Усердная жадность

Глава 7

— Отказ сотрудничать с силами правопорядка города Кронпорта! Неспровоцированное нападение на силы правопорядка Кронпорта! Противоестественное дистанционное изнасилование Дисты Ланиэф, жрицы бога Унуатта! Общественный беспорядок! Публичное обнажение Архиэллы Тиарманнадотт, мага-авантюриста на службе сил правопорядка города Кронпорта! Избиение благородных особ! Сопротивление аресту! Отказ сдать предметы и оружие! Отказ сотрудничества со следствием! Вы будете заключены под стражу, пока не…

Что «пока не», мы так и не узнали, так как я, просунувший руку сквозь решетку, материализовал в ней закрытый глиняный горшок, который метко швырнул в тот угол, откуда нам орали неприятные вещи неприятные люди. В горшке была фирменная дрянь Саяки, от чего люди орать перестали, вместо этого засобиравшись по неотложным делам.

Нет, ну а чо? В обычной ситуации можно было быть законопослушным, только вот мы оскорбили герцогского племянника, от наличия которого в городе кипятком ссали в трусы все и каждый, опорочили доченьку начальника полиции (ту, которая жрица), ну а синеволосая малявка, отловившая от меня раздевающий шлепок по заднице, оказалась внучкой мэра. Да и кто виноват, что долбанутый рыцарь оказался неверным мужем, от чего с одного удара молотка вылетел в окно? Почти вылетел… Долетел, прямо уж говоря. То есть о справедливости можно не шуршать, а вот выспаться нам просто необходимо. Мы в корчму невыспатые свалились…

Так-то тюремная камера не лучшее место для сна, но оно просторнее, чем крохотная гостиная Читозе, где по тебе ползают девушки, а со второго этажа кряхтят мальчики и дедушки. Спал я, раскинувшись и с удовольствием, впрочем, как и все остальные. Мудрёное утро, которое, как известно, куда лучше вечера, неуклонно наступало.

Ну и наступило. Сели мы нашей тесной могучей кучкой, и как давай обвинять друг друга во всём подряд!

Занятие весёлое и активное. Правым себя обычно чувствует самый упорный и громкий, но в данном конкретном случае, я отдал большую часть времени гордому молчанию, пока Саяка плакала по невыпитому пиву, Тами по оплаченной, но не съеденной жратве, Кинтаро скромно молчал, а дед осыпал ругательствами меня, как неудобного члена общества, обладающего провокационными пассивными способностями и слишком длинным языком.

— Что теперь делать будем?! — старик требовательно уставился на меня.

— Ну, я сниму доспех, все обосрутся, а потом мы поедем дальше, — пожал я плечами, запакованными в здоровенный самурайский доспех, скрывающий мою личность.

— Ты не снимешь доспех! — категорично отрезал дед.

— Если я не сниму его в течение ближайшего часа, то обосрусь уже я. Герои так не делают.

Дед понурился. Он категорически не хотел, чтобы наши с Саякой лица «светились» в Татарианской империи до приезда в столицу. Этот момент был оговорен неоднократно еще до того, как мы въехали в границы этого насквозь коррумпированного и недоброжелательного образования. Ну, на самом деле империя была самым развитым и цивилизованным местом на всём континенте, но любой город становится весьма негостеприимным местом, если ты визжащую внучку мэра этого самого города, голой закидываешь на барную стойку. Не потехи ради, а чтоб бедную чем-нибудь не зацепило, но куда ведут благие намерения мы все знаем.

К примеру, сейчас они ведут мою руку в режиме подзатыльника к одной рыжей голове, что склонилась над своим дарёным магиконом, в любовании на сделанные фотографии разных местных родственниц больших шишек в неудобных позах и состояниях. Но затем я останавливаюсь, недовольно морщась. Жаль, что мои умения не отключаются.

Тюрьмы в мире Фиол были сконструированы просто и надежно. Все камеры подземные, с толстенными стенами и совсем уж лютыми решетками, где толстые вертикальные столбы еще и перемежались горизонтальными тонкими (толщиной с арматуру!) дополнениями. Просто и безыскусно, основано на логике — кто может сломать это, тот либо невиновен, либо слишком опасен, чтобы быть заключенным. В общем, грустно. Да и побег мы устроить сможем вряд ли просто потому, что Тсучиноко не бросит Читозе, которую его заставили перегнать к местному главному отделению стражи.

Я особо не переживал, хоть и был слегка напряжен по поводу грядущего. Ну узнают местные, кто здесь анонимно, ну и что? Вон благородное лицо товарища Тсучиноко половине континента известно в разных ипостасях, узнать о том, с кем он путешествует — вопрос времени. Так смысл скрываться здесь и сейчас? Чтобы просидеть неделю-две-три за решеткой, прежде чем местные поймут, что поймали слишком крупную рыбу? Нет, я себя крупной рыбой не считаю, но если рассуждать логически, то держать в тюрьме Героя с золотым классом, об которого споткнулся чей-то там племянник — это даже для исекая чересчур?

Дед, однако, так не считал, хмурясь и кусая губы в раздумьях. Я ему не мешал, хотя и ёрзал демонстративно на месте, напоминая, что время снятия доспеха приближается неумолимо. Конечно, посторонних глаз кругом не было, но должны же вести тут надзор какой-никакой? Да и в принципе мне становились уже глубоко по барабану заморочки одного конкретного оябуна по вполне конкретным причинам.

— Так! Я принял решение! — поднялся с места старик, бросая на меня оценивающий взгляд, — Все отойдите в угол и зажмите себе уши!

Взрывать будет, понял я, жутко жалея о том, что не могу содрать с головы огромную железную каску японского храброго воина. Ох и даст же мне по мозгам… Я уж было настроился превозмогать, как Саяка зажала мои уши, просунув ладошки под шлем, а я, обняв её, проделал тоже самое с зажмурившейся Тами, которая, в свою очередь, заткнула уши севшего по-японски носом в угол Кинтаро. Большими пальцами. Застыв в композиции «тащим репку», мы принялись ждать большого и сильного взрыва, который сможет вынести решетку, сконструированную для удерживания драконов.

Время шло. Ничто не толкало меня в бронированную спину. Не заставляло вибрировать одетое на мне железо. Не гудело в голове. Я терпеливо стоял, сжимая голову нетерпеливо шевелящейся гномки. Взрыва не было. Да что у него там, порох отсырел?

— Да что у тебя там?! — наконец, не выдержал я, отпуская на свободу рыжую малявку и разворачиваясь.

Старик спокойно сидел на шконке, курил трубку и смотрел на нас вредными глазами человека, наслаждающегося мелкой пакостью. Вот гад.

— Вот гад! — звонко и пискляво заметила рыжая гномка с вспотевшими ушами.

— А я смотрю, вы стоите и стоите…, - проворчал дед, — Молча так. Хорошо было. Вот и стояли бы дальше.

Выразить своё праведное возмущение у нас не вышло — в этот момент раздались крики, вопли, брань, затопотало множество ног, а через минуту у клетки стояла толпа-не-толпа, а целый табун запыхавшихся и максимально встревоженных людей небедной одетости. Люди волновались лицами и животами, сжимали свои ручки, дёргали за доспехи стражников, возившихся с замками. Один из внезапно припёршихся был вполне себе упитанным гномом, наверное, даже главным тут, так как орал на стражников в основном он. Количество заискивающих улыбок, обрушившихся на наш коллектив, было вообще каким-то ненормальным. Стоило ничего не понимающим представителям правопорядка отворить наши застенки, как вся эта толпа ломанулась внутрь, дабы заискивать, говорить ласковые слова, и пытаться нас вывести наружу под ручки. От последнего мы активно отбрыкивались все, кроме Одая Тсучиноко, нацепившего на своё престарелое лицо крайне характерную гримасу отстраненности.

Курлыкающие эльфы, гномы, люди и прочая гадость, шумной, но оперативной толпой доставили нас в роскошный городской особняк, устроив нечто вроде фуршета, сдобренного многочисленными извинениями. Когда наши уже стали робко и осторожно психовать матом из-за обилия этих самых славословий, Одай взял огонь на себя, дав нам возможность спокойно пожрать, давясь деликатесами и любопытством. Затем, спустя каких-то пару часов, мы уже вышли из гостеприимного особняка и, окруженные почётным караулом местной стражи порядка, дошли до родимой Читозе. Затем Одай надавил на тапку газа и джипопагода оперативно покинула Кронпорт.

— А это что такое? — непонимающе спросила Саяка, сунув нос в гостиную комнату Читозе.

— Гм, такое впечатление, что деда ограбили, — задумчиво проследил я за её взглядом, — Только наоборот.

Действительно, вся гостиная была забита большими и маленькими коробками, перевязанными бантиками. Даже несколько букетиков цветов стояло. Места в комнате не было.

— Вот и займитесь полезным делом, распаковывайте! — гаркнул нам оябун, к которому с самыми нехорошими мыслями, крупно написанными на лице, подбирался Кинтаро.

Вообще, парень-кремень! Будь я на его месте, то давно бы уже посвятил всего себя попыткам выдавить из гадкого деда его бурную и таинственную биографию, но Кинтаро был воспитан в других традициях. Скрипел зубами, держался, давил в себе благие порывы, закаляя характер, но тут уже сдался, начав клевать старшего родственника в лысую голову неудобными тому вопросами. Дед привычно отгавкивался, потихоньку ведя Читозе по ухабистой и неровной дороге.

Мы же, больше озабоченные освобождением места, распаковывали коробки, коробушки и коробищи. В них лежали разные полезные мелочи, вроде ярких кимоно, блестящей обуви из редкой кожи какой-нибудь неудачливой твари, пара почти игрушечных, но богато отделанных мечей, конфеты, много алкоголя с разными захватывающими этикетками, а также очень неплохой енот в виде чучела. Одна коробка была прямо ух какая внушительная, поэтому я, недолго думая, сорвал с неё бантики и бумагу, а затем заглянул внутрь.

— Кинтарооо…, - голос у меня был немного охрипший, наверное, с сильного удивления, — Тут для тебя кое-что есть! Срочно принимай!

Младший Тсучиноко перестал клевать дедову печень на краткий миг гарантированного удовлетворения любопытства, от чего и встал возле меня, раскрыв клюв. Ну, не удивительно. В коробке лежала внучка.

Да, та самая, которая синеволосая волшебница из таверны, так неаккуратно подставившая зад под мою ладонь. В том же самом обнаженном состоянии, которое слегка скрывали бантики синего цвета и ленточки голубого, фиксирующие оную деву в позе неподвижного подарка. Но не мешающие её оценить.

— Срамота-то какая, — с удовольствием оценил я, мысленно хваля себя за то, что продолжаю ходить в доспехе, как и Саяка в своем наряде, — Это точно тебе, Кинтаро. Бери её.

— Умм!! ММууММ!! — завращалась испуганно девушка, то ли в попытках прикрыть недопустимо обнаженное, то ли просто из-за любви к искусству. Голой она выглядела чуток повзрослее, чем в одежде, поэтому вызывала у меня лишь искреннее желание отправить оную учить уроки. Правда, огоньки, загоревшиеся в глазах послушного, умного и слегка нервного Кинтаро, явно сигнализировали о том, что подарок ему «пригодицццо». И очень скоро.

Не моё дело. Не мне подаренному коню я вообще никуда смотреть не буду!

— Отставить разврат! — завопил подкравшийся сзади оябун, уже остановивший машину, выделяя нам по подзатыльнику, — Отпустите её!

— УмммМу! — лихорадочно закивала девочкодевушка, — ММуууМММУУ!!

— Ну, если дедушка так говорит…, - протянул Кинтаро, слегка туша волчий блеск в глазах, — …и если он даст посмотреть мне свой магикон…

Пенсионер схватился за сердце, а его внук принялся пожирать взглядом хорошо зафиксированную девушку, от чего та вертелась, издавала непотребные звуки и вообще всячески боялась за своё целомудрие. Мои же два несчастья вовсе не думали проявлять знаменитую женскую солидарность, вместо этого злобно советуясь друг меж другом о том, какой именно фиксаж для подарка подойдет мальчику больше всего. Разумеется, я понимал, что это всё игра, которую ведёт вконец задолбавшийся тайнами деда внук. Ну, процента на 73. Остальные 27 легко списались на силу юности Кинтаро, которая давненько уже не получала выхода.

Старик Одай чувствовал себя как уж на сковородке или обезьяна, перед которой поставили выбор — идти к красивым, умным или классным. Предприняв несколько совершенно провальных попыток впарить упёршемуся внуку свой собственный компромисс, дед психанул и прибег к репрессиям и приказам, теряя тем самым много очков рейтинга в глазах потомка. В результате, злой как сатана дед таки выцыганил у Саяки какие-то старые ношенные тряпки, развязал внучку со сложным именем, заставил её напялить на себя эти тряпки, а потом элегантным пинком отпустил на волю. В лес.

А потом беспомощно заморгал, когда увидел рядом с ней Кинтаро, решительно выдвинувшего челюсть и с огнем во взоре. Внучка аж присела от такого развития событий, но до неё никому не было дела!

— Уважаемый дедушка! — твердым голосом начал Кинтаро, — Я всю свою жизнь был почтительным внуком и всегда прислушивался к вашей мудрости, но наша поездка, даже в моих неопытных глазах, совершенно не похожа на простое посещение бабушки и тётушки! Не хочу больше блуждать в неведении! Либо вы объясняете своему бедному внуку всё здесь и сейчас, либо он пойдет своей дорогой в этой жизни!

Гм, а парень долго держался. Я бы подобное устроил в тот момент, когда дед из ниоткуда притаскивает двух балбесов золотого класса и на голубом глазу принимает их в банду!

Тсучиноко старший соскочил с приступки Читозе, подошёл к Кинтаро вплотную, давя его взглядом. Парень выдержал, даже не моргнув! Дед сокрушенно вздохнул, сжимая кулаки, а затем, бодро подхватив полностью офигевшую от такого поворота событий Внучку, понёс её назад в Читозе. Забравшись на приступку, дед смерил ошарашенного до крайней стадии внука взглядом, а потом рявкнул:

— Что стоишь?! Поехали!!! Или ты своему слову не хозяин, Кинтаро Тсучиноко?!!

— УМмммММММммыыы!! — отчаянно взвыла девочка-волшебница 35-го уровня, дрыгая в воздухе голыми ногами. Затем, вспомнив, что она вообще-то знает человеческую речь, выдала, — Па! Ма! Ги! Тееее!!!

Лес вокруг сурово промолчал. Видимо, он тоже знал, что делать с подаренными конями, борзыми щенками и синеволосыми внучками.

— Охренасоветь, — выдавил я, переглядываясь с девчонками.

— А мы про фиксаж шутили…, - протянула Тами.

Наш малыш «оруженосец» оказался в сложной ситуации — вроде бы можно, а из принципа даже нужно, но… не поднимается. Рука, в смысле, не поднимается. Отстаивать точку зрения, разумеется. Внучка, забившаяся в угол с самым несчастным и паническим видом, увы, но была камнем преткновения, мешающим доблестному юному самураю (наконец-то воспользовавшемуся тестикулами по назначению)… воспользоваться ими по назначению еще. Ну или как минимум — расколоть дедушку.

Как результат, между родственниками пробежала огромных размеров черная кошка, но мы всё равно поехали дальше. В тишине, под редкие всхлипы «подарка».

…уехать получилось недалеко, потому как через полкилометра в переднее колесо Читозе ударил огненный шар. Джипопагода, ведомая опытной рукой слегка печального оябуна, скрипнула, уходя в кювет, где благополучно и затихла.

— К бою! — прозвучал бодрым голосом слегка печальный оябун. Ну а потом заговорил матом, вновь обещая «вот этими самыми руками ту жопу и на ширину плеч» тем, кто тут пуляется огненными шарами.

Дослушивать мы с Тами не стали, а, выскочив из машины, устремились в бой.

Его, родимого, пришлось нам и открывать, потому как предупреждающий одинокий огнешар в колесо явно не тянул на полноценное боевое действие. От леса к нам неслась стайка подозрительных лиц, в которой без особого труда мы узнали Авантюристов. Ну, времени разглядывать Статусы особо не было, но разгневанная и грустная морда рыцаря, жене которого слегка досталось от моего «богопротивного» статуса, сама по себе ясно объясняла, за что нас так не любят. За метафизически рогатым супругом скакали еще четверо латников боевого класса, а вот уже за ними не торопясь шуршала пятками разная гадость вроде лучников, магов и, вроде бы, друида. Жрицы нигде не было видно.

Легендарная битва началась тяжко. Пылающий нехорошими чувствами рыцарь оторвался от коллектива в рывке, который привёл его в мою мужественную грудь. Грохнувшись в неё, мужик снял у меня около двух сотен очков здоровья, заверещал нечто смертоубийственное, объявляя свой коронный приём, чем зажёг здоровенный бастард, удерживаемый в лапе, багровым пламенем. Этот самый меч он и грохнул от всей души в мой щит, заставляя рожу на этом щите недовольно исказиться. Понимая, что подмога его близка, а рассчитывать я в целом могу лишь на Кинтаро, который несколько не в форме, я тут же активировал способность щита к возмездию.

Внушительно бздыхнуло, и несчастный муж заорал, довольно сильно ушибленный током. Следом ему в голову сбоку прилетел мой молоток, глухо и гневно звякнув об сталь шлема, а заодно и нанося критический урон. Муж с тихим, но однозначным стоном получившего заряд Пошлости от Мача Крайма отправился в недолгий полёт, а я, записавший себе первую опороченную семейную пару на счет, ушёл в рывок до остального цельнометаллического стада. Затормозив вплотную к работающей ногами могучей кучке, я, не мудрствуя лукаво, организовал всем легкую прожарку «Пламенем страсти», которая заставила народ 30-35-ух уровней истошно заорать, затем грамотно отоварил парочку оставшихся на ногах простыми и «разящими» ударами. Оглядываясь на тыкающую куда менее защищенных вражин Тами, я убедился, что они страдают как от неё, так и от автоматного огня, поставляемого Кинтаро. Друида «сдуло» в лес «колдовской пулей» товарища Саяки и тот больше не вернулся.

Раздав слабо стонущим мужикам по лёгкому удару молотка по шлему, я аккуратно дёрнулся к Саяке, обновляя нам обоим регенерацию и хищно поглядывая на бурно дышащую свою интересной грудью Тами. Девушка была почти невредима, но сильно возбуждена, посему, за хорошее поведение, лечения… не заслужила.

— Ну и чё это было? — задал я риторический вопрос, одним глазом контролируя поверженных во прах, а вторым наблюдая за бегающим за Внучкой Кинтаро. Та подло подожгла заклинанием с тыла славного юношу, и тот сейчас пылал, а местами даже жаждой отмщения. Дед с уныло-торжественным видом восседал на приступочке Читозе.

Ответил мне почему-то чужой голос:

— Разведка. Это была… разведка.

Из лесу пёрлась свежая пятерка Авантюристов, вслед за которыми аккуратно и с опаской крался ранее улетевший друид. И вот эти парни шуткой уже не были. 55, 61, 64, 72, 73. Не удивительно, что выходят с показной ленцой. Я сразу стал готов поспорить, что это местный Мастер Гильдии Авантюристов с ближниками. Отменная броня, не уступающая моему костюму «гвардейца даймё», морды серьезных и битых жизнью мужиков, видевших всякую экскременту, и держащих в лапах оружие, цена на которое явно начиналась с семи нулей.

Кажется, мы попали.

— Сопротивление властям… тц-тц-тц…, - издевательски поцокал языком Мастер, явно относящийся к бойцам, оперирующим двумя клинками, — Вы почти загубили инициативу, которую мы подготавливали десяток лет! А возможно даже и загубили… почти. Но мы сейчас всё поправим. Местные будут молчать, а вот вы…

Дальше последовала небольшая, но очень издевательская речь о том, что Авантюристы славного города Кронпорта, уставшие быть мальчиками на побегушках у всех и каждого, кто платит и имеет хотелки, решили заявить о себе погромче. Для этих целей они сделали много «всякого-разного», в том числе и приманив на первое время в такую глушь как эта такого молодца, как самый натуральный племянник герцога, дабы его сиятельной рожей приучить местное население, что Авантюристы теперь имеют отношение к власти.

А тут мы, неизвестные и внезапные, как жидкое кошачье дерьмо посередине гостиной. Взяли и уронили сначала бедолагу племянника, а затем каким-то образом вырвались из-под плотной опеки неплохо так коррумпированных местных бонз. Но те будут молчать, а мы теперь тоже никому и ничего не скажем, потому что нас никто и никогда не найдет. Отдельное спасибо, товарищи, за то, что оставили наш тупой молодняк в живых, а теперь, до свида…

Если бы на этом месте возник очередной Князь Тьмы, решивший заказать мне Йен Чунь по причине долго копимой ненависти, я бы понял. Ну, если бы нас убили, я бы тоже понял, потому что влезать в шашни ЧВК обычно чревато, даже если ты Герой в исекае. Возможно, я бы понял, достань Кинтаро из загашника какую-нибудь гранату особой лютости, или даже если бы Тами выцарапала из недр своей жадной душонки какое-нибудь средство последнего шанса.

Вместо этого случилось чудо.

Мимо моего уха со свистом что-то пронеслось, разбиваясь прямо о самодовольную рожу мужика с золотым классом. Вспухло до боли знакомое фиолетовое облако, морды наших будущих убийц исказились опять-таки самым знакомым образом, а потом их всех затянуло пыльным облаком «призыва драки». Только куда более плотным, густым и… активным каким-то. Кроме звуков ударов, криков, и мелькающих табуреток, там теперь еще были и красноватые короткие молнии, угрюмо подсвечивающие творящийся бедлам.

…затем, как только облако начало рассеиваться, туда врубился я со своей стандартной комбинацией «одному по морде, а всем — огненный адъ».

…затем у меня под задом разорвалась граната, брошенная слегка подпаленным внуком достойного деда.

…а затем я услышал девичье и слегка рыжее:

— Вихрь безумства!!

…и в кучку подгоревших, слегка подорванных, точно обосравшихся и сильно избитых мужиков ворвалась Тами, крутящаяся вокруг своей оси как маленькая злая юла с двумя копьями.

Конечно, на этом ничего не кончилось, трое из пятёрки пережили понесенный урон, оставшись в сознании и с очками здоровья, но тут я уже разыграл свою последнюю карту, переводя «выбор дамы» на мелкую рыжую заразу. Против двух почти здоровых бойцов, чьи характеристики приближались к 80-ому уровню, паникующий недобитый Мастер не сплясал, особенно под метким автоматным огнём Кинтаро и парой «колдовских пуль» от обиженной на жизнь Саяки, похудевшей из-за моего очередного «предательства».

Побежденные молят о пощаде и сдаются, пребывающие без сознания сдаются молча, а друид… друида не было. Переглянувшись между собой, мы, не произнося ни слова, дали друг другу клятву не рассказывать о том, что когда-то повстречали друида. Даже друг другу.

Победа. Победа чудом. Одним маленьким, точнее худым чудом, которое растерянно оглядывалась на сжимающих кольцо любопытных нас.

— Ч… чего? — нервно спросила отступающая потихоньку назад Такамацури, — Ну… вы чего? Я… Мач, я просто «вызов драки» на максимум подняла!! И всё!!!

— Ты как догадалась применить приёмы молча? — страшным шепотом спросил её я, под кивки окружающих.

— Ой, а я что, промолчала?!! — сделала круглые глаза бывшая ведьма.

Мы где стояли, там и упали.