Учитель Особого Назначения. Том 2

Глава 8

Утро начинается не с кофе. Даже если в кофемашине уже стоит любимая чашечка. И карамельная пенка уже почти до краёв наполнила эту самую чашку. И уютный кабинет наполнился ароматом благородного напитка.

Нет, я-то свой кофе уже выпил. А вот Миронов Платон Миронович ещё не успел.

Миронова Платона Мироновича ждёт облом.

— Тук-тук-тук! — постучал я в дверь.

И открыл её внутрь.

— Добрый день! — воскликнул я, перешагнув порог.

Дверь вдруг накренилась. А когда я сделал ещё пару шагов и оставил её позади, она с грохотом рухнула на пол.

Потому что открывалась-то она наружу, а теперь её петли вырваны с корнем.

Надо было вешать табличку «на себя», хе-хе.

— Как это понимать⁈ — подскочил Платон. — Что здесь происходит⁈ Что вы⁈..

— Сколько вопросов! — прервал я его. — И никакой вежливости. Я сказал: «Добрый день», Платон Миронович. Разве не вежливо ответить тем же?

И вместе с этими словами я выпустил немного ауры, от которой колени засранца подкосились, и громоздкая тушка плюхнулась обратно на здоровенное кожаное кресло.

Ты… — только и смог выдавить он из себя. — Точнее… кхм, добрый день, Сергей Викторович. Что вы здесь делаете?

Вот! Сразу видно вежливого человека.

— Ну как что? Мы всё же коллеги, — улыбнулся я с таким дружелюбием, что Источник засранца сжался в мелкий шарик. — Причём ближе многих, замечу. Ведь я преподаватель Основ Магической Безопасности. А вы отвечаете за безопасность в академии. Правильно?

— В-верно, — кивнул хряк.

Его щёки всё ещё сотрясались по инерции, а я тем временем подошёл к кофемашине. Она как раз в последний раз фыркнула, выбрасывая в чашку остатки пенки.

Я подхватил указательным пальцем чашку за ручку и шагнул к столу Мироныча.

— Поэтому я решил, что нам стоит познакомиться поближе. А то вы всё в отъездах, да командировках…

И поставил чашку перед ним. Аккуратно так. Легонечко… со всей дури. И она — представьте себе (!) — оказалась очень хрупкой и разлетелась во все стороны. А горячий кофе хлынул на выпирающее пузо безопасника.

Экий я неловкий! Ай-яй-яй!

— Ай! — подскочил он. — Что вы себе позволяете! Я буду жаловаться!..

— Да хоть кляузу напиши, — отрезал я стальным голосом. — Если будет чем.

Я резко превратился из дружелюбного посетителя в строгого гостя. Взглянул на него исподлобья, выпустил немного магической ауры для убедительности. И Платон тут же плюхнулся обратно на кресло, позабыв про обожжённое пузо.

— В-вы мне угрожаете⁈ — взвизгнул Хряк.

Он планировал высказать это твёрдо, с ответной угрозой, но что-то пошло не так. Голос сорвался, и вместо гулкого вызова получился поросячий визг. Я всем нутром почувствовал его страх.

— Да.

А вот мой голос сработал как надо.

Платон вжал голову в плечи, вцепился в подлокотники, не выдержав мой пристальный взгляд. Принялся бегать глазами туда-сюда, лишь бы не пересекаться со мной.

— Ты, ублюдок, специально всё подстроил так, чтобы академия провалила первую же проверку безопасности… — прорычал я.

Ярость во мне вскипала вполне по-настоящему. Я сейчас смотрел на того человека, который собственными руками подвергал опасности детей.

— Я… я не знал… — попытался он найти отговорки. — У нас не было разломов полвека! Никто и не предполагал, что…

— Ты должен был предположить! — я вспыхнул давящей аурой и заставил Платона вжаться в кресло ещё сильнее. — Ты здесь отвечаешь за такие предположения, Платон Миронович. Твои ошибки могут привести к гибели людей. Детей! Разрази тебя Хаос!!!

Вряд ли он понял, о каком именно Хаосе я говорю. Вряд ли он вообще сейчас был способен что-то разуметь, потому что аура моего Источника давила со всех сторон.

Стёкла на шкафах треснули, выключенная лампа заискрилась, а кофемашина затряслась, и из отверстий повалил пар.

А Платон и вовсе весь задрожал. Его руки затряслись, а зубы застучали как барабанная дробь. Его Источник то сжимался, то расширялся, выбрасывая беспорядочные сгустки энергии невпопад.

Он боялся.

Это читалось по выпученным глазам, которые страшились смотреть прямо на меня, но при этом не могли зажмуриться.

Это было видно по промокшей от пота рубашке.

Вот и уже воздухе чем-то запахло…

— П-п-п…. пожалуйста, не надо! — взмолился Платон. — Я сделаю всё что угодно! Всё!

Ублюдок наверняка уже представлял, как я его размазываю по стенам. Как избиваю или испепеляю одной только магической аурой.

Я бы поступил проще. Намного проще… Но куда страшнее и мучительнее для засранца.

— Всё что угодно? — прорычал я.

— Всё! — воскликнул Хряк. — Всё, всё, всё! Клянусь.

Я схватил его за челюсть и повернул в свою сторону. Заставил смотреть мне в глаза и видеть в них собственный ужас.

Будь я до сих пор бойцом спецотряда, он бы молил не о пощаде, а о быстрой смерти.

Будь я сокрушителем монстров из мира Хаоса, этот ублюдок познал бы всю горечь собственных решений, прежде чем сгинуть бесследно.

Но теперь я учитель.

А как сказала бы Лена: «Насилие — это непедагогично».

— Тогда выполняй свою работу, Платон Мироныч, — процедил я. — Теперь от неё зависит твоя жизнь. Буквально. Если я увижу хотя бы малейший косяк, если какой-нибудь ученик получит царапину по твоей вине…

Хряк побледнел ещё на несколько тонов от страха.

— Ты об этом пожалеешь, Платон Мироныч, — продолжил я. — В краткий миг перед своей кончиной ты будешь знать, что допустил ошибку. Но это тебе уже не поможет.

— Всё будет идеально! Идеально! — пискнул Хряк.

— И никаких больше командировок.

— Никаких!

— Академия — твой дом родной. И курорт. И деревня у бабушки.

— И деревня! — затрясся ублюдок.

Я видел, как его Источник едва не распадается на части. Он не занимался им так же, как не занимался собственным телом, и потому магия стала медлительной, вязкой. Она испарялась просто от необходимости протекать по каналам.

— Я. Понятно. Изъясняюсь? — добил я.

— Да!!! — вскрикнул Мироныч.

А затем я развернулся на выход. Безопасник всё ещё дрожал, когда я покинул кабинет.

Часть моей ауры осталась в кабинете и заставляла его потеть и тяжело дышать от гнетущего давления.

На самом деле Лена ещё ничего не говорила про насилие. Но уверен, сказала бы что-то подобное.

Однако я не просто так решил оставить эту жалкую тушку в целости, а его психику почти в сохранности.

Вполне возможно, он через пару недель сам приползёт ко мне и взмолится о всех пытках этого мира, лишь бы покинуть свой пост.

Потому что его ждёт ад, мучения, превозмогания, борьба каждый день.

И в первую очередь — борьба с самим с собой.

Я знаю, о чём говорю. Ведь я создал эту систему. Мы с Леной организовали всю систему безопасности академии, пока этот засранец прохлаждался в столице и попивал винцо на пару с Адамычем.

А теперь ему придётся удерживать эту громадную, сложнейшую конструкцию из сотен планов, схем, журналов, постоянно меняющейся нормативной базы и десятков контактов с кучей разных инстанций.

Это были жуткие дни. Я никогда не чувствовал свой зад таким деревянным, потому что половину всего этого приходилось проворачивать, сидя за компьютером.

А теперь пусть Мироныч возится со всем этим. Ну нахрен!

Я спустился по лестничному пролёту на первый этаж, когда в кабинете Платона раздался телефонный звонок.

Он не сразу принял вызов. Наверное, долго сомневался, стоит ли это делать вообще.

«Алло, Соломон Адамович… Да, я помню. Нет, я не буду этого делать. И вообще, больше ко мне не обращайтесь. С меня хватит… Да делай что хочешь, ублюдок!»

И он сбросил вызов яростным нажатием на экран.

Хм… Скоро у завуча не останется подручных. Даже интересно, что он захочет предпринять в следующий раз. Я буду ждать.

Но ему не стоит ставить под удар детей. Я не Лена. И вполне могу использовать насилие, чтобы достичь своей цели.

━─━────༺༻────━─━

Я ещё никогда не проводил родительские собрания. Должен в этом признаться… видимо, самому себе.

Я проводил военные советы перед выходом на самые опасные задания. Консультировал боевых офицеров дружественных стран и родственных подразделений. Проводил обучение солдат, чтобы повысить их боеготовность. И даже пару раз отвечал за набор в несколько спецподразделений нашей Великой Могущественной Империи.

Но я никогда не проводил родительские собрания.

И немного волновался, что уж тут. Так что я шагал по академии с задумчивым видом. И прикидывал, что мне вообще там делать.

Нет, я подготовился. Выучил личные дела всех родителей, запомнил, кто чей родитель. Хорошо, там фотки были присобачены… ну почти у всех. А где не были присобачены, я попросил Венедикта раздобыть из интернета и присобачил сам.

К тому же двух горе-отцов я и так знал. Но это всякие графья. А по большей же части мои бесята — простолюдины да бастарды.

Их как — вместе сажать? Или по отдельности… По парочкам разбивать или по рядам?

И вообще, я слышал, что дети, пока родители находятся на родительском собрании, активно намывают полы и приводят дом к блистательной чистоте.

А что делать моим бесятам? Они ведь живут в общаге. Если и наведут там порядок, родителям ни холодно, ни жарко.

Ну, это те, кто живёт в общаге, конечно. Они на крайняк могут там запереться от суровой родительской длани.

А есть и те, кто живёт в городе с семьёй и ездит в академию каждый день. Но вряд ли у них прокатит такой вариант. Из простых местная только Полина, а у богатеньких уборкой занимаются наёмные сотрудники.

Что скажет, допустим, Анжела, когда её мама вернётся домой?

«Ой, мамочка! Смотри, я так активно и старательно… не мешала наводить порядок в доме»?

Вряд ли это сработает…

В общем, примерно с такими размышлениями я шагал вдоль корпусов, когда окно в здании неподалёку вдруг вылетело ко всем хренам и оттуда раздался испуганный крик.

— Кирилл, что ты делаешь⁈ Нет! Осторожно!!!

Кажется, я где-то слышал это имя. И даже в том же здании медкорпуса, где выбило окно.

Интересно…

— Скорее, нам нужна помощь! — снова донеслось из разбитого окна. — Марину Вячеславовну зовите! Живо!

Я остановился. Передо мной упал осколок стекла и разбился вдребезги. Затем я взглянул наверх, тяжело вздохнул…

И прыгнул в это грёбаное разбитое окно.

Конечно же, Кирилл был именно тем Кириллом, о котором я слышал ранее. И даже больше — видел его бледный вид и уставшие мешки под глазами, пока он был чутка одержим призраком.

Только вот я думал, что после того как мы расправились с Перверсом, парень вполне пришёл в себя. Марина говорила, что он начал нормально спать и питаться, пошёл на поправку полным ходом. Но тогда…

— Какого хрена ты делаешь в больничной палате? — спросил я раздражённым голосом, сидя на подоконнике.

— А⁈ — вскрикнул парень и отпрянул в сторону.

Кирилл был одет в белую больничную майку и широкие штаны. Он выглядел испуганным, но боялся он не меня. А того, что происходило внутри его самого и очень отчётливо отражалось на окружении.

Вся палата была разворочена. Кровать стояла на торцах со сваленным и растерзанным в клочья матрасом, а подушка висела на люстре. Из разбитой раковины вовсю хлестала вода, а снаружи суетились медики.

Двое из них сейчас ворвались в палату и замерли, увидев меня. Кажется, они меня узнали.

— Перекройте воду и ждите за дверью, — приказал я.

— Есть! — отсалютовали медики и скрылись прочь.

Я же спрыгнул с подоконника и спокойно подошёл к дрожащему пацану.

— Я… я не виноват. Я не хотел, я не!.. — лепетал он испуганно.

— Стой, тихо, парень. Всё в порядке, — произнёс я успокаивающим голосом. — Ты здесь действительно не виноват.

Вместе с этим я остановил воду из крана, пока водопровод не успели перекрыть. И подошёл к нему поближе.

Кирилл весь вспотел, раскраснелся. Его глаза метались из стороны в сторону, а дышал он так часто, словно только что пробежал марафон и резко остановился.

— Вот тебе не везёт, конечно, — вздохнул я. — Раннее пробуждение схлопотал.

— Что? Что это такое⁈

Он испуганно взмахнул рукой, и вместе с этим волна магической энергии пронеслась по комнате, снова круша всё вокруг.

— Ай, я не хотел! — взвизгнул бедняга.

А затем дёрнулся в сторону и снова послал волну магической энергии.

— Да тихо ты, успокойся, — терпеливо произнёс я. Мне пришлось схватить его за плечи и влить немного своей магии в только что пробудившийся Источник. — Пацан, всё в порядке. Такое бывает. Не у всех, правда, но тебе вот подфартило схлопотать раннее пробуждение дара.

Причём интересный у него дар, однако. Кажется, стихия у него ещё не пробудилась, а вот особенный дар уже есть. И нефиговый такой… действительно повезло.

Тут в палату вбежала Марина.

— И ты здесь! — воскликнула она.

— И тебе здравствуй, — ответил я.

Лекарка явно хотела что-то высказать мне. И, возможно, не очень приличное. Но сдержалась и быстро переключилась на заботу о пацане. Прильнула к нему руками, провела по телу, вливая понемногу магии в напряжённое тело.

Я увидел, как её дар лекаря понемногу смягчает состояние Кирилла. Он начал дышать ровнее, глаза успокоились. И даже Источник, который сейчас больше походил на обнажённый нервный узел, медленно и плавно успокаивался.

— Мне больно… — процедил парень сквозь зубы.

— Тише, тише, тише, — успокаивала его Марина. — Скоро будет легче… У него раннее пробуждение, — это уже относилось ко мне.

— В курсе, — кивнул я. — Знаешь, что делать?

— Знаю, — Марина пыталась выглядеть стойко, но в её голосе скрывались очень заметные нотки сомнения. — В смысле, в теории. Сама ещё никогда с таким не сталкивалась.

— А ты точно детский доктор? — усмехнулся я.

И заслужил вполне справедливый раздражённый взгляд.

— Ладно, ладно, — примирительно поднял руки, чтобы не нервировать её в такой ответственный момент. — А я встречался. И будет лучше, если мы отнесём его в твою тайную лабораторию.

— Она не тайная, — буркнула Марина.

— И в этом её недостаток, — пожал я плечами.

— Сейчас скажу, чтобы принесли носилки.

— Не стоит, — возразил я. — Сам отнесу. А ты не отходи от него далеко и поддерживай состояние. Будет лучше, если пацан вообще уснёт.

━─━────༺༻────━─━

Кирилл лежал в высокотехнологичной капсуле под присмотром нескольких мониторов и целой Марины Вячеславовны в качестве личного оператора.

Она видела его состояние от и до. Наверное, даже могла прочесть структуру ДНК и узнать что-нибудь интересное про его предков до седьмого колена. Иначе не знаю, что там за буквы и цифры постоянно мелькали в скучных чёрно-белых окошках и зачем их столько нужно.

Но Марина очень заворожённо и, надеюсь, с полным пониманием дела следила за всеми этими данными.

Я же сосредоточился на магической системе пацана.

Поначалу не мог понять, что происходит. Раннее пробуждение — это, во-первых, не очень приятный процесс, но вполне себе переносимый.

Происходит это, когда Источник раньше времени пробуждается, но при этом организм молодого мага не приспособлен к такому выбросу энергии. Каналы не сформированы, узлы ещё хлипкие, мышцы недостаточно окрепшие.

В общем, больно и очень неприятно. Но под присмотром врачей вполне себе можно пережить и даже поиметь с этого некоторые ништяки в виде форы перед сверстниками.

Всё-таки чаще всего ученики пробуждаются к концу первого курса. Особые торопыги успевают к середине.

А тут на тебе! Первый курс, и уже полноценный маг. Пройди восстановительные мероприятия и можно стартовать в этом «марафоне» раньше всех.

Но есть одно «но». Раннее пробуждение, как правило, вызвано чем-то извне. И если неправильно среагировать на это, последствия могут быть тяжёлыми.

Поначалу я предположил, что виноват особый дар. Чаще всего это происходит именно с такими детьми. Тем более дар мощный, ничего не скажешь. Он встречается не так уж редко, но крайне полезен и его можно применять в очень многих ситуациях.

Телекинез — классная штука!

Однако затем я заметил некоторые помехи в магической системе. Они были скрыты под общим хаосом и беспорядком, поэтому увидел не сразу. И затем догадался взглянуть на Источник Кирилла с другой частотой сенсора.

— Вот же засранец, — пробурчал я.

— А? Чего? — окликнула Марина. — Ты что-то сказал?

— Бедняга, говорю. Сначала кошмары мучили, а теперь и заснуть не сможет без обезбола в ближайшие дни.

— Да, бедный мальчик, — с сочувствием произнесла Марина. — Столько испытаний, и это только начало учебного года. Никому такого бы не пожелала.

Говорила-то она с сочувствием и действительно грустным голосом. Уверен, она была искренна в своих словах.

Но в её глазах горел научный интерес. Причём безумного доктора, как в самых настоящих ужастиках.

Тайная подпольная лаборатория. Подопытные молодые маги с особенностями развития источников. И глаза, горящие энтузиазмом при виде мучений бедных маленьких школьников.

Так, погодите-ка. Если она — безумный доктор, а я тут сижу рядом и помогаю… Не, не, не, не, не. Так не пойдёт. Игорем я не буду.

— Получилось нормализовать его состояние? — спросил я.

— Почти. Но ему, наверное, дня три придётся провести в этой капсуле. Источник обнажён. Ты правильно сказал — он как нервный узел, — по пути сюда я поделился с Мариной своими соображениями. — Магическая энергия вырывается из каналов и просачивается наружу. И кажется, у него есть особенный дар.

— Да, верно, — кивнул я. — Телекинез.

Марина удивлённо захлопала глазами и уставилась на меня.

— Правда? Откуда ты знаешь⁈

— Да это было не так уж и сложно, — пожал я плечами. — Ты думаешь, он перевернул всю палату одной лишь аурой? Это были выбросы телекинетической энергии. Кстати, что он вообще делает в больнице?

— Он сам пришёл! — воскликнула Марина, будто я в чём-то её обвинял. — Сказал, что голова раскалывается и кости ломит. Даже мышцы сводит! Ну, я решила на всякий случай положить его на больничную койку.

— Правильное решение, — вздохнул я. — Вполне возможно, ты спасла ему магическое будущее. И даже чьи-то жизни… Пробудись он где-нибудь в общаге, мог бы угробить соседей, да и самого себя.

— Да, нам повезло… Но что делать дальше, я пока не знаю, — призналась Марина.

На экранах продолжали бегать какие-то цифры и знаки. Я был знаком только с одним из этих мониторов. На котором считывался пульс.

Пик… пик… пик… пик…

Ровный, хороший, стабильный. Это самое главное. С остальным разберёмся.

— Зато я знаю, что делать, — сказал я вслух. — Поначалу нужно стабилизировать его состояние до такой степени, чтобы капсула не потребовалась. Думаю, недельку придётся полежать, а не пару-тройку дней. Он должен находиться в сознании, чтобы справиться со всем этим окончательно.

— Ты что-то знаешь? — осторожно спросила Марина.

— Знаю, — я не стал вдаваться в подробности. — Доверяю пацана тебе. Через неделю приду и заберу его. Постарайся сделать так, чтобы к этому моменту он мог хотя бы день продержаться без лекарств и не нанести вред самому себе. Это значит…

— Нужно успокоить Источник, — прервала меня Марина. — Колоть обезболивающие, успокоительные, некоторые витамины и стабилизатор магической энергии. Четверть нормальной дозы. Не забывай, что лекарка я, а не ты.

— Да-да, самый крутой врач во всей академии! — усмехнулся в ответ. — В общем, пацан пока на тебе. А мне уже пора идти.

— Родительское собрание? — усмехнулась Марина.

— А ты откуда знаешь?

— Да вся академия уже в курсе. Родители второго «Д» впервые собираются все вместе. Как такое не обсуждать?

— В смысле, впервые⁈ У них что, не было родительских собраний, что ли?

— Насколько я знаю, нет, — усмехнулась лекарка. — Так что флаг тебе в руки, предводитель бесят.

— О, гляжу, словечко-то пошло в народ! Ну ладно, я пошёл. Счастливо оставаться!

Значит, родительских собраний не было… А почему?

Не захотели? Или учителя не успевали собрать родителей, прежде чем сбежать?

Впрочем, не важно. Для меня это тоже первое родительское собрание. Так что ни они, ни я не знаем, как оно на самом деле должно проходить, верно?

Вот и сообразим что-нибудь на месте. Всё будет нормально… надеюсь.

Я покинул медкорпус, а затем сунул руку во внутренний карман и вытащил оттуда кулон.

Побрякушка тут же задрожала от страха и попыталась улизнуть от меня.

— Слышь, Перверс, — рыкнул я строго. — Пацан-то из-за тебя мучается. Так что придётся отвечать, понял!

━─━────༺༻────━─━

Четвёртый этаж, аудитория «404».

Я уже сколько раз поднимался по лестнице по пути сюда, но сейчас будто делал это впервые.

Прям как в тот день, когда впервые оказался в академии. Я вспоминал, как шёл знакомиться со своими шилоприводными бесятами по этим самым ступенькам. Тогда они встретили меня взрывом и вылетевшим из кабинета завучем, хе-хе.

А сейчас я уже шагал по последнему пролёту и даже не заметил, что на лице появилась улыбка.

Как вдруг…

БА-БАХ! — громыхнуло вдруг сверху.

— Вашу ж барабашу! — рыкнул я и ускорился.

Что-то меня настигло дежавю.

Интересно, блин, почему⁈