Вик Разрушитель 8

Глава 5

1

В свои шестьдесят пять лет Михаил Тимофеевич Измайлов добился многого и был чрезвычайно горд тем, что продолжает развивать Род в правильном направлении, как завещал ему отец, отошедший сейчас от дел, и живущий под Тверью, мирно занимаясь своими пчёлами. Пасека у Измайловых была огромной, мёд реализовывался через сеть личных магазинов, да и детей с внуками «пенсионер» не забывал. Каким бы ни был Тимофей Григорьевич крепким, но пришлось передавать бразды правления старшему сыну. И Михаил не подвёл старика.

Закурив сигару, Глава старинного боярского рода вышел из кабинета прямо на террасу, где у него был релаксирующий уголок с парой мягких кресел и столиком. Шахматная доска из ценных пород дерева и хрустальные фигурки, расставленные в какой-то позиции, дожидались хозяина. Михаил Тимофеевич пыхнул дымом и с прищуром поглядел на доску. Он играл очередную партию по телефону с князем Артемием Оболенским вот уже вторую неделю, и ставкой был деревообрабатывающий завод под Москвой против текстильной фабрики в Твери. Ничего не значащие с точки зрения стратегического развития, эти предприятия с лёгкостью меняли своих хозяев.

Оба упорные и умелые игроки, Измайлов и Оболенский получали удовольствие от дистанционного соперничества. Но ещё больше им нравилось влиять на политическую и экономическую составляющую Русской Империи. Артемий Степанович благоразумно находился далеко от бдительного ока Мстиславских, поручив множество мелких дел своему другу и соратнику Михаилу Тимофеевичу. И надо сказать, тот справлялся.

Сегодня Измайлов получил несказанное удовольствие, макнув в грязь княжескую дочку из Рода Голицыных. Он всегда испытывал желание досадить финансистам, не раз перекрывавшим ему возможность скупать неликвидные предприятия, считая эти операции мошенничеством. Что ж, теперь Михаил Тимофеевич посмотрит, как выкрутится доченька Василия Голицына из дурацкой ситуации, в которую её вогнал мальчишка-идиот, вставший в позу и не захотевший принять условия почётного проигрыша.

На самом же деле Михаил Тимофеевич давно и пристально следил за Ариной Васильевной. Он знал, какой Дар пестует девочка. Отличных финансистов, акул цифр и статистических расчётов в России хватало, но вот таких, как княжна Голицына, было очень мало, пять-шесть человек на всю Империю, не больше. И всех их Измайлов знал. Арина лихо срывала ставки не только на нелегальных боях, но и великолепно ориентировалась в скачках, футболе, русском хоккее. Что именно ей помогало быть настолько успешной в рискованных играх на деньги, знали, наверное, только боги. Но, скорее всего, Дар Калиты помогал ей просчитывать выигрышные комбинации, которые могли не сыграть из-за плохой погоды, к примеру, или лошадь-фаворит вдруг испугалась суслика, выскочившего на беговую дорожку… Причин проиграть деньги было множество. Княжна Голицына проигрывала, и довольно много, об этом известно. И лишь когда полностью увлеклась нелегальными боями экзо-пилотов, попёр фарт, как выражаются опытные игроки. В «Железную Лигу» её привёл князь Прозоровский-Голицын, дальний родственник. Арина тогда удивила кураторов, за несколько минут найдя кучу недочётов в финансовой системе, и предложила рекламировать бои через медиаструктуры, но завуалировано, чтобы не дразнить гусей, то бишь полицию и Третий отдел ГСБ, занимающийся финансовыми махинациями.

Вот тогда Измайлов и восхитился этой девицей. А позже, когда она взяла под своё покровительство молодого пилота Волхва, под чьим прозвищем скрывался княжич Мамонов, любая её ставка стала приносить прибыль. Михаил Тимофеевич, который помогал некоторым пилотам «Лиги», выступавшим в группе «альфа» в бронекостюмах от «Экзо-Стали», заинтересовался необычайной везучестью мальчишки. Вряд ли здесь были подставы и намеренные сливы. Все пилоты дрались на арене яростно и вдохновенно, чтобы попасть на вершину, которая сулила им хорошие деньги. Просто… это было странно. Волхв никак не мог быть опытным бойцом, он выступал в механическом экзоскелете, совершенно не применял магию, но уверенно укладывал матёрых пилотов на песок ристалища.

У Главы Рода Измайловых было несколько внуков, и одного из них он намеревался женить на Арине Голицыной. Виталию сейчас исполнилось двадцать три, парень в расцвете сил, крепкий, красивый, голубоглазый шатен. Девки на него заглядываются, как на кинематографическую знаменитость. Соответственно, характер у внука стал портиться от вседозволенности. Михаил Тимофеевич не мог позволить, чтобы кто-то из славного семьи Измайловых страдал хренью. Здесь работали все, приносили пользу и укрепляли славу Рода. Виталик тоже работал — на оптико-механическом заводе «Луч». Ему не обязательно было постоянно находиться во Владимире, так как должность заместителя директора по оптовым поставкам позволяла ему вести процесс из Москвы по Сетям. Вот отучится ещё два года, тогда можно будет дать ему руководить какой-нибудь компанией. В любом случае, все Измайловы до тридцати-тридцати пяти лет ходили в подмастерьях, если так можно выразиться. Зато потом, отрастив зубы, они не давали конкурентам ни малейшего шанса. Жрали всё, что плохо лежит, а порой и с руками отрывали.

Измайлов задумчиво глянул на доску и сдвинул пешку на одну клетку.

— Дай сообщение Оболенскому, — сказал он молчаливому охраннику, постоянно сопровождавшему Главу, где бы тот не находился.

Телохранитель кивнул, вытащил телефон, записал ход и отправил сообщение по адресу.

Михаил Тимофеевич усмехнулся. Детишки сами себя загнали в ловушку. Про Волхва он уже знал довольно много, и когда предложил Прозоровскому уговорить свою молодую родственницу слить бой с Лосем, он предполагал, что княжич Мамонов согласится. Приютские редко меняют свою психологию, и для них честь рода, семьи, некие принципы благородства ничто перед осязаемым финансовым благополучием. Тем более, мутная история с обретением родителей Измайлова мало тронула. Пацан уже показал свой норов и решительно отказался уезжать в Якутию, где проживал Род Мамоновых. Это ведь тоже характер, признавал Михаил Тимофеевич.

Сначала он думал, что мальчишка набивает себе цену, гордо отказавшись слить бой, но подтвердил своё слово в бою, раскрошив изделие «Экзо-Стали» на виду почтенной публики, заодно сорвав возможность выставить ППД на конкурс в Военной Приёмке. Что ж, «сирота» слишком быстро впитал в себя аристократические ценности. Тем же хуже для него.

Измайлов перевёл полмиллиона кураторам «Железной Лиги», ожидая от них расторопности и правильного подхода к делу. Когда стало ясно, что мальчишка не собирался проигрывать Лосю, у них был очень бледный вид. Ведь деньги были переведены задолго до решения вопроса, поэтому уже разлетелись по счетам и вложены в разнообразные акции, а то и потрачены на какие-то дорогостоящие покупки. Тимофей Михайлович узнал об этом только после своего требования вернуть означенную сумму назад. Кураторы замялись, боясь жёсткой реакции Измайлова, но признались в невозможности возврата денег. В таких случаях он действовал стандартно: дал срок Прозоровскому и его приятелям исправить свою ошибку, и неважно, каким образом деньги вернутся обратно. Пусть хоть княжну Арину шантажируют, заставив её выплатить пятьсот тысяч.

Жалко ли ему было девушку (фактически, сделав её жертвой), пусть она и не виновата, по сути, в этой ситуации? Нет, если честно. Крутясь в мире нелегальных денег, всегда держи ухо востро. Огромные денежные и репутационные потери ходят рука об руку с победами и шелестом бешеных купюр. Измайлова интересовала больше реакция княжны на требование кураторов. Сумеет ли она найти выход?

Девушка держалась храбро. Она даже грозила передать в ГСБ запись боя, на котором Лось пытался использовать несанкционированные приспособления, вроде каких-то странных шипов. Наивная девочка. Чтобы добиться «справедливости» в жестоком бизнесе, надо быть верткой, сильной и неуловимой акулой. И уметь договариваться с охотниками на акул.

Если через десять дней пятьсот тысяч не вернутся в карман Измайлова (а они не вернутся, была стопроцентная уверенность), он лично поедет к князю Василию Голицыну и раскроет всю подноготную его дочери. Маленький шантаж и угроза заставят любящего отца согласиться на брак Арины с Виталиком. Таким образом, Дар Калиты будет работать на семью Измайловых, ну и Оболенские внакладе не останутся. Тем плевать, какая возня происходит между воротилами концернов, выпускающих бронекостюмы.

— Что там такое? — Михаил Тимофеевич поднял голову и вгляделся в густую чащу дикого парка, примыкавшего к Серебряному пруду. Искусно спрятанные в кустах фонари мягко освещали всю территорию усадьбы вплоть до реки, и там происходила какая-то суета. Вооружённая охрана то и дело перебегала дорожки и углублялась в лес, проехал внедорожник. — Захар, проверь.

Молчаливый охранник отошёл в сторону и что-то начал спрашивать, благо у него была гарнитура связи. Через минуту вернулся к столику и доложил:

— Лиса проникла на территорию усадьбы. Сейчас её ловят.

— Зачем? — удивился Измайлов. — Пусть бы бегала до утра, потом бы вызвали егерей и застрелили.

— Она может укусить кого-нибудь из охраны. Вдруг бешеная?

— Что это за охранник, который позволяет укусить себя какой-то лесной зверюшке? — Михаил Тимофеевич выпустил клубы дыма в холодную темноту. — Подумаешь, лиса. Давеча к нам кабан забрёл, вот потеха была…

— Осмелюсь доложить, охрана утверждает, что лиса какая-то необычная, — замерев на мгновение, произнёс Захар. — У неё белая шерсть. Кажется, альбинос.

— Или старая, — добавил Измайлов. — Поседела уже, с ума выжила. Скажи этим идиотам, чтобы прекратили бегать под окнами. Я иду спать. Если кто вздумает стрелять, лично утоплю в реке. С бетонной подушкой на ногах.

Захар флегматично кивнул и передал приказ Главы. Через несколько минут шум внизу затих. Справедливости ради, охрана и не буйствовала в ревностной службе. Передвигались они тихо, переговоры вели через гарнитуру, которая была у каждого. Но на всякий случай Измайлов нагнал жути. Спал-то он всегда прекрасно, из пушки не разбудишь, да и муки совести его не мучили.

Потушив сигару в хрустальной пепельнице, он пересёк коридор, который разделял террасу и жилые апартаменты, зашёл в кабинет, проверил стол, чтобы на нём не оставалось ни единого документа, заодно и магическую печать на сейфе — и только потом пошёл в спальню. Катя, наверное, уже спит, лучше не шуметь. А то утром у неё плохое настроение будет. Ворчливая жена с утра — испорченный день. Этого правила Измайлов старался избегать.

Он немного ошибся. Екатерина не спала. Более того, жена сидела в кровати с кляпом во рту, связанными руками натянув одеяло до подбородка. Рядом с ней стоял какой-то азиат с неприятным лицом, больше похожим на маску убийцы, а по другую сторону — ещё какой-то мужик в чёрной шапочке с прорезями для глаз и рта. Но больше всего его поразил парень, спокойно сидящий на стуле прямо посреди спальни, спиной к кровати. Он закинул ногу на ногу и обхватил колено руками.

Михаил Тимофеевич среагировал мгновенно. Выбросив раскрытую ладонь перед собой, он толкнул сформированный конструкт с атрибутом Льда. Острые серебристые шилья полетели в мальчишку, которого Измайлов, конечно же, сразу узнал. Ну что ж, сам виноват. Нечего лезть в чужой дом и женщин пугать.

Шилья с хлопком рассыпались мелкими кусочками на полу, а княжич Мамонов как сидел, так и остался сидеть со спокойным лицом.

— Вечер в хату, Михаил Тимофеевич, — нарочито развязно произнёс парень, и тут же перешёл на нормальную речь. — Прошу простить за нахальное проникновение в ваш дом. Но я не вижу иного варианта обговорить с вами один щепетильный вопрос.

— Что с моей женой? — Измайлов посчитал нужным не кричать «на помощь». Это было ниже его достоинства, но озадачила возможность щенка играючи отбить магическую атаку.

— Мы не причинили ей вреда, только вот кляп пришлось затолкать, чтобы Екатерина Ярославна не закричала и не всполошила весь дом, — Мамонов продолжал сидеть в той же позе, сверля глазами Измайлова. — Итак, можем говорить?

— Можно. Какой вопрос вы хотели обсудить, княжич?

— Узнали меня? — парень не удивился. — Очень хорошо. Я здесь для того, чтобы вы забрали свою угрозу, которую высказали в отношении княжны Арины Голицыной. Те пятьсот тысяч, которые вы влили в «Железную Лигу» ради одного боя, она не будет вам возвращать. Это ваш косяк, требуйте деньги от кураторов.

— А не много ли ты берёшь на себя, сопляк? — Измайлов втянул в себя воздух через нос, отчего ноздри у него сузились.

— Нисколько, — спокойно ответил тот. — Бронекостюм от «Экзо-Стали», из которого я повыбивал все заклёпки, не годится для армии. Вы пытались протащить заведомо слабый ППД на Военную Приёмку и получить подряд. А заодно показать красивые ролики, где Лось впечатляюще уничтожает непобедимого Волхва. Не спорю, фронтальная и тыловая броня у ППД довольно прочная, но за счёт слабых боковых пластин у него нет шансов. Противник мигом раскусит слабость этой модели. Так вот, это преступление. Если вы не знали о качестве экзоскелета — то простительно. А если были в курсе — тогда налицо преступное лоббирование интересов.

— Тебе какое дело до игр взрослых дяденек? — прошипел Измайлов, почувствовав, как наливается злостью. А это плохо. Он не может перехватить инициативу.

— Мне за Отчизну обидно, — без ерничества, с серьёзным лицом ответил Мамонов. — Как подумаю, что дерьмовый бронекостюм погубит жизнь не одного нашего пилота, сразу хочется разнести в щебень «Экзо-Сталь».

— Не много ли на себя берёшь, щенок? — Измайлов совладал со злостью. — Тысячи людей трудятся на заводах, чтобы прокормить семьи, выплатить ипотеки, кредиты, купить хорошую машину, выучить детей. А тут появляется Робин Гуд и начинает вершить свой суд, сообразно своим предпочтениям.

— Робин Гуд был разбойником, — парень усмехнулся. — Но я не такой изверг, как вам кажется. Чтобы работники концерна не пошли по ветру от ваших противозаконных шалостей, прекратите лоббировать интересы Оболенских. Неужели они не понимают, что их армейский ППД — сырой? Или в Приёмке у них есть свои люди?

— Не твоё дело, — рыкнул Измайлов, раздумывая, каким образом дать понять своим людям, что здесь чужаки. Но как они проникли в личные апартаменты? — Говори, что ты хочешь, и уматывай отсюда… если получится.

— Я уже озвучил своё требование. Извиняетесь перед княжной Голицыной и отказываетесь от претензий в сумме полмиллиона. Иначе запись разговора, где вы её шантажируете, ляжет на стол воеводе Иртеньеву и цесаревичу Юрию Ивановичу. Это не блеф.

— Откуда запись? — рассмеялся мужчина. — Княжна не притрагивалась к телефону, потому что он лежал на столе, а мы смотрели запись боя, которая не является доказательством аферы.

— Без аудиозаписи разговора в кабинете кураторов — да. А если в комплексе, то у вас у всех нарисуются охрененные проблемы. А такая запись есть. Знаете, уже давно выпускают миниатюрные диктофоны, которые легко спрятать в кармане или в декольте прекрасной девушки, куда ни один мужчина не полезет, — парень осклабился, как хищный зверь. — Давайте уже решим вопрос миром. Вы снимаете долг с Голицыной и трясёте кураторов, как грушу. Можете даже с неустойкой деньги вернуть. Я же, в свою очередь, не лезу в ваши дела. Чёрт с вами, бейтесь за подряд. Время ещё есть. Авось получится косяки исправить.

Измайлов молчал, лихорадочно проигрывая в голове варианты. То, что мальчишка так просто назвал имя Главы ГСБ и небрежно — государя-наследника, его не удивило. Газеты он читал, новости слушал, и о создании альянса двух кланов знал. Мстиславские и Мамоновы теперь выступают единым фронтом. Более того, вот этот наглый парень, скорее всего, женится на Великой княжне Лидии. Свадьба — залог крепкого альянса двух мощных Родов. Михаил Тимофеевич признался самому себе, что ошибся в расчётах. Кто мог подумать, что княжич встанет горой за своего агента (очаровательного, спору нет, но всё же агента), хотя всё должно быть наоборот. Все издержки представитель пилота старается переложить на него самого, а здесь произошёл какой-то странный затык. Парень не согласился сдать бой, подставил (фактически) агента под претензии. И неважно, что Измайлов поторопился с оплатой кураторам. Обычная накладка. Но что делает княжич Мамонов? Он пытается защитить княжну Голицыну путём ответного шантажа! И ведь если пойти на принцип и не согласиться на предложение мальчишки, то уже завтра Измайловы поедут обустраивать новое жильё на Печоре, в гости к Ушатым. Где совершили просчёт аналитики и он сам? Неужели между молодыми людьми роман? Только этим можно объяснить столь дерзкий поступок Мамонова.

— И ты думаешь, вот так заявился в мой дом, оскорбил мою жену — всё это тебе сойдёт с рук?

— Михаил Тимофеевич, вы уже просчитали ситуацию, — улыбнулся парень, — зачем банальные вопросы задаёте? Давайте разойдёмся краями мирно и без скандалов. Вдруг в будущем нам придётся тесно сотрудничать? Я не хочу, чтобы сегодняшний визит вас расстраивал до такой степени, что вы будете готовы меня сожрать с потрохами. Моё предложение адекватное, и ни в коей мере не ущемляет вашу честь.

— Как вы проникли сюда? — задал мучивший его вопрос Измайлов, не торопясь соглашаться с молодым княжичем.

— Очень просто, — пожал плечами парень, а азиат нехорошо ухмыльнулся. — Две ночи изучали усадьбу, выявили слабые места в охране, а потом запустили бешеную лисицу. Она запитана магией иллюзии по самые уши. Пока ваши люди за ней гонялись, мы под шумок проскочили за периметр. Это коротко. Детали операции вам знать не нужно.

— И как уйдёте?

— А вы нас проводите до реки, лично, — улыбнулся наглец. — Если попытаетесь сыграть по-своему, завтра с утра будет обнародована запись боя и аудиозапись вашего разговора с княжной Ариной. Поверьте, в тот же день здесь будет стоять императорская гвардия. Не хотите, чтобы усадьбу стёрли с лица земли?

Жена опять что-то промычала и замотала головой. Измайлов поморщился. Хорошо, не стал поднимать шум. В любом случае он бы оказался в проигрыше. Парень подстраховался, ничего не скажешь. Идея вернуть свои деньги растворилась как предрассветные сумерки в первых лучах солнца.

— Вы слишком долго думаете, — настойчивость юноши становилась раздражающей. — Не пытайтесь выгадать больше, чем вам предлагают.

— Да, я согласен на эти условия, — очнулся Михаил Тимофеевич. — Но мне нужны гарантии, что аудиозапись не всплывёт в неожиданный момент.

— Без гарантий, господин Измайлов, — в голосе Мамонова прорезались жёсткие нотки. — Только мое дворянское слово. Думаю, этого будет достаточно. Ведь мы не знаем, как отреагируют Оболенские. Вдруг разозлятся и начнут палки в колёса пихать.

— Князь Артемий Степанович не станет поднимать шум, когда я ему объясню твою позицию.

— Хорошо бы, — пожал плечами княжич и протяжно зевнул. — Давайте уже заканчивать. Спать охота до чёртиков, а утром ещё в лицей топать.

— Я могу позвонить? — спросил Измайлов.

— Зачем?

— Вызову машину, в которой довезу вас до того места, где вы переправились. Хоть посмотрю, где вы нащупали слабое место.

— Да, пожалуй, так будет лучше, — уловив кивок азиата, согласился Мамонов, и встал. — Екатерина Ярославна, прошу прощения, что заставил вас пережить неприятный момент, но это было необходимо. Иначе бы Михаил Тимофеевич не согласился с моими условиями. Не люблю, когда моим друзьям выворачивают руки и ставят условия, порой не самые приятные. Вот, побыл сам в такой ситуации, сразу же поумнел. Всего доброго.

Измайлов увидел в глазах жены ярость и желание как можно быстрее разобраться то ли с супругом, то ли с наглым щенком, залезшим в их спальню.

— Развяжите жене руки и вытащите кляп, — сдержанно попросил он.

— Вы не будете кричать? — глухо поинтересовался помощник княжича в балаклаве.

— Она не будет, — с нажимом сказал Измайлов.

— Хорошо, — мужчина достал нож и легко перерезал шнур, а потом выдернул кляп изо рта Измайловой.

Та расправила плечи, натянула до подбородка сползающее одеяло, и с ледяным спокойствием произнесла:

— Я этого так не оставлю! Михаил, ты должен наказать этого мелкого засранца! Если не сейчас, то позже! — и только глаза, и бьющаяся на виске жилка показывали крайнюю степень бешенства женщины.

— Ничего я не мелкий, — княжич сделал вид, что обиделся, и вытянулся, показывая свою стать. Заодно и показал, что воспринял слова Екатерины Ярославны как шутку. — Идёмте, Михаил Тимофеевич.

— Катя, не делай глупостей, сиди тихо, — предупредил тот и поднёс к уху телефон. — Захар, подгони машину к чёрному ходу. Будь сам за рулём, и ничему не удивляйся. Всё, жду тебя.

2

Я не врал, когда сказал Измайлову, что следил за усадьбой два дня, вернее, две ночи. Так и было. В первый вечер, когда мы незаметно выскользнули из-под плотной опеки гвардейцев Мстиславского, даже в голову не пришло лезть на необследованную территорию. Усадьба Измайловых находилась на острове, искусно отделённом от «материка» вырытым каналом, куда поступала вода из Серебряного Пруда. Единственный мост, ведущий к особняку, тщательно охранялся десятком бойцов и двумя армейскими бронеавтомобилями, на которых стояли пулемёты. Со стороны пруда пробраться на остров не представлялось возможным. Песчаный оборудованный пляж и густые заросли ивняка, тянувшиеся вдоль берега, оказались под прицелами камер, поэтому любое шевеление могло привлечь внимание охраны. Решили пробираться с южной стороны, на первый взгляд, казавшейся непроходимой. Густой лес вплотную подбирался к каналу, который в этом месте оказался гораздо уже, чем с противоположной стороны. Нечай вытащил из походного рюкзака какую-то коробочку с антеннами-усиками, на что-то нажал. Прибор издал короткий писк, на панели замигал бесцветный светодиод и через минуту, пискнув повторно, окрасился в багрово-красный цвет.

— Здесь всё напичкано магическими ловушками и сигналками, — сказал мой тёзка и спрятал прибор в рюкзак. — Даже не знаю, как будем пробираться. Сразу обнаружат.

— А что за приблуда? — поинтересовался я. — Сканер?

— Почти. Магический широкополосный анализатор.

— Почему-то уверен, что такую вещицу просто так не достать, — хмыкнул я.

— Ты прав, княжич. Штука редкая, в гражданском сегменте почти не используется, — в ответ ухмыльнулся Нечай. — Но если хорошо постараться, можно приобрести.

— Отец, наверное, руку приложил?

— Ну, как-то так… — не стал вдаваться в подробности бывший охранник золотых приисков. — Георгий Яковлевич для боевого крыла денег не жалеет.

— Явно не русская разработка, — мелькнула догадка.

— Американская, — подтвердил Нечай и пошевелился. Лежать на сырой траве было не очень комфортно. — Но в нашей армии тоже есть подобные вещицы. Только громоздкие, половину рюкзака занимают. Ладно, княжич, что делать-то будем? Возвращаемся?

— Ну уж нет, — я не собирался давать заднюю. Была у меня не очень хорошая мысль, что через Арину могут надавить на Василия Ефимовича и начать шантажировать. Не хотелось, чтобы через меня пострадал хороший человек. — Куан, сможешь незаметно разнюхать, где магические ловушки? Пойдём через них.

— Не вопрос, — кивнул наставник и ловко перекатился куда-то в кусты. Через мгновение я заметил серебристый росчерк, метнувшийся в лес.

— Хитрый Лис в своём репертуаре, — ухмыльнулся Рахимбек, подползший ко мне.

— Куан, наверное, легенда на Дальнем Востоке? — подивился я. Куда не ткни, все корейца знают.

— Легенды о Серебряном Лисе ходят среди эвенков и якутов, — подтвердил Нечай. — Лет десять назад в Якутии зима очень тяжёлая была, олешки не могли до ягеля добраться, да и дичь вся к югу мигрировала. Так Колька помогал охотникам её выслеживать, лап не жалея. А Георгий Яковлевич закупал сено и комбикорма у Собакиных втридорога, помогал фермерским хозяйствам и улусам.

— Собакины — те ещё торгаши, — сплюнул в сторону Рахимбек. — Почуяли, что могут нажиться на людской беде, и запретили князю проводить караваны из Китая, где он хотел закупить сено для животных, по своей земле. Зато сами скупили всё, что можно и потом толкнули за бешеные деньги Мамоновым.

— Зная папаню, он так дело не оставил? — отец раскрывался передо мной ещё одной стороной, которую я не знал. Почему же не смог остановить своих родственничков от травли матери? В чём причина? В молодости, неопытности, страхе перед Главой, сейчас тихо сидящем в своём полутёмном кабинете? Наверное, мне никогда не найти ответа на мучавшие меня вопросы.

Вернулся Куан в человеческом обличье, зашуршал травой и подполз к нам.

— Обнаружил двадцать три ловушки, — доложил он. — Все они расставлены таким образом, что в любом случае наткнёшься на какую-нибудь из них, как ни обходи. Но есть узкий участок, по которому можно пробраться к берегу. Там всего пять штук. Видимо, небрежно сработали, не стали заморачиваться. Правда, местность заболочена. И сигналок нет.

— Там и пойдём, — решил я. — Предлагаю сегодня пройти контрольный маршрут, разведать берег и периметр охраняемой усадьбы. Скоро рассвет, а нам ещё до дома пять километров топать.

— Разумно, я тоже хотел это предложить, — кивнул Нечай.

— А как на тебя ловушки не среагировали? — с хитринкой спросил Рахимбек.

— Есть один секрет, — ухмыльнулся наставник. — Но ты его никогда не узнаешь.

Что сказать… Ползанье по лесу не назовёшь приятным. Вымокли, вымазались в глине и грязи, но зато смогли пробраться через вязкую болотистую полосу к берегу. Ловушки решено было не деактивировать до предстоящей акции, чтобы не привлекать внимание охраны. Мы ведь не знаем, как часто их проверяют. Поэтому подбирались к реке, порой выписывая невероятные петли, лишь бы не приближаться к хитроумным сюрпризам. Затратили на этот путь почти два часа, но зато была уверенность, что нас не обнаружили.

Наконец, мы оказались на месте. Нечай достал бинокль и стал внимательно рассматривать огромную усадьбу, которую венчал трёхэтажный особняк, стоявший в центре ухоженной лужайки с аккуратными широкими дорожками, многочисленными беседками, а сосновый лес удачно добавлял антуража своей естественностью. Чем не парк для прогулок. Сам особняк был похож на замок какого-нибудь английского лорда. Справедливость ради, в отличие от мрачных архитектурных излишеств британского замкового зодчества в виде круглых возвышающихся башенок, остроконечных шпилей, узких высоких окон, он был куда изящнее и красивее: с многочисленными лестницами, террасами, балкончиками, с панорамными окнами по всему первому этажу.

Всё это я рассмотрел в бинокль со встроенным ПНВ, и убедился, что проникнуть на территорию усадьбы будет очень тяжело.

— Нам поможет только магический полог или удача, — высказал общую мысль Нечай. — Иначе никаких шансов.

И мы решили вернуться домой, чтобы как следует обдумать дальнейшие шаги. Я не торопился и не дёргал по пустякам своих людей, которые занимались разработкой плана. У меня хватало иных забот. В лицее начались зачёты по различным предметам, да ещё Артур Вадбольский слезно попросил меня проконсультировать пилотажную группу по поводу тактики боёв. Ну да, кого ещё просить, если не победителя Венецианского турнира! С Ариной я почти не пересекался, только однажды удалось её перехватить в коридоре, когда она спешила к директору на доклад с кучей разных папок.

— Ничего не бойся, я решу вопрос по деньгам, — сказал я уверенно, за что удостоился благодарного взгляда. — И не вздумай идти на поводу шантажистов.

— Хорошо, Андрюша, я верю в тебя, — тихо, чтобы никто не услышал, ответила она, и изобразив губами поцелуй, пошла дальше, плавно покачивая бёдрами.

Я засмотрелся на стройную фигурку княжны в неизменном брючном костюме, только теперь бледно-лазоревого цвета. У неё, наверное, в гардеробе не меньше десятка разнообразных комплектов. На моей памяти, это уже пятый или шестой. Деловая девушка, ничего не скажешь.

Во вторую ночь мы снова сходили в гости, снова перемазались, как поросята, но зато нарисовали план усадьбы, выяснили время развода караулов, где появляются патрули чаще всего, и уже имели хоть какое-то представление, что нас ожидает. Оставалось понять, как проникнуть внутрь.

После занятий я вернулся домой, пообедал, отдохнул с часик и пошёл на поляну заниматься с шестом. Очень меня увлекло это оружие, простое и эффективное. Сейчас я учился напитывать чанбон энергией как на кончике, так и по всей длине. Испытуемыми были манекены, расставленные в хаотичном порядке. То и дело я тыкал в них или бил со всей дури, одновременно посылая энергетические импульсы разной мощности, отмечая результаты. Так увлёкся, что не заметил следящего за мной Куана.

— Отложи чанбон, — сказал он и похлопал ладонью по лавке. — Присядь.

Я накинул на себя спортивную куртку — день был прохладный — и присел рядом с наставником.

— То, что ты хочешь сделать, авантюра, — Куан разглядывал манекены со знакомым мне прищуром. — В усадьбу мы проникнем, не сомневаюсь. Да и в особняк пройти не проблема. Используем технику, которую я помогу тебе освоить за короткое время. «Вуаль» создаёт среду, в которой проявляется эффект невидимости. Его ещё называют «невидимостью прозрачности».

— Излучение проходит через объект так же, как через среду в его отсутствие, — кивнул я, вспомнив статью из какого-то научного журнала, читанного ещё в приюте. В нём выдвигались различные варианты создания так называемых плащей-невидимок без помощи магии.

— Ну, можно и так сказать. Но в этом случае мы можем расширять площадь невидимости за счёт энергии ядра. Догадываешься, зачем я тебе это говорю?

— Да. Мы вчетвером проникаем в дом под «вуалью» и прижимаем Измайлова.

— Я бы поступил проще. Договориться о встрече на нейтральной территории гораздо безопаснее, чем проникать в чужой дом. Понимаешь? Я не говорю о невозможности. Вопрос стоит в другом. Захочет ли он с нами вести переговоры?

— Куан, ну ты же неглупый человек, — я укоризненно поглядел на щурящегося корейца. — Как будто сам не знаешь, что Измайлов просто проигнорирует меня, а затяжка времени играет против Арины. А потом, когда неожиданно в твоём доме появляются какие-то люди и ведут разговор так, как выгодно им, гораздо быстрее становишься покладистым.

— Молочные зубы выпали, начали прорастать клыки, — рассмеялся Куан и хлопнул меня по плечу. — Тогда вставай, будем учиться накидывать «вуаль». Потому что в дом пойдёте втроём, а у меня будет другая задача…

Техника «чёрной вуали» оказалась не такой трудной, и овладеть ею удалось довольно быстро. Энергия ядра полностью покрывала потребности ментального скрыта, даже с избытком. Со стороны это гляделось как колыхание воздушных масс на пустынной трассе в жаркий день. А ночью так и вообще ничего не будет видно.

На территорию усадьбы мы проникли перед сменой караула, когда те, кого сменяют, расслабляются в предвкушении отдыха. Но сначала мы переплыли речку, спрятав одежду в непромокаемых мешках. С лодкой заморачиваться не стали. Много возни с ней. А так — вылезли на берег, обсохли, натянули на себя всё сухое — и дальше шуруй.

Куан превратился в кумихо и прыгнул в кусты. Через несколько минут началось оживление. Забегала охрана, взбудораженная нарушением внутреннего периметра. Наставник коварно разряжал сигналки, чтобы мы могли спокойно пройти до особняка. Я создал «вуаль» и накинул на нашу маленькую группу. Кабинет Измайлова находился на втором этаже, как нам удалось установить во время слежки. А где рабочая зона Главы, там должны быть и личные апартаменты. Обычные требования аристократов к строителям. Да взять мой особняк. Семейные комнаты находятся на втором этаже, к личной спальне примыкает кабинет, чтобы ножки зря не топтать. Никто оригинальностью не отличается.

Я немного слукавил. Дело в том, что у Мишки Кочубея в Коллегии архитекторов работал двоюродный дядька, и через него у меня оказался план особняка Измайловых, датированный девяносто пятым годом. Дворец в том году пережил капитальную перестройку, планировка кардинально поменялась, но только на первом этаже. Второй не трогали, поэтому нам было легко проникнуть через один из чёрных ходов сразу в коридор семейного крыла.

Главу Рода мы решили ждать в спальне, правда, изрядно напугав Екатерину Ярославну, когда туда ввалились Рахимбек и Нечай. Правильно я взял с собой мага, он сумел нейтрализовать несколько конструктов и накрыть куполом тишины помещение. Рахимбек ужом по стене проскользнул к женщине, и лёгким тычком в сонную артерию отправил её немного отдохнуть. Сначала связали руки, а потом, когда госпожа Измайлова очнулась, затолкали в рот кляп.

Осталось только дождаться её супруга.

Что было потом? А всё просто. Захар — личный телохранитель Михаила Тимофеевича — подогнал внедорожник к чёрному ходу и, не моргнув глазом, выполнил приказ хозяина. Он спокойно доехал до глухого уголка парка, как будто каждую ночь возил странных гостей, высадил нас и собрался уезжать, как Измайлов обратился ко мне:

— А как же бешеная лисица? Если она кого покусает? Ты же понимаешь, Андрей, что я так дело не оставлю.

— Не беспокойтесь, Михаил Тимофеевич, она убежала и не причинит беспокойства.

— Фамильяр? — мелькнула догадка у мужчины.

— Ну, можно и так сказать, — улыбнулся я. — До свидания. Надеюсь, наша договорённость останется в силе, и вы не наделаете глупостей.

— Щенок, — фыркнул Измайлов, совсем не зло, а скорее, с задумчивостью. — А ты непрост, парень. Далеко пойдёшь, если ноги и руки тебе не переломают. Но знай, я не оставлю просто так наглое проникновение в мой дом.

— Так вызывайте на дуэль, — я дерзил, но ничего с собой сделать не мог. Честно говоря, не верилось, что Михаил Тимофеевич пойдёт на уступки, испугается какой-то аудиозаписи. Значит, у него были иные резоны, что сыграло мне на руку и позволило оградить Арину от серьёзных проблем.

Измайлов ничего не ответил на мою дерзость, только скрипнул зубами.

А мы скрылись в кустарнике, миновали деактивированный участок и спустились к реке, где нас ждал Куан. Опять раздевшись, упаковали одежду в мешки и переправились на другой берег. Домой мы пришли перед рассветом уже проторенной дорожкой. Надеюсь, наблюдатели Мстиславских так ничего и не узнали.

Арина проснулась от весёлого гомона воробьёв, оседлавших берёзу, росшую под окнами её спальни. Ночью прошёл дождь, прибивший упавшую листву. Утреннее солнце просвечивало сквозь голые ветви деревьев, бликовало в лужицах, собравшихся на дорожках. Девушка подошла к окну, отдёрнула шторы и приоткрыла одну створку. Свежий воздух хлынул в комнату. Под тонкой сорочкой забегали мурашки. Арина гибко потянулась, ощущая странную лёгкость и спокойствие. Может, от того, что сегодня не нужно ехать в лицей к опостылевшим отчётам? Или же так на неё подействовали слова княжича Мамонова? Откуда такая уверенность в человеке, ещё не закалённого в разнообразных интригах? Обычный мальчишка, которого никто слушать особо и не станет? Есть вариант, что он попробует решить проблему с помощью Мстиславских, но пойдёт ли Андрей на такой шаг? Кто же любит залезать в долги?

Княжна решила, что достаточно надышалась свежим запахом с нотками прелой и сырой земли, захлопнула окно и пошла в ванную приводить себя в порядок. Через полчаса она уже спускалась в гостиную. Её нос уверенно держал курс в столовую, откуда доносились вкусные запахи свежей выпечки. И внезапно остановилась, как будто наткнувшись на невидимую стену.

На журнальном столике в красивой плетёной корзине находился огромный букет красных роз с аккуратно вложенной открыткой.

— Кажется, у тебя появился поклонник, — раздался голос матери за спиной Арины. — Причём, весьма щедрый.

Девушка обернулась и спросила:

— А кто их принёс?

— Даже не знаю. Охрана говорит, что какой-то молодой человек представился посыльным. Спросил, здесь ли проживает княжна Арина Голицына. Ребята проверили букет, принесли в дом.

— Интересно, — нахмурила брови девушка, беря в руки открытку. Вчиталась в текст, написанный каллиграфическим почерком.

' Уважаемая Арина Васильевна! Надеюсь, этот роскошный букет поможет сгладить недопонимание, сложившееся между нами несколько дней назад. Сожалею, что решил переложить часть проблем на Ваши хрупкие плечи, не разобравшись в ситуации. Впредь я не считаю нужным требовать от Вас выполнения неких обременительных обязательств. Будьте уверены, что ни один из тех людей, знакомых Вам по совместному бизнесу, не причинит хлопот и беспокойства такой обворожительной и замечательной девушке. Я об этом побеспокоился. Всего Вам наилучшего!

И. М. Т'

— Мама! — Арина засмеялась и схватила корзинку, чтобы вдохнуть нежный аромат свежих цветов. — Это самый лучший букет в моей жизни! Ты даже не представляешь, насколько он важен!

— Может быть, назовёшь имя незнакомца, столь щедрого и романтичного? — улыбнулась в ответ Мария Алексеевна.

— Нет, пока не назову, — замотала головой княжна. — Сначала я должна удостовериться, не сон ли это.

— Неужели твой первый выбор оказался столь скоротечным и неудачным? — удивилась женщина. — У него появился конкурент?

— Нет, мама, ты не права. Как раз всё наоборот! — поставив корзину на столик, Арина бросилась к ней в объятия. — Всё наоборот!

3

Воевода Иртеньев ощущал себя как на горячей сковороде. За последнее время произошло несколько странных событий, связанных с молодым кадетом, носящим оперативный позывной «Танцор». Сначала произошло нападение на его усадьбу, в котором оказался замешан концерн «Техноброня». Сколько стоило труда Главе ГСБ уговорить главного имперского прокурора дать разрешение на распечатку всех разговоров наёмников из «Стального Когтя» с представителями промышленного гиганта, знал только сам он. Хороший ужин с элитным коньяком за триста рублей, не считая потраченных нервов. Тем не менее, добро было получено, и к счастью, финансовые потери окупились. Контакты ЧВК с «Технобронёй» подтвердились. Разговоры, конечно, старательно завуалированы, но только дурак не понял бы, о чём идёт речь. Синто-волокна, линейные двигатели — достаточно было этих слов. В Москве только один человек владел новейшими двигателями для УПД — княжич Мамонов. Связать между собой общение в закрытых группах и редкие телефонные переговоры не составило труда.

Потом более странное нападение на Гусаровых. Там вообще всё грустно. С какого-то перепугу в столицу заплыли «Корсары». Наёмники из иностранной ЧВК, действующей на территории чужого государства — это уже политический скандал. И воевода прикидывал, сколько шкур с него будет сдирать император. Хорошо, если одну оставит. А то и вовсе освежует, как барана. Всё потому, что следы «корсаров» обрывались на телах убитых наёмников. Остальные как сквозь землю провалились. Тем не менее, даже мёртвые смогли дать небольшую зацепку.

С тяжёлым сердцем Иртеньев миновал несколько постов охраны резиденции императора и неожиданно столкнулся возле лестницы с Брюсом. Чародей, в отличие от воеводы, излучал уверенность, и с улыбкой раскинул руки по сторонам, заключая в крепких объятиях старого товарища.

— Коля! И ты здесь? Неужели к государю-императору?

— Как будто сюда за чем-то иным ходят, — проворчал Иртеньев, похлопав по крепкой спине мага. — Здравствуй, Саша. Тебя-то зачем на ковёр вызвали?

— Да из-за чёртовых магов, которых раскидал на молекулы молодой засранец Мамонов, — проворчал Брюс. — Ты представляешь, моим людям пришлось просеивать землю в поисках фрагментов. Зачем мне это, я до сих пор понять не могу. Всё равно не смогу сказать, кто эти люди. Тебе легче. Сколько в холодильнике трупов?

— Четыре, — хмыкнул воевода. — Материала хватает, да толку мало.

— Ничего, выясним, — чересчур оптимистично откликнулся чародей.

Так, перекидываясь словами, они поднялись на этаж, где находилась резиденция императора, и в сопровождении дежурного дошли до секретариата. На удивление, сегодня здесь стояло затишье.

В рабочем кабинете их ждал цесаревич.

— Здравия желаю, Ваше Императорское Высочество! — вытянулся Иртеньев.

— Ваше Императорское Высочество! — кивнул Брюс.

— Проходите, господа, присаживайтесь поближе, — Мстиславский оторвался от созерцания монитора. — К сожалению, государь вынужден был отправиться в Кремль для встречи с полномочным представителем Скандии. Там свои дела… Чтобы вас долго не задерживать, давайте по нашим баранам пробежимся. Николай Юрьевич, начинайте. Выяснили по «корсарам»?

— Идентифицировали только двух. Харальд «Безумный» Янсен и Болли «Волк» Олссон. Завербовались в ЧВК «Корсары» пятнадцать лет назад, участвовали в конфликтах в Алжире, Гвиане, нападали в составе датского «свободного» флота на остров Рюген. Опытные бойцы, неоднократно поощрялись командирами. Болли Олссон имеет звание капрала. Скорее всего, именно он вёл группу.

— Как они попали в Россию?

— Через Усть-Лугу, — уверенно ответил Иртеньев. — Там же свободная зона торговли, облегчённый въезд для представителей торговых компаний. Вероятно, часть наёмников по поддельным документам именно так и проникла на территорию Империи. Оллсон и Янсен засветились именно там. Я дал указание просмотреть все записи за последние три месяца. Среди проникших был ещё один убитый — Эрик Ларсен. Остальные, скорее всего, приехали в Москву по другим маршрутам, чтобы не возникло подозрений.

— Хорошо, с этим разобрались. Теперь главный вопрос: к кому они так торопились? От кого шёл заказ?

Воевода почувствовал, как по спине скатываются капельки пота.

— Не могу знать, Ваше Императорское Высочество. Собраться-то они собрались, но с кем контактировали, нет информации. Заказчиками могли быть конкуренты Гусаровых. Только в Москве пять компаний, предлагающих услуги «торгового конвоя». Не считая Булгаковых.

— Вы их проверяли? — цесаревич недовольно покосился на монитор.

— Так точно, — кивнул Иртеньев. — Штаб-офицер Корнилов лично беседовал с каждым из руководителей конвоев. А он человек опытный, любое несоответствие в деталях мимо него не проскочит. Увы, его вердикт однозначный: никто из конкурентов не замешан в нападении на Гусаровых. Остались Булгаковы. Но для этого нужно разрешение императора. Боюсь, иначе меня даже через КПП не пропустят.

— С Олегом Семёновичем я сам поговорю, — цесаревич задумался. — Да и вряд ли Булгаковы снизошли до какого-то мелкого дворянского рода, чтобы организовать на них нападение с помощью магов и наёмников, да ещё «Корсаров», воевавших против нашей армии на Рюгене.

— Можно версию? — спросил Брюс, до этого внимательно слушавший доклад воеводы.

— Попробуйте, Александр Яковлевич, — дрогнули губы Мстиславского то ли в улыбке, то ли в раздражении.

— Мне кажется, нужно рассматривать два происшествия не как отдельные эпизоды, а вполне связанные друг с другом акции, — неторопливо проговорил Брюс. — Смотрите, сначала происходит нападение на усадьбу молодого Мамонова, но там участие принимала, как я понял, совершенно другая ЧВК. Буквально через несколько дней Гусаровы подвергаются нападению, когда большая часть боевого крыла была на задании. А ведь мать Андрея Мамонова — урождённая Гусарова, если вы не забыли. Значит, удар направлен на Мамоновых в тот момент, когда подписывается договор о создании альянса Мстиславских-Мамоновых.

— Да, эта версия лежала на поверхности, — согласился Иртеньев. — Но у меня есть сомнения. На княжича Мамонова давят высокие лица из «Техноброни», желая получить образец линейного двигателя. И нападение осуществлялось с одной целью: похитить этот двигатель. Я плохо представляю, что это за зверь такой, но если промышленники устроили за ним охоту, не пора ли по их лапам стукнуть палкой?

— Линейные двигатели дадут прорыв по всем параметрам бронекостюма, — подтвердил цесаревич. — Наши инженеры пока не могут выйти на тот уровень технологического совершенства, что продемонстрировала Арабелла Стингрей. Но сейчас, когда американская сторона выразила готовность сотрудничать с нашим альянсом, я требую усилить охрану наших гостей. Скоро сюда начнут приезжать сотрудники «Мехтроникса». Каждого надо устроить, дать ему жильё, пока предприятие не начало выпуск «Бастиона». Это название будущей линейки экзоскелетов от УПД до ТПД. Княжич Мамонов предложил, не смотрите так удивлённо.

— Я так понимаю, он будет руководителем нового предприятия? — осторожно уточнил Иртеньев.

— Почему бы и нет? Это же ему принадлежит инициатива переманить американку Стингрей в Россию, хотя до сих пор мы не можем понять, как это удалось мальчишке. Но да, есть такая идея. Посмотрим, что получится, — признался Мстиславский.

— Интересный юноша, и чрезвычайно непоседливый, — проворчал Брюс. — Я к тому, государь-наследник, что его Дар начинает расширяться по непредсказуемому вектору.После проверки Источника Диковых у меня появилось подозрение о новой возможности княжича Андрея влиять на ядро Алтаря дистанционно. Каким-то образом он подсаживает в Источник элементалей определённой Стихии, которые начинают перепрограммировать его, отторгая привязанную ранее кровь.

Иртеньев посмотрел на цесаревича и заметил, как на лбу Юрия Ивановича залегли складки. Да уж, Танцор умел удивлять и раздражать. Например, он, воевода ГСБ, даже не знал, как использовать специфический Дар мальчишки в интересах безопасности государства, и в операциях, проводимых за рубежом. Его молодость скорее недостаток, чем преимущество. А оставлять княжича без присмотра — опасно вдвойне. Иртеньев не понимал, почему князь Мамонов не прекратит дурацкий эксперимент с самостоятельностью и не заберёт сына с собой в Ленск. Там огромные незаселённые территории, кругом родня, враги где-то далеко. Всем было бы спокойно. Экспериментируй на здоровье, прокачивай Дар.

— Это правда? — нахмурился Мстиславский.

— Пока только догадка на основе исследований Источника Диковых, — признался Брюс. — Обработка данных ещё продолжается.

— Теперь я понимаю, почему в старину Антимагов старались побыстрее уничтожить, — хмыкнул Иртеньев. — Что, Александр Яковлевич, вы на меня так смотрите?

— Радикализм неприемлем, — твёрдо заявил Брюс. — Надо дать мальчику время определиться с развитием. Ему сейчас тяжело, как никому другому. Одарённый чётко знает своё предназначение: служить Отчизне или Роду. А каково Андрею? Получить никчемный, по сути, Дар и как-то умудриться выжать из него все возможности, чтобы и себя защитить, и принести пользу семье, Роду, стране. Его тоже понять можно. Я скажу крамольную вещь: для него создание бронекостюма — временная игрушка. Он скоро охладеет к ней, когда с конвейера начнут сходить первые образцы новых экзоскелетов.

— «Арбалет» — тоже не панацея, — согласился Иртеньев. — Постоянно использовать княжича в деструктивных мероприятиях нельзя. Рано или поздно Антимаг может дать сбой, что повлечёт за собой большие проблемы. Поэтому предлагаю только единичные задания.

— Александр Яковлевич, тогда хочу попросить вас присматривать за Мамоновым-младшим, — цесаревич потёр лоб, как будто тяжесть принятия решения полностью зависела от него. — Докладывайте, как идёт развитие…. Может быть, дать ему возможность экспериментировать с Камнями, что лежат у нас в Хранилище? Любопытно будет понять механизм дистанционного воздействия.

— Да, это хорошая идея, Ваше Высочество, — оживился Брюс. — Некоторым из них уже больше трёхсот лет. Наверное, пылью покрылись. Даже не знаю, осталась ли в них хоть капля искры. Но у меня нет полномочий допуска лиц, не служащих в МК. А Мамонов к таким лицам и относится.

— Не переживайте, — усмехнулся Юрий Иванович. — Я поговорю с императором, чтобы он дал разрешение княжичу на посещение Хранилища. Думаю, с этим волокиты не будет.

— А как мне объяснить молодому человеку, зачем ему показывать свои новые умения? — задал логичный вопрос чародей.

Цесаревич только руками развёл.

— Ну, вы же умный человек, Александр Яковлевич. К примеру, свяжите интерес к его способностям с происшествием у Диковых. Дескать, они требуют наказания за испорченный Источник, а вам надо доказать, что его участие в этом безобразии не замечено. Кстати, а что там с Алтарём?

— Проводим очищение и новую привязку, — кивнул Брюс, полностью захваченный новой идеей.

— Хорошо, занимайтесь. Николай Юрьевич, на вас большая надежда. Найдите заказчика нападения на усадьбу Гусаровых. Нам совсем не нравится, что какие-то пираты нагло припёрлись в Россию и убивают наших подданных. А вдруг британская разведка хочет освободить Факира?

— О нём уже давно забыли, — проворчал Иртеньев, простонав про себя от поставленной задачи. Чёртовы «корсары» теперь будут сниться ему каждую ночь. Обрубленные ниточки не связать, увы. Только если разослать фотографии всех участников ЧВК по таможням, авось кто-то из них и попадётся. Его спецы уже взломали сайт компании, вытащили оттуда все доступные для служебного пользования досье. Разве только так…

— Тем не менее расслабляться не рекомендую, — предупредил Мстиславский. — Вы свободны, господа. В случае каких-то форс-мажоров звоните мне безотлагательно, разрешаю.

Иртеньев и Брюс попрощались с цесаревичем, вышли из кабинета. Уже на улице воевода пожал руку чародею и попросил:

— Саша, ты особо не увлекайся экспериментами. А то вырастим чудовище, которое потом не загонишь под лавку.

— Ты про Мамонова? — хмыкнул Брюс. — Не переживай. Я недавно с ним в гости к генералу Бирюкову съездил. Скажу так: парень впечатлился способностями Особой Канцелярии выбивать дурь из голов особо одарённых.

— Ну ты и зверь, Саша! — хохотнул Иртеньев. — Даже я стараюсь не приближаться к хозяйству Бирюка, а ты в самую пасть мальчишку затолкал.

— Знаешь же поговорку: лучше раз увидеть, чем сто раз услышать, — чародей по-дружески хлопнул старого друга по плечу и направился к своей машине, возле которой топтался водитель.

А воевода, мучающийся от желания послать всё на хрен, вдруг захотел съездить на пару дней в своё загородное имение, попариться от души в добротной баньке, откуда можно сразу сигануть в речку с деревянных мостков, а потом на зорьке выйти на берег и покидать удочку. Кто знает, вдруг в голову дельная мысль залетит.