Весна в огне (СИ)

Глава 46

Агнесс еще накануне поняла, что у соседки что-то затевается. Об этом говорила, нет просто кричала, повышенная концентрация горников на один квадратный фут около их дома. Они бегали туда сюда с огромными свертками, корзинами, мешками и даже стульями. Дом — его “горницкую” половину — украсили ленточками и цветами. На заднем дворике появились столы. Агнесс подумала, что наверняка этим дело не ограничится, и ими заставят еще и площадь у фонтана. Ей довелось однажды видеть свадьбу горников: они устроили пиршество прямо на улице между домами, наглухо перегородив её. Пришлось тогда обходить целый квартал.

Сама Агнесс тоже была в хлопотах: готовила салон к завтрашнему открытию. В торговых залах замерли нарядные манекены, ровные ряды вешалок выстроились вдоль стен, полки ломились от перчаток, сумочек и туфелек, подобранных цвет в цвет. В приподнятом настроении она вышла в холл и схватилась за сердце. На стене около зеленой двери висели скрещенные топор и дубина с блестящим шипастым шаром на цепи. Начищенный металл блестел в лучах солнца, падающих сквозь окна.

— Что это? — спросила она не своим голосом.

— Боевой топор и кистень, — ответил непонятно откуда взявшийся близнец. У него с братом было потрясающее умение подкрадываться незаметно. — Родовые символы Твердоскалов.

— Сначала рисунки родовые, — проговорила Агнесс, — потом боевые топоры родовые. А дальше что родовое? Боевые драконы? Где Весна?

— Там, на кухне.

Не спрашивая разрешения, Агнесс вошла на “горницкую” территорию, окинула её беглым взглядом. Смотреть особо было не на что — простая, как будто одним топором сколоченная, мебель, окрашенные деревянные стены, полы без ковров. С её нежно-розовыми шёлковыми обоями, гобеленами с искусно вытканными видами Лесов и ворсистыми коврами не сравнится.

По дороге ей попалась какая-то женщина, низенькая и полная, как большинство горниц в возрасте. Она преградила ей путь.

— Так! Куда это ты? — грозно сказала она. — Не пущу!

Агнесс почувствовала жар огня в ладони и с силой сжала руку в кулак, гася пламя. “Опять перчатки пропали”— успела подумать она.

Горница наступала.

— Не пущу, — повторила она, — пока не попробуешь! Давай-ка, скажи-ка, у кого пирожки вкуснее, у госпожи Вишни или госпожи Черешни?

И она ткнула в чаровницу блюдом, на котором горкой лежали пироги.

— Мои треугольные, а квадратные — это Черешня пекла.

Агнесс опешила.

— Я не ем выпечку, — поморщившись, сказала она.

— Чего это? — строго спросила женщина. Агнесс показалось или от неё пахло вишневой настойкой?

— Там в холле мальчик голодный, он может попробовать.

— Где, где мальчик?

Женщина, задев её, устремилась в холл. Агнесс покачала головой и пошла дальше. Весна обнаружилась на кухне. Вместе с другой девушкой, в которой Агнесс узнала любительницу расписывать стены, она нанизывала кусочки мяса на металлические пруты. Перед ними на столах уже лежали целые шеренги таких прутов. С улицы тянулся аромат жареного мяса со специями, такой аппетитный, что сбил Агнесс с толку, заставив замереть на пороге.

— Э-э-э, здравствуй, — сказала Весна, увидев её.

— Добрый день! — откликнулась Агнесс. И только открыла рот, чтобы высказать свою претензию, как дверь на задний двор распахнулась, и вошёл пожилой горник, держа на вытянутых руках пышущую жаром кастрюлю.

— А ну-ка, первую пробу снимаем, девчонки!

И он быстро всучил каждой по пруту. И Агнесс тоже.

— Дядюшка, у нас же руки грязные!

Агнесс удивленно смотрела на угощение.

— Давайте, госпожа, пробуйте! Оцените маринад.

И как это есть? Весна с другой девушкой уже вовсю дули на мясо и стягивали кусочки прямо зубами.

— Вы же наша соседка? Давайте, угощайтесь! Смелее! С пылу, с жару, так сказать!

Горник, кажется, её околдовал. Под его доброжелательным взглядом, Агнесс осторожно откусила кусочек. Было действительно вкусно. Или ей так показалось, потому что она пропустила обед?

— Ну как, понравилось? — Агнесс кивнула. — Ну, берите еще!

Он ловко всучил её еще пару прутов и вышел из кухни угощать остальных. Девушки остались сосредоточенно жевать.

— Росинка, поди сюда, — донеслось с заднего двора.

— Иду, — откликнулась девушка-горница и вышла на улицу.

— Анесс, а ты чего пришла? — спросила с набитым ртом Весна.

Агнесс пожала плечами. Она уже плохо понимала, что она тут делает. Что-то ей не понравилось в холле… Ах да.

— Оружие в холле.

— А, ты видела уже? Здоровские, правда?

— Я не хочу, чтобы оно там было.

— Они висят на моей половине.

— И что? Они могут фраппировать моих клиенток!

— Заводи клинток среди горниц, их топорами не напугать.

Агнесс глубоко вздохнула, прежде чем сказать.

— Я хочу, чтобы ты их убрала. Повесь в свою мастерскую, если они тебе так нравятся.

— Нет, это, считай, оберег, должен висеть напротив входа, чтобы ни один враг не проник.

— Дом и так зачарован!

— Видать, плохо зачарован, раз надписи поганые на стенах пишут. А вот оружие люди уважают. Спасибо еще скажешь.

— За что?

— За то, что паскудных надписей на дверях больше не будет.

— С чего бы это?

— Уверена, что нет таких ненормальных, которые, увидев через окно топор, решаться что-нибудь написать. Да и вообще. Я разберусь. Хочешь, поспорим?

— Поспорим?

— Да! Дай мне месяц, и я выслежу того, кто надписи на стенах малюет!