Везде светит солнце. Дилогия (СИ)

Миштофт

Везде светит солнце. Книга первая

НАЧАЛО

Человек всегда стремился раскрыть какую-нибудь тайну, проникнуть в забытое, пролезть сквозь замочную скважину прошлого, чтобы увидеть разгадку того, что он не мог понять, но что успели домыслить до него древние...

Этот летний день пришёл в российскую глубинку без солнечного тепла, с моросящим дождём и прохладным ветром. В лесу было сыро, мрачно и тихо. Редко, когда в эту чащу забредал какой-нибудь путник, но один человек всё же нашёл здесь, вдали от всех, для себя пристанище. Старая избушка отшельника, поросшая мхом и древесными грибами, уныло стояла среди старых деревьев. Из её трубы валил дым, а в окне горел тусклый свет, призывающий зайти на огонёк. Внутри было чисто и уютно. Под потолком сушились на верёвке пучки разных трав, заполняя пространство комнаты приятным ароматом. В печи горел огонь, и кипела вода в горшочке, трещание дров ласкало слух, но старик, читавший за столом старинную толстую книгу, не слышал ничего, кроме слов, которые шептал на непонятном языке. Он водил пальцем по странице, исписанной странными закорючками, читая строку за строкой, и в его глазах блестели горькие слезы, которые насильно иссушались им и вскоре вновь появлялись, напоминая о печали и боли. Что-то тяготило его душу и мучило долгие годы. Но вот в дверь постучали, отвлекая старика от грустных мыслей. Закрыв книгу, он встал и открыл незваному гостю дверь. Этим гостем оказалась девушка: тёмноглазая черноволосая бунтарка - что можно было сразу сказать по её упрямому решительному взгляду,- с фигурой стройной, но не хрупкой, а скорее спортивной. Она зашла в комнату, тяжело дыша, и села на стул, чтобы дать себе отдохнуть после, проделанного бегом, длинного пути. Старик сел на другой стул и терпеливо ожидал, когда она скажет ему, зачем пришла в такую даль.

- Мне нужна Ваша помощь. Многие знают, что Вы умеете колдовать, поэтому помогите мне избавиться от одного человека,- сказала девушка, которую звали Маргарита, но сокращённо все называли её Ритой.

- Откуда ты узнала про меня?- не ври, что о моём ремесле известно многим,- сказал отшельник, хитро прищуривая глаза.

Рита тряхнула головой и её длинные распущенные волосы, мокрые от дождя, упали через плечи на грудь, что ей сразу не понравилось, и она откинула их назад, говоря с нетерпеливой интонацией:

- Какая Вам разница?! Мне сказали, Вы можете избавиться от человека, не оставив следов - он просто исчезнет и больше никогда не появиться. Конечно меня предупредили, что денег Вы не берете, а требуете взамен услуги, так я готова сделать всё, только бы эта дура сгинула, хотя я не уверена, что Вам это под силу.

-Зачем же тогда ты пришла, если не веришь?

-Чтобы попробовать всё возможное и невозможное.

- Он любит ее, а не тебя?- чтобы убедиться в своей догадке, спросил отшельник.

- Да, она мне мешает. Я должна быть вместе с Сашей, а не она,- сдерживая слёзы, крикнула Рита.

Проницательный взор отшельника проник в голову девушки и старик узнал все, что могла утаить от него отчаявшаяся бунтарка. Она жила в деревне Зильки, в которой, как и везде в России, было убогое житьё, безрадостное и мрачное. Число жителей в деревне всё время уменьшалось - все норовили уехать в город,- и работы, как таковой, почти не было, потому что хозяйство развалилось, и даже школа закрылась, потому что детей осталось слишком мало, и теперь им приходилось ездить учиться далеко от дома. И если старшее поколение как-то свыклось с новой жизнью, которую принёс распад СССР, то молодёжь не желала прозябать в этой глуши и убегала кто куда. Поэтому в деревне Зильки осталось только три человека, так называемого, нового поколения: Рита, Вероника и Александр - не пожелавшие покидать родные места после наступления совершеннолетия. Романтика жизни, отгороженной лесами от шума и суеты больших городов, привлекала Сашу и Веронику и именно здесь они мечтали растить своих детей. Скорее всего, они не догадывались, что их подруга давно мечтала соединить своё сердце с сердцем Саши и только поэтому осталась в отчем доме, отказавшись от блеска столичной жизни, которая манила её своим разнообразием и выбором разных путей. Вечная борьба, возникающая в любовном треугольнике, вела к гибели одного из троих, и Рита решила, что жертвой должна стать Вероника, с которой они дружили с самых малых лет, но это уже было неважно для девушки, съедаемой безответной любовью. Одна старушка рассказала ей об отшельнике и к нему Рита прибежала за помощью, не задумываясь, что задумала совершить самый страшный грех - лишить невинного человека жизни.

- Наверное, именно тебя я ждал все эти годы... Хорошо, я помогу тебе,- сказал старик, но сразу добавил, прокалывая насквозь девушку своим холодным взором:- Но на этот раз ты сама сделаешь то, что хочешь переложить на меня - ты отправишь её туда, откуда ещё никто не возвращался - в Селию.

- А что, Вы так называете загробный мир?

- Нет, это моя Родина, но я не могу туда вернуться, зато в силах отправить любого, кто пожелает. Ты ведь не думала, что я убиваю людей? Я - иллар, и нам запрещено покушаться на жизнь, если это не колдун. Твоя Вероника перенесется туда с помощью моего отвара, которым ты напоишь её, и никто не сможет вернуть Саше его любовь, зато ты заменишь подругу собой - об этом ты мечтаешь.

Многое, из произнесённого илларом, звучало очень странно, но Рита не пребывала в том состоянии, когда мысли помогают человеку насторожиться и осмыслить,- она жаждала расправиться с Вероникой и всё воспринимала как должное, как необходимое, как неизбежное, тем более что она чувствовала какую-то тайну в этом отшельнике, и это её сильно заинтриговало.

- Ну так варите свой отвар,- нагло сказала она старику.

Усмехнувшись, отшельник поклонился и достал из буфета нужные травы, какие-то порошки и прозрачную стеклянную капельку. В кипящую воду он бросал все эти ингредиенты и что-то бурчал себе под нос, а Рита с интересом наблюдала за ним и уже называла его про себя шарлатаном, потому что всё это выглядело слишком наигранно и неправдоподобно. Она уже собиралась встать и уйти, когда вода в горшочке вспыхнула разными цветами, и тогда старик прокричал на непонятном языке:

- Альс вео иро Селия! Альс вео иро тэм! Альс вео пра маналиа ос!

Теперь Рита решила остаться и досмотреть спектакль до конца. Несколько часов старик колдовал над отваром и выкрикивал слова заклинания, а девушку это уже не впечатляло и её всё больше клонило в сон. Смертный приговор Вероники она не обдумывала и не пересматривала, тем более что старик уверил ее, что подруга не умрёт, и от усталости Рите поскорее хотелось со всем покончить. Наконец старик повернулся к ней лицом, красным от жара огня, и с улыбкой произнёс:

- Отвар готов. Я бросил в него последнюю капельку лиизии - это будет последнее моё зловредное деяние в этом мире. Бери и убирайся.

- Спасибо. Но у меня возник вопрос: зачем вы помогали таким, как я?

- Я любил смотреть, как люди раскаиваются в содеянном, и ты тоже приползёшь ко мне и будешь умолять вернуть обратно твою подругу.

- Ошибаешься, я не сделаю этого,- сказала Рита и выбежала из избы, держа в руках драгоценную бутылочку с отваром.

Старик покачал головой и сел за стол. Он достал из ящика перо и чернила и по старинке начал выводить на белом листе буквы, пачкая пальцы и ставя кляксы, как человек, которому редко приходилось в жизни писать. Выводя аккуратно буквы, старик всё чаще кашлял и всё больше горбился, быстро слабел, и вдруг, поставив последнюю точку в записке, исчез, словно вовсе не существовал.

Не поверив до конца в силу отшельника, который обещал отправить ненавистную подругу в какую-то таинственную несуществующую страну, Рита всё же хотела попытаться. Дождь уже прошёл, и небо прояснилось, так что можно было видеть красивый закат солнца за горизонт, когда девушка вернулась в деревню. И хотя ей не терпелось привести приговор в исполнение, она решила сначала искупаться, чтобы освежиться в прохладной воде, и только потом пойти к дому Вероники. Деревня Зильки стояла почти на самом берегу не широкой, но и не узкой реки и в её чистых ласковых водах весело плескалась Рита перед совершением страшного поступка. Надев на мокрое тело футболку и джинсы, и взяв в руки красовки, босыми ногами она направилась к дому подруги и, посмотрев в окно, чтобы убедиться, что девушка сидит в комнате одна, постучала в дверь. Как водиться, бунтарка и наглая девушка подружилась с полной своей противоположностью - Вероника отличалась от Риты во всём. Кроткая и нерешительная, с белокурой косой и мягкой красотой она всегда находилась в тени, но именно этим и привлекла Сашу. Он восхищался её добротой и стеснительностью и не мыслил своей жизни без нее. Вероника никогда не подавала вида, что жалеет подругу, но почти сразу её чуткое сердце почувствовало не только любовь юноши, но и боль Риты. Она не могла придумать, как помочь подруге избавиться от этого страдания, поэтому молчала, чтобы не мучить Риту ещё больше, и всегда очень радовалась, когда бунтарка улыбалась и выглядела счастливой. Этим вечером Рита заявилась с такой счастливой улыбкой на лице, что на душе Вероники стало сразу теплее и спокойнее, хотя она понимала, что это счастье больше показное и не продлится долго.

- А что твои родители снова уехали в город торговать?- спросила Рита, проходя в небольшую гостиную с простой обстановкой, в которой по радио играла спокойная музыка.

- Да, вернуться через неделю. Садись, будем чай пить, я как раз испекла пирожки,- сказала Вероника и побежала на кухню.

Вскоре на столе появился чайник, пирожки, варенье и две чашки. Подруги сели друг против друга, и, улыбаясь, Вероника налила чай гостье, а потом себе. Успокаивая себя тем, что, как обещал старик, подруга не умрет, а только лишь исчезнет непонятно куда, Рита сказала:

- Ты забыла принести сахар.

- Это потому что подумала, что варенье будет вместо сахара, но если хочешь, сейчас принесу.

Вероника убежала на кухню, и Рита тут же подлила ей в чашку отвар, спрятав бутылочку обратно в карман. Вернувшись, девушка поставила сахарницу на стол и только собиралась сесть, как в дверь кто-то постучался.

- Это Сашка, я уверена,- радостно сказала Вероника и поспешила открыть дверь своему возлюбленному, что ломало идеальный план Риты, которая собиралась избавиться от подруги без свидетелей, а теперь её замысел рушился на глазах.

Взяв в руки чашку подруги, Рита собиралась унести её на кухню, чтобы вылить содержимое в раковину рукомойника, но не успела, потому что влюблённые вошли в комнату и увидели подругу стоявшую на середине комнаты с растерянным видом.

- Что случилось?- спросил Саша, улыбаясь приветливой улыбкой.- Ты чего схватила чашку и стоишь как вкопанная.

- Это моя,- сказала Вероника.- Зачем она тебе.

- В неё нечаянно сахар попал, я хотела вылить,- соврала Рита.

- Ничего, я люблю с сахаром, а ты, любимая, принеси себе другую чашку, если не против,- сказал Саша Веронике и, не дав Рите опомниться, взял из её рук злополучную чашку и сел за стол.

Теперь Рите оставалось или наблюдать, как Саша пьёт отравленный чай, или крикнуть, чтобы он не пил, или выбить чашку из его рук. Не дожидаясь возвращения Вероники, он решил сделать первый глоток и поднёс к губам горячий напиток и тихонько подул на него.

- Не пей,- крикнула Рита, от чего рука Саши дрогнула, и горячий чай выплеснулся ему в лицо. Он закричал от боли, обжигающей кожу, и вскочил со стула. Вероника, испуганная криком жениха, прибежала в комнату.

- Сумасшедшая!- воскликнул Саша, глядя на Риту, и в это мгновение несколько капелек отравленного чая скатились с верхней губы ему в рот и он на глазах у изумлённых девушек начал таять, становясь прозрачным, и через несколько секунд вообще исчез.

Рита и Вероника стояли, тупо уставившись в ту точку, где только что видели Сашу и от шока не могли прийти в себя: первая - оттого, что её приговор коснулся совсем не того человека, а вторая - оттого, что только что потеряла любимого и не понимала до конца, что с ним произошло.

- Рита, почему Саша исчез?- дрожа всем телом, спросила Вероника и не пыталась остановить поток слез, не стыдясь этого, как её подруга.

- Если бы я знала,- промямлила Рита. Она достала из кармана бутылочку и с удивлением обнаружила, что остатки отвара испарились.

- Что это за бутылочка?- закричала Вероника, догадываясь уже, что Саша пропал по вине Риты.

- Ты убила его!- воскликнула Вероника и набросилась на подругу с кулаками, превратившись из тихони в тигрицу.

Боль привела Риту в чувство, и она стала отвечать ударами на удары. Обе девушки остановились и отползли в разные стороны только тогда, когда почувствовали, что им не хватает уже сил продолжать драку. Они смотрели друг на друга с ненавистью, но потом одновременно разревелись.

- Я не хотела, чтобы Сашка исчез,- сквозь слёзы вопила Рита.

- Где же он теперь?- таким же голосом спрашивала Вероника.

- Ты не поверишь мне... Я сама до этого момента не верила... Он в Селии.

- Где это?

Рита вдруг успокоилась, вытерла слёзы и произнесла так, словно нашла логический простой выход:

- Он знал, что я вернусь к нему и попрошу снова о помощи. Противный старик. Пошли, надо спешить, кто знает, сколько времени у нас есть.

Тараторя на ходу, Рита поведала подруге о своём коварном плане и о словах иллара, Вероника настороженно шла за ней по лесной тропинке и старалась не пропускать мысль о мести в ответ пока была надежда на возвращение жениха. Хуже всего для нее, кроме потери Саши, было видеть отсутствие раскаяния на лице Риты, которая не всегда казалась наглой, но порой превращалась в чуткого и добросердечного человека, чего теперь Вероника не замечала в ней и чувствовала, что начинает невольно бояться её и ненавидеть. Подруги добрались до избушки, о которой до сегодняшнего дня почему-то не знали, и зашли внутрь, не постучавшись. В комнате было пусто, и странный запах перемешался с ароматом сушёных трав. Взгляд Риты упал на записку, и она быстро пробежала её глазами:

" Итак, ты вернулась,- писал старик,- но меня больше никогда не увидишь, потому что я решил распрощаться с жизнью, которая давно перестала приносить мне радость. Теперь, я надеюсь, ты будешь дорожить чужой жизнью, как своей. Оставляю тебе книгу, которая ярким светом откроет тебе проход в Селию. Плыви по реке и доберёшься до моей родной страны, из которой я давным-давно убежал. Книга вернёт вас обратно домой и, так как её невозможно уничтожить, закопайте её поглубже, чтобы больше никто не смог попасть в мой мир. Вы избраны мной, но моё подсознание так и не смогло мне открыть, в чём ваше предназначение.

Живите счастливо и не желайте никому зла, потому что зло лишь разрушает".

Рита упала на колени перед Вероникой и протянула ей записку отшельника. Теперь она умоляла о прощении, потому что наконец осознала, что натворила. К чему было думать так долго о недоступной любви, если Саша не достался никому. Конечно, такой исход мог удовлетворить гадкое сердце, но только не Риту, которая всего-навсего запуталась в своих чувствах. Большим счастьем теперь для неё было бы увидеть Сашу и Веронику вместе и порадоваться за них, терпя сердечную боль, но всё же зная, что возлюбленный здесь рядом, а не где-то в таинственной Селии.

- Я верну его, подружка, клянусь тебе,- говорила Рита. Она встала на ноги и взяла со стола старинную книгу, завернутую в чёрную плотную ткань, и добавила:

- Сегодня же возьму у отца моторную лодку и поплыву.

- Я с тобой, ты ведь понимаешь, что сидеть и ждать невыносимо,- сказала Вероника, все ещё не веря, что это происходит на яви, а не во сне. Но ей уже стало легче на душе оттого, что Рита снова стала самой собой - той, которая и восхищала, и удивляла, и умиляла, но не устрашала, как всего лишь несколько часов назад.

- Я возьму тебя с собой только при одном условии,- заявила Рита серьёзным тоном.

- Если ты скажешь мне: простила ты меня или нет.

- Я хочу верить, что Саша жив, как ты утверждаешь, а значит, мы будем ещё вместе. Ты ненавидела меня, но никто не знает, как бы сам поступил в такой же ситуации. И хотя на сердце у меня очень неспокойно из-за разлуки с любимым человеком, я не испытываю к тебе ничего, кроме прежней любви, ведь мы были как сёстры,- искренне ответила Вероника.

Девушки выбежали из избушки, но не успели пройти и нескольких шагов, как старое деревянное строение охватило яркое белое пламя и, через несколько минут потухнув, не оставило и следа от жилища отшельника. Даже трава не обгорела, а на том месте, где стояла избушка, земля поросла мхом, уничтожая последнее доказательство о существовании загадочного человека. От увиденного исчезновения по коже подруг пробежали мурашки, и они поспешили покинуть это проклятое место.

2.

Узкая речушка петляла в своих берегах, и Рите было трудно управлять рулём лодки, несущейся на большой скорости по водной глади. Высокие кроны деревьев поднимались над берегами, втиснутыми в лесной ландшафт, и, раскачиваясь на ветру, словно провожали подруг в дальнюю дорогу. На прибрежный песок выбегали зайцы, белки, лисы, волки, кабаны, медведи, и даже вышел один лось и два оленя, а также много других зверей; слетелись птицы, а рыбы, словно не боясь шума мотора, поднимались поближе к поверхности воды - все они молча смотрели на этих двух девушек и будто бы сожалели, что не могут им рассказать чего-то очень важного. Рита не обращала внимания на это странное сборище вдоль берегов, потому что слишком была увлечена управлением лодкой, зато Вероника, в руках которой лежала книга отшельника, завёрнутая в плотную тёмную ткань, с удивлением и восхищением наблюдала за зверями и пыталась найти причину, которая заставила их всех выйти и показаться двум людям, которые нарушили лесную тишину шумом лодочного мотора. Разлука с Александром сильно угнетала её душу, и тревожные мысли не давали покоя её любящему

сердцу, но это всё вдруг отошло на второй план, когда Вероника почувствовала тепло, исходящее от таинственной книги. Дрожащими руками девушка развернула ткань и увидела золотистый свет, которым всё сильнее разгоралась книжная обложка.

-Мы приближаемся,- крикнула Вероника подруге и улыбнулась, предчувствуя, что скоро встретиться с Сашей.

Лодка проехала мимо песчаного пляжа, на котором была раскинута палатка и около горящего костра сидели двое туристов, которых девушки не успели разглядеть, и после следующего поворота книга вспыхнула ярким ослепляющим светом. Рита резко остановила лодку, а Вероника, зажмурившись от, колющего глаза, света, быстро закутала книгу в ткань, но это не остановило развитие дальнейших событий, которые у любого вызвали бы скептическую улыбку, если бы он не увидел всё собственными глазами. Непослушная книга стала вырываться из рук девушки и Рита пришла подруге на помощь, ухватившись за неё руками, но магическая сила была настолько велика, что даже четыре руки не смогли удержать её. Вырвавшись и повиснув высоко в воздухе, книга освободилась от тёмной ткани и направила яркий луч света в небо, который как бы проколол небесную синеву и вызвал ревущую переливающуюся всеми цветами радуги воронку. Угрожающе приближаясь к двум подругам, воронка подняла сильный ветер и распугала лесных зверей и птиц. Не шевелясь, безвольно, словно загипнотизированные, девушки смотрели внутрь воронки и слышали завораживающие голоса, но не могли понять ни одного слова. Воронка поглотила искательниц приключений и, юркнув внутрь вслед за подружками, книга заставила исчезнуть ревущую бестию...

Погода в Селии в этот день была солнечная, небо не тронула ни одна тучка, хотя ещё вчера лил сильный дождь и чёрные тучи мешали солнышку посмотреть на землю. В лесу царили покой и тишина. Деревья-великаны, листья которых природа окрасила в разные цвета, не скупясь на краски,- медленно покачивались на ветру. Этот невидимый проказник щекотал бархатные и гладкие листья, и разносил по всему лесу ароматы цветов, распустившихся не только на деревьях, но и покрывавших пёстрым ковром землю. Вечно цветущий ковер, не знавший ни зимы, ни сильного мороза, менялся на глазах, когда ветер срывал у цветов засохшие лепестки, помогая новым лепесткам мгновенно распуститься и удивить мир новым оттенком цвета. И, глядя на это великолепие красок, казалось, грустила только зелёная трава с голубыми пятнышками на острых кончиках, которой суждено было всего лишь покрывать землю и не радовать глаз, а как бы дополнять общую картину. Но что бы там не думала трава, а насекомые, копошащиеся на земле, были очень благодарны ей за то, что она скрывала их от зорких глаз птиц, и мало задумывались о прекрасном и высоком.

По лесной тропинке, мягко ступая, словно боясь кого-то спугнуть, шел человек. Это был мужчина с длинной бородой и длинными коричневыми волосами, собранными в хвостик и перевязанными чёрной тесьмой. Незнакомец был одет в серую блузу без пуговиц с широкими рукавами и с завязками у ворота, а поверх блузы был накинут чёрный лёгкий плащ; штаны, такого же цвета, как и блуза, были заправлены в высокие сапоги со шнуровкой спереди (сапоги умелый сапожник сделал из кожи какого-то зверя с чёрно-белой окраской и украсил вышивкой). На поясе у этого человека, которому на вид, забыв о его бороде, можно было дать лет тридцать, красовался большой нож, походивший больше на короткий меч.

-Эй, Авион, куда идёшь?- послышался голос откуда-то сверху.

Авион поднял голову и увидел сидящую на ветке большую птицу. Ее хвост свисал вниз и своей длиной и разнообразием узоров на пёрышках напоминал павлиний - он тоже раскрывался вроде веера. Начиная с головы, в оперении птицы преобладали больше синие и зелёные цвета, а ближе к хвосту - тёмно-зелёные и жёлтые цвета. Голову пернатого создания украшал жёлтый хохолок, но если говорить весьма подробно об этих птицах, то надо обязательно упомянуть, что цвет хохолков у птиц этого вида был у всех разный и никогда не повторялся, что помогало им различать друг друга. Чёрный маленький клюв птицы выглядел мягким, как губы человека, и был очень подвижным, а синие глазки выдавали любознательность и живость ума. А так как птицы могли не только говорить, но и думать, то они давным-давно придумали себе название - лунии, и так их все стали называть.

-А, это ты, Лея,- пробормотал Авион.- Ну, как поживают лунии?

-Всё замечательно,- ответила птица.- Вот только говорят, что видели в лесу ригла, который чуть не съел одну из луний.

-Обычные сплетни твоих сестёр. Ригл хоть и умеет летать, но вряд ли пролетел бы над океаном из Илии мимо Валевии без остановок, а, насколько мне известно, плавать он за многие века так и не научился. Риглам и в Илии хорошо живётся, им там хватает мяса.

Вдруг Авион и Лея услышали жуткие крики. Эти вопли становились всё громче и, наконец, рядом с Авионом, откуда ни возьмись появилась другая луния с красным хохолком на голове и, махая крыльями и летая вокруг него, кричала:

-Ужас, ужас!

-Что случилось, Звена? - воскликнула Лея, пытаясь перекричать подругу.

-Мы мирно лакомились ягодами охильи, как вдруг появился юноша в странной одежде, упал в траву и вроде бы не дышит.

Не пытаясь больше расспрашивать паникершу, Лея полетела вперед, а Авион спокойно шёл следом, не имея привычки паниковать. Скоро он подошёл к стайке луний, которые обступили лежащего на траве юношу и оживлённо, и очень громко обсуждали происшедшее. Перед Авионом птицы расступились и с нетерпеливым интересом наблюдали за действиями лесного человека, давно уже заслужившего у них глубокое уважение. Наклонившись над незнакомцем и убедившись, что он дышит, Авион тоже про себя отметил, что юноша странно одет.

"Блуза с пуговицами - такие у нас не носят, ведь пуговицы - это женское украшение. Штаны у него из грубого материала и тоже как-то необычно сшиты, да ещё с металлической тесёмкой впереди, и зачем она ему? А на ногах ботинки! Ха-ха, обувь по щиколотку носят тоже только женщины. Может он и есть женщина? Нет, не похоже. Откуда он такой взялся?" - размышлял Авион, а пернатые сплетницы перешёптывались между собой.

У незнакомца не было с собой ни ножа, ни меча, ни шпаги - что тоже было необычно,- и Авион решил его привести в чувство, чтобы не мучить себя больше вопросами и узнать ответы из, как говориться, первых уст. Но на все попытки - толчки и тряску,- незнакомец не реагировал, и тогда Авион пришлось взять его на руки и понести к себе домой. Лунии следовали за ним по пятам и уже успели построить целые небоскрёбы догадок и предположений о личности странного пришельца. По дороге к дому Авион попросил Лею:

-Слетай к Овию и скажи ему, что мне нужна его помощь.

Дом Авиона стоял на поляне, освещенной ярким солнечным светом, но очень скупо украшенной цветами, потому что слишком часто ноги человека здесь ступали по земле и не давали вырасти цветам, зато неприхотливая трава успела вырасти высотой по колено, наслаждаясь своим господством. Рядом с одноэтажным домом хозяин построил два сарая. Зайдя в дом, Авион прошёл через кухню в первую комнату, служившую гостиной, а потом - сразу во вторую и уложил бесчувственное тело юноши на кровать. Обстановка обоих комнат была очень скромной, на стене в спальне висел музыкальный струнный инструмент, да несколько книжных полок. Вместо шкафа на полу стоял сундук. Кроме дивана и двух кресел у камина в гостиной стояли обеденный стол и несколько стульев, и этого хозяину дома хватало, чтобы жить в лесной глуши тихо и мирно.

Повернувшись и увидев, что вся птичья стая луний зашла к нему в дом, Авион прогнал всех на улицу и стал хозяйничать на кухне. Вскоре на столе появились три чашки, хлеб и горячий чайничек, из носика которого по комнатам разносился чудесный аромат напитка, заваренного Авионом. За окном лунии выкрикивали что-то, перебивая друг друга, подлетали к стеклу и заглядывали внутрь, и лесному человеку оставалось только терпеливо наблюдать за ними, сидя в любимом кресле, и покачивать укоряюще головой. Наконец он увидел, как мимо окна промелькнула фигура ожидаемого гостя, и подошёл к входной двери, чтобы встретить его.

-Покажи мне этого пришельца, про которого Лея говорила мне на протяжении всего пути,- сказал с порога гость и посмотрел вниз на птицу, которая на правах хорошей знакомой тоже зашла в дом, зная, что её не выгонят.

Авион шёл впереди, как хозяин дома, а Овий, опираясь на длинную кривоватую палку, следовал за ним. Это был худенький мужчина преклонных лет, но с прямой осанкой. Седые волосы спадали ему на плечи, а длиннющие усы тянулись вниз до пола. Светлые глаза старика отражали доброту и мудрость, а лицо, хоть и покрывали глубокие морщины, но всё-таки притягивало к себе той красотой, которую не смогло уничтожить даже время - красотой ласковой улыбки и приветливым открытым выражением. Одет Овий был скромно: длинный серый халат, расшитый замысловатыми узорами и подпоясанный узким плетёным пояском; рукава у халата расширялись колокольчиком, а кружевной воротник белой блузы, одетой под халатом, хорошо вписывался в скромный туалет старика. По чистоте и выглаженности каждой складки можно было с уверенностью сказать, что Овий следил за собой и был очень аккуратен.

Зайдя в комнату и взглянув на чужака - то, что пришелец был не здешним, было ясно с первого взгляда,- Овий сказал:

-Ну что ж, я не чувствую, что с ним что-то не в порядке, поэтому привести его в чувство - это дело одного мгновения.

-Начинай же скорее,- нетерпеливо сказала Лея, выглядывая из-за угла, потому что побаивалась заходить в комнату, пока незнакомец не доказал ей, что не опасен.

У Овия на поясе висело несколько кожаных мешочков и, запустив пальца в один из них, старик дунул в лицо незнакомцу белым порошком. Пока мелкие крупинки порошка плавно падали на лицо юноши, Овий тихо что-то нашептывал. Не прошло и трёх секунд, а веки у Саши (пора уже назвать незнакомца его именем) задрожали, и он открыл глаза. Увидев двух незнакомых ему людей и ни одного мало-мальски знакомого предмета, Саша про себя решил (напрягая память, ему ничего не удавалось из неё выудить), что выпил лишнего прошлой ночью и, скорее всего, попал в какую-нибудь другую деревню. Но что это была за деревня, и кто были эти люди - бородатый и усатый?

-Доброе утро,- приветливо сказал Саша, видя, что его новые знакомые смотрят на него с каким-то непонятным интересом, словно на диковинку какую-то.

Бородатый и усатый переглянулись и уставились на него, словно не понимая его слов и ожидая более понятного приветствия.

-Вы хозяева этого дома? А как я здесь оказался?- спросил Саша, надеясь, что на эти вопросы обязательно получит ответы. Но новые знакомые вместо ответов уселись на стулья и продолжали смотреть на чужака, сохраняя каждый любопытное выражения на лице. Саше эта ситуация показалась очень забавной и он рассмеялся, приведя новых знакомых в полное замешательство.

-Может вы немые оба?- спросил Саша, успокоившись, но, чувствуя, что ещё немного и его терпению придёт конец, а вместе с ним - и приветливости.

-Ак са ос пооли,- сказал усатый бородатому.

-Ари вал пору ш?- спросил бородатый у усатого.

Так они продолжали в пол голоса переговариваться между собой, словно забыв о Саше, а он в свою очередь прислушивался и не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдобавок ко всему в комнату, важно и степенно ступая по полу, вошла большая птица с длинным хвостом и улыбнулась Саше, растянув свой клюв, что было необычно для нормальной птицы. Чувствуя неладное, Саша уже с опаской смотрел на всех, а когда птица человеческим голосом сказала что-то ему, закричал:

-Где я? Что это за птица? На каком языке вы говорите?

Саша вскочил с кровати и, выбежав из спальни, уткнулся лбом в стекло окна гостиной, которое выходило на полянку перед домом. Со щемящим сердце чувством он смотрел на деревья, траву, цветы и ничего не узнавал - всё было чужое, кроме голубого неба и яркого солнца.

-Мать вашу, где я? Я умер что ли?- воскликнул Саша, поворачиваясь к усатому и бородатому, которых напугал своими криками, и сразу вспомнил вечер в доме Вероники, как взял из рук Риты чашку с чаем, и она не дала ему сделать и глотка, но всё же вкус нескольких капель он ощутил во рту, а потом пришла боль, и перед глазами полетели звёзды.

-Как же так?!- растерянно сказал Саша, отказываясь что-либо понимать.

Овий и Авион спокойными знаками попросили Сашу сесть на диван, но чужак плюнул в их сторону и вышел из дома на улицу, чтобы рассмотреть этот мир, вдохнуть в себя его воздуху и, быть может ничего не почувствовав, осознать, что всё это сон. Его новые знакомые последовали за ним и терпеливо наблюдали, как он ползает в траве, заглядывается на деревья и стайку луний, которые тараторили что-то ему непонятное. Он то смеялся, то гневно кричал и махал руками, давая сам себе пощёчины. А когда чужак стал пробовать лист дерева на вкус, Овий и Авион вместе с птицами пришли к окончательному выводу, что парень не в своём уме.

-Но что остаётся для меня загадкой - его речь,- сказал задумчиво Овий.- Она не похожа ни на одно наречие, которое мне известно в Селии или Илии.

-Но ты же можешь помочь бедняге. Поспеши, Лея совсем выбилась из сил,- сказал Авион, с невольной улыбкой, наблюдая, как умалишенный гонялся за лунией и требовал ему что-то объяснить.

-Я скоро вернусь, а ты заведи его обратно в дом, пока он не привлёк внимание шпионов Гелия.

Авиону пришлось воспользоваться силой, и Саша активно сопротивлялся, не понимая, зачем ему возвращаться в дом, но потом сдался, надеясь, что усатый и бородатый придумали, как объяснить ему происходящее. Мужчины сели за стол и смотрели друг на друга испытывающим и вызывающим взором, потому что во время борьбы слишком распалились. Саша невольно почёсывал кулаки, а Авион поглаживал рукоятку своего ножа. Понимая, что разговаривать бесполезно, Саша всё же произнёс, чтобы хоть как-то выпустить злость:

-Ну что ты уставился на меня, как баран на новые ворота? Вмазать бы тебе и свернуть бы шею всем твоим говорящим птицам, может быть тогда я проснусь... Услышала бы меня сейчас Вероника и ужаснулась бы... Но как же сильно хочется помахать кулаками.

-Что ты там бормочешь сквозь зубы? Лучше бы я оставил тебя там, в лесу на съедение хищникам. Если не получиться научить тебя говорить по-нашему, то я порошу Овия превратить тебя в камень, чтобы ты больше не пугал бедных луний... Что я говорю? ... Но как же хочется отделаться от тебя, пока ты не привлёк к нам внимание Гелия,- в свою очередь говорил Авион.

Так продолжалось около получаса, и с каждым словом тон повышался и, когда Овий вернулся, то увидел Авиона и чужака в гневном состоянии: они стояли, упираясь кулаками в стол, и кричали друг на друга. Взмах руки старика заставил замолчать обоих и сесть. Перед Сашей появился стеклянный пузырёк с прозрачной жидкостью внутри и Овий знаком приказал ему выпить её.

-Мне остаётся только надеяться, что это не отрава,- сказал Саша и залпом выпил содержимое пузырька. Он уже успел уверить себя, что находиться не в раю и не на Земле, и ему очень хотел поскорее узнать, что это за место, куда он попал не по своей воле, а по злобному умыслу Риты. Ведь всё здесь было настоящее, дышало, несло в себе природные ароматы, но похожую жизнь раньше Саша мог увидеть только на страницах фантастических книг или в своём воображении, а не воочию.

-Теперь понимаешь нас?- спросил старик, улыбнувшись.

Саша поражённо посмотрел на него и несколько раз повторил про себя эту фразу на этом чужом языке, но, понимая каждый звук и на себе ощутив, что только что произошло чудо - за несколько секунд он узнал язык удивительного мира. Собравшись с духом, Саша открыл рот и выдавил из себя слова, которые казались ему противными по звучанию, сравнивая с родными русскими словами:

-Кто вы? Верните меня домой, пока я окончательно не свихнулся.

-Прежде чем мы сможем это сделать, расскажи нам, откуда ты и как попал к нам,- сказал старик, но его голос звучал так умиротворяюще, что Саша закрыл глаза и начал рассказывать свой страшный сон, который происходил на Яву. Рассказывая с закрытыми глазами, он не мог видеть реакцию новых знакомых, а она была очень интересной: по мере повествования их лица всё больше вытягивались от изумления. Когда Саша открыл глаза и посмотрел на них, то снова заволновался.

-Чего это вы оба так изменились?

-Это всё объясняет,- пробормотал старик.

-Вот и не верь после этого в сказки и легенды,- добавил бородатый.

-Одно я могу сказать точно: этой Рите помогал колдун, а не иллар,- поморщившись, заявил Овий.- Его, наверное, сослали давным-давно в твой мир, и теперь он несёт злость там не в силах вернуться обратно.

Саша усмехнулся и попросил объяснить ему:

-Какие колдуны, какие иллары - куда я попал?

-Ты не знаешь, кто такие колдуны и иллары?- ещё больше удивился Авион.- Я думал, что нет такого мира, в котором они не существовали бы.

- Иллары - это служители белой магии, добра и справедливости, а колдуны - это слуги тёмных сил, которым чужды всё светлое и прекрасное, что существует в мире,- пояснил Овий.- Я - иллар Овий,- и мне подвластны небо и земля, хотя сейчас мне и моим друзьям приходиться скрываться от короля и его советника Гелия.

- А я - Авион - охотник. И как вы там живёте без илларов?

-Так ты волшебник? Они у нас живут только в книгах,- уточнил Саша, после того как тоже представился.

-Волшебниками у нас называют сказочных героев, а я не сказочный герой,- нахмурился Овий.- И уж конечно не живу в книге.

Саша не хотел затягивать эту дискуссию надолго, поэтому перескочил к самому главному:

-Итак, Вы - иллар,- и можете отправить меня домой с помощью своего волшебства. Мне, конечно, здесь очень понравилось, но как-то не хочется задерживаться, поэтому дайте мне чего-нибудь выпить чудодейственного и я снова увижу Веронику и буду со смехом вспоминать это приключение, скорее всего в тюрьме, потому что проломлю Ритке голову за то, что она сделала.

-О существовании других миров мы знали, но не осталось никаких доказательств о вашем существовании,- говорил с нескрываемой грустью Овий, от чего сердце Саши стучало тревожнее.- Тот колдун, который помог злодейке Рите, не упоминается ни в одном древнем манускрипте, а то, как он был отправлен в твой мир, скорее всего тоже затерялось много веков назад или любое упоминание об этом было уничтожено, чтобы не подвергать соблазну других колдунов отправиться следом в, незащищённую от их злобы и тёмного мастерства, землю во вселенной. Существует легенда о волшебной книге, открывающей проход между мирами, которую создали самые первые иллары, но никто никогда не видел её и никто не знает где она находится. Я, признаться, не очень-то верил в эти рассказы, пока не встретил тебя. Но тебе не станет легче от моей веры, потому что я не знаю, как вернуть тебя домой.

-Я не вернусь домой?- произнёс Саша, и его сердце больно сжалось.- Что ж вы за волшебник, коль не можете сделать такой простой вещи?

Выбежав из дома, Саша вдохнул побольше воздуха и лёг на спину, чтобы спокойно обдумать все, что успел узнать, и придумать, как действовать дальше, глядя на родное голубое небо. Не верить тому, что он попал в мир, где волшебство и колдовство существуют, было бы глупо, тем более что теперь, немного успокоившись и постаравшись освободиться от злости, Саша слышал вокруг шорохи и шёпот природы, которая убаюкивала его, утешала - этого с ним никогда не происходило в родных местах, где лес хоть и был живым, но его голос не доходил до его слуха.

"Если бы только знать чуть-чуть раньше, что Ритка полна злобы к нам с Вероникой, этого всего не произошло. И что же теперь она сделает с моей маленькой тихоней... Убью, если эта сучка хоть пальцем её коснётся... Нет, не могу я успокоиться! Если бы рядом была Вероника, было бы намного легче и проще".

Встав и пульнув камнем в стайку луний, которые всё ещё наблюдали за ним, Саша зашагал взад и вперед, проклиная Риту и тщетно пытаясь придумать, как выпутаться из этой ситуации. Но вдруг перед ним возник Овий и, не уговаривая и не пытаясь ничего доказывать, констатировал жестокий факт:

-Смирись, ты не вернёшься в свой мир, так было суждено.

3.

Иллар привёл Сашу обратно в дом, где на столе в чашках дымился ароматный напиток и Авион сидел с приветливой улыбкой на лице. Саше почудился уют, царивший ещё несколько часов назад в доме Вероники, и ему одновременно было и приятно и грустно - он терял свою прежнюю жизнь и обретал что-то новое, о чём он никого не просил, но должен был принять, как неизбежное.

-Пришлось заново заваривать хорис. Садись, наверное, у вас такой напиток не пьют,- сказал Авион и, когда Саша сел за стол вместе с Овием, продолжил рассказывать:

-Этот напиток получают из цветков хориса и его обязательно надо пить горячим. Ты почувствуешь, как с каждым глотком меняется вкус напитка, как он наполняет тебя силой на весь день. Но как только на твоём языке появиться ощущение холода, сразу прекращай наслаждаться хорисом, потому что он вот-вот превратиться в горький яд. Бывали случаи, когда даже иллару не удавалось спасти человека, напившегося холодного хориса.

-Мне бы чего-нибудь покрепче и бутылку желательно побольше,- заявил Саша, который хотел поскорее забыться и забыть всё - все, что было ему дорого и любимо.

Услышав это, Авион засмеялся и сказал:

-Напиться ты всегда успеешь. Лучше послушай о нашем мире и потом расскажешь о своем, ведь хоть ты от него и далеко, он всё равно навсегда останется в твоём сердце.

-Что-то важное тебе предстоит совершить, коль ты очутился в этом мире, и не убегай от судьбы, ведь может так случиться, что здесь тебя найдёт такое счастье, о котором ты и не мечтал у себя в деревне,- произнёс Овий по-отечески ласково.

Не отвечая иллару, Саша сделал один глоток хориса и даже присвистнул от того головокружительного вкуса, которым обладал волшебный напиток. Делая глоток за глотком, Саша уже не жалел, что не настоял на горячительном утешении, потому что хорис преподнёс ему больше вкусовых ощущений, чем все спиртные напитки вместе взятые, и помогал не только прийти в себя, но и уносил от всех проблем куда-то далеко, не затуманивая мысли и не отрывая от действительности.

-Это получше любой травки,- воскликнул Саша. - Неужели у вас его пьют все, даже дети?

-Хорис безвреден для детей, только если родители присматривают за ними,- ответил Овий.

-Мне ещё, пожалуйста, чашечку и я готов теперь выслушать рассказ о том, куда меня угораздило попасть,- силой воли отгоняя от себя грусть и налегая на хорис, сказал Саша, а потом сразу спросил:

-И сразу скажите: у вас все птицы и животные разговаривают, или эти хвостатые павлины - исключение из правил?

Не понимая, кто такие павлины, Овий всё же ответил, догадавшись, что, скорее всего так в Сашином мире называют птиц:

-Большинство птиц говорит в наших лесах, но и некоторые животные могут общаться с человеком, но не с помощью речи, а мысленно. Твой мир, наверное, слишком сложный, если тебя удивляют и говорящие птицы, и иллары, и волшебство. Как же вы там обходитесь без илларов?

-Научились. Но о нас потом, говорите вы.

-Для начала скажу, что это,- Авион указал пальцем в пол,- страна Селия, а есть ещё две страны: сияющая Валевия и самая дальняя от нас - Илия. Сияние Валевии издавна ослепляло любое живое существо, приближавшееся к границе этой страны, поэтому мы вынуждены добираться до Илии только по воде, а не через Валевию, что было бы гораздо короче.

-Почему по воде?

-Потому что границы Валевии тянутся от западного побережья до восточного, словно разделяя материк на две половинки - южную и северную. Селия - это северная половинка, а Илия - южная.

-Но кто живёт в Валевии?

-Веи - хозяева той земли,- взял "эстафетную палочку" у Авиона Овий. - Ты их увидишь еще, потому что они иногда покидают свою страну, чтобы повеселиться в наших лесах, хотя знают, что здесь их подстерегает множество опасностей.

-Я смотрю, опасностей в вашем мире, как и в моём, хватает. Даже иллары вынуждены прятаться от короля и его советника.

Всё это время Лея сохраняла молчание, устроившись в уголке и внимательно слушая разговор людей, но последние слова чужака заставили её открыть свой клювик, потому что птицу переполняло возмущение:

-Да как же им не прятаться, если король сошёл с ума! Год назад пропала королева Полия, и тогда всё изменилось: появился откуда-то этот противный колдун Гелий, и теперь нет никому покоя. Колдуны охотятся на илларов, а, поймав, лишают колдовством магических сил и тогда беззащитные иллары попадают или в тюрьму или на плаху, как Гелий решит. Всюду его шпионы, неугодных Гелию людей сажают тоже в тюрьмы или убивают. А совсем недавно додумались до того, что городских птиц стали сажать в клетки, если их хозяин провинился и угадил за решётку,- Лея расправила свой хвост и возмущённо махала крыльями.

-Да, справедливость и мирное существование утонули в королевской злобе,- сказал Овий.- Не помню, чтобы за мою долгую жизнь илларов так унижали и уничтожали, как теперь. А главное мы, иллары, не можем понять, как Гелию удалось научиться творить это зло, которое убивает нас - служителей света и добра.

-В Илии то же самое, хотя король Вергий потерял свою жену много лет назад. Только в Валевии тишина и покой. А у нас даже принцесса Анари страдает. Как мне рассказала одна придворная луния, принцессе запретили выходить за пределы дворца и встречаться с друзьями, и помогать простым людям, что она всегда делала очень охотно - Мицый стал слишком жестоким с дочерью,- неунималась Лея.

-Спасибо тебе, Лея, наш гость уже всё понял,- сказал Авион в надежде, что птица замолчит, но куда уж там.

-Я уверена, что во всём виноват этот Гелий, без его штучек здесь не обошлось. И зачем он только появился в Геране?! Если бы я могла..., - тут речь Леи оборвалась, потому что она опустила голову и громко засопела.

-Что это с ней?- спросил Саша.

Овий его успокоил, сказав, что был вынужден послать птицу в страну снов, чтобы она замолчала наконец. Авион отнёс птицу на кухню, что-то недовольно бурча.

-Авиону не нравиться, когда я так поступаю с Леей, но иначе она говорила бы до самого утра,- оправдывался Овий.

Только теперь Саша увидел, как за окном быстро наступали сумерки. Он выглянул в окно и увидел разноцветные переливы на темнеющем небе.

-Что это - северное сияние?

-Это сияние Валевии - оно освещает нашу землю ночью.

Земля скоро покрылась тёмным ночным покрывалом, и Саша не увидел на небе ни луны, ни звезд. Как же далека была эта планета от всех галактик, если даже свет звёзд не доходил до нее! Или этот мир существовал только в воображении, или находился не в бесконечном космосе, а где-нибудь на Земле, как параллельный мир, совсем рядом. Может быть это всё было создано искусственно? Ему подумалось, что в эту самую минуту он мог бы увидеть комнату Вероники, но ему всего лишь мешала стена, воздвигнутая между двумя мирами... Саша перестал размышлять, потому что никогда глубоко не увлекался наукой, и решил, что будет проще спросить у Овия и Авиона о том, что они думают о своём мире.

-Вы поднимались когда-нибудь в космос? Вы знаете, что находиться там наверху? Ведь, как я успел понять, иллары могут то, что простым людям не доступно. Наверное, вы и летать можете. Так что же там, вы можете летать от планеты к планете?

-Твоя речь смешалась со словами из твоего родного языка и много слов я не понимаю,- заявил Овий.- Но если ты хочешь знать, что находиться там наверху, то я тебе отвечу: там пустота и холод. Конечно, иллары поднимались как можно выше над землей, но натыкались, словно на прозрачную стену, через которую видели темноту и возвращались обратно. Кто-то из древних создал эту границу, наверное, чтобы защитить нас.

-Значит, вы не могли видеть свою планету из космоса?

-Космос мне не знаком - это непонятное слово. Да к тому же зачем видеть землю с высоты, ведь её проблемы всё равно надо решать, соприкасаясь с ней.

-А проблем у нас хватает,- добавил Авион.

Саша резко вскочил и сильно ударил кулаком по столу, чтобы снова выпустить из себя хоть капельку злости, и, уже успокоившись, сел на стул со словами:

-Дерьмо. Если я не набью сегодня кому-нибудь морду, то взорвусь. Чтоб Ритке гореть и изворачиваться, змея.

-Никогда не желай другому зла, если не стоишь лицом к лицу с ним - это кодекс чести настоящего мужчины,- сказал Авион.- Мы, охотники, всегда так делаем и не тратим силы на бесплодные выражения и злость. Тебе не достать твоего врага, тогда придётся забыть о нём, как я забыл о своих врагах. Может так случиться, что мне всё-таки повезёт, и я смогу отомстить им, но я об этом не думаю, потому что только так могу сохранить здравый рассудок.

-Мне нужно научиться этому хладнокровию от тебя,- ответил устало Саша.

Дальше они говорили на самые разные темы, и всё больше охотник и иллар проникались тёплым чувством к Саше, который старался больше не надоедать им вспышками гнева и даже пытался шутить и рассказывать смешные истории из своей жизни. Он никогда не любил чувствовать себя слабым и беззащитным, поэтому спрятал и тоску по любимой глубоко в сердце. К утру его новые друзья решили, что теперь он будет жить в доме Авиона, спать в гостиной и учиться охотиться и рыбачить. Саша не протестовал, потому что на рыбалку ему нравилось ходить с самого детства, а охотиться, хоть и не доводилось, но попробовать, конечно, хотелось. Овий ушёл обратно к себе в убежище, а Авион и Саша разошлись по своим комнатам, чтобы поспать хотя бы несколько часов после бессонной ночи. Забывшись крепким сном, Саша видел и Веронику, и Риту, и необыкновенные картины волшебного мира, о котором этой ночью много услышал, но пока что ничего толком не видел, поэтому его воображение рисовало ему пейзажи без границ и ясности. В середине дня он проснулся и сразу увидел на столе, приготовленный заботливым Авионом, завтрак-обед. Самого хозяина дома нигде не было видно, но прежде чем начинать его искать, Саша всё-таки пообедал, и когда он уже приступил к хорису, Авион вошёл в гостиную, держа в руках одежду и сапоги.

-Вот, переоденься, потому что твоя одежда никуда не годится.

Без лишних слов Саша взял одежду и вскоре предстал перед охотником в новом облике, похожим на Авиона с одной лишь только разницей, что его штаны были не серого цвета, а под цвет плаща - черные. Охотник протянул Саше нож и показал, как правильно повязать его на поясе.

-А где моя старая одежда?- спросил Саша, которому было не по себе оттого, что у него забрали последнее, что могло напоминать о доме.

-Я её сжёг,- ответил Авион, не подозревая, что этим простым ответом уколол Сашу больнее, чем ножом.- Никто не должен знать, что ты откуда-то появился - пусть все думают, что ты мой брат. Лунии не проболтаются - эти крылатые сплетницы умеют хранить тайну, когда необходимо. Лея, проснувшись, конечно поворчала, что Овий заставил её уснуть, но потом поклялась, что твоя тайна умрёт вместе с ней. Ты, я уверен, не представляешь, на что способен Гелий с его колдовством, если он узнает о пришельце из другого мира.

-Везде люди одинаковы, так что, насмотревшись фильмов, где бедных пришельцев и необычных существ учёные мучили разными опытами, я думаю, что здесь со мной обошлись бы точно так же.

-А кто такие эти "учёные", дружище, и "фильмы"?

-Я тебе потом расскажу, пошли лучше на рыбалку,- чувствуя большую неохоту рассказывать о своём мире, сказал Саша и Авион его поддержал. Они вышли из дома, и Авион показал своему ученику оба сарая. В первом из них он устроил стойло для корка. Разглаживая пальцами его длинную гриву и разглядывая это красивое животное, которое во всём было похоже на коня, кроме маленьких крылышек на спине и мордочки - сплюснутой и с торчащими в стороны, как у кота, усиками,- Саша спросил у Авиона:

-А они умеют летать?

-Нет, давным-давно у них вырастали большие крылья, которые могли поднять в воздух и само животное и всадника, но как только люди приручили корков, отняв свободу, крылья перестали давать им силу. Только у диких корков крылья по-прежнему большие, но их стада научились прятаться от людей, поэтому давненько уже никто не владеет по-настоящему крылатым корком,- рассказывал Авион, почесывая бороду, словно она ему мешала.

-Сбрей ее, или у вас все ходят с бородами?- поинтересовался Саша с улыбкой, но, увидев, как нахмурилось лицо охотника, а глаза ещё немножко и стали бы влажными от слез, что совершенно не вязалось с мужественным видом Авиона,- Саша отвернулся, чтобы дать время его новому другу успокоиться, а сам догадался, что в прошлом у охотника случилось несчастье и, скорее всего, эта душевная боль не оставляла его день за днём.

-Пошли во второй сарай,- буркнул Авион, и Саша послушно последовал за ним, борясь с чувством неловкости, которое появилось после этой грустной сцены.

В этом сарае хранилось всё необходимое для охоты и рыбалки - своего рода склад-кабинет. Луки, стрелы, ножи, верёвки, разные колбочки и кувшины, крючки, колчаны, в самом углу стоял сундук - всё нужное, но Саша нигде не увидел удочек и сети для ловли рыбы, а также отсутствовало огнестрельное оружие, поэтому сразу задал логичный вопрос.

-Что вы там называете удочкой - я не знаю. Сетью у нас ловят только с больших кораблей, а остальные этим,- ответил Авион и показал ученику на длинную верёвку и большой крючок.- Что такое огнестрельное оружие я тоже не представляю. Охотники промышляют только с помощью ножей и ветлов.

Конечно, задавать вопрос за вопросом было утомительно для обоих, но только благодаря этому Саша узнал, что ветлом в этом мире называют обычный лук, который имел разные формы, всегда усовершенствовался, и поэтому самое последнее достижение охотников больше походило на арбалет. Авион хотел начать делиться с Сашей опытом ловли рыбы, но ученик прервал его на полуслове и объявил, что каждый покажет, как у них привыкли рыбачить и только тогда можно будет поделиться друг с другом опытом. Не возражая, Авион помог отыскать Саше достаточно прочную тонкую палку (охотник всё время показывал на толстые брёвна и не понимал, почему Саша отрицательно мотает головой), за не имением лески (Авион настоятельно советовал взять веревку), они повязали на неё тонкую нить, которая, как уверял охотник, могла выдержать вес человека. Потом Саше понадобился маленький крючок, и Авиону пришлось долго рыться в ящичках, чтобы найти ржавый крючок величиной с мизинец.

-Это самый маленький крючок, какой только можно увидеть в наших местах и на него обычно ловят слабоумные,- с опаской посмотрел Авион и показал на крючок, которому скорее подходило называться "крюком", на который он привык ловить каждый день.

У Саши не было причин не верить охотнику, но это выглядело слишком неправдоподобно. Он с умным видом рассказал, как однажды поймал сома и показал руками его длину, испытывая гордость за своё мастерство. Конечно, Авиону хотелось бы похвалить его, но вместо этого он хмыкнул и пробурчал:

-Велика важность - поймать малька.

-Посмотрим, что ты поймаешь на свой якорь,- обиженно буркнул Саша и дальше сборы проходили в тишине.

Битых полчаса Саша копал землю и за сараем, и за домом, и в лесу, но не нашёл ни одного червя, который бы послужил ему наживкой. Пришлось нехотя идти к Авиону с вопросом:

-Где у вас водятся черви?

Устало вздохнув, Авион произнёс предупредительным тоном:

-Мне кажется, тебе не стоит рыбачить, так как ты привык, потому что тебя ожидает неудача. Что вы там называете червями, я и знать не хочу, потому что у нас крючок окунается в это масло и тебе лучше всего взять верёвку и ...

-Я буду ловить так, как привык,- укрямо заявил Саша, протестуя больше против того, что теперь даже рыбачить ему запрещают так, как он любил.- И коль в вашем долбанутом мире нет червей, то, так уж и быть, я макну свой крючок в твоё масло.

Авион покачал головой, но спорить дальше не стал. Собравшись, они пошли к реке. Дорогой Саша любовался природой этой страны и чувствовал, что полюбит её так же, как родную, потому что она не уступала ни разнообразием и красочностью. Уже спокойнее, чем в первый раз, он смотрел на птиц, которые не щебетали, сидя на ветвях, а разговаривали и пели настоящие песни с мелодией и стихами. Выйдя на берег реки Сельвии, которая несла свои воды с запада на восток, Саша решил сразу уточнить, правильно ли понял:

-Это река?

-Да, дружище и ты не увидишь её противоположного берега.

Саша замер и восхищённо смотрел на воду, по мелким волнам которой скользили судёнышки, большие корабли и рыбацкие лодки. Величественная река принимала всех и была глубоководной, словно море. Сбросив с плеча на землю сумку с рыболовными принадлежностями, Авион спросил:

-Вместе будем ловить или по очереди?

-По очереди. Я первый, давай сюда масло.

-Правильно, настоящая рыба не заметит твоего крючка, ведь у неё не такое зоркое зрение, поэтому поплывёт только на запах масла,- подшутил над ним Авион и подал кувшинчик с маслом. Окунув в него крючок, бывалый и самый лучший рыбак деревни подошёл к воде и закинул в воду крючок, жалея, что не удалось сделать поплавок. Саша оглянулся и улыбнулся Авиону, собираясь сказать ему, что наловить на уху всегда сможет, но не успел. События разворачивались очень стремительно: то, что рыба заглотала крючок, Саша понял в тот самый момент, когда оказался в воде и, так называемый, улов стал уносить его на середину реки. Видя, что ученик не выпускает удочку из рук, Авион стал кричать ему:

-Бросай палку, дурак!

Сашино упрямство отступило не из-за этого, а потому что победил инстинкт самосохранения и только поэтому он выпустил из рук удочку и поспешил поскорее доплыть до берега, подозревая, что здешняя рыба не прочь поесть человечины. Скоро его ноги нащупали дно, и горе рыболов медленно вышел из воды. Авион лежал на земле и хохотал, держась обеими руками за живот, а на ветвях деревьях ему помогали птицы, которые не только смеялись, но и комментировали происшедшее, что ещё больше разозлило Сашу, которому, как и любому другому человеку, никогда не нравилось попадать в глупые ситуации.

-Настанет и мой час смеяться,- процедил он сквозь зубы.

Авион, казалось, не расслышал его и теперь, смеясь, пародировал, как Саша с важным видом забрасывает крючок в воду. В конце концов, Саша тоже рассмеялся, ведь чувство юмора всегда помогает в трудных ситуациях, и умение посмеяться над самим собой не унижает, а скорее помогает быстрее избавиться от огорчения.

-Давно я так не смеялся,- успокоившись, сказал Авион.- А теперь позволь тебе показать настоящую рыбалку.

-Похвастайся, но не слишком задирай нос.

Авион поклонился, словно актёр перед представлением, и приступил к подготовке. Он принёс из леса большое бревно, потом вытащил из сумки толстую веревку, на одном конце которой был привязан крук-крючок, и бутылочку из тёмного стекла. Сделав пару глотков из бутылки и окунув крючок в масло, Авион намотал большую часть верёвки на руку, а свободную, на конце которой был крючок, закинул в воду с богатырской силой. Не прошло и несколько минут, как верёвка натянулась, и мышцы охотника напряглись.

-Клюёт!- воскликнул Саша, и птицы заголосили вместе с ним.

Упираясь ногами в землю, Авион не позволял рыбе утащить себя в воду, а когда над водой показалась её большущая голова, Саша поразился, что у его учителя хватает сил справляться с ней, и уже не удивлялся, почему его улов оказался сильнее него. Веревка трещала, готовая лопнуть пополам от напора обоих силачей, но Авион медленно накручивал её себе на руку, притягивая рыбу всё ближе к берегу. О, это было огромное существо, которое билось о воду, обрушивая брызги на рыболовов. И тогда в руках Авиона появилось большое бревно, тяжесть, которой он со всей силы обрушил на голову рыбы, еще раз, и ещё раз, пока она не затихла.

-Ну, как тебе улов?- совершенно не устав от этой борьбы, спросил Авион Сашу.

-Впечатляет,- прошептал Саша, пораженно глядя на рыбу, которая оказалась размером с его двухэтажный дом.- Но как такое возможно? Откуда у тебя столько силы?

-Из этой бутылочки,- показывая на тёмную бутылку, сказал Авион.- Без этой настойки у нас никто не ловит. Раньше её продавали в городах иллары, а теперь колдуны.

-Эй, на берегу, вы продаёте рыбу?- послышался голос с корабля, проплывавшего мимо рыбаков.

Авион тут же начал торговаться с капитаном и вскоре очень удачно продал свой улов. Под волшебным действием настойки, он поднял рыбу, как пушинку, над головой и положил на дно лодки, приплывшей за его товаром. Деньги были получены и, довольный собой, Авион скомандовал о возвращении домой.

-Ловить с берега всегда выгодно,- объяснял он Саше на обратном пути,- потому что всегда кто-нибудь с больших кораблей захочет купить твой улов, который ты поймал у них на глазах.

-А эта настойка может сделать меня силачом на целый день?

-Ошибаешься, ее действие длиться очень недолго.

-Но если я больше выпью...

-Тем быстрее станешь слабым, и рыба снова утащит тебя на середину реки, - усмехнувшись, возразил Авион.

-Умник,- буркнул Саша.

-Не переживай, ты быстро научишься всему этому, как я в своё время. А сейчас мы пойдём на охоту, чтобы на обед у нас было мясо. Ты стрелял когда-нибудь из ветла?

-Нет, не приходилось.

На это Авион ответил молчанием и вскоре они уже шли по лесу, держа в левой руке по ветлу, а в правой - по стреле, наконечник которой был обмазан смертоносной мазью, ядовитой только для животных. В полёте стрелам придавали большую скорость не перья - птиц запрещалось убивать,- а листья дерева, которые своим видом походили на перья. Авион ступал мягко и безшумно, и учил так двигаться Сашу.

-Больше всего на охоте нам мешают птицы,- говорил Авион и показывал ученику наверх - птицы теперь притаились высоко на ветвях,- и как только они увидят, что мы прицелились и готовы выстрелить, сразу поднимут шум и спугнут нашу добычу. Поэтому у всех охотников всегда с собой есть порошок, из которого разноситься отвратительный запах, отгоняющий птиц на приличное расстояние. Этот запах могут унюхать только птицы, людям порошок вообще кажется без запаха. Я не взял его с собой только потому, что хотел показать тебе, что бывает на охоте из-за наших пернатых друзей.

И, чтобы показать наглядно, Авион увидел маленького зверька в траве и только взялся пальцами за тетиву, как птицы тотчас подняли крик, и зверёк скрылся в норке. Саша засмеялся и добродушно показал птицам кулак, за что они обрушили на него кучу грубых фраз.

-Всё перевёрнуто с ног на голову! Птицы бранятся, рыбы величиной с дом, волшебников сажают в тюрьму - и сюда угораздило попасть именно меня. Эх, судьба моя, не любишь ты меня!- сделал окончательный вывод Саша.

Позже Авион всё же добыл им мясо на обед и показал ученику мастерство и на кухне в приготовлении пищи. Наступил вечер. На небе не загорались звезды, не появилась старушка луна, но всё-таки небо сияло и это сияние освещало темнеющий лес. Кругом было тихо: не было слышно писчания комаров, трещания сверчков - ничего родного, ласкающего слух. Саша сидел на крыльце и следил за игрой красок на вечернем небе. Мысли его находились далеко отсюда - они летали над родным домом, кружили над Вероникой и любовались любящим, добрым созданием. Ему так сильно захотелось прижаться к ней и поцеловать, что от боли защемило в груди, потому что тому, о чём он сейчас мечтал, не суждено было свершиться. Ещё раз взглянув на чужое ему небо, Саша встал и отправился спать, желая не видеть сновидений, напоминающих ему о родном мире.

4.

Дни для Саши стали пролетать быстрее после начала обучения у Авиона. Ему было интересно познавать все секреты охоты, рыболовства, но вдобавок к этому новый друг учил его и азбуке, которая в этом мире напоминала иероглифы, и игре на лелте - струнном инструменте отдалённо похожим на гитару. Тоска по родному дому и любимой понемногу отпускала Саша, позволяла отдохнуть от переживаний, и во многом благодаря своим новым увлечениям он мог не думать все дни напролёт о том, что потерял. Авион оказался терпеливым учителем и старался поменьше расспрашивать ученика о далёком мире, а наоборот рассказывал больше о своем. Вместе они подпитывали друг друга общением, которое спасало обоих, потому что и охотника что-то тяготило из прошлого, не давая покоя, поэтому он был рад, что расстался с одиночеством и может отвлечься от грустных мыслей. Вскоре Саша освоил мастерство друга, положив на лопатки нехитрые премудрости и правила, и стал достойным соперником своего учителя, за что в знак дружбы получил от Авиона подарок - голубого корка с белыми крыльями. Авион умолчал о том, сколько потратил на такой дорогой подарок - ведь эти животные были не по карману большинству охотников и остальному простому люду,- и лишь заметил, что в лесу жить двум друзьям и разъезжать только на одном корке глупо, если есть кое-какие сбережения. Саша назвал своего корка Пулей за стремительный бег, но не объяснил значения этого слова другу, потому что считал изобретение огнестрельного оружия ошибкой человечества и не желал подавать идею о такой возможности в этом мире. В деревне Саша часто ездил верхом, поэтому, оседлав Пулю, он помчался по лесу, словно возвращая время вспять, и вернулся только на рассвете, восхищаясь выносливостью, быстротой и силой Пули. Но если эти маленькие открытия и радости его отвлекали от мыслей, душа всё ещё не могла найти покоя, и подсознание подталкивало Сашу искать что-нибудь умиротворяющее. Однажды, гуляя по лесу, он нашёл именно такое место - полянку, усыпанную белыми цветами. На этих мелких цветах лежали малюсенькие разноцветные птички и грелись на солнышке. Когда Саша увидел их в первый раз, назвал их про себя мошками - такими маленькими они были, но потом стайка из тысячи пташек окружила его и запела хором грустный мотив, мысленно радуясь знакомству с человеком и представляясь:

-Мы птицы сизонии из Валевии. Ты не обидишь нас?

-Нет,- прошептал Саша, осторожно садясь на траву, чтобы ненароком не задавить птичек.

Желание отмахиваться от них, как от мошек, пропало, потому что сизонии не прикасались к его коже, не ныряли в волосы, не трогали грубую щетину на его щеках, а лишь кружились вокруг него. Потом они снова улеглись на распустившиеся бутоны и продолжали петь голос в голос, и Саша слушал их, затаив дыхание и закрыв глаза. С этого дня и его душа нашла себе приют на этой поляне, погружаясь в нирвану, отрешаясь от всего при магических звуках хора сизоний. На этой поляне Саша бывал почти каждый день и только ради него сизонии прилетали так часто из сияющей страны и страну великанов, где им угрожало множество опасностей. Им понравился этот чужак - второй человек в их жизни, но они всё время умалчивали о первом человеке, которому доверились.

Как-то утром Саша снова сидел под широким старым деревом на Белой поляне, как назвал он её вместе с птичками, и размышлял о ходе времени (глупцы только могут утверждать, что у деревенских парней на уме только выпивка и девки). Саша пытался посчитать, сколько месяцев он уже прожил в этом мире и удивлялся, что здешние жители отвергают календари и счёт не только дням, но и прожитым годам. Смешно было наблюдать за Авионом, который рассказывал Саше историю, пользуясь примерными датами для любого значимого и малозначимого события в развитии жизни на этой земле. Даже точное число года, в котором происходили все недавние события, Авион затруднялся сказать и не очень переживал по этому поводу. В итоге Саша сначала делал отметки дням, потом забросил это занятие, и теперь, сидя на полянке и слушая пение сизоний, считал дни приблизительно, как настоящий гражданин этого мира.

-Скорее всего, около месяца или полтора,- прошептал, наконец, он, но понимал, что считать дни без права вернуться обратно бессмысленно, поэтому зарёкся это проделывать снова.

Отвлекаясь от этого занятия, Саша вдруг заметил, что пение прекратилось и сизонии окружили кого-то плотным кольцом, из которого слышался писклявый смех и чьи-то голоса. Саша напряг зрение и острый слух охотника, но не мог ничего увидеть и услышать - всё сливалось. Но вот сизонии разлетелись, смеясь, в разные стороны и через мгновение перед носом (в прямом смысле) Саши появились удивительные крылатые человечки. Один из них был воинственного вида с голубыми длинными нечесаными волосами и крыльями такого же цвета, а второй смотрел мягко, словно успокаивал,- с зелёными остриженными волосами и крыльями жёлтого цвета. С крыльев странных гостей слетала золотая пыль, и только тогда Саша догадался, что перед его носом повисли в воздухе веи - хозяева Валевии, ведь сизонии тоже приносили с собой на крыльях пыльцу сияющих лиизий. Беспалые на ногах и имея только по три пальца на руках, веи конечно были больше сизоний, но их рост был, сравним разве что с указательным пальцем взрослого человека. Несмотря на столь маленький рост веи могли гордиться тем, что природа наградила их долгой жизнью - вдвое длиннее человеческой,- и подарила вечную молодость, потому что ни у одного вея кожа не морщинилась от старости, а тело не дряхлело - просто однажды каждый вей, чувствуя приближение конца, ложился в кровать или на цветок и засыпал, а через несколько дней его тело растаивало под солнечными лучами. Да, перед глазами Саши порхали самые хрупкие и маленькие люди на планете, и только потом он узнает, что веи никогда не называли себя людьми. Но даже у таких мелких существ на поясе у каждого висела шпага-иголка, и, увидев это, Саша горько усмехнулся. Воинственного вида вей ухватился за эфес шпаги и тоненьким голоском грозно прокричал:

-Вот прилетели проверить наших птичек, даже и думать не смей обидеть их.

-Валив, сразу видно, что он не собирается творить зло,- заметил его друг.

-Пусть он сам скажет, что у него на уме. Ну, что молчишь, человек? Может ты шпион?

Саша рассмеялся и воскликнул:

-Этого мне ещё не хватало! Встреча с вами снова доказывает мне, что я в удивительном мире. Успокойся, иначе большой дядя рассердится.

Валив выхватил из ножен шпагу и прокричал:

-А ну-ка я тебя ...

-Перестань, Валив, дурачиться, пока мы снова не влипли в неприятности,- сказал спокойным тоном его зеленовласый друг, притягивающий к себе своей рассудительностью и невозмутимостью.

-А как тебя зовут?- спросил его Саша.

-Болван, обращайся к принцу на "вы",-снова вмешался Валив.- Перед тобой принц Арлен - наследник короны, сын королевы Сансы и её мужа Гомра. Как можно не узнать вея королевской крови по зелёным волосам и жёлтым крыльям - только у них такой цвет, только им можно обрезать волосы.

-А тебе не мешало бы причесаться,- заметил Саша.

-Я сам решу что мне не мешает,- заносчиво произнёс Валив и нагло уселся на Сашино плечо. Принц Арлен вежливо попросил разрешения у Саши, чтобы сесть рядом с другом.

-Итак, рассказывай кто ты, иначе проваливай и не шпионь тут,- заявил Валив.

Его наглость и бесцеремонность забавляла Сашу, поэтому ему пришлось рассказать, что он охотник, живет в доме вместе с братом охотником, и скучает по родному дому, из которого уехал не по своей воле.

-Вот это нам повезло!- воскликнул Валив. - Теперь, когда мне снова разрешили вылетать из дома, мы с Арленом часто будем бывать в Селии, а значит, ты будешь брать нас с собой на охоту.

-Извини, к его выходкам надо привыкнуть,- сказал Арлен Саше.

-А тут и извиняться нечего,- крикнул Валив и, размахивая шпагой, начал летать вокруг Саши, прикрикивая: -Мы отправляемся на охоту!

-Ты мне всю будущую добычу распугаешь, недотёпа. И за что ж тебя не выпускали из дома?- наверное всем надоел.

-Подрался, ясное дело.

-Из-за девушки?

-Вот ещё! Мы летали в низовье Абары, никого не трогали, никому не мешали. Как вдруг прилетели эти оборванцы и напали на нас. Нам ничего не оставалось как начать отбиваться и конечно мы победили, но наши родители всё равно наказали нас. Даже боюсь представить что случиться, когда они узнают, что мы летаем в Селию, как сизонии.

-А если честно, Валив,- с упрёком глядя на друга, произнес Арлен, самой интонацией подталкивая вея рассказать историю без лживой пудры.

-Ладно, я немного посмеялся над этими оборванцами, сказал что-то, но не очень обидное...

-Ты вывел их из себя и мы еле отбились от них, а потом они пожаловались моем маме и нас наказали,- наконец не выдержал Арлен и поведал-таки Саше всю правду, но Валив нисколько не смутился, а, наоборот, стал снова хвастаться:

-Мы два храбреца, которые ничего не боятся, и ты, Сашка, всё-таки будешь брать нас с собой на охоту.

-Я не обещаю, что смогу полететь вместе с вами, потому что не разделяю с Валивом этого безудержанного восхищения охотой,- предупредил Арлен.

-А я могу точно сказать, что не собираюсь брать на охоту такого балаболку, как ты, Валив,- сказал Саша.

На это Валив ответил грозной тирадой, "что, если он не будет участвовать в охоте с разрешения Саши, то охотники узнают его как вея, который отлично умеет мешать и которому не страшен запах зелья, распугивающего птиц". Злиться на вея, который был так хрупок и беззащитен, смог бы разве что злой и глупый человек, но только не Саша, которого Вероника всегда называла добряком, поэтому, поразмыслив и тяжело вздохнув, он произнёс:

-Ладно, пойдем со мной на охоту, но если ты всё испортишь, я не ручаюсь, что Авион не прихлопнет тебя кулаком.

Конечно, это предостережение не испугало задаваку и весельчака, и он весело закричал, что вместе с ним друзья охотники добудут самую лучшую добычу в своей жизни.

-Теперь он не скоро успокоиться,- глядя на порхающего с цветка на цветок и сгоняющего бедняжек сизоний с тёплых постелек, сказал Арлен.

Неожиданно крики стихли, и Саша никак не мог разглядеть Валива на поляне.

-Где он?

-Я думаю, уже у твоего дома, познакомился с Авионом и ждёт твоего прихода,- объяснил принц, лучше всех, зная природу и привычки друга.

-Вы так быстро летаете?

-Сосчитай до трех, и я уже буду у дома охотника Авиона,- сказал Арлен и тоже исчез.

Саша попрощался с сизониями и медленно направился по тропинке в сторону дома. Он не спешил и, прокручивая в мозгу разговор с двумя веями, улыбался, потому что ещё один день принёс ему чудо, которое - и теперь Саша научился это понимать,- выпало увидеть только ему из того далёкого мира, где только сказки дарили чудеса. Подходя к дому, Саша услышал грозный крик Авиона:

-Или ты сгинешь, или я тебе оторву башку!

Авион стоял на крыльце и отмахивался от Валива, а принц сидел на голове Леи и оба с любопытством смотрели на неравный бой человека и проворного вея. От возбуждения луния расправила свой пышный хвост и что-то бурчала себе под нос. Когда все заметили появление Саши, Валив сразу отлетел от Авиона и скомандовал:

-Идём, быстрее, мне не терпится.

-Зачем ты им разрешил?- устало спросил друга Авион.

-Ты думаешь у меня был выбор?! Эй, Валив, а ну лети сюда,- вей подчинился, и Саша строгим тоном продолжал, еле сдерживая улыбку. - Тебе лет двадцать наверное...

-Десять, но веи, в отличие от людей, взрослеют в два раза быстрее и живут дольше,- похвастался Валив.

-Тогда веди себя как взрослый, иначе охота провалиться и мы вернёмся ни с чем.

Валив закивал головой, но никто не мог ручаться, что эти послушные кивки означают согласие и подчинение на самом деле. Быстро собравшись, Авион, Саша и Валив отправились на охоту, а принц и луния остались ждать их дома, не желая участвовать в бойне невинных животных, правда, понимая, что люди не могут жить без мяса. С охоты оба друга вернулись не в духе, но зато Валив был счастлив и в полном восторге. Он сразу начал делиться своими впечатлениями с Арленом, а Саша и Авион, глядя на скудную добычу, которую невозможно было продать даже слепому, зашли в дом и рухнули на диван.

-Никогда больше не возьму этого сумасшедшего на охоту,- клялся Саша.

-Не зарикайся, веи умеют добиваться своего, вот почему я не желал их подпускать к себе.

И Авион был прав. Добряк Саша с этого дня часто брал с собой на охоту Валива, который потихоньку учился вести себя тихо и не пугать зверей в лесу. Арлену понравилось общаться с Авионом, который любил порассуждать о разных вещах. А когда к охотникам в гости приходил Овий, веи были на седьмом небе от счастья, потому что в сияющей стране не было илларов и крылатых человечков невольно тянуло к мастерам белой магии. Иногда веи рассказывали людям про свою страну, и оставалось только удивляться, как природа продумала всё в этом мире, чтобы маленьким существам жилось спокойно и хорошо в Валевии. Валив поведал друзьям о том, что в сияющей стране есть такие же густые гигантские леса, но на склонах гор, в твёрдой полости которых веи научились выдалбливать для себя жилища, росли в основном карликовые деревья, позволяя хозяевам страны не ощущать себя такими уж ничтожно маленькими. А самое удивительное было то, как природа позаботилась о животном мире Валевии, создав их такими же крошечными, как, например, сизоний. Ничто и никто не могло угрожать веям в их прекрасной стране, но одно огорчало их - тайна их происхождения,- ведь если жители Селии и Илии верили, что их всех создали древние иллары, то веям непонятен был замысел природы. Или их тоже создали иллары?! Но зачем? На этот вопрос не смог ответить даже Овий.

5.

Утро было прохладным - уже несколько дней моросил мелкий дождик. Небо затянули чёрные тучи, и иногда сверкала яркая молния. Птицы тихо сидели на ветвях деревьев, и им не хотелось разговаривать между собой из-за такой мерзкой погоды. Нахохленные, втянув голову как можно глубже в себя, они походили на пушистые шарики. Звери попрятались в свои норы и пещеры и тоже не желали показываться белому свету. Такая погода навевала тоску и в доме двух друзей, где тоже стояла полная тишина. Авион сидел у камина, в котором пылали и весело потрескивали дрова, греясь и читая книгу. А Саша устроился на диване с лелтой в руке и наигрывал унылую мелодию, жалея, что в этом мире никто не соизволил придумать радио и телевизор. По полу расхаживала Лея, залетевшая в гости и заодно погреться. Она уже рассказала самые горячие новости и теперь не знала чем продолжить.

-Сама погода против веселья,- сказала птица и недовольно хлопнула крыльями.

Авион оторвался от чтения и, посмотрев на Сашу, который вот-вот мог снова впасть в уныние, вспоминая родной мир,- сказал:

-Сыграй что-нибудь повеселее.

-Нашу?

-Пусть будет "Наша", но только не любовная или трагическая.

-Поехали, раз, два, три, - и Саша запел, быстро перебирая струны лелты.

В комнате зазвучала задорная музыка, и вскоре припев подхватил и Авион:

"А мы охотники, ей-ей,

И лес для нас, как дом родной.

Возьмём ветл, стрелы, эх ей-ей,

И пусть дрожит весь зверь лесной..."

-Да, весёлая песенка,- тихо сказала Лея.- Только вот нам, птицам, а особенно луниям, неохота что-то веселиться, ведь король теперь приказал выгонять из городов лесных птиц. Не знаю - чего он боится. Городские птицы: почтальоны, газетчики, домашние питомцы - эти добровольные рабы,- придворные задавалы - все они теперь будут щеголять с цепочкой на шее, где на кулоне будут выгравированы имя и место жительства.

-У мужика совсем крыша поехала,- прокомментировал Саша, и никто его не переспросил, потому что друзья давно привыкли к его вставкам на родном языке.- Он тиран, ваш Мицый и рано или поздно его вместе с Гелием свергнут с трона, в моём мире революции и перевороты - привычное дело.

На этот раз оказалось, что Авион хочет узнать подробнее значение незнакомых слов, и Саша объяснил, смутно помня ход событий во всемирной истории. Выслушав друга, Авион задумался, а Саша уже продолжал говорить Лее:

-Мне кажется, что такой указ издан только для того, чтобы иллары не могли проникать в города птицами, ведь, как утверждает Овий, у них это излюбленный способ путешествовать. Но в то же время этот указ ничего не дает, потому что иллары могут проникнуть в город сотнями других способов, а особенно невидимками.

-Согласен,- поддержал друга Авион.

-Одно меня радует - это то, что берраи теперь не посмеют появляться на этом берегу, боясь наказания от людей, а не от нас, - заявила с торжеством во взгляде Лея.

-Ох уж мне эта ваша вражда,- прошептал Авион.

-Был договор, а они всё время его нарушают. С этими серыми предательницами лунии враждуют давно, и мириться не собираются. Пусть они живут на правом берегу Сельвии, а мы - на левом.

-А почему началась ваша вражда?- спросил Саша.

-Нам рассказывали, что они предали целую стаю луний-бойцов во время одной войны между людьми, пусть расплачиваются.

Словно не желая больше говорить на эту тему, Лея махнула хвостом и, толкнув клювом входную дверь, вышла из дома.

На следующее утро наконец-то выглянуло солнышко, и лес проснулся и оживился от тепла и света. Солнечные лучи звали Сашу прогуляться до Белой поляны, поэтому он тихо оделся (Авион ещё храпел в своей спальне) и вышел из дома. Углубиться в свои мысли, идя по тропинке, ему мешали стайки птиц, которые приветствовали его и пением и звонкими криками, ведь все уже успели узнать брата Авиона, который появился ниоткуда и только некоторые лунии знали правду его появления, но молчали, как настоящие преданные друзья. Белая поляна пустовала этим утром, потому что сизонии улетели в Валевию несколько дней назад, когда началась пасмурная погода. Но Саша не захотел уходить и сел под любимым старым деревом, чтобы встретить наступающий день с улыбкой на губах и, быть может, дождаться появления веев или птиц-мошек. Когда он почувствовал лёгкое прикосновение к левому плечу, появление Валива и Арлена было понятно и без слов.

-Привет,- воскликнул Валив.

-Здравствуй, Саша,- вежливо поздоровался принц.

-Когда идём на охоту?- сразу поинтересовался Валив.

-На прошлой неделе мы так наохотились, что нам с Авионом этого хватит на целый месяц,- приврал, конечно, Саша.

-Жаль, ну тогда мы сегодня разомнём крылышки вместе с сизониями, которые вот-вот прилетать.

И в самом деле, через несколько минут на полянку прилетела стайка разноцветных пташек и Валив с Арленом начали играть с ними в салочки. Неугомонный Валив загонял бедных сизоний: он делал разные выкрутасы, то улетал от них пулей, что ни одна не могла за ним угнаться, то специально поддавался им, чтобы погоняться самому за птицами; то салил Арлена и оба начинали догонять друг друга. Саша так засмотрелся на эту весёлую игру, а его маленькие друзья так увлеклись, что никто не заметил появления на поляне девушки в чёрном длинном плащ-накидке с капюшоном на голове, который прятал её лицо. Плащ не застегивался, а лишь завязывался на шее завязками, поэтому простое платье, одетое на незнакомке, открыто просматривалось и подчёркивало её стройную фигуру. Вся поляна замерла, когда гостью наконец-то увидели и, словно, испугавшись этой реакции, девушка повернулась, чтобы бежать прочь, но сизонии и веи остановили её криками:

-Не бойся, Анари, он наш друг.

Девушка, заметно колеблясь доверять или нет незнакомцу, повернулась к Саше лицом и плавной, царственной походкой подошла к нему. Её проницательный взгляд, казалось, проникал в самую его душу, испытывая и проверяя правду. Скинув с головы капюшон, Анари показала чужаку своё прекрасное лицо, каждой чёрточкой на котором было написано только добрые и светлые чувства к каждому существу, но сейчас её терзал ещё и страх, что было стыдно испытывать принцессе, и она старалась его побороть.

-Саша - охотник,- и мы подружились,- взялся объяснять Валив, Сев принцессе на плечо.- Ты давно не приходила к нам на полянку, поэтому и не знаешь об этом.

Валив уже собирался начать рассказывать своей подружке про охоту и про то, сколько зверей его друзья-охотники убили с его помощью, но Анари попросила его замолчать. Видя, что бравый охотник Саша от замешательства (на самом деле от восхищения) не может произнести ни слова, Анари отошла от него и, присев на корточки, вытянула вперёд ладони и сизонии сразу облепили их, распевая хором торжественный мотив, словно провозглашали этот день праздником. Анари поднесла ладони к своему лицу и прошептала птичкам:

-Как же я скучала без вас. Спойте мне в последний раз, чтобы ваша песня всю жизнь напоминала мне о свете и о счастье, которых я скоро лишусь.

-Почему в последний раз?- воскликнули одновременно Арлен и Валив.

-Я уезжаю далеко отсюда и, наверное, никогда больше не увижу вас, мои маленькие друзья.

Анари села на траву и, закрыв глаза, чтобы сдержать слезы, заслушалась пением сизоний, которые старались угодить ей, как никогда. А между тем Валив, ускользнул с её плеча и подлетел к Саше, чтобы поделиться с ним своими подозрениями о том, что принцесса сбежала из дворца и нуждается в помощи, но слишком горда, чтобы признаться в этом первому встречному человеку. Но все попытки привлечь Сашино внимание оказались безуспешны, потому что он не сводил взгляда с Анари. Устав и немного разозлившись, Валив вернулся к Арлену и в недоумении произнёс:

-Не понимаю, что с ним происходит. Конечно, Анари красива, но не нужно же из-за этого стоять с таким глупым видом.

-Может он влюбился?- предположил Арлен.

-Мы - охотники, и наши сердца отданы серьёзному делу, и никакая красота их не может пробить,- гордо заявил Валив, считая уже себя охотником с пелёнок.

-Не думаю, что Саша того же мнения о своём сердце.

Тем временем сизонии замолчали, чтобы немного отдохнуть, а Анари встала и начала прощаться с веями:

-Не шалите тут без меня и не попадайте в беду, как у вас часто бывает. Прощайте.

-Ты уже уходишь?- вдруг произнёс Саша удивлённо.

-Он пошёл на поправку - к нему вернулся дар речи, я значит ещё не всё потеряно,- шепнул Валив Арлену.

Анари снова подошла к Саше и с жалостью в голосе, потому что у неё появилась уверенность в том, что перед ней умалишенный парень, обделённый природой, спросила:

-Тебя зовут Саша? Ты добрый человек, иначе веи и сизонии не стали бы называть тебя другом. Валив, он умеет говорить?

"Доигрался, она решила, что Сашка дурачок, ведь по его виду и я бы такое подумал, повстречав впервые",-сказал про себя Валив.

Но Саша сам ответил, выйдя из оцепенения, но его ответ удивил даже его самого:

-Я могу научить тебя рыбачить,- сказал он и рассмеялся, потому что ответ невпопад рассмешил Анари. Веи и сизонии поддержали людей дружным смехом, но вдруг замолчали, потому что их острый слух уловил приближение опасности.

-Королевские ищейки приближаются,- крикнули Валив с Арленом.

-Спрячьте меня, я не могу вернуться во дворец,- взмолилась Анари, сжимая руку Саши.

Ничего не говоря, Саша побежал, не выпуская руки девушки, да так быстро, что Анари еле успевала за ним. Птицы, хлопая крыльями и распушив хвосты, провожали беглецов молча, понимая, что им не следует вмешиваться в людские проблемы, когда дело заходит о короле и его дочери - все знали Анари в лицо, ведь раньше она была в лесу частым гостем вместе с матерью. Пернатые друзья любили принцессу и ненавидели новые королевские порядки и его помощника Гелия, поэтому, пробегая мимо них (птиц) Анари не боялась, что преследователям покажут правильную дорогу. Беглецы добежали до маленького пригорка, и Саша быстро достал из кармана горсть жёлтого порошка и бросил её прямо перед собой. Мгновенно перед ними раздвинулась земля, и появился вход в пещеру, который закрылся сразу, как только беглецы забежали внутрь. Спустившись по ступенькам вниз, Саша повёл принцессу по тёмному каменному коридору, в котором разносилось эхо падающих со сталактитов водяных капель. Ступая осторожно и вытянув свободную руку вперёд, Саша шёл медленно, удивляясь, что ему не задают вопросы ни Анари, ни веи, один из которых был слишком любознательным и непонятно было почему Валив так долго молчал. При упоминании о крылатом шалуне Саша сразу вспомнил, что веи светятся в темноте из-за пыльцы лиизий, а в этой непроглядной тьме этого не замечалось и это значило, что Валив и Арлен улетели от них или остались на поляне. В этот момент в коридоре зажглись факелы, словно хозяин почувствовал приближение гостей, и все увидели вдалеке, сверкающий белым светом, дверной проём.

-Это убежище иллара?- спросила Анари, и Саша утвердительно кивнул.

-Овий опять будет показывать нам чудеса!- воскликнул Валив, вылетая из кармана платья принцессы, откуда появился и принц, и в прохладном коридоре сразу стало теплее от их сверкающих огоньков.

-А я уже думал, что вы оба решили вернуться в Валевию,- сказал им Саша и веи его сразу наградили удивлёнными взорами.

В дверном проёме показалась худая фигура старца иллара и, когда гости подошли к нему, он приветливо улыбнулся и вежливо поклонился принцессе, знаком приглашая войти.

-Вот видишь как нужно себя вести перед столь высокой особой,- шепнул Валив Саше.

Спустившись по винтовой лестнице, они попали в маленькую уютную гостиную, в которой было тепло от жаркого огня в камине и на столе в середине комнаты стояли чашки с горячим хорисом и скромное угощение. Диван, пара кресел, на стенах красочные картины в стиле постимпрессионизма, как назвали бы их знатоки из мира Саши, и три двери, одна из которых вела в кабинет иллара, а две другие были предназначены для гостей, - всё, что украшало эту комнату, но больше ничего и не требовалось старику, к которому редко кто-то заходил, разве что иногда Авион и Саша. Гости расселись у стола, веи - на столе, и только теперь Овий произнес, обращаясь к Анари на "ВЫ", чего Саша не сделал и теперь задумался, плохо ли это или не так уж и страшно:

-Я знал, что Вы, Ваше Высочество, придете ко мне в убежище,- говорил Овий,- и можете быть уверены, что моё волшебство защитит Вас здесь и не позволит вернуть во дворец силой.

-Покажите нам чудеса,- попросил Валив. С его губ счастливая улыбка не исчезала с тех пор, как он узнал, что наконец-то попал в убежище иллара - это был настоящий подарок для вея, в родной стране которого жизнь текла без чудес, разве что несколько ведем могли помочь натворить злодеям, которые встречались и среди этих крылатых человечков, какие-нибудь пакости. Арлен толкнул друга в бок, чтобы он не навязывался, но Овий исполнил желание гостя и показал несколько, скажем так, фокусов, от которых оба вея пришли в неописуемый восторг, а Саша вежливо похлопал, потому что уже успел привыкнуть именно к этим трюкам.

-Ещё!- кричали веи, но тут вмешался Саша, тихонько постучав по столу кулаком и веям пришлось замолчать, ведь с некоторых пор даже Валив стал слушаться нового друга.

-Поедим и тогда продолжим серьёзный разговор,- предложил Овий, и все согласились с ним, но Анари от волнения не смогла съесть ни кусочка и только выпила чашку питательного хориса. Зато мужчины ели с большим аппетитом и еле удержались, чтобы не попросить добавки у Овия.

-А теперь рассказывай, Анари, что ты натворила,- сказал Валив, насытившись и развалившись на столе кверху пузом. Глядя на непристойное поведение друга, Арлен, как это часто бывало, тяжело вздохнул, потому что устал наставлять Валива на правильный путь.

-Ваше Высочество, можете не говорить, если не хотите,- успокоил Анари Овий.

-Нет, я расскажу,- сказала принцесса.- Вы меня спасли, поэтому должны знать от чего. Я давно перестала понимать отца, вернее мы стали чужими друг другу с того дня, как пропала мама. Мне больно смотреть на то, что отец позволяет делать своему гадкому колдуну...

-Он подобрался так близко к власти не случайно, Ваше Высочество, не без помощи своего колдовства,- перебил Овий принцессу.

-Но почему же тогда иллары не прогонят его?

-Сам король защищает его, но даже если иллары, которые остались на свободе, восстанут против колдунов - они потерпят поражение, потому что нам ещё не известно оружие, способное противостоять колдовству, лишающему нас сил. Скорее всего, Гелий затуманил рассудок Вашего отца чёрной магией и его надо как можно скорее расколдовать, но это невозможно, потому что Свет ещё слаб, а Тьма сильна. Но если мы ошибаемся, то от злости можно избавиться, свергнув и хозяина и слугу, а ведь этого вам не хочется, как бы сильно король не обидел Вас.

Анари смахнула пальцем слезу со щеки и кивнула, потому что она всё ещё любила отца и надеялась, что когда-нибудь его доброе сердце снова обратиться к ней и попросит прощения. Но потом она произнесла, словно вспомнив только в этот миг:

-Но отца невозможно заколдовать, как и меня, потому что королевский род защищён заговором иллара, который защищал моих предков и всех их супругов и наследников от вмешательства зла в правление страной. Мало кто об этом знает. Я думаю, только поэтому я ещё остаюсь сама собой, и Гелий ничего не может с этим поделать. Моё признание показывает жестокую правду: отец по своей воле подпустил к себе Гелия и потакает его капризам и желаниям, а это означает, что он - не жертва.

Скрывая трепет от восторга и сильного желания приблизиться к Анари, Саша сидел молча и проклинал себя за слабость перед этой обворожительной девушкой, которая притягивала к себе не только красотой, но и внутренней силой, природу которой невозможно было описать словами, но он чувствовал её и впитывал в себя, как губка. Разглядывая каждую чёрточку на лице принцессы, ему было совершенно не важно, что перед ним сидит особа королевской крови - будущая королева, - важно оказалось другое - образ Вероники удалялся с большой скоростью и Саша не пытался остановить его. Пробуя осмыслить перемены, столь стремительно происшедшие в сердце, он признался себе, что, скорее всего, является бабником и поморщился, удивив этой гримасой всех собравшихся.

-Что не так?- спросила Анари и в её голосе послышались презрительные нотки.

-Я думал о своём...

-Ах, я тебя утомила своей болтовнёй!- раздражённо воскликнула Анари, портя первое впечатление о себе в глазах Саши.

-Нет, Ваше Высочество, этому юноше тоже сейчас нелегко и, если он захочет, то расскажет как-нибудь Вам о своём приключении,- вмешался Овий.

-Да, не будь слишком строга к нашему другу охотнику, Анари, лучше рассказывай дальше,- добавил Валив, съедаемый любопытством.

-Может мы придумаем, как Вам помочь,- завершил уговаривать принцессу Арлен, и она сразу смягчилась и кокетливо посмотрела на Сашу, щеки которого пылали от смущения, и, чувствуя это, он готов был провалиться сквозь землю, только бы никто не видел этого.

-Я не буду рассказывать долго. Вчера вечером я читала в своей комнате книгу моего любимого поэта Воэзия. Я перестала последние два месяца ужинать вместе с отцом, потому что к столу он всегда приглашал Гелия, поэтому ждала, когда мне принесут ужин в комнату. Но ко мне пришёл отец и сообщил новость, которую от него я не мечтала услышал таким образом и таким непреклонным тоном. Он сказал:

-Тебе пора выйти замуж, дочь. Я нашёл тебе жениха и этот союз должен пойти на пользу обеим странам. Твой жених - принц Алил, сын короля Илии Вергия. Свадьбу сыграем через тридцать пять дней, когда жених с отцом и все их приглашённые гости приплывут в Селию, они уже отправились в путь, как только послали гонца с положительным ответом - птица прилетела сегодня утром. Мы ещё не решали, где молодожёны будут жить - здесь или в Илие, но это подождёт до свадьбы...

-Мой отец говорил и говорил, высокомерно и холодно, а я уже не слушала его, придумывая, как избежать брака с нелюбимым человеком,- продолжала Анари.- Мы с Алилом виделись всего несколько раз в детстве, и я знаю, что он был добрым и тихим мальчиком и не сомневаюсь, что эта свадьба навязана ему также как и мне. Отец ушёл, довольный собой, а я не смогла больше сдерживать слёзы. Алель слышала всё из своей комнатки, которая смежная с моей, и выбежала, чтобы утешить меня. Хотя она и служанка, мы давно подружились, и именно ей я открыла мысль о побеге. А что ещё мне оставалось делать? Мне запретили выходить в город, мне запретили радоваться жизни вместе с друзьями, меня вынуждали выйти замуж - это было слишком. Пусть я буду жить простой жизнью, но зато в моё лицо задует ветер свободы и задышу полной грудью, не спрашивая разрешения ни у отца, ни у Гелия. И здесь ко мне на помощь пришла Алель - она отдала мне своё простенькое платье и плащ. Каждый день какую-нибудь служанку отпускают домой в город, и сегодня утром была очередь Алель. Она отказалась встретиться с женихом ради меня, отдала мне лист с письменным разрешением секретаря моего отца. Держа в руке этот листок, я подошла к стражнику у ворот, моля небо чтобы он не заглянул мне в лицо, спрятанное капюшоном. Он пропустил меня, потому что был сонный и мечтал поскорее поменяться с другим стражником. Идя по улице только-только просыпающегося Герана, я решила отправиться на остров Благодетели, где помогают всем несчастным девушкам, которых не принимает этот мир. Там царят свои законы, и никто не грустит, и даже королю издавна запрещено посещать этот остров, поэтому так я была бы в безопасности. Я пришла на полянку попрощаться с сизониями и теперь оказалась в убежище самого знаменитого иллара Селии.

-Не думаю, что запрет и теперь бы остановил короля и Гелия,- сомневался Овий.- Опасность грозит вам отовсюду, Ваше Высочество.

-Но что же тогда?

-Оставайтесь пока что у меня, нужно переждать немного, пусть поиски продвинуться вглубь страны, пусть поищут и на острове, и только тогда можно будет рискнуть плыть туда, если не передумаете,- предложил Овий.

-Отличненько, теперь мы часто будем бывать у иллара,- воскликнул Валив.- Оставайся, Анари, не пожалеешь.

-Что ж, хорошо, но тогда у меня ещё одна просьба: на сердце неспокойно из-за Алель, ведь она рискнула собой, помогая мне, и мне нужно знать всё ли в порядке с ней. Гелий конечно догадается, что без помощи Алель я не смогла бы убежать, поэтому мне страшно за неё, а вместе со мной она не могла бежать, потому что у нас было только одно разрешение,- с дрожью в голосе говорила Анари, забывая от волнения о сохранении царского хладнокровия на лице и в душе перед подданными.

-Я съезжу в Геран и всё узнаю,- наконец-то сумел сказать хоть что-то Саша и Валив зааплодировал ему.

Выйдя из убежища Овия, Саша остановился в вечернем полумраке, прислушиваясь к лесным шорохам и звукам, и, не расслышав ничего подозрительного, пошёл домой, но всё же птичий шёпот донёс до его ушей все, что происходило в лесу днем: ищейки, придворные птицы, даже сам Гелий - летали и выспрашивали всех о принцессе, но им никто ничего не сказал. И хотя колдуны могли почувствовать ложь у человека, гнома, хака, харка, и даже у гральчи - распознать птичью ложь и ложь веев (если бы и они попались на пути колдунов) им было не под силу - природа белой магии защищала крылатых существ с рождения, поэтому день для советника короля закончился ничем. Саша улыбнулся, но с каждым шагом эта улыбка таяла, потому что теперь разные мысли не давали ему покоя. Все, без чего ему, казалось, было трудно жить в этом мире, тихо отступало, позволяя новому занять их место. Тоска по родителям и родному дому уже не так грызла душу, а теперь ещё любовь к Веронике стала слабее в несколько раз всего за день, всего за один взгляд на Анари, всего лишь за миг он порвал нить, которую воображал канатом. Злость на себя у Саши усиливалась, и когда его, сидящего на крыльце у входной двери дома, нашел Авион, то сразу заметил, как трудно другу дался этот день в обществе принцессы - об их встрече ему уже успели донести лунии.

-Пошли ужинать, Сашка.

-Я завтра еду в Геран.

-Один не поедешь, а теперь иди в дом и расскажи всё по порядку.

-Я - сволочь,- изрёк Саша, вставая и заходя на кухню.- Я - сволочь.

-Рассказывай.

6.

Выслушав Сашу, Авион поздравил его с новым чувством влюблённости, которому нужно было радоваться, а не злиться, и вышел прогуляться по ночному лесу. Ему не хотелось показывать другу свою грусть, которая нахлынула на него сильной волной, разбудив воспоминания. Авион поднялся на самый высокий холм в этой столичной окрестности и взглянул на долину, открывшуюся его взору. Сияние лиизий освещало небо и отражалось в воде реки Сельвии, тихо и неспеша направлявшейся вдоль долины на восток и потом впадала в Капризный океан, скрывавшийся за неровной полосой высоких гор. На севере с гор на землю обрушивались водопады и несли свои шумные воды в Сельвию, а перед ними раскинулся огромный и красивый город с высокой защитной стеной - это был Геран, столица Селии. Издали, освещенный фонарями, этот город казался ещё прекраснее. Его порт, протянувшийся вдоль всей Набережной улицы, защищался ночью высоким забором, который поднимался из воды каждый вечер, закрывая город и с воды. Сейчас там царил покой и, глядя на этот мирный сон, Авион тоже успокаивался. Перед его глазами появилась, как всегда на этом холме, она - красивая девушка с чёрными вьющимися волосами.

-Мириан, я до сих пор скучаю,- сказал Авион.

-Я тоже,- ответила девушка, нежно улыбаясь.

-У меня теперь есть друг, Мириан, хороший юноша, правда, странный немного. Он влюбился и злиться из-за этого, потому что думает, что предаёт другую девушку, которую никогда больше не увидит. Я...я не смею ему советовать, ведь свои права на это были потеряны мной в ту ночь.

-Важно только настоящее, любимый. Помоги ему не запутаться.

-Ты всегда всех жалела. Как же сильно я хочу вернуться обратно и всё исправить.

-Это невозможно.

-Да, невозможно,- простонал Авион, и любимый образ растворился в темноте.- Я виноват, Мириан, только я.

Домой Авион вернулся не в духе и, так как Саша ещё не спал, теперь оба друга сидели на диване и пыхтели от злости и сердечной боли.

-Сейчас бы закурить,- произнёс Саша, отказавшийся от этой вредной привычки пару лет назад.

-Что ты имеешь в виду?- не понял Авион, потому что в этом мире никто не курил.

-Ай, неважно, всё равно здесь негде достать того, что я имею в виду.

На утро, не выспавшись, Авион и Саша сели на своих корков и неспешным галопом направили их в Геран. Дорога вывела всадников из леса и протянулась прямо до западных городских ворот. С восходом солнца порт снова был открыт для прибывающих кораблей, и на его причалах кипела обычная рабочая жизнь. Всюду сновали туда-сюда грузчики, то, разгружая корабли, то, неся на борт товары торговцев. Телеги увозили и привозили тюки и мешки, коробки и сундуки, а на другой стороне Набережной улицы, где расположились торговые лавки, продавцы уже зазывали покупателей, хваля привезённый товар. Ткани, редкие украшения, сделанные гномами; посуду, острые шпаги - оружие только для богачей, отличные ножи - оружие для простолюдинов; мебель, корков, домашний скот, рыбу, сладости и другие товары - всё можно было найти на прилавках. Среди обычных торговых лавок находились и торговые местечки колдунов, которые теперь торговали вместо недоучек илларов (истинные иллары не опускались до открытой торговли), но только самые отпетые негодяи не гнушались обращаться к чёрной магии за помощью. Вся эта суета всегда напоминала Саше большие города его мира, и здесь он чувствовал себя почти как дома, хотя редко выезжал из деревни и ни разу не был не то что в Москве, а даже в каком-нибудь другом большом городе. Но что поражало его больше всего в жизни столицы Селии - это порядок в полном беспорядке, потому что хотя рицы - так называли людей, которые следили за миром и спокойствием в городе, на манер полиции,- хотя рицы и обеспечивали спокойную жизнь горожан, всё же каждый здесь творил что хотел, потому что было всего несколько главных законов, которые должны были все соблюдать, а остальное предоставлялось выбирать самим горожанам в плюс или минус."Не навреди жизни без причины, а, навредив, бойся наказания" - таков был первый закон. За ним следовал второй: "Не протягивай руку к чужому добру, если не имеешь на это права. И третьим законом для всех являлись такие слова: "Почитай короля своего и будь верен ему, а за предательство ждёт тебя ужасная кара". Остальное каждый житель не только столицы, но и всей страны, выбирал для себя сам, поэтому на улицах Герана можно было встретить многожёнцев и женщин с вереницей мужей, что не запрещалось законом, как и не разрешалось - это был их выбор; колдовство, в отсутствие илларов, использовалось всеми, у кого хватало на это денег, и защититься от этого зла можно было только пожаловавшись рицам и доказав, что ты - жертва; город кишел не только людьми, но и гномами, гральчи, карликами, пагалами, узулаками и другими существами, которые отличались от людей не только внешней оболочкой, но и образом жизни, что и создавало в порядке полный беспорядок, с которым приходилось справляться рицам. Что облегчало работу бравым служителям правопорядка - это общинное житье, или так скажем расовое, т.е. гномы жили в своём районе, где строили маленькие дома, в которых важным пространственным объектом служил подвал; карлики -в своем, где воздвигали высокие башни с замысловатыми винтовыми лестницами и множеством маленьких окошек; узулаки селились на хамах, и лишь гральчи спали где придётся и никто никогда не мог понять как им удаётся размножаться, потому что никому ещё не довелось увидеть самку гральчи.

В целом центр города, в котором проживала в основном людская раса, походил на пикник родителей с детьми среди парков, фонтанов и городской суеты - именно такое представление создавалось, глядя на многочисленные маленькие домики с крохотными окошками-глазками, и на, расположившихся в своём кружке, большие дома ,у которых всё было большое - и окна, и двери, и сады. И окружённый ими всеми на холме возвышался дворец-правитель, и, глядя на них со своей высоты, он смеялся, потому что все они были маленькие по сравнению с ним. Но беднота мало задумывалась о жизни во дворце, ведь им нужно было работать, потому что богачом мог стать любой. Как таковая, иерархия в этом мире была примитивна - начальник-подчинённый и никаких промежутков, а титулов не давали никому, и в этом порядке король был первым и единственным обладателем титула, что ещё больше подчёркивало его недосягаемость. Только король мог решать, кто из его разбогатевших подданных имеет право входить во дворец и быть его придворным, и это сначала рассмешило Сашу, но потом он решил, что так в мире больше равенства, если не считать денег каждого. К тому же большое значение приобретало занятие каждого подданного Его Величества - писатель, сочинитель, и даже простой торговец могли гордиться своим ремеслом в полной мере, если король провозглашал его имя во всеуслышание и позволял стать придворным человеком.

На углу широкой Набережной улицы и узкой улицы Ножа стоял двухэтажный пошарпанный домик, в котором за кружкой вина мало кто думал о будущем, наслаждаясь настоящим. Забегаловку называли "Стрела" и уж так было заведено, что её посещали только охотники, рыболовы и их друзья. Привязав корков к крюкам, торчащим из стены, Авион и Саша зашли внутрь, а так как этих двух братьев (никто не знал правды) здесь знал каждый, то сразу раздались громкие приветствия, и конечно кто-то упомянул о первой Сашиной рыбалке, что вызвало у всех хохот, а Саша грубо выругался. Наконец хор приветствий стих и братья, пройдя мимо многих знакомых, сели за столик, за которым выпивали два близких друга этого дуэта. Один из уже немолодых друзей выглядел очень несчастным, а другой - очень взволнованным.

-Здравствуй, Сева. Привет, Бабий. Чего вы такие невесёлые?- спросил Саша.

Тот, кого Саша по-приятельски называл Севой, на самом деле получил от родителей имя Севелиан, но с появлением брата Авиона его длинное имя стало таким коротким и все, даже домашние, стали звать охотника Сева. Сева обладал мягким характером и редко злился, даже борясь на охоте со свирепым зверем, если такое случалось. Отличаясь рассудительностью и накопленной житейской мудростью для положенных пятидесяти лет в примерном исчислении, как было заведено в этом мире, Сева пользовался авторитетом в охотничьих кругах, и зачастую его слово решало проблему. Про таких, как он, говорили, что они рождены быть добытчиками мяса лесных зверей, потому что могучее тело и сила служили им помощниками, как и смекалка и хитрость .И в отличие от Севы, рыболов Бабий даже близко не походил на смелого и сильного. Все знали его скверный брюзгливый характер и просто удивительное женоненавистничество. У Бабия не было семьи, но всё равно он жалел каждую копейку; у него был только один настоящий друг - Сева,- с которым он мог поговорить, а с остальными он старался не общаться до тех пор, пока в забегаловке не стал появляться Авион, а потом и его брат. Что-то притянуло Бабия к молодёжи и, как и Сева, он стал их закадычным советчиком, а иногда и сам просил помощи и совета.

-Бабий, что случилось?- спросил Авион.

-Я всегда говорил, что женщины - это наше наказание, потому что из-за них происходят одни неприятности,- пробурчал Бабий. Севу всегда удивляло, что только о его жене Ивие он всегда отзывался хорошо и даже в начале ревновал, но потом оставил эту глупость, потому что решил поставить плюс вместо минуса, отбросив всякие подозрения насчёт друга.

-Сказанул, как всегда, не по теме,- прокомментировал Саша, которого каждый раз веселило бурчание женоненавистника.

-Именно по теме,- резко настаивал Бабий.

-Ну, так не тяни резину и скажи толком что случилось,- сказал Саша и сразу понял по взглядам старших, что они не понимают слова "резина", но и объяснять не хотел.

-Несчастье в моей семье,- сказал вместо друга Сева, опустив голову.- Мой сын потерял невесту.

-А я не знал, что у Бренлена была невеста,- удивился Авион, хорошо знавший семью Севы и поэтому не мог понять, зачем от него скрыли такую новость.

-Да, у Бренлена была невеста, они встречались тайно, и даже я ничего не знал, он даже матери не сказал.

-Эта девчонка опутала твоего несчастного сына, а теперь он места себе не находит. Одни неприятности от них,- вставил своё обычное слово Бабий.

-Сын уверяет, что Алель хорошая и честная девушка, ведь не зря она служила у принцессы Анари, да ещё успевала ухаживать за больной тетей. Теперь придётся нам заботиться об этой старушке. А ведь всё не из-за Алель, а из-за разбалованной девчонки, которая убежала из дворца, а страдает её служанка,- сказал Сева и стукнул кулаком по столу.

-А эта дурочка, говорят, не отрицает, что помогла принцессе убежать. Ходят слухи, что Гелий был разгневан её смелым признанием, она подписала себе смертный приговор. А я думаю так, если у тебя есть жених, так думай о нём и не говори лишнего. Геройствовать - не бабье дело,- заключил Бабий.

-Вот тебе на,- прошептал Саша,- так значит Алель - невеста Бренлена и всё теперь сплелось в клубок.

-Это ты про что?- спросил Сева и заметил на лице Саши сожаление и волнение, словно парень корил себя за вылетевшие слова. Хитрый охотник взглянул на Авиона и увидел тоже выражение на лице, что ему очень не понравилось.

-Бросьте, два заговорщика, с каких это пор вы боитесь довериться двум старым друзьям,- сказал Сева, а Бабий навострил уши, потому что догадался, что его друг почуял какую-то тайну.

Переглянувшись с Сашей, Авион позволил ему говорить, решая, что можно рассказывать про возлюбленную, а про что умолчать. И конечно Саша осторожничал не потому, что не доверял старым охотникам, а потому что не хотел рисковать раньше времени.

-Пока я могу только оправдать её, сказав, что она бежала из дворца не из глупой прихоти, а от навязанного замужества с принцем из Илии,- пригнувшись к столу, еле слышным шёпотом произнёс Саша.

Выслушав друга, Сева и Бабий тяжело вздохнули и ,перебивая друг друга, рассказали, что" это откровение всё равно не поможет Алель, приговорённой Гелием к заточению в тюрьму в городе Мале, пока он решит какую казнь для неё избрать."

-А известно когда её повезут туда?- спросил Авион, у которого в голове уже возник набросок плана спасения девушки.

-Молодец, Авион, что спрашиваешь, потому что сегодня мы с Бренленом, Шалуном и Олианом уже обсуждали, как бы подобраться к тюремной карете и освободить Алель, и решили, что это лучше всего сделать в лесу,- шептал Сева.- Моему племяннику Ровелу удалось узнать, что узницу дворцового подземелья приказано везти в тюрьму после завтра утром.