Глава 26


С тех пор, как он прибыл сюда, прошло несколько часов, и эта гудящая, как растревоженный улей, толпа начала действовать ему на нервы. Конрад сжал виски, пытаясь привести мысли в порядок. Резкие движения и пронзительные звуки сводили падших вампиров с ума. Так что он будто попал в ад, устроенный специально для него.

«Вернись к ней…»

Вот только для начала ему нужно было придумать, как объяснить Наоми, что творится у него в голове. Как сказать ей, что ему хочется забрать свои слова назад.

Рос уже почти решился перенестись в Эланкур, когда вдруг увидел Тарута. Все его восемь футов роста. Гигантский демон возвышался над столпившимися рядом с ним демонами всех мастей. Он явился в сопровождении боевиков Капслиги. Целая банда, все, как на подбор, с обнажёнными торсами и широкими кожаными перевязями крест-накрест через грудь. Когда-то Конрад тоже с гордостью носил такие.

Внезапно прямо перед ними возникло облако дыма, и из него выступили ещё семь демонов, среди которых оказались братья Вуд. Конрад слышал, что эти двое каким-то образом потеряли способность к телепортации. Должно быть, Рок, дымный демон с общеизвестной дурной репутацией, перенёс их сюда. Рок как раз открыл рот и втянул свой дым обратно.

Тарут, Кейд и Ридстром — все три мишени, как на ладони. Это будет легче лёгкого. Конрад знал, что братья Вуд не рискнут схлестнуться с ним, полностью обратившись. Яростные демоны в своём истинном демоническом обличье чрезвычайно сильны, но почти не могут себя контролировать. Они побоятся ненароком убить вампира, ведь в таком случае все их надежды на получение тех сведений, за которыми они охотятся, рухнут.

Что касается Тарута, Конраду больше нет нужды беспокоиться о том, что тот может его оцарапать.

Рукопожатий между демонами не последовало. Наоборот, братья не убирали рук со своих мечей, изучая людей Тарута. Внезапно Кейдеон напрягся, явно узнав главаря наёмников Капслиги. Он схватил Ридстрома за руку и, оттащив в сторону, что-то принялся объяснять брату, горячо жестикулируя. Ридстром слушал молча и лишь время от времени бросал в сторону Тарута хмурые взгляды.

Итак, демоны знали, что они охотятся на одну и ту же мишень. С одной лишь разницей — Тарут желал убить Конрада, тогда как братьям вампир был нужен живым, по крайней мере, на какое-то время….

Клыки Конрада удлинились в предвкушении драки…

Он уже приготовился напасть, как вдруг услышал смех Наоми.


— Обязательно было наколдовывать ту последнюю бутылку вина? — пожурила чуть слышно Никс Марикету, но Наоми всё равно услышала её, даже несмотря на шум толпы и собственный смех.

Веселье было в самом разгаре. Повсюду расхаживали существа, словно сошедшие со страниц мифов. Пылал огромный костёр.

Она как будто попала на небеса! Впервые за восемьдесят лет Наоми вырвалась из Эланкура!

И да, она была слегка навеселе.

«Неужели «Мерло» всегда было таким изысканным на вкус?»

Множество звуков и новых ощущений кружили Наоми голову. Где-то настраивал струны оркестр. Под подошвами её кожаных сапожек шуршали листья. Благоухающий жасмин и гардении наполняли ночь упоительными ароматами. И новое платье восхитительным образом ласкало кожу девушки.

Когда её спросили, что она хочет надеть, Наоми ответила: «Всё, что угодно, только не это осточертевшее вечернее платье из чёрного атласа. Хочу что-то цветное! И что-то короткое и действительно сексуальное».

Мари наколдовала ей алое, тесно облегающее фигуру платье с длинными рукавами, но оставляющим полностью обнажённой спину глубоким вырезом сзади. К тому же, наряд получился вызывающе коротким Наоми никогда ещё не носила ничего подобного.

И это уж точно была одежда не для тех, кто достоин сожаления.

Душевная боль и обида, которую ей принесли слова Конрада, с каждой секундой отступали. Потому, что она не была жалкой. Теперь Наоми снова держала судьбу в своих собственных руках.

«Господь Всемогущий, голова просто кругом Я опять прежняя Наоми». Та Наоми, которая, играя ва-банк, бросала кости и смеялась в лицо фортуне. Рано или поздно её настигнет обещанный рок, но ей было плевать!

— Я не могла иначе, — пробормотала Мари в ответ. — Ты же видела её, она готова была хлопнуться в обморок.

Поначалу, сразу после преображения, Наоми не могла прийти в себя. Тысяча ощущений обрушилась на неё, подобно лавине, и она стояла совершенно оглушённая посреди своей студии и могла лишь хлопать широко раскрытыми глазами, безуспешно пытаясь совладать с собой.

Вес её тела внезапно прижал ноги Наоми к полу, а пол неожиданно оказался твёрдым и устойчивым. Волосы тяжёлой волной оттянули голову назад, и по каждому дюйму её кожи пробежали мурашки.

Наоми показалось, что изменилась не только она, но и весь мир вокруг. Будто до этого она жила в каком-то мыльном пузыре, а теперь выбралась наружу.

Её новое тело трясло от обилия ощущений, круживших голову. Первым делом Наоми восхищённо ощупала своё лицо и прошептала: «Может, и правда, это было не очень хорошей идеей?»

Мари заявила, что это обычный приступ гиперчувствительности, и добавила, что недавно сама прошла через подобное. И что скоро станет лучше…

— К тому же, если бы мы её не напоили, то чёрта с два затащили бы в зеркало, — добавила Мари. — Это же было всё равно, что попытаться окунуть кошку в кислоту.

Мимо прошествовали несколько женщин, с закреплёнными на горжетках небольшими коробочками.

— Что это у них там такое? — поинтересовалась Наоми, очевидно, чересчур громко, судя по выражению лица Мари. На каждой такой коробочке красовалась какая-то вязь или высказывание.

Голосовые модуляторы. Сирены проявляют вежливость, — объяснила Мари. — Своим пением они могли бы зачаровать всех не связанных мужчин в округе. А это не очень спортивное поведение.

На одной коробочке значилось: «Конечно, всегда пожалуйста», на другой — «Бумц! Я подцепила твоего бойфренда». Наоми от души рассмеялась. Сирены! Конечно!

Мимо прошла ещё одна группа женщин, смахивающих на эльфов, всю одежду которых составляли лишь прозрачные юбки. От пояса и выше они были полностью обнажены, если не брать во внимание искусный, изображающий листву и растительные орнаменты боди-арт.

— О, боже, — пробормотала Нике. — Дендрофилки.

— Дендро… что? — переспросила Наоми.

— Дерево-филки — древесные нимфы.

— Ой, а это не та самая Чокнутая Нике и её наймитка ведьма? — огрызнулась одна из них, очевидно, главная.

— Ой, а это не шлюшки подтянулись? — ласково откликнулась Нике. — О, прошу прощения, нимфеточки, оргия не здесь — она там дальше, вниз по дороге.

— Никси, любая вечеринка — потенциальная оргия

Нике открыла рот, собираясь что-то сказать, но затем передумала, схватила Мари и Наоми под руки и потянула прочь:

— Ладно, с этим не поспоришь, не правда ли?

«Нимфы!» — осенило Наоми, и её приподнятое настроение слегка омрачилось. Мёрдок говорил Конраду, что нимфы тоже будут здесь, и они всегда рады мужскому вниманию. Эти потрясающе красивые женщины напомнили ей, что одна из них вполне может стать Невестой Конрада.

К счастью, здесь было также много роскошных представителей мужского пола, и вскоре Наоми, Нике и Мари были просто окружены ими. Огромные, высоченные, кое-кто даже выше, чем Конрад.

Наоми почувствовала себя Дюймовочкой в окружении великанов. Впрочем, надо отдать должное, они изо всех сил старались ничем её не испугать. Особенно после того, как Нике представила: «Наоми, смертная». Наоми всех одаривала приветливыми улыбками, а сама тайком вглядывалась в окружающих, пытаясь высмотреть вампира.

— Это Уильям и Монро, — сообщила Нике, представляя ей пару лукаво улыбавшихся шотландских красавцев-близнецов. — Мы зовем их Секси и Даблсекси, или Даблсекси и Секси? Всё время их путаю, — пожала плечами валькирия. — Они оборотни. А это демоны Кейд и Ридстром, те братья, о которых я тебе рассказывала.

Приятно познакомиться, сладенькая, — поздоровался Кейд. Однако он казался отрешённым, будто витал мыслями где-то в другом месте, рассеянно потирая коротко стриженую светлую бородку.

— Я польщён, Наоми, — улыбнулся Ридстром, хотя его потрясающие зелёные глаза, как и у брата, оставались серьёзными и выдавали озабоченность.

Братья были невероятно похожи, однако лишь чертами лица. Во всём остальном Кейд и Ридстром разнились, как день и ночь. Манера одеваться, держать себя, даже их акценты. Хотя оба изъяснялись на колониальном английском, речь Ридстрома звучала, как речь представителя высшего класса, а Кейд говорил, словно уличный оборванец.

Ридстром повернулся к Никс:

— Я искал тебя, валькирия.

— О, зачем? Ты что, нашёл того, кто преследует его во сне?

— Собственно говоря… — Ридстром взял её под локоть и повёл в сторону.

— Помогите, помогите! — закричала Никс через плечо. — Меня похищает демон.

Наоми дёрнулась было в её сторону, хотя чем она смогла бы помочь? Но Никс подмигнула ей и одними губами изобразила: — Шутка.

— А вот и Бауэн объявился, — подала голос Мари. Мужчина, казалось, шёл по следу, пытаясь не потерять её запах. Едва завидев Мари, он в мгновение ока оказался рядом с ней, сгрёб в охапку и принялся так страстно целовать, что Наоми сделалось жарко. Оторвавшись от мужа, Мари представила их друг другу. Бауэн улыбнулся Наоми, а потом смерил Кейда сердитым взглядом, и демон ответил ему тем же. «Intéressant[105]».

Музыканты заиграли мелодичную балладу с удивительным барабанным ритмом. Наоми никогда не слышала её, но песня просто захватила девушку. Музыка буквально проникала в неё, и впервые за восемь десятилетий ей по-настоящему захотелось танцевать.

— Иди, потанцуй, Наоми, — предложила Мари. — Мы будем ждать тебя здесь. Просто не уходи слишком далеко.

Наоми кивнула и со счастливой улыбкой побежала к костру. Музыка управляла ею, и девушка с радостью подчинялась. С каждым мгновеньем её тело всё лучше слушалось, вспоминая, как двигаться, кружиться и скользить в танце…

Это было, как во сне. Сказочная ночь исполнения желаний.

Вскоре она почувствовала на себе чей-то взгляд. Замерев на мгновенье в пируэте, Наоми всмотрелась в темноту и увидела мерцание горящих красных глаз, неотступно следящих за каждым её движением.

Конрад. Он следил за ней, словно лев, выслеживающий оленя.


«Это, должно быть, галлюцинация. Этого не может быть».

Конрад не верил своим глазам. Он собирался отправиться к ней сегодня вечером. А всю прошлую неделю изводился от желания прикоснуться к этой девушке.

А теперь она оказалась здесь, словно явилась специально для него. Из плоти и крови, и такая… живая. Каким-то образом она больше не была чёрно-белым призраком. Её щёки раскраснелись от танца, а губы были алыми, в тон её платью.

Как такое могло случиться?

Она выглядела, как язычница, танцующая у костра с дико развевающимися волосами. Каждое её движение, наклон и поворот были призывно-порочными, влекущими, кружащими голову.

— Tantsija[106], — пробормотал Конрад.

Как всегда, стоило ей начать танцевать, он, словно завороженный, прикипал к ней взглядом, не в силах оторваться. Однако если раньше танец Наоми оказывал на его разум успокаивающее воздействие, то теперь он заставил его тело напрячься и вытянуться, словно струна. Она была прекрасна даже тогда, когда была призраком. Теперь красота этой девушки стала несравненной.

И теперь он действительно мог сорвать тот поцелуй, одна мысль о котором сжигала его изнутри всё это время, и мог прикоснуться к её волнующей груди…

Нет, не мог. Ведь она, безусловно, ненавидит его сейчас.

Даже с такого расстояния Конрад слышал, как её сердце возбуждённо стучит. А это значит, что в её жилах течёт кровь… и что он может её ранить. Он может её убить.

Там, в Эланкуре, он мечтал о том, как будет пить кровь прямо из её шеи. Однако если он попробует, найдёт ли в себе силы остановиться?

Раньше он знал, что не может причинить ей вреда, и потому рядом с Наоми Конрад действительно познал покой. Теперь от этого чувства не осталось и следа, и на его место в душу закрался страх.

Отныне Наоми может стать целью его врагов. Ведь Тарут всего пару мгновений назад избежал встречи с ним. Рана под повязкой заныла, словно в ответ на его мысли, и Конрад грязно выругался. Потому что его самая заветная мечта только что стала явью. Она танцевала прямо у него перед глазами — девушка, дороже которой для него не было ничего на свете.

«Ты потеряешь всё, о чём мечтал…»

Тем не менее, его собственное сердце так и оставалось мёртвым в его груди. Ни единого вздоха не нарушило покоя его лёгких. Несмотря на то, что Конрад видел Наоми во плоти, это не заставило его кровь побежать по венам.

Разочарование затопило вампира.

«Отвернись и уйди».

Но как только он решился перенестись отсюда восвояси, за спиной прогремело:

— Защищайся.


Загрузка...