Весы правосудия

Глава 8

Григорий Иванович позвонил генералу Кузнецову в семь вечера.

— Товарищ генерал, — нервно произнес в трубку завлаб, — клиент созрел.

— Буду через пять минут! — ответил Владимир Николаевич.

По пути в лабораторию генерал заглянул в кабинет майора Сидоренко:

— Сергей Валентинович, пойдем, нас Григорий Иванович к себе приглашает, полюбопытствовать…

— Неужели?.. — пораженно ахнул Сидоренко.

— Полная регенерация! — подтвердил догадку майора Кузнецов. — А ты сомневался? — Он лукаво подмигнул подчиненному.

Контрразведчики спустились в подвальное помещение лаборатории и вошли в прозекторскую, освещенную ярким, но «безжизненным» светом длинных люминесцентных ламп.

— Ну, Григорий Иваныч, хвались! — произнес генерал.

— Извольте! — Завлаб подвел «высоких» гостей к обнаженному телу, по-прежнему неподвижно лежащему на холодном металлическом столе. — Как огурчик — даже шрамов не осталось! Все пули вышли! — Он громыхнул железной чеплашкой, наполненной сплющенным свинцом. — Отверстия затянулись! Чудеса! Я подключил его к оборудованию, — сообщил Григорий Иванович, — но он пока еще не подает признаков жизни! — На экране монитора, регистрирующего сердечную деятельность, лишь тонкая прямая полоска. — Но если что, — продолжил завлаб, мы тут же заметим. Может, чаю хотите?

— Не откажусь, — ответил Кузнецов. — Неизвестно, сколько придется ждать…

— Сейчас чайник включу, — сказал Григорий Иванович, на секунду исчезая из поля зрения офицеров.

— Сергей Валентиныч, ты телевизор сегодня смотрел? — спросил вдруг генерал.

— Смотрел, товарищ генерал, — ответил Сидоренко.

— И как?

— На всех каналах транслируются шокирующие кадры с места перступления, — тоном заправского диктора произнес Сидоренко.

— Ничего, ему не привыкать! — Кивнул в сторону лежащего тела генерал. — В девяносто третьем тоже была неслабая шумиха… Но Юсупов тогда вывернулся! И я теперь понимаю, каким способом…

— Товарищ генерал, но колечка-то у него нет. И на месте преступления мы его не нашли…

— Да, я сразу отметил этот факт, — согласился генерал.

— Возможно, Юсупов оставил перстень дома…

— Нет, — возразил Кузнецов, — он никогда не снимал перстень.

— Вы думаете, что вся эта котовасия именно из-за этого перстня?

— Да, я считаю именно так, — четко озвучил свою позицию генерал.

— Но если все достижения этого господина Юсупова напрямую зависят от чудодейственного артефакта, тогда какого черта он сейчас восстанавливается? Ведь артефакт утерян…

— Не знаю, но надеюсь узнать от самого господина Юсупова, — весело улыбнулся генерал.

— Вы настолько уверены, что он воскреснет, словно Иисус…

— Воскреснет, Сережа, можешь не сомневаться! Иначе, по какой причине у него закрываются раны? — риторически спросил Кузнецов. — Без последующего воскрешения эта процедура попросту бессмысленна.

— М-да! — Майор не нашелся, чем ответить на этот вопрос генерала.

— Товарищ генерал! Товарищ майор! — В помещении прозекторской вновь появился тщедушный завлаб, сжимающий в руках две парящие кружки с горячим чаем.

— Спасибо, Григорий Иваныч! — Поблагодарил Кузнецов, принимая кружку. — Ты нашего клиента на томографе проверял?

— Конечно! Первым делом на аппарате «покатал»!

— И результат?

— Ничего особенного, — пожал плечами завлаб, — ни тебе двух сердец, ни тебе жабр — обычный хомо сапиенс… Если не считать, конечно, его способность так стремительно заращивать раны, даже будучи стопроцентно мертвым. Я боюсь даже предположить, как он регенерирует, будучи живым.

— Значит, никаких уродств не обнаружил?

— Никаких, — подтвердил Григорий Иванович. — На инопланетянина не похож! — фыркнул он. — Внешне, да и внутренне — че-ло-век.

— Но обычному человеку такое даже и не снилось! — шумно отхлебнув чай, произнес Сидоренко.

— Обычному, конечно, но если человека слегка «видоизменить», неизвестно, на что он станет способен, — с загадочным видом произнес Кузнецов.

— Вы встречали таких людей, товарищ генерал? — без какой-либо задней мысли полюбопытствовал майор.

— Да, — просто ответил Кузнецов. — Григорий Иваныч, дай мне чистый скальпель…

— Обижаете, Владимир Николаевич, одноразовый! — Завлаб протянул генералу упакованный в пластик инструмент.

Генерал освободил скальпель от упаковки и ловко провел режущей кромкой по ладони левой руки.

— Владимир Николаевич, вы что делаете?! — воскликнул Сидоренко.

— Не переживай, Сережа, дед еще окончательно не сбрендил… Ты лучше сюда посмотри.

Сидоренко и так не отрывал взгляда от аккуратного разреза, сочившегося темной (майору даже показалось, что слишком темной) кровью. Генерал достал из кармана платок и промокнул рану. Когда он убрал промокшую тряпицу, Сидоренко не смог сдержать возглас удивления — рана существенно уменьшилась. Там, где еще недавно был надрез, образовалась коричневая корочка. Кровь очень перестала сочиться, больше не мешая майору наблюдать, как края ранки стремительно срастаются. Через десять минут о нанесенной ране напоминал лишь тонкий белый шрам, тянувшийся через ладонь генерала.

— Завтра ничего не останется, — произнес Владимир Нколаевич, потирая зажившую ладонь.

— Черт возьми! — не сдержался Сидоренко. — Кто же вы, товарищ генерал? Вы такой же, как Юсупов?

— Господь с тобой, Сережа! — рассмеялся генерал. — Он — это он, а я — это я!

— Но вы точно так же можете заращивать раны! Я не могу… Григорий Иванович, ты тоже так можешь?

— Увольте, товарищ майор, — развел руками завлаб, — я самый обычный врач… Ну, не совсем обычный, — добавил он, немного подумав. Так тож — специфика нашего отдела.

— Ну, слава Богу! — Отер выступивший на лбу пот Сергей Валентинович. — А то я подумал… Владимир Николаевич, как это у вас получается? В чем фокус? Какие-то особые методики…

— Никаких фокусов! Никаких методик! — Мотнул головой Кузнецов. — Когда-то давно со мной произошел э-э-э… несчастный случай…

— А по мне, — вмешался в разговор завлаб, — так это счастливый случай.

— Нет, Григорий Иваныч, случай как раз был несчастный, просто мне повезло… — Договорить генерал не успел — громко пискнул кардиограф.

— Ты погляди, моторчик-то заработал! — воскликнул завлаб, наблюдая за прибором. — Кровяное давление повышается! Включились легкие! Он воскрес, господа контрразведчики! С чем вас и поздравляю!

Кузнецов и Сидоренко подошли поближе к телу. На щеках Юсупова проступил легкий румянец, мертвенная бледность кожи исчезла. Перед контрразведчиками лежало живое и абсолютно неповрежденное тело, хотя еще несколько часов назад оно было мертвым и растерзанным. Веки бывшего мертвеца дрогнули и открылись. Он обвел мутным, недоумевающим взглядом склонившихся над ним людей и тихо спросил:

— Где я? Что со мной?

— Со счастливым воскрешением вас, Сергей Вадимович! — добродушно произнес генерал. — С очередным счастливым воскрешением… Не так ли, господин Юсупов?

Встречу с «клиентом» Руднев назначил в небольшом, но респектабельном ресторанчике, в котором имелись отдельные комнаты — ВИП-кабинеты.

Когда Горчевский в сопровождении Кремнева переступили порог такого кабинета, Егор театрально развел руками:

— О! Сам великий магистр почтил нас своим присутствием! Наше вам с кисточкой, господа-товарищи…

— Давай ближе к делу! — Горчевский сразу перешел в наступление. — Я хочу осмотреть перстень!

— Да расслабься ты, Магистр! — вальяжно произнес Руднев. — Садись, водочки накатим… Кремень, ты хоть ему скажи! У нас все честь по чести!

— Перстень! — Не съезжая с темы, Горчевский требовательно протянул руку.

— Вот заладил! — недовольно фыркнул Руднев. — Держи! — Он бросил кольцо на стол. Горчевский тут же прижал его рукой к столешнице.

Руднев налил себе водки и залпом её проглотил.

— Ну что, Вольдемар Робертович, настоящее? — волнуясь, как мальчишка, спросил Кремнев после небольшой паузы, в течение которой декан внимательно разглядывал артефакт.

— Похоже, Аркаша… Очень похоже… — Горчевский вынул из кармана увеличительное стекло, и принялся разглядывать перстень сквозь него.

Затем он слегка царапнул металл кольца ножом, лежащим на столе, и зачем-то подышал на камень. Надев перстень на безымянный палец левой руки, Горчевский крутанул его вокруг костяшки — великоват.

— Настоящее? — вновь повторил свой вопрос Кремнев.

— Не узнаем, пока не… Сколько ты хочешь за перстень?

— Тебе же Аркашка озвучивал сумму, — оскалился Егор. — Ты чё, так любишь переспрашивать? Если намерен поторговаться, сразу отвечу: больше — всегда пожалуйста, а меньше — обломись! Ты уж извини — принципы!

— Я не буду торговаться, — глухо ответил Горчевский. — Я просто хотел спросить…

— Ну?

— Тебя эта сумма полностью удовлетворит?

— Ты чё, дебил? — возмутился Руднев. — Если бы не меня не устраивала сумма — я запросил бы больше!

— Ты продаешь мне это кольцо по доброй воле? — не останавливался Горчевский, не замечая оскорблений.

— Ну, ты, блин, даешь! Совсем двинулся, дятел… Хрен с тобой! Я отдаю эту побрякушку за десять лимонов евро по доброй воле! Теперь тебя все устраивает?

— Да, — ответил Вольдемар Робертович. — Аркадий, давай!

Кремнев положил на стол сумку, которую держал в руках, расстегнул замки и достал ноутбук. Горчевский приложил палец к дактилоскопическому сканеру и запустил систему. Когда компьютер загрузился, он требовательно произнес:

— Реквизиты!

Руднев положил на стол бумажку.

— Вот счета в четырех разных банках. Переводи равными долями… По два с половиной ляма на каждый счет.

Горчевский взял бумажку и пробежался пальцами по клаве. Пока он работал, стихли все разговоры. Наконец Вольдемар Робертович оторвался от монитора, и устало произнес:

— Готово!

— Сейчас проверим, — довольно потер руки Егор.

Он достал сотовый и принялся нажимать на кнопки. Пока Руднев проверял счета, Горчевский неотрывно смотрел на перстень. Некоторое время ничего не происходило, и в душе декана начали давать горькие всходы ростки сомнения. Но затем… Перстень изменился в один момент: секунду назад он был великоват, а теперь сидел как влитой!

"Есть!" — мысленно воскликнул Великий Магистр — перстень Соломона, по всей видимости», признал нового хозяина.

— Есть! — почти в то же мгновение громко произнес Руднев. — Средства поступили на счета в полном объеме! Хоть ты и не в себе, Горчевский, но с тобой приятно иметь дело! Ну что, теперь можешь с нами выпить-закусить? Знаешь, как говорят, на необмытый товар…

— Наливай! — согласился Горчевский, в душе которого все пело и ликовало.

— Вот это по-нашему! — обрадовался Руднев. — И ты, Кремень, давай, не отрывайся от коллектива!

— Кто вы? — спросил я, поднимаясь на локтях. — Дайте что-нибудь накинуть — стол холодный! — Мое тело покрылось огромными мурашками. — Где моя одежда? — Я содрал с тела присоски, спрыгнул со стола на пол и уселся в кресло.

— Ваша одежда, господин Юсупов, пришла в полнейшую негодность, — вежливо сообщил генерал, — сплошное дуршлаг, хоть вермишель отбрасывай.

— Я так и понял. Найдите, пожалуйста, хоть что-нибудь!

— Григорий Иваныч, будь другом, принеси из каптерки камуфляж… — Попросил завлаба об одолжении генерал.

— Так вы военные? — озвучил я свою догадку.

— Не совсем, — туманно ответил Кузнецов.

— Значит, контора? — В ход пошла следующая версия, оказавшаяся верной.

— Угадали! — Не стал скрывать генерал. — Разрешите представиться: генерал-лейтенант ФСБ Кузнецов Владимир Николаевич, руководитель 16-го отдела.

— Очень приятно! — Я натянуто улыбнулся. Хотя, чему тут удивляться? — Когда-нибудь эта встреча должна была произойти, — философски заметил я.

— Вам долго удавалось скрывать ваши способности, Сергей Вадимович, — заметил Кузнецов.

— Мне везло. Как вы меня раскусили?

— Перстень, — ответил Владимир Николаевич. — Кстати, где он?

— Не знаю. — Я пожал плечами. — До нападения он был со мной… Вы его не нашли?

— Нет, — «виновато» развел руками генерал, — хотя мои парни обшарили всю округу.

— Уж не думаете ли вы, что меня попытались убить именно из-за него?

— Боюсь, что вы правы, господин Юсупов, — подтвердил мою догадку Кузнецов. — Не мы одни обратили внимание на ваше чудесное колечко. Вы знаете, что в последнее время за вами велась слежка?

— Слежка? — Я не удивился. — За мной время от времени кто-нибудь следит. Конкуренты, завистники, почитатели, фанаты… Я привык и не обращаю на это особого внимания.

В лабораторию вошел Григорий Иванович с целой охапкой одежды.

— Одевайтесь, Сергей Вадимович, — предложил мне Кузнецов, — мы подождем. Все абсолютно чистое и новое, не сомневайтесь. Григорий Иваныч, дорогой, включи телевизор. Нашему гостю, наверное, интересно полюбопытствовать… Сейчас как раз будет выпуск новостей.

— Сколько человек меня видели мертвым? — по-деловому осведомился я, натягивая форменные брюки.

— Боюсь, что миллионы телезрителей, — не покривив душой, ответил генерал. — Эти кадры крутят по всем каналам. Да вы сейчас сами все увидите. Пойдемте в комнату отдыха…

— Сегодня утром в собственном автомобиле был расстрелян известный писатель, композитор, режиссер и бизнесмен Сергей Юсупов… — Мой «Мерин» изрешеченный пулями в хлам, высокий милицейский чин, блеющий что-то перед объективом телекамеры, мельком: неподвижное тело, упакованное в черный пластиковый мешок.

— А в первых выпусках показывали, — усмехнулся генерал, — а сейчас только пластиковый мешок. Видимо, кому-то надрали задницу…

— А почему ваш отдел ведет мое дело? — Заинтересовался я.

— А почему вы так решили? — задал встречный вопрос Кузнецов.

— Раз я у вас, значит, вы расследуете это преступление, — озвучил я свои рассуждения. — Только почему именно ФСБ? Обычно этим занимались…

— Вашим делом, как и в предыдущий раз, занимается МВД, — пояснил сложившуюся ситуацию Владимир Николаевич. — Мы ведем свое, негласное расследование. И официально вашего тела у нас нет…

— Как нет? — Теперь уже я удивился не на шутку. — А как же…

— Мы подменили ваше мертвое тело на дубликат, куклу, — сообщил мне Кузнецов.

— Но это невозможно! — воскликнул я. — Обман раскроют и тогда…

— Вам ли говорить о невозможном, господин Юсупов? Только что вы, прямо на наших глазах, воскресли из мертвых! Предварительно зарастив… Сколько пулевых ранений вы насчитали, Григорий Иваныч?

— Сорок восемь! — Тут же отозвался завлаб.

— Вот видите? А вы говорите о невозможном! — с укоризной произнес Владимир Николаевич. — Наш отдел… Как бы это сказать… Мы занимается всем необычным, выпадающим из нормального течения…

— Так вы "люди в черном"? — Наконец пришел и мой черед улыбаться. — Тайная правительственная служба? Вот и сподобился, наконец! А я, было, думал, что все это слухи.

— Увы, Сергей Вадимович, мы реально существуем… Так что с вашим колечком? Есть какие-нибудь предположения? — Вновь напомнил мне о «потере» генерал.

— Перед тем, как на меня напали, перстень был со мной… — Я принялся шевелить мозгами, сопоставляя известные мне факты. Я уже терял его… При подобных же обстоятельствах… — Я вспомнил свое первое воскрешение из мертвых и улыбнулся от нахлынувших воспоминаний. — Я думаю, что сумею его вернуть. Между нами существует некая связь, причем, очень сильная. Я даже сейчас чувствую его…

— Вы можете вывести нас на похитителей? — напрямую спросил Кузнецов.

— Я могу найти перстень, где бы он ни был. А вот в чьих руках он сейчас… Возможно, они его уже скинули.

— Заказчику?

— Ну, кто-то же меня заказал. А вот грабителей искать не стоит. Они уже сами себя наказали…