В поисках разума

Глава 6 Звездный час и путь домой

Если бы можно было сейчас вернуть время назад, то я бы пожелал вернуть вчерашний день. Конечно, мне хотелось бы многое вернуть и переделать. Например, я бы не отказался вернуться в детство, а именно в любимую деревушку, где часто отдыхал. Там я вновь навестил бы любимую бабушку, любимую девчушку Лору и мирную реку. Или вот еще — я бы непременно вернулся в родной дом на шесть лет назад, когда вел свой «бизнес» — мыл машины в пустом отцовском гараже. Так вот, однажды, я надул одного мужчину на два бакса, а теперь меня до сих пор мучает совесть! Если бы была возможность, я бы вернулся и все исправил, чтобы было по честному. Не отказался бы я также вернуться на первый курс университета. Как я уже говорил, тогда мне было немного волнительно — новые люди, новый город и место жительства. Но все же именно тогда я обрел новых друзей, а главное, жил в свое удовольствие и частенько устраивал такие вечеринки! Правда, в ту пору я был слишком легкомысленным и несобранным парнем, меня не раз грозились отчислить. Ах да, они грозились. Но я почему-то до сих пор уцелел. Если бы они отчисляли так каждого студента, то у них просто бы ни кого не осталось из учащихся! Нет, все же я взялся за ум. Я считаю, я стал намного серьезней. Еще, если бы представилась возможность путешествия во времени, я бы вернул прошлое Рождество. Тогда, я на каникулы покинул общежитие и уехал к родителям. Это был незабываемый праздник в кругу семьи! Обычно к нам наведается дядюшка и тетя, другие родственники, которых я даже не знаю. А тут все было иначе. Как-то по-домашнему…. Да я вообще хотел бы многое вернуть! Будь только такая возможность, просто я об этом никогда не задумывался раньше.

Но сейчас, сегодня и именно в этот час, я хотел одного. Если это действительно было возможно — я бы вернул вчерашний день, вернее даже вечер, чтобы проститься с посетившими нас «гостями». Я бы сказал им всю правду, что они — самые необыкновенные люди(хотя это неверно называть их людьми, они настоящие пришельцы)…и все же — это самые светлые люди, которых я повидал. Их поиски закончились успешно, а мир спасен от коварных планов марсиан. Все, что они хотели добиться — это добра и света….

Но мне не удалось взглянуть на них в последний раз и по-братски попрощаться. Вернувшись вчера поздно, я расстелил им спать на полу, а Алекс лег спать на кровать моего соседа по комнате. Я помню лишь, как Дик и Рон о чем-то стали спорить, а я тут же заснул. На утро «гостей» уже не оказалось. Алекс еле продрал глаза на мой взволнованный вопль и не мог поверить, что «они» без единого словечка покинули нас. Хорошо, что он заметил записку среди тетрадей на моем рабочем столе. Мы оба резко соскочили и кинулись. Я схватил записку и в нетерпении стал читать вслух:

«Ребята, мы вам признательны за то, что вы так помогли нам. Надеемся, вы нам простите такое внезапное исчезновение, но время не ждет. Мы полагаем, что вы не забудете о нас и навеки останетесь лучшими друзьями на Земле. Наши поиски прошли удачно. Но мы нашли намного больше, чем хотели….

Дик и Рон».

Хорошо, когда человек хранит память. Хранит память. Я почему-то в последнее время часто задумывался над этими словами. Наверное, потому, что помнил-то я все основательно. Сначала все может показаться сплошным сном, выдумкой, нереальностью. Но это был не сон. Трем людям не могут сниться одни и те же сны. А на этом, нужно было уточнить лишь одно: мы пообещали, что все это останется между нами и обещание это надо сдержать. ФСБ было бы не прочь сразу заняться этой историей и подцепить нас на крючок. Так пусть оно будет так: молчание, искренность и светлая память….

Но время не ждет, как говорил когда-то Дик, и последующая неделя началась для меня окончательной подготовкой к вступительному отчету, то бишь докладу. Я долгими часами просиживал за книгами, но уже не в поисках истины. Я искал лишь подтверждение моих новых знаний. Теперь я был уверен, что у меня все получится, нужно только дать напор, а главное внести в свой отчет реальные факты. Все следовало сделать аккуратно, чтобы в прямую не коснуться того, что произошло со мной на этой неделе.

Я понял, что не все порой зависит от человека. Мы вполне можем находиться под влиянием какой-то высшей силы, некого вселенского разума. Всю сознательную жизнь, я был в каких-то поисках. Может быть, это были поиски самого себя…. Наверное, то, что я искал, я наконец нашел. Я не знаю, что это было. Может, просто уверенность. Главное, что я чувствовал некое удовлетворение. Как будто сутки рыскал и рыскал что-то по книгам, газетам и вот — нашел! Я понял, что Алексу удалось найти то, что он искал. Он был в поисках разума. Не стоит это понимать дословно. Поиски разума — во всех смыслах. Проще было бы сказать, что он был в поисках разумного ответа! И вот, я считаю, он нашел то, что и искал. Он серьезно изменился за эти дни. Честное слово, я не предугадал бы никогда, что его сможет что-то изменить. Главное, что он обрел веру. Он серьезно занялся уфологией. А на днях я застал Алекса за работой — он всерьез помогал своему отцу с изобретением. Тем более что вселенская рация и даже служба коммутаторов теперь были хорошо известны нам. В то же время, Алекс все же принялся за книгу. Свою книгу. Иногда он жалуется и говорит, что не сможет передать все так, как ему хотелось бы. Но я верю в него. Когда я вижу его — мне хочется радоваться. У него буквально светятся глаза, и он не хочет сидеть на месте. Университетские преподаватели стали хвалить его и жалеть, что он не принимает участие в подготовке к конференции. А он все равно отнекивается. Говорит, что хочет заняться более полезным для себя делом. Что ж, это право каждого.

В университете было все как обычно. Толстяк вдруг загордился нами. Я думаю, это хороший знак. Теперь я чаще стал наведываться к старушке Лизе, а она угощает меня вкусными пирожками и подолгу рассказывает о своей безликой, местами красочной жизни.

— Как же я буду летом без тебя, мой дружочек? — любит повторять она, при этом постоянно дергает меня за щеки, словно маленького ребенка. Ничего, я привык. Нельзя же быть всегда таким грубым и бесчувственным. Ей ведь скучно одной.

Мик совсем изменился. Ходит целыми днями заторможенный и больше ни с кем не конфликтует. Я вернул ему тетрадь по генетике, хотя должен был сделать это давно. Странно — я никак не ожидал его милой улыбки в ответ. К тому же он вообще забыл про тетрадь. Странный он какой-то стал….

— А, глупости, Артур. Глупости. Беспокоишься из-за всякой мелочи. Мог бы у себя подержать. Для хорошего человека ничего не жалко! Но спасибо все равно, что вернул ее.

Наверное, что-то дало толчок, и люди стали меняться. Не знаю, как это и назвать.

А дни шли. И всем оставалось недолго ждать до каникул. И близилась итоговая лекция по уфологии. Скажу честно, я немного волновался. Из нашей группы доклады готовили шесть человек. Я был последний по счету со своим выступлением. На открытом уроке присутствовали все учителя. Они и совещались между собой — на конференцию должно выйти, по крайней мере, три человека. Звучали разные темы, и я у других находил схожие тезисы и схожий во многом материал. Но был уверен: такие факты как у меня вряд ли у кого отыщутся….

Звездный час настал для меня, когда я зачитывал уже вывод всей работы. Я понял, что это был блестящий конец и итог. Два дня я не переставал навещать преподавателей, постоянно врываясь без стука в приемную. Но результатов еще не было. Не было результатов для меня. А Алексу, как моему помощнику(а он мне очень сильно помог!), уже стало известно то, что он давно ждал. Его освободили от экзамена по уфологии и даже по генетике, поскольку я сказал, что тезисы по теории панспермии помог подготовить именно он. Я никогда не видел Алекса таким счастливым! Теперь он мог идти на «заслуженный отдых».

— Артур, если меня так сразу освободили, то значит, доклад вышел на славу! Вот увидишь, у тебя все получиться!

Нет, я боялся теперь думать об этом и что-то загадывать. Начались экзамены, и нагрузка я бы сказал, намного увеличилась. Ход экзаменов тоже мог во многом определить уровень готовности к научной конференции. Поэтому я не переставал готовиться. Как раз после экзамена по генетике ко мне подошел Толстяк.

— Я бы хотел поговорить с тобой Артур. Видишь ли на отчетном уроке ты доказал свою высокую подготовку к той теме, которую выбрал. Мы с учителями просмотрели внимательно всю твою работу. Меня заинтересовал и список используемой литературы. Видишь ли, ты старался сам выстроить новую теорию, обосновывал свои мысли, в то время как многие студенты просто заготовили нужный материал и сумели его интересно изложить….

— Моя работа не имеет шансов, да? Скажите прямо.

— С чего ты взял?

— Ну, я ведь пытался нести отсебятину, а остальные докопались хоть и не сами, но до нужной темы….

— У нас ценят студентов, которые пытаются выдвинуть новые идеи. Знаешь, многое в твоей работе заинтересовало и меня и всех остальных, но это ведь не подтверждено научно. Порой, сложно затрагивать подобные вопросы….

— Все ясно. Мне можно больше не беспокоиться.

— Как же не беспокоиться, если я написал целую рецензию на твою работу.

Слово «рецензия» резко ударило мне по ушам. Наверное, я еще не до конца осознал навестившую меня хорошую новость.

— Вы хотите сказать….

— Да, ты становишься участником шестой Международной Научной Конференции, которая пройдет в этом году в Бристоле. Поэтому рецензия на твою работу давно готова. Если ты не опустишь руки за два месяца отдыха, то добьешься больших результатов, мой мальчик.

После всего, что мне довелось услышать в этот день от Толстяка я…в общем, не помнил себя от счастья. Те, с кем случалось что-то подобное, поймут меня. Вечером я прихватил с собой Алекса и мы пошли в ближайший паб. Что было потом, я не помню, но на следующее утро у меня жутко раскалывалась голова. Зато проснулся я самым счастливым человеком на Земле. Еще бы: мое желание исполнилось….

В последний раз двух чужаков можно было увидеть на прошлой неделе, поздно ночью на Майской улице. Тогда-то они и наделали много шумихи. На следующий день жители этого района негодующе жаловались, мол, какие-то хулиганы всю ночь под окнами горланили песни и безобразничали. Один старик Герман все приметил, когда возвращался с работы. Он узнал в одном из хулиганов — Артура и немного удивился такому поведению. Он ведь не мог знать, что это вовсе не Артур, а его космический двойник. Но он не придал этому большого значения, тем более что нужно было спешить домой, иначе не миновать очередной ссоры со своей старухой. Рон тем временем отключил рацию, хотя понимал, что из-за этого их ждут большие разборки с шефом. А пока за ними не отправили космический корабль, можно было немного развеяться после всего, что произошло.

— Знаешь, я понял, что все люди делятся на две категории, — рассуждал Дик за кружечкой пива.

— И какие же?

— Есть люди неискренние, а есть совсем неискренние.

— С чего ты сделал такой вывод?

— Да на такой вывод натыкаешься повсюду! Вот хотя бы смотри — видишь того официанта? Он пожелал этому человеку приятного аппетита. Он пожелал это неискренне, а скажем, по долгу службы. А вон тот человек извиняется перед девушкой за то, что разбил блюдце. Он это делает совсем неискренне: он просто хочет быстрее отвязаться и боится наделать много шума. А сам считает девушку настоящей грымзой и большой паникершей!

— Нет, у тебя какие-то расплывчатые соображения насчет людей. Я думаю, он вполне искренен, потому что ему стыдно за его же неуклюжесть: проходя мимо, он задел задом блюдце!

— Да нет же…. Ему отнюдь не стыдно. Человек любит сваливать свои неприятности и проступки на других людей, человек любит переносить вину на другого. Все потому, что каждый по себе эгоист и самовлюбленный! Я в этом уже давно убедился после долгих изучений!

— Знаешь, тебе пора завязать с пивом….

— Нет, мой друг. Мои слова звучат неубедительно и глупо. Но если проникнуть в смысл всего этого, то ты докопаешься до самой истины и поймешь, что я хотел донести. За то время, что мы пробыли на Земле, а мы ведь никогда так подолгу не задерживались, — я многое открыл для себя и стал по-другому смотреть на некоторые вещи.

— Например?

— Понимаешь, хоть все люди не святы и не чисты, здесь все равно чувствуется какая-то гармония и тепло, нежели у нас.

— А чем тебе у нас не гармония?

— Вспомни: громоздкие цеха, промышленный прогресс, высокоразвитая техника, выплавка металлов — наша обыденность, наша повседневность. Это все, конечно, большой плюс. Занятые умы, неподвластный разум, движение, управление, механика, открытия…. Мы к этому привыкли, и мы не принимает другую жизнь — она кажется для нас избитой, пошлой и никчемной. Но неужели ты не чувствуешь, что здесь каждый человек счастлив по-своему? А в целом, здесь каждый счастлив! Но почему? Им ведь многого не хватает. Например, я бы сказал, не хватает чувства радости за других, ловкости, трудолюбия. Прилетев сюда, кажется, что жизнь стоит на месте. Ан-нет! Все как раз наоборот. Жизнь здесь течет и не умолкает. А все потому, что люди, несмотря на свои недостатки, сохраняют и продолжают нести в себе самые высокие светлые чувства. Я говорил, что все люди неискренние и совсем неискренние, но в них все равно найдется что-то доброе и теплое. Мне кажется, их просто жизнь делает такими. А в глубине души они совсем другие.

— Постой, Дик, о каких чувствах ты говоришь? Им не хватает разума! Разум всем руководит.

— Нет, ты во многом не прав…. Может быть так оно и есть. Но знаешь, что я понял — разум в другом. Все это время мы с тобой были в поисках. Я бы не назвал это обычными поисками. Я многое для себя нашел. И мне кажется, нам на родине как раз таки и не хватает чего-то более разумного.

Это был последний «их» визит в паб на улице Майской. Когда они уже вышли, начало светать. А где-то всего в пяти шагах их поджидал корабль. Он был не виден простому человеческому глазу. Преступив через «особую» черту, чужаки тоже стали невидимы. Дик на прощание махнул рукой. Неизвестно кому был послан этот жест. Наверное, всей Земле. Была пора улетать. Улетать обратно в свой мир.

Все для меня закончилось успешно. Впереди — чемодан, прощание с Алексом и его отцом, с другими ребятами и лучшими друзьями, и долгая дорога. Но это было лишь прощание на два месяца. Осенью меня ожидала конференция. Через два месяца, четвертого августа, я должен буду вернуться в студенческий городок. Оттуда нас, участников научной конференции, повезут в Бристоль. Таких, по сути дела, набралось трое человек, включая меня.

Дорога, длиною восемь часов, показалась мне недолгой. Весь путь был полон воспоминаний. Я задумался, а что будет потом, когда я окончу университет? Конечно, звучит банально. Ведь меня ожидает работа. Быть может, меня возьмут в центр межпланетной связи, а может, по успешному выступлению на конференции, я стану великим ученым. Или вполне может быть, я буду, как и дядюшка Альберт, возиться в подвале над новым изобретением. Все может быть. Но меня волновал вопрос, поставленный немного иначе. Мне страшно было начинать новую жизнь. Я привык учиться, познавать. А вскоре придется мне учить и создавать. Таких мыслей было множество, и все они постоянно сменялись, сменялись и вообще исчезали….

Это были самые долгожданные дни в моей жизни! Как и в прежние времена все было замечательно. С первых же дней моего приезда, мама не уставала печь яблочный пирог, а отец не переставал рассказывать о своем новом посту. А я порадовал их своим успехом и мать уже начала волноваться, как же я поеду в такую даль, да еще и выдержу столь серьезное выступление. Я рассказал им, что Толстяк загордился мной, а дядя Альберт уже скоро закончит работу над своим изобретением. Я поведал им обо всем, что еще не успел тогда написать в письме. Не рассказал я лишь одну историю, хоть и очень хотелось. Но память есть память, а тайна есть тайна. Правда, мама поинтересовалась, что насчет той незнакомки, в которую я безумно влюбился. Я поперхнулся чаем и закашлялся. Пришлось сказать, что любовь прошла. Это была несчастная любовь, и я не желал об этом говорить. А сам тихо посмеивался. Особенно я не мог сдержаться от смеха, когда доставал фотографию Гелимуна — Алекс подарил мне одну. Как бы я хотел посмеяться вместе с родителями, но я помалкивал обо всем этом. Быть может, когда-нибудь я поведаю им о своем приключении. Но это произойдет тогда, когда атака с космоса будет неизбежна, или все будут говорить о сверхновом оружии против марсиан, или когда в нашем районе приземлиться космический корабль и оттуда с воплями выбегут Рон и Дик, чтобы еще раз повидаться со мной. В общем, скорее всего, все это навечно останется нашей с Алексом тайной.

Боцман, как всегда, не отходит от меня ни на шаг. Но поступает по предательски, когда вновь начинается дождь: забывает обо всем и мчится на веранду. Что ж, если ему так нравится, то не стоит мешать. Ведь исполнилось одно из его желаний. Я же не расслаблялся и упорно готовился к ответственному шагу № 2, который мне предстоит пройти.

Через полтора месяца моего пребывания в отчем доме, ко мне пришла бандероль. Меня это слегка удивило, но, обнаружив, что это посылка от Алекса, я был рад до невозможности, поскольку сразу догадался, что там может быть. И действительно — это была книга, которую он, наконец, дописал. «Проделки космоса» — весьма интригующее название. Тем более я ничего подобного еще не читал: он сумел смешать здесь и философию, и фантастику, и романтику. Книга произвела на меня большое впечатление и когда я ее дочитал, тут же написал Алексу ответное письмо. В нем я сообщил ему, что он достиг, по-настоящему достиг тех высот, к которым стремился, просто почему-то боялся начать идти к заветному. Его мечта исполнилась, в отличие от моей тети, которая до сих пор не может дописать свое произведение и теряется в своих мыслях. Так получилось, что меня окружают люди творческие, которыми, прежде всего, руководят чувства и эмоции. Я думаю, это замечательная штука! Нежели постоянно руководствоваться расчетом. Это люди, которые знают, чего хотят и незаметно идут к своей цели. Я надеюсь, что и Дик с Роном поняли и открыли для себя истину: что не всегда помогает точный расчет. Есть что-то более глубокое, движущее человеком.

Не знаю, как насчет меня самого. Я не пробовал разобраться до конца в себе. Что-то поменялось во мне, я это чувствую. Что-то дало толчок к «перерождению». Может это все после встречи с «чужаками»? Этого я не знаю. Но я знаю точно, что скоро меня ожидает то, к чему я стремился. И мне еще многое предстоит. Быть может, когда-нибудь я расскажу вам о своих успехах. А может, вы сами обо всем прослышите? Все может быть. А пока жив я, жив и мой двойник. И мы вместе, без какого-то ведома, вдалеке друг от друга, стремимся к чему-то и возлагаемся на новые планы. И как написал Алекс в своей книге: «Быть может, где-то вдалеке, за нами наблюдает частичка нас самих, а мы чувствуем, что она где-то рядом».

И вы знаете, я полностью с ним согласен.