Удар акинака

Страсти по Проливам. Лондон

Английский джентльмен без клуба, который он посещает, это нечто немыслимое и фантастическое. Сказочнее, чем вторжение марсиан на Землю, описанное в книге знаменитого писателя Герберта Уэллса. Являвшегося, надо заметить, членом не только писательского ПЕН-клуба, но и нескольких других клубов, закрытых для посторонних. Включая клуб сотрудников разведки.

Старейший лондонский клуб «Уайтс», расположенный в собственном здании на Сент-Джеймской улице, принимал в своих стенах только избранных джентльменов уже больше двухсот лет. Здание клуба, внешне не отмеченное ничем, даже банальной вывеской над подъездом, тем не менее было известно всей Англии. Внутри вошедшего встречал респектабельный комфорт. На первом этаже довольно низкие потолки, что вызывало ощущение уюта и камерности, скорее квартиры или небольшого отеля, нежели роскошного заведения для публики. Красивый обеденный зал располагался на втором этаже и был украшен большими портретами английских королей и королевы Виктории на стенах, выкрашенных в бордо в тон с бордово-серым узорчатым ковром. Того же цвета портьеры тяжелого бархата и свечи на белых скатертях дополняли цветовую атмосферу обеденного зала. Портреты известных членов клуба в тяжелых рамах, обеденный зал, сигарная комната, библиотека с пыльными старинными томами, привратник во фраке, преисполненный такого достоинства, что в иной стране сошел бы за члена королевской семьи, создавали особую элитарную атмосферу.

Впрочем, как и возможность встретить самого короля или премьер-министра, которые ничем не выделялись из остальных членов клуба. Надо заметить, в клубе можно не только отобедать, поужинать или позавтракать, но и отдохнуть, пообщаться или заключить сделку, а то и обменяться конфиденциальной информацией. Желающие уединения могли занять один из кабинетов на том же втором этаже. В одном из таких кабинетов собрались трое джентльменов, портреты которых можно было найти в номерах «Таймс» или в книгах «Кто есть кто в английской политике». Разговор, начавшийся сразу после завершения обеда, тек неторопливо и спокойно, словно струящийся к потолку дым сигар, хотя и затрагивал весьма чувствительные проблемы современной политики.

— Итак, джентльмены, повторю. Предложение мсье Пуанкаре о посредничестве держав Россией и Австро-Венгрией отвергнуто. Турки, потерпев очередное поражение, отошли к оборонительной линии. Находящейся, прошу вас учесть, всего в двадцати восьми милях[65] от Константинополя, — повторил основную вводную первый джентльмен. Занимавший место постоянного заместителя при государственном секретаре (министре) по иностранным делам уже несколько лет. — Русские весьма взволнованы возможным попаданием бывшей столицы турок в руки болгар. Их министр прислал нам официальную записку по этому вопросу. В ней он пишет, что «турки должны остаться в Константинополе и его окрестностях», но при этом Россия должна получить гарантии свободного прохода через проливы.

— Еще бы, — усмехнулся, второй, постоянный заместитель секретаря первого морского лорда, — они мечтают сами захватить Константинополь со времен царя Ивана, прозванного за жестокость Василевитшем. И поэтому у меня сразу возникает вопрос — а нам это надо? К незначительному, с нашей точки зрения, присутствию русского флота в Средиземном море мы уже привыкли. Но военно-морская база русского Черноморского флота в Средиземье, с резким увеличением русских боевых кораблей в море… К тому же находящаяся в районе, столь близко расположенном к Суэцкому каналу… Флот против. Пусть уж лучше будут турки или даже болгары.

— Честно говоря, — вступил в разговор третий, второй, постоянный заместитель государственного секретаря по военным вопросам (военного министра), — я полностью разделяю точку зрения лорда Элленборо.

— «Я предпочел бы увидеть Россию в Константинополе, чем один европейский арсенал на берегах Персидского залива», — процитировал «дипломат», отличавшийся кроме всех остальных достоинств, еще и отличной памятью.

— Да, я про это, — согласился «военный». — Учитывая, что болгары находятся под сильным влиянием австрийцев, я бы предпочел турок. А русские… сейчас они высадиться на турецких берегах не рискнут — слишком завязли на Дальнем Востоке. К тому же их армия нужна нам как «паровой каток» против Тройственного союза. Поэтому, джентльмены, полагаю необходимым поддержать их демарш.

— А я бы предпочел иметь на берегу Босфора болгар, — возразил «флотский». — Сильный флот они создать просто не смогут, а заодно станут препятствием для захвата Проливов русскими.

— Полагаю, что это очень опасная идея, джентльмены, — высказал свою точку зрения «дипломат». — Болгарское правительство, как правильно замечено, сэр, находится под сильным австрийским влиянием. А народ — под русским. В любом случае, останется ли у них нынешнее правительство, или возникнет новое, болгары будут союзниками либо австро-немецкими, либо русскими. Отчего либо немцы, либо русские смогут в любой момент получить базу флота в Проливах. Оно вам надо, — вернул он «шпильку» «флотскому». И вообще, русские не могут ожидать, чтобы большинство великих держав содействовало оставлению Константинополя в руках турок только для того, чтобы ждать момента, который Россия считает подходящим для того, чтобы самой захватить его.

— К моему сожалению, джентльмены, турки находятся под германским влиянием не меньше, чем болгары. Я бы даже сказал, что и более, — продолжил спор «флотский». — Главным советником в турецком флоте на днях назначен немецкий адмирал Артур Лимпус. Добавлю, что как сообщила недавно наша военно-морская разведка, боеприпасы и военное снаряжение, которое позволило туркам удержать Чаталджинские укрепления, поступило в Турцию из Германии через румынский порт Констанца.

— Интересно, что это, — начал анализировать вслух «дипломат», — обострение австрийско — германских противоречий или немцы просто учитывают слабость турок и считают, что это позволит превратить Османскую империю в фактический протекторат Германии…

— Последнее может оказаться совсем нежелательным для нас, — отметил «военный». — Нам нужны достаточно сильные русские войска против немцев. Если же они будут отвлечены на Кавказ, против турок… Во-первых они станут слабее на главном направлении. Во-вторых, разбив турок, они получат возможность того самого появления на берегах Персидского залива, которого так опасался лорд Элленборо.

— А если не разобьют? — спросил ехидно «флотский».

— Тоже ничего хорошего. Турки получат возможность влезть на Кавказ и наступать на Египет и Персию. Мне не стоит напоминать, где находятся наши нефтяные скважины? — теперь ехидным тоном отвечал уже «военный».

— Годдэм! — выругался «флотский» и под укоризненным взглядом «дипломата» полез за портмоне. Достал его из кармана и положил в специально стоящую на столе корзинку целый фунт стерлингов. Как штраф за ругань в стенах клуба.

— Есть у меня одна мысль, джентльмены, — заявил «военный», делая вид, что не заметил проступка «флотского».

— Только одна? — пошутил «дипломат».

— Зато какая, — отшутился в ответ «военный», раздвинув руки обычным жестом рыбака, хвастающегося размером пойманной рыбы.

— Рассказывайте, — согласился «дипломат».

— Но сразу предупреждаю, — покосился на него «военный», — работать предстоит в основном вашим парням. Нет, как старый солдат, я бы предпочел, чтобы в деле поучаствовали наши Томми[66]. Но как говорится, неважно какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей.

— Не тяните времени, — остановил поток красноречия «военного» «флотский».

— Предлагаю намекнуть австрийцам, чтобы они помогли болгарам осадной артиллерией. А болгарам — что им вполне хватит европейской части Константинополя. Таким образом, мы оставим туркам азиатскую часть их столицы, а болгарам дадим возможность почувствовать себя победителями и хозяевами европейской части.

— И оставим Константинополь им? — удивился «флотский». — И вы уверены, что болгары остановятся на европейском берегу? Форсировать Босфор, конечно, сложно. Но возможно. Особенно если они догадаются нейтрализовать флот турок минными заграждениями.

— А вот чтобы у болгар не возникло такого соблазна, придется поработать вам, мой друг и мне, — оскалился «военный». — Полагаю, адмирал Милн, и его броненосцы и крейсера смогут быстро оказаться в Проливах, и прикрыть эвакуацию турок и их флота. На всякий непонятный случай к ним можно добавить пару судов с парой батальонов из гарнизона Мальты. Например, дублинских фузилеров и хайлендеров Гордона. К тому же в итоге можно будет созвать международный конгресс.

— И вернуть европейскую часть туркам… или не возвращать, — добавил «дипломат». — Русские, которые так нужны нашим армейским парням, ничего не смогут сделать против мнения объединенной Европы и должны будут принять любое решение конгресса. А мы… мы посочувствуем им, но не более того.

— А мне нравится, — заявил «флотский». — Надо только согласовать усилия всех департаментов…

— И обязательно согласовать с премьер-министром и Его Величеством, — добавил «дипломат».

— Ну, вы и резонер, — обиделся «военный». — Я полагал, что такие банальные вещи нам объяснять друг другу излишне.

— Не обижайтесь, — ответил «дипломат». — Я просто подразнил нашего «соленого морского волка». И я полагаю, нам всем ясно, какие преференции мы получаем от реализации этого плана? Или необходимо дополнительно пояснить?

— А, что тут объяснять, — по-плебейски махнул рукой «флотский». — Не даем русским захватить Константинополь и получить беспрепятственный выход в Черное море, дополнительно ссорим между собой турок и болгар. Уже неплохо.

— Вы не учли еще, что ввиду запутанности вопроса с принадлежностью Константинополя мы получаем беспроигрышную возможность созыва международного конгресса. То есть возможность разрешить любой вопрос с учетом наших интересов. Кроме того, возможно появление неких трений между Австро-Венгрией и Германией. Вряд ли немцы будут в восторге от такого усиления болгар. А вот австрийцы будут довольны, ибо Фердинанд их протеже, — тоном школьного учителя пояснил «дипломат». — Италию мы уже практически откололи от Тройственного союза, пусть юридически итальянцы в нем и продолжают состоять. Если удастся еще посеять рознь между австрийцами и немцами…, — он сладко зажмурился, с видом кота, проглотившего вкусную мышку. Оба его собеседника негромко рассмеялись, поддержав шутку.

Через несколько дней французский посол в Лондоне Пол Камбон обратился к министру иностранных дел Грею с вопросом, что будет делать Англия в случае, если русская эскадра отправится в Константинополь. Ответ британского госсекретаря успокоил французского дипломата. Грей заявил ему, что Англия уже отправила в Константинополь один корабль и намерена послать еще как минимум три корабля в бухту Безика. «Мы, — сказал он, — пошлем столько кораблей, сколько будет нужно для защиты английского общества против толп и резни в Константинополе». В то же время сэр Лоутер, английский посол в Османской империи, получил телеграмму, что дополнительные корабли находятся в пути. Ему была предоставлена возможность просить о направлении необходимого дополнительного количества судов.

Адмирал Милн получил соответствующие указания. Вслед за бронепалубным крейсером «Гемпшир», к этому времени уже стоявшим в бухте Безика, к Проливам ушла третья линейная эскадра в составе броненосцев «Кинг Эдуард VII», «Лорд Нельсон», «Британия», «Агамемнон» и приданного ей линейного крейсера «Инвинсибл» в сопровождении шести эсминцев. С эскадрой следовал пароход «Байано», на который загрузился второй батальон полка «Хайлендеров Гордона», с усилением в виде полубатареи из двух горных орудий. Вслед за броненосцами в Салониках, в бухту Ьезика пришла Первая крейсерская эскадра контр-адмирала Трубриджа. Броненосные крейсера «Дифенс», «Блэк Принс», «Дюк оф Эдинбург», «Уорриор» встали на рейде, готовые прикрыть стоящий у причала «Гемпшир» огнем своих девятидюймовых орудий.

Одновременно британское правительство откровенно врало, как в парламенте, так и в официальных сообщениях газетам. Так, на вопрос депутата Бернарда Лоу в палате общин о положении в Константинополе и о британских действиях в регионе министр иностранных дел Грей ответил, что нет никаких оснований утверждать, что британское правительство обещало что-либо болгарам, движение же флота к Проливам вызвано якобы действиями других держав. Это было сказано в то время, когда он же уведомил болгарского посланника Маджарова, что, по мнению британского правительства, Болгария имеет право занять Константинополь. Отвечая затем на многочисленные вопросы депутата, Грей подчеркнул, что корабли посланы к Проливам для защиты британских подданных и торговых судов. Он констатировал, что в районе Проливов находятся десять британских военных кораблей. Одновременно Грей заявлял послу Сазонову, что военные соображения могут побудить болгар не допустить реорганизации турецкой армии на линии Чаталджи и продвигаться к Константинополю.

Однако военный агент в Англии генерал-лейтенант Ермолов сообщил в своих донесениях, что опираясь на свои источники в армейских кругах британцев, ему удалось узнать о плане действий британцев по «охране», а фактически оккупации, Константинополя. По этому плану британцы под предлогом недопущения беспорядков в Константинополе, которые могут быть вызваны дезорганизованными турецкими войсками, предлагали создать десантные отряды для защиты города и христиан. А при наступлении болгар — ввести корабли в Мраморное море и затем высадить войска. Именно этим он и объяснял появление многочисленных отрядов англичан в Эгейском море.

Тем временем в составе болгарской армии неожиданно появился новый полк осадной артиллерии в составе 4 батарей тяжелых двадцатичетырехсантиметровых мортир фирмы «Шкода» и двух двухорудийных батарей двенадцатисантиметровых пушек с автомобилями-тягачами Порше. Обслуживали их артиллеристы в болгарской форме, но говорящие почему-то на чешском и немецком языках. Несколько дней и ночей орудия устанавливали на позициях. А потом рано утром мортиры открыли огонь. Земля содрогнулась от грохота выстрелов, заставляя вскакивать даже крепко спящих солдат на тыловых позициях. Тяжелые снаряды рвались на позициях турок, снося с лица земли полевые древоземляные укрепления и оставляя на месте окопов огромные воронки. Корректировка огня осуществлялась с нескольких поднятых в тылу болгарских позиций аэростатов. Защитники фортов слышали отголоски выстрелов, ощущая всем телом передаваемую землей дрожь от разрывов снарядов. Наконец, благодаря постоянной корректировке первые снаряды попали в форты. Они пробивали бетонные перекрытия, рушили потолки и галереи, убивали солдат.

Обстрел длился полдня, когда со стороны Черного моря появились несколько турецких кораблей, пытавшихся обстрелять засеченные позиции мортир. Но получивших неожиданный ответ из установленных на береговых позициях и замаскированных осадных пушек. Двенадцатисантиметровые снаряды не всегда могли пробить даже сталежелезную броню османских кораблей, да и скорострельностью орудия образца тысяча восемьсот восьмидесятого года не отличались. Но командовавший обстрелом турецкий адмирал, впечатленный неожиданным ответным обстрелом из крупнокалиберных пушек, приказал уходить.

Стрельба по укреплениям продолжалась до вечера, а почти перед закатом солнца на деморализованных обстрелом турок с крикам «На нож!» бросилась болгарская пехота. Резерв, который командовавший турками Назим-паша попытался бросить в контратаку, частично разбежался, а частично просто саботировал приказ, пользуясь темнотой. И болгары до наступления ночи сумели прорвать оборону, захватив форты первой, а кое-где и второй линии обороны, брошенные турками. На следующий день наступление продолжилось…