В полночный час

Глава 6

Утром Синди и Джаред не пришли на завтрак.

Джордан усмехнулась. Она помнила, какими голубками они смотрелись ночью накануне. Она рада за них.

Джаред, должно быть, покинув ее номер, во второй раз за вечер набросился на жену. Для новобрачных в самый раз, но для пары, прожившей вместе не один год, не слишком ли резво?!

Джордан заказала кофе и круассан, вспомнив, что ей еще предстоит выпить кофе с Тифф. Вчера ночью Тифф пригласила ее к себе, в арендованный ею в Венеции дворец. Джордан прихватила с собой в ресторан сигнальный экземпляр книги о вампирах. Попивая кофе, Джордан помечала галочкой те места, к которым собиралась написать комментарий. Вторая чашка кофе уже допита, а идти к Тифф еще рано. Джордан решила вернуться к себе, по дороге прикидывая, который теперь час в Штатах.

Час ночи.

Джордан получала работу не через редактора, а через агента, что снимало определенные барьеры при общении. К тому же агент Лиза Шульц — ее близкая подруга любила засиживаться за работой допоздна. Через нее Джордан и получила работу, которой занималась сейчас. Тогда Лиз тоже только начинала. Обе рисковали, обе проходили через все стадии, которые неизбежно проходят люди, начинающие заниматься новым для себя делом. Были и разочарования, и откаты назад, и сожаления, но были и победы. Пережитый опыт упрочил их отношения. Лиз можно позвонить в любое время.

Джордан набрала номер через купленную здесь карту и удивилась, когда Лиз ответила почти немедленно, да и связь была такая, словно Лиз находилась за стенкой.

— Привет, Лиз, это Джордан.

— Джордан! Привет, девочка моя, как здорово, что ты позвонила! Знаю, что ты мне скажешь! Сейчас ты скажешь, что тебе не до работы. Все подождет, я не против. Еще бы, Венеция, карнавал!

Джордан засмеялась в ответ.

— Нет, я хотела сказать, что книга про вампиров мне очень понравилась. Молодец режиссер. Я собираюсь в скором времени выслать тебе рецензию по факсу, я уже практически закончила работу. Короче, сегодня я напечатаю рецензию, и ты ее сегодня же получишь.

— Хорошая книга, говоришь? А как там Венеция?

— Прекрасный город. Развлекаюсь вовсю. Я всегда этот город любила. Но карнавал — особый случай. Хотела бы я, чтобы ты могла увидеть все костюмы и тех, кто их носит. Я имею в виду с близкого расстояния. Познакомиться с ними, так сказать, лично. Они просто великолепны.

— А балы? Как там на балах? Попадаются хорошие мужчины?

Джордан медлила с ответом. Перед глазами стояло увиденное у графини.

— О, Джордан, прости, пожалуйста! Может быть, я слишком рано…

— Нет, Лиз, все в порядке. Я просто подумала о том, что в жизни бывают странные совпадения. То, что при мне оказалась книга о вампирах, так странно…

На том конце линии Лиз беззвучно вскрикнула.

— Не надо было мне давать тебе эту книгу…

— Нет, Лиз, подожди. Просто послушай. Ты помнишь, как я рассказывала, что Джаред очень волнуется по поводу одного бала…

— Бала, который должна давать какая-то виконтесса или герцогиня…

— Графиня. Графиня делла Триесте.

— Да, помню. Для Джареда ее приглашение было равносильно тому, что его позвали в Белый дом. Ну как, бал произвел на тебя впечатление?

— Да, ужасное впечатление. Странное. Пугающее. Я была наверху, танцевала, как в старые добрые времена, и вот тогда некто в наряде шута стал рассказывать сказку об ужасном мужчине, который убивал своих жен. Он хватал женщин, одну за другой, и они начали падать… потом все люди в зале стали хватать друг друга, и там, где упала одна женщина, я увидела лужицу крови на полу.

— Господи, Джордан!

— Как бы там ни было, волк вынес меня из зала…

— Волк?

— Мужчина в костюме волка. Он посадил меня в лодку и сам исчез.

— Господи! Ты сообщила в полицию? Я не читала о таком в газетах, хотя, ты знаешь, я получаю газеты со всего мира…

— Как выяснилось, таково представление графини о веселье. И, кстати, обо мне писали местные газеты.

— Что?

— Я была в полиции, полиция приехала во дворец, они забрали графиню, Джареда и Синди в участок и объяснили мне, что проходил спектакль в жанре «дома с привидениями».

Естественно, на следующий день газеты написали о том, что американская туристка свихнулась на почве переизбытка впечатлений, так как не сумела отличить шоу от резни.

— Шоу?

— Я подумала, что такое шоу просто отвратительно, но…

— Но она графиня, а что дозволено Юпитеру… Я правильно тебя поняла?

— Да, правильно. Но на следующий день я стала читать книгу о вампирах, и она оказалась еще более захватывающей.

На другом конце линии Лиз молчала.

— Не знаю, Джордан, — неуверенно заговорила она, — может, я неправильно сделала, что отправила тебе книгу. Может, тебе стоит прямо сейчас вернуться домой. Может, книга испортила тебе весь праздник.

— Нет, Лиз, честное слово, я рада, что ты прислала мне ее. И тебе понравится моя рецензия.

— Я уверена, что автор будет доволен. Странный материал, но… популярный. Ты понимаешь, о чем я.

— Что ты говоришь?

— У меня есть еще одна книга по той же тематике, готовится к публикации в октябре.

— Про вампиров?

Лиз опять медлила с ответом.

— О вампирах, оккультистах. Сатанизм, подражание вампирам, слухи… там есть кое-что интересное о том, как защититься от вампиров. Автор — полицейский.

Джордан до судороги сжала трубку.

— Полицейский?

— Парень из Нового Орлеана, который работал над несколькими подобными делами. Он не говорит, что вампиры существуют, но предлагает свой подход к людям, которые считают себя вампирами. Его книга приводит несколько старинных легенд. Короче — довольно интересное чтиво.

— Пошли ее мне.

— Джордан, учитывая твои обстоятельства, может быть, не стоит?

— Я не маньячка и не шизофреничка. Если книга написана офицером полиции, я хочу ее прочесть. Отправь ее по «Федерал экспресс». Как можно быстрее.

— Ты ведь не думаешь, что шоу у графини…

— Было не шоу? — Джордан не торопилась с ответом. Она помнила разговор с Рагнором во время танца.

Да, он считал, что графиня — преступница. Опасная преступница.

— Лиз, я не буду совать нос куда не следует. Я буду вести себя рационально. Я всего лишь цивилизованная посетительница красивого города, и, хотя бы ради Джареда, буду хладнокровной, собранной и вежливой насколько могу. Но я хочу получить твою книгу.

— Ты должна хотеть совсем другое: взять билет на ближайший рейс и линять оттуда как можно быстрее. Если эта женщина опасна…

— Лиз, я остановилась в одном из самых красивых отелей мира. Кстати, со мной там проживают кузен и его жена. Со мной все в порядке. Правда, полиция считает меня слегка свихнувшейся, но это к лучшему: они за мной присматривают. Пошли мне свою чертову книгу. Прошу тебя.

— Хорошо. Хорошо. По только звони почаще. Я прошу тебя.

— Обещаю.

Они распрощались, Джордан повесила трубку и взглянула на часы.

Пора спускаться вниз и спросить у консьержа, как добраться до того дома, что снимала Тифф.

Сальваторе Д'Онофрио любил свою работу и любил Венецию. Сейчас, во время карнавала, утром пассажиров мало. В городе тихо по утрам. Туристы спали. По карнавал — хорошее время, потому что во время его проведения в Венеции так много гостей. Много гостей — много работы. Каждый человек, в котором еще теплится романтическое чувство, не откажет себе в удовольствии прокатиться в гондоле.

Сальваторе уже успел покатать двух англичанок — жаворонков, наверное, — устроив им двухчасовую экскурсию по каналам Венеции. Любознательные туристки захотели увидеть те здания, которые стоят в стороне от туристских маршрутов. Он увез их далеко от центра. Сальваторе пел, и им нравилось его пение.

И они щедро заплатили ему за труды.

По Сальваторе пел не ради денег. Он пел, потому что любил петь. Одна из англичанок в шутку сказала, что приятный певческий голос должен быть одним из условий контракта для гондольера. Он сказал им, что некоторые из его коллег ни ноты не могут взять. Пусть знают — им повезло. Он еще им сказал, что не все гондольеры так хороши собой, как он. Им, англичанкам, повезло вдвойне. И далеко не все гондольеры обладают его способностями к иностранным языкам. Он никогда не тратил слишком много времени на учебу — учился только самому необходимому, он всегда знал, как до него знал его отец, что станет гондольером. Сальваторе с легкостью перенимал чужой акцент и обладал завидной памятью, так что для него сущий пустяк научиться беглому французскому, испанскому и английскому. Он немного мог изъясняться по-немецки и умел ругаться по-русски. Но итальянский язык словно создан для того, чтобы на нем петь. Те, кто нанимал гондолу, обычно просили спеть что-нибудь по-итальянски, песня так славно подчеркивала красоту всего, что видел глаз.

С англичанками Сальваторе расстался, и пока другие пассажиры не подошли, он не грустил — совсем неплохо заработав за два утренних часа, мог позволить себе отдохнуть. Сальваторе напевал, медленно скользя по каналу к причалу, где можно подождать, когда появятся еще пассажиры. Но он все же надеялся, что пение привлечет к нему внимание еще до того, как гондола причалит к берегу.

Все они любили «О мое солнце!».

Сальваторе пел, настроение у него было прекрасное, когда он заметил что-то покачивающееся на воде. Сальваторе прищурился, всматриваясь в неизвестный предмет; он продолжал петь, но тише и рассеяннее.

С помощью шеста он ловко притормозил.

Пение его оборвалось на середине ноты, когда он приблизился к тому, что плавало на воде.

— Нет…

Он согнулся и схватил рукой похожий на шар предмет. Пальцы его в чем-то запутались.

Волосы.

Еще до того, как он догадался о своей находке, Сальваторе увидел выловленный им предмет. Всего в нескольких дюймах от своего лица.

Он закричал от ужаса, уронив находку, словно она обожгла его.

Кровь отхлынула от лица. Яйца, съеденные на завтрак, перевернулись в желудке.

Он согнулся пополам, и его вырвало в гондолу. Сальваторе зачерпнул рукой воду из канала, чтобы сполоснуть лицо, но тут он вспомнил, что нашел в воде, и его снова вырвало.

Распрямившись и расправив плечи, Сальваторе отдышался.

Та… вещь… сейчас плавала на воде в нескольких футах от него. Он смотрел на предмет, судорожно дыша.

Сальваторе недолго пребывал в прострации. Он знал, что должен делать.

Прогулка до дома, который снимала Тиффани, оказалась приятной во всех отношениях и, на счастье, прошла без всяких приключений.

Джордан пересекла несколько мостов, но ей очень внятно объяснили дорогу, так что палаццо она нашла без труда — ухоженный дом возле академии.

К парадному входу вела невысокая лестница, и Тифф сама вышла открыть дверь, когда Джордан постучала, воспользовавшись массивным медным кольцом, вдетым в львиную пасть.

— Ты пришла! — обрадовалась Тифф. В облегающих, спортивного покроя брюках стрейч леопардовой расцветки и свитере из кашемира с воротом, отделанным мехом, отнюдь не синтетическим, Тифф выглядела довольно элегантно. Не по сезону на ногах Тифф красовались сандалеты на плоской подошве, и она звонко шлепала ими по мраморному полу вестибюля.

— Ты сама увидишь, — говорила Тифф, провожая Джордан в дом, — у меня нет ничего слишком уж роскошного, как в замке графини, но все равно местечко очень уютное.

Джордан с интересом огляделась, передавая Тифф пальто. Маленькое и уютное фойе, лестница, ведущая наверх, узкая и крутая, закрученная спиралью, с перилами, которые представляли собой настоящее произведение искусства из мрамора с голубыми прожилками. На ступенях лестницы лежало пушистое светло-голубое ковровое покрытие, теплое даже на вид и уж точно на ощупь.

— Палаццо построили в шестнадцатом веке, и до сих пор оно принадлежит той же семье. Хозяин — вот умора — сказал, что они аристократия лиры! Никаких дворянских титулов в семействе не водилось, но зато они заставляли крутиться деньги, и немалые деньги.

— Здесь очень здорово, и у тебя мне понравилось больше, чем у графини.

Тут уютнее. Впрочем, — с усмешкой добавила Тифф, — тебе у меня понравилось бы больше, чем у графини, даже если бы я арендовала не палаццо, а сарай. — Тифф подождала, пока Джордан что-нибудь скажет, но Джордан молчала. — Откровенно говоря, — продолжала Тифф, — я готова и в шалаше жить, лишь бы шалаш находился в Венеции. Пойдем скорее наверх! Я заказала «Беллини» или как там у них это называется, из бара «У Гарри» — ты ведь там бывала, не правда ли?

—Да.

Джордан любила бывать в знаменитом кафе, некогда излюбленном местечке Хемингуэя в Венеции. Цены были высоки, но зато еда всегда превосходна.

— Джаред часто там бывает, — добавила Джордан.

— А как же? На самом деле Джаред мог бы объяснить тебе, как ко мне добраться, он помог мне снять это палаццо. Фактически твой кузен выполнил для меня все необходимые формальности. Он хороший парень, твой брат.

— Спасибо, он мне и самой нравится.

— И жена у него душка. Надо было и их тоже пригласить.

— Не расстраивайся, они еще спят.

— В любом случае мне хотелось познакомиться с тобой поближе. Пойдем, пойдем, посидим в патио на втором этаже.

Джордан последовала за Тифф наверх.

Лестничная площадка второго этажа оказалась больше, чем ожидала увидеть Джордан. По правую и левую стороны располагались двери в комнаты, а прямо перед ними открывалось пространство, с мраморным полом и колоннами у застекленной двери, ведущей на террасу с роскошным видом на канал.

— Там у меня есть специальные обогреватели, так что мы не замерзнем, — заверила приятельницу Тифф и повела за собой на террасу.

Едва Джордан села за столик с бокалом «Беллини» в руке, как Тифф, перегнувшись к ней через стол, спросила напрямик:

— Я не хочу показаться грубой, но ты бы не могла рассказать мне, что сделало тебя столь чувствительной ко всякого рода ужастикам?

— Я не чувствительна…

— Твой жених был убит. Джордан вздохнула.

— Тифф, я вменяема.

Разумеется! Кто спорит? — раздраженно воскликнула Тифф, как будто не понимала, как кто-то может сомневаться в очевидном. — Я просто хочу сказать, что мне очень, очень жаль. Это ужасно. Говорят, он был копом и его убили как раз при исполнении? Будто он охотился за какими-то убийцами…

— Я вижу, ты уже в курсе.

— Ну, твою историю мне рассказала одна девушка из магазина Анны Марии. А она, насколько я знаю, получила информацию от Синди. Не слишком длинная цепочка, но ты ведь знаешь, как может сработать «испорченный телефон».

— В нашем случае телефон оказался в исправности.

— И ты все еще носишь траур по бедняге? Наверное, им правда не следовало тебя сюда привозить. Я знаю, что они думали. Венеция! Карнавал! Вот что ей надо, чтобы развеяться! Все в масках, молодых красивых мужчин полно, и почти все говорят на английском. Хотя, когда мужчина не говорит по-английски, даже лучше — ситуация приобретает некоторую пикантность, — тихонько рассмеялась Тифф. — Еще «Беллини»?

— Спасибо, достаточно. Вообще-то для меня еще рано пить вино.

— Да брось! Это же компот. К тому же нам за руль не садиться. Ну, давай до дна!

Тифф опустошила свой бокал и налила еще.

— Итак, ты все еще в трауре по своему жениху, и возможно — позволь мне только предположить, — поэтому слегка более ранима, чем обычно.

— Я его очень любила. — Джордан сделала паузу, ясно давая понять, что хотела бы сменить тему. — Насколько я слышала, ты тоже недавно овдовела.

— О, я побывала вдовой не раз. Уверена, что ты слышала.

— Да. Что же касается Стивена, я по нему все еще скучаю. Я действительно любила его. Но он умер. И мне нравится бывать на вечеринках, встречаться с людьми…

— И танцевать.

— И танцевать.

— Я видела тебя вчера с Рагнором. Вы красиво смотрелись вместе. Я чертовски тебе завидовала. Конечно, он для меня слишком молод, но какого черта? Я все время выходила замуж за стариков, и молодой мужчина стал бы весьма приятным новшеством.

Джордан вскинула руки.

— Дерзай! Путь свободен.

— Да, но он интересуется тобой. Я внимательно за ним вчера наблюдала. Он весь вечер с тебя глаз не спускал.

— Я даже не заметила его, когда пришла. Но он там уже был. И смотрел на тебя. Джордан не знала, нарушило ли ее душевный покой откровение Тифф.

Расстроило или возбудило? Джордан пожала плечами.

— Тифф, я совсем не против того, чтобы ты попыталась его добиться. Для меня он слишком груб.

— Груб? — озадаченно переспросила Тиффани.

— Груб. Он сказал мне, что я должна уехать домой, что… Ну, я просто не знаю, как сказать. Что я создаю проблемы, что я подвергаю опасности себя и других.

— Опасность! — Тифф пришла в восторг. — Как соблазнительно!

— Рагнор меня не интересует, — заявила Джордан. Она знала, что лжет. Рагнор очень даже ее заинтересовал. Заинтересовал, потому что разозлил.

Все так, но вчера случилось что-то…

Джордан опять почувствовала прилив крови. Как прошлой ночью. Как тогда, когда они смотрели на танец акробатов. Какое-то беспокойство. Не описать словами. Если уж быть откровенной, она вся пылала, горела синим пламенем, умирала от желания дотронуться до него, почувствовать его прикосновение, почувствовать то, что она не испытывала с тех пор, как…

— Тифф, ты должна знать, каково бывает, когда теряешь близкого человека. Ты учишься жить без него, но чувство внезапной потери никогда не исчезнет совсем…

— Я никогда не испытывала чувства внезапной потери, — заметила Тифф, поглощая копченую рыбу. — На самом деле последняя потеря случилась гораздо позже, чем мне бы того хотелось. Чем я планировала. Но зато мне есть чем гордиться. Я вышла замуж за старика ради его денег, но только не стоит говорить об этом его другим наследникам! Врачи предрекали ему всего несколько месяцев, но благодаря мне он прожил счастливо целых полтора года!

— Весьма похвально, — с вымученной улыбкой ответила Джордан.

Да, я согласна. А теперь давай вернемся к Рагнору. Ты знаешь, что я думаю?

Джордан вопросительно смотрела на Тифф, зная, что поощрять Тифф ни к чему: она все равно скажет то, что хотела сказать.

— Я думаю, что он здесь инкогнито. Что он скрывается от кого-то или чего-то.

— Скрывается? Он совершенно открыто появляется там, где считает нужным.

— Но о нем никто ничего толком не знает. Он уже появлялся в Венеции, говорят, у него серьезные дела с американцами, которые вкладывают деньги в фонды восстановления Венеции, Он популярен среди нужных людей — графиня исключение. Я думаю, он темная лошадка — один из тех, кто занимается подпольным бизнесом.

— Не думаю, что он итальянец, — заметила Джордан.

— Нет, но мафия есть не только в Италии. Скорее всего он в юности попал в переплет и с тех пор…

— Может, нам обеим стоит держаться от него подальше?

— Господи, ну конечно, нет! Загадки, которыми он окружен, делают его еще более интересным. Наряду с тем фактом, что он, кажется, действительно и очень серьезно не в ладах с графиней.

— Возможно, единственный притягательный аспект его личности, — сухо заметила Джордан. Тифф пожала плечами.

— Не скажи. Я должна признать, что испытываю слабость к настоящей аристократии. Мне просто смерть как хочется поближе с ней познакомиться. Я имею в виду графиню. Не беспокойся, я никогда не приглашу вас одновременно. На самом деле мне очень хочется, чтобы она пригласила меня к себе во дворец.

Джордан решила не говорить Тифф о том, что графиня настойчиво приглашала ее зайти к ней вновь.

— Должна сказать, Тифф, — глотнув «Беллини», заметила Джордан, — что я считаю графиню просто мешком с дерьмом! Тифф одобрительно рассмеялась.

— Ты вела себя со мной откровенно, Тифф, — оправдываясь, произнесла Джордан, — и я решила отплатить тебе той же монетой.

Спасибо. А теперь вернемся к Рагнору. Если я смогу поговорить с ним и пригласить к себе, можно я использую тебя как приманку?

Джордан несколько покоробило слово «приманка».

— Как приманку? — повторила она.

— Знаешь, если бы я могла сказать ему, что устраиваю ужин, или ленч, или просто вечеринку, на которую приглашена ты, я сумела бы заманить его к себе, в свою пещеру. В нем есть что-то такое… обольстительное. Если удача мне улыбнется, я попробую очаровать его шампанским и устрицами. Знаешь, устрицы весьма полезны в таких делах.

Джордан рассмеялась и отодвинула бокал.

— Тифф, даже не знаю, как тебя назвать!

— Как ни назови, я по крайней мере говорю все как есть. Так можно мне назвать твое имя?

— Конечно.

— Отлично! Спасибо. Обещаю, я буду осторожна. Я не стану ничего устраивать слишком близко по времени с балом у Анны Марии или чем-то вроде того. Эй, я обещала тебе тур по дому с привидениями. Хочешь послушать несколько страшных историй?

— С удовольствием.

— Однажды, кажется, в шестнадцатом веке, младшая дочь хозяина дома, красотка, конечно, полюбила не того парня. В то время ее дядю выбрали в дожи, а парень оказался сыном его соперника.

— Прямо Ромео и Джульетта.

Ты не знаешь конца. Двое полюбили друг друга, но обе семьи были против их отношений. В любом случае такой молодой человек не может просто так взять и исчезнуть. И знаешь, что случилось?

—Что?

— Он упал с балкона и сломал себе шею.

— Как ужасно. И с тех пор его призрак живет в доме?

— К сожалению, все было именно так. — Тифф вздохнула. — Но я ни разу его не видела.

— Плохо.

— Девушка, конечно, уверена, что за несчастным случаем стоит ее семья. Поэтому она тоже решила покончить жизнь самоубийством и прыгнула с того же балкона.

Тогда понятно, почему призрак юноши никогда не заглядывал к тебе в спальню. Они бродят по дому парой. Тифф покачала головой.

— А вот и не угадала! Дочь прыгнула с балкона, но угодила в канал. Она собиралась, конечно, утонуть, но не тут-то было! Ее спас юный гондольер. Она вышла за парня замуж, они уехали в Рим и живут себе счастливо долгие годы. Разве не счастливый конец?

— Конечно, если не брать в расчет первого юношу, в которого была влюблена младшая дочь.

— Но в жизни не бывает счастливых концов для всех! — возразила Тифф. — Пойдем погуляем по дому, я тебе расскажу еще что-нибудь.

Палаццо привлекало своим великолепием, особенно спальня. Владелец дома с самого начала собирался делать деньги на том, чтобы сдавать его. Большую комнату он переоборудовал в ванную с мраморным джакузи, настолько просторным, что там запросто могли разместиться несколько человек. Там же душ Шарко, пушистое ковровое покрытие и массивные двойные раковины. В самой спальне стояла не только кровать, но и кресла у кофейного столика, размещенного у окна, но большую часть комнаты занимала кровать, покрытая роскошным темно-бордовым шелком.

— Соблазнительно, да? — Тиффани хищно улыбалась. — А теперь… если бы я только сумела заманить сюда мужчину с молодой горячей кровью, того, кого я действительно хочу соблазнить…

— Я думаю, у тебя получится. — Джордан взглянула на часы. — Спасибо за завтрак и экскурсию. Место в самом деле замечательное. Определенно подходит для твоих планов.

— Спасибо. Я тоже надеюсь. Я стараюсь держать палаццо в порядке. Через день по утрам приходит уборщица, но я и сама отлично готовлю и умею быть организованной и опрятной. До противного! — со смехом призналась Тифф.

Она проводила Джордан вниз и пожелала приятного дня.

Уже на улице Джордан вдруг осознала, что не может думать о прямолинейной манере общения своей новой подруги без улыбки. Тифф в самом деле та еще штучка!

Джордан прекрасно провела утро и, возвращаясь в отель, от души наслаждалась красотой старинного города.

И днем никаких теней в нем не было.

Рагнор сидел за столиком уличного кафе на площади Св. Марка и наблюдал.

День выдался прохладным, хотя снег, выпавший ночью, исчез без следа. Солнце выглянуло из-за туч, музыканты пока не играли, и люди, приходящие на площадь и покидавшие ее, смотрелись как на ладони.

Из-за солнца он надел темные очки. Ему всегда нравилось оставаться в тени. С тех пор как он приобрел первую пару солнцезащитных очков. Отличное вспомоществование, когда хочешь видеть, но не хочешь, чтобы кто-то читал твои мысли.

Он никогда особенно не любил игр с переодеваниями и маскарадных костюмов днем не носил. Он сидел в своем длинном черном кожаном пальто и черной водолазке. Черные удобные ботинки отлично согревали ноги.

Он очень любил черное.

Черный цвет — цвет ночи.

И цвет кофе. Кофе, который он любил. Тот кофе, что он пил сейчас, просто превосходен. Он любил пить кофе в кафе на площади, потому что здесь подавали его в больших кружках, называя кофе по-американски, хотя он знал, что редко кто из американцев пьет такой крепкий кофе. Однако с течением времени он привил себе вкус к кофе, сваренному из хорошо обжаренных зерен, такому, как варили здесь. Кроме того, кафе служило превосходным наблюдательным пунктом. Отсюда открывался вид на площадь от базилики до новейшей части Сан-Марко, возведенной по приказу Наполеона Бонапарта, и, глядя в противоположном направлении, он мог видеть людей, выходящих из собора и звонницы, и даже тех, кто шел сюда со стороны канала.

На площади работали жонглеры, художники по гриму. Каждый стремился привлечь клиента к себе. Детям нравилось, когда им рисовали бабочки на щеке или раскрашивали лицо под кошачью мордочку, нравился праздничный, яркий, сверкающий грим. Взрослые выбирали взвешенно, большинство отдавали предпочтение маскам.

На площади было полно голубей. Уличные торговцы продавали пакетики с кукурузой специально для птиц, вернее, для туристов — птицы, так или иначе, находили чем полакомиться.

Самое приятное время для тех, кто любит понаблюдать за людьми. Как всегда во время карнавала, те, кто выглядел особенно странно, ошеломляюще, позировали для туристов возле колонн. Вспышки следовали за вспышками. Были и те, кто пришел сюда, только чтобы поглазеть, полюбоваться представлением или товарами, выставленными в витринах.

Рагнор размял плечи, глотнул кофе и откинулся на спинку стула. Он знал, что, если подождет еще немного, увидит Нари. Она, конечно, притворяется, что редко выходит погулять по улицам. Особенно днем. Но он слишком хорошо ее знал.

Американка истошно завизжала. Они с мужем подзывали голубей, чтобы позабавить своих двух отпрысков. И голуби сделали то, что они обычно делают, — прямо ей на руку.

Муж ее старался изо всех сил помочь беде, бегая вокруг жены с салфетками в руках.

Затем он увидел ее.

Нари шла через дорогу в длинном платье, в плаще с капюшоном и маске. Он оставил деньги на столе и пошел за ней. Догнал ее за пределами площади. Но близко не подходил, держался на расстоянии, следуя за Нари в толпе. Прошел мимо магазинов, завернул за угол ресторана, приблизившись к ней.

У канала Рагнор почти поравнялся с ней, и вдруг кто-то наскочил на него. Оглядывая толпу поверх головы женщины, он, придержав незнакомку за плечи, быстро извинился.

— Рагнор! Привет! Это я, Тифф Хенли! Как забавно, что я вас встретила.

Он смотрел в лицо женщине, пытаясь ее припомнить. Да, верно, Тифф Хенли, очень богатая американка, хорошо сохранившаяся, привлекательная, вышедшая замуж за мужчину втрое старше себя и недавно овдовевшая. Яркая блондинка, но совсем не глупая. Знает, как распорядиться деньгами и получить то, чего хочет.

— Здравствуйте, Тифф. Как поживаете? Нари уходила. Он терял терпение.

— Я так рада, что с вами встретилась.

— Простите, что натолкнулся на вас. Я очень сожалею, но мне нужно бежать…

— Конечно, я только хотела пригласить вас выпить завтра перед балом у Анны Марии. Вы ведь туда, конечно, идете.

Она положила руки ему на грудь, не давая ускользнуть. Ему страшно хотелось отшвырнуть ее от себя. Но вокруг были люди. Он заставил себя успокоиться и смириться. Держать себя в руках. Он едва ли слышал ее, он все еще искал глазами Нари в толпе за спиной Тиффани.

— Тифф…

— Американская девушка там будет.

— Американская девушка? — переспросил он, отвлекшись от поисков Нари. Он знал, кого имела в виду Тифф, и знал, что она намеренно сказала ему о ней.

— Джордан Райли и ее родственники. И другие. Глядя на Тифф, он лишь краем ухо слышал, что она ему говорила. Перечисляла гостей.

— Вы придете? Я буду очень рада, если вы сможете заскочить. — Она продолжала упираться ладонями ему в грудь, не давала уйти. — Я хочу сказать, что рада вам в любое время. Палаццо в самом деле очень милое.

— Я знаю.

— Вы там были?

— Несколько лет назад.

— Пожалуйста, приходите.

— Да, конечно. Я попытаюсь. А сейчас, если вы меня извините…

Он шарил взглядом по толпе, глядя поверх ее головы. Он должен был найти Нари. Он знал, что ему придется ее найти.

Уже снова сгущался сумрак.