Вертикальная вода

Глава XIII Ключи последнего дня

Ночь прошла совершенно спокойно — а впрочем, до Клорены было достаточно далеко, чтобы расслышать даже танковую пальбу. Вертолеты и самолеты не летали, вокруг загородного дворца принца так и не появились ни солдаты, ни бронетехника. Видимо, дэнго считали, что принц в полной безопасности. Проснувшись рано, Сварог потратил часа полтора, старательно обшаривая дворец — и не узрел никаких особенных перемен. Разве что гвардейцы в нескольких местах стояли на караулах не поодиночке, как прежде, а по двое, да в двух больших гостиных их было собрано десятка по два, поголовно с автоматами и, судя по оттопыренным карманам, не забывшими и гранаты. Ну, никаких тайн тут не имелось: это принц сам их там разместил, чтобы разобрались с охраной дэнго, когда начнется карусель.

Вызвав очередного осанистого лакея из трех приставленных к нему персонально, Сварог велел сервировать завтрак в той самой каминной. Ему так никто и не сказал, на какое именно время дэнго решили назначить очередную встречу, так что время, надо полагать, было. А вот барон, никаких сомнений, должен был приехать гораздо раньше остальных со своим циничным предложением…

— Погодите хвататься за вилки, орлы, — сказал Сварог. — Разве что налейте по бокальчику. Итак, ребятки и девушки, работаем мы сегодня… (судя по лицам, эта новость была встречена с большим энтузиазмом). А потому нужно в темпе обсудить кое-какие детали.

Собственно говоря, тщательнее всего обсудить нужно было одну-единственную деталь: грамотный отход. В подобных операциях это и есть самое главное. Совсем нетрудно устроить пальбу во всю ивановскую и положить кучу жмуриков, гораздо труднее после этого грамотно отойти, желательно без потерь…

С отходом все обстояло неплохо: Шедарис с Теткой Чари и Мара с Леверлином не один час болтались по окрестностям дворца, изображая влюбленные парочки. Таких, Сварог подметил, здесь хватало, и от скуки они забредали в самые неожиданные места, в том числе и к здешней вертолетной площадке, по докладу Шедариса, охранявшейся из рук вон плохо — так, прохаживалась по периметру парочка гвардейцев, сразу видно, изнывавших от скуки. Конечно, у них не было никаких причин для повышенной бдительности и тревоги: площадка отделена от забора парковыми аллеями шириной в добрых поллиги, внешняя охрана достаточно сильная, и вряд ли разгульные гости пытались когда-нибудь после неумеренных возлияний угонять вертолеты. На площадке — примерно штук пятнадцать винтокрылов, от небольших, этаких стеклянных пузырей с хвостом до достаточно вместительных. Так что с этой стороны все в порядке — с вертолетом без труда справятся и Сварог, и Мара.

— Чертовски важный нюанс, — сказал Сварог, когда с обсуждением отхода было покончено. — Семерых можно решетить в капусту, а вот барон, кровь из носу, мне нужен непременно живьем. Много знает, сволочь, вся внешняя разведка на нем…

— Кто будет брать? — деловито осведомился Шедарис.

— Я сам, — сказал Сварог. — Так что пусть никто под ногами не путается. Ваша задача аккуратненько положить остальных. И в темпе собрать ключи. Все восемь.

Мара не без восхищения уставилась на него:

— Ты что, уже знаешь, где Машина?

— Представления не имею, — признался он. — Но возможность узнать будет. И вот тут-то начинаются уравнения со сплошными неизвестными. Мы же не можем уйти просто так, верно?

Коли уж подворачивается столь великолепная возможность поиграть ключиками. Но не знаю я пока, где к ним замочные скважины. А потому с определенного момента импровизируем, ничего другого не остается… Ну да, мы ж везучие… Вот и все, кажется, я ничего не упустил, теперь можно и подкрепиться… или нет, лучше не стоит. Все мы туг видывали виды, знаем, что в бой лучше идти с пустым брюхом.

…Все произошло, как он и предвидел: примерно через квадранс после того, как они после завтрака разошлись по своим апартаментам, объявился барон. Выглядел он не самым лучшим образом: глаза чуточку запали, похоже, он вообще не спал в эту ночь — ну, конечно, если короля со старшим принцем кончили они, простая логика событий требовала зачистить столицу от всех неугодных. На то и походило: барон был скорее весел, чем удручен — и Сварог подметил, волновался, хоть и пытался это скрыть.

С самым простодушным видом Сварог спросил:

— Что, пора собираться? Нас ждут?

— Пока нет, — сказал барон. — Встреча состоится примерно через час… а пока что у меня к вам очень серьезный разговор. Крайне серьезный и важный для нас обоих…

— Вы хотите говорить прямо здесь? — Сварог выразительным взглядом окинул стены.

— Ну, не прикидывайтесь, — чуть усмехнулся барон. — Я давно знаю, что вы умеете как-то блокировать микрофоны и телекамеру. Хотя их здесь полно, и устроено это давно, отнюдь не ради вас. Так что я уверен: никто посторонний нас сейчас не видит и не слышит. Верно?

— Верно? — с улыбкой сказал Сварог.

— Вот и прекрасно… — барон чуточку нервным движением осушил свой бокал до дна. — Давайте не будем ходить вокруг да около, лорд Сварог…

— Что-то случилось? — Сварог изобразил озабоченность. — Не получилось единодушного голосования?

— А, вы об этом… Нет, с этой стороны все в порядке.

Пришлось приложить немало усилий, но совет единогласно проголосовал за исход. Правда, они намерены предложить вам весьма объемистые, я бы сказал, условия, — он показал ладонью над столом (судя по всему, папка с условиями была толщиной не менее кирпича): Но говорить я хочу не об этом… Спрошу прямо: вас, в, самом деле, устраивает, что впоследствии там, наверху, вам придется иметь дело сразу с восемью некоронованными королями нового Токеранга?

— Откровенно вам скажу, — ответил Сварог; — мне это весьма не по вкусу. Восемь равноправных королей на одно королевство — это уж чересчур. Кто-то может изменить мнение, кто-то — просто закапризничать, наконец, половина из них — люди весьма пожилые, и им на смену всегда могут прийти другие, с другими взглядами. Да мало ли что… Предпочитаю более рациональный вариант: монарх правит единолично, а все эти уитенагемоты и прочие Тайные Советы при сильном и решительном короле должны иметь роль чисто совещательную. На облучке должен сидеть один возница, как гласит старая крестьянская поговорка, ронерская, кажется…

В глазах барона он увидел неприкрытую радость.

— Знаете, лорд Сварог, я всегда придерживался тех же взглядов, — сказал он. — Восемь возниц на одном облучи в самом деле что-то многовато, — он поднял голову и глянул Сварогу в глаза с яростной решительностью. — Как бы вы отнеслись к тому, чтобы сократить число возниц?

— До одного? — усмехнулся Сварог.

— Почему бы и нет?

Знаете, я сейчас проявлю нечеловеческую, проницательность, — улыбнулся Сварог во весь рот. — Мне отчего-то кажется, что роль единственного возницы вы скромно отводите себе.

— Я вас не устраиваю в этой роли? — весь напрягшись, спросил барон.

— Наоборот, милейший барон, — сказал Сварог. — Именно вы и устраиваете. Я успел вас немного узнать, составить кое-какое представление о ваших деловых качествах. Думается, как раз вы лучше всего и подходите на роль сподвижника в некоторых моих… — он многозначительно улыбнулся, — будущих планах. К чему мне это замшелое старичье, которое наверняка никогда не покидало Токеранга и знает о верхнем мире исключительно по вашим докладам? Вы — другое дело… Мы сработаемся, — он придал себе чуточку озабоченный вид. — Смело могу сказать, что мы договорились… но ведь проблему придется как-то решать?

— Ее можно решить уже сегодня, — спокойно сказал барон. — Через какой-нибудь час. Самым решительным образом.

«Прыткий юноша», — с некоторым даже восхищением подумал Сварог. И сказал:

— Я уже имею некоторое представление о ваших обычаях. Останутся члены семейств с правом на месть…

— А почему вы решили, что они останутся? — усмехнулся барон той самой, должно быть, улыбкой, от которой у бедняжки Илены по спине бежали мурашки. — Это Не импровизация. Все давно разработано и подготовлено. Достаточно условного сигнала… Кстати, этой ночью мы взяли всех доверенных лиц покойного короля, которые могли представлять Опасность для наших планов.

Так что никто больше не пришлет вам… неприятных подарков.

«Неприятных подарков от покойного короля, конечно, больше не будет, — подумал Сварог. — Зато останутся столь же неприятные сюрпризы, укрытые по таларским городам трудами вот этого самого сукина кота. Хрен редьки не слаще».

— Ну что же… — сказал он, — а Каугену в этих условиях вы какую роль отводите?

— Я думаю, прежнюю, — сказал барон. — По крайней мере, на первых порах. Если его мысли наверху не примут какое-то неправильное направление, просидит на троне еще долго.

Врал, конечно. Но какое это сейчас имело значение?

— Ну что же. — повторил Сварог. — Я так понимаю, нам осталось обсудить мелкие технические детали?

…Двое раззолоченных лакеев распахнули перед ними высокие, резные дверки, и Странная Компания со Сварогом во главе вошла в выдержанную в золотистых тонах гостиную, где за круглым столом того же цвета их стоя встречали дэнго. Все восемь, конечно, барон давно успел надеть зеленую в белых узорах мантию и присоединиться к старшим товарищам. Лицо у него было совершенно невозмутимое — все же великолепен, прохвост…

Герцог Витредж величаво склонил голову:

— Прошу садиться, господа…

На столе перед ним лежал украшенный тисненым золотом гербом бювар для бумаг, толщиной и в самом деле не менее кирпича — да, крепенько старички собирались торговаться…

— Мы решили принять ваше предложение, лорд Сварог, — сказал Витредж. — Решение принято единогласно, а здесь… — он положил руку на бювар.

Все дальнейшее произошло как-то буднично.

Барон Лог Дерег с тем же непроницаемым лицом вынул небольшой черный пистолет и выстрелил в висок своему соседу справа. Тот еще не успел завалиться лицом на стол, как выстрелы загремели сплошной чередой. Сварог дважды нажал на курок, ни мало не опасаясь за свою спину — он уже знал от барона, что комната, не впервые использовавшаяся для совещаний дэнго, сделана полностью звуконепроницаемой, снаружи не услышат и пушечного выстрела…

Слева частили два пистолета Мары. Все было кончено в какие-то секунды, в воздухе стоял запах пороховой гари и крови — не способный ни ужаснуть, ни даже ошеломить никого из присутствующих. Ничуть не сентиментальный народ здесь собрался, видывавший и не такое…

Спрятав пистолет куда-то под мантию, барон прошел к изящному телефону на стене, снял золотистую трубку, назвал какой-то короткий номер и спокойно произнес: — Сокол вылетел, — вешая трубку, медленно оборачиваясь к остальным, продолжал: — Ну, вот и все, сейчас начнется… Что вы делаете?!

Сподвижники Сварога преспокойно, без всякой брезгливости снимали у покойников с шей ключи — длинные, с указательный палец и толщиной с него же, с одинаковыми кольцами и разнообразными затейливыми бородками, похоже, стальные, на длинных цепочках.

Сварог впервые видел барона в совершеннейшей растерянности — и пару секунд, благо время позволяло, откровенно любовался этим зрелищем.

— Что вы делаете? — повторил барон.

— Собираем ключи, — любезно ответил Сварог. — Видите ли, так уж получилось, что мне необходима Машина Последнего Дня…

Рука барона нырнула под мантию, но выхватить пистолет он не успел: Сварог сделал шаг, оказавшись к нему вплотную, вытянул руку, коснулся кончиками пальцев его плеча и произнес недлинную фразу из насквозь непонятных ему самому слов. Барон изменился мгновенно: застыл прямой, словно кол проглотил, опустил руки вдоль тела, лицо застыло, стало не рассуждающим, тупым.

Лишь теперь Сварог с облегчением перевел дух. Бабка Грельфи, как сплошь и рядом случалось, оказалась кругом права: мало кому известное, прочно забытое заклинание «на болванчика», и в самом деле оказалось доштормовым, а потому сработало прекрасно. Сварог, правда, уже пробовал его той ночью на принцессе, и все прошло прекрасно, но кто знает, как могло обернуться с бароном, могли всплыть те самые чертовы примечания мелким шрифтом…

Барон стоял у телефона, как нелепая статуя, за которую и мог быть принят человеком несведущим, если бы не дышал. Соратники Сварога разглядывали его в полном обалдении.

— Эт-то что такое? — осведомилась Мара.

— Это Грельфи, — сказал Сварог. — Все-таки сильна старушка… Все собрали? Снимите и с этого двурушника.

Теперь он, в свою очередь, снял трубку, назвал зазубренный наизусть номер и, когда раздался спокойный женский голос, внятно произнес:

— Тишина. Вы меня поняли? Тишина.

— Я вас прекрасно поняла, — отозвался женский голос, молодой и бесстрастный. — Принято. Тишина.

Повесив трубку, Сварог ухмыльнулся: если он хоть что-то понимал в этой жизни, Золотые Волчицы с превеликим воодушевлением должны были очень быстро вступить в игру, что добавит в городе неразберихи и хаоса. Люди барона наверняка уже напали на резиденции Восьми Семейств, чтобы не оставлять мстителей, а если еще и Золотые Волчицы кинутся в драку… Как-то совершенно не верилось, что свое недовольство они будут выражать митингами и уличными шествиями с плакатами. В Клорене очень быстро раскрутится нехилая заварушка, причем многие, облеченные властью, имеющие право отдавать приказы и располагающие вооруженной силой, попросту не поймут сначала, что происходит, и это прибавит хаоса…

— Давайте-ка сюда, — хозяйственно распорядился он. — У командира целее будет…

Собрав ключи у сподвижников, повесил на шею восемь цепочек и тщательно застегнул камзол. Весили ключи немало, но приходилось терпеть.

— Куда теперь? — азартно спросила Мара.

— Представления не имею, — сказал Сварог. — Сейчас узнаем… — повернулся к барону и спросил: — Где Машина Последнего Дня?

— Здесь, — отчеканил барон жестяным голосом робота.

— А точнее?

— Во дворце в полуночной башенке.

Сварог даже не удивился: ну конечно, по тем же мотивам, по каким именно здесь часто собирались на совещания дэнго: разве в замке принца Каугена, вахлака и простака, может оказаться хоть что-то мало-мальски серьезное?

— Охрана? — спросил Сварог.

— Четыре человека у подножия лестницы, четыре — в прихожей перед комнатой Машины.

«Простенько что-то», — подумал Сварог. Но врать человек в таком состоянии неспособен. А, ну да, всем прекрасно известно, что Машина автоматически сработает, если какой-нибудь нахал примется ковырять ее консервным ножом или ломиком… В самом деле, зачем держать там батальон?

— Охрана нас пропустит внутрь, если мы сейчас туда отправимся с тобой вместе?

— Да, — бесстрастно сказал барон. — Если я скажу, что вы — бригада техников. Обычный профилактический осмотр сопутствующей аппаратуры.

— Ну, вот и началась настоящая работа, ребятки, — сказал Сварог. — Оружие на виду не держать, охрану и прочих гвардейцев в случае надобности постараться гасить без выстрелов. Лучше бы выбраться отсюда без пальбы нам еще до вертолетов бежать и бежать… Пошли!

Он кивнул Маре, и они вышли первыми. Раззолоченного лакея справа аккуратно срубил Сварог, а второго, моментально поняв ход его мыслей, снесла Мара. После чего обоих закинули в золотистый зал и тщательно прикрыли двери. Много времени пройдет, прежде чем кто-нибудь полезет в помещение, где заседают дэнго.

Они зашагали по роскошному коридору — впереди барон, в мантии дэнго. Заклинание в данном случае работало и на внешний эффект: деревянная походка барона вполне могла сойти за величавую поступь, а неподвижное лицо — за отрешенную спесь. Господин дэнго со свитой изволит шествовать, куда именно — не ваше собачье дело, господа окружающие…

Работало! Караульные гвардейцы, завидев их издали, вытягивались в струнку, а лакеи сгибались в низких поклонах. И все равно на душе у Сварога было неспокойно: принц наверняка нетерпением исходит, и мало ли что может выкинуть, если ему кто-нибудь доложит о странной процессии. Во дворце слишком много вооруженного народа, вместо чистой акции получится черт-те что, сплошное безобразие…

Тихий пустой коридор… Ага! Вот они, четверо у подножия лестницы, неширокой и не особенно крутой. Настороженно уставились, черти… Волшебная фраза барона — и они расступились. Ступеньки, ступеньки, каменные, шершавые, ну да, по лестнице поднимается в основном народ пожилой, на полированном камне и поскользнуться может… Кто-то ему говорил, то ли принц, то ли принцесса, что время от времени дэнго, все восемь, навещают комнату с Машиной — просто так, постоять, посмотреть и уйти, какой-то идущим с незапамятных времен ритуал. Лестница поворачивает вправо. Вот она, прихожая без двери, довольно просторная. Еще четверо, такие же хмуронастороженные. Снова реплика о бригаде техников. И эти расступились без малейшего удивления — должно быть, техники конспирации ради здесь появлялись отнюдь не в замасленных Комбинезонах…

Закрыв за собой дверь, Сварог на миг даже ощутил легкое разочарование: настолько обыденно все здесь выглядело. Ажурная решетка на одном из окон, выходившем в сторону Итела, подозрительно похожа на сложную антенну, к ней по полу и стенам, тянутся металлические кольчатые кабели толщиной в руку, идущие от серого металлического ящика посреди комнаты. И все. Несомненно, тут полно датчиков на случай визита того самого нахала с ломиком или консервным ключом, но где они? Некогда, да и ни к чему выискивать их с помощью того же умения, что помогает выявлять микрофоны — к чему? Приличные люди, не с ломиками, а с ключами пришли…

На верхней крышке грозного ящика с порога заметны были восемь замочных скважин рядком.

— Присмотри за дверью, — бросил Сварог Маре.

Она кивнула и устроилась напротив двери с двумя пистолетами наизготовку. Остальные так и стояли молча, должно быть, охваченные теми же чувствами, что и Сварог: и это — все?

— Помочь, командир? — отчего-то шепотом спросил Паколет.

— Не нужно, — сказал Сварог. — Сам справлюсь. Не будь у нас ключей… А их вон сколько…

Он вывалил на серую металлическую поверхность тяжеленную звякнувшую связку, распутал цепочки, разложил ключи по одному и стал присматриваться к скважинам, прикидывая, какая для которого ключа предназначена. Что-то понемногу начинало проясняться: этот — сюда, этот — сюда, а эта скважина, конечно же… Попробуем осторожненько вставить один, правый крайний, вошел до упора, до половины стержня… Что-то тут не то, хитрушка какая-то… Руки на серый металл… ага!

Вот что они у себя тут придумали. Ключи следовало поворачивать всяк на свой манер. Крайний правый — на сто восемьдесят градусов, соседний — на девяносто, причем уже по часовой стрелке, а не против. С третьим еще хитрее: сорок пять градусов против часовой, потом углубить на длину бородки, и — на девяносто против часовой. И так далее. Вполне возможно, что эту машинерию господа Дэнго в свое время придумали для защиты не от посторонних, а как раз друг от друга: предположим, кто-то один все же ухитрится прикончить остальных и собрать все восемь ключей — но, не обладая способностями Сварога, он будет лишь знать, как поворачивать свой, а если неправильно крутанет какой-нибудь из чужих сигнализация сработает, например… Дэнго должны были давным-давно разработать кучу предосторожностей не только против посторонних, а именно что друг против друга…

Ну вот и последний, восьмой… Даже сердце замирает чуточку…

Длинный мелодичный звонок, и боковая поверхность ящика ушла в пол. Открылась неглубокая выемка, где на полированной стенке не было никакой хитрой машинерии — только два поднятых вверх прозаических рубильника непривычной формы: синий и красный. И две металлические прорези длиной в ладонь, чтобы было куда их опустить.

Сварог коснулся их кончиками пальцев. Ага. Если опустить сначала синий, включится получасовое замедление, чтобы господа дэнго успели, прихватив самое ценное, перепорхнуть на вертолетах к базе подводных лодок и уплыть начинать новую жизнь, наплевав на всех остальных. Ну, синий мы не будем трогать вовсе — во-первых; не стоит потакать неприкрытому эгоизму Восьми Семейств, а во-вторых, этих Семейств, возможно, и в живых-то уже нет трудами присутствующего здесь барона. Забыл поинтересоваться у Грельфи: человек в таком состоянии осознает окружающее или отключается полностью? Тьфу ты, что за дурь в голову лезет, не до того…

Сварог плотно, сжал ладонью красный рубильник. Не было ни мыслей, ни чувств. Перед глазами стояла залитая солнцем Морская площадь, завившаяся спиралью белая дымная полоса, и Делия, падающая из высокого седла ему на руки…

И он решительно опустил рубильник, неожиданно легко скользнувший вниз по прорези до упора.

Какое-то время не происходило ровным счетом ничего, так что сердце у него захолонуло от яростного бессилия: что-то не сработало? какая-то ошибка? неизвестный предохранитель? быть может, вся их чертова Машина — бутафория для легковерных?

Потом со стороны Итела пришла волна тяжелого, глухого грохота, и что-то невероятно тяжелое обрушилось наземь так, что стекла в окнах задребезжали. Только тогда он очнулся от нечеловеческого напряжения. И понял — получилось. Но опять-таки не было ни мыслей, ни чувств, одна томительная усталость, как не раз уже случалось прежде.

Тетка Чари вскрикнула что-то, показала в окно. Сварог посмотрел туда. От Клорены до Итела, он помнил — не более двадцати лиг. И отчетливо видел казавшуюся неширокой темно-зеленую полосу, протянувшуюся от серых облаков до земли, выглядела она отсюда неподвижным занавесом — но это, конечно же, вливалась в исполинский пролом вода Итела. Вертикальная вода…

Все уставились туда, кроме барона Лог Дерега, так и стоявшего, как робот, опустив руки, вытянув пальцы рук, с тупым, бессмысленным лицом.

— Ну вот и все, — сказал Сварог. — Пора убираться, — кивнул Шедарису на барона: — Шег, доставить целым и невредимым, головой отвечаешь.

Шедарис спокойно кивнул, взял барона за плечо и развернул к двери, как куклу. Бони рявкнул в совершеннейшем восторге:

— Нет, ну командир у нас гений, точно вам говорю!

— Кто б сомневался… — проворчал Сварог. — Ну все, все, уходим! С пальбой, если иначе нельзя. Нам бы только до вертолета добраться… Но особенно не нарывайтесь, только в ответ… Если первые начнут…

И вышел последним, зачем-то тщательно притворив за собой дверь.