Вампиры города ветров

ГЛАВА 25 Король и я

Следующая ночь благоухала теплом и свежестью. Дом был тих, когда я спустилась на первый этаж с пейджером и мечом в руках. Утащила бутылку с соком из холодильника Мэллори, отказавшись от последней упаковки крови: выпитое прошлой ночью насытило меня либо полностью отбило вкус.

Не то чтобы это было ужасно. Потому что это не было ужасно. И эта мысль крутилась в моей голове, пока я снова ехала на юг.

Мой пейджер запищал, как только я подъехала к Дому. Я отстегнула его и увидела на экранчике: «ВСТР СЧАС БЛЗЛ».

Очаровательно. Весь Дом созвали обсудить мое наказание, предположила я, учитывая, что встреча проводилась в бальном зале Дома, а не где–то еще. Не знаю, в более интимном месте? Вроде кабинета Этана? В присутствии лишь меня и его?

Ворча, я припарковалась и закрыла машину, думая, что одета неподходяще для публичного унижения в старые джинсы и черную футболку в обтяжку. Форма Кадогана изорвана в клочья; я надела самое нарядное, что оставалось в моем шкафу дома у Мэл. Мне пришлось притормозить за воротами, будучи не вполне готовой к атаке.

— Ну и шоу!

Я подняла глаза и обнаружила, что охранники «РДИ» с любопытством меня разглядывают.

— Простите?

— Прошлой ночью, — сказал тот, что слева, — ты навела шороху.

— Непреднамеренно, — сухо произнесла я, переводя взгляд на Дом. В нормальном состоянии я была бы в восторге от разговора с обычно молчаливыми охранниками, но не на эту тему.

— Удачи, — пожелал тот, что справа. Я изобразила настолько признательную улыбку, насколько смогла, сделала вдох и направилась к парадной двери.

Поднимаясь по лестнице в бальный зал на втором этаже, я слышала шум собрания. На первом этаже царила тишина.

Когда я подошла, двери были открыты, внутри столпились вампиры Кадогана. В Доме жили девяносто восемь членов клана, и я прикинула, что примерно две трети из них тут. Этан, снова в безупречном черном костюме, стоял в одиночестве на небольшом возвышении лицом к залу. Наши взгляды встретились, и он вытянул руку, заставляя вампиров умолкнуть. Головы повернулись, и глаза уставились на меня.

Я сглотнула, сжала меч, который держала в руке, и вошла внутрь. Я не могла смотреть на них, чувствовать их взгляды — обвиняющие, оскорбленные, испуганные… какими они там были, поэтому я сосредоточилась на Этане. Толпа расступалась передо мной, когда я шла по залу.

Нельзя отрицать, что, как Мастер, он должен был разобраться со мной и назначить наказание за то, что я сделала, — бросила ему вызов — во второй раз и в его собственном Доме. Но необходима ли эта церемония? Унижение перед большинством вампиров Дома, оно обязательно?

Последние вампиры расступились, и я наткнулась на утешающий взгляд Линдси, улыбнувшейся мне, перед тем как повернуться к Этану. Я подошла к возвышению, встала перед ним и посмотрела вверх.

Миг он смотрел на меня с намеренным бесстрастием, прежде чем перевести взгляд на толпу, и я отодвинулась в сторону, чтобы не мешать.

— Разве мы только что не сделали это? — спросил он с усмешкой.

Вампиры одобрительно рассмеялись. Мои щеки покраснели от жара.

— Я обсуждал, — сказал он им, — стоит ли зачитывать длинный трактат на тему, почему случились события прошлой ночи. Биологические и психологические предпосылки. То, что Мерит защищала меня от нападения одного из нас. И, говоря об этом, с сожалением сообщаю, что Питер больше не член Дома Кадогана.

Вампиры открыли рты от удивления и начали перешептываться.

— Но что самое важное, — продолжил он, — это нападение Селины Дезалньер, послужившее причиной здешнего инцидента. Свои выводы я предваряю советом всем быть начеку. Возможно, Селина выбрала одну цель, но, может быть, у нее вендетта против всех вампиров Кадогана, вампиров Чикаго и вампиров, объединенных в Дома, в целом. Когда вы далеко от дома, будьте осторожны. И если услышите что–то касательно ее деятельности или перемещений, немедленно свяжитесь со мной, Маликом или Люком. Я не прошу вас шпионить, только быть осторожными и не разбрасываться бессмертием, которое нам даровано.

Гул, в котором угадывалось слово «сеньор», прокатился по залу.

— И теперь непосредственно к делу, — сказал он, переводя взгляд на меня. — Я не уверен, стоит ли говорить вам, что я доверяю Мерит. Несмотря на то что она дважды бросила мне вызов, она спасла мне жизнь и оказала бесценные услуги Дому.

Мне пришлось потрудиться, чтобы не выказать изумление. Ничего себе заявление перед полной комнатой вампиров, видевших, что я натворила!

— Она — ваша сестра, и вы должны решать сами, самостоятельно делать выводы, точно так же, как с другими членами этого Дома. Однако для вас это может быть затруднительно, поскольку вы практически не имели возможности видеть ее.

Что ж, мне понравилась первая часть, но я не была в восторге от того, куда он клонит.

— До моего внимания довели, что было бы полезно организовать вечеринку, чтобы вы все могли неофициально познакомиться, узнать друг друга, помимо уз работы или долга.

«Линдси, — подумала я. — Предательница!» Я заскрежетала зубами и бросила косой взгляд туда, где она стояла, ухмыляясь. Она помахала в ответ. Я взяла на заметку отплатить ей при первой возможности.

— Таким образом, — произнес Этан, снова привлекая мой взгляд, — чтобы вампиры, которых Мерит поклялась защищать, могли лучше оценить ее и чтобы Мерит узнала нас всех как своих братьев и сестер, а вы — ее, я решил назначить ее… председателем по связям с общественностью Дома Кадогана.

Я закрыла глаза. До нелепости мягкое наказание, я знаю. Но ужасно унизительное.

— Разумеется, Элен и Мерит смогут работать вместе, устраивая приемы, приятные для всех участников.

Ну, это просто жестоко. И он это знал, если судить по его сварливым интонациям. Я снова открыла глаза, обнаружила, что он улыбается с явным самодовольством, и сдержала ругательство, вертевшееся на кончике языка.

— Сеньор, — произнесла я, склоняя голову в искреннем благоговении.

Этан с сомнением приподнял бровь и скрестил руки, снова обозревая присутствующих.

— Я первый признаю, что это не самое… подходящее наказание.

Вампиры засмеялись.

— И я не в состоянии в данный момент раскрыть подробности, которые, я уверен, изменили бы ваше мнение и привели бы вас к тем же выводам, к которым пришёл я. Но мало кому я доверил бы долг служить этому Дому в качестве Стража. И она — единственная, кого я назначил на эту должность. Кстати, должность остается за ней и Мерит будет жить здесь, в Доме Кадогана.

Он снова ухмыльнулся и на этот раз окинул их взглядом, исполненным порочного мальчишеского очарования, который, наверное, взволновал всех подданных женского пола.

— И она сделает все, что может, чтобы, как это говорится, не было вечеринки лучше вечеринки Кадогана.

Я не смогла сдержаться и фыркнула с сомнением, но присутствующие, в восторге от своего Мастера, выразили свое одобрение криками. Когда самые громкие вопли стихли, он объявил, что все свободны, и после вежливого единогласного «сеньор» они гуськом вышли из зала.

— Конституция запрещает жестокие и необщепринятые наказания, — сказала я ему, когда он сошел с подиума.

— Какие? — спросил он невинно. — То, что я вытащил тебя из библиотеки? Полагаю, пришло время, Страж.

— Теперь, когда я — настоящий, живой вампир?

— Что–то вроде того, — отсутствующе произнес он, хмурясь и доставая мобильник из кармана.

Он открыл его, и, пока читал сообщение, его лицо стало непроницаемым.

— Пойдем, — вот и все, что он сказал.

Я послушно двинулась за ним.

Линдси, отставшая от остальных вампиров, подмигнула мне, когда я проходила мимо.

— Ты сказала, что хочешь приветственную вечеринку, — прошептала она. — А я сказала, что он хочет тебя.

— Ну погоди, Блонди! Ты еще поплатишься, — предупредила я, ткнув в нее пальцем, и следом за Этаном вышла из зала.

Он ничего не говорил, лишь пробирался сквозь вампиров на лестницу, вниз на первый этаж и дальше к парадному входу. С любопытством, продолжая держать катану в руке, я вышла за ним на крыльцо.

Перед воротами был припаркован лимузин.

— Кто это? — спросила я, стоя прямо за его спиной.

— Габриэль, — ответил он. — Габриэль Киин. Глава Семеро–Американской стаи.

Джефф однажды назвал его альфой среди альф. Когда дверь лимузина открылась и он ступил ногами в сапогах на тротуар, я поняла почему.

Габриэль был высок, широкоплеч и невероятно мужествен. Густые, выцветшие на солнце золотисто–каштановые волосы спадали ему на плечи. Уверенность явно читалась в развороте его плеч и в расслабленной манере держаться. Он был одет в облегающие джинсы и байкерские сапоги и, несмотря на теплую сырую весеннюю ночь, в застегнутую кожаную косуху. Он был красив почти яростной красотой; янтарные глаза сияли ленивой властностью. Это был человек, доказавший все, что ему требовалось доказать, и теперь сосредоточенный на действии, на руководстве своими людьми и на их защите.

— В Северо–Американской стае больше трех тысяч оборотней, — прошептал Этан, не отводя глаз от мужчины–оборотня перед нами. — И он — апекс, альфа среди них. Американские стаи автономны, а он фактически их король. Политический эквивалент Дариуса.

Я кивнула, глядя на Габриэля.

Из лимузина вышел еще один человек — приятная брюнетка. Она подошла и остановилась рядом с Габриэлем, положив тонкую ладонь с обручальным кольцом на живот с явными признаками беременности. На ней были надеты облегающая футболка и капри, на ногах с розовым педикюром — шлепанцы. Черные волосы собраны в небрежный узел, отдельные пряди обрамляли лицо. Она была не накрашена, но в любом случае этого не требовалось. Свежая красота, бледно–зеленые глаза, румяное лицо, пухлые губы изогнуты в нежной улыбке.

Она была прекрасна, как роза.

Я предположила, что это Тоня, жена Габриэля. Движение его руки — он потянулся назад и положил ладонь на ее руку, переплетя пальцы на ее выпуклом животе, как будто ласкал свое дитя, — подтвердило это.

— Салливан, — произнес Габриэль, когда они прошли по тротуару и остановились перед нами.

Этан кивнул:

— Киин. Это Мерит, Страж.

Уголок рта Габриэля изогнулся в усмешке.

— Я знаю, кто она.

Как будто демонстрируя мне свои уязвимые места, он повернулся, так что Тоня оказалась рядом с ним, а не позади. «Символично, — подумала я, — и так не по–вампирски, это превознесение семьи».

— Это Тоня. — Не размыкая рук, он провел большим пальцем по ее животу. — И Коннор.

Я улыбнулась ей:

— Рада познакомиться!

— Приятно познакомиться, Мерит.

Ее голос был нежным и мягким, с едва заметным намеком на южный акцент.

Когда я снова перевела взгляд на Габриэля, он рассматривал меня глазами, в которых, клянусь, кружились синева и зелень, нераздельность земли и бытия. Точно как у Ника. Я уставилась ему в глаза, в этот гипнотический прилив–отлив, и внезапно поняла, чем мы отличаемся.

Вампиры — создания вечера, мороза, тронутой лунным светом архитектуры и темных улиц.

Оборотни — создания земли, солнечного света, иссушенных солнцем саванн и травы по колено.

Мы летим — они бегут.

Мы анализируем — они действуют.

Мы пьем — они жадно поглощают пищу.

Не враги, но не одинаковые.

Я не могла, была не в состоянии обсуждать это знание.

— Сэр, — сказала я едва слышно, продолжая смотреть ему в глаза.

Он рассмеялся, искренне, гортанно, и я моргнула: чары были нарушены. Но он явно не закончил со мной, наклонился и прошептал:

— Нет нужды в формальностях, котенок. Мы почти семья, ты и я, несмотря на всю эту драму.

Он выпрямился, нахмурив брови, и посмотрел мне в глаза. У меня было такое чувство, будто он смотрит сквозь меня, мимо, куда–то в будущее, которое я не могу разгадать. Воздух подрагивал, магия текла вокруг нас.

— Мы теряем их, не так ли, всегда?

Я понятия не имела, что означало это загадочное послание и как на него ответить, и поэтому молчала, позволяя ему смотреть сквозь меня. Внезапно воздух очистился, и он снова выпрямился.

— Черт с ним. Что можем, то делаем, верно?

Габриэль повернулся к Тоне, сжал ее руку. Его вопрос явно был риторическим. Снова обернувшись к нам, он взглянул на Этана:

— Мы возвращаемся. Стая собирается, и мы планируем встретиться в Чикаго. Уверен, слухи до тебя донеслись, но из уважения к тебе и твоим людям я хотел сообщить тебе первому. Я также понимаю, что предстоят кое–какие проблемы, и извиняюсь за это.

Он подождал, пока Этан кивнул, перед тем как продолжить:

— И я хочу поговорить с тобой о кое–каком мероприятии, если у тебя есть время. — Он перевел взгляд на меня. — О мероприятии, связанном с безопасностью.

Я почти слышала, как в голове Этана вращаются шестеренки, пока он обдумывает, насколько я могу быть полезна.

— Разумеется, — ответил он.

Габриэль кивнул, внимательно посмотрел на Этана, потом взглянул на меня. Я видела по его глазам, что он оценивает меня, но что именно — непонятно.

— Я буду на связи, — сказал он и отвернулся. Положил руку на поясницу Тони, и они пошли обратно к машине. Сели внутрь, дверь лимузина захлопнулась, и они уехали.

— Что он сказал?

Я взглянула на Этана. Он смотрел на меня, склонив голову набок, с явным любопытством. К сожалению, даже если бы я хотела посплетничать с этим пронырливым вампиром, замечания Габриэля были совершенно непонятными, так что я вряд ли могла о чем–то ему рассказать.

— Что–то о том, что мы — семья, я и он.

Этан выгнул бровь:

— Семья? В смысле?

Я пожала плечами:

— Просто сообщаю факты.

Мы недолго постояли молча. Позади нас высилась громада Дома, впереди — темный летний вечер. О чем бы он ни думал, он не поделился. Я размышляла над словами Габриэля и о неизбежности утраты.

Я знала, что она грядет, ждет меня и что этот зеленоглазый дьявол рядом со мной наверняка будет в этом замешан. Но поскольку сегодня я ничего не могу с этим поделать, я стряхнула это чувство и повернулась к двери, оставив Этана позади.

Несколько минут спустя, в комнате, я нашла его на паркетном полу. Очередной алый конверт, такой же увесистый, как и в прошлый раз. Я подняла его и открыла. Как и в первый раз, извлекла карточку цвета слоновой кости. На лицевой стороне — та же фраза, что на первой карточке: «Вы приглашены».

Но на этот раз на обороте имелись подробности касательно вечеринки: «БУКИНГЕМСКИЙ ФОНТАН. ПОЛНОЧЬ».

Я изучала карточку с добрую минуту, перед тем как засунуть ее обратно в конверт и взглянуть на часы: было без двадцати двенадцать.

Я схватила меч и направилась к двери. Одну тайну я разгадала. С таким же успехом могу ввязаться в новые неприятности.