пробовал тридцать лет назад, не появлялся".

Церес закончил писать и достал из сумки несколько конопляных мешочков. Внутри их лежали всевозможные травы, которые можно было собрать в округе. Хоро со своим чувствительным носом слегка похлопала себя от внезапного взрыва запахов.

Аромат...

Или, возможно, воздух того времени сам растворился во вкусе.

Церес с неподвижным лицом молча смотрел на металлический горшок.

***

У Хоро был отличный нос, поэтому она отличалась придирчивым вкусом, но сама не умела варить эль. Ханна тоже мало знала об его приготовлении, и Лоуренс снова отправился к Киру.

- Вкус эля тридцать лет тому назад? - Кир явно разволновался, услышав историю. - Тогда я впервые пришёл сюда... - сказал он и, закрыв рот, посмотрел на человека, стоявшего рядом с Лоуренсом и пришедшего раньше.

- Тогда я был твоего возраста, молодым, - сказал тот. Сейчас у него была лысая, совершенно круглая голова и длинная белая борода, похожая на пар, поднимающийся из ванн. Он не был высок, впрочем, похоже, в молодые годы он был довольно толст. Его звали Джек, теперь он ушёл на покой, бывший хозяин купальни с самой лучшей едой в Ньоххире.

- Но эль, да? Это сложно. Если пшеница местная, если солод примерно такой же, разницы не будет. Раз он сказал, что искусен в готовке, я не думаю, что он ошибся.

Не раскрывая истинных намерений Цереса, Лоуренс поведал о проблеме Киру и другим.

- Это зависит от года урожая пшеницы? - спросил Кир, и Джек покачал головой.

По возрасту они были почти как отец и сын, но разницу стёрла их любовь к элю, казалось, они были близки подобно мастеру и ученику.

- Я не знаю, плох ли урожай, но если ты добавишь обмолоченную пшеницу в сусло, до того, как оно станет пьяным, что-то из этого выйдет. Это для человека с мастерством выше нашего.

Джек тоже помнил Цереса. Казалось, что гордости владельца старой купальни был нанесён некоторый урон, когда Церес казался недовольным едой и напитками. Но когда Лоуренс сказал, что Церес был главным поваром, Джек был поражён по другой причине. Для всех из мира кулинарии этот человек располагался, как правило, за пределами досягаемости.

- Он сказал: "особый аромат".

- Хм... Это может быть вкус времени...

- Разве это не суеверие пивовара? - спросил Кир.

- Хм-м? А, имеешь в виду, как меняется вкус в зависимости от воздуха в этом месте. Это правда, но...

-Да?! - воскликнули одновременно Лоуренс и Кир, и Джек фыркнул.

- Но дело не в настроении того места, о котором вы часто слышите. Просто когда погода меняется, земля тоже меняется, и вкус напитка действительно может измениться, даже если он сделан из одного и того же. Я уверен, даже духи питья на небесах меняются, как мы, когда земля меняется. И вот почему наш гость сюда вернулся. Ты можешь получить составляющие, пока у тебя есть золото, и что-то из этого выйдет. Не так ли?

Он посмотрел на Лоуренса, известного всем на этой северной земле как бывший торговец. Джек улыбнулся, как озорной ребёнок, и Лоуренс почувствовал себя должником.

- Это... да... хорошо Это займёт какое-то время, но я смогу их достать.

- У него есть навык, у него есть составляющие, и он уже здесь. Если он не получит вкус, сварив со всем этим, значит то, что даёт оттенок - это аромат времени... Одним словом, его воспоминания.

Разве повар, который накрывал столы королевской семье, забудет такой вкус, даже если это было тридцать лет назад? Ни Лоуренс, ни Кир этого не сказали, но разделили этот вопрос, переглянувшись между собой. Джек преувеличено вздохнул.

- Вы двое всё ещё дети, - откровенно сказал он. - Из-за этого будет лучше еда, которую вы едите, когда веселитесь, ещё лучше - с приятными друзьями, но если вы сидите и едите с женой посреди ссоры, она не будет похожа ни на что! Вот так вот.

Двое понурились, словно извиняясь, и Джек резко кивнул. Лоуренсу он понравился - чем-то напомнил ему Хоро.

- Тем не менее, позволить нашему гостю уехать домой хмурым, это не дело для Ньоххиры", - проворчал Джек, проведя рукой по голове. - Раньше, когда Кир рассказал мне о нашем госте, он рассказал, что ты сказал, Лоуренс. Я с тобой согласился. Я рассердился: "Какой упрямый клиент! Это его вина!" и тому подобное. Я не понимал, что пар портит мою душу. Как это прискорбно, - сказал Джек, взяв руку Лоуренса. - Ты напомнил мне, что важно в этой старости. Спасибо, Лоуренс.

Слова эти так взволновали того, к кому были обращены, что он растерялся. Но Джек не дразнил его и не шутил. Лоуренс посмотрел на пожилого человека с благоговением ребёнка и пожал его руку.

- Хе-хе. Когда ты пришёл и построил здесь свою купальню, я подумал, посмотрю-ка на этого робкого бесхребетного человека, - улыбнулся Джек, и Кир, который, не желая смеяться в глаза Лоуренсу, смешал смех с кашлем.

- Иногда люди никогда не вписываются в место, где они живут. Но ты должен был приехать сюда, господин Лоуренс, - Джек обнял его за плечо, Лоуренсу показалось, что напряжение отрывается от его лица, обнажая улыбку чистого счастья.

- Но когда я вначале пил здешнюю воду, я всё время болел.

- Ха-ха-ха. Это всё сера в воде. Моя купальня была первой среди этих источников, поэтому для меня это ничего не значит, - ответил Кир.

- Даже воду для хлеба я набирал из реки или чистого горного родника, - сказал Лоуренс и вспомнил прохладный вкус воды, что дала ему Хоро, когда он пришёл домой пьяным. Вода, приготовленная из снега, растаявшая на пару ванн, имела этот вкус. Аромат Ньоххиры.

А Кир продолжил:

- Ты можешь попробовать все горячие источники.

Что-о? Они все говорили сразу. Сам Кир был удивлён своим словами. Владельцы купален, от старейшего до самого нового, смотрели друг на друга. "Невозможно", - было написано на их лицах.

Лоуренс вернулся к своим воспоминаниям. Он сразу вспомнил свои разговоры с Киром и Цересом.

Хороший эль получался из хорошей воды. Но лучшая вода, которую Церес взял с горы, была "лишь хорошей". Тогда, учитывая сказанное Киром, ясно, почему Церес никак не мог достичь результата.

Это Ньоххира. Гостей обслуживали с особой тщательностью. Грубым, но щедрым гостям уделялось ещё больше внимания. Лоуренс предлагал позвать музыкантов и танцовщиц для одного Цереса, платившего золотом. Даже хлеб для его обедов был лучшего качества. Он делал всё, что мог. Вот почему он никогда не пробовал того, о чём сказал Кир. Самый простой эль варился на воде, которую давали пьяницам, неспособным отличить его вкус. Простой эль, сделанный из снега, растопленного на пару ванн.

- Говорят, что самое тёмное место - над свечой, - простонал Джек. Хотя не было уверенности, что ответ найден, они чувствовали, что разгадка близка.

- Я уверен, мы сможем поддерживать репутацию Ньоххиры", - сказал Кир.

Потом они оба оглянулись на Лоуренса.

- Ну, чего же мы ждём?! У нас есть несчастный гость Лоуренса!

Тот, будто его отругал его учитель, вскочил и, поспешно повернувшись на каблуках, взялся за дверной косяк, собираясь выйти. Но тут же вспомнил, что это не только его успех. Он обернулся и увидел, что Джек и Кир спокойно улыбаются.

- Мы тут отметим... в честь тех, кто не мог улыбнуться гостю. Иди, - отмахнулся от него Джек, улыбнувшись шире. - Мы узнаем обо всём позже.

Кир поднял бочонок, лежавший у его ног, и поставил на стол. Они больше не смотрели на Лоуренса, но он чувствовал их близость.

С рвущимся от счастья сердцем покинул он купальню Кира и быстрыми шагами вернулся к себе. Хоро и Ханна, умирая от любопытства, дожидались его возвращения. Он объяснил ситуацию, и Ханна в недоумении принесла воду из снега, растопленного на пару ванны.

Церес сделал глоток, закрыл глаза и глубоко вздохнул. И когда он открыл глаза, его лицо осветила улыбка, будто долгожданное солнце показало свой лик между облаков.

Они просто взяли другую воду для эля, но остальные части были те же. Даже пивовар тот же, значит, различие во вкусе зависело от воды. Через несколько дней всё стало ясно.

- Я не думал, что будет так отличаться, - Лоуренс смаковал пенный эль. Он не понял бы разницы, если бы ему просто дали на пробу, но теперь он смог. Церес знал разницу, он всегда сравнивал с памятью тридцатилетней давности, впрочем, этого и следовало ожидать.

"На этом моя последняя миссия завершена", - написал Церес, дважды сварив эль. Он был уже довольно стар, и хотя приехал по приказу своего хозяина, этот главный повар, вероятно, уже не отвечал за кухню, раз мог так надолго покинуть её.

"Воистину, я благодарен вам".

Цереса, распрямился, будто с плеч у него сняли тяжкий груз, теперь он казался добрым, почти нежным стариком. Найдя то, что искал, он не имел причин оставаться дольше, и начал собираться. Лоуренс попытался уговорить его расплатиться серебром вместо золота, но Церес ответил, что это знак благодарности, его лицо снова стало упрямым. И с таким лицом он написал:

"Это плата за то, что я снова приду сюда, когда уйду в отставку и заскучаю".

Потом посмотрел на Лоуренса с улыбкой, и тот ничего не смог сказать. Только написал большими буквами: "Мы будем ждать тебя!" Церес счастливо кивнул. Когда они увидели своего гостя, нёсшего на спине сваренный им эль, он шёл куда более энергичным шагом, чем всего несколько дней назад, когда пришёл.

- Твоё здоровье, - сказала Хоро, наливая себе в чашку остаток эля, сваренного Цересом.

- Эй, оставь немного и мне.

Хоро, сделав вид, что не слышит, принялась пить, смакуя вкус.

- Честно... - вздохнул он. С большими белыми пенными усами под носом Хоро выглядела счастливой. Только он задался вопросом о причине этого, она положила голову ему на плечо и сказала:

- Я должна запомнить этот вкус.

В такой момент можно вспомнить эту землю.

- Только в меру.

В словах Лоуренса была некоторая горечь. Он не будет жить так долго, как Хоро. Он не хотел бы, чтобы она страдала, когда он умрёт. Но это было как эль. Качество напитка не заключалось в его вкусе.

- Ты дурень, - Хоро смущённо улыбнулась и взяла руку Лоуренса.

Когда он умрёт, он бы предпочёл, чтобы вместо оливкового масла его омыли этим элем. Думая об этом, он пил из чашки, Хоро всё же поделилась с ним. Это был напиток из купальни, вызывавший улыбки и счастье. Быть может, это и вправду было слишком хорошо.

Глава 3. Волчица и грязный любимый человек

Он слышал, как вдалеке рубили лес, слышал дребезжащий скрип колёс тележки, хриплый крик мула и голоса, громко перекрикивающихся друг с другом лесорубов. Если бы он закрыл глаза, могло показаться, что вокруг строят город.

Суета и суматоха свидетельствовали, что зима в самом деле ушла. Погода стояла ясная, спокойное небо не омрачалось ветром. Люди отдалённой горной деревни Ньоххира трудились, смывая грязь зимы.

- Золотой румион? Двадцать... девятнадцать, в самом деле. Серебряный дива, семьдесят три. Одна, две кучи бронзовых монет... примерно шестьсот, это правильно? Вы их взвешивали?

На улицах и в здании двигался непрерывный поток людей, и над этим местом висел запах ржавого железа. Каждый в руке сжимал сумку, чтобы бросить её на длинный стол посреди комнаты. Расслаблялись шнурки, выпуская на волю кучи разных монет.

- Хорошо, господин Алайз, мы берём их.

- Спасибо, Лоуренс, поблагодарил хозяин купальни, у которого было больше волос в бороде, чем на голове.

Сидя на почётном месте и улыбаясь, Лоуренс кивнул, руки его почернели от такой работы. Точнее, он был настолько занят, что улыбка присохла к его лицу, как штукатурка к стене. Это потому, что один за другим хозяева разных купален подходили с монетами, которыми гости расплачивались зимой. Лоуренс сортировал монеты - обычно было пять-семь видов у каждого человека, но могло оказаться и десять, и двадцать, а то и больше. Приходилось считать каждую, даже взвешивать при необходимости. Потому что у гостя могло оказаться достаточно времени, чтобы аккуратно стёсывать с монет серебро или бронзу. Меняла, с самого утра сидевший с Лоуренсом, даст за такие меньше монет при обмене, если вес не будет недостаточен.

Деревня горячих источников, Ньоххира, располагалась на пустынном месте у границ других земель. Разные люди приходили с разными деньгами, собиравшимися у них во время долгих поездок, и они оставляли эти деньги здесь. Два раза в год жители собирали деньги и отправляли в больший город, чтобы там закупить всё необходимое для нового сезона, нанять мастеров для ремонта купален. Оставшиеся деньги поступали менялам. Жители ничего бы не выиграли, сохраняя деньги у себя. Монеты тускнели бы без дела и только привлекали бы воров.

Владельцы купален по очереди каждый год занимались этой работой, в этом году она перешла к хозяину "Волчицы и Пряностей" - Лоуренсу. За десять с лишним лет с тех пор, как они открылись в Ньоххире, он много раз подходил к столу с другой стороны и не думал, что эта работа будет такой беспокойной.

- Господин Лоуренс, товары из Альво здесь!

Хотя подсчёт монет и сам по себе требовал большого внимания, ему приходилось заниматься и иными делами.

-Скажи мистеру Дабону и положи всё в сарай!

Ньоххира была маленькой горной деревушкой, но были те, кто жил в ещё более глухих местах совсем маленькими общинами. Примерно в это время, когда горные тропы освобождались от снега, они приходили в Ньоххиру и привозили коноплю и верёвку, которые они заготавливали зимой, или приносили горы мехов на спинах, чтобы взамен приобрести то, что они могли найти в деревне - напитки, еду, скобяные товары. Жители Ньоххиры оставляли больше половины себе, а остальное отвозили в богатые города на продажу. Потому в это же время Ньоххира превращалась из деревни целебных вод в деревню-рынок.

- Господин Лоуренс! Владелец Адино сказал, что хочет изменить свой заказ.

- Господин Лоуренс! Куда положить коноплю?

- Господин Лоуренс!

- Господин Лоуренс!

Когда, наконец, настал перерыв, он уже не мог стоять. В ушах звенело, ему казалось, что его всё ещё зовут. Когда-то он был торговцем, и ему пришлось привыкнуть к такому оживлению. Он торговал на таком шумном рынке, что не мог услышать собственный крик. Всё это теперь принадлежало далекому прошлому. Ему, конечно, чуть взгрустнулось по тому времени. Но теперь он был слишком счастлив, просто работая в деревне, в которой он жил.

Это оживление продлится несколько дней. Ему придётся изрядно поработать, чтобы другие владельцы не смеялись над ним. Поэтому, каждый день возвращаясь домой, он рано ложился спать.

Когда после перерыва он встал продолжить свою работу, он услышал голоса хозяев купален, спешивших в зал заседаний.

- О, что-то новое.

- Господин Лоуренс? Да, он внутри.

- В самом деле, ты всегда выглядишь такой молодой. Я спутал тебя с твоей дочерью!

Он слышал разговор из полуоткрытой двери, вскоре на пороге показался знакомый силуэт. Он встал со стула и слегка улыбнулся.

- Здравствуй.

Только услышав этот голос, он почувствовал, как усталость соскользнула с плеч. Через двери заглядывала невысокая девушка в тяжёлом плаще до пят, с капюшоном на голове. Она прижимала к груди небольшой бочонок вина, тот, кто её не знал, мог подумать, что она была служанкой. Но когда эта молодая девушка встала перед Лоуренсом, она без страха улыбнулась.

- Ты похож на остриженного барана.

Её обычное подшучивание кольнуло слух. Девушка, стоявшая перед ним, была не той, кем казалась. Внешне она выглядела подростком, но капюшон её скрывал звериные уши, а от поясницы у неё даже рос хвост. Её истинной формой была многовековая огромная волчица, жившая в пшенице и способная проглотить человека целиком. Все её знали, однако, как жену Лоренса - Хоро.

- Тебе не нужно было приходить за мной.

Обычно за Лоуренсом прибегала их дочь Миюри, выглядевшая почти так же, как Хоро. Но Миюри отправилась в путешествие, спрашивается - на кого из родителей она похожа больше?

- Я подумала, что ты будешь плакать, если я позволю тебе вернуться домой в одиночестве, - сказала она и пихнула ему бочонок. Лоуренс вытащил пробку, его живот заворчал от запаха мёда из отверстия. И он вспомнил, что ничего не ел с утра. Он приложился к бочонку, невероятная сладость словно разлилась по усталому телу. Хоро часто говорила об одиночестве и о том, что она всегда ждала его.

Но вероятно, одинокой была сама Хоро. Зима кончилась, гости отправились по домам. Коул, долгое время поддерживавший купальню, тоже уехал, а их единственная дочь, Миюри, последовала за ним, чтобы поддержать его. После у них ещё побывал один странный гость, но недавно ушёл и он. Было особенно приятно, что Хоро пришла к нему, потому что она не могла оставаться в одиночестве в пустой купальне. Он крепко обнял её стройное тело, которое, казалось, было ближе к нему, чем обычно.

- На соседнем складе довольно много товаров. Все эти монеты кажутся горами сокровищ.

- О, разве ты раньше никогда не видел такого, а?

Хоро почти никогда не покидала купальню, если ей нечего было делать на улице. Она не старилась, она не была человеком и старалась не показываться. И потом ей просто больше нравилось быть дома.

- Я думаю, что в этом году больше обычного... Каждый год я смотрел, как работают другие, но теперь я был удивлён, насколько это сложно. Сегодня я весь день был занят работой. Мысль, что это будет продолжаться несколько дней, немного пугает.

Он криво улыбнулся и снова отпил, а Хоро снова улыбнулась.

- В чём дело?

- Хе-хе. Я счастлива.

- Почему?

Хвост её метался под плащом. Лоуренс подумал, что она поддразнивает его, и невольно осмотрел себя.

- Тебя понемногу принимают в стаю этой деревни.

Хоро жила сотни лет в пшеничном поле, наблюдая за деревней с названием Пасро. Она знала, сколько работы требовалось, чтобы новичок, наконец, вписался в местную жизнь. Зная это, она была счастлива.

- Знаешь ли, я много работаю, - он устало скосил глаза, впрочем, нарочно. Хоро хихикнула и протянула руку помочь ему подняться. - Только потому, что ты оказала мне услугу.

- Полагаю, что да.

Он взялся за её маленькую руку и встал.

Вскоре Лоуренс попрощался с купцами, собравшимися в общем зале, и вышел из здания. Небо ещё светилось безумно красным оттенком, но снег уже окрасился в цвет индиго, как ночью. Высокие горы окружали деревню со всех сторон, поэтому в Ньоххире не было настоящего заката. Яркий солнечный день стал тусклым мрачным вечером.

- Но... - пробормотал Лоуренс. - Даже учитывая, что ты уже сделала, я чувствую, что мне нужно больше.

- Хм?

Сегодня выпало так много работы потому, что было мало молодых, которые могли бы взять на себя домашние обязанности.

Калм, сын Кира - также хозяина купальни, - был довольно близок к Лоуренсу и пришёл на помощь, но и после этого день выдался напряжённым.

Считая и взвешивая кучи монет, он бессчётное число раз хотел, чтобы Коул был рядом. Он думал и о том, что его Миюри могла бы помочь с разборкой товаров, привезённых окрестными общинами. Но они оба уехали вместе. Предполагалось, что Коул отправится сам, но легкомысленная Миюри спряталась в его вещах. Пусть Хоро дразнила Лоуренса за чрезмерную опеку, сам он думал, что волновался оправданно. И ещё, пусть её спутником был Коул, всё же путешествовала наедине с юношей!

- Если бы только оба наших были рядом... - произнёс он вслух. В этих словах было много значений, она предпочла понять их по-своему.

- Что ж, в последнее время ты обмяк. Возможно, какая-нибудь работа будет тебе на пользу.

Он думал, что солидно округлившийся подбородок и большой живот вполне подходят хозяину купальни, но Хоро это не нравилось, и он старался есть и пить в меру. Самое большее, что он себе позволил, чтобы хоть как-то походить на владельца купальни, это немного отрастить бороду.

- Это правда, они пока не собираются возвращаться, и сегодня я понял, что если мы не наймём ещё людей, то действительно столкнёмся с проблемой. Когда гости снова приедут, я могу не справиться с купальней сам. Это с учётом твоей помощи и работы нашей Ханны на кухне.

Он не забыл, что благодарность являлась ключом к счастливому браку. Хоро фыркнула.

- Должна ли я предложить съездить в город в ближайшее время? Ты сможешь нанять любого, кто нам понадобится, там полно людей.

- Полно, но смогу ли я найти такого же прекрасного работника, как Коул? - вздохнул он, а Хоро рассмеялась:

- Пшеница не даёт урожай сразу.

- Хм? - он посмотрел на неё, а потом понял, что она пыталась сказать. "Выбери их сам".

- Мм. Ты не знаешь, как много я работала, - она пристально посмотрела на Лоуренса, и он мог лишь улыбнуться. Точно, было много того, что было достигнуто с помощью Хоро.

- Ну, ты тоже, ты стал хорошим мужчиной, - посмотрела она на него и гордо улыбнулась. Она была вправе сказать ему это с такой улыбкой.

- Но у нас есть ты, поэтому я не могу просто кого-нибудь нанять.

Тело Хоро напряглось, и он вздохнул. Хоро было не слишком радостно жить в человеческой деревне, так как она не была человеком и не старела.

Даже про женщину по имени Ханна, помогавшую по кухне, Лоуренс не знал всех подробностей, но они с Хоро убедили его, что она воплощение птицы или чего-то подобного. Коул был по-настоящему нормальным человеком, но в прошлом он путешествовали с ними и знал истинную форму Хоро. А для Миюри эта форма была сама собой разумеющейся.

Им нужно было нанять кого-то, кого не потряс бы вид хозяйки купальни, кто был бы готов хранить секрет и кто, может быть, вообще не был бы человеком.

- Я могу попросить Милике.

Это было влиятельное имя в Сувернере и в то же время один из немногих, кто знал сущность Хоро. Он тоже не был человеком, потому на него можно было положиться.

- Даже если мы не сможем найти кого-нибудь... может быть, неплохо ещё подождать, подольше.

- Подождать, говоришь?

- Да. Мы уже довольно долго зажаты в горах. Я даже удивлён.

Когда они открыли купальню в Ньоххире, ему не верилось, что больше никогда не придётся отправиться в дорогу. Прежде он жил дорогой - из города в город, из деревни в деревню. Он знакомился с людьми здесь и там, принадлежал к торговой гильдии из своего родного города. Но не оставался нигде больше месяца и почти не заводил того, что мог бы назвать дружбой. В худшем случае он опасался, что ему не придётся отдыхать до самой смерти.

Большая часть мира, который он повидал, словно исчезла, когда он отгородился от мира горами. Однако он никогда не чувствовал себя здесь в ловушке. Правильнее было бы сказать, что он был вполне доволен.

- Я обошёл так много, что ты можешь дразнить меня бродячей собакой. Но теперь я торчу в одном месте дольше конопляной тряпки в сарае.

Покинув общий зал, они вскоре добрались до подножья пологого склона, там он посмотрел на большое здание и склад рядом с ним.

- Ты представляешь? Я слышал, что в Сувернере у подножия горы плетёные ткани просто рвут с полок. Но некоторые не себе берут, а продают в другом городе. Говорят, они путешествуют так, вниз по реке, пока не доберутся до океана.

- Океан?

На том их пути на север больше десяти лет назад они проезжали под летним солнышком мимо океана прямо через пляж. Хоро, услышав про океан, с которым она повстречалась лишь мимолётно, отвернулась.

- Торговля во всём мире процветает. Люди решили, что таскать товары только по земле недостаточно, и строят просто невероятное количество кораблей. И, по-видимому, какая-то конопля из нашей деревни превращается в паруса на некоторых из этих кораблей. И затем, наполненные ветром, они предстанут перед бесконечным океаном, перед дальними берегами, о которых я когда-то слышал в рассказах.

Отправленная в путь надеждой многих людей, эта ткань пройдёт через многие путешествия. Снега, раскинувшиеся, насколько может видеть глаз, сменит палящий песок, лежащий высокими дюнами. Там набьют трюм ароматными специями, золотом и редкими фруктами и возьмут курс к дому. Рискованное занятие, которое принесёт огромное богатство, если торговцы вернутся благополучно, или отнимет всё, если что-то в пути пойдёт не так. Мир столкнулся с новой эрой и сотрясался от столкновения.

Лоуренс каждое утро смотрел вверх на небо, занимаясь уборкой перед купальней, и гадал, какой будет погода в этот день. Когда-то давно он не смог бы усидеть на месте. "Было бы неплохо время от времени устраивать приключения".

Так Лоуренс мог восстановить свою энергию и снова заставить себя работать. Было бы идеально найти подходящих работников для работы по дому. Лоуренс трепетно лелеял эту мысль, но Хоро восприняла её иначе. Он понял это через несколько дней, когда он закончил свою работу в общине и начал собираться в Сувернер.

Под ослепительными лучами солнца он проверял, всё ли взял, всё ли соответствует спискам покупок других хозяев. Когда он с этим разобрался, запряг лошадь в фургон и вдруг обнаружил, что кто-то уже поднялся на козлы повозки. Там сидела Хоро в дорожной одежде, хотя должна была остаться и следить за купальней.

- Что-то не так? - спросил он дрогнувшим голосом, столь ужасным оказалось выражение её лица.

- Ничего, - ответила Хоро и уставилась на него. - Мне будет больно, если такой дурень, как ты, потеряет свой путь.

Лоуренс в замешательстве смотрел на неё, пока не понял, что происходит. Давным-давно Хоро оставила свою родину Йойтсу и не могла вернуться домой сотни лет. За это время её родина была поглощена временем, и те, кого она когда-то называла друзьями, исчезли. Хоро, прожившая сотни лет, не могла стерпеть, что кто-то куда-то уезжает и для неё это может стать расставанием навечно.

Хоро поддержала решение Коула покинуть деревню и одобрила выбор Миюри следовать за ним, уверенная, что её дочь сможет преодолеть всё, с чем придётся столкнуться. Поэтому она не должна была волноваться так сильно, когда он отправлялся лишь до Сувернера и обратно. Ей просто захотелось уехать и немного осмотреться, потому что в пустом доме было удивительно одиноко.

- Я тоже... - внезапно заговорила Хоро, пока Лоуренс собирал воедино, что она чувствовала. Потом продолжила она с надутым лицом. - Самая вкусная еда этого города.

Лоуренс поприветствовал других хозяев купален, которые с удивлением посмотрели на Хоро в повозке. Быстро закончив приготовления, он вывел повозку на улицу. Снег вокруг гор у Ньоххиры всё ещё сопротивлялся яркому солнцу.

- Будешь согревать меня, - Лоуренс повернулся к Хоро, но она отвернулась в другую сторону. Это напомнило ему старые времена, когда его повозка была заполнена любимыми яблоками Хоро.

Лоуренс сел на место и в приподнятом настроении взял поводья. По дороге в Сувернер они должны были остаться на ночь на постоялом дворе, а затем в небольшом поселении, их путь займёт три дня. Было бы быстрее добраться лодкой по реке, протекавшей у окраины деревни, но в это время года тающий снег поднимал уровень воды в реке, и сплав леса с гор делал плаванье на лодке очень неуютным.

Двигаясь по горным тропам, они видели, как брёвна плывут вдоль берегов. По словам лесорубов, останавливавшихся в их купальне, древесина в последние годы хорошо продавалась, большая её часть шла на постройку кораблей, плывших потом по морям на немыслимые расстояния.

Лоуренс с гордостью подумал, что когда-то и он был частью торговой сети, покрывающей землю. Но теперь он не мог себе представить, как вернуться в этот мир.

- Что? - посмотрела на Лоуренса Хоро, заметив его взгляд. Она сидела рядом и усердно занималась волосами.

- О, ничего. Ты прекрасно выглядишь.

Хоро была одета не странствующей монахиней, как прежде. Её голову накрывал гладкий, шерстяной капюшон, и из-под которого были видны заплетённые волосы. На плечах лежала шаль, с вышивкой по углам - Хоро казалась правильной и скромной. Просто невинная, кроткая, молодая невеста на вид, сидевшая рядом, занимаясь причёской. И, конечно, не стоило портить её настроение. И не было для него причины важнее, чтобы отправиться на край земли в поисках сокровищ.

- Ты... хмм. Неплохо.

Лоуренс давно не держал поводья, поэтому оценка Хоро была довольно снисходительной, учитывая некоторую его неловкость. Погода была приятной, возможно, её настроение было погоде под стать.

- И мы увидим твои способности как мужчины, когда мы доберёмся до города, верно? - она сощурила глаза, а на лице показалась озорная улыбка.

Даже Лоуренс знал, что она это скажет. Они везли собранные зимой монеты Ньоххиры в это время года потому, что в городе каждый год устраивалось большое весеннее празднество, на которое собиралось много людей. Они торговали или развлекались, и у многих быстро заканчивались монеты. Раз так, привезённые монеты можно было реализовать по более выгодной цене.

И в то же время следует ли спрашивать, что волчице, любительнице поесть, захочется в городе в разгар празднеств.

- Я не возражаю. Ты можешь просить любую еду, которая тебе понравится.

- Ой? - казалось, удивилась Хоро, будто не ожидая от него такой щедрости.

- Я знаю, что ты тщательно считаешь наши финансы, - улыбнулся он улыбкой торговца, и она отстранилась, глядя на него. - Старея, ты чаще дуешься.

- Всё это из-за твоей дисциплины, - надула щеки Хоро и наступила ему на ногу. Лоуренс откинулся назад, она положила голову ему на плечо. Конь, тянувший повозку, махал хвостом, будто советовал взять в другую сторону.

- У нас есть ещё куча дел, о которых нужно позаботиться. Не обижайся, если я не смогу развлечь тебя в городе.

- Я не так проста, как Миюри.

Простодушие их дочери Миюри ей шло, но Лоуренс считал, что эта часть её личности тоже перешла от Хоро. Он посмотрел на неё тем же взглядом, и она снова наступила на ногу - уже сильнее.

- Хммм. Тут не так уж и много. Продай товары, купи, что нужно для деревни, а затем ищи работников.

- Простой поиск работников может занять некоторое время... И кое-что ещё.

- Хм? - посмотрела она на него с сомнением, вероятно, проверяя, не занята ли его голова схемами получения быстрой прибыли. В их памятном путешествии именно это часто приводило к самым большим, самым сумасшедшим приключениям.

- Город занят подготовкой к празднику. По традиции Ньоххира помогает с подготовкой, в обмен на это гильдия менял города покупает сразу все товары деревни. Поэтому я, наверное, буду заниматься этим во время праздника.

- Хм.

Ньоххира полностью перекладывала на Сувернер заботу по реализации своих товаров, взамен брала на себя помощь в проведении праздника.

- Так что, ты будешь помогать всё это время?

- Я не знаю всех подробностей... но я уверен, что будет несколько заданий. Я слышал, что в последние несколько лет праздник здесь был довольно оживлённый.

- Я знаю это. Вот почему я хотела увидеть всё с тобой... - сказала Хоро уныло. Она искусно передавала свои истинные чувства. А может, скрывала.

- И на этот раз есть ещё одна важная работа.

Хоро, сжав губы, выжидающе посмотрела на него.

- Мне нужно побольше узнать о людях, которые могут построить новую деревню с горячими источниками на другой стороне горы.

Самая неприятная новость, взбудоражившая этой зимой Ньоххиру. Он не знал деталей, но странствующие торговцы поведали деревне об этом слухе. Речь шла про другой склон горы, но почти все дороги в этих местах вели к Сувернеру, поэтому может начаться битва за посетителей. И, конечно же, они получат еду, питье и всё необходимое от Сувернера, и цены соответственно возрастут. Ему надо проверить правдивость слухов.

- Поэтому я буду очень занят в городе.

Хоро сгорбилась, опёрлась подбородком о руку и вздохнула.

- Только не перетрудись, слишком много бегая.

- А ты не собираешься помогать? Это может стать опасным для нашей купальни и всей Ньоххиры.

Жители деревни теперь видели в Лоуренсе своего, они доверили ему отвезти монеты в город, и он был очень рад этому. Его слова прозвучали несколько резко, и Хоро посмотрела на него странным взглядом.

- Хорошо, тогда я узнаю, где они копают ямы для своих ванн, а затем закопаю ямы, похоронив в них всех этих людей?

Лоуренс вздрогнул. Рядом с ним сидела волчица, существо, обладавшее силой, какую люди не могли себе представить. Хоро снова вздохнула, потянулась и схватила Лоуренса за бородку.

- Ты всё никак не можешь, забыть роль торговца? Хмм?

- Ой, прекрати, ой, эй...

Она поворачивала за бородку его лицо из стороны в сторону.

- Хммм. Кто бы они ни были, мы всегда будем готовы, стараясь, как всегда, делать наших гостей счастливыми. Если этого будет достаточно, они придут. Если нет, тогда они поедут туда. Это неправильно?

Она отпустила бородку, Лоуренс смотрел на неё, потирая подбородок. Слова вековой мудрости волчицы.

- Ну, это правда...

- Тогда, хорошо.

Её настроение переменилось, и она приблизилась к Лоуренсу.

- Если купальня опустеет, разве ты не будешь проводить со мной больше времени? Знаешь, наша беспокойная Миюри отправилась в своё путешествие...

Было бы приятно соблазниться её деликатным приглашением. Лоуренс на мгновение дрогнул, затем опомнился и покачал головой.

- Это не только наша проблема. Это проблема всей деревни, - сказал он, словно убеждая сам себя, и Хоро сжалась, умеряя чувства.

- Ну, мы не станем уступать нашу территорию. Мы найдём тех, кто бросает нам вызов. Этот путь приведёт нас к соперничеству между нами.

Хоро стоила помощи сотни людей. Лоуренс нежно поправил платок на её плечах и сказал:

- Я рассчитываю на тебя.

***

За три дня спуска с гор снег подтаял, стало намного грязнее. Колёса повозки то и дело застревали, приходилось их вытягивать. До Сувернера они добрались во второй половине дня.

- Хм... я стала грязной как крыса, - презрительно произнесла Хоро, усаживаясь в повозку и рассматривая свои сапоги из оленьей шкуры, тонкие шерстяные штаны и юбку. Свой густой хвост она предусмотрительно спрятала в матерчатую сумку для винограда.

Но Лоуренс, стоя рядом с Хоро, которая вела себя как принцесса, не обращал внимания на грязь на её одежде, будучи в худшем состоянии. Он столько подталкивал застрявшую повозку, что он был заляпан с ног до головы, и когда он качал головой, даже с неё сыпалась высохшая грязь.

- Я хочу принять ванну при первой же возможности...

- Я тоже хочу позаботиться о моём хвосте.

Лоуренс спросил себя, не слишком ли он околдован Хоро.

Затем, миновав у городских ворот стражников, явно жалевших путников в их жалком состоянии, они вошли в Сувернер.

В городе ещё лежал снег, улицы были грязными. Здесь колёса уже не вязли, но по грязи топало много людей, и все, кто ходил по улицам, были в грязи до колен. Никого это сильно не беспокоило - это было просто такое время года.

Хоро наблюдала за этим с выражением, красноречиво свидетельствовавшим, что она ни за что не покинет козлы, а так и будет сидеть, придерживая свою гордость, свой красивый хвост, спрятанный в сумке.

- Ладно... Сейчас нам нужно добраться до гильдии менял, я надеюсь, что мы сможем всё сделать.

Прошло уже несколько лет с его последнего приезда сюда, город быстро развивался и менялся. Дела шли в гору, Сувернер рос. Новая городская стена окружила старую, защищавшую город, когда они впервые попали сюда. Планировалось и дальше расширять территорию. Прекрасные особняки выстроились вдоль дорог, а на больших улицах стояло рядом много лавок.

Лоуренсу было непросто управлять конём среди толпы, и когда они, наконец, достигли гильдии, он весь взмок. Хоро, сидя на козлах и не понимая, почему он так вспотел, протянула носовой платок. Он вытер лицо и постарался хоть как-то очистить грязь с одежды. Обмен денег был деловым центром, главы менял занимали важные места в каждом городе. Впечатляющее здание гильдии насчитывало пять этажей.

Лоуренс кашлянул, набираясь храбрости, и постучал в дверь.

- Извините!

Но ответа не последовало. Выбора не было, он отворил дверь и заглянул внутрь. Его лицо обдало влажным жаром. Зал был забит сильнее шумных улиц, а менялы, казалось, собрались со всего города, цепляясь за стол в центре набитого зала. Все они сосредоточенно занимались своим делом, и будто участвуя в каком-то ритуале, беспрерывно писали. Лоуренс понял, что этот запах он чувствовал несколько дней назад - запах множества монет.

- Простите! - позвал он и, наконец, пожилой меняла с тёмными кругами под глазами, сидя за столом неподалёку от него, закричал:

- Здесь не гостиница! Здесь другое место!

Старик сразу понял по виду стоявшего перед ним, что тот приехал из-за стен города.

- Нет, я приехал из Ньоххиры! Я привёз товары!

Обстановка вдруг изменилась. Все выглядели так, словно увидели еду после трёхдневной голодовки.

- Ньоххира?! Он сказал "Ньоххира"!

- Монеты! Ты привёз монеты?!

- Где они? Неси скорей! Бронзовые джини есть? Давай всё, что у тебя есть!

- Неси серебряные дива! Нет, любое серебро! Наши торги могут рухнуть в любой момент!

Сначала он был ошарашен голосами назойливых менял, но их перебил оглушительный удар в железный колокол.

- Успокойтесь! Мы будем раздавать монеты по договоренности! - раздался голос из самого дальнего места в зале, на тон выше остальных. Его владелец, пожилой меняла обладал великолепной белой бородой до груди.

- Прежде всего окажите нашему гостю хоть какое-нибудь гостеприимство! Это же репутация нашей гильдии!

Вероятно, он был главным здесь, когда он заговорил, менялы вернулись на места. Вместо них молодой человек, вероятно, помощник, неуверенно подошёл к Лоуренсу. Он явно недоспал, пальцы его почернели от монет. Он слегка помотал головой, казалось, что из его ушей сейчас посыплют цифры.

- Т-так, пожалуйста... - сказал он неловко охрипшим голосом, словно долго не разговаривал, и неуверенно вывел Лоуренса наружу. Юноша подошёл к большой решётчатой двери и нажал на неё всем телом, открывая. За ней был прорезан большой проход через первый этаж здания, он вёл во внутренний двор.

Лоуренс сел в повозку и последовал за проводником, с облегчением он ощутил стук камней под колёсами вместо плюханья грязи. По правую сторону внутренний двор соединялся с залом, в который он зашёл сначала, здесь товары разгружались. Поскольку в этих краях выпадало много снега, такая организация позволяла принимать аристократов или обменивать товары, не разводя грязь.

Вскоре дверь, ведущая в зал, открылась, и вышел тот пожилой меняла с большой бородой. Мальчик назвал его "главой", значит, он действительно руководил гильдией.

- Ладно, прости за приём. Все работали день и ночь, некоторые просто сходят с ума.

- Город - место занятых, как я смог понять.

По переходу над ними, как мог видеть Лоуренс, двигался бесконечный поток людей. Сколько бы монет он не бросил им, они проглотили бы их моментально.

- Я не против того, что с каждым годом растёт город, но мы не справляемся с такой активностью. и я действительно рад твоему приходу. Хранилище монет опустело - это похоже на пекарню без хлеба. И как в каждом году, если не возражаешь, мы обсудим ещё и товары, кроме монет, да?

- Да, я знаю, что для тебя это такое занятое время, но...

- Ха-ха-ха. И кроме того, мы будем работать на празднестве! И в этом году они отправили довольно молодого человека! Это обнадёживает! - глава похлопал Лоуренса по плечу, его руки казались достаточно крепкими, чтобы согнуть тонкую монету. На кончиках пальцев лежал многолетний опыт обмена денег.

- Хорошо, мы ещё поговорим об этом, как только ты смоешь пыль... нет, грязь, я полагаю, после путешествия. Дела могут подождать, пока придёшь в порядке. Для меня большая честь предоставить воду для ванны для кого-то из Ньоххиры, деревни, известной своими горячими источниками, - громко рассмеялся глава.

Лоуренс почтительно принял это предложение.

- Скажите мальчику, чтобы он поставил лошадь во дворе. У нас есть комната для вас, так что не стесняйтесь.

Всё было предусмотрено. Правда, какое-то мгновение Лоуренс не решался войти в здание гильдии в грязных ботинках. Заглянув в коридор, он увидел серую собаку и клетку для цыплят, ему стало легче.

Когда Хоро проходила мимо собаки, та прищурилась и опустила свой хвост.

Их провели в красивую комнату на втором этаже. Мебель оказалась изысканной, и вообще богатство гильдии было выставлено напоказ. Открыв деревянное окно и посмотрев на улицу внизу, он увидел плотную толпу и удивился, как ему удалось провести повозку через неё.

В городе все были заняты, всё непрерывно двигалось и всё дышало жизнью.

- Будет весело, - пробормотал Лоуренс, вдохнув городской воздух.

Лоуренсу предоставили горячую воду для ванны, отмывшись, он, наконец, ожил. Его одежда была грязной, но мог лишь вычистить плащ и высушить его над очагом.

Он был теперь чистым, на лице появилась ностальгическая улыбка.

- Что-то смешное? - заметив это, отвернулась от окна и посмотрела на него Хоро.

- Ну, я вспомнил, как я, когда был ещё неоперившимся торговцем, выбирал блох, вшей или что-нибудь в этом роде.

На лице Хоро вдруг показалось отвращение, она спрятала свой густой хвост.

- Не приближайся ко мне.

- Это было давно, - попытался успокоить её Лоуренс, но сомнение не покинуло её лица, она отвернулась. Затем прислонилась к оконной раме и с упрёком уставилась на него. Когда Лоуренс подумал о её необычно плохом настроение, она простонала. Он, наконец, понял... "Если хочешь поймать кролика, придётся засунуть руку в его нору, даже если понадобится ползать по земле"

Она хотела ходить среди переполненных ларьков, но при этом не хотела испачкаться.

Каждый день она расчёсывала свой красивый хвост, укладывала на нём волоски, и смазывала до глянцевого блеска. Она медленно повернулась к Лоуренсу, её алые глаза сияли, глядя на него.

- Ты хочешь, чтобы я что-то тебе купил? Но я только вымылся...

Лицо Хоро вдруг просветлело. Лоуренс почувствовал себя несчастным из-за того, что им так легко манипулировали. Он покачал головой и замер.

- Ты слишком обленился с тех пор, как ушла Миюри.

Другие владельцы купален жаловались, что их милые жены изменились, когда у них появились дети, но Хоро перемены обошли стороной. Хотя она не раз демонстрировала своё достоинство волка рядом с Миюри. Но теперь даже это прекратилось.

- Хотя, когда я впервые встретила тебя, у тебя было сердце девы, и я хотела сохранить наши отношения простыми... - печально говорила его жена, обнимая свой хвост и пряча за ним лицо.

Лоуренс приложил руку ко лбу и закрыл глаза, таким действенным оказался её ход. Когда-то он опасался, что с годами ему станет скучно с Хоро. Он становился старше, ощущая, что он становится более восприимчивым к её уловкам. Миюри была очень милой, Хоро же была другой и всегда знала, как заставить его подчиниться её желаниям. Он вздохнул и посмотрел в окно, встав рядом с ней.

- Так? Что ты желаешь, чтобы я тебе принёс?

Хоро просияла, завиляла хвостом и, взяв Лоуренса за руку, высунулась в окно.

- Мм, жареная минога, тушёное мясо кролика и пирог, в котором много свиного жира, потом, там...

Он наблюдал за тем, как счастливо она говорила, и даже не прислушивался. Когда он попытался поцеловать её в щеку, она вдруг его стукнула.

- Ты слушаешь?!

Красивые слова не наполняют живот. Как обученная собака, он смотрел на ларьки, на которые показывала Хоро, и запоминал её пожелания.

***

Хотя у Лоуренса было много дел в Сувернере, Хоро послала его по своим поручениям. Он подумал, что будет лучше, если она останется в хорошем настроении.

Он вышел из своей комнаты и спустился по лестнице, спугнув цыплят посреди прихожей. Но когда он положил руку на дверь, ведущую во внутренний двор, из прохода в мастерскую вышел белобородый глава гильдии. Он вытирал руки носовым платком, вероятно у него был перерыв.

- О, ты уходишь? - обратился он к Лоуренсу.

- Да, мы ещё не ели, поэтому я собирался пойти кое-чего купить.

- Ой! В таком случае вы не хотели бы присоединиться ко мне? Давайте пошлём мальчика за покупками.

Принять гостеприимство было также любезностью. Пусть было бы и не слишком приятно не исполнить желание Хоро, он возражать не стал. Глава гильдии был достаточно немолод, и его еда наверняка отличалась от того, что хотелось бы Хоро. Он задумался, как убедить Хоро согласиться на это изменение в намерениях, но его страхи оказались необоснованными.

Глава привёл их во внутреннюю комнату на первом этаже, служившую, скорее всего, обеденным залом или залом для собраний членов гильдии. Комната была заставлена грузами, товары из Ньоххиры тоже были там. Это была лишь часть товаров, проходивших через город в это время. Конечно, масштабы были несравнимы с Ньоххирой.

А на столе была целая одна гора еды.

- Хорошо, тогда не стесняйтесь и помогите с этим! Мне жаль, что сейчас так грязно! Я уверен, что вы устали с дороги в такое время. А мы хотим, чтобы вы поработали над подготовкой к празднеству! Ешьте, сколько вам угодно!

Голос у него был громким. Возможно, из-за привычки перекрывать шум во время работы, или он был таким энергичным всё время. Во всяком случае, глаза Хоро засверкали при виде большого куска копчёной оленины, и она решительно пустила в ход нож. Встреть Лоуренс её такую в гостинице, он бы принял её за предводителя бандитов.

- Всё в порядке, если мы будем пить? У нас тоже есть вино, - спросил Лоуренс.

На севере виноград не рос, а привозное вино стоило дорого, и он под влиянием своей торговой жилки попытался сдержать Хоро, но она, к счастью, выбрала более дешёвый эль. Конечно, не из скромности. Она просто решила, что эль больше подходит для жирной пищи. Естественно, она не сдерживала себя, когда дело доходило до еды.

- Ха-ха-ха-ха! Вот отличный способ есть! - рассмеялся глава, глядя, как Хоро густо украсила горчицей колбасу, набитую мясом так, что она чуть не лопалась, и впилась в неё зубами. Лишь в аристократках ценили сдержанность, у простых людей и оценка была проще - хорошо поесть, хорошо выпить и хорошо поработать.

- Но и в самом деле, это честь для менялы - сидеть и пировать с тобой подобным образом, господин Лоуренс!

- Нет, пожалуйста, - смутился Лоуренс, в то же время кое-что показалось ему странным. Он лишь собирался представиться, но вдруг услышал своё имя.

- Простите, мы где-то встречались?

Он бы не забыл такого белобородого менялу. А тот откусил мяса с косточки, запил его элем и лишь потом рассмеялся.

- О чём ты говоришь?! Ты для нас - герой-торговец, нет, покровитель торговли! А твоя жена с тех пор даже не изменилась! Я сразу понял!

Хоро, намазывавшая горчицу на обжаренную в масле миногу, бросила взгляд на главу, будто тот её позвал.

- Десять... нет, пятнадцать лет назад? Я помню, как твоя жена кричала из окна гостиницы. Мы всё ещё вспоминаем о том, как она разоблачила этих продажных купцов такой красивой речью! Но были некоторые вещи, которые затронули нас, менял.

Хоро, не слишком заинтересовавшись его рассказом, впилась в обжаренную миногу, затем выпила эля, чтобы смыть горячее масло. Зато Лоуренс ощутил гордость. Это было последнее большое приключение, выпавшее им с Хоро.

- Во всяком случае, без вас компания Дива сейчас распалась бы и стала скучной и обыкновенной, и серебряный дива, осветливший весь север, возможно, не родился бы. И этот город не стал бы таким большим.

Тогда Лоуренс и его спутники оказались вовлечены в большой заговор. Передвижение в этом регионе было затруднено, единой власти не было, поэтому родился грандиозный план объединить земли едиными деньгами. Эту всполошившую всех идею придумала компания Дива. Но были и те, кто попытался сорвать этот путь мира, и компании Дива почти пришлось отказаться от него. И спасли их от этого провала именно Лоуренс и Хоро. Вот почему глава мог утверждать, что если бы их там не было, серебряный дива - самая надёжная серебряная монета в этих краях, монета с изображением солнца, не существовала бы.

Однако открытие купальни в Ньоххире, рождение Миюри, суматоха повседневной жизни вытеснили из памяти Лоуренса это событие. Когда-то оно, возможно, переполняло его грудь гордостью, но теперь он лишь легко улыбнулся.

- Всё в руках божьих. И это стало возможным только благодаря ещё многим людям, - они лишь разыграли небольшое представление. Они - просто одинокая волчица, потерявшаяся во времени и забывшая дорогу домой, и странствующий торговец. - А серебро Дивы вошло в обращении благодаря управлению компании Дива.

- Хе-хе. Скромно действующие - страшнее всего. Хотя компания Дива тоже пугает. Они очень строги в управлении нами.

Не счесть разнообразия монет в кошельках торговцев. В борьбе за власть между странами, сильные определяли, какие монеты больше ходят. Введя своё серебро в обращение, компания Дива брала в свои руки дела в северных землях. Для этого они тщательно следили за обращением, поддерживая обменный курс и переплавляя другие серебряные монеты.

- Компания Дива стала больше похожа на нацию торговцев, чья территория - рынки. Серебро сильнее меча. Их оружие - книги приходов и расходов.

Мир денег и власти был заполнен событиями. Давным-давно Лоуренс думал, что может разрушить такой мир, но теперь с улыбкой оглядывался на свою наивность.

- Я по-прежнему горжусь тем, что был вовлечён в действия такой мощной компании, как Дива как скромный торговец, пусть ненадолго.

- Быть там, где надо и когда надо, - это истинное мастерство торговца. Ах нет, теперь у тебя есть купальня, - рассмеялся глава и налил эля в кружку Лоуренса. - Кажется, тебе нужно было помочь Ньоххире.

Глава был долго связан делами с людьми Ньоххиры и знал, что означает для них в это время года реализовать свои монеты и товары. Он убрал улыбку добродушного старика и снова кивнул.

- Хотя все хорошо устраиваются в том месте, где ты поселился, - затронул глава ещё одну тему, интересующую Лоуренса. - До меня доходили слухи, что есть несколько человек, которые могут поколебать благополучие этого места.

Он посмотрел серьёзно, потом слегка улыбнулся. Его глаза сияли, словно обещали, что их владелец не уйдет на покой ещё лет пятьдесят.

- Мы тоже не могли говорить больше ни о чём, кроме как о последних слухах.

Президент откинулся на спинку стула и вздохнул, поглаживая бороду. Тишину молчания нарушал лишь хруст, с которым Хоро отдирала мясо с рёбрышек ягнёнка.

- Ты ведь понимаешь, если появится ещё одна деревня с горячими источниками, торговля, по крайней мере, будет быстро расти.

Неприятное выражение на его лице будто принадлежало другому человеку. Выражение торговца, честного в своих прибылях и устремляющегося вперёд. Лоуренс почувствовал, будто впервые за долгое время встретил старого друга.

- Разве это не похоже на попытку вдеть две нити в одну иглу?

Гильдия была занята своими текущими делами. Президент согласно кивнул и подхватил ножом немного жареного чеснока.

- Конечно, я полагаю, что это неприятная ситуация для жителей Ньоххиры.

Он проткнул зубчик чеснока ножом и протянул Лоуренсу, но тот отказался. Зубчик тут же взяла Хоро и съела с олениной. Лоуренс почувствовал раздражение - всякий раз, когда он ел чеснок, она сердилась из-за запаха.

- Кто они? Чтобы построить купальни, нужны умелые и знающие люди. И за горами... Я слышал, это будет на другом склоне горы, к западу от Ньоххиры, но мне кажется, что это довольно далеко и там нет поселений или чего-то подобного.

- Да, однако туда ведёт старая дорога из Сувернера.

Глава посыпал чеснок солью и гвоздикой и бросил его в рот. Лоуренсу было приятно видеть, как свободно он себя ведёт в таком изысканном здании гильдии.

- Прошло уже несколько десятилетий с тех пор, как Церковь и её учение не смогли укорениться в этой области. В то время приходили ревностные монахи, и их кровь кипела, потому что их окружали одни враги. С пугающим упорством они прорезали дорогу и построили каменный монастырь в горах. Это было тогда, когда северные земли и южная церковь в самом деле воевали. Но монастырь никто не беспокоил, будто чувствуя мужество его обитателей. Я думаю, что многие люди в этом городе, включая меня, призывали противостоять Церкви, чтобы погасить их страсть.

Случалось, конечно, и такое. Это была настоящая убежденность.

- Но прежде, чем мы об этом узнали, война начала сходить на нет и стала вроде ежегодного отпуска, и монахи становились старыми, прежде чем собирались куда-нибудь. Ну, это тяжёлая земля, чтобы жить без страсти.

- Итак, новички устроились на развалинах монастыря?

- Кажется да. Дорога давно не использовалась, её нужно снова расчистить, но я не знаю, не легче ли построить новую. Кроме того, по слухам здание ещё стоит. Более того, у них есть специальное разрешение на всю эту область.

Лоуренс глотнул:

- Не говори мне, что они планируют поселить людей там, а?

Чтобы не допустить недовольства тех, кто не может найти работу в переполнившихся людьми города или деревни, аристократы иногда переселяли людей на новые земли. Переселенцы, отправленные по указу аристократа, доставили бы много хлопот.

- Нет... Не в таких масштабах. По слухам, их не более десяти человек.

- Откуда они?

- Я слышал, они были бедными наёмниками с юга. Ты знаешь, это довольно далеко, поэтому они, вероятно, получили своё разрешение через кого-то. И видишь ли, когда кончилась война, наёмники тоже потеряли работу, и их аристократы, возможно, опасались дать им бродить по своей земле без дела... Это с одной стороны. Бродяжничать, надо полагать, надоело и самим солдатам, они бы отказались от такой глупой жизни.

- Значит... Если они не смогут найти источники, они смогли быть стать охотниками?

Он бы сказал спасибо за такой исход. Очень сложно найти новые источники, даже в Ньоххире. Все хорошие места были заняты, только благодаря волчице Хоро он смог получить источник для купальни.

- Мы так и думали. Но... - глава положил нож и отпил эля. - У них неплохие головы на плечах.

Неплохие головы. И это главе было не по вкусу.

- Они собираются идти вперёд.

- Вперёд?

- В общем, они предполагают, что люди придут, когда пойдут закупки, необходимые для строительства деревни с горячими источниками. Они уже переговорили с лесопилками, мясниками, гильдией пекарей, гильдией пивоваров и гильдией виноделов.

Лоуренс пришёл в недоумение, и выражение главы стало мрачным.

- Каждая гильдия будет сражаться с нами за места в городском совете. Эти новички, похоже, знают, как вести дела.

Возможность заработать разыгрывалась в закулисной игре. Гильдии получали взятки и покупали на них места в городском совете. Вероятно, так и есть. Это означало, что гильдии не возражали против авантюристов-южан, которых привела общая идея. Эти люди придут, рискуя всем, найдут они источники или нет. И им достало ума должным образом подготовиться.

- Они ещё не приходили к нам, поэтому им, вероятно, деньги сейчас не нужны.

- Деньги из Ньоххиры, - простонал Лоуренс.

Глава хлопнул своими толстыми руками, которые могли бы повалить быка.

- Это означает, что интересы наши и твои... нет, интересы Ньоххиры - это одно и то же. Если те, кто имеет власть в совете, пойдут против нас, мы потеряем лицо. В то же время, если мы сможем остаться выше соперников, как и всегда, мы сможем оставаться полезными для Ньоххиры. Я считаю, что мы должны сотрудничать.

Лоуренс, пытаясь осознать свою значимость, медленно потянулся к своему элю и отпил. Он постарался подстегнуть свой дремлющий разум, может быть, глава намекал, что хочет денег в обмен на защиту поставок.

- Конечно, всё так, как ты говоришь.

Но если так, то ему разумнее пойти сразу в гильдии лесорубов и мясников, чтобы противодействовать новичкам. Может, глава хотел воспользоваться приездом новых людей на праздник. Во всяком случае, это дело было связано с немалыми деньгами. А неосторожность Лоуренса Ньохира может расхлёбывать потом десятилетиями.

- Но я должен обсудить это с другими жителями деревни.

- Хм-м? Полагаю, должен, но, господин Лоуренс, я прошу тебя.

Трудно сказать, возбуждение или эль сделали его щёки красными. Когда Лоуренс проявил нерешительность, глава вдруг сделал вид, будто что-то понял.

- Господин Лоуренс, не говори мне, что вы?..

Лоуренс запаниковал, подумав, что глава мог неверно истолковать его колебание и решить, что Ньоххира уже отказалась от менял и обратилась к гильдиям лесорубов и мясников.

- Нет, я впервые об этом слышу. Я прошу тебя поверить.

- О, ясно, ну, я полагаю, что... Я тоже был бы обеспокоен, услышав вдруг всё это сразу, но мы не можем проиграть этим типам.

Это была борьба за их место в этом переполненном городе. Тем более, что сейчас дела шли в гору, и места в совете приобрели значимость тронов. Но было бы невыносимо стать пешкой в игре. Лоуренс глубоко вздохнул.

- Или как? Господин Лоуренс, ты дал клятву Церкви отказа от насилия? - совершенно неожиданно спросил глава, и Лоуренс почувствовал, что, если отнесётся к разговору слишком легко, его обведут вокруг пальца.

Но это слишком неразумно.

- Чего? На... насилия?

Пусть кто-то другой, просил про себя Лоуренс, желая куда-то исчезнуть. В мире торговли он не знал таких случаев, и сейчас почувствовал, что его спина вспотела.

Убийство.

Не так давно в этих местах шла война, длившаяся несколько десятилетий. Убить или быть убитым стало нормой. Лоуренс нервно глотнул, а глава продолжил, глядя в стол.

- Вера драгоценна. Я не могу это отрицать. Но, если мы хотим себе выбрать жизнь, мы не можем избежать потери жизни других. Могу я попросить тебя отойти от твоих убеждений только один раз?

Его взгляд медленно вернулся к Лоуренсу.

- Ты ведь думаешь о себе и, похоже, не робкого десятка.

Если бы горожанин совершил это, его бы легко раскрыли. Но если кто-то с гор - он может просто совершить и исчезнуть в горах, так, вероятно, думал глава. А земляные работы на источнике вполне могли сопровождаться несчастными случаями. Как уже сказала - ещё не всерьёз - Хоро, можно пойти туда, где копают новички, и похоронить их в грязи. И глава купален в Ньоххире сказал то же самое: если бы они могли вернуться в прежние времена, они бы перешли гору с оружием в руках...

Окружённый пахнущим серой паром, Лоуренс, возможно, потерял ощущение мира. А мир был местом жестоким и бессердечным. Он вспомнил, что чистая совесть - большая роскошь.

- Но я...

- Знаю, знаю. Это немного отличается от той ежегодной помощи, о которой моя гильдия и деревня Ньоххира договаривались.

Это не просто "немного", хотелось закричать Лоуренсу.

- Члены нашей гильдии менял, как я уверен, ты знаешь, это те, кто на работе сидит. Помимо менял, в неё входят все ремесленники, что занимаются металлом, изготавливают столбы и заборы. И они немного... старые, чтобы участвовать в игре.

А перед этим глава воскликнул, насколько он счастлив, что деревня послала в этот раз кого-то молодого, теперь эти слова приобретали новый, тёмный смысл. Он назвал это "игрой", наверное, это значит, что такое происходит нередко.

- Но не беспокойся. Мы привыкли к подобным ситуациям. Господин Лоуренс, я хочу, чтобы ты вступил в нашу игру и поймал их.

Поймать, убить и похоронить. Цели определены.

Президент отпил эля и продолжил:

- Я понимаю, твоя задача сложна. Но... чтобы победить их, ты наш единственный выбор. И я слышал, что ты был странствующим торговцем. Я уверен, тебе пришлось с этим сталкиваться не раз и не два?

Лоуренс, конечно же, слышал о таких торговцах. Всякое случалось во время войн. Солдаты грабили города и расправлялись с теми, кто пытался защитить свои деньги, золото и драгоценности. Он видел и слышал о таком не раз, когда был странствующим торговцем. Рассказы о людях, предлагавших путешествовать вместе по опасным дорогам и оказывавшихся пособниками бандитов.

Но Лоуренс считал себя другим. Пусть он не мог с гордостью сказать, что был безупречно честным торговцем, он всё же никогда не пересекал границ, которые святой покровитель торговли не прощал. И потом, он теперь отец. Он не сможет обнять свою любимую дочь, если его руки будут в крови. Он не может. Он не станет.

Знали ли об этом владельцы купален в Ньоххире? О том, что руки менял, с которыми они поддерживали длительные отношения, покрыты кровью?

Но в противном случае... Осознав, он ощутил, как холод пробежал спине. Неужели именно для этого после десяти с лишним лет его начали считать членом деревни? Легко удержать грязную работу в тайне, если исполнитель прирос к месту и не может его покинуть. Если так, легко представить, что произойдёт в случае отказа.

Глаза Лоуренса потемнели. Такие вещи случались.

- Господин Лоуренс? - окликнул глава, и Лоуренс вернулся к реальности. Но не мог найти слов. Он с ужасом посмотрел на Хоро рядом с ним.

- Что ж, - безжалостно сказала она. - У тебя есть причины отказываться?

У него внутри что-то дрогнуло. Но если подумать о деревне, то чтобы жить в ней, это оказывалось необходимо. Место, что они назвали своим домом, чего они больше не найдут. Взвешивая обстоятельства, он, похоже, взвешивал дьявола на одной из чаш.

- И я с тобой, - улыбнулась она, и он решился. Он пойдёт куда угодно, пока Хоро рядом.

Он промочил высохшее горло и решился открыть врата в ад. Пока Хоро с ним, он мог пройти через это.

- Ты вспотел.

- Нет, я в порядке, - он вытер пот со лба.

- Когда-то ты получил несколько ударов по голове, поплатившись за храбрость, разве ты боялся тогда? Ты держался довольно неплохо... - заметила Хоро.

- А?..

Удары по голове? Поплатившись?

Затем он услышал звук и, обернувшись, увидел, как глава поспешно прикрывает свой смех рукой.

- Не говоря уже о том, что если это будет плохой удар, что-то может пойти не так.

- О Боже, - пробормотал глава с серьёзным выражением лица и пошевелился в своём кресле.

- Но твоя игра тоже будет испорчена, поэтому я не думаю, что тебе нужно беспокоиться об этом.

- Я слышал, они довольно жестокие.

- Это не то, что я должна говорить. Не как тот, кто попросил тебя сделать это. Но я могу обещать, что это будет захватывающе. Ну... Я считаю, что ты готов принять один или два удара...

О чём они говорят? Лоуренс сидел, сбитый с толку, а Хоро тем временем разломила кусок хлеба пополам и начала намазывать его чечевицей.

- И скажи название. А то, может, он услышит название и содрогнётся от страха.

- О, ясно! - глава погладил свою длинную белую бороду и кивнул, показывая, что понял. - О, господин Лоуренс, я знаю, это звучит страшно и кажется чреватым опасностями, но я не думаю, что всё будет так плохо, - сказал он весело Лоуренсу, у которого не осталось сил на вопросы. - Это называется Праздник Мёртвых, но это не так страшно, как можно себе представить. Я не могу объяснить ход праздника и его размах лучше, чем его название. Если сам посмотришь, я уверен, ты поймёшь.

- Это будет захватывающе. Я слышала, они участвуют и в игре по рубке мяса.

- В точку. И вот почему мы это делаем. Суть в том, чтобы наслаждаться подготовкой к Празднику Возрождения Святого Покровителя, что наступает после Праздника Мёртвых. Слишком много людей собирается в городе в это время. Работники и мясники не могут приготовить для толпы достаточно свечей и мяса, используемые в церемонии. Нам нужно было что-то сделать, так всё и началось. И всё только усложнится, когда получим власть, и эти важные приготовления станут только нашей заботой.

- Когда я услышала об этом, меня впечатлило, насколько хорошо он подготовлен. Да и правила празднества довольно приятные и точные.

- О, ты знаешь? Именно так. Давным-давно эти места были на грани голода. Неписаные правила сводились обычно к тому, что те, кто наверху, работают сильнее всего. В других старых городах, я уверен, люди власти жили в мирах, наполненных грязными способами ведения дел, но наш город отличается. Мы решаем, кто сидит в городском совете и получает самую большую роль во время празднества! - он сжал руку в кулак и казался искренне взволнованным.

Лоуренс мало знал о празднествах в этом городе. Он только слышал, что должен оказать помощь. Он с трудом припомнил, что Хоро расспрашивала его по дороге об этой работе. Ей нравились оживлённые события и, расспросив кого-то из гостей купальни обо всех мелочах, она, вероятно, смогла многое узнать.

- До сих пор я, недостойный меняла, старался держать всё на уровне, но я не могу выиграть у старости... В этом празднестве могут участвовать только те, кто связан с этой страной. Все известные молодые люди уже заняты. Вот почему мы уступим другим гильдиям, которые привели наёмников с разрешениями, так быстро, как падают звёзды. Пожалуйста, подумай о том, что следует отнестись к этому году как к исключению и принять эту работу!

- Что нужно сделать? - устало спросил Лоуренс.

Глава ответил:

- Ловить овец и свиней. Мы не справимся с этим. Это твоя самая сложная задача, но прошу!

Он положил руки на стол и склонил голову. Те, кто связался с гильдиями лесорубов и мясников, были наёмниками с юга. Они, несомненно, были сильными.

Лоуренс посмотрел на узоры на деревянном потолке и кивнул.

- Я согласен.

- Ох! Я благодарю тебя! - поднял голову глава, затем взял руку Лоуренса и энергично встряхнул её.

Лоуренс продолжал думать кое о чём. Ему хотелось скорее забыть это глупое недоразумение. Но озорное настроение Хоро не могло оставить это просто так, без последствий. Когда после этого обеда они вернулись в комнату, она тут же обняла его. Лоуренс не пытался сопротивляться. Как стоит домашняя свинья перед своим хозяином с топором в руке, так и он стоял с пустым взглядом. Ни один поэт не смог бы описать, как Хоро каталась со смеха.

***

На следующий день Лоуренс отправился в город с деревянным молотом в руке, длиной в рост Хоро, если брать с рукоятью. Этим инструментом забивали столбы, поддерживавшие круглый забор на городской площади, на которой проводили Праздник Мёртвых.

Это была простая, но неприятная работа, поэтому её поделили между гильдиями ремесленников города. Один человек следил за тем, как гильдии управляются со своими участками. Гильдия менял уступала всем остальным, как ни смотри. Менялы были немолодыми, вечно занятыми работой за своими столами, и поэтому у всех были больные спины. Вот почему каждый год они полагались на жителей Ньоххира, отыскивая себе подмену.

Лоуренс взял с собой в помощь подмастерья из гильдии. Держа кол толщиной с его бедро, он не смог бы забить его один. Хотя кол могла бы его подержать и Хоро, но она отказалась. Потому что, как бы она ни старалась, она бы испачкалась.

И пока Лоуренс весь день махал молотом, Хоро оставалась в своей комнате в роскошном здании гильдии.

- Думаю, нам нужно поговорить с тобой о том, что означает слово "сотрудничество".

- Это не та работа, которая подходит для такой хрупкой девушки, как я, - ответила Хоро мужу, элегантно распушив белый кончик хвоста.

У Лоуренса не было сил не только на то, чтобы сердиться на неё, но даже на то, чтобы вымыться в ванне, которую приготовила ему гильдия. Уставший, он сел на кровать и стал вытирать волосы, Хоро взяла платок и стала помогать ему.

- Не думай, что я тебе это прощу, - сообщил ей Лоренс.

- Важнее для нас другое. Ты видел тех дурней, что пытаются зайти на нашу территорию?

Закончив вытирать его волосы, она слегка прижала платок к голове Лоуренса.

- Нет, я искал, но, наверное, они уже закончили работу и ушли. Возможно они уже покинули город, и копают ямы для источников.

Члены других гильдий были удивлены скорости, с которой эти новички работали. Когда Лоуренс осмотрел столбы, которые они забили, он вздрогнул. Столбы были вбиты глубоко, совершенно ровно и не шатались. Сможет ли он победить в охоте на свиней и овец? Он сомневался.

Лоуренс поведал ей свои дневные сомнения, но Хоро не восприняла их всерьёз.

- Всё получится, - она прижалась щекой к его спине, обняв за талию и помахивая хвостом. Вероятно, ей хотелось внимания, тем более, её подружки Ханны, с которой она могла бы поболтать, здесь не было, и она провела весь день одна, в этой комнате.

Обычно ему такое её поведение нравилось, но сейчас его ум был полон других забот.

- Я не могу так же расслабиться, как ты сейчас.

Если они не преуспеют, гильдия менял потеряет места в городском совете и не сможет диктовать распределение товаров в городе. Утратив своё положение, они уже не смогут помогать Ньоххире, и положение деревни затруднится...

Он не представлял, как он в таком случае сможет предстать перед жителями деревни, вернувшись домой.

- Будешь нервничать, сильней не станешь. К тому же, я сомневаюсь, что ты мог отказаться. Даже если... Убийство? - поддразнила Хоро и рассмеялась. Она ещё не наигралась этим глупым недоразумением.

- Это... Хорошо, это правда...

- Тогда решено? - она обняла его и стала перед ним. - Ужинать?

- И выпить.

Нельзя сражаться на пустой желудок.

Хотя он только вернулся, но если немного подождать, лавки снаружи закроются. Собравшись с силами, Лоуренс встал, и Хоро подала ему плащ.

Он был уверен, что Хоро заставит его пойти по магазинам самому, но неожиданно она пошла с ним.

- Ты всегда удивляешь меня своим умением уговаривать.

Он думал, что что сказал что-то обычное, но Хоро решила принять его слова как комплимент. Надев лисий шарф, который она давно не носила, потому что он не подходил для деревни, Хоро нарочито улыбнулась.

Затем склонила голову, как красивая юная дева, показывающая своё равнодушие.

***

Так продолжалось несколько дней, они видели, как город готовится к празднику.

Намахавшись за два дня деревянным молотом, Лоуренс заполучил ужасные боли в мышцах и сердце, но он изо всех сил старался помогать как можно больше. Закончив круглую ограду для свиней и овец на Празднике Мёртвых, он стал помогать с огромной соломенной фигурой для Праздника Возрождения Святого Покровителя, который пройдёт потом. Он объездил на своей повозке весь Сувернер, собирая солому.

Каждый город проводит подобный праздник, потому что в нём собирается старая набивка соломенных тюфяков или стульев. Он помогал собирать эту солому. Туда же пошли испорченное крысами сено для скота и упаковочная солома из крупных торговых домов. Собрав всё, он, объезжая толпу, отвозил это к площади.

Другие увязывали солому старыми конопляными и кожаными верёвками, которые на другое уже были негодны. Вместе с незнакомыми ему жителями этого города Лоуренс связывал и поднимал снопы соломы, которые затем крепили к деревянному остову.

Одна компания готовила обед для работавших на площади. Лоуренс, облепленный грязью и соломой, съел свою долю и выпил, чтобы подбодрить себя. Некоторые, оживившись, запели.

Он занимался подобными делами в бытность свою странствующего торговца, поэтому испытывал некоторую ностальгию и настоящее увлечённость. Вернулся в свою комнату в гильдии менял, он так устал, что чуть не заснул прямо за ужином рядом с Хоро. Но это была приятная усталость, и Хоро радостно позаботилась о нём.

- Неужели ты не можешь хотя бы немного помочь? - спросил он, но она скривила довольно кислую мину.

- Я Мудрая волчица Хоро. Я буду действовать, когда ситуация потребует этого.

Она, может быть, давала понять, что Лоуренс должен чаще приносить ей дань, хотя эта уловка уже изрядно отразилась на их сбережениях.

И у него была ещё одна гора, на которую он в самом деле должен был влезть. Когда высокое изображение святого покровителя на городской площади была закончена, боль, терзавшая его тело, к счастью, уже стихла.

Сувернер был сложным городом, когда закончилась война Церкви в языческих землях, религия южан неожиданно распространилась и завоевала многих. И многие потянулось к церкви. Но война ещё тлела, и люди не могли не думать, как отнесутся их соседи, когда они обратятся к религии врага.

Впрочем, из рассказов горожан, с которыми Лоуренс работал, большинство обратившихся к учению Церкви не прониклись этим учением на самом деле. Их больше привлекало, что, как они слышали, ежегодно будет проводиться много празднеств, если они будут соблюдать календарь Церкви. Если молиться Богу, пусть в существовании которого они не были полностью уверены, жизнь станет более приятной.

Когда он сказал это Хоро, которой издавна молились ради хорошего урожая пшеницы в деревне, она ответила неописуемо горькой улыбкой.

Всё услышанное, вся страсть горожан к праздникам подтверждались. Особое оживление вызывало совпадение праздника весны с Праздником Мёртвых - это случилось впервые.

- Заказывайте у нас! Если хотите, мы для вас сделаем этим бронзовым монетам заостренные краями! - кричал глава гильдии менял, держа большой топор, наточенный специально по такому случая.

Сопровождавшие его менялы были по меньшей мере на несколько лет старше Лоуренса. Все младшие работники гильдии лежали лицом вниз по своим столам, отсыпаясь за несколько подряд дней и ночей работы. Та нервная обстановка, что Лоуренс застал в гильдии, наверное, была связана с недосыпом. Но его восхитило упорство старших, которые испытали тяготы войны, и глава, заметив это, усмехнулся.

- Нам осталось не так много лет. Мы будем стараться изо всех сил, зная, что через несколько лет мы не сможем участвовать в празднике.

Не зря говорят: "Живи сегодня, как будто завтра твой последний". Он посмотрел на Хоро. Он знал, что для неё всё мгновенно пролетало перед глазами. Когда они, подобные старой банде, покинули здание гильдии с главой впереди, и с топорами в руках, Лоуренс заговорил с Хоро.

- У меня не так много времени с твоей точкой зрения, не так ли?

Хоро открыла глаза, выражение её лица застыло.

- Я буду трудиться так упорно, насколько смогу. Так что постараешься побольше улыбаться мне?

Вчера переливается в сегодня, но настанет день, когда они смогут оглянуться назад и поговорить о том, что произошло и где это произошло.

Он подумал, что у Хоро, возможно, были свои причины вдруг покинуть Ньоххиру и поехать с ним. Раньше в этой горной деревне с ней были Коул и Миюри. Возможно, она испытала предчувствие, что с Лоуренсом что-нибудь случится. Поэтому его наивное, глупое подозрение, что менялы просили его убить кого-то, было для неё чудесным подарком. Так и настало время праздника.

- Ты дурень, - улыбнулась Хоро, будто плача, и прикрыла лицо. - Ты моя вторая половина. Ты должен сиять ярче всех на этом празднике.

- Конечно. Деревня тоже рассчитывает на меня.

Чем больше он выиграет в игре на празднике, тем выше станет статус гильдии. В конце концов, у Лоуренса не было никаких шансов узнать, каковы эти бывшие наёмники как воины. Будет трудно победить, но ему придётся стоять на своём.

- Я с тобой.

- И я рассчитываю на тебя, - погладил её по голове Лоуренс через капюшон. Затем кивнул.

Город никогда не был так наполнен людьми, времени на разговоры больше не было. Они двинулись вперёд, Лоуренс прикрывал Хоро, чтобы её маленькую фигурку не затёрла толпа. Когда они, наконец, добрались до площади, он запыхался. Кто-то его толкнул.

- Хорошо, давайте сделаем это! - менялы поднимали себе дух, ударяя топорами о топоры друг друга, возможно, это был такой обычай.

С наружной стороны забора, который он помогал строить, толкались люди, стараясь стать поближе. Он не знал, должен ли забор отметить границы или защитить их от толпы.

Внутри на одинаковом расстоянии от краёв были расставлены люди от каждой гильдии. Все старались набрать участников помоложе, Лоуренс не мог сразу определить, где стояли наёмники.

- Победителей определяют по весу мяса, поэтому вместо того, чтобы ловить одного крупного, лучше выбрать двух поменьше - будет легче поймать, - делился опытом глава гильдии менял. - Ты также можешь отобрать у соперника! Если ты его разок толкнёшь, он уронит, верно? И потому неопытные теряют время. Смело чередуй свиней и овец, обходи и прыгай на них сзади! Однако не отвлекайся ни на кого. Будет хуже! Пусть игра скажет всё за тебя.

Он имел в виду, что Лоуренс должен поразить всех мастерством. Многие городские праздники были грубы. Они проводились много лет, и у храбрых менял было очень много времени. Сосредотачиваясь, он запечатлел советы в голове и глубоко вздохнул.

Небо было ясным, и он наверняка взмокнет, бегая под солнцем. Он нервно усмехнулся, задавшись вопросом, как хозяин купальни оказался в такой ситуации.

- О, господин Милике, глава совета.

На площадь выкатили платформу, на ней стоял человек, чья алая церемониальная мантия - символ человеческой власти - развивалась на ветру. Жан Милике, градоначальник, с которым Лоуренс был знаком. Толпа шумела так, что Лоуренсу казалось - будь он рядом с Милике, всё равно бы ничего не услышал.

Вскоре подъехали повозки с животными, которых выпустят, как только начнётся игра, и тошнотворная тревога стала медленно подниматься из живота. Ему не нравилось прибегать к насилию. Не обращая внимания на менял, больше сейчас напоминавших бандитов с топорами в руках, Лоуренс посмотрел в сторону забора, где стояла Хоро, и она улыбнулась ему.

- Начинайте! - прокричал кто-то.

Загоны на площади открылись, свиньи и овцы побежали во все стороны. Сбитые с толку неожиданно появившимся открытым пространством и людьми грозного вида они в панике носились внутри ограды. Какой-то парень бежал изо всех сил за ускользавшей овцой, но свинья метнулась прямо на него, толпа тут же отозвалась рёвом. Овец и свиней на площади всё прибывало, некоторые растерялись так, что просто стояли на месте. Бедных, растерянных ягнят быстро расхватали и унесли.

Лоуренс отчаянно прыгнул в этот хаос. Большая часть овец и свиней были, конечно, молодыми, не крупными, зато достаточно шустрыми. Лоуренс сразу бросился на первое остановившееся животное, схватил его за задние ноги и оторвал от земли. "Бээ! Бээ! Хрю! Хрю!" - разносилось вокруг. Лоуренс принёс добычу менялам. Потом поймал вторую и довольно быстро, третью, на четвёртой он получил неприятный удар по голове и упал лицом в грязь. Он почувствовал, как кто-то пробежал по нему, должно быть, свинья. Он поднялся и отчаянно прыгнул на упавшую овцу и покатился по земле. Он держал её, как зверь, забывший, как говорить, поднял её с силой, которую в себе даже не подозревал, и заторопился к менялам, как мог. Старые менялы, покрытые кровью зарубленных животных, кричали от волнения, Лоуренс бросил им овцу, быстро поворачивая обратно.

Все бегавшие по площади - что люди, что животные - были с ног до головы покрыты грязью. Безумие - другого слова нет.

Поймать что-нибудь четвероногое, отнести и вернуться. Больше ничего не было в странном возбуждении каждого момента, улыбка-оскал впечаталась в его лицо сама по себе. Несколько овец поэнергичней стряхнули своих преследователей и вырвались. Мужчины, сбитые с ног, немедленно поднялись, став похожими на грязные пугала, взревели от гнева и с разгоревшимися глазами возобновили преследование сбежавшей добычи.

Наблюдая за ними, Лоуренс, наконец, понял.

Праздник мёртвых. Именно это и происходило.

- Шестая! - кричали менялы в волнении. Мясо укладывали на подстилку, помощник мясника, взвешивавший мясо, похоже, тоже заволновался. Вероятно, здесь было больше, чем у других.

- Держись! - орал сам глава гильдии, задыхаясь и сжимая топор так сильно, что тот затрясся в руке. Убой животных был тяжёлой работой.

- Положись на меня! - отчаянно прокричал Лоуренс и вернулся на поле битвы, но его тело уже не ускорялось. И становилось всё яснее, что если это битва на выносливость, четвероногие опережали людей. Он начал замечать, что покрытые грязью, усталые, шатающиеся, как мертвецы, люди гонялись за овцами и свиньями и часто не могли их догнать. Кое-кто хитрил, стоя на месте и атакуя неосторожно приблизившихся животных. Так и Лоуренс прыгнул на одно, остановившееся на его счастье прямо перед ним, схватил его и, попутно замечая свою усталость, отнёс к менялам.

Седьмая. А потом и восьмая.

- Поразительно! Мы можем сделать это! Мы можем победить! - поддерживал, волнуясь, глава гильдии, и Лоуренс отвернулся и тут же схватил свинью, которая почему-то остановилась, будто что-то привлекло её внимание, и понёс к остальным.

- Девятая! Это чудо! - ликовал глава и был не единственным в этом. Ближайшие зрители тоже были в восторге. Оглянувшись, Лоуренс удостоверился, что ни у кого не было столько мяса. Он смог выиграть у гильдий, нанявших на игру наёмников. И был вполне доволен тем, как он справился.

По ту сторону забора громко захлопали в ладоши, и он чувствовал, что стал героем на поле битвы. Он вытер грязное лицо грязной рукой. Хоро должна быть довольно увидеть его доблесть. Он попытался найти Хоро в толпе, и тут раздался резкий голос главы гильдии.

- Господин Лоуренс, твоя игра!

Овцы пробежали рядом с ним. Человек, преследовавший их, упал от усталости. Лоуренс тоже ощущал, что силы на исходе, но ему надо было ловить блеющих овец. Он заметил их и двинулся туда. Они бежали не слишком далеко от него, поймав одну, он выиграл бы это сражение. Лоуренс из оставшихся у него сил бросился за овцой. Земля уходила у него из-под ног. Он задыхался. Овца, низко держа голову, бежала, как могла. Он не видел ничего, кроме неё. Каждый шаг, казался, длился бесконечно. Добыча была ещё далека, уйдёт, если он прыгнет на неё. Но приблизиться не удавалось. Сдаться?

Лёгкие горели, руки и ноги потеряли чувствительность. Всё зависит от одного!

В тот момент, когда он приготовился прыгнуть, овца вдруг встала и упала на бок. Поскользнулась на грязи?! Как бы то ни было, это единственный шанс!

Он прыгнул. Чем дольше бы он ждал, тем труднее было бы снова встать и двинуться. Передвигая ноющие конечности вперед, он поднял овцу и пошёл. Со стороны менял доносилось громкое ликование. Они, вероятно, и сами были на пределе, но махали руками, чтобы его поддержать. Было немало того, что трудно для торговцев. Чувство этой поддержки придало сил, и он, наконец, донёс овцу до цели. Затем, выбившись из сил, Лоуренс сдался усталости, и посмотрел на небо, задыхаясь. Он больше не мог сделать ни шагу. Но разве это не чудесно?

Среди махавших и хлопавших ему по другую сторону забора горожан он увидел Хоро. Это было тогда, когда он понял свою ошибку на обеде у главы гильдии.

- Разве я не сказала, что буду рядом?

Было настолько шумно, что он еле слышал собственное неровное дыхание, но ему казалось, что он громко и ясно услышал голос Хоро. Она с гордостью улыбнулась ему, удовлетворённая тем, что она может помочь, когда ситуация требует этого.

Лоуренс мог только сдаться и улыбнуться.

Он был не особо силён, и у него не было особого везения. Если ему всё удалось, значит, в игре было что-то ещё. Глупые овцы и свиньи останавливались прямо перед ним, потому что Хоро смотрела на них.

- Работа для такого слабака, как я.

То, к чему Лоуренс пришёл, встретив Хоро, он не смог бы достичь в одиночку. То он поддерживал её маленькие плечи, то сам цеплялся за спину настоящей огромной волчицы.

- Это стоило всех затрат, - сказал Лоуренс.

Хоро улыбнулась и прошептала: "Дурень".

***

Началось взвешивание мяса. Организаторы выдавали результат каждой гильдии, толпа ликовала и била в ладоши. Запачканные грязью и кровью люди из гильдии кузнецов положили руки на грудь и благородно преклонили колени, заработав смех толпы.

Лоуренс волновался, пока не узнал результат. Но количество больших деревянных ящиков для добычи было несравнимо. В итоге их команда заняла первое место раньше, чем успели взвесить всё. Зрители в волнении уже топали ногами. Лоуренс и старые менялы договорившись заранее, резко опустились на колени и поклонились.

- Ого, на сей раз куда больше обычного! - сказал глава гильдии, умывая горячей водой. Возле площади устроили место, где участники могли умыться и отдохнуть. Глава вымыл всё что мог и, подняв холодный эль, произнёс тост.

Лоуренс сидел в кресле и смотрел на площадь, где под шум толпы завершалось взвешивание.

- Интересно, сколько поймали наши соперники, - произнёс кто-то из менял.

- Да, интересно... Мы тоже были увлечены своей работой, - Лоуренс посмотрел на Хоро, сидевшую рядом, она пожала плечами.

- Некоторые точно оказались смельчаками.

- Ну, мы сделали так много, что даже если мы проиграем, не думаю, что между нами будет большой разрыв. Поначалу я думал, что мы окажемся последними! О, это всё благодаря тебе, господин Лоуренс. Ты действительно помог нам!

Ему в сотый раз пришлось обменяться рукопожатием со всеми, включая президента. Он действовал не в одиночку, но был счастлив, что смог помочь.

- Тогда что нам делать? После этого на празднике будет много церемониальных действий, и пока не будет подано мясо, будем отдыхать. Ну, они будут ещё готовить это мясо, начиная с сегодняшнего дня, так что вы можете устать от этого! Раз так, то почему бы вам не вернуться в здание гильдии и отдохнуть немного?

Лоуренс не был членом гильдии. Ему было бы неуместно присутствовать на церемонии. Он посмотрел на Хоро, задавая безмолвный вопрос, и она кивнула.

- Тогда мы так и поступим.

- Пожалуйста, не отказывайте себе в еде и напитках! Но не тратьте слишком много денег!

Лоуренс рассмеялся в ответ на шутку в стиле менял, и они с Хоро встали. Его колени задрожали. Хоро немедленно поддержала мужа, криво улыбнувшись. Ему казалось, что ему уже за пятьдесят.

- Это возраст, - прошептал ей Лоуренс, и лицо Хоро дрогнуло, когда она попыталась улыбнуться.

- Но пока нет ещё, - и могло показаться, что она его ругает.

- Это то, что мне предстоит.

Он понемногу размял натруженное, одеревеневшее тело, возвращая ему гибкость.

Теперь гулять по переулкам стало проще, на них уже не было столько людей. Идя по тихой улице, он ощутил шум в ушах, он не бегал уже много лет - всё это было похоже на давний сон. Возможно, это потому, что он устал. Вокруг никого не было, и он опёрся своим грязным телом о Хоро, которая, однако, не стала возражать. Он нежно поцеловал её в щеку.

- Раньше у тебя уже появлялись странные мысли на этих улицах.

Она была сурова, как всегда.

- Я думаю, это потому, что мы чувствуем себя единственными в мире.

- Дурень, - она наступила ему на ногу. - И о работе, которую я проделала сегодня. Как это было? Ты увидел, что я могу делать что-то, когда нужно? Но когда я думаю об этом, я всё время была видна, как на ладони.

Лоуренс ответил прямо, почувствовал взгляд Хоро на своей щеке:

- Когда я впервые встретил тебя, я был расстроен... Но сегодня я действительно счастлив. Ты всё время меня дразнишь, но ты точно знаешь, когда помочь.

Он посмотрел на неё и улыбнулся. Она сжала губы и тут же отвернулась, проявляя неожиданную застенчивость.

- Спасибо тебе, - сказал Лоуренс, не став её подразнивать. Ему больше не нужно было ничего говорить.

Они медленно шли по этим улицам.

Хоро вдруг остановилась.

- Я тоже полагаюсь на тебя.

- Это честь для меня.

- И я верю, что ты тоже полагаешься на меня.

Это был её витиеватый способ выразить свои чувства? Лоуренс подумал, и понял, что это не так. Что-то было странно.

- Хоро? - позвал он её, и уши под капюшоном заметно дрогнули.

- Какая бы ни была проблема, мы сможем решить её вместе, - она подняла голову, устало улыбаясь. - Если у тебя есть дело, прояви себя.

Засада? По старой привычке странствующего торговца он потянулся рукой в поисках своего кинжала. Но тот остался в здании гильдии. Впрочем, он не остался без защиты, потому что рядом с ним была она.

Был ли это гигантский легендарный медведь, носивший на спине горные хребты, способный дотянуться лапой до луны, и теперь осмелившийся встретиться с огромной волчицей, способной проглотить человека целиком? Или...

- Мы не причиним вам вреда, - сказал молодой человек, появившийся из-за угла переулка. Позади него следовала тихая девушка.

Его одежду покрывала грязь, а короткие золотые волосы были ещё мокрыми, будто он только что вымыл их. Простая дорожная одежда девушки была окрашена кровью.

Лоуренс почти сразу понял, что они только что делали. Но больше привлекло его внимание нечто, исходившее от них. И он, и Хоро жившие вместе, привыкли к этому чувству.

Пара, встретившаяся им не была человеческой.

- Меня зовут Арам. Это моя сестра, Селим.

Парень по имени Арам глубоко вдохнул, будто нервничал. Он задержал дыхание и положил руку на рукоять меча, висевшего на поясе. Меч был чистым.

- Мы наёмники с юга.

Лезвие меча звонко выскользнуло из ножен и сверкнуло в тени улицы.

***

Нельзя действовать длинным мечом без практики. Лоуренс мог точно сказать, что Арам был не простым фехтовальщиком и имел крепкие руки, по тому, как он без колебаний достал оружие. Но он молчал не поэтому. Гонялся в грязи за свиньями и овцами он не просто так. Неподалёку Сувернера, по-видимому, появится новый горячий источник. Он слышал, что новички были наёмниками с юга. В таком случае...

С тем же изяществом, с каким Арам обнажил меч, он снял с пояса ножны и скрестил их с мечом у своих ног. Знак высшего уважения наёмников и рыцарей. А его сестра Селим встала на колени.

Лоуренс поверил, что у них нет злых намерений, что они не были обычными ворами, но он не знал их цели.

Затем Арам перевёл взгляд с Лоуренса на Хоро.

- Мы пришли увидеть живущего веками гордого вожака волков.

Он говорил, как рыцарь, клянущийся в верности, но Хоро осталась безразлична.

- Я оценила лесть, но во время праздника вы, конечно, сдержали себя, когда заметили моё присутствие. Какова ваша цель?

Лоуренс задался вопросом, что произошло во время Праздника Мёртвых. Хоро говорила, что там были какие-то смельчаки. Вероятно, она имела в виду их.

- Мы до середины праздника не понимали, что кто-то такой, как вы, помогает гильдии менял. Мы не сразу поняли из-за сильного запаха серы.

Выражение Хоро, наконец, немного изменилось. Затем она фыркнула, пожав своими плечами, и потянула за рукав Лоуренса.

- Вы, наверное, этого не знаете. Но этим поддерживается земля Ньоххиры.

Если бы Арам спросил кого-то из горожан, кто помогал менялам, он бы сразу узнал. Любой в Сувернере от ремесленника до торговца знал, что хозяева купален из Ньоххиры каждый год помогали менялам в это самое время. Но он был удивлён. Среди жителей Ньоххиры был не человек. И в паре с волчицей оказался обычный мужчина.

- И? - невинно спросила Хоро.

Арам и Селим явно были теми, кто хотел построить новую деревню с горячими источниками. И теперь они стояли на коленях перед Хоро, выражая глубокое уважение. Это не было простой вежливостью.

- Это, должно быть, судьба. Мы не могли удержаться, мы пришли просить тебя помочь в создании нашего нового дома, - сказал Арам. Лоуренсу показалось, что он видит, как у того напрягся хвост. - Мы хотим создать такое место, в котором сможем жить с нашими спутниками сотни лет.

Эпоха лесов и зверей-воплощений прошла, теперь нелюди остались в меньшинстве. В своём путешествии несколько десятков лет назад они встретили золотых овец, создавших мирное место для себя в мире. Укройся они в лесу, там появились бы дороги. В горах люди жгли лес на уголь и копали ямы, чтобы добраться до руды. Не имея выбора, они решили попытаться жить среди людей, но не человек всегда оставался не человеком. Поэтому они задумались о поиске удалённого от человеческого общества места и поселиться там, занимаясь скромной работой. Вроде того, что нашли торговец с волчицей, управляющих купальней в Ньоххире.

- Мы слышали, что торговец, что рядом с тобой, спас этот город и теперь является хозяином купальни "Волчица и Пряности". И, похоже, у вас глубокие отношения. Если Бог, которому поклоняются люди, действительно существует, тогда это должно быть его волей.

Слушая Арама, Лоуренс, наконец, заметил напряжённое выражение лица Хоро.

- Научить вас, как открыть свою купальню? - спросил он. - Или...

- ...жить в нашей деревне.

Он назвал это деревней.

По словам менял их было не более десяти, и они собирались построить купальню из разрушенного монастыря. Сначала Лоуренс подумал, что они смогут жить охотой, если не найдут воду, но они тщательно заложили основы в городских гильдиях, и Арам сказал про деревню, это означало, что мечта Арама намного больше.

- Твоя сила и знания сравнимы с силой ста, нет, тысячи человек, - завершил Арам.

- Мы жили неважно в качестве наёмниках в южных районах... - нерешительно заговорила Селим. - Если точнее, мы зарабатывали на жизнь, защищая небольшие деревни от преступников, приносивших беды во время войны.

Она казалась серьезней Арама. Лоуренс чувствовал её звериную сущность, казалось, она может работать несколько дней без сна. Она выглядела немного старше Хоро, но, должно быть, усталое лицо придавало ей более взрослый вид. И он был потрясён её руками. Они выглядели ужасающе грубо и не только потому, что она занималась забоем на Празднике Мёртвых. Они совершенно отличались от рук Хоро.

- Это была жизнь, которой мы как твои сородичи должны стыдиться, - продолжала она. Значит, Арам, Селим и их соратники тоже были волками. Хоро, должно быть, уже это поняла. Она не менялась в лице, продолжая их разглядывать. - Мы мало знаем о человеческом мире. Сейчас мы только что помогли гильдиям этого города. Мы с братом единственные, кто могут говорить на этом языке.

- Вы можете счесть это глупым или даже посмеяться над нами, - Арам опустил глаза на меч и ножны, скрещённые на земле, затем решительно поднял голову. - Мир продолжает меняться, и мы теряем самый смысл жизни. В конце концов, нам едва удалось продержаться на доходах от войны. Затем на нас сошло благословение в виде разрешения на эту землю, поэтому мы решили, что у нас нет выбора, кроме как возложить наши надежды на это место, и мы пришли.

Ещё предполагалось, что они смогут найти воду под землёй, да и ещё там сохранился монастырь.

Так оно и было. У всех в этом мире были свои обстоятельства.

- Ты, - спросила Хоро, - просишь нас бросить деревню, в которой мы создали наш дом?

- Мы больше ничего не попросим, если вы пойдёте с нами. Но, конечно, мы были бы признательны, если бы вы просто помогли нам...

- В любом случае вы просите нас предать наших соседей. Вы наши соперники.

- Хоро, - прервал Лоуренс.

Арам и Селим, безусловно, были их соперниками, но легко было понять их ситуацию. Как и Хоро, они не являлись людьми. Более того, они были волками. Нет сомнений, что они больше похожи на Хоро, чем люди Ньоххиры.

Хотя, вероятно, именно по этой причине она отнеслась к ним так холодно. Если бы она немного посочувствовала им, если бы открыла им своё сердце, то не смогла бы отказать им в помощи. И тем самым изменила Ньоххире. Хоро не человек, её истинная сущность должна быть скрыта от жителей Ньоххиры. Она была в долгу перед Лоуренсом больше, чем он знал. Но Лоуренс обратился к ней.

- Мы не можем так легко дать ответ на их предложение.

Он имел в виду, как её решение сейчас повлияет на неё в далёком будущем.

- Госпожа Хоро, - Арам, оставаясь на коленях, приблизился на шаг. - Пожалуйста, подумай об этом. То, что у тебя сейчас не продлится вечно.

Они были наёмниками с юга, которые едва продержались. И всё же, Арам сказал это слишком откровенно. В мире есть вещи, которые нельзя говорить, как бы правильны они ни были. Лоуренс осознавал это и не произносил таких слов.

- И что с того? - леденящим душу голосом спросила Хоро. - Как это связано со мной?

- Хоро...

- Ответь мне!

Один мудрый человек сказал, что счастливая история не длится вечно. Однажды Лоуренс умрёт, только Хоро останется. Ответ на это, Лоуренс нашёл вместе с Хоро. Они оба решили просто попробовать, сказав: "И что?"

Хоро схватила руку Лоуренса. Она сжала её сильно, до боли.

- Меня когда-то называли мудрой волчицей, но это в прошлом. Я предлагаю вам поискать кого-то другого.

Он слышал, как забилось сердце Хоро. Она повернулась и решительно потянула его за руку. Её враждебность - это почти то же, что отшвырнуть меч и ножны, выложенные Арамом в знак уважения.

Когда они проходили мимо Арама, вид у него был ошеломлённый. Он даже не думал, что Хоро может рассердиться, услышав его слова. Лоуренс подумал, что у него такой прямой характер - невиданный в человеческом мире. Но человек не мог жить в этом мире так прямо. Прямые дороги редко встречаются, обычно их защищают городские стены.

- Хоро, - обратился Лоуренс, когда Арам и Селим скрылись из виду, но она не остановилась. - Хоро, эй, Хоро!

Его спина и ноги болели, он потянул её за руку. Её сила была как юной у девушки, пока она в этой форме. Хрупкое тело не могло защитить её нежное сердце. Хоро повернулась к нему, она плакала. Уводя его силой, она лишь притворялась сильной.

- Яа-а-а... Ты...

- Я знаю. Тебе не нужно ничего говорить, - грязная одежда лишь на мгновенье заставила Лоуренса запнуться, потом он заключил всхлипывающую Хоро объятия. Она прижалась, не боясь испачкать лицо. Он погладил её спину, успокаивая эту хрупкую, беспомощную форму. Обняв её, плачущую, он прислонился спиной к стене и поднял глаза. Среди высоких домов небо над ними казалось маленьким и далёким от узкой улочки.

Он знал, что они глупы.

Вдруг он кого-то заметил и посмотрел туда. Это была Селим, сбитая с толку, было похоже, что она страдала. Она смотрела на Лоуренса, не пытаясь подойти ближе. Он слегка покачал головой.

Её это огорчило, но она лишь чуть кивнула и отступила с глубоким поклоном. Он не видел за ними никаких злых или скрытых мотивов, и их поведение показалось ему скорее душераздирающим, чем угрожающим. Обратись они со злобой, Лоуренс и Хоро могли бы без сомнений защитить свою счастливую жизнь. Но то, чего они боялись и чему должны были противостоять, приняло такую форму и в ней предстало перед ними.

Лоуренс снова легко погладил холодную спину жены.

- Хоро, с этим ничего не поделаешь, - его слова были убедительными, он же был когда-то торговцем, который не смог бы зарабатывать деньги, идя лишь вперёд. - Давайте вернёмся в комнату. Затем...

Затем?

Он боялся продолжить, это бы прозвучало, как приговор, но он мог рассчитывать на Хоро, и она полагалась на него.

Он сердито произнёс:

- Затем давай всё обдумаем с глазу на глаз.

Хоро ничего не сказала. Но когда Лоуренс медленно отпустил её руки, она отступила.

Он невольно улыбнулся тому, что её лицо совсем извозюкалось.

- Если бы кто-нибудь увидел тебя сейчас, я не думаю, что они подумают, что тебя когда-то называли привлекательной.

Хоро выдохнула и яростно вытерла рукавом лицо, затем стукнула его кулачком в живот. Затем той же рукой она схватила Лоуренса. Она гораздо больше походила на девочку, чем Миюри.

- Взбодрись, - добавил он. - Они сказали, что в гильдии мы можем взять всё, что захотим съесть или выпить.

Хоро засмеялась и наклонила голову на плечо.

- Дурень.

В её голосе ещё звучали слёзы, но она его уже обзывала, теперь всё было в порядке. Между ними была сильная связь. Всё будет хорошо, и они будут следить за этим. Когда они вышли с переулка на главную улицу, солнце поприветствовало их своим теплом.

***

В здании гильдии менял стояла тишина. Во время праздников между компаниями не заключалось крупных сделок, путешественники и ремесленники просто выполняли свою работу. Менялы, ещё вчера закрывавшие крупные обменные сделки в большом зале, убрали свои весы и отправились в город. Все люди собрались на площади, очищенной после Праздника Мёртвых, поэтому у здания гильдии было пусто.

Лоуренс был покрыт грязью с головы до ног и, раздевшись для купания, увидел на своём теле большие синяки.

- Фу, я снова живу. Это действительно Праздник Мёртвых, - объявил Лоуренс, отмывшись.