Вечная тьма (ЛП)

Глава 6

Уриэля редко захватывали врасплох.

Невнимательный вампир — мертвый вампир.

Но отвлекшись на поиск выхода, он не понял намерения крошечного демона, пока не стало слишком поздно.

Выругавшись, когда он увидел, как Катю толкнули в портал, Уриэль, отшвырнув Янну, кинулся вперед, сумев обернуть руки вокруг талии Кати, когда они оба прошли сквозь мерцающий туман.

У него было чувство сильного падения через туннель из черного небытия и Уриэль инстинктивно притянул Катю ближе к его телу. На данный момент, она была единственной реальной вещью в вихре темноты.

Обернутый в ее сладкий запах тигровых лилий и чувствуя тепло ее пышного тела, Уриэль был поражен пронзившим его желанием, продолжая падать. Когда-нибудь он просто так сможет держать эту женщину в своих объятиях.

Сумашедствие, конечно.

Он вампир.

Они не “живут вместе долго и счастливо.” Или даже “я позвоню тебе завтра.”

По крайней мере до тех пор, пока не найдут свою вторую половинку.

И эта женщина не могла быть его парой.

Или могла?

Прежде чем он смог на самом деле рассмотреть этот вопрос, их свободное падение резко оборвалось.

Падая в другой портал, Уриэль поспешно развернулся, держа Катю в объятьях, когда они появились в густом лесу.

В спине вспыхнула боль от покрытой мхом земли, а его ноги запутались в зарослях. Не то, чтобы он заметил, как камень уткнулся в плечо или крик разгневанных птиц, взволнованно вылетавших из гнезд.

Вместо этого он прошипел от страха, поскольку легкий ветерок заколебал густой полог листьев и солнечный света заплясал на его щетке.

Прошли столетия со времени виденья его последнего проблеска солнца. По уважительной причине.

Вампиры плюс дневной свет равнялись мгновенной смерти.

Что-то он пытался избежать на протяжении многих лет.

Сейчас он готовился к жгучей боли.

Боль, которая никак не приходила.

Удивление медленно сменилось пониманием, что это место не более чем иллюзия. Потому что другого объяснения быть не может.

Янна каким-то образом создала этот купол рая посреди подземного мира.

Но как? И главное, зачем?

Отвлеченный на возможность самовозгорания, Уриэль чуть не забыл о пышнотелой женщине, которую он держал в руках. По крайней мере до тех пор, пока она не выползла из его объятий и не бросилась прочь.

— Катя.

Заставляя себя игнорировать солнечный свет, Уриэль поспешно последовал за ней, чуть ли не пробегая по ней, когда она резко остановилась на краю большой поляны.

Ощущая ее напряженность, он осмотрел лесную поляну, усеянную полевыми цветами и мелкий ручей, что протекал ленивым путем через траву. Насколько он мог судить, они были одни в странной иллюзии, но это не значило, что там не было опасностей, таящихся среди окружающих их деревьев или на дальних холмах, которые были видны на линии горизонта.

Даже в раю был свой змей.

Он поглядел в сторону Кати, которая медленно качала головой, ее красивые глаза были широко раскрыты, не веря своим глазам.

— Нет. — выдохнула она, — …этого не может быть.

— Ты чувствуешь что-нибудь?

Она покачала головой, осторожно делая шаг вперед.

— Я знаю это место.

Даже зная, что это иллюзия, Уриэлю пришлось сражаться с его инстинктивным нежеланием выйти из тени деревьев на залитую солнцем поляну.

— Осторожно, Ката.

Она наклонила голову, чтобы встретить его озабоченный взгляд, ее кожа была матово-золотой на солнечном свете и ее темные кудри рассыпались по спине в великолепной путанице.

— Что это?

На мгновение он онемел. Она была настолько…изящная. Но это не ее красота так его пленила. Или, по крайней мере, не полностью.

Он знал некоторых самых красивых женщин в мире в прошлом. Бесы, феи, люди, и вампиры. Но никто из них не вызвал его голод, как делала эта женщина.

Это были ее естественные изгибы, полностью видны под почти прозрачной ночной рубашкой? Или страстная жизнь, которая тлела в ее темных глазах? Или пламенный дух, который ни Марика ни ее проклятый маг не были в состоянии раздавить несмотря на все их усилия?

Какова бы ни была причина, он сделает все, чтобы не рвануть ее к себе и не взять ее в буре животной нужде.

Он сжал руки. Кровавый ад, это место явно сводит его с ума.

И его тело, с сожалением признал он, его эрекция больно прижималась к его джинсам.

— Мы не выбрались из преисподни, — сказал он, мрачно сражаясь со своим приступом похоти. — Это все иллюзия.

— Как ты можешь знать… — Ее растерянное выражение резко ушло, когда она взглянула на солнце, которое попало с ясного голубого неба.

— Ох.

— Точно.

Она нахмурилась, ее взгляд вернулся обратно к живописному виду.

— Это кажется настолько реальным. Оно даже пахнет, как я помню.

— Это место имеет особое значение для тебя?

Выражение ее лица смягчилось.

— В детстве моя семья путешествовала с нашим племенем, через земли, которые теперь называются Венгрией. Мой отец был старейшина, а моя мать была целительницей.

— Они занимали позиции власти, — пробормотал Уриэль, не удивленный. Катя была в ловушке в Кошмаре на протяжении веков, но она не только выжила, она сумела защитить своего любимую дочь.

Потребовалось невероятная сила, которую она, очевидно, унаследовала от родителей.

— Да, что означало, что они взвалили на плечи тяжелые обязанности, — сказала она, печальная улыбка изогнула ее губы. — Когда они чувствовали потребность избежать своих обязанностей, они привозили мою сестру и меня сюда. Я лелеяла эти дни. Это было единственное время, когда мы были одни, как семья.

Сомнений быть не могло, ее эмоциональное отношение к изображению, как на ладони.

— Мне не нравится это, — выдохнул он.

— Тебе не нравится что?

— Янна была частью твоего детства?

— Конечно, нет. — Она моргнула в замешательстве на его дерзкий вопрос. — Мы ничего не знали о демонах, до того как Марика пришла к нам, как вампир.

— Тогда откуда она знает, что нужно создать эту конкретную иллюзию?

Он наблюдал, как удовольствие быстро исчезло с ее лица.

— Возможно, она может читать мои мысли, — наконец-то предложила она.

— Возможно. — Уриэль пожал плечами. Это был редкий талант.

— Тогда следующий вопрос, почему…, - не унимался он. — У нее должна быть какая-то цель, чтобы пригласила нас сюда.

— Ты думаешь, что она ответственна за открытие ворот в ад?

Он так думал?

У крошечного демона, безусловно, была сила.

И Бог знает, что она была достаточно эксцентрична, чтобы предложить свою помощь в одну минуту, а затем заманить в ловушку в ад их обоих в следующую.

Но он не собирался делать поспешных выводов.

— Я думаю, что мы будем глупцами, если не будем подозревать, что у нее свои планы, — пошел на компромисс.

Ее губы слегка искривились в горькой улыбке.

— У кого их нет?

Он ощетинился на ее обвинение.

— Я по крайней мере честен в своих целях насчет тебя, — сказал он, даже понимая, что эти слова были ложью.

Ох, его цель была достаточно ясна в самом начале. Виктор приказал ему найти и привезти цыганку. Просто и понятно.

Только после того, как он врезался в Катю в тюрьме, его нежелательная обязанность стала чем-то другим.

Чем-то опасным.

К счастью, не зная о его спутанных мыслях, Катя беспокойно пожала плечами.

— Может быть, Янна создала это место, чтобы держать нас в безопасности, пока не сможет вытащить нас отсюда, — предложила она, явно желая надеяться на лучшее.

Он фыркнул.

— Ты веришь этому?

Ее темные глаза вспыхнули с раздражением.

— Я не знаю, во что я верю, и сейчас мне плевать. На данный момент нет никакой обжигающей лавы, никаких бездонных ям, и никаких жутких упырей, пытающихся высосать мою душу. Я намерена насладиться несколькими минутами спокойствия.

Резко Катя подошла к извилистому ручью и уселась на пологий берег. Со вздохом удовольствия она опустила свои голые ноги в кристально чистую воду.

Уриэль выругался, когда ему пришлось бороться с его инстинктивным желанием схватить ее обратно в свои объятия, пока он не будет уверен, что нет никаких притаившихся опасностей.

Возможно, она была права.

Они очень скоро будут знать, ловушка ли это. Почему бы не расслабится на пару минут, чтобы оценить это мирное место?

Не то, чтобы он высоко оценил это мирное место, он подошел, чтобы устроиться на мшистом месте рядом с ней. Вытянув ноги, Уриэль откинулся на руки и позволил себе редкую роскошь наслаждаться видом Кати, купающейся в солнечном свете.

Его клыки удлинились, от голода, вернувшегося с удвоенной силой, когда яркий свет раскрыл сумеречный соблазн ее сосков и женственной тени на вершине ее бедер. Кровавый ад. Низкий рык вырвался из его горла, когда прохладный ветерок коснулся шелковых прядей ее волос, дразнящих нежный изгиб ее шеи.

Она резко повернула голову навстречу его жаркому взгляду.

— Ты пялишься на меня, — пробормотала она.

Не в силах противиться искушению, он протянул руку, запуская пальцы в пышный шелк ее волос.

— Ты выглядишь слишком юной и невинной, чтобы иметь ребенка.

Ее брови поднялись.

— Это был комплимент?

— Констатация факта.

— Ах. — Она сморщила нос. — Я предполагаю, что это вверх игры Спящая красавица. — Она моргнула, как будто пораженная внезапной мыслью.

— Конечно, с мертвой Марикой и пропавшем без вести Сергеем, я полагаю заклинание, удерживающее меня от старения, ушло.

Странный укол беспокойства сжал его сердце при одной только мысли о стареющей Кате… умирающей.

— Есть средства для человека оставаться молодым.

Она пожала плечами.

— Вообще-то это в самом низу моего Списка Беспокойства.

— Что в начале?

— Лейли. — Она сказала это не задумываясь, ее первая мысль была о ее дочери, несмотря на то, что она в настоящее время находилась в ловушке в аду без определенных планов на спасение.

— Я всегда была в состоянии ощутить ее, но теперь есть своего рода вмешательство между нами. — Она закусила полную нижнюю губу, выражение ее лица было обеспокоенное.

— Ей может быть причиняют боль и я даже не буду этого знать.

Его рука на ее затылке, его грудь сжималась со странным желанием. чего?

Предложить ей утешение?

Невозможно. Это то что делали люди, а не демоны.

Но это никак не помогало остановить потребность опустить голову и мягко погладить его губами ее рот.

— Марика мертва, — проговорил он мягко. — Это должно быть хорошим знаком.

Она неуверенно кивнула, ее сердце набирало скорость от нежности его ласк.

— Да.

Его пристальный взгляд опустился вниз, задержавшись на ее полной груди, которая выглядывала из-за выреза ее ночной рубашки. Он проглотил стон, когда затвердел с поразительной скоростью.

— Не говоря уже о том, что Лейлу защищает один из самых мощных и безжалостных вампиров в мире, — продолжал он, его голос стал более низкий. — Не так много всего, что могло бы причинить ей боль.

— Это не совсем утешительно, — сказала она сухо.

Он резко поднял вверх голову, хмурая морщинка портила его лоб.

— У тебя есть предубеждение против вампиров?

Ее великолепные глаза сузились, ее выражение лица говорило, что она думала о его намеке на возмущение.

— Можешь ли ты винить меня? — потребовала она. — Меня пытал в течение последних четырех столетий вампир. Это не внушало мне теплых чувств к твоим людям.

Уриэль хотел разозлиться.

Он был тем, кто должен героически преодолевать свое отвращение к женщине, спавшей с Джинном, в то время как она должна благодарить его за смелость. Вместо этого, он расчесывал пальцами ее волосы, другая рука поднималась, чтобы лечь на ее щеку.

— Она причиняла тебе боль.

Ее глаза потемнели от нежелательных воспоминаний.

— Она наслаждалась, причиняя боль.

— Не все вампиры похожи на нее.

Она вздрогнула, но Уриэль ощущал, что это происходило не только из-за ее мыслей о Марике.

— Я надеюсь, что нет, ради Лейли, — сказала она, у нее перехватило дыхание, так как Уриэль начал опускать руку вниз, поглаживая щеку.

— И ради тебя?

Ее губы раздвинулись в бессознательном приглашении, крошечный пульс трепетал у основания ее горла.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду, — проскрежетал она.

Он наклонился вперед, вдыхая ее сладкий запах, когда позволил своим губам исследовать нежный изгиб ее плеча.

— Я чувствую твое… желание.

***

Катя напряглась на его глупые слова, даже когда она знала, что запах ее возбуждение не оставил никаких сомнений Уриэлю. Если она и чему научилась во время своего плена, то это то, что ничего не скроешь от чертово вампира.

Это только одна из бесчисленных причин, почему они настолько раздражали.

— Это то, что чувствует женщина, вынужденная быть в одиночестве в тесной клетке, в течение последних двух веков, — она бесполезно попыталась блефовать.

Он поднял голову с надменной улыбкой.

— Нет, ты желаешь меня.

— После двух столетий воздержания я желаю грязного, гниющего зомби…

— Меня, — прорычал он, двигаясь с невидимой скоростью, прижимая ее к мшистой земле. Она издала звук удивления, но прежде чем еще успела среагировать, он нагло потерся полностью восставшим членом о нижнюю часть ее живота. О. .да. Сплошное удовольствие ударило по ней. Его улыбка расцвела от ее мягкого стона одобрения.

— Ты хочешь меня глубоко внутри себя.

Благословенная мать, она хотела.

Что может быть более безумным?

Он был вампиром. Они оказались в ловушке в аду. И он был именно тем высокомерным ублюдком, который направляет ее по зазубренному краю.

Она должна ударить его кулаком в нос, а не гладить руками по скульптурному совершенству его груди. Но блин…

Даже с ее ненавистью к вампирам она не могла проигнорировать воздействие его удивительной красоты или знание того, что он рисковал своей жизнью больше, чем единожды, чтобы защитить ее.

А потом была эта жгучая боль, безжалостная потребность.

Это было не просто одиночество, которое преследовало ее, что бы она ни утверждала. Или случайная похоть женщины, которая была без секса в течение очень, очень долгого времени.

Нет, это грызущее желание появилось, когда она впервые увидела Уриэля. И как бы это не злило ее, но надо признать, он единственный, кто может облегчить ее мучения.

Отбросив многие причин, почему это “ужасная идея”, Катя провела своими руками вверх, чтобы взять его красивое лицо, утопая в бархатном жаре его взгляда.

— Уриэль, — выдохнула она.

Абсолютный голод вспыхнул в его глазах. Он опустил голову и уткнулся носом в падинку ее горла. Катя вздрогнула, плотно зажмурив глаза при эротическом чувстве его клыков царапающих ее нежную плоть.

Ох…. Бооожее.

Она должна быть в ужасе от угрозы этого огромного оружия так близко к ее венам, но вместо этого она подняла бедра, чтобы встретить жесткие толчки его члена.

Уриэль застонал, его пальцы легко снимали лямки ее ночной рубашки, обнажая для него ее согласное тело. Затем с такой же эффективной быстрой он сбросил с себя одежду, бросая ее в сторону, прежде чем взять ее груди в свои руки, его пальцы дразнили ее соски пока те не стали твердыми бусинками.

Катя держала глаза плотно закрытыми, купаясь в ощущении теплого солнечного света, лившийся на их переплетенные тела, и мягкого моха под ее спиной. Иллюзия или нет, она была в ловушке в той темной, спартанской клетке на протяжении веков. Чувство свободы и возвращение на свою любимую родину было почти столь же пьяняще, как ощущение нежного прикосновения Уриэля.

Она резко вдохнула, когда его губы проследили линию ее ключицы, а затем по полушариям ее грудей, быстро изменив ее мысли.

Солнце и иллюзия свободы были восхитительными, но прикосновения Уриэля…

Это была магия.

Холодные, искусные пальцы пробежались вниз по ее телу с плавящим сердце умением. Ищущие губы сомкнулись на кончике ее ноющей груди. Его эрекция точно давила на точку ее удовольствия.

Она протягивала пальцы через густые кудри, выгибаясь спиной в тихом поощрении.

Уриэль зарычал в знак признательности, ударяя кончиком языка по самой чувствительной части ее груди, пока его руки исследовали щедрый изгиб ее бедер. Медленно его руки опусьтились вниз, раздвигая ее ноги дальше друг от друга, его пальцы повторно прошлись ленивым путем вверх и по ее внутренней части бедер. Катя забыла как дышать, она беспокойно зашевелилась под ним, ее тело дрожало от желания.

— Пожалуйста, — простонала она.

Он покусывая перешел на другую грудь.

— Скажи это, — проскрежетал он.

— Сказать что?

— Что ты хочешь меня.

Она даже не колебалась. Какой в этом смысл? Даже если бы он не был вампиром, он бы знал, что она отчаянно пыталась облегчить свою жгучую похоть.

— Я хочу тебя.

Самодовольная улыбка изогнула его губы.

— Моя.

Катя замерла. Ее не волновало его собственническое утверждение. Это звучало явно правдиво, даже если она не готова это признать. Но, будь она проклята, если он думал, что сможет заставить ее сгореть в огне, не чувствуя на себе несколько искр.

Когда она подняла свои тяжелые веки, ее живот сжался в ожидании желания пылающего в его темных глазах. Сознательно она положило руку на гладкие мышцы его спины, проведя рукой туда и обратно. Под пальцами она почувствовала, как его мышцы сжались на ее прикосновения, его клыки засверкали на солнце, когда губы раздвинулись от удовольствия.

— Катя.

— Тебе нравится? — поддразнила она.

Он низко зарычал в горле.

— Мне нравится.

Она засмеялась, ее пальцы заскользили по изгибам его ребер и затем по жесткому прессу его живота. Она смаковала ощущение его мышц, сжимающихся под ее касаниями, затем она опустила свою руку на толстый выступ его эрекции. На мгновение она заколебалась, странный голос в глубине ее сознания предупреждал, что занятие любовью с Уриэлем одно из этих судьбоносных решений.

— Пожалуйста… — пробормотал Уриэль, его голос был очень хриплым.

Не обращая внимания на предупреждение, Катя разрешила своим пальцам обвиться вокруг его напряженного члена, пораженная прохладным совершенством его кожи, обтягивающей жесткую длину. Жар разлился в низу ее живота, когда она провела рукой вниз, достигая мягких мешочков, прежде чем отправиться обратно к кончику.

Стоны Уриэля заполнили воздух, когда она снова двинулась вниз, его губы захватили ее рот в поцелуе животного отчаяния. Удовольствие прошло через нее. Так много для его самодовольного тщеславия.

Теперь он дрожал от желания, которое соответствовала ее.

Потерянная в пьянящем чувстве власти, Катя продолжила смелые ласки, только остановившись, когда Уриэль внезапно схватил ее за запястье, низкий рык урчал в его горле.

— Достаточно.

— А я думала, вампиры славятся своей выносливостью, — дразнила она.

— Не забивай свою хорошенькую головку моей выносливостью.

— Ты уверен?

— Я буду счастлив продемонстрировать это так долго и так часто, как ты захочешь. Но сначала… ты повеселилась, теперь моя очередь, — предупредил он, улыбаясь ей с хищным выражением.

— А расплата — сука.

Катя задрожала, ее глаза закрылись, когда он опустил голову и стал покусывать ее шею вниз и дальше. Ее тело выгнулось от удовольствия, когда он остановился, чтобы подразнить ноющие кончики ее грудей, его язык посылал пламя страсти по ее венам. Осторожно зажав один сосок между зубами, он тихо рассмеялся, когда она вскрикнула от восторга.

— Черт, это так приятно, — прошептала она, подняв руки, чтобы схватить его за плечи.

— Мы можем сделать это лучше, чем приятно. — С медленными, наслаждающимися поцелуями, Уриэль двинулся вниз по ее животику, улыбаясь на против ее плоти, когда она стала извиваться под его дразнящими ласками.

— Я хочу, чтобы ты кричала для меня, Ката.

Бедра Кати поднялись от мягкой земли, когда его рот погладил ее тазовую кость и продолжил путь вниз по нежной коже ее внутреннего бедра.

— Кричала? Ты не, что. ой. Ох. — Ее грудь так сдавило, что она не могла дышать.

— Сделай что-нибудь, Уриэль, я не вынесу этого больше.

— Тиран. — Уриэль неумолимо потянул ее ноги в стороны, располагаясь на коленях между ее бедер.

— Мне нужно попробовать тебя на вкус.

— Но… — Ее протест умер в горле, когда он резко наклонился и погладил языком ее влажные кудри.

Она вскрикнула в чистом блаженстве, дрожь пронеслась через ее тело. Ох, это было декадентно. Декадентно и зло. И если что-то или кто-то попытался бы это прервать, она бы вырвала их сердца голыми руками.

Дрожа, она позволила себе утонуть в изысканных ощущениях. Снова и снова его язык ласкал ее влажность, поглаживая с устойчивым ритмом, который специально поддерживался для максимального удовольствия.

О, он был фантастическим.

Верхняя строчка, первоклассный любовник, который сделал все эти годы ожидания стоящими.

Затем, он нежно всосал клитор в рот и Катя закричала, когда весь мир рухнул во взрыве мерцающих звезд.

Застигнутая врасплох от одной только силы своего освобождения, Катя едва осознала, что Уриэль скользнул вверх по ее телу и вошел в нее одним плавным толчком. Но когда он захватил ее губы в требовательном поцелуе, она инстинктивно обвила руками его плечи и выгнула спину, чтобы встретить мощные удары его члена.

— Идеально, — проскрежетал он в ее губы, дрожа всем телом, поскольку толчки увеличились в темпе.

— Ты идеальна.

Катя с трудом понимала его мягкие слова, потерянная в дурманящем удовольствии, которое еще раз пронзило нижнюю часть ее тела. С каждым новым толчком он входил глубже в ее тело, его полнота создавала восхитительное трение.

— Да, Уриэль. да. — Она уговаривала его двигаться быстрее, впиваясь ногтями в его спину, когда он ездил на ней с единственной задуманной целью.

— Моя, — выдохнул он, когда прошелся своими клыками вниз по линии ее горла.

— Моя милая Катя.

С одним последним толчком, кончая, он упал на них обоих, оставаясь похороненным глубоко внутри нее, ее крик все ещё эхом отзывался по поляне.