Весы правосудия

Глава 17

Голова опять трещала неимоверно, ныло все тело, особенно ребра и позвоночник, которыми я так неудачно треснулся о стену, отброшенный «детонацией» перстня.

— Сережа? Сережа, ты как? — вновь услышал я взволнованный голос генерала Кузнецова, и опять кто-то очень настойчиво тормошил меня за плечо.

— Не… тряси… те! — в очередной раз прокаркал я, хватаясь руками за голову и открывая глаза. — Моя башка… — Ох!

Это болезненное «дежавю» меня окончательно доконает!

— Слава, отпусти! — предсказуемо шикнул на Петрушина Владимир Николаевич. — Сережа, сейчас-сейчас… Полегчает…

Я немного расслабился в ожидании прохладных сухих рук батюшки Феофана, что должны были избавить меня от терзающей боли. И они действительно легли на мой лоб, и от них опять пошло животворное тепло, подлечившее мой многострадальный организм.

— Дорогая мама, роди меня обратно! — просипел я, немного очухавшись.

Открыв глаза, я первым делом огляделся: я опять находился на полу тронного зала Хамдаата, то бишь нашего «дружелюбного» демона — Ашура Соломоновича. Все члены нашей немногочисленной команды собрались вокруг меня и с тревогой на лицах следили за моим самочувствием.

Я что же это, вернулся обратно? В тот же самый момент, когда потерял сознание в первый раз? Или мой «поход» в прошлое обыкновенный бред моего «перегретого» событиями последний дней мозга? Нет! Не может быть! Я поднес руку с зажатыми в ней часами поближе к глазам, и облегченно выдохнул: не привиделось! Часы присутствовали, а вот защитного стеклышка на них не было.

— Что со мной случилось, Владимир Николаевич? — вновь, как и в прошлый раз, повторил я свой вопрос.

— Не знаю, Сереженька, — пожал генерал, пальцы которого еще слегка светились от примененного заклинания. — Ты сидел, а потом вдруг рухнул на пол и забился в конвульсиях. — Ты как себя чувствуешь? — Он вновь внимательно всмотрелся в мои глаза, словно старался найти в них ответы на все свои вопросы.

Но ответов он там не найдет — я сам ему расскажу. А после мы вместе подумаем, что нам со всем этим делать.

— Сносно, — не покривив душой, ответил я, действительно почувствовав себя вполне неплохо. — Спасибо, Владимир Николаевич! — поблагодарил я контрразведчика, поднимаясь на руках.

— Не за что, — отмахнулся монах, — лучше расскажи, что с тобой случилось? Раз ничего вокруг не изменилось, следовательно…

— Я облажался, друзья! — заявил я решительно. — Снести все изменения реальности мне пока не под силу… — Я виновато развел руками. — Только, почему часы перестали работать? — задумался я, вспомнив, как в очередной обломался «в прошлом».

— При чем тут часы, Сережа? — спросил Владимир Николаевич, явно не понимая, о чем это я.

— Вот эти. — Я продемонстрировал Кузнецову часы с разбитым стеклом. — Они переместили меня во времени, а потом вдруг отказались работать… Не понимаю, в чем тут проблема…

— Переместили тебя во време… — начал говорить Владимир Николаевич, но в этот момент я решил вновь испробовать созданный мною артефакт и слегка передвинул стрелку назад.

Картинка вновь скаканула, из сидячего положения я переместился в лежачее и надо мной вновь склонялся Владимир Николаевич:

— Сережа? Сережа, ты как?

Славка Петрушин вновь тормошил меня руками, только голова у меня сейчас не болела, поэтому я спокойно перенес его «издевательства».

— Они работают, Владимир Николаевич! — радостно воскликнул я, потрясая разбитыми часами перед носом старца. — Да не тряси ты меня так, Славка! — попросил я лейтенанта. — Ты в предыдущие разы из меня чуть всбю душу не вынул!

— Когда это? — удивился Славка, убирая руки от моего плеча.

— И при чем тут твои разбитые часы? — вставил генерал Кузнецов.

— Ах, да! — хлопнул я себя по лбу ладонью.

Бодро поднявшись на ноги, я продемонстрировал всем собравшимся покореженный, но все еще отсчитывающий минутки «Патек Филипп»:

— Это — настоящая машина времени! Как у меня получилось — не спрашивайте, ничего вразумительного я вам рассказать все равно не смогу.

— В смысле «машина времени»? — не поверил Славка. — Она что же, может забросить тебя в прошлое? Или в будущее?

— О будущем я не думал, и перемещаться не пробовал. У меня никак не выходило вернуть наш мир к нормальному виду, — признался я в очередной раз. — Но у меня получилось создать такую штуку, — я качнул часами, зажатыми в кулаке, — перемещающую во времени…

— А как это работает? — воскликнул Славка.

— Да вот так! — Не зная, получиться ли у меня переместить во времени сразу двоих, я схватил Первушина за руку, передвинул пальцем стрелку часов и вновь оказался лежащим на полу.

Надо мной в очередной раз нависал с обеспокоенным выражением лица Владимир Николаевич:

— Сережа? Сережа, ты как?

Славка тоже был рядом, только он меня больше не тряс, а сидел на корточках выпученными от изумления глазами.

— Ох-ре-неть! — пораженно выдохнул он. — Невероятно! Сергей Вадимович, это в натуре работает!

— Вы о чем? — не понял генерал Кузнецов, переводя недоумевающий взгляд с меня на лейтенанта Петрушина. — Что работает?

— Ах, да, вы еще не знаете… — сообразил Славка.

— О чем же мы, по-вашему, не знаем? — предсказуемо спросил старик.

— Товарищ генерал… Владимир Николаевич… — сбивчиво залепетал Первухин. — Вот он… — лейтенант ткнул в меня пальцем. — Сергей Вадимыч… Машину времени изобрел! — наконец возбужденно произнес он. — И мы, вот только что, с ним сюда из будущего скаканули!

Пока он лепетал, к нам подтянулся Сидоренко. Древний асур тоже не остался в стороне:

— Насколько далеко из будущего?

— Немного, всего лишь на несколько минут! — пояснил Первушин, сияя, словно начищенная пастой ГОИ медная монетка.

— Сергей Вадимович, ведь это же не первый твой прыжок? — мгновенно просек ситуевину Ашур Соломонович.

Что сказать, вычислил меня на раз.

— Да, не первый, — согласился я. — Но первый прыжок с посторонним…

— Я не посторонний! — самодовольно заявил Славка.

— Да я не это имел ввиду! — отмахнулся я от лейтенанта. — Главное, что я могу перемещаться с «пассажирами»… Правда, пока только с одним, — добавил я, подумав, — с другим количеством просто не пробовал.

— Это легко проверить, — согласился Ашур Соломонович. — Вопрос в другом, если ты опять здесь, а вокруг ничего не изменилось, несмотря на твое перемещение в прошлое…

— Все вышло не совсем так, как я рассчитывал, — не стал я темнить. — Мне не удалось продвинуться в прошлое дальше некоторой точки. Мой «прибор», — я вновь тряхнул часами, — исправно работал. И вдруг отказал…

— А сейчас, если принять во внимание рассказ этого молодого человека, — указал на Первушина Ашур Соломонович, — вновь заработал?

— Сейчас заработал, — согласно кивнул я. — Я его и в одиночку проверил, и со Славкой — работает, падла!

— А позвольте поинтересоваться, — продолжил свои расспросы древний демон, — на каком участке времени ваш прибор перестал работать?

— Он перестал работать в момент уничтожения кольца, — удрученно произнес я.

— Я так и думал, — кивнул асур. — Похоже, что момент уничтожения кольца Соломона стал точкой бифуркации пространственно-временного континуума…

— То есть вы предполагаете, уважаемый Ашур Соломонович, — велеречиво обратился к демону генерал Кузнецов, — что разрушение перстня стало этакой невозвратной точкой?

— Совершенно верно, уважаемый коллега, — произнес Ашур Соломонович, как будто вел какой-нибудь научный диспут, а не рассуждал о судьбах двух миров, пребывающих в глобальном катаклизме. — Вполне вероятно, что во время уничтожения «Путеводной звезды», образовалась очередная развилка.

— И именно эта развилка и не позволяет Сереже уйти дальше в прошлое? — поинтересовался Владимир Николаевич.

— Да, — ответил демон, — поскольку развилка образовалась с помощью такого сильного и поистине божественного артефакта, она навечно впечаталась в саму ткань пространственно-временного континуума. И изменить этот момент не сможет никто и никогда! Ну, разве сам создатель снизойдет… Но я бы сильно на это не рассчитывал, — усмехнулся щуплый азиат.

— Вот так и знал! — нервно прошипел я. — Всю жизнь меня преследуют какие-то подвохи…

— Кто бы говорил! — фыркнул Славка. — Может, махнемся?

— Завидуешь, Славка? — ехидно прищурился я.

— Я бы хотел сказать: было бы чему, но не буду. — Славка смешно наморщил нос, и подмигнул мне. — Конечно хотел бы! А кто б отказался? Эх, хоть месяцок бы оторваться в миллионщиках! — мечтательно произнес он.

— Размечтался, одноглазый! — покровительственно хлопнул я Славку по плечу. — Если выживем устрою я тебе месяцок в миллионщиках, если, конечно, товарищ генерал позволит.

— Господа-товарищи! — привлек наше внимание Владимир Николаевич. — Что духом не падаете, это, конечно, здорово, но и честь надо знать! — призвал он нас к порядку. — Отмечать и радоваться будем, когда со всеми проблемами справимся!

— Так-то товарищ генерал прав, — поддержал батюшку Сергей Валентинович, и не потому, что тот являлся его непосредственным начальником. — Давайте разберем ситуацию, со вновь открывшимися возможностями.

— Это с перемещениями во времени, что ли? — уточнил Славка.

— Именно! — кивнул Сидоренко. — Что мы может сделать на отрезке времени, озвученном Сергеем. Предложения есть? — он по очереди посмотрел на каждого из нас.

— Для начала давайте проверим, сколько человек я могу переместить в прошлое за один раз? — предложил я.

— Дельное предложение, — согласился майор. — Этот момент нужно прояснить в первую очередь. Что нужно делать? — по-деловому осведомился он.

— Думаю, будет вполне достаточно физического контакта со мной, — сообщил я. — Славку я просто взял за руку — и все получилось.

— Отлично! — кивнул Сидоренко, прикасаясь к моей руке. — Ашур Соломонович, вы с нами? — спросил он воплощенного демона.

— А как же, — прищурился азиат, превращая и без того раскосые глаза в настоящие щелки, — хотя, со мной может и не сработать. Я, ведь, существо иного порядка…

— А вот и проверим, — произнес я. — Хватайтесь, Ашур Соломонович.

И древний демон положил свою ладонь на мою руку.

— Владимир Николаевич, тезка, — я кивнул майору. — Славка, давай, цепляйся! — поторопил я Петрушина. Мне было жутко интересно, получится ли у меня переместить в прошлое за раз столько народа. — Поехали?

Я прикоснулся к стрелочке и перевел её немного назад на то самое, приметное место…

Я опять лежал на полу, надо мной нависал Владимир Николаевич, а Славка вцепился в мою рубашку, но не «околачивал» меня, словно созревшую грушу.

— Занимательно, — невозмутимо произнес генерал Кузнецов, вместо уже набившего оскомину «Сережа, ты как?».

— Все переместились? — поинтересовался Сергей Валентинович.

— Да, — подал голос лейтенант Первушин, — уже во второй раз!

— Было перемещение, — подтвердил Владимир Николаевич.

— Ашур Соломонович, а у вас? — Сидоренко обернулся к демону, стоявшему немного поодаль.

— Я тоже переместился, — подтвердил демон.

— Зря переживал, Соломоныч, — усмехнулся я. — На асуров мой прибор тоже действует.

— Итак, — подвел итог майор Сидоренко. — Сергей может переместить в прошлое нас всех. Одновременно.

— Осталось придумать, как мы этим воспользуемся? — Я шумно почесал репу.

— Слушайте, — неожиданно подскочил Славка, — Ашур Соломонович, вы говорили, что Горчевский у вас, только без сознания?

— Да, — кивнул асур.

— А почему мы его просто не ликвидируем? — поинтересовался лейтенант. — Может быть, с его смертью закончатся все наши беды?

— Боюсь вас разочаровать, мой юный друг, — печально произнес Ашур Соломонович, — но со смертью нашего недруга ничего не закончится! Изменения, вызванные его волей, абсолютно автономны и не зависят от смерти их инициатора. К тому же, — добавил он, — Поинтересуйтесь, ради чистого интереса, сколько раз умирал присутствующий здесь Сергей Вадимович. Боюсь, что с Горчевским произойдёт тоже самое — он воскреснет.

— Засада! — разочарованно вздохнул Славка. — выходит, что в ликвидации Горчевского совсем нет смысла?

— Выходит, что так, — виновато развел руками азиат.

Все крепко задумались, да так, что закипали мозги. В тронном зале воцарилась зловещая тишина.

— Я — пас! — Я, наконец, сдался, так ничего и не придумав. — Всякая мура в голову лезет, а дельных мыслей ни одной! — Оглядев недовольные лица своих соратников, я понял, что у них тоже дела обстоят не лучшим образом. — Что, никто ничего не придумал? — Тишина была мне ответом. — Печалька…

— А я вот о чем подумал, — произнес Славка, — все эти глобальные изменения начали набирать обороты как раз после разрушения артефакта…

— Нет, — возразил я, — они начались до того, как кольцо взорвалось…

— Я и не спорю, — ответил, не смутившись, Славка, — но на тот момент, они были локальны и не распространились на весь мир.

— Ты думаешь, — с сомнением произнес я, — что изменения реальности распространяются от инициатора трансформации?

— Не знаю, — пожал плечами Славка, — но есть подозрения, что они, как круги на воде от брошенного камня.

— Хм, — интересное предположение, — подключился к обсуждению Владимир Николаевич. — И оно, вполне себе, имеет место быть.

— Так вот, — обрадовался Петрушин, — а раз изменения на тот момент относительно небольшие, то и прекратить их распространение легче… Хотя, — подумав, добавил он, — это все в твоих руках Сергей Вадимыч. — Он выразительно взглянул на меня.

— Но ведь у меня тогда ничего не получилось! — воскликнул я. — Я помню, я пробовал!

— Ты изменился, Сережа, — произнес генерал Кузнецов. — Мы все изменились! И если у тебя не получилось в прошлый раз, это не значит, что не получиться и сейчас!

— Вы предлагаете попробовать еще раз? — Поднял я него глаза, полные надежд.

— Да, — просто ответил Владимир Николаевич, — раз никаких предложений больше нет. К тому же, ято нам мешает попробовать второй и третий раз?

— А Горчевского, я все-таки предлагаю грохнуть! — вновь кровожадно заявил Славка. — И фигли, что он потом воскреснет! Грохнем второй, и третий, и четвертый, если понадобиться!

— Нет, — решительно возразил Кузнецов, — убивать мы его не будем! Предлагаю более изящное решение — «Стазис Горгоны».

— Точно! — хлопнул себя по лбу Славка. — А вы обладаете этим заклинанием, товарищ генерал?

— Было дело, пришлось пару раз применить, — улыбнулся Владимир Николаевич.

— Что еще за «Стазис Горгоны»? — Мне стало жутко интересно, что такого хитрого придумал батюшка Феофан для устранения нашего врага.

— Ну, ты мифы древней Греции о Медузе Горгоне читал? — поинтересовался у меня Славка.

— Допустим, читал, — ответил я. — Это где баба со змеями вместо волос людей в камень обращала?

— Да! — кивнул Славка. — Только с точки зрения магической науки…

— А что, еще и такая наука есть? — не сдержавшись, хихикнул я.

— А то! — самодовольно произнес Славка, выпятив грудь колесом. — Если существуют магические процессы, следовательно, должен существовать и раздел научных знаний, изучающих эти процессы! — безапелляционно заявил он.

— Ну, ты прям профессор-волшебник! — Подколол я молодого лейтенантика.

— Не, я не волшебник, я только учусь, — не остался в долгу Петрушин, ответив фразой из известного старого фильма. — А вот товарищ генерал настоящий академик магических наук! Правда же, Владимир Николаевич?

— Так что там с Медузой? — не дожидаясь ответа генерала, переспросил я.

— С точки зрения магической науки, — произнес генерал вполне серьезно, — Горгона не обращала людей в камень.

— А чего ж тогда это было? — задал я вполне логичный вопрос.

— Она погружала свои жертвы в некое состояние, в котором все процессы происходящие в их организмах замирали.

— Типа, что ли, анабиоз? — предположил я.

— Ну, что-то типа, — кивнул генерал. — Внешне это выглядело, действительно очень похоже на камень. Но процесс оказался обратимым. На основании этого было разработано заклинание «Стазис Горгоны», позволяющее магам воздействовать на организмы с той же эффективностью.

— Так вы предлагаете погрузить Горчевского в этот самый «стазис».

— Да, — кивнул генерал. — Он будет, как говориться, ни жив, ни мерт…

— Пациент скорее жив… И это не позволит ему постоянно возрождаться, — продолжил я мысль генерала.

— Именно, Сережа! Именно! — ответил Владимир Николаевич.

— Ну что ж, я готов попробовать! — Я вытянул вперед руку. — Кто со мной?