В отпуск за мужьями

Глава 11

Эвелина Кларенс

Сегодня Рен открылся для меня с другой стороны. Хоть Рен и старался не показывать, но он немного нервничал, оставшись со мной наедине, без поддержки со стороны Тариела.

По мере общения я отметила, что он многое знает и прекрасно слушает когда хочет. Мы посетили океанариум, где провели большую часть дня, после чего пошли в ресторан. А потом и на дискотеку. Я так давно не танцевала! Да и Рен оказался хорошим танцором. Танец сменялся новым, за которым следовал ещё. Плавная музыка сменялась зажигательной, за которой следовала более страстная мелодия, будоражащая кровь, чтобы вновь для передышки перейти в плавную.

По мере пребывания на танцполе, градус нашего с ним общения повышался, а может, своё дело делал и алкоголь, содержащийся в коктейлях, или гон, о котором говорил Кай, но с каждым совместным движением, прикосновением и поцелуем, мне хотелось Рена всё сильнее. В какой-то момент желание стало нестерпимым, и я повела его на выход с танцпола.

Как дошли до его номера, не помню, однако стоило попасть в него, как прямо возле входной двери я прижала его к стене, задирая футболку, желая насладиться ощущением его литых мускулов под рукой.

– Нетерпеливая, – хмыкнул он, между поцелуями, когда я начала расстёгивать пряжку ремня, немного рвано его дёргая, чтобы освободить его член из штанов. Стоило вновь его поцеловать, как язык Рена ворвался в мой рот, подчиняя себе. И мне это тоже понравилось.

Между тем я ощутила, как с моих плеч соскользнули бретели платья, и оголилась грудь. Рен разорвал поцелуй и начал, мягко целуя, спускаться по шее к груди, чтобы в следующий миг накрыть губами ареолу и закружить языком вокруг соска, мягко сминая в руке вторую грудь.

– М-м-м…

Рен неожиданно развернул меня лицом к стене, дёргая за завязку на платье, чтобы освободить от него. Как только оно упало к моим ногам, я услышала ожидаемый хмык и тихо сказала:

– Один наглый эрмалианец, сказал, что я в них долго не прохожу, а я пробыла в них…

Рен прогнул меня в пояснице, заставляя отставить попку, и провёл по разрезу на ластовице памятных красных трусиков своим членом.

– Весь день… – хрипло сказал мне на ушко. – Это не дело, – он провёл языком по мочке, одновременно с этим входя в лоно пальцами, чтобы проверить готовность. – Мокрая… и сладкая, – Он стянул с меня трусики, целуя попку, а потом поднялся и вошёл, растягивая. Найдя мои руки, он положил поверх них свои, заставляя чуть поднять их, и начал двигаться.

– М-м-м… – он отпустил одну руку и накрыл ею мой лобок, прижимая к себе плотнее, а потом его пальцы нашли мою точку удовольствия, лаская. – О-о-о-о… Рен! Рен!

– Лина… – хрипло выдохнул он, как только я запульсировала. Продолжая во мне двигаться некоторое время, он неожиданно замер, делая глубокий толчок, и излился обжигая.

– Ай!

– Ш-ш-ш… Потерпи чуть-чуть, – осыпая шею поцелуями, попросил Рен. И даже излившись, он не стремился покинуть лоно. А мне казалось, что я горю. – Первое соитие немного болезненное. Сейчас всё пройдёт…

Он вышел и повернул меня к себе, целуя и поднимая на руки, неся в сторону санузел. После купания он отнёс меня в спальню, укладывая на кровать, и снова поцеловал. Однако я упёрла ладошки ему в грудь, спросив:

– Мне кажется, или твои татуировки стали ярче?

– Не кажется. И то, что при кульминации ты ощутила жжение… Извини. При закреплении связи, так всегда, – Рен скатился с меня и лёг рядом, позволяя провести рукой по узорам на коже.

– Больно?

– Что?

– Когда тебе их наносили, было больно?

– Поначалу да, но потом я адаптировался. Через это проходят все мужчины моей расы. В зависимости от предрасположенности к стихии и определённым задаткам, цвет чернил может отличаться. Оранжевый, красный и бордовый – предрасположенность к пирокинезу, то есть мы можем управлять огнём. Мне, например, нужен источник огня. Грубо говоря, зажигалка или любой иной огонь. Тем, у кого красные татуировки – источник огня не особо нужен, но без него долго поддерживать огонь не могут. Бордовыми обладают те, в ком есть внутренний огонь, и они могут сами стать живым факелом. Разновидностей цветов не так много, но есть оттенки, которые делают из эрмалианцев изгоев. Например, чёрный. Таких называют палачам и их единицы.

– Ого…

– Да.

– А почему ты не на своей планете? Что толкает вас покидать её?

– Заработок. Больше свободы. Наши женщины… Они не то чтобы избалованы мужским вниманием, но их мало. И они старательно перебирают и иногда даже готовы идти против воли жрецов, как бы странно это ни звучало. А мужчины… Мы стремимся не только к обеспечению семьи материальной составляющей, но и хотим тепла, чего наши женщины не всегда могут дать, – грустно ответил Рен.

– Знаешь, я не могу сказать, что прямо вот полюбила тебя. Но ты мне очень нравишься. Пусть мы и препираемся, но всё же, – сказала я, приподнимаясь на локте.

– Мне тоже понравилось с тобой препираться, но ещё больше понравилось просто проводить время и кое-что погорячее… – Рен притянул меня к себе, целуя, а потом перевернул на спину и поцелуями стал спускаться по телу к развилке между ног, явно намекая на то, что ночь у нас будет бессонной. Но я и не против.