Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века

Послание махатм

25 августа — 12 сентября.

Сахалин.

Ольга, Лайза.

«Творческого человека тянет к свежим впечатлениям. Тот, кто был воспитан в традиционном обществе, среди полей или узких улочек, в лоне церкви и под властью самодержца, восхищался стройностью дымящих труб, широтой прямых проспектов, правильностью геометрических форм, суровым критическим реализмом и рационализмом. Но поколение, воспитанное в домах-коробках, среди идеально спланированного быта (гладко было на бумаге) с удобствами, скоростями, стандартами и ритмами, тянется к природе, туризму среди улочек и церквей. Нас же, развращенных впечатлениями о сущем на земле, тянет в космос».

Для Ольги прибытие на Американский материк было торжественным, но пребывание непродолжительным. После нескольких однообразных интервью об ужасах Халифата и необходимости борьбы с ним (Ольга теперь говорила на эту тему очень осторожно, но репортеры договаривали за нее, заостряя углы) бывшая пленница получила в посольстве все необходимые документы и могла покинуть распадающиеся Штаты. Сразу после пальбы у Белого дома интерес к Ольге был потерян, и тусовка смишников вокруг нее рассеялась. Когда Ольга вышла из посольства, ее встретила девушка, представившаяся приятельницей Артема. Она передала его видеосообщение. Артем извинялся, что вынужден был отъехать, но через несколько дней вернется в Москву. Девушка, представившаяся Лайзой, тоже собиралась в Россию, и Ольга была рада попутчице.

Не без труда они выбрали средство передвижения. Лететь космолетом Ольга отказалась. После всех унижений, пережитых в лагере, она не готова была проходить сложные проверки, обыски и просвечивания, которые в Америке претерпевал каждый, желающий воспользоваться космическим шатлом. Автолет тоже не подходил — пересекать на нем океан было рискованно, серьезный шторм мог привести к аварии легкого суденышка. Оставался корабль на воздушной подушке. Атлантический маршрут отвергли из-за военных действий. Тем более что они находились на Тихоокеанском побережье.

Как только они заняли каюту, из Лайзиной сумки вылез Масипас, вскочил на колени к Ольге и заурчал. Лайза ревниво посмотрела на кота, сменившего хозяйку. Но Масипас, увидев еще одну знакомую Сергеича, знал, что делал: он возвращался домой.

Путешествие по Тихому океану было однообразным: корабль старательно обходил любые зоны дурной погоды. Все время светило яркое солнце, на котором можно было жариться в любое время дня. Маршрут получился извилистым, но безопасным. Изредка мимо проплывали экзотические острова, и пассажиры голосовали — заходить в порт или нет. Через пару недель большинству надоели полногрудые красавицы с кокосовыми орехами, и корабль двигался безостановочно вплоть до Корсакова. Его складской небоскреб появился на горизонте в конце недели.

После строительства Трансевразийской магистрали сахалинский порт перестал нести пограничную службу и занялся перевалкой японских и корейских грузов для отправки в Европу. Вскоре он стал вторым Сингапуром, во всяком случае, по уровню товаропотоков и загрязнения окружающей среды.

После прибытия на Сахалин девушкам нужно было пересесть в воздушно-магнитный вагон, который двигался по магистрали, построенной вдоль прежней железной дороги. Но, заказав билет, они решили искупаться в водах Анивского залива, отделенного от порта фильтрующей пленкой и потому считавшегося приемлемо чистым. Пляж начинался прямо у города, и желающих пересечь его развозили небольшими аэробусами — шагать несколько километров, лавируя между загорающими, было бы утомительно. Мест на песке не было, девушки разместили одежду на шестах и сиганули в воду прямо с неба. Рядом бултыхнулся солидный мужик, который прилетел вместе с ними. Он поздоровался: «Привет, Оля, представьте меня своей подруге».

Сначала Ольга решила, что мужик просто увидел её по видео. Но нет, чем-то он был ей знаком. В современном мире, когда перед глазами мелькают тысячи лиц в день, узнать человека не так-то просто. Ах да, это Володимир, друг отца Фомы с репутацией восточного гуру. Честно говоря, для нее это была не лучшая рекомендация. Но купание — не философский чат.

— Это Лайза. Подруга Артема. Помните Артема?

— Привет, Лайза. — На правах старого знакомого Володимир фривольно шлепнул ее по появившейся над водой пятой точке. Лайзе это не понравилось, и она затаила обидку, ответив пока в чисто американском стиле:

— Как дела?

— Вот, вернулся с Миранды, спутник Урана. Маленький такой кусок суши среди космоса. Куда ни глянь — везде обрыв.

Ольга подумала, что это уж очень далеко, но спорить не стала — мало ли чудаков. Но Лайза вцепилась в Володимира и стала доказывать, что при современных технологических возможностях, когда только-только создана колония на Марсе, полет в регион Урана невозможен и русский гуру их просто дурит.

— Ну что вы, как можно, — с хитрецой в глазах «обижался» Володимир. — А как объяснить описание космических далей в «Махабхарате»? Ведь космических технологий тогда тоже не было. А путешествия были.

— И как вы путешествовали?

— Примерно так же, как далекие предки. В Тибете есть соответствующие космодромы. Важно только знать место и совершенствовать духовные техники под руководством опытного гуру.

— А-а-а, понятно. Речь идет лишь об иллюзии, о впечатлении.

— Но что еще, кроме впечатлений, получаете вы в путешествии, скажем, по Тихому океану? Возможно, впечатление — главное, что мы можем получить и за пределами Земли.

— Ну, не скажите. Без ресурсов космоса нам долго но протянуть. Да и излишки людей нужно куда-то расселить. Вот, пока вы бродили по Миранде, ваше тело сидело на «крыше мира».

— Но оно там никому не мешало. Ведь никому не мешает статуя. Нас там сидело тысяч пять, и каждый жил своей полнокровной жизнью. Как видите, я даже не похудел. Энергии мира многообразны.

— Знаю, знаю. Хакеры сидят на растворах полезных веществ, которые поступают прямо в организм, минуя желудок…

Сравнение с хакерами Володимиру не понравилось, Он глубоко нырнул, фыркнул, как лохнесское чудовище, и торжественно ответствовал:

— Хакеры бродят по искусственному миру, а я видел настоящую Миранду и общался там с настоящими людьми.

— Почему же было не встретиться с ними прямо в Лхассе?

— Потому что каждое слово, сказанное на Земле, будет услышано не только теми, кому оно предназначено.

Ехидная Лайза стала допытываться, что такого секретного мог обсуждать этот чернобородый космонавт.

Из ответа Володимира стало ясно, что к этому он и клонил разговор с самого начала.

— Махатмы обеспокоены сложившейся на Земле ситуацией. Их дело — нейтралитет в этой игре. Они имеют строго ограниченные права на вмешательство. Они решили, что настало время обратиться к ключевому человеку.

— К Романову? — Ольга понимала, что сейчас все крутится вокруг Романова.

— Нет, к Романову они не хотят обращаться. Он предал Учителя. Среди махатм такое считается основанием для бойкота.

Прежде до Ольги доходили лишь обрывки этой истории. Весьма любопытно, что Романов всегда упоминал своего Учителя как-то вскользь, называя его разными уважительными, но неконкретными прозвищами. Как будто у того не было собственного ФИО. Володимир добавил в эту размытую картину важный штрих:

— Кстати, вот вы называете Романова архитектором Советского Возрождения. А ведь и сам этот бренд, и план возрождения советов придумал именно его Учитель.

Тут уже Ольга вступилась за своего Учителя, за Сергеича:

— Не надо, не надо обвинять Романова в плагиате. Он не претендует на единоличное авторство. Он прописал технологию Возрождения, разработал корневую сеть делегированных советов, их связей с нуждами людей, пути вытеснения советами мафий. И вообще, Советскую идею выдвинул еще Геннадий… Не помню фамилии…

— Вот видите, сколько архитекторов. А Учитель один. Не нужно его обижать.

— А кстати, где он, этот Учитель Романова?

— Сидит в лесу и играет через Сеть в философский пинг-понг.

— И с ним можно поиграть?

— Он сам выбирает партнеров.

— Жаль, а то я попробовала бы смягчить его претензии к Сергей Сергеичу.

— А он и не в претензии. В претензии махатмы. Но ключевой человек для них не Романов, а Артем.

С этими словами Володимир полез на шест за одеждой. Он понимал, что теперь девицы от него уже не отстанут, пока не поговорят.

Одевшись и так и не ступив на сахалинскую землю, они поймали «левака», который повез их на вокзал в Южный. Поскольку Володимир многозначительно молчал, говорил в основном сахалинец, который, очевидно, хотел понравиться девушкам. Как и следовало ожидать, он был из новых поселенцев, с Дона. Казачий быт, борьба за южные рубежи были не в его вкусе. Он не любит кавказцев и китайцев, обожает море. Сначала хотел осесть на Шантарских островах, но там еще холодновато. Лет через двадцать, когда еще сильнее глобально потеплеет, обязательно туда переберется. Тогда у него будет жена и семеро детей, чтобы в случае чего отбиться от китайцев.

Ольга, которая считала себя докой в климатологии, пыталась предостеречь его от надежд на глобальное потепление. Да, сейчас климат сдвинулся в плюс. Но вообще-то потепление идет рывками, с откатами. Происходит глобальная дестабилизация климата. В Сибири стало жарче, а в Африке, слышала, недавно пронеслась снежная буря…

Но ему не было дела до Африки. Он получит землю на восточном берегу и займется гидропоникой. Он в этом деле поднаторел на Дону. Да там и так все завалено фруктами и овощами безо всякой гидропоники. А здесь рынок есть. Будет сидеть себе на берегу, болтать с друганами по телику и следить за растворами. Он уже и место смотрел, договорился с общиной.

— Но чтобы вступить, нужно прожить на Сахалине пять лет и не набедокурить. Тогда возьмут в общину соискателем. Вообще, повезло тем, кто родился на Сахалине: все им на блюдечке с голубой каемочкой. Бесплатный ветряк от общества, даровой энергосчет. А мне придется сначала энергию у общества покупать. Только через десяток лет стану сахалинцем.

Лайзу очень интересовало все, связанное с переселенческими делами, она то и дело задавала вопросы на уточнение и понимание. Похоже, шофер решил, что она сможет составить его счастье и разделить с ним тяготы и радости дальневосточной инкорпорации. Он даже положил ей на плечо свободную от руля руку.

— А как же Шантарские острова? Все начинать сначала?

— Не-е. Через двадцать лет — федеральная союзная пенсия. Селись, где хочешь.

— Двадцать лет. Что-то будет здесь двадцать лет спустя? Можно ли загадывать? Нет, жить надо здесь и сейчас, — Лайза сняла его длань с плеча.

Впрочем, шофер не очень огорчился. Выгрузив пассажиров у вокзала, он позвонил… Нет, ни в какой-то разведывательный центр или политический клуб, а очаровательной флористке из Паронайска, с которой собирался провести вечер. Он никому не рассказал о своих сегодняшних пассажирах, хотя информация о них немало стоила на бирже мировой политики. Но большинство людей в мире не участвуют в большой политике и смотрят на нее как на развлекательный сериал.

В поезде Володимир возобновил «секретный разговор»:

— Ваш друг — единственный представитель экспертного сообщества, который всерьез воспринимает существование Ведьминого кольца. Но он неверно воспринимает его цели. Вернее, он судит о Кольце по его тактическим задачам. Отвратить войну, спровоцировать войну — это мелочи игры, второстепенные задачи. Он — единственный из вашего круга, Ольга, кто способен внимательно выслушать более полную информацию о Кольце. Поэтому махатмы поручили мне высказать Артему их соображения. Необходимо срочно начать новый этап работы экспертного сообщества с Кольцом. Поэтому мне нужно срочно связаться с Артемом.

— Боюсь, что это нереально, — властно заявила Лайза, которая, в отличие от Ольги, была в теме.

— Но необходимо, — ответил Володимир тоном, также не терпящим возражений. — Он рано или поздно свяжется с одной из вас. И тогда я должен быть рядом.

Ольга в общем поняла, что дело Володимира серьезно. Она поинтересовалась, почему нельзя просто передать Артему координаты Володимира и суть дела.

— Боюсь, в этом случае я могу не дожить до контакта. — Вполне серьезно исключил эту возможность хранитель тайны махатм.

В конце концов договорились, что Володимир может путешествовать с ними в ожидании заветного звонка.

За окном проносились бесконечные ряды домиков с зелеными садиками, и их кварталы уходили за горизонт, ограниченный горной грядой. «А ведь когда-то здесь были только болота и пурга», — мечтательно произнес Володимир.

Остров накрывал тайфун, горизонт потемнел, ветер взметнул над бескрайним полем крыш вихри мусора. Поезд нырнул в туннель под Татарским проливом, и за окном стало темно.

Володимир, мирно дремавший в кресле, вдруг встрепенулся и молвил не своим голосом:

— Торопитесь. До начала Большой игры осталось семнадцать дней.