Ванька-взводный

Глава 3 «Вы находитесь в расположении 75-й отдельной разведроты 6-й дивизии»

После форсирования шоссе и реки у Каменки старшина расщедрился и снабдил лейтенанта «мохнаткой».

– Что ж вы не переоделись, Иван Иванович?

– Мозгов не хватило, как и вывести роту из казарм.

– Я тоже спал дома, – хмуро ответил Алексей Иванович. – Беглова и Тимофеева подобрал на Красногвардейской. Карту где добыли?

– С жандармов снял, дивюрист Крейцер помог.

– Где?

– Утром, у Плошки.

– Вкруголя отходили? Мы напрямую сюда шли, через сады и огороды польские. Медленнее получилось. Кто-то держится в Северном, слышно было, но не прорваться. Везде немцы. Война?

– Наверное, большие силы ушли на Кобрин.

– А боев пока не слышно. Ну, что? Двигаем дальше?

Иван закончил переодеваться и был готов выступать далее. Разведка ночью себя чувствует лучше, чем днем. Так привычнее. Разделив с товарищами по одному бутерброду с салом и хлебом немецким, он выставил разведдозор, обеспечил фланги и арьергард. Таким порядком шли всю ночь и вышли к Бульково, где находилась полковая школа. Там «разжились» еще четырьмя сержантами и десятком новобранцев, ящиком тола и четырьмя противотанковыми минами. Увы, шоссейный мост через Мухавец требовал не менее полутонны взрывчатки, чтобы хотя бы минимально его повредить. Капитальное сооружение! Тем не менее лейтенант приказал уничтожить пост у левого предмостья, сумели заложить мины на стоянку для радиостанции и сунуть их под скользящую опору стальной фермы. Туда же ушел и почти полный ящик тола, установленный на неизвлекаемость. Лейтенант остался прикрывать отход с пулеметом и сумел изрешетить три автомашины с жандармами, прежде чем отошел и догнал группу. Но пришлось сменить направление движения: жандармы начали прочесывание местности, а немецких патронов захватили на посту совсем чуть-чуть, штук триста.

Вновь вернулись к школе, заглянули на склад и в столовую, правда там почти ничего не оставалось, отошли еще южнее и лесами двинулись на Луково, в общем направлении на юго-восток. Оторваться от противника получилось: дорога здесь одна, противнику требовался минимум полк, чтобы блокировать их в этом массиве. Грунтовку между лесами вновь форсировали с боем, но их уже было не 18 человек, а почти сотня.

В эти места отходили как разбитые части 28-го корпуса, так и всей 4-й армии. Больше всего было «танкистов» из южного городка. По ним первым открыла огонь немецкая артиллерия, и 22-я танковая дивизия понесла огромные потери, как в живой силе, так и в технике. Это про нее позже писали, что ворота ангаров с техникой были закрыты на замки. Плюс по пакету № 1 части дивизии должны были прикрывать штаб армии в Кобрине. По этим «планам» 22-й мотострелковый полк должен был выдвигаться к границе, чуть южнее крепости, а остальные части дивизии форсировать Мухавец по тому самому мосту и прикрыть Кобрин, то есть на восток. Бензина и соляра в машинах практически не было и боеприпасы не погружены. 22-й полк не смог реализовать свой первоначальный успех: они сбросили в реку первую волну немецкого десанта, но под артиллерийским огнем оставили позиции в шести фортах на юге крепости и к утру 23 июня отступили на 20–30 километров от города. Эти части находились в нескольких километрах от группы лейтенанта Артемьева. Основной проблемой для мотострелков был полностью израсходованный носимый боезапас. Напоминаю, что бойцы РККА, вооруженные винтовкой Мосина, имели в подсумках 90 патронов. А автомашины с боеприпасами сгорели в парках, склады на фортах были пусты. По планам их должны были занять части 62-го УР, которые туда прибыть из крепости не смогли. Склады в самой крепости ломились от боеприпасов, а форты стояли голыми и неприкрытыми.

Этими «наблюдениями» с Иваном поделился такой же взводный из 22-го мотострелкового, взвода у него не было, было ранение в руку, полученное еще в первую атаку. У него были полностью расстреляны имевшиеся две обоймы к «ТТ», в котором он держал последний патрон, чтобы застрелиться. Люди были «оглушены» вчерашними боями и реальной силы собой не представляли. Ночью они спали, даже не выставив караулов. Четверо разведчиков и четырнадцать человек «из карантина» успели провести успешный бой, вокруг них и начала образовываться новая воинская часть.

Днем пересекли проселок, где старшина приказал подобрать убитую корову и теленка, стоявшего рядом с ней. Углубились в Антоновский лес и встали на дневку. Корову старшина разделал с десятью бойцами, протащив ее по лесу всего метров сто. У большинства бойцов с собой не было даже котелков: они – танкисты и мотострелки, все свое держали в машинах. В ход пошли вертелы из березок, прутики и иные приспособления. Видимо, на запах начали «слетаться» остальные «окруженцы», часть из которых уже переоделась в гражданскую одежду. Оружия почти ни у кого не было. Появились и «командиры», растерявшие или бросившие свои подразделения вчера. Более пожилой старшина, упакованный в маскировочный комбинезон, со «светкой» и немецким автоматом на шее, популярно объяснял прибившимся, что они все находятся в расположении 75-й отдельной разведроты 6-й дивизии. И… либо подчиняются ее командованию, либо идут лесом, благо что его здесь на всех хватит. На вопрос: «Куда идете?» у старшины был готовый ответ: 60-й УР, город Пинск. До Пинска было 145 километров, дальше немецкая карта заканчивалась, а ни у кого из командиров, оказавшихся в этих лесах, и такой не было. На требование одного из командиров следовать в Кобрин ответил сам Иван:

– По нашим сведениям, утром 23 июня, отразив атаку 14-го мехкорпуса, части немецкой армии полностью захватили его. Сведения точные, вот немецкая карта, взятая нами на мосту через Мухавец в пять утра сегодня. Подкрепления к атакованным нами немцам подошли с востока.

До Кобрина было всего 30 километров. Утром там работала артиллерия, сейчас было тихо. А на западе под Брестом продолжала работать немецкая артиллерия, но туда «командир» почему-то не спешил. Сел тихонечко у костерка и жарил кусок мяса. Через три часа костры затушили. Выстроили бойцов, разделили их на роты и взвода и двинулись на Заболотье, где начинался 60-й УР. Через три часа движения к Ивану подошел тот самый командир. Так как он был без гимнастерки, документов и оружия, то командовать ему никто никем не поручал.

– Товарищ командир, разрешите обратиться!

– Обращайтесь.

– Здесь, в местечке Горы, находится армейский склад боеприпасов. Я занимал должность помощника начальника оперативного отдела штаба армии до апреля этого года. Затем понизили и направили в сорок вторую дивизию.

– Где это? – Иван достал карту.

– Вот здесь вот, у шоссе Томашовка-Кобрин-Минск. И там удобнее уйти в Павлопольский лес.

– Я подумаю, идите. – А в голове у него промелькнуло: «А почему, гад, сразу не сказал?»

Посовещался со старшиной, который представил командиру список вооружений отряда:

– Три пулемета, из них два без прицелов, ДТ, сорок шесть винтовок, с тремя обоймами на человека и сорок пять пистолетов и револьверов у танкистов. Там максимум по две обоймы или меньше.

– Вот что, Алексей Иванович, сейчас сделаем привал, возьмешь сержантов, сбегайте туда. Тут пять километров. Без разведки туда соваться бессмысленно.

– Хорошо, – ответил старшина и, махнув рукой, подозвал сержантов 125-го полка.

Еще раз подошел «подполковник».

– «Стрелковка» находится отдельно, вот в этом здании, – он протянул листок бумаги, на котором изобразил план склада. – В остальных складах артиллерийские снаряды, вот здесь – противотанковые орудия восьмой противотанковой бригады. Она не завершила формирование.

«Отдыхали» полтора часа, затем появился сержант Тимофеев. Передал записку от старшины.

– На складе немцы, заканчивают работу, стоят в селе в полукилометре от складов. Здесь вот – караульное помещение, там отделение немцев с двумя пулеметами. Пулеметы на вышках, обзор сильно ограничен. Собак не видно. Проволока во многих местах прорвана. Есть шесть автомобилей.

– Понял. Батальон! Заканчивай перекур, подготовиться к маршу и бою.

Через пять минут Иван подозвал командиров рот и взводов и объявил боевой приказ.

Выдвигались почти час, начало темнеть, что было им на руку. Тимофеев вывел батальон точно. Одна рота выдвинулась к караульному помещению, вторая обошла склад и подготовила засаду для немцев в деревне. А четверо разведчиков проникли на территорию складов. Тихо уложили «спать» двух часовых, и самый маленький Беглов через окно проник в склад стрелкового вооружения. Подал четыре ящика с винтовочными патронами и ящик пистолетных. Открутил гайку, которая держала засов двери. И через окно вылез обратно. Иван немного изменил план, решив снять и остальных караульных, но пришлось стрелять по пулеметчику на вышке. Зазвучали выстрелы у караулки, затем там грохнул взрыв гранаты. В селе зажглись фары автомобилей, но кто-то поднял роту в атаку. Завязался бой в селе. Выдержки не хватило у «отцов-командиров». Впрочем, немцы боя не приняли, а отошли к шоссе. В соседнем селе стояло до батальона немцев, которые в пешем строю начали атаку, но им почти три километра топать.

Бойцы успели обнести склад, а танкисты вытащили два 45-мм орудия и «поработали» картечью, уложив немецкий батальон в поле. Оставив шестерых пулеметчиков прикрывать отход, Иван подал команду отходить, но сам остался с пулеметчиками и танкистами. Через полчаса немцы получили подкрепление, и бойцы начали отход. Старшина и два сержанта подожгли огнепроводные шнуры, склад инженерии здесь тоже имелся, и немцы были остановлены буквально перед самыми складами сдетонировавшими выстрелами и снарядами к крупнокалиберным орудиям. Форсировав осушительный канал, батальон перешел Павлопольский лес.

Хотя орудия пришлось бросить и дальнейший путь был мокрым и очень тяжелым, но через трое суток батальон вышел к Днепровско-Бугскому каналу и соединился с отрядом моряков Пинской флотилии у Большого Рудца. В ту же ночь его отвели на переформирование в Городец. Днем в Городец вышла сводная группа 6-й стрелковой дивизии, сформированная из оставшихся в живых командиров штаба дивизии, которые немного другим маршрутом и без боев отошли от Бреста, во главе с командиром дивизии полковником Попсуй-Шапко. Но они вынесли знамена дивизии, 84-го, 33-го и 125-го полков. Получили приказ на переформирование в городе Кричев, Могилевской области. Однако батальон, который вывел Иван, к этому времени был разбит на три команды и направлен на строительство укреплений на Березине.