Укус любви (СИ)

Глава 6

— Сперва, наказание будет телесным. Затем моральным. Чтобы ты раз и навсегда усвоила, чья жизнь для тебя приоритет, — говорил принц, идя по коридору.

Они с дампиркой шли довольно долго в направлении зала. Даже если Деймон и не хотел туда — ему пришлось. На пути в башню к ним подбежал какой-то весь растрепанный слуга, со сбившимся дыханием и, поклонившись, обратился к хозяину:

— Мой господин!

Деймон скептично на него посмотрел, остановившись.

«Сейчас начнется…»

— Ваш отец хочет видеть вас на балу снова, — сказал принц одновременно со слугой, который удивленно на него уставился.

— Я что-то не так сказал? — насмешливо осведомился Деймон.

— Нет, мой господин… все верно. Вас ждут! — закончил слуга и, поклонившись, ушел в сторону зала.

Деймон, наконец, объявил часть наказания Елене только перед дверьми зала:

— Ты будешь развлекать гостей весь вечер вместо меня. А именно — танцевать с каждым. Если не приглашают — напрашивайся. Без перерыва и не важно, как сильно тебе будет больно, — на последнем слове он вошел в зал и направился к отцу, оставив Елену одну.

Девушка, выслушав то, что она должна сделать, про себя отметила, что все-таки это не самое страшное, что могло бы быть. Ее не заставляли воровать дорогие магические предметы и прочее у знаменитых шаек воров, не заставляли выслеживать натренированных убийц, которые пытались избавиться от ее хозяина.

«Ладно, это ведь не сложно, просто пригласить на танец… Одна проблема — кто захочет со мной танцевать, если я дампир…»

Желающих нашлось море. В свете полнолуния краски смягчались и единственное, что различало вампиров и их шевалье с первого взгляда — так это одежда последних и цвет их кожи — не помогало, дампиры и вампиры слились в общую массу. Елена была одета простенько, но со вкусом. Это платье делало ее одной из самых красивых среди аристократок зала.

Первый танец, второй… Третий час, четвертый… Ногу свело — ее учтиво поддержали. Ступни стали гореть огнем, но останавливаться было нельзя — печать есть печать. Луна стала тускнеть и небосклон постепенно посветлел. Все в зале чувствовали кровь. Ранена была дампирка. Ее ноги кровоточили в туфлях — ведь нежная кожа ступней, никогда не видавшая неудобную обувь, истерлась подчистую, и становилось только хуже.

Вот оно — начало наказания. Вампиры стали сторониться ее и девушке уже начало казаться, что ее вот-вот отпустят. Но не тут-то было. Один из гостей, с которым она протанцевала целых три раза, снова пригласил ее, даже несмотря на то, что она была явно дампиркой. Он был странным, этот гость. Серебристые волосы зачесаны назад, манеры немного хамоваты и грубоваты… А взгляд просто раздевал девушку каждый раз, как он на нее смотрел.

Как раз когда дампирка и вампир провальсировали в дальний конец зала, музыка закончилась, но этот незнакомец, назвавшийся Хиданом, никак не хотел ее отпускать. Он крепко прижимал девушку к себе за талию, и держал за запястье. Елена, которая уже просто не могла терпеть всего того, что с ней творилось, а именно сейчас она поняла, что за наказание придумал ее хозяин, не выдержала и уже с прямым намеком спросила мужчину:

— Вам не кажется, что расстояние между нами меньше допустимого?

— Ничуть. Ты такая миленькая дампирочка, а принц так жестоко с тобой обращается, — он посмотрел вниз — на ее ноги.

Девушка не стала смотреть туда — и без того было тошно. Нужно было как-то отвязаться от него. Слишком много внимания за весь этот ужасный вечер он ей уделил. Выкрасть древние доспехи и выследить убийц казалось теперь гораздо проще, чем протанцевать весь вечер.

— Со мной все в порядке, не думаю, что вам стоит уделять столько внимания всего лишь… — подчеркнула она, — какой-то дампирке, а то подумают на вас еще чего.

Хидан расхохотался и, посмотрев на Елену немного диковатыми глазами, громко, даже не стараясь говорить шепотом, заявил:

— Как мило с твоей стороны. Меня ни в коей мере не волнуют эти снобы. Они все заложники собственной жажды. Хотя и не отрицаю, сейчас я сам сгораю от нетерпения, наконец, вкусить твоей крови, — Хидан наклонился к ней и провел языком по ее шее, но тут же отстранился, — Что за запах?

Девушка, не выдержав, развернулась и нехило вмазала ему по лицу. Ей едва удалось отойти на больных ногах от него на более безопасное расстояние. Этот ублюдок, видимо, еще и все просчитал, ведя ее в самое безлюдное место зала, причем еще и на балкон. Хидан догнал ее в два шага и, схватив за руку, потянул на себя. Он жадно впился в ее шею, Елена даже не смогла понять, когда он успел.

Осушая дампирку с каждой новой каплей, вампир, казалось, готов был выпить всю ее кровь — девушка чувствовала, как сердце бешено бьется, стараясь разгонять алую жизнь по кругу в организме, но постороннее вмешательство вытягивало кровь из ее вен, заставляло течь только к нему. От укуса ей стало не по себе — жар, опьянение, прерывистое дыхание. Чувства — ошеломляюще приятные, ее кровь словно пела, желая попасть поскорее к тому, кто ее звал. Хидан немного оторвался от девушки, но все еще, едва касаясь своими губами ее шеи, он тихо спросил, таким голосом, словно издевался над ее участью:

— Скажи, дампирка, тебе нравится?

Елена рядом с ним не понимала почему, почему ей так приятно? Это та самая известная среди людей порочная магия крови? Да… именно… Ей стало противно от самой себя, что ей было приятно. Но во всех этих ощущениях было что-то еще… Что-то неуловимое, из-за чего все как-то горчило.

«Плохо дело…» — слабость, ноги девушки подкосились, и все тело сотрясла еле заметная дрожь. — «Он ведь сделал не так много глотков, почему я уже не чувствую тела?»

В этот момент все гости стали расходиться и Деймон потерял Елену из виду. Как он и думал, она оказалась на балконе, вот только Хидана увидеть здесь он никак не ожидал. Злость и ярость вскипели в нем, как только он заметил, что вампир припал к шее дампирки, и в воздухе чувствовалось все больше ее крови. Больше всего его взбесило то, что Елена не отталкивала его, не сопротивлялась и, кажется, ей это нравилось.

Стиснув со скрежетом зубы и сжав кулаки, он подошел к ним и буквально вырвал дампирку из рук вампира. Хидан прекрасно понимал, кто из них окажется в проигрыше в случае схватки, поэтому примирительно поднял руки и будто бы виновато улыбнулся, склонив голову набок. Елена не могла уже самостоятельно стоять, и принц, поняв это, подхватил ее на руки и понес вон из башни. Облизывавшийся Хидан еще и услышал утробное рычание, которое клокотало внутри Деймона, еле сдерживавшемся, чтобы не разнести весь замок. Он нес Елену уже по знакомому пути, столько раз пройденному за эту ночь, в его комнату.

— Что, нашла себе покровителя? Вы очень мило смотрелись вместе, — убийственным взглядом посмотрел он на девушку.

Его клыки угрожающе сверкали в сумраке, и он очень сильно сжал Елену, словно собираясь ее раздавить, лишь бы никому не отдавать. Шею девушки разрывало теперь от боли, и она поморщилась.

— Вы ведь ничего не знаете, — хрипловатым голосом произнесла она.

«Почему я оправдываюсь… он не будет слушать».

— Я видел достаточно, чтобы понять, что с ним тебе гораздо приятнее, чем со мной.

Он словно выплюнул эти слова ей в лицо, вспоминая, как она ударила его.

«Почему? Почему он говорит это? Почему так?»

Еще, что ее удивило, так это то, почему он нес ее на руках. Разве он должен был так делать? Что происходит?

— Выслушайте меня… — c мольбой в голосе сказала девушка.

— Говори, у тебя есть еще время, — процедил он сквозь зубы.

— Скажите, что вы видите, и что я могла сделать в таком состоянии против него…

— Я не прощу тебе того, что ты дала ему свою кровь, — после минутного раздумья упрямо сказал Деймон, подходя к своим покоям.

«Еще наказание…»

Девушка поморщилась от боли — сейчас по ней все ударило в двойном размере. Можно было даже различить среди шагов Деймона ее тихий, но такой тяжелый стон.

— Поскольку ты спасла жизнь сегодня моему отцу, — Деймон упорно игнорировал тот факт, что и ему тоже, — я позволю сначала залечить твои раны и унять боль. Но продолжение наказания последует сразу же.

Молчание. Нетерпеливые шаги. Взгляд девушки был поддернут темной пеленой от нехватки сил.

«…не простит потому что дала свою кровь? А у меня спрашивали? Он бы все равно не стал слушать…»

За своими раздумьями девушка не заметила, как случайно, уже скорее от нехватки сил, чем от мечтаний, прислонилась головой к его груди. Стук… еще… и еще… Странно… Так было приятно его слушать… В этот момент она вспомнила о всем том хорошем, что он для нее сделал. Фактически спас от той каторжной жизни, вылечил раны, но дальше… Елена так совсем забылась и… Она еще не знала, что, наверное, вскоре она забудет все хорошее, что было связано с ним… Единственное, что она осмелилась спросить, так это было:

— Простите… я ведь до сих пор не знаю вашего имени…

Деймон посмотрел на нее с толикой удивления и, усмехнувшись, ответил:

— Деймон Драгоцкий. И ты ждала две ночи, чтобы спросить имя своего господина?

— Виновата. Но до этого я никогда не спрашивала имя прошлого своего хозяина.

— Это такая честь для меня, — язвительно сказал он. — Даже не знаю — смеяться мне от радости или вопить от восторга.

Ногой он открыл дверь и понес Елену снова в купальню. Принц остановился на самом краю, возле воды и небрежно опустил Елену на пол.

— Я сейчас приду, — сказал он.

Елена пыталась не показывать, что ей больно, хотя это давалось с трудом. Когда принц буквально вылетел из комнаты, она, не снимая платья, опустила ноги в воду. Боль была адской. Эту чуть горячую воду источника она уже трижды ненавидела, если не больше. Ее дыхание участилось только потому, что мозг будто усиливал все сигналы боли до миллионов раз.

«Боже, не думала, что может быть такое… Драгоцкий Деймон… Почему он ведет себя так?»

Странное поведение для хозяина и наследника одного из самых сильных кланов. Девушка не знала еще, как скоро ей придется пожалеть о всех доводах и выводах о том, что он может быть и не такой как остальные… в отношении к дампирам. Боль, наконец, понемногу стала утихать.

«Да, свободу на небесах… Значит, либо с тобой, либо ни с кем?»

Дампирский нюх учуял кровь… Она обычно не так восприимчива к запахам, все же у вампиров обоняние острее, но когда их слишком много — от этого никуда не деться. Кровь была благородной, чистокровки, и чем больше времени проходило, тем сильнее и тошнотворнее становился запах. Вскоре дверь в покои отворилась, и в проеме купальни появился сам принц. С его лба стекал тоненький ручеек крови, но в целом с ним все было в порядке. Одно настораживало — этого количества было недостаточно, чтобы источать столько аромата. При звуке нехилого хлопка двери, можно было легко догадаться, что ее хозяин ужасно зол. Девушка даже не стала оборачиваться.

«Странный он, его не должно волновать ничего, кроме как собственной жизни…»

Деймон скинул с себя всю одежду, которая словно душила его и с плеском воды погрузился в ванную. Расправив руки в стороны и откинувшись на плитку головой, он просидел так довольно долго, тяжело дыша и стараясь успокоиться. Да, он размазал Хидана по стенке, но затем получил от отца, да так, что пришлось повторить участь соперника, хоть и стократ смягченную.

Король держался спокойно и уравновешенно, но это не мешало ему воспитывать собственного сына, выбивая всю дурь из его головы. Зейн сам прекрасно понимал, что это бесполезно. Он уже заметил, что Деймона пленила кровь этой дампирки, а значит, его сын не оставит и мокрого места от любого, кто даже попробует ее укусить.

Принц унял свой гнев, и его сменила дикая усталость. Он был изможден — Хидан тоже не оставался в долгу, и схватка была серьезной. Деймон захотелось расслабиться и получить удовольствие, чтобы забыть обо всем, что только недавно произошло. Он нашел решение. Елену наказывать обычным методом было бесполезно. Зато ему была известна ее слабость — это ее честь и достоинство, которые она боялась потерять. Совместить приятное с полезным? Почему бы и нет?

— Как твои ноги? — спросил лениво принц, уже несколько минут смотря на дампирку, наблюдая за каждым ее движением, и невольно понимая, что она грациозна, несмотря на свой образ жизни.

— Немного лучше, — ответила та, мельком поглядывая на господина.

«Откуда столько крови? Его и чужой… Кого-то она мне напоминает…»

— Хорошо. Избавь меня от этой мерзости, — сказал он, снова откидывая голову назад, словно собираясь подремать.

Привыкнуть к ощущению, когда ты не властен над своим телом, кажется невозможным, но Елена уже давно научилась не обращать на это внимания. Но раньше ее не заставляли смывать кровь с обнаженного мужчины.

Деймон сидел, полностью расслабившись: голова немого запрокинута назад, руки разведены по краям ванны в стороны. Грудь медленно вздымалась — было видно, что он пытался успокоиться. Капли воды и пота медленно стекали вниз по шее и дальше, словно подчеркивая каждую мышцу… Странно, почему он так натренирован? Девушка поймала себя на неправильных мыслях и уже подошла к нему почти в плотную, взяв по пути тряпку и какие-то масла. Чтобы умыть ему лицо, а кровь была на другой его стороне от девушки, ей пришлось коснуться кончиками пальцев его скулы и осторожно повернуть к себе, чтобы она лучше видела испачканное место. Елена начала осторожно промывать его и стирать с него чужую, как она почувствовала кровь, но понять, чья она, так и не смогла, хотя запах ей казался действительно знакомым.

Деймон почувствовал «дежавю». Он помнил, как несколько лет тому назад одна симпатичная вампирка, приехавшая в замок в качестве новой фрейлины его матери, тоже смывала с него кровь в этой ванне. Ему нравилось, как она ласкала его и очищала его тело, но сейчас вампир понял, какая огромная разница между ней и Еленой. Стоило дампирке прикоснуться кончиками пальцев к его лицу, как словно мелкие разряды тока прошли по его коже. Почему вдруг так? Непонятно. Каждый раз, как она касалась его своей рукой, волны блаженства и умиротворения пробегались по его телу.

Но Деймон привык исполнять все свои обещания, поэтому он должен был еще заставить ее понести наказание. Для Елены оно будет убийственнее, чем предыдущее, но Деймону нужно было добиться, чтобы она поняла, кого надо защищать в первую очередь.

Как только кровь — и чужая, и его собственная, представлявшая собой всего лишь рану на лбу, была смыта, принц, не открывая глаз, и даже не шевелясь, отдал новый приказ:

— Разденься.

Елена вздрогнула, глаза в испуге расширились…

«Нет… только… только не это…!»

С ужасом она понимала, что ее руки тут же, сами, медленно скользя сначала по одному плечу, стали снимать бретельку черного платья. Затем и по второму… Черная материя канула в воду. То же самое руки сделали с серьгами, браслетом кулоном, более осторожно положив их на края купальни. Девушка дрожала всем телом. Ужас сковал ее, напрочь лишая возможности здраво принимать решения. Он приказывал, и главное — что… То, чего она боялась больше всего…

— За что? — еле слышно, дрогнувшим голосом спросила Елена, избавляясь от нижнего белья.

Тут Деймон приоткрыл один глаз и приподнял голову, смотря на нее:

— А ты что умудрилась сохранить девственность при таком своем бывшем хозяине?

Она не ответила на его вопрос, а упрямо спросила снова:

— За что?

— За то, что неправильно расставила приоритеты. Теперь отвечай на мой вопрос.

— Да, — шепотом ответила Елена.

«Ладно, тогда изменим идею… чуть-чуть… Все-таки я не последняя мразь, чтобы лишать ее девственности, а она не раба, а дампир, в чьих жилах течет наша, вампирская кровь…» — словно напоминая себе об этом, подумал Деймон и снова откинулся на плитки с закрытыми глазами.

— Тогда просто доставь мне удовольствие.

Печать штука необычная. Она не может заставить действовать оклейменного выдумано в таких ситуациях. Она делает в миллионы раз хуже, заставляя заключенного делать так, как бы он это делал, в данной ситуации, с любимым человеком. Наверное, впервые сегодня Драгоцкий узнает, какой бы она была рядом с тем, кого действительно бы любила.

Он все еще сидел в такой же позе, расслабившись. И ждал. Ждал, когда она, наконец, сделает первый шаг. Тихое колебание воды. Затем нежное, осторожное прикосновение тонких девичьих пальцев… Сначала лишь их кончики, а затем, вся ладонь легла на его грудь, медленно двигаясь ниже к торсу. Вторая ладонь легла на плечо, нежно опустившись до ключицы все с той же осторожностью. И вот. Главный момент. Миг. Еще одна слабая волна воды. И тело девушки соприкоснулось с его.

Надо ли говорить, что чувствовала Елена? Страх, смущение… Паника перед такой близостью. Но печать заставляла это делать все так, как с любимым человеком. Чувства и ощущения путались, переплетались в одно течение… Ненависть? Безусловно, она там есть, но что она могла поделать?

— Мило, — прошелестел его голос, теряясь в отзвуках небольшого эха. — Но я хочу такую ласку, — он выпрямился и положил ладонь на ее шею, пальцами перебирая ее волосы, — которая заставит меня забыть обо всем на свете.

Девушка, не смотря ему в глаза, выслушала еще более страшный приказ. Готовой к этому она не была. К тому, что печать заставит делать такое. Еще более странным было то, что теплая широкая ладонь на ее шее заставила не то, что вздрогнуть, но и успокоиться… немного… Странно, правда?

Опять тишина. Мгновение, и Елена проводила губами от его ключицы вверх по шее. Только проводила… Когда она добралась до скулы, только тогда ее губы начали целовать господина, немного неумело, но печать накаляла ощущения и чувства, заставляя ее даже немного покусывать его кожу. Ей стоило неимоверных усилий сдерживать все те эмоции, которые были готовы вылиться через край.

Деймон, неожиданно для самого себя, не только ответил на ее поцелуй, но и перенял инициативу. Не прекращая эту сладостную пытку, он взял Елену на руки и вышел из воды. Все время, по дороге от ванны до кровати, он ни разу не оставил ее губы и немного робкий язык в одиночестве.

Жадный поцелуй принца. Прохлада шелка — и Елена уже в его постели, тут же намокшей от ее волос и тела. Безумный трепет, сотрясший сознание девушки. Властный жест сильного вампира — и дампирка уже лежит на нем. Наконец-то, она смогла глотнуть немного воздуха, который тут же в нетерпении вырвался наружу, вместе с ее тихим, глухим стоном. Она чувствовала его твердую плоть чуть ниже своего живота и это ощущение пугало. Но страх притуплялся, стон повторялся, а Деймон все забавлялся с ее ухом, то покусывая его, то нежно играясь кончиком языка.

— Я хочу, чтобы ты ласкала всего меня, до самой капли.

Деймон отстранился так, чтобы видеть ее лицо, и улыбнулся ей наглой, хищной ухмылкой вампира. Его ладонь легла на ее пальцы, и, немного проведя по ним, он сжал ее руку, заставляя опустить вниз. Момент — и ладонь девушки уже лежит на ее бедре — единственной преграде его пожелания,

— Ну же, приподнимись и продолжи. Только так ты сможешь отплатить за свою девственность.

Сбивчивое дыхание, взгляд, который молил о пощаде. Столько страха в ее глазах не только перед неизведанным… Жуткая паника и отвращение обуревали девушку, которая не в силах была сопротивляться… Чертова печать!

Деймон прикрыл глаза. Он ощутил, как матрас прогнулся под коленями Елены, как она спустилась ниже, устроившись где-то в его ногах. Он чувствовал, как ее дрожащая рука коснулась того, что он хотел. Кончики ее пальцев были мягкими и немного влажными и будоражили его желание сильнее. Она провела ими по всей длине его напряженного естества, заставляя Деймона содрогнуться и машинально поддаться бедрами ей на встречу.

Елена была напугана, шокирована до предела. Она боялась стать шлюхой, боялась того чувства, которое расплавленной лавой покрывало каждую клеточку ее тела и было пугающе сладостным. Ее кровь неслась по венам в бешеном темпе, распространяя все больше и быстрее чувство страсти, загоняя его в каждый уголок ее тела. Она словно видела страшный сон, наблюдала за всем со стороны.

Ее тело не слушалось, сходило с ума, сгорало из-за этого чертового, ненавистного ей вампира. Будет ли она считать себя тем, что презирала больше всего, после этого? Возможно, но ее презрение, ярость и боль будут направлены на того человека, который заставил ее стать такой. А станет ли? Черт возьми, она не знала ответа на этот вопрос. Легче умереть, чем выносить этот позор.

Драгоцкий хотел уже приоткрыть глаза, чтобы увидеть, чем она там занимается, ведь ее дрожащая рука застыла в оцепенении, но тут же почувствовал, что она приникла к его ногам всем своим телом. Неудержимый, почти яростный стон сорвался с губ принца. Ее губы целовали самое чувствительное место на его теле, кончик ее языка сводил с ума, хоть движения были неумелыми, и она вся содрогалась от собственных рыданий. Это не была истерика. Он даже не понял бы причины ее дрожи, если бы не почувствовал на своей коже ее теплые слезинки, полные отчаянной боли.

Эмоции девушки все же прорвались сквозь маску ее стойкости и потекли, не прерываясь — она никак не могла заставить их прекратить течь. Елена была настолько занята собственными переживаниями, настолько ей хотелось быть на другом конце света, так сильно ей хотелось не знать того, что она сейчас вытворяет, что почти перестала понимать реальность, будучи словно в полудреме. Она и не подозревала, что каждое ее робкое прикосновение заставляло Деймона выгибаться в струну. Что каждая новая ее ласка могла заставить вампира сделать все, что бы она ни захотела в этот момент.

Никогда еще в жизни он не испытывал такого экстаза, никогда еще ни одна девушка не могла захватить власть над его разумом. Когда дампирка облизала его плоть, словно на прощание, она случайно задела центр всех его страстных ощущений своим маленьким клычком. По комнате прокатился такой громкий стон, что питон, спавший под кроватью, возмущенно шикнул и пополз снова за шкаф. Приказ был исполнен — Деймон забыл обо всем на свете, испытал самое великолепное наслаждение, которое испытывал когда-либо.

Елена больше ничего не видела, ее глаза застлала тьма, слезы полились новым потоком, и девушка обессилено провалилась в бессознательное состояние, все еще лежа на его ногах.

По-прежнему прерывисто дыша и смотря в потолок, Деймон взъерошил свои волосы, пытаясь прийти в себя. Это настолько потрясло его, что он словно выпал из реальности. Прошло где-то полчаса, показавшиеся ему целой вечностью, прежде, чем он опомнился и вернул себе свое хладнокровие. Аккуратно переложив Елену на ее место на кровати, Деймон поднялся и пошел в ванну, чтобы смыть с себя доказательство того, что неопытная дампирка оказалась великолепной. Когда он вернулся в комнату, и лег рядом с ней на бок, подперев голову рукой, то стал наблюдать за ее сном с легкой улыбкой на губах. Он поправил ее волосы, провел большим пальцем по ее щеке и, почувствовав все еще влажные дорожки от ее слез, которые он так и не видел, нагнулся к ее лицу. Едва касаясь ее бархатистой кожи, он поцеловал ее щеки, словно стараясь смыть всю горечь. Отстранившись, он убрал ее волосы с шеи, обнажая свежий укус Хидана.

Как бы противно ему не было, Деймон все же зализал ее ранки и, обняв Елену, заснул крепким сном, вдыхая аромат сирени.