Вернуть Боярство 4

Глава 24

Рука в латной рукавице ухватилось за торчащее из груди лезвие, и энергия Архимага одним всплеском подавила мои молнии. Как я и ожидал, аура чародея налилась неожиданной силой, перебарывая обрушившуюся на него магию, а сам Зарецкий, чуть пошатнувшись, устоял на ногах.

— Что ты творишь, мальчик?! — хрипло, сплёвывая кровь поинтересовался чародей.

— Убиваю врага, — пожал плечами я.

В следующую секунду мы оба сорвались с места. Ладонь чародея быстрее атакующей змеи рванула к моему горлу, стремясь схватить и подавить, на плечи словно бы рухнула бетонная плита, давя, заставляя склониться — но в отличии от большинства ран, магическое истощение было почти полностью достоверным. На занятное шоу со светопреставлением мой самозванный спаситель потратил огромное количество сил…

А ещё из его груди торчало лезвие Меча Простолюдина, и лишь поэтому у меня всё ещё были шансы взять верх. Нельзя было позволить Архимагу развернуться на полную — даже почти обессиленный, он всё ещё оставался огромной угрозой и мог при желании вырезать большую часть собравшихся здесь чародеев.

Моя ладонь легла на окровавленное лезвие меча, и я выпустил всю доступную мне в данный миг силу, призывая фиолетовые молнии. Я надеялся взять этого человека живым, и для этого лучше всего подходили именно они.

Не успели пальцы врага сомкнуться на моём горле, как его выгнуло дугой. А я не останавливался, гнал и гнал волны маны, порождая и раздувая бушующий вокруг нас кокон фиолетовых молний. Слуга Рода Шуйских не сдавался — раз за разом он пытался побороть охватившую его магию, несколько раз съездил мне по роже, да так, что челюсть трещала, но всё же истощенный Архимаг с тяжелой раной в груди не сумел долго продержаться. Полторы минуты идущей в полной тишине схватки — и противник обмяк, лишившись сознания.

Сплюнув кровь, я огляделся. Если я всё правильно рассчитал, то десятка присланных Фёдором Шуйским Мастеров как раз таки не были отравленным яблочком. По словам моего нового слуги он готовился к этой операции больше месяца, и за это время была отфильтрована и проверена биография всех моих приближенных. И в первую очередь этой десятки — но как оказалось, они действительно были в числе бунтарей, возмутившихся после гибели моего отца и едва ли не в открытую обвинивших моего дядю в том, что это его рук дело. Конечно, они были не на вершине тех, кто возмущался — но если их старших собратьев по дружине было решено кого действительно наказать, кого просто задобрить подарками (неспокойные были деньки в Роду, что уж сказать) то эти оказались в числе невезучих, на мнение которых всем было плевать. Ну кого волнует ворчание рядовых Адептов там, где даже на Младших Магистров не слишком-то внимание обращают? В одной лишь дружине Старших Магистров было несколько сотен…

— Кто мне объяснит, что здесь происходит? — осторожно поинтересовался вставший на ноги Багрянин. — Что опять случилось за полчаса, которых меня не было?

Нервозность генерала понять было несложно. На него смотрели десятки ружей, вокруг него сомкнулись ряды тяжелой пехоты, а над боевыми магами моей гвардии уже сплелись атакующие и защитные заклятия — не имея четкого приказа нервничающие люди на всякий случай были готовы в любой момент напасть Архимага.

— Всё в порядке, — кивнул я своим людям. — Оставьте генерала. Ваше благородие, сей чародей — один из тех, кто стоит за всем произошедшим. В том числе и за нападение на ваш эсминец и убийство ваших подчиненных. Пришлось разоружить, как умели, разумеется. Но сейчас нам действительно лучше не терять время и двигаться к лагерю.

— Подробнее, молодой человек, — тут же приказными тоном потребовал генерал, едва понял, что ему ничего не грозит.

— Весь бой, в котором вы приняли участие, был инсценировкой, — пояснил я, поспешно вливая в рот бессознательного чародея одно за другим имеющиеся зелья антимагии. — Имела место быть интрига моего бывшего Рода с не до конца понятными мне целями. Бойцы, сделайте носилки для раненных и для нашего пленника!

— Какого рода интрига? Что хотели получить Шуйские, устраивая весь этот абсурд? — настаивал на своём командир третьего корпуса.

Вот только делал он это совершенно зря. Его господину, Второму Императору, я может и ответил бы, но не ему. Мои взаимоотношения с другими Родами — это моё дело, и я имею полное право ничего ему не отвечать. В конце концов, я пострадавшая сторона, с меня взятки гладки. Со всеми своими вопросами на тему данного инцидента Багрянин мог обратиться к Шуйским, вот только те пошлют его далеко и глубоко. И не то, что бы они будут в своем праве, но поди сперва докажи что они тут в чем-то виноваты на официальном уровне. Вся надежда на то, что Суханов расколется…

— Я действительно вам благодарен за то, что вы явились сюда, как я понимаю, с целью помочь, господин генерал, но простите за прямоту — я ничего не могу вам сказать как минимум потому, что не до конца уверен, на чьей вы стороне и как именно здесь оказались столь своевременно… Хоть и склоняюсь к тому, что как раз вашу честность можно не подвергать сомнению.

— Разумно, — нехотя признал чародей. — Продолжим этот разговор позже.

Когда ты восстановишь силы, а мы будем уже в лагере корпуса, да? Ну-ну… Впрочем, пока что переживать о том, что конкретно этот Архимаг может попробовать выкинуть, мне не приходилось. Хоть он об этом и не знал, но один уже начавший оправляться Старший Магистр, сил которого сейчас как раз хватит на один-два удара в полную мощь, присматривает за ним, готовый в случае угрозы прибить нашего бравого генерала. Так, чисто на всякий случай — уж больно у меня мнительность разыгралась…

Я бы предпочел напоить чародея зельями антимагии, да вот только вероятность того, что конкретно он участвовал в этом фарсе, была действительно минимальна, а портить с ним отношения столь явными подозрениями не хотелось. Умом-то он меня, конечно, поймёт, но аристократы народ весьма злопамятный и обидчивый, особенно если они при этом ещё и могущественные чародеи и твоё прямое начальство. Так что попробует дергаться — прикончим, нет — ну и отлично, только рад буду. Цинично? Возможно, но только что моё положение весьма и весьма усложнилось возможным конфликтом с Родом, который сам по себе был могущественнее некоторых европейских государств второго-третьего эшелона.

По словам Второго выходило, что Зарецкого Суханов называл Бестужевым. Причем, что странно, пару раз они встречались на глазах у тогда ещё подчиненного Суханову Старшего Магистра. И на этих же встречах Архимаг словно невзначай называл фамилию своего собеседника…

Паззл сложился сам собой. Тогда ещё подчиненного Тайной Канцелярии, а ныне моего слугу Второго явно собирались слить по итогам этой операции, причем если бы тот каким-то образом случайно, его допрос должен был привести именно к Бестужевым — одним из ближайших соратников Второго Императора, породив тем самым ещё больше противоречий в его стане.

Я же, в порыве благодарности, должен был с потрохами уйти под сень своего бывшего Рода. Возможно, мне бы даже пообещали со временем фамилию вернуть… Родственнички почуяли, что я оказался более ценным активом, чем они полагали, и сделали свой ход. Использовали человека, которому я уже хоть немного, но доверял — спасшего меня прежде, ещё в Александровске, Зарецкого, нагнав наемников и своих чародеев, перекупив Суханова, которому наверняка было обещано по итогам этой операции… Даже не знаю, что они могли пообещать человеку его положения, но нечто такое, что он решился плюнуть на всё и ввязаться в авантюру, по итогу которой его запишут в предатели и Император, и Павел Александрович. Только вот официально ничего сделать, наверное, не смогли бы… В общем, на что там рассчитывал Суханов, мне плевать. Сейчас это не имеет абсолютно никакого значения.

До лагеря мы добрались без приключений. Зарецкий пару раз делал попытки прийти в себя, но я не жалел сил на то, что бы поддерживать его без сознания. Преследование мы ощутили под самый конец — видимо, не дождавшись како-то сигнала или сообщения от Антона, его сообщники предприняли попытку силового вмешательства, вот только было уже поздно — едва оказавшись в окрестностях лагеря, Багрянин сумел как-то отправить знак остальным силам, и в нашу сторону уже вовсю стягивались боевые суда корпуса, готовые оказать огневую поддержу.

— Значит, вот ты как решил действовать, уважаемый Глава? — холодно бросил Фёдор Шуйский. — Осознав ценность реинкарнатора, устроил дешёвую интригу, рассчитывая что он размазывая сопли на кулак ринется под твоё крыло? Серьёзно?

— В твоих устах это звучит как провальная затея, Старейшина, — в тон ему ответил Глава. — Я знаю, что у тебя имеется своё мнение по этому вопросу, не пересекающееся с моим, и учитываю его — как-никак, в нашей семье ты на данный момент единственный Маг Заклятий, но… Я — Глава Рода, Князь Шуйский, и моё слово является решающим в делах семейных. Не забывайся, старейшина!

В зале Совета Рода, за длинным столом, сидели все Старейшины Рода. В расширенном составе, а не в том, который выносил приговор Аристарху. Два с половиной десятка Архимагов, полсотни Старших Магистров и один Маг Заклятий — люди, что занимали все значимые посты в этом огромном и могущественном Роду. Если приводить аналогии, то это было что-то вроде полноценного собрания кабинета министров в суверенных государствах, и сейчас Совет как раз закончил свой отчет об успехах и неудачах текущего года. Ведь скоро, на заседании Малого Совета, где останется лишь семеро самых влиятельных Старейшин, будет обсуждаться решение о том, вступать ли прямо сейчас Шуйским в великую войну, которую затевают в Европе, добровольно и на своих условиях, или подождать когда Император кинет официальный клич и война затронет их земли.

Собственно, присутствующие уже начинали расходиться — все они были люди занятые, и несмотря на то, что здесь, в сердце Рода Шуйских, в крепости Шуй, откуда собственно и пошла слава и мощь Рода, были многочисленные порталы стационарные порталы, настроенные на крупнейшие и важнейшие для семьи объекты, зря терять время они не привыкли.

Так что неожиданно начавшаяся перепалка двух самых могущественных людей в Роду застала их врасплох. Многие недоуменно переводили взгляд с одного на другого, но влезать пока никто не решался.

Аура Мага Заклятий была огромна, могущественна и внушала трепет даже сидящим здесь людям, что были отнюдь и далеко не слабаками. Волны мощи заставляли сам воздух в помещении идти рябью, подобной той, что возникала над открытым пламенем. Вот только несмотря на то, что нынешний Глава Рода был лишь Архимагом, никто не смел думать, что тот хоть чем-то уступает своему собеседнику.

Самые могущественные, самые древние и дорогие артефакты Рода традиционно всегда принадлежали главам Рода. Княжеская корона, короткий скипетр, длинная шуба из шкуры ужасной разломной твари, мёлха, с которым и Маги Заклятий не связывались без крайней нужды, пылающий натуральным огнём огромный рубиновый амулет… Всё это позволяло Главе Рода не бояться противостояния с чародеями даже на ранг выше себя. Да и было бы удивительно, не будь у Глав подобных Родов набора артефактов, что как минимум сравняла бы их в личной силе с сильнейшими из своих подчиненных.

И потому ответная волна мощи столкнулась с силой Старейшины, вцепилась в неё, породив волну мелких вибраций… А затем к спокойно сидящему в своём напоминающем миниатюрный трон кресле Главе потянулись волны энергии словно бы от всего сооружения — здесь, в самом сердце Рода, никто не смог бы спорить силой с его Главой. Хотя, надо признать, он бы и силой одних лишь артефактов был в состоянии заткнуть за пояс абсолютное большинство Магов Заклятий… Не вздумай те воспользоваться своими собственными козырями.

Волна мощи Мага Заклятий оказалась подавлена, и тот сердито цыкнул, усаживаясь обратно. Приходилось признать очевидное — даже он не в состоянии навязывать свою волю силой Главе Рода.

— Выйдите все, — спокойно бросил Леонид Шуйский, даже не глядя на родичей.

Спорить никто не рискнул. Могущественные чародеи, бросая удивленные взгляды на двух самых могущественных членов Рода, пусть без суеты, но всё же не рискуя медлить направились прочь из зала Большого Совета Рода.

— И зачем нужна была эта прилюдная драма, Фёдор? — спокойно поинтересовался Леонид Шуйский. — Если тебя что-то не устраивало в моих решениях, ты мог высказаться и наедине.

— Мог бы, — спокойно согласился Старейшина. — Но скоро придут весьма интересные новости, и скрыть их от остальных не выйдет. И у людей к тебе появятся вопросы… А я, черт вас всех, малолетних интриганов, задери, хочу, что бы они появились! Что бы ты и твоя клика хоть иногда задумывались о последствиях прежде чем лезть как слоны в посудную лавку туда, куда вас не просят!

— Поясни, дядя, — потребовал напрягшийся чародей.

— Твоя топорная, непродуманная попытка взять всё нахрапом и ничем не расплачиваясь привела к тому, что пацан-реинкарнатор догадался, откуда ветер дует и теперь на пушечный выстрел не хочет подпускать к себе никого из нашего Рода! — раздраженно ответил Старейшина. — Я потратил уйму сил и средств, помог пацану закрепиться и создать фундамент там, куда волей Романовых боярам нет доступа, стребовал немало долгов у не последних в Империи людей, нашел и практически подарил пацану десяток служак, которые и добро от нашего Рода помнят, и при любой проверке будут чисты — ведь они действительно добровольно и без задней мысли пошли служить сыну своего бывшего Главы, рассчитывая на лучшую долю… Я выстроил целый план, я навёл мосты, я идеально организовал всё — а потом вы, кретины, устраиваете это нелепое якобы «покушение», в ходе которого парень узнает, что всё это плохо поставленный спектакль! С целью, мать его, обвести его вокруг пальца! На что ты рассчитывал?! Вот скажи, на что?! На то, что он роняя слюни и сопли от благодарности тебе в ноги кинется?! Воссоединится с «любимым дядюшкой», который пренебрегал им, считая бездарем, и сквозь пальцы смотрел на то, как к нему относятся в Роду?

— Я так и не услышал подробностей, дядя, — проигнорировал рык раздраженного Старейшины Леонид. — Больше подробностей.

— Ну, если уж ты жаждешь подробностей… Это не сопливый восемнадцатилетний подросток, каким ты его упорно считаешь. Догадавшись, уж не знаю каким образом, что происходит, он насадил на Меч Простолюдина Антона Зарецкого и сумел своими молниями его обездвижить. А дальше со своим отрядом рванул на всех парах в Третий Корпус… Люди Зарецкого не успели разобраться в происходящем и помочь ему, и теперь следы нашего Архимага пропали. Парень отказался даже слушать нашего посланника, а Паша Романов прямо заявил, что его терпение на пределе. Ещё одна подобная выходка, и он лично возьмется вызвать тебя в суд, под светлые очи Императора — и поверь, дворянство и Императорский Род будут только рады устроить нам публичную порку! Как же — погибли действующие офицеры Имперской Стражи, члены почти полутора десятков дворянских фамилий (офицеры сбитого твоими дураками эсминца и члены тревожной группы, что отправились на вызов с генералом Багряниным), едва ли не диверсия на фронте… И теперь мы ничего не можем им возразить!

— Гибель магов Третьего Корпуса, как и вообще присутствие Багрянина, были незапланированной ситуацией, — пожал плечами Глава. — Но в целом… Плевать на паренька. Не получилось, и бог с ним — главное, что погибли лишь наёмники. Все наши Архимаги живы, а Зарецкого парень точно не убьёт. Так что как-нибудь договоримся. И так как ты единственный, с кем у него хоть сколь либо нормальные отношения — займись этим, дядя. Отныне, как ты и хотел, в это лезть ни я, ни другие не будут — реинкарнатор и все контакты с ним в твоей вотчине. Главное — договорись выкупить Зарецкого. И передай, что иначе мы ему просто и без затей оторвем башку, даром что он мой племянник.

Федор Шуйский удовлетворённо кивнул и бросив себе под нос что-то на тему того, что вечно ему приходиться за дураками порядок наводить, не прощаясь вышел. Леонид же, вздохнув, послал телепатический посыл остальным членам Малого Совета Рода. Сейчас были куда более важные, на его взгляд, проблемы, решать которые предстояло Главе и его приближенным. Ну а мальчишка, который вовсе не мальчишка… Что ж, когда-нибудь он займется вновь, если понадобится. Пока же пусть парнем занимается заинтересованный в его знаниях старик — всё равно всё, что он узнает, попадёт в архивы Рода.